Очередная история о фикрайтерах в ссылке 6 page

Резко отстранилась и холодно произнесла:

— Нам пора возвращаться в лагерь.

И стала потихоньку спускаться. Дэс неуклюже — он всё ещё плохо лазал по деревьям — последовал за мной.

Смотреть на слизеринца не хотелось. То, что только что чуть не случилось, меня не радовало. Нет, мне Дэс, конечно, нравился, но как друг. Я не воспринимала его, как парня. Не воспринимала от слова «совсем». Конечно, он был милым и симпатичным, но котята, щенята и прочие зверушки тоже могут похвастаться этими качествами, но мы же не целуемся с ними из-за этого.

Ну, зачем, зачем он это сделал? Мы же и общаться нормально теперь не сможем. Он наверняка обиделся на меня. И что делать? Я не хочу терять друга, да и шансов на успешный побег у нас будет больше, если между нами не будет никаких трений. А из-за слизеринца эти самые трения нам обеспечены.

Значит, нужно срочно мириться с этим балбесом. Или же делать вид, что ничего не произошло. Пожалуй, второй вариант мне нравится больше.

***

В лагерь мы вернулись, когда уже стемнело. Вскоре к нам присоединился и Кот — его осмотр тоже был сегодня, и, естественно, он на него не явился.

Ужин у костра — была неизменная уха — прошёл, как обычно, только мы с Дэсом не разговаривали. Никто, кроме Поляны этого не заметил, но от подруги удалось отмахнуться обычным «Ничего не случилось, просто я устала».

А завтра нас ждал новый день, новый медосмотр и новые приключения.

Встреча с Таней, или "Это она!"

Я, запыхаясь, бежала по лесу. Где-то впереди была спасительная река, но успею ли я добраться до неё до того, как он меня догонит? Из-за деревьев начали пробиваться отблески отражённых поверхностью воды лучей солнца. Осталось ещё чуть-чуть. Вот и берег. Теперь быстро снять кроссовки — обувь приходится беречь, ибо другой нет. Взять их в руки и в воду. И гребём, гребём, шевелим ластами, плавниками и прочим.

Через полминуты я уже была на другом берегу. С самой границы леса на меня гневно смотрел высокий и тощий, как швабра, парень в футболке. Я же с довольным видом показывала ему язык, победно размахивая, как флагом, промокшей до нитки чёрной толстовкой.

— Верни кофту, падла! — уже в который раз потребовал админ, упорно не приближаясь к воде.

— Тогда переплыви реку и забери её у меня, друг мой. И вообще, мне она нужнее, — я скрестила руки на груди и уверенно взглянула на парня. Мол, не отберёшь!

— Нужнее, значит? Опять решила в суперагентов поиграть, мелочь? Тебе жить надоело, что ли?! — шатен решительно приближался к воде. Но потом взглянул на её сверкавшую солнечными отблесками поверхность и резко отшатнулся. Эх, ну боится воды парень, что тут сделаешь?.. Конечно, засунешь его в воду! — Ладно, можешь оставить её себе, у меня ещё есть. Но не смей опять влипать в неприятности. Поляна же убьёт нас всех!

И админ удалился назад в лес. Ох, чую я, что он на меня ещё долго будет дуться. Недели две. А, может быть, и три. Кто его знает?

Я же взяла в руки единственную сухую вещь — кроссовки, надела толстовку, с которой капала вода, натянула на голову капюшон, чтобы не было видно лица, и пошла в сторону лагеря. Танечку нужно было найти.

Вот найду я её, и мы сбежим. И свобода! Никаких антифанфиков! Никакого медосмотра! Перекрашу волосы, быть может, даже в синий, изменю причёску, куплю цветные линзы, сменю имя и перееду в другой город… Начну новую жизнь. Свободную жизнь.

Замечтавшись, я не заметила впереди палатки и благополучно врезалась в брезентовую стену. Походная обитель оказалась сильнее меня, и я благополучно плюхнулась на свой несчастный копчик. Я взглянула на виновницу своего падения. На боку тёмно-зелёной палатки гордо красовались четыре цифры. Два. Ноль. Один. Пять.

Я усиленно заморгала. Быть не может! Она! Это она! Палатка номер две тысячи пятнадцать! Я нашла её. Теперь мы все на шаг ближе к свободе.

Я уверенно вскочила на ноги, резко выдохнула и, постучав в брезентовую стенку, решительно расстегнула молнию двери.

И получила невероятно сильный удар пяткой в живот. В глазах потемнело. Согнувшись пополам от боли, я рухнула на землю, проклиная неизвестного драчуна. Кто-то снял с моей ничего не соображающей головы капюшон. Потом неизвестный что-то удивлённо воскликнул, поднял мою несчастную тушку на руки и занёс в палатку.

Не знаю, сколько времени прошло. Где-то между двадцатью годами и минутой. Но снова соображать я всё же смогла. И первое, что я увидела, это были два лица. Блондинка лет шестнадцати и брюнет примерно того же возраста. Лицо парня мне показалось смутно знакомым. Или даже не смутно. Да быть не может! Это же…

— Макс?!

— Узнала всё-таки, — улыбнулся он и повернулся к блондинке. — Танька, это действительно она.

Танька? Что за Танька? А не та ли эта племянница охранника? Номер палатки-то подходящий. Только бы она, только бы она!

— Ты ведь Таня? — спросила я девушки. Та кивнула. — TashaClaire, верно?

— Она самая. А ты откуда меня знаешь?

Йес! Миссия выполнена!

— Да твой дядя меня попросил кое о чём… Расскажу позже, сейчас тебя нужно доставить в нашим. Отказ не принимается.

— Эй, что за таинственность? — насупился Макс. — И что ещё за «наши» такие? Короче, девочки, без меня вы никуда не пойдёте. А тебя, друг мой, я вообще понесу, ибо сам виноват, параноик хренов.

Возразить мне не дали.

***

В нашем минилагере было тихо. Вполне себе привычно, ибо послеобеденное время: все либо свалили, либо спят. Поэтому первые полчаса после прибытия мы просидели втроём у костра. Оказалось, Таня — троюродная сестра Макса. Она как раз прятала брата от антифанфиков, когда я их нашла, и они меня приняли именно за стража. Из-за этого я и получила в живот пяткой.

Когда-то давно мы с Максом были очень хорошими друзьями. Но когда мне было девять, моя семья переехала на другой конец города. Так сказать, была дружба, но жизнь разделила. А теперь мы снова встретились. Угу, в лагере фикрайтеров. Видимо, лучше тюрьмы места не нашлось.

Но потом вернулись все. Абсолютно все. Админ, Дэс, Кот, Поляна и Кортни. Пять пар глаз с недоумением воззрились на меня. Пришлось объяснять, что эти двое здесь забыли и кто они вообще. Админ тут же поинтересовался, цитирую:» Какого, прошу прощения, лысого антифанфика ты ничего нам не рассказала?! Даже от лучшей подруги своей скрыла!». Вышеупомянутая подруга с наигранно-невинным выражением лица уставилась на свои ботинки. Дэс с Котом хмыкнули, поняв, в чём дело.

Где-то через десять минут яростных выяснений отношений мы с Полиной, Таней и Максом покинули уже ставшую родной полянку и отправились в лесную чащу. Туда, где до сих пор сидел связаный антифанфик.

Воссоединение семьи прошло достаточно тихо. Таня обняла дражайшего дядюшку, даже не заикнувшись о том, что я, вся такая плохая-нехорошая, шесть дней держала его без еды. По лицу несчастного антифанфика было видно, что он сейчас готов на всё ради крохотного кусочка хлеба. Зато он может теперь с чистой совестью говорить: «Je ne mange pas six jours»[6]. Ладно, накормим беднягу.

Страж порядка яростно вгрызся в предложенный бутерброд и выхлебал целую бутылку воды. Не удивительно.

Что ж, теперь Танечка найдена, можно начинать подготовку к побегу. Совсем скоро мы будем на свободе. Совсем скоро.

На следующее утро я, снова напялив админову толстовку, которую тот так и не смог отвоевать, отправилась в лагерь. Сегодня был последний день осмотров, и основное столпотворение было возле медпункта. А значит, никто не должен был мне помешать спокойно прогуляться.

Довольно быстро я достигла палаток. Там не было ничего особо интересного — только небольшая драка, да и та без крови и расчленёнки. В общем, тоска зелёная. А потом какая-то девчонка прибежала их разнимать…

И тут я что-то заподозрила. Эти короткие волосы показались мне уж очень знакомыми. Я тихонько подобралась поближе к этой компании. Да, так и есть. Невероятно! И как мы раньше не встретились? Лагерь ведь не настолько большой. Хотя… Если смотреть по тому, сколько я искала Танечку…
Тем временем, все уже более-менее успокоились и уселись на траву.

— Какие люди! — воскликнула я, чтобы обратить на себя внимание.

— Джейн?

— Она самая, — улыбнулась я.

Бета, а это была она, улыбнулась в ответ.

— Кстати, Джейн, есть кое-что, что тебя заинтересует.

Вскоре мы покинули намеревавшихся снова подраться парней и отправились в лес, туда, где можно спокойно поговорить. На одной из полянок в самой чаще мы остановились и уселись на нагретую солнцем землю. Теперь можно было поговорить.

— Рассказывай, Кать. Мне аж любопытно, что ж ты такое узнала.

— Короче, ходят по лагерю слухи. Они, конечно, деталями отличаются, но суть одна: какая девушка пропала несколько дней назад. Причём большинство утверждает, что её забрали антифанфики.

— Ну так в карцер, наверно, за что-то посадили, — пожала плечами я. В последнее время такие «аресты» — обычное дело. Народ всё больше недоволен, народ начинает бунтовать.

— Нет, не всё так просто, — помотала головой Катя. — Эта девушка ни разу правил не нарушила. Вообще ни одного. Сажать её просто не за что.

— А может, это… За компанию?

— Невозможно. Она целыми днями сидела в палатке, ни с кем не общалась. Книжки постоянно читала, писала что-то. Говорят ещё, рыдала иногда. Громко. По ночам. Но арестовывать её явно не за что. И не с кем.

— А просто так, для веселья?

— Тоже странно. Антифанфики — тоже люди. Им что, делать нечего, кроме как нас арестовывать без повода? Ладно, новость я тебе рассказала. Но у меня есть ещё просьба. Когда валить из лагеря будете, проверьте, есть ли она в карцере, — бета заметила, как изменилось моё выражение лица, когда она упомянула побег. - Да, я знаю о побеге. Об этом уже практически все знают. Это же новость недели!

Новость недели, значит? А если это уже и до охранников дошло? Как тогда нам свалить отсюда, если весь лагерь активно судачит о планируемом побеге? Эх, плакала наша свобода. Нужно будет рассказать остальным. А также составить новый план. А старый превратить в ещё одну суперновость. «С» значит стратегия.

— Кстати, Джейн. Знай, мы все болеем за вас. Надеюсь, у вас всё получится. Находясь на свободе, вы сможете помочь и нам выбраться отсюда.

— А ты?..

— Нет, я не сбегу с вами.

— Но почему?

— Слишком большая группа обречена на поражение. А в случае неудачи, боюсь, следующий побег будет уже невозможен.

Но что будет с теми, кто останется в лагере, если нам удастся сбежать? Ведь правительство по-настоящему взбесится. Как же, кучке подростков удалось одурачить их! Охрану усилят раза в три, введут ещё десяток запретов и правил, ужесточат наказания за их нарушение. Получается, что своим побегом мы подкладываем большую и жирную свинью другим фикрайтерам. Это как-то… Эгоистично. А мы же уже слегка известны, как герои. А значит, все от нас ждут смелости и благородства. Больше проблем возникает со вторым. Во всяком случае, у некоторых. Но в то же время мы сможем хоть чем-то им помочь, когда окажемся на свободе. Или нет? Или это только оправдание? Или мы просто бежим отсюда ради себя и никого другого? Так! Стоп! Такими темпами я решу остаться в лагере, что тоже абсолютно бессмысленно. Побег нужен. И не только нам. Точка.

— Эй, Джейн! Ты ещё тут или уже в астрале? — Катя помахала рукой перед моим носом.

— А… Да! Да, я здесь, — ответила я. Мд-я, меньше уходить в себя надо, а то люди уже скоро коситься начнут.

— Так ты идёшь?

— Куда?

— На праздник, конечно! Ты вообще слушала меня последние десять минут?! — бета гневно взмахнула рукой.

— Прости. Можешь повторить?

— Ладно, но только один раз. Если вкратце, то у одного из админов сегодня день рождения, и мы будем всем лагерем его праздновать. Об этом все уже давно знают, но у тебя, как я заметила, с осведомлённостью плохо.

Праздник! Ну хоть что-то позитивное. Сейчас как раз это мне и необходимо. А то все эти мрачные мысли о будущем и планирование побега… Нужно отвлечься.

— … и ребят своих притащить не забудь, пусть тоже повеселятся.

— Обязательно, — ответила я. — А теперь нам пора возвращаться. Уже время обеда, и я, лично, хочу есть.

И мы отправились обратно в лагерь.

А вечером нас ждёт праздник. Надеюсь, там будет весело!

Праздничек, или "Ты танцевала с ним!"

Доев с трудом добытый обед, я отправилась к речке. Нужно было хоть немного привести себя в порядок перед праздником, а то стрёмно как-то, какое-никакое, а торжество.

Где-то недели две назад я нашла неплохое местечко, где можно спокойно поплавать. Если кто-то оказался бы поблизости, я заметила бы его значительно раньше, чем он меня, что было несомненным плюсом.

К счастью, в спешке собирая вещи перед отъездом в ссылку, я умудрилась прихватить с собой купальник.
Немного побултыхавшись в воде и как следует отмывшись от всей налипшей грязи, — походные условия не позволяли часто принимать ванну — я расчесала волосы и, обсохнув, стала одеваться в благоразумно прихваченную с собой чистую одежду.

Тут и случился казус. Любимые джинсы, которые раньше были в обтяжку, теперь чуть ли не сваливались. Видимо, сказались недостаток пищи, почти не прекращающаяся беготня по лесу и постоянный стресс.

Я достала из рюкзака, в котором притащила одежду, расчёску и прочее, давным-давно не использовавшийся, а потому выключенный телефон. На всякий случай он всегда был при мне. В этом лагере нельзя знать, что произойдёт завтра, поэтому лишняя предосторожность не помешает.

Я протёрла краем футболки слегка запачканный экран и взглянула на себя. И стало страшно. Только сейчас, увидев своё отражение, я поняла, насколько изменило меня это проклятое место. Исхудавшее лицо, круги под глазами, волосы похожи на солому, — сейчас ещё и мокрую. В данный момент есть не хотелось, но в остальное время голод был для меня делом привычным. Я стала гораздо сильнее — как физически, так и морально, научилась нормально лазать по деревьям, стрелять. Даже драться теперь хоть и фигово, но могла. От прежней городской изнеженной и избалованной меня мало что осталось.

Я заплела свои постоянно мешавшие длинные волосы в простую косу. Так они не раздражали и меньше путались. Надела толстовку и отправилась обратно в мини лагерь. Остальные уже ушли праздновать, и я решила поторопиться. Забравшись в палатку, я открыла чемодан, чтобы засунуть туда вещи. И тут на глаза мне попалось платье. Простое голубое платье, моё любимое. Я не смогла оставить его дома, забрала с собой. Вдруг мне в голову пришла идея…

— А почему бы и нет? — решила я.

***

Я выглянула из-за стоявшей на краю своеобразной площади палатки. Наш админ как раз поздравлял своего коллегу-именинника длинной речью, а рядовые фикбуковцы явно скучали. Кто-то даже храпел. Но, к счастью, скоро речи прекратились. Несколько парней и девушек с гитарами сели вместе на брёвнышко, заменявшее скамейку, и заиграли что-то весёлое, но явно мне незнакомое.

Народ стал потихоньку вставать, собираться в группки и танцевать. Я осторожно выбралась из своего укрытия и стала искать нашу компанию в толпе. Вскоре в центре импровизированного танцпола обнаружились Поляна и Кот. Они, обнявшись, танцевали нечто, напоминавшее одновременно рок-н-ролл и приступ эпилепсии. Эта сладкая парочка заявила, что остальные куда-то ушли, но вот-вот должны вернуться.

И правда, Дэс, админ, Макс и Таня через минуту к нам присоединились. Новоприбывшие при виде меня замерли. Поражённый Лэфт застенчиво сказал, что я замечательно выгляжу, а ещё я красивая, и платье мне очень идёт. Ну конечно, в платье, на каблуках и нормальной причёской они видят меня впервые!

Мы, образовав кружок, тоже стали танцевать. Если это можно было вообще назвать танцем. Думаю, всё же нельзя, ну да ладно.

Где-то через двадцать минут беспрерывного безумного скаканья музыка сменилась. Объявили медленный танец. Толпа мгновенно поредела, некоторые нашли себе пару и теперь кружились под какую-то незнакомую песню про любовь, остальные же отошли в сторонку и просто покачивались в ритм. Я хотела было тоже покинуть площадку, но тут передо мной появился Макс.

— Миледи, разрешите пригласить вас на танец, — слегка поклонившись, произнёс он. Джентльмен какой! Я аж умилилась. И приняла его предложение.

Мы присоединились кружащимся парам. Мимо нас проплыли Танечка с админом, то и дело мелькали Кот и Поляна. Кажется, я где-то видела Кортни с Эдиком.

После очередного поворота я заметила стоявшего в сторонке Дэса. Даже с моей близорукостью можно было разглядеть его кислую мину на лице. Уж не ревнует ли? Надеюсь, что нет.

Потом песня кончилась, и гитаристы заиграли новую. Бодренькую такую, весёлую. Народ стал подпевать. Мы снова организовали кружок, но на этот раз к нам присоединилось ещё человек десять.

Вдруг меня кто-то схватил за локоть и настойчиво так потащил с танцпола. Я повернулась, чтобы взглянуть на нахала, и увидела Дэса.

— Что надо? — спросила я, когда мы оказались на достаточном расстоянии от толпы, чтобы можно было спокойно говорить. Его наглость порядком взбесила меня — я в кои-то веки повеселиться собралась, а тут мне мешают!

— Это что было? — прошипел парень. Натурально так. Если б не слова, с питоном каким-нибудь спутала бы. Кажется, при нашей первой встрече, ещё в поезде, он представился слизеринцем. Так вот, никакой он не слизеринец, он самая что ни на есть настоящая змеюка!

— Эм… Праздник, — недоумённо ответила я, ещё находясь под впечатлением от его шедеврального шипения.

— Я не об этом! — продолжал злиться этот человек-питон. — Ты танцевала с ним!

— И что? Имею же я право на развлечения. К тому же, Макс мой давний друг. Почему бы и не потанцевать?

Дэс аж покраснел от гнева, того и гляди пар из ушей повалит. Или дым. Не знаю уж, что хуже. Но это разговор меня изначально не сильно радовал, теперь и вовсе приводил в бешенство. Этот идиот устраивает истерику из-за такой фигни. И вообще, какое право он имеет мне указывать?

— И с какого перепугу тебя это интересует? — огрызнулась я. — Ревнуешь?

— Да! — ответил он. И тут же замер. Видимо, понял, что ляпнул.

— Ну и ревнуй себе в другом месте. И молча, желательно.

Я резко развернулась и направилась в сторону танцпола. Судя по негромкому «Ой!», донёсшемуся из-за спины, я заехала слизеринцу косой точно в глаз. Так и надо придурку!

Девчачьи разговоры, или "И что твой ухажёр натворил?"

В полдевятого антифанфики, громко матерясь и размахивая дубинками, разогнали фикбуковцев по палаткам. Наша же нелегальная компашка, едва завидев эту правоохранительную орду, скрылась в лесу. Во избежание, так сказать.

Честно говоря, я была даже немного рада тому, что стражи порядка явились наводить этот самый порядок. После ссоры с Дэсом я, конечно, вернулась на праздник, но весело уже не было. Но и уйти было лень. И где-то час я переминалась с ноги на ногу под музыку, разрываемая желанием остаться и желанием вернуться в лагерь. А любезные джентльмены в форме благородно решили за меня, что стоит отправляться спать.

Ужина у нас сегодня не было, хотя здесь это было явлением нередким, и я просто заползла в палатку, натянула свою обычную одежду и завалилась спать. Да я бы сейчас не то, что спать неестественно рано отправилась. Могла бы и станцевать с антифанфиками танго. С каждым. Лишь бы не видеть и не слышать этого гада слизеринского. И не думать о нём.

Краем уха я уловила звук расстегивающейся молнии. Потом шорох. Выглянув из спальника, я узрела взволнованную Кортни. Йашка, одетая во всё то же розовое платьице, в котором была на празднике.

— Дженни, я вижу, что-то случилось! — пошептала девочка, для убедительности тряся неизменными хвостиками. — Расскажи мне. Обещаю, я никому-никому не разболтаю.

— Кортни, ничего не произошло. Всё в порядке, — говоря это, я пыталась и сама поверить в свои слова. Не получалось.

— Ага, а ещё Дэс — отличная балерина, — ехидно ответила блондиночка. Она уселась по-турецки на свободную от моей туши часть спальника и укоризненно зыркнула на меня. Мол, я вижу, что ты врешь, меня не обманешь. Чёртова детская проницательность!

При упоминании этого идиота, злость, послав в Мордор самоконтроль, взяла верх. У меня вырвался негромкий, но вполне себе угрожающий рык.

— А-а-а, так вот в чём, точнее, в ком, дело. И что твой ухажёр натворил?

— Никакой он мне не ухажёр! — возмутилась я.

— А я тут слышала один разговор… — подняв глаза к потолку палатки, пробормотала Кортни.

— Что за разговор?

— А вот я тебе сейчас расскажу, а ты мне потом не объяснишь, что у тебя случилось! Знаю я вас, слизеринцев!

— Хорошо. Я расскажу тебе, что случилось, а ты мне про разговор, — согласилась я. Любопытство, оно такое. Ему пофиг на то, что про сегодняшнюю ссору я никому говорить не собиралась.

— Клянёшься?

— Клянусь бровями Трандуила! — пафосно изрекла я. — Этого достаточно?

— Достаточно. А теперь слушай. Перед обедом я пришла в лагерь. Кушать хотелось. Смотрю, а самого края леса, с другой стороны полянки, сидят Дэс и Кот. Ну, я незаметно к ним подобралась. Котик, слышу, говорит: «Так что тебе так срочно понадобилось?». А Дэсик такой: «Праздник сегодня будет, я хочу пригласить Джейн на танец, а потом предложить, наконец, ей встречаться, но не знаю, как». И грустно так, безнадёжно говорил. Кот спросил, пытался ли он уже это делать. Дэс сказал, что он тебе и встречаться предлагал, и поцеловать пытался, — кстати, почему я про это не знала? — но ты его отшиваешь вечно. Дальше они обсуждали, может ли это значить, что он, Дэсик, тебе не нравится. Кстати, он нравится тебе? А Дэсушка всё грустнел и грустнел, а потом заявил, что он в тебя по уши влюблён. Сказал, что ты такая боевая, упорная. И назвал валь… Килькой какой-то, короче. Вот.

Я задумалась. Во-первых, Лэфт, оказывается, уже вовсю щеголяет чувствами ко мне. Во-вторых, он обозвал меня килькой. Или это просто Кортни неправильно расслышала слово? Может, это валькирия была? Нет, это уже форменное издевательство! Меня! Назвать! Валькирией! Совсем офигели, человечишки! Терпеть не могу подобных пафосных сравнений. Уж лучше быть килькой. В томате. Или филе. Или уж, на худой конец, водорослями нори.[7] И вообще отстаньте от меня, я уеду жить в Мордор. Захватив с собой няшку Леголаса. И пусть Дэс подавится своими валькириями.

— Эй, Джейн! Так нечестно, ты бровями Трандуила поклялась, что расскажешь мне, что случилось, - ой, точно! И Транди прихвачу с собой. И Драко. И Люци. И буду в компании четырёх платиновых блондинов писать проду и распивать чай… Кортни, тем временем, настойчиво тормошила меня, крепко вцепившись в мои плечи.

— Прости, задумалась.

— А теперь быстро раздумывайся и объясняй, что произошло!

— Ладно…

И я рассказала Йашке и про танец с Максом, и про ссору с Дэсом, и про то, что я думаю обо всём этом и кем считаю этого слизняка. Блондиночка понимающе кивала и поддакивала в нужных местах. А потом заявила:

— Ты хочешь — обижайся, хочешь - нет, но я считаю, что это очень даже мило. Да, он гад, но если ревнует, значит, нравишься ты ему. Хотя это я тебе и так уже говорила. В общем, если прощения просить будет, ты его пусть даже не с первого раза, но прости, — Кортни была невероятно серьёзна. Потом она с видом знатока подняла указательный палец: — Вот у меня с Эдвардом всё прекрасно. Он, конечно, меня ревнует, скандалы закатывает иногда, — ведь поклонников у меня знаешь, как много? Тысячи! Бегают со мной с конфетами и букетами, еле успеваю отбиваться! —, но потом извиняется, и я его прощаю. Раза с третьего.

Йашка увлечённо рассказывала о своём возлюбленном, а я краем уха слушала весь этот словесный поток. Девочке явно нужно было это всё кому-то выболтать, а тут я подвернулась. Не перебиваю и согласно киваю, когда она спрашивает, правильно ли поступила. Вопросы-то явно риторические. Знаю я тебя, Корнелия_Королева_Фей. Ух ты, я даже ник её вырвиглазный вспомнила! Слушать Кортни было как-то… Я бы сказала, уютно. Просто восьмилетняя девочка рассказывает своей практически вдвое старшей коллеге о своих невероятно романтичных отношениях со своим не менее восьмилетним парнем. Милота какая!

— … так что, как более опытная в любовных делах девушка, я советую тебе…

Самого совета я не услышала. Всё внимание ушло на поиск не так давно отправившегося в Мордор самоконтроля. Не хотелось обижать девочку диким ржачем. Фух! Еле сдержалась, уж очень нелепо прозвучала эта фраза.

Вскоре Кортни удалилась спать, дав мне напоследок ещё парочку рекомендаций относительно Дэса. Благополучно пропустив их мимо ушей, я снова с головой скрылась в недрах спальника и вырубилась.

Страшная мстя, или "Ах, вот ты где, стерва-а-а!"

Пробуждение было ужасным. Нет, сначала оно казалось вполне себе замечательным. Я выспалась, в палатке не было душно, — видимо, Поляна, жившая вместе со мной, выходя оставила дверь открытой — птички пели, солнце просвечивало через тонкие стенки и создавало атмосферу действительно доброго утра. Но потом вспомнился этот слизеринский гад. Хотя нет, в моём случае «слизеринский» — комплимент. А комплиментов этому придурку не положено. Будет теперь гриффиндорцем.

Так вот, этот гриффиндорец испортил одним своим существованием это чудесное утро. Мне тут же захотелось убраться подальше от лагеря. И кого-нибудь побить. А лучше — убить. С таким настроем я выбралась из палатки, схватила с оставленной у костра крышки от котла рыбину — завтрак — и отправилась в лес.

С остервенением грызя то ли карасика, то ли какую другую речную хрень, — в видах рыбы я разбиралась не лучше, чем Йашка в нормальной литературе — я заходила всё глубже в чащу. Пару раз мне показалось, что кто-то идёт за мной по пятам, но, оглянувшись, я не увидела никого и благополучно на это забила.
Где-то через полчаса быстрой ходьбы я набрела на какую-то полянку. В принципе, все полянки похожи, но эту я, кажется, ещё не видела. Решив устроить передышку, я растянулась на траве, подложив руки под голову. И не заметила, как задремала.

Проснулась я от звука чьих-то шагов. На краю полянки обнаружилась туповатого вида платиновая блондинка в розовых джинсах, розовой маечке с непомерно глубоким вырезом и балеточках в тон остальной одежде. Всё было практически полностью облеплено розовыми же стразами, и девица сверкала на солнце так, что глаза слепило. Она уверенной походкой направилась ко мне. Я на всякий случай поднялась на ноги.

— Ах, вот ты где, стерва-а-а! — противно растягивая слова, заявила эта гламурная, нахально ткнув мне в нос длиннющим наманикюренным коготком. Опять же розовым и со стразиками.

— Предположим, я. Что понадобилось от меня сверкающему фламинго? — я с отвращением взглянула на эту курицу и брезгливо отодвинула от своего лица её руку. После этого демонстративно вытерла ладонь об джинсы.

— Ты! Танцевала! С Макароном! — завопила блондинка.

— С кем, с кем? Что за кретинский ник? — я недоумённо изогнула бровь.

— Не смей его оскорблять! — ещё громче взвизгнула девица, яростно сжимая кулаки. — И не ври, ты танцевала с ним вчера, я всё видела!

— Ты про Макса, что ль? — я на всякий случай сделала шаг назад. Мало ли что может сотворить эта ненормальная. — Брюнет такой, на вид лет шестнадцать.

— Да! Созналась, стерва! — курица стала угрожающе надвигаться на меня. — Вот теперь тебе конец, воровка чужих парней!

Парней? Она серьёзно? Вчера вечером, когда мы возвращались в лагерь, Макс пожаловался мне, что у него нет девушки. Да и вкус у него был нормальный, на это он бы не позарился.

— Эм… Макс не твой парень. У него вообще нет девушки.

Блондинка смутилась.

— Пока нет, — и тут вернулась её прежняя упёрто-яростная гримаса. — Но я его главная фанатка! Создатель и председатель его фан-клуба! И он будет встречаться со мной!

Я ещё сделала шаг назад. Желание свалить отсюда подальше, лишь бы не лицезреть эту курицу, пересилило тягу к убийствам. Но я врезалась во что-то. Точнее, в кого-то.

— Сестрёнка, эта та девица, которую ты хотела проучить? — раздался откуда-то сзади мужской голос.

Я чуть не упала от неожиданности. Голос доносился немного сверху, а значит, его обладатель был высоким. Что ещё больше ухудшало моё положение. Я медленно развернулась и взглянула на, видимо, брата Королевы Страз. Чтобы увидеть его лицо, мне пришлось сильно задрать голову. И, сказать честно, эта рожа доверия не внушала. Скорее, ужас и панический страх. Этот амбал был мало того, что велик ростом, так ещё и широк в плечах и накачан, как Шварценеггер. Как ни странно, последнее, на что я обратила внимание, это его одежда — серая антифанфиковская форма. Всё ещё хуже, чем вообще могло быть.

Громила схватил меня за шкирку и весьма ощутимо встряхнул.

— Отвечай, как ты посмела увести Ленкиного парня?! — пробасил он.

— Никого я не уводила! — прохрипела я — ворот толстовки сильно давил на горло, не давая нормально говорить.

— Дима, она врёт! — взвизгнула Лена. — Она сама призналась!

Я хотела было возразить, но мозг сообщил мне, что воздуха и так осталось слишком мало. Получился только хрип. Громила, видимо, сообразил, что ещё немного, и мне можно будет заказывать белые тапочки, и отпустил мою тушу в свободный полёт. Который тут же и закончился неприятным столкновением с землёй.

Осознав, что могу передвигаться, я тараканчиком стала отползать назад. И тут же натолкнулась на Ленины ноги. Блондинка с презрением взглянула на меня. Потом глазами подала какой-то знак своему братцу.

Date: 2015-08-22; view: 234; Нарушение авторских прав