Глава шестьдесят шестая. – Стив не стал бы убивать Лизу, – сказал Крейн

– Стив не стал бы убивать Лизу, – сказал Крейн. – Он любил ее.

– Так любил, что навещал только глубокой ночью? – спросил Мендес. – Ни с кем не делился и никому не рассказывал?

– Он женатый человек.

– Об этом надо было думать до того, как он расстегнул штаны, – заметил Мендес.

Крейн встал и стал прохаживаться туда‑сюда, положив руки на пояс.

– Мне не очень комфортно говорить об этом.

– Вы сказали, Стив сложный человек. Почему? – спросил Мендес. – Он же ваш друг. Расскажите о нем.

– Я имел в виду, что он одержим. Своей работой в центре. У Стива было трудное детство – мать‑одиночка, денег не хватало, трудные времена. Ему пришлось через многое пройти, чтобы получить то, что у него есть, в том числе и жениться на Саре. Она из хорошей семьи, образованна, красива.

– Она для него просто трофей?

– Нет! Я не знаю. – Он покачал головой и закрыл глаза. – Я должен держать язык за зубами. Почему бы вам не поговорить со Стивом? Я уверен, он расскажет вам все, что вы хотите знать. Ему нечего скрывать.

– Кроме связи на стороне, – сказал Мендес. – Когда вы ушли из бара?

– В половине второго.

– Куда вы отправились?

– Домой. Стив собирался остановиться в «Холидей‑инн».

– Ладно, – сказал Мендес, вставая со стула.

Крейн с легким подозрением посмотрел на него.

– Я свободен?

Мендес развел руками.

– Конечно.

Питер Крейн с облегчением вздохнул и направился к двери. Остановился, взявшись за ручку.

– Как Карли Викерс? – спросил он. – Есть новости?

– Ей уже лучше, – солгал Мендес. – Она крепкий орешек. Врачи уверены, что скоро она придет в себя.

– В самом деле?

– Думаю, вопросов больше нет?

– Больше нет.

Дверь открылась с другой стороны, и в комнату вошел Хикс с хмурым выражением лица.

– Надо идти. Резня в «Оуквудс». Есть жертвы.

Когда Мендес и Хикс подъехали, «скорая» была уже на месте, и врачи загружали каталку в карету.

– Кто жертва? – осведомился Мендес, огибая машину прежде, чем врачи успели закрыть двери сзади.

– Ребенок. Истекает кровью! Нам надо ехать! – Потом техник крикнул водителю: – Поехали! Поехали!

Захлопнулись двери, машина развернулась, взвыли сирены, и зеваки разбежались, словно стадо овец.

– Какого черта происходит? – возопил Мендес, показывая свой значок.

– Поступил звонок о резне с участием нескольких жертв. Оба дети. Обоих везут в «Мерси дженерал».

– Кто‑нибудь знает, что произошло? – спросил Хикс.

– Несколько человек заявили, что слышали, как кричала девочка. Они прибежали сюда, – сказал он, указывая на чащу, на то самое место, где обнаружили Лизу Уорвик. – Они увидели, как преступник нападает на маленькую девочку. Все кругом было залито кровью.

– Матерь Божья, – проговорил Мендес. – А кто преступник?

– Ты не поверишь, – сказал полицейский, ведя его к джипу.

На заднем сиденье в наручниках, соединенных железной стяжкой, сидел Дэннис Фарман, перепачканный кровью, и стеклянными глазами смотрел перед собой.

Они поехали прямиком в больницу. Хикс позвонил Диксону. Мендес смотрел, как проворно бригада медиков суетится вокруг мальчика. Главным был тот же врач, который спасал Карли Викерс; он выкрикивал приказы, которые персонал выполнял молниеносно. Повсюду была кровь. Слишком много крови для такого маленького пациента, слишком много, чтобы остаться в живых, подумал Мендес.

Господи. Он, конечно, знал, что Дэннис Фарман неспокойный ребенок, но, черт возьми, разве кто‑нибудь мог предвидеть такое? Дети дерутся на площадке, но они не тыкают друг в друга ножами и не превращаются в чудовищ.

Что могло сподвигнуть ребенка на насилие?

В истории семьи Фарманов должно быть нечто большее, чем прикладывающаяся к бутылке мать и отец с замашками тирана. Дэннис не мог зайти так далеко только потому, что его наказали за прогул.

Внезапно врач крикнул: «Поехали!», и полдюжины людей в белых халатах приступили к активным действиям, рванув каталку из смотровой и покатив ее по коридору. Мендесу даже пришлось отскочить в сторону.

Доктор стянул свой окровавленный халат и перчатки и с отвращением бросил их на пол.

– Каковы его шансы? – спросил Мендес, показывая свой значок.

– Потерял много крови, и кровотечение до сих пор не остановилось. Думаю, лезвие повредило селезенку.

– Он выкарабкается?

– Сейчас его везут в хирургию. Без селезенки жить можно. Но без крови нет. Все будет известно через час. Вы знаете, кто это с ним сделал?

– Другой ребенок, – ответил Мендес. – А где вторая жертва?

– В третьем кабинете. Другой ребенок? Куда катится этот мир?

– В тартарары. Известно что‑нибудь о Карли Викерс?

– Она в интенсивной терапии. Стабильна.

– В сознании?

– В коме. Хотя должна быть мертва.

Большие стеклянные двери со свистом раскрылись, и в больницу ворвались Рене Роч с мужем. Миссис Роч истерично рыдала.

– Это, наверное, родители, – сказал врач. – Пойду поговорю с ними.

Мендес вышел и зашагал по коридору.

– Фрэнк сегодня не пришел, – сообщил Хикс, присоединяясь к нему. – Диксон послал всех на его розыск. Как паренек?

– Через час будет известно. Везут в хирургию. Другая пострадавшая здесь.

Вэнди Морган сидела на столе; у нее был такой вид, словно она только что сбежала из фильма ужасов, – окровавлены лицо, одежда, руки. Мендес, в который раз задень, продемонстрировал свой значок медсестре, стоявшей рядом с девочкой и державшей ее за руку.

– Вэнди, – произнес он с искренней тревогой. – Как ты, маленькая? Что‑нибудь болит?

Крупные слезы появились из ее васильковых глаз.

– Дэннис убил Коди!

– Нет, деточка. Коди сильно ранен, но он не умер.

– У Дэнниса был нож! – воскликнула она. – Он попытался пырнуть им и меня, но, по‑моему, уронил его, потому что начал постоянно бить меня кулаком по груди, и я не могла дышать. А потом увидела звездочки перед глазами и подумала, что я умру, а потом кто‑то схватил Дэнниса и оттащил в сторону. Я хочу, чтобы приехала мама!

– Она уже едет, милая, – сказала медсестра.

– И папа тоже.

– Не знаю, нашли ли его, Вэнди, – уточнила медсестра, – но твоя мама приедет с минуты на минуту.

– Держись, Вэнди, – сказал Мендес, пожимая плечо девочки. – Проведаю тебя позже.

– Мир стремительно скатывается в бездну, – резюмировал Хикс, когда они вышли в коридор.

– Пока мы не оказались там, пошли наверх, – сказал Мендес. – Может быть, случится чудо, и Карли Викерс сможет назвать нам имя своего неудавшегося убийцы. Я хочу, чтобы этот отморозок попал в ад.

На лифте они поднялись на четвертый этаж и прошли через стеклянные двери в отделение интенсивной терапии. Единственными звуками, которые раздавались на всем этаже, были пиликанья мониторов и вздохи аппаратов искусственного дыхания. Когда они подошли к посту, Мендес почувствовал необходимость говорить приглушенным шепотом, словно он был в церкви или в библиотеке.

Оба показали свои значки.

– Мы пришли проведать Карли Викерс. Можно поговорить с ее врачом? – спросил Мендес.

– Он сейчас у другого пациента.

– Мы подождем.

– Ее палата здесь. Можете подождать вместе с ее другом.

– С ее другом? – спросил Мендес и тут же подумал о Джейн Томас.

Но когда они прошли в направлении, указанном медсестрой, то увидели, что через стеклянную перегородку на Карли Викерс смотрит Стив Морган.