Часть вторая. - Единственное, что меня тут порадовало, - говорит Корт­ни, прикуривая, - что меня удивило и отчего я многое поняла

- Единственное, что меня тут порадовало, - говорит Корт­ни, прикуривая, - что меня удивило и отчего я многое поняла, так это та психологическая поддержка, которую я получила от стольких девушек и женщин...

Она замолкает. Я не очень понимаю, что она хочет сказать. - Я имею в виду, что это просто очевидно, если ты не совсем уж даун, - продолжает она. - Вот я с невинным видом могу сказать: «О, ему нужно было жениться на модели, но он выбрал меня».

Это уже более знакомо. Подобную линию Кортни обычно вы­бирает по отношению к людям, которые считают, что Курт напрасно на ней женился. Она хочет этим сказать что-то вроде этого: ну ана ком ему было жениться? На модели? Смысл в том, что Курт совершенно не такой.

- Я высказала «Вэнити фэйр» порядка шестидесяти сарка­стических идей, - продолжает она, - и их опубликовали в пер­возданном виде, потому что они тупые. Вообще вся идея статьи примерно такова: «Давайте теперь удостоим вниманием и этих сраных мелких панков и намекнем, как плохо в их мире быть успеш­ным. Разве не мило?»

я: Курт, но ведь ты-то никогда не говорил, что успех - это плохо?

- Смотря какой успех, - вздыхает он. - Успех вообще?

Финансовое преуспеяние? Популярность как рок-группы? Боль­шинство считает, что успех - это большая популярность в ком­мерческом мире, это продавать кучу альбомов и зарабатывать

мешки денег. Быть всегда на виду..

А я считаю, что добился успеха, потому что не шел в своей музыке на компромиссы,- продолжает он, - но это разговор с художественной точки зрения. Ясное дело, что все ост(:lЛьное, что связано с успехом, меня прост.о бесит - господи, да мне в по­ловине случаев хочется себя убить!

я: А люди этого до сих пор не понимают. Мои знакомые жа­луются на «Nirvaпa», потому что: а) Курт Кобейн постоянно ноет; б) «Nirvaпa» стала коммерческой группой, даже остава­ясь собой.

- О неблагодарный ублюдок, отстань от него! - смеется Кортни.

- Вот чего я точно терпеть-не-могу в успехе, так это когда мне говорят: «Да надо просто привыкнуть и получать удоволь­ствие», - объясняет Курт, перебивая жену. - Уже не знаю, сколько раз мне пришлось это говорить. Я никогда не ставил ycп~ во главу угла.

Но деньги, полагаю, действительно приносят мне радость, ­смягчается он. - П9 крайней мере, они дают ощущение безопас­ности. Я знаю, что моя дочь не будет голодать, когда вырастет. Это действительно приятное чувство, это прекрасно, но, знаешь...

я: Но с Фрэнсис будут хорошо обходиться только в ее при­сутствии: могут одновременно целовать ее в задницу и пинать в спину.

- Да, но она будет об этом знать, потому что она ведь наша дочь, и с детского сада мь/ воспитаем ее циничной, - отвечает Кортни, с нежностью глядя на пустую кроватку. - Она уже циник. - Я вовсе не хочу все время ныть, - продолжает Курт. ­Просто очень много есть всего, что я не могу подробно объяс­нить.

- Я могу, - встревает Кортни.

- Но никто не понимает, что происходuт, - жалуется ее

муж. - И от этой отвратительной политики, с которой связа­ны успешные коммерческие рок-группы, еще)(Ijже. Неизвестно, как с этим бороться.

- Да пофигу, - почти кричит Кортни. - Все твои беды от того, что ты добился успеха, и он превратил тебя в жертву ­а я до сих пор еще ничего сама себе не доказала.

Помню, как в прошлом году Кэт приезжала в Чикаго, мь/ по­шли в бар, и там играл «Nevermind» - как раз тогда он стано­вился жутко популярен. Мы сидели там, пили, пили и в конце концов чуть не спятили. Потому что поняли, что ни одной де­вушке такое не подcuлу. Я хочу сделать золотую запись и пока что этого не добилась.

я: Тут я с тобой не согласен, Кортни. «Nevermiпd» - дей­ствительно великий альбом. Но таким же был и «Teenage Whore». «Nevermiпd» записала компания пацанов. Почему бы его не могла записать компания девчонок?

- Ни одной девушке из андеграунда не удалось бы, - спорит на. - Просто по факту. Так и есть.

я: Но «Hole» - замечательная группа, особенно вживую. Мало mлистов смотрятся на сцене так мощно и притягательно, как ы. Я имею в виду это.

- Да, но, Эверетт, мало кто об этом помнит, - вздыхает ртни.

я: Я так понимаю, что ты судишь себя по своему мужу, а это просто смешно. Ты пишешь не такие песни, как Курт, - да и за­чем бы тебе это? Вы же разные люди. Если коммерческий рынок отказыsается принимать твою музыку, в этом виноват рынок, а не твоя музыка.

И еще кое-что: из-за брака и беременности твоя карьера в про­шлом году затормозилась. Ты написала не так много новых песен, не выпустила альбом, не выступала с концертами. А это ЗНQчит, что те, кто знает тебя только по Курту, не могут судить о тебе иначе, как по твоему собственному публичному образу «плохой девчонки».

То есть тебе нужно выступать, если ты хочешь вернуть.то уважение к своей музыке, которым когда-то пользовалась. И ни­какие препятствия здесь ничего не значат.

- То, что я сужу себя по Курту, значит также, что я прини­маю всю эту этику мужского рока, - объясняет Кортни. ­Знаешь, Ким Гордон - да и все женщины, которых я уважаю, ­говорила мне, что этот брак обернется для меня несчастьем. Мне говорили, что я важнее Курта, что я лучше пишу тексты, что я более культурно значима, и все они в точности предсказывали, что будет.

А я говорила: «Нет, такого точно не случится», - с горечью вспоминает она. - «Все знают, что у меня есть группа, все зна­ютт что это за группа, и мой брак не заслонит мою группу».

Она умолкает, а потом взрывается.

- Но мой брак не только оказался важнее, чем моя долбаная группа; он еще и был поставлен под угрозу, - плачет она. - Если бы не это совместное интервью, ни один рок-журналист мужско­го пола не осмелился бы спросить Курта, любит ли он свою жену: «Ты любишь свою жену? Вы трахаетесь? Кто сверху?» Тебя я не имею в виду, Эверетт.

Курта не стали бы просить объяснить нашц отношения, по­тому что он мужчина, а мужчины - это мужчины, они не несут ответственности ни за какие свои решения.

Она трясется от возмущения.

- Мужчины - это мужчины! - восклицает она. - Они за­нимаются мужскими делами. И если у них плохой вкус на жен­щин... что ж! И вот Аксель, и Джулиан Коуп, и Мадонна решили,

что я - это признак плохого 8куса, и это проклятие моей жизни и полное дерьмо. Что тут сказать?

Я раньше никогда не испытЫ8ала сексизм на себе, - 80збуж­денно г080рит она. - Никогда это не проявлялось по отношению к моей группе - до этого года, а сейчас я поняла, каково это. Все считают, что Курт 8Qжнее меня, потому что его записи лучше расходятся. Да пошли 8Ы! Сосите 8се!

И теперь считают, что я приношу 8ред ребенку! - 80склцца­ет она с мучением, готО8ая к новой оратории. - Мы - д8а по­следних чеЛО8ека 80 вселенной, которые тронули бы пальцем ре­бенка или любого безобидного человека! Я никогда не обижала тех, кто этого не заслужи8ал. Всегда только порочных людей ­или более порочных, чем я.

Молчание.

- Вот, - мягко гО80рит она. - Я закончила. Издалека доносится детский плач.

- я ни о чем таком не думал, когда запиСЫ8ался, - 8З80ЛНО­ванно говорит Курт. - Хотя, с другой стороны, я же не 80зразил, когда альбом получился более гладким и коммерческим, чем я хо­тел. Не знаю почему - на8ерное, просто смертельно надоело слушать одни и те же песни. Мы пересводили их три раза, звони­ли профессионалу [Энди Уоллесу], чтобы этим занялся он, и к тому времени я уже так устал слушать одно и то же, что сказал: «Ладно,.делайте что хотите».

- Говоришь, ни о чем таком не думал, потому что ты боль­ший панк, чем я? - спрашивает его возмущенная Кортни.

- Нет, я ничего такого не говорю, - обрывает ее Курт. ­Честно говоря, я вот как раз размышляю, что, возможно, я тогда лодсЬзнательно желал успеха, потому что...

- Ну неужели такой грех признаться, что ты хотел попасть 8 «Биллборд»? - спрашивает она. - Что ты знал, что станешь опулярным, рок-звездой?

---" Я знал, что мы станем популярными, но не думал, что до

акой степени, - говорит он. - Я уже устал это говорить.. "J устал говорить: «Ой, Я думал, что мы будем на уровне "Soпic • uth"» - и всякий прочий отстой. Это с какого-то момента жут-

· надоедает.

- Но разве не проявилась другая часть тебя в «Аего Zeppe­.:»? - начинает Кортни.

- Точно! - восклицает муж. - Так и есть. И раз уж я решил, что запись будет сводиться коммерчески, чтобы любая песня от­туда могла попасть на радио, то, наверное, думал, что будет забавно, просто смешно посмотреть, куда мы можем продвинуть­ся и насколько популярными стать.

- Вот я также оправдывал ась до брака, - пожимает плеча­ми Кортни, - что будет забавно и типа смешно, а теперь не думаю, что так и получилось. Хотя желание па-прежнему оста­ется. И я не стала для «Nirvaпa» Йоко Оно - это я потеряла двух участников группы, а не Курт.

- Ну не по этой же причине, - парирует Курт в раздражении.

- Не по этой, - соглашается Кортни. - Но это моя группа

осталась без двух человек. Отсюда можно сделать любые выводы и сказать, что это ты разрушаешь мою жизнь. Где же теория, что это ты у нас в семье главный? Никто почему-то так не счи­тает. Тебя не приносят в жертву все эти мачисты.

- Я бы лучше оказался в твоей шкуре, чем допустил бы, что меня считают каким-то придурком, - жалуется Курт, - ма­рионеткой на веревочке, которой манипулируют двадцать четы­ре часа в сутки. Ты теряла участников группы вовсе не из-за бра­ка со мной, и вообще я тут ни при чем...

- Да я этого и не говорю...

- От меня ушло больше барабанщиков, чем от тебя, - ука-

зывает Курт.

Кортни замолкагт, а затем начинает разговаривать на дру­гую тему.

- Всем не угодишь, - заявляет она. - Меня не беспокоит критика. Мне наплевать, если обо мне появляется плохая статья. Наплевать, если говорят, что я агрессивная сука, потому что я и есть агрессивная сука. Или пишут, что я ведьма, или Пол Лестер [редактор «Мелоди мейкер»} утверждает, что я уродина, а вот Дебби Гибсон [звезда американских чартов мелкого поши­ба}- красавица. я думаю, что это просто охренительно смешно. Это просто безумная ложь. Понимаете?

Кортни опять начинает сердиться.

- Это моя жизнь, - отчеканивает она. - Социальный ра­ботник приходит ко мне в больницу и пытается отобрать у меня мою девочку. Сотни тысяч долларов ушло на юристов... И та, далее. Знаю, звучит жутко...

Она умолкает, переводя дух.

- В «Вэнити фэйр» мне приписали кучу всего, я якобы сказа­ла что-то такое о Мадонне, а ведь ничего подобного не было, ­продолжает она. - Всё перевернули с ног на голову.

Я не принимала героин во время беременности. Даже если u так, да хоть бы я еще вдобавок каждую ночь нюхала кокаин, а днем закидывалась кислотой, это мое личное дело, вашу же мать! Если я аморальна, то это я аморальна. И не ваше собачье дело, аморальна я или нет.

Она снова останавливается, чтобы разобраться в потоке слов. - Фотограф из «Вэнити фэйр» заснял, как я курю. Это был мой день рождения. Я выкурила где-то четыре сигареты за шесть часов. На одной из фотографий я с сигаретой. И потом в журна­лах эту фотосессию посчитали настолько важной, что этот засранец потребовал от меня за нее пятьдесят тысяч долларов. Это шантаж, чистейший и обыкновеннейший шантаж. И если я не выкуплю фотографии, у меня заберут ее {Фрэнсuс Бин}.

В некоторых американских штатах этих фотографий хвати­ло бы для доказательств того, что Кортни «не подходит для роли матери», после чего государство имело бы право забрать ребенка на свое попечение.

- На мею/ завели дело, основанное только на «Вэнити фэйр» ~ и ни на чем больше. Никаких других доказательств, что я не могу быть хорошей матерью, черт возьми! - продолжает она. - Да, я курила во время беременности. Да пошли вы! Все курят во время беременности - и всем насрать! Просто я вышла замуж за Курта, а он такой молодой, клевый и милый.

И я уверена, что о ребенке никто не беспокоится, - добавля­ет она. - И если вы хотите меня спросить про мои проблемы с наркотиками, спросите у моей крупной, толстой умненькой де­сятифунтовой дочурки, она ответит на любые ващи вопросы.

- Однако я бы хотел вернуться к проблеме «Курт сожалеет о своем успехе», - говорит Курт, прерывая женин поток инвек­тив.- Сколько вопросов в каждой статье посвящено моему от­ошению к успеху? Многие так этим поглощены, что мне больше и о чем и говорить-то не дают. Одно и то же в каждом интервью () десять раз в разных вариациях.

- Смешной ты мальчуган! - передразнивает Кортни его мучителей. - Ты так не приспособлен к успеху! Ангелочек наш! Золушка!

- Отлично, просто отлично, - саркастически говорит он. ­Меня все это реально затрахало.

- Почему бы нам не поменяться? - говорит Кортни, и ин­тервью возвращается в исходную точку. - Я буду скромной и мол­чаливой, а ты --'- громким инесносным.

я: Ты так станешь Акселем Роузом.

- Нет, я тогда стану его сучкой, - поправляет она меня. ­Трахни меня, Курт, трахни меня, Джулиан, трахни меня, техник Джулиана по барабанам,,дайте мне почувствовать свою значи­мость! Это смешно. А еще всего за пятьдесят тысяч надо купить фотографию глубоко беременной женщины с венком в волосах и сигаретой в зубах, символ плодородия с сигаретой. Как будто я сделала ее специально, словно бы для провокации!

Она опять в ярости.

- После статьи в «Вэнити фэйр» кто-то позвонил моему ме­неджеру и спросил: «Что Кортни себе думает - что она крутая штучка из семидесятых?» - как будто я специапьно раздувала эти табачно-наркотические сенсации!

Спросите Курта, - продолжает она. - Я не хотела говорить с «Вэнити фэйр», потому что знала, что разговор будет крутить­ся вокруг Мадонны и нашего с Куртам брака. Они ведь не интере­суются рокерами - у меня разошлось всего шестьдесят тысяч альбомов, что им от меня может быть нужно? Но я все равно со­гласилась, потому что мне надоело, как бабы из шоу-бизнеса сплетничают про меня и рассказывают всякие гадости.

. Я думала, что если я появлюсь в «Вэнити фэйр», то они на­конец заткнут свои поганые рты и оставят меня в покое, - вос­клицает она. - Но это была ошибка, не следовало мне этого делать. Мне бы надо было лучше знать мейнстримовую прессу и то, как там работают.

А вся эта конкуренция с Кэт {Бьелланд} - просто прово­кация... Я обиделась на что-то на Кэт, и меня спровоцировали на вынесение сора из избы.

Согласно «Вэнити фэйр», КэП) и Кортни ввязались в жаркий спор о том, кто первой стал носить наряд шлюшки-кукол5щко-

торым обе прославились. Кэт якобы сказала: «Прошлой ночью мне снилось, что я e~ убила. я была невероятно счастлива».

- А потои Оl((].J(Jст(]в{lЛ(] Кэт гОВОР{fт6 г(]оост{f 000 Иl(е, пересказав ей мои слова, - продолжает Кортни. - Если ты за­метил, то Кэт в прессе никогда обо мне не говорила ничего пло­хого - и, разумеется, я тоже не собиралась этого делать. Да, мы больше не лучшие подруги, но мы вовсе друг друга не ненавидим. Смешно просто: как можно выбирать между нами? Мы просто разные. Мы по-разному пишем.

Но в этом и состоит дух соперничества, - добавляет она. ­Вот почему он так прижился в фокскоре и «Riot Grrrl». Это как эп. В пространстве есть место только для одного из вас.

Пленка кончается. Кортни решаещ что сказала уже доста­очно. Курт кивает в знак согласия. Пора еще раз пересмотреть овый клип «Nirvaпa» и решить, куда пойти вечером. Ирландская ЩJк-группа «Therapy» выступает в «Whiskey-A-Go-Go».

Кортни решает составить мне компанию - в первый раз после дов она собирается выйти в люди в Лос-Анджелесе.

Курт предпочитает остаться дома и заняться ребенком.