Источники и система международного гуманитарного права

Статья 38.1 Статута Международного Суда, которая широко признана в качестве перечня источников международного права, гласит: "Суд, который обязан решать переданные ему споры на основании международного права, применяет: а) международные конвенции как общие, так и специальные, устанавливающие правила, определенно признанные государствами; в) международный обычай как доказательство всеобщей практики, признанной в качестве правовой нормы; с) общие принципы права, признанные цивилизованными нациями; д) с оговоркой, указанной в ст. 59, судебные решения и доктрины наиболее квалифицированных специалистов по публичному праву различных наций в качестве вспомогательного средства для определения правовых норм"*(42).

Статья 38.1. п. "b" Статута Международного Суда определяет международный обычай как "доказательство всеобщей практики, признанной в качестве правовой нормы"*(43). В МГП существует специальное положение, в котором обычное право называется одним из его источников. Оно сформулировано следующим образом. В случаях, не подпадающих под договорное право, гражданские лица и комбатанты находятся под защитой и действием принципов международного права, проистекающих из установившихся обычаев, принципов гуманности и требований общественного сознания ("оговорка Мартенса"). Эти принципы действуют во всякое время, повсеместно и при любых обстоятельствах, так как они отражают обычаи народов.

"Оговорка Мартенса" впервые появилась в преамбуле второй Гаагской конвенции 1899 г. о законах и обычаях сухопутной войн и в последующем воспроизводилась в похожих вариантах в текстах более поздних договоров, регулирующих вооруженные конфликты*(44). В узком смысле оговорка служит напоминанием о том, что обычное международное право продолжает применяться после принятия какой-либо договорной нормы. В широком смысле оговорка предполагает, что не является разрешенным то, на что в договоре нет явного запрета*(45). Отметим, что "начала международного права" ("принципы международного права" - ст. 1 п. 2 ДП I), на которые Ф.Ф. Мартенс ссылается в оговорке, берут свое начало: а) из обычаев, установившихся в отношениях между цивилизованными народами ("установившихся обычаев"); б) законов человечности ("принципов гуманности"); в) требований общественного сознания. Из этого следует, что "оговорка Мартенса" позволяет выйти за рамки договорного права и обычаев, обратившись к принципам гуманности и требованиям общественного сознания*(46). Принципы гуманности понимаются как принципы, запрещающие средства и методы ведения войны, не являющиеся необходимыми для достижения очевидного военного преимущества. По определению Жана Пикте, гуманность предполагает, что "захват врага в плен предпочтительнее ранения, а ранение лучше убийства; мирное население нужно по возможности щадить; нанесенные раны должны быть как можно более легкими, чтобы раненых можно было вылечить; ранения должны причинять как можно меньше страданий"*(47). Что касается "требований общественного сознания", их можно обнаружить в самих юридических документах, доктрине и мнениях частных лиц. "Оговорка Мартенса" является юридическим закреплением существования естественного права, поскольку в ней указывается, что МГП представляет собой не просто кодекс правовых норм, но и совокупность норм нравственных. МГП содержит такие нормы, которые для одних государств являются договорными, а для других - обычными*(48). Данное положение закреплено в приговоре Международного военного трибунала в Нюрнберге, в котором указывается, что "законы ведения войны можно обнаружить не только в договорах, но и в обычаях и практике государств"*(49). Поэтому так важно признать, что в дополнение к кодексу позитивных правовых норм имеется и кодекс нравственных норм, составляющий неотъемлемую часть МГП*(50). Вместе с тем представляется справедливым замечание, содержащееся в Докладе МККК о выполнении решений Международной конференции о защите жертв войны 1993 г.*(51), о том, что очень трудно в качестве основы для единообразного применения права, военных наставлений и пресечения нарушений использовать обычаи, которые по определению находятся в состоянии постоянных изменений, с трудом поддаются формулированию и могут вызвать правовые споры. Поэтому в МГП преобладает позитивное право, и обязательства перед международным сообществом регулируются положениями и договорного, и обычного права.

В статье 38.1 п. "a" Статута Международного Суда в отношении переданных ему на рассмотрение споров указывается, что он должен применять "международные конвенции как общие, так и специальные, устанавливающие правила, определенно признанные спорящими государствами". То, что названо "международными конвенциями", можно рассматривать в качестве синонима термина "договоры"*(52). Договор по своему характеру может быть двусторонним (между двумя государствами) и многосторонним (более двух государств-участников). Конкретное наименование договора (пакт, конвенция, протокол, устав) имеет лишь относительное значение. Важно то, что договор налагает на государства-участники юридические обязательства. В случае возникновения спора между государствами по поводу содержания конкретного договора, заключенного между ними, именно положения данного договора, касающиеся прав и обязанностей государств-участников, будут являться основным источником права для решения этого спора. Договоры применяются для установления обязательных четких и подробных норм в различных сферах международного права. Отличительная черта большинства договоров - это то, что они могут рассматриваться в качестве кодифицирующих, уточняющих и дополняющих обычное международное право*(53). Договоры, как правило, составляются в форме межгосударственных соглашений, соглашений между главами государств и межправительственных соглашений.

Российская Федерация выступает стороной многих международных договоров в качестве государства-продолжателя СССР. Данное понятие - сравнительно новое в договорной практике. Обычно в случаях территориальных изменений (слияние государств, их разделение, отделение одного государства от другого) наступает правопреемство государств в отношении международных договоров, которое регулируется нормами международного права, нашедшими свое отражение, в частности, в Венской конвенции о правопреемстве государств в отношении международных договоров 1978 г. В основе этих норм лежит принцип сохранения стабильности международных договоров. Исключение составляют лишь случаи, когда соответствующие государства договорились об ином или когда применение данного договора в отношении государства-преемника было бы несовместимо с объектом и целями этого договора или коренным образом изменило бы условия его действия*(54). Понятие "правопреемник" в отношении России после распада СССР не вписывалось в систему международных правоотношений, которые затрагивали важнейшие проблемы, в том числе проблемы безопасности и сокращения вооружений. Правопреемство не решило бы вопрос об участии России в ООН, в частности, в Совете Безопасности в качестве постоянного члена, так как правопреемство не распространяется на членство в международных организациях. 13 января 1992 г. МИД России разослал главам дипломатических представительств в Москве ноту (N 11/Угп), в которой заявлялось, что Российская Федерация продолжает осуществлять права и выполнять обязательства по всем договорам, заключенным СССР. В соответствии с этой нотой мировое сообщество молчаливо признало за Российской Федерацией статус государства-продолжателя СССР (теория континуитета*(55)).

Иногда государство не хочет становиться участником договора в целом, а желает признать обязательными для себя лишь некоторые его части. В этом случае оно делает одну или несколько оговорок к договору при подписании, ратификации, принятии, утверждении или присоединении. Подобные оговорки допустимы, за исключением тех случаев, когда: а) данная оговорка запрещается договором; б) договор предусматривает, что можно делать только определенные оговорки, в число которых данная оговорка не входит; в) оговорка, не подпадающая под действие пунктов "а" и "б", несовместима с объектом и целями договора (ст. 19 Венской конвенции). Большинство оговорок делается к отдельным положениям, которые государство по тем или иным причинам затрудняется принять. При ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1970 г. Российской Федерацией была сделана оговорка в отношении п. 3 и 4 ст. 5 Конвенции о том, что нормы, содержащиеся в этих пунктах, не препятствуют применению нижеследующих положений законодательства РФ (которые им не соответствуют) в течение периода, который потребуется для внесения в законодательство РФ изменений: а) санкционированного абзацем вторым п. 6 разд. 2 Конституции РФ временного применения установленного ч. 1 ст. 11, ч. 1 ст. 89, ст. 90, 92, 96, 96.1, 96.2, 97, 101 и 122 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР от 27 октября 1960 г. с последующими изменениями и дополнениями порядка ареста, содержания под стражей и задержания лиц, подозреваемых в совершении преступления; б) основанных на п. 2 ст. 26 Закона РФ "О статусе военнослужащих" от 22 января 1993 г. ст. 51-53 и 62 Дисциплинарного устава ВС РФ, утвержденного Указом Президента РФ от 14 декабря 1993 г. N 2140, устанавливающих арест с содержанием на гауптвахте в качестве меры дисциплинарного взыскания, налагаемой во внесудебном порядке на военнослужащих - солдат, матросов, сержантов, старшин, прапорщиков и мичманов*(56).

Воздействие оговорки на общую целостность договора зачастую минимально*(57). Целостность договора может быть существенно нарушена в том случае, если оговорка сколько-нибудь значительного характера будет принята рядом государств.

Статья 53 Венской конвенции гласит: "Договор является ничтожным, если в момент заключения он противоречит императивной норме общего международного права. Поскольку это касается настоящей конвенции, императивная норма общего международного права является нормой, которая принимается и признается международным сообществом государств в целом как норма, отклонение от которой недопустимо и которая может быть изменена только последующей нормой общего международного права, носящей такой же характер". Вопрос о том, какие нормы общего международного права могут считаться императивными нормами общего международного права, долгое время остается предметом споров. С точки зрения грамматики, слово "императивный" является синонимом таких слов, как "доминирующий", "непреодолимый", "обязательный", "необходимый", "неопровержимый", и указывает на те нормы, которые должны приниматься за основные и неприкосновенные. Это находит свое выражение в том факте, что императивная норма общего международного права может быть изменена лишь последующей императивной нормой общего международного права, отступление от которой недопустимо. Рассмотрение вопросов эволюции общих норм международного права позволяет говорить о том, что установившийся обычай в отношениях между государствами может перерасти в обычное международное право, а норма обычного международного права может развиться до уровня императивной нормы, отступать от которой не разрешается*(58).

Дополнительными источниками МГП являются: судебные решения международных судов и трибуналов; доктрины наиболее квалифицированных специалистов по публичному праву; резолюции международных органов и организаций.

Резолюции международных органов и организаций порождают лишь морально-политические обязательства и юридически обязательной силой не обладают*(59). Но в связи со своей значимостью для РФ они могут стать частью внутригосударственного права путем принятия нормативных правовых актов Президентом*(60) и Правительством РФ*(61), посвященных вопросам их имплементации. Принимаемые Советом Безопасности ООН в соответствии со ст. 25 Устава ООН решения являются юридически обязательными и в соответствии со ст. 103 Устава преобладают над любым обязательством государств, вытекающим из любого договора. Государства обязаны обеспечить выполнение решений Совета Безопасности ООН всеми своими органами, юридическими и физическими лицами.

МГП состоит из двух разделов (подотраслей), определенных в соответствии с их договорными источниками: Гаагского права и Женевского права. Однако первоначальное различие между Гаагским и Женевским правом постепенно стирается. Тем не менее различие между ними, по сути, обусловленное различием в самой их природе, представляется важным для практического понимания МГП (см. Приложение 2).

Гаагское право обусловливает права и обязанности воюющих сторон при проведении военных операций и ограничивает выбор средств нанесения ущерба, а также устанавливает понятия оккупации и нейтралитета. Цель этого права - регулировать военные действия, и в соответствии с этим оно частично основано на понятиях военной необходимости и сохранения государства*(62). Поэтому оно адресовано в основном командирам всех уровней и через них должно доводиться до всех военнослужащих в порядке подчинения. К сожалению, Наставление по международному гуманитарному праву для Вооруженных Сил Российской Федерации, утвержденное приказом Министра обороны РФ 8 августа 2001 г., вообще не проводит различия между подотраслями МГП. В этой связи существует необходимость остановиться на них особо.

Типовое Гаагское право включает в себя: а) Гаагские конвенции о законах и обычаях сухопутной войны, войны на море, войны в воздушном пространстве, о правах и обязанностях нейтральных держав (1899 и 1907 гг.) и др.*(63); б) различные соглашения, относящиеся к применению конкретных видов вооружений: Петербургская декларация об отмене употребления взрывчатых и зажигательных пуль (1868 г.); Гаагская декларация, касающаяся запрещения применения легко сплющивающихся и разворачивающихся в теле человека пуль (1899 г.); Женевский протокол о запрещении применения во время войны удушающих, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств ведения войны (1925 г.)*(64); Конвенция о запрещении или ограничении применения конкретных видов обычного оружия, которые могут считаться наносящими чрезмерные повреждения или имеющими неизбирательное действие (1980 г.)*(65) и четыре Протокола к ней: Протокол о необнаруживаемых осколках; Протокол о запрещении или ограничении применения мин, мин-ловушек и других устройств*(66); Протокол о запрещении или ограничении применения зажигательного оружия; Протокол об ослепляющем лазерном оружии*(67); Протокол по взрывоопасным пережиткам войны (2003 г.) (см. Приложение 3/1).

Женевское право, или собственно гуманитарное право, охраняет интересы военных, вышедших из строя, и лиц, не принимающих участие в боевых действиях*(68). Оно относится: к жертвам вооруженных конфликтов (военнопленным, раненым, больным, потерпевшим кораблекрушение, погибшим); к гражданскому населению в целом; к лицам, оказывающим помощь жертвам вооруженных конфликтов, в частности к медицинским службам. Типовое Женевское право включает в себя: а) Женевские конвенции 1864, 1906 и 1929 гг., замененные или дополненные; б) Женевские конвенции от 12 августа 1949 г.*(69): об улучшении участи раненых и больных в действующих армиях, об улучшении участи раненых, больных и лиц, потерпевших кораблекрушение, из состава вооруженных сил на море, об обращении с военнопленными и о защите гражданского населения во время войны (см. Приложение 3/2).

24 сентября 1993 г. 11 стран Содружества Независимых Государств, в том числе Российская Федерация, подписали Соглашение о первоочередных мерах по защите жертв вооруженных конфликтов*(70). Данное Соглашение призвано способствовать применению МГП в вооруженных конфликтах, имеющих место на территории СНГ. Соглашение не проводит различия между вооруженными конфликтами международного и внутригосударственного характера. Российская Федерация подписала, но не ратифицировала указанное Соглашение*(71).

Смешанное право, включающее положения как Гаагского, так и Женевского права, состоит из: Гаагской конвенции о защите культурных ценностей во время вооруженного конфликта (1954 г.)*(72); двух Дополнительных протоколов к Женевским конвенциям от 8 июня 1977 г., а именно Дополнительного протокола I*(73), касающегося защиты жертв международных вооруженных конфликтов, и Дополнительного протокола II*(74), касающегося защиты жертв немеждународных вооруженных конфликтов.

Задачей МГП является регулирование военных действий в целях облегчения приносимых ими тягот и лишений. Поэтому МГП имеет своей конечной целью: свести к минимуму гибель людей и разрушение материальных ценностей; обеспечить уважительное (доверительное) отношение к нему при любых обстоятельствах.

МГП устанавливает определенные ограничения в отношении:

военных действий в целом;

ведения боевых действий вооруженными силами;

поведения комбатантов в бою;

поведения гражданских властей и лиц во время войны;

поведения по отношению к лицам и объектам во время войны, обращения с жертвами войны;

управления оккупированной территорией и поддержания порядка (право военной оккупации);

взаимоотношений между воюющими и нейтральными государствами (право нейтралитета).

МГП применяется с самого начала военных действий ("с первого выстрела"), когда имеют место: война, т.е. вооруженный конфликт между государствами; оккупация территории одного государства другим; длительные и согласованные военные операции в пределах границ одного государства.

При возникновении одного из этих условий МГП вступает в действие через посредство:

обычного права, которое налагает обязательства на все государства (это в одинаковой степени относится и к положениям договоров, признаваемых теперь в качестве обычного права; к этой категории относятся многие из Гаагских положений);

Женевских конвенций (1949 г.), которые после их ратификации практически всеми государствами мира могут рассматриваться в качестве универсального права (Конвенции применимы к любым войнам и вооруженным конфликтам между участниками Конвенций, а также при оккупации их территории, в том числе и не встречающей сопротивления; военная необходимость или любая другая причина не могут служить оправданием несоблюдения Конвенций их участниками; Конвенции также применяются в случаях, когда не участвующие в них стороны принимают и соблюдают их положения);

Гаагской конвенции о защите культурных ценностей (1954 г.) и Дополнительных протоколов I и II к Женевским конвенциям (1949 г.), накладывающих обязательства на государства, ратифицировавшие их или присоединившиеся к ним, а также на государства, которые принимают и соблюдают их положения.

Правомерное поведение государств и иных субъектов международного права, направленное на осуществление целей международных норм и выражающееся в их соответствующих действиях или в воздержании от таких действий, составляет процесс, обозначаемый в международно-правовой науке и практике как имплементация норм международного права*(75).

Международное право, за исключением тех норм, которые адресованы международным организациям*(76), осуществляется с помощью внутригосударственного права. Нормы МГП налагают обязательства на государство в целом, а не на отдельные его органы или должностных лиц. Законодательство РФ призвано конкретизировать международно-правовые обязательства, определяя органы государства (и должностных лиц), ответственные за выполнение норм МГП. Думается, что имплементация норм МГП в широком смысле - это совместная организационно-правовая деятельность государств и международных организаций, направленная на осуществление целей международно-правовых норм на международном уровне. Под имплементацией норм МГП в узком смысле следует понимать осуществление норм международного права на территории государства в сфере действия внутригосударственного права с помощью последнего в соответствии с определенной процедурой, обеспечиваемой организационно-правовой деятельностью органов государства, направленной на фактическое выполнение принятых государством международных обязательств.

По характеру правореализующих действий можно выделить четыре формы имплементации: соблюдение*(77), исполнение*(78), использование*(79) и применение*(80). Как показывает практика, для имплементации норм международного права необходимо вносить коррективы, добавлять или уточнять предписания российских нормативных правовых актов. Несмотря на то что в юридической литературе для обозначения способов имплементации (трансформация, отсылка, инкорпорация, легитимация, адаптация, рецепция) встречаются различные термины, реально существуют лишь два - отсылка и инкорпорация. Отсылка - это обеспечение выполнения международного договора, нормы которого сформулированы конкретно и полно, путем указания во внутригосударственном правовом акте на то, что в установленных случаях надлежит применять правила международного договора. Более универсальным способом имплементации является инкорпорация - принятие норм внутригосударственного права (изменение или отмена уже существующих), способствующих исполнению предписаний МГП. Это дает возможность внести в первоначальный текст правовых актов последующие официальные изменения и дополнения, исключить отмененные нормы, выявить несогласованности, противоречия. Нормы МГП, являясь частью правовой системы РФ, применяются в соответствии с ее целями и принципами, в установленном ею процессуальном порядке, но толкуются и применяются с учетом МГП.

Международный механизм имплементации норм МГП представляет собой совокупность норм МГП, регламентирующих совместную организационно-правовую деятельность субъектов МГП, направленную на осуществление целей, заложенных в международных обязательствах. Ключевую роль в этом призван играть Совет Безопасности ООН. Вступление международного договора в силу на международной арене еще не делает его обязательным для субъектов внутригосударственного права - для этого необходимо совершение государственно-властных действий уполномоченными органами государства.

Внутригосударственный механизм имплементации норм МГП представляет собой совокупность норм внутригосударственного права, устанавливающих процессуальный порядок реализации норм МГП, регламентирующих организационно-правовую деятельность органов государства и правоприменительную практику в связи с осуществлением норм МГП, направленную на обеспечение фактического выполнения принятых государством международных обязательств*(81). Связующим звеном между МГП и внутригосударственным правом России выступает Конституция РФ. Имплементацию норм международного гуманитарного права призваны обеспечивать нормы конституционного, уголовного, уголовно-процессуального, административного и военного права РФ. МГП обязывает государства обеспечить безусловное выполнение всех его норм как на международном, так и на внутригосударственном уровне. В этих целях государства должны принимать меры правового, организационного характера, а также те, что касаются обучения и распространения знаний (в частности, среди военнослужащих). Спектр вопросов, связанных с имплементацией международных обязательств в области МГП, весьма широк и требует координации деятельности многих заинтересованных органов государства.

Список литературы

Date: 2015-08-24; view: 1216; Нарушение авторских прав