Глава 18 Территориальные КОНфЛИКТbI

«Nirvana» очень по-провинциальному верила, что можно спон­танно оказаться в самом сердце великой рок-музыки. Конечно, Курт мог тратить недели - и даже годы - на подбор нужного аккорда или строки, но творчество являлось всего лишь базой, из которой должен был последовать взрыв. Спонтанность - это то, к чему часто стремится рок-н-ролл или, по крайней мере, старается, но она редко достижима. Большинство рок-концертов такие же вы­холощенные и педантичные, как воскресная заутреня в англикан­ской церкви или спортивный товарищеский матч - особенно ког­да шоу достигают известных масштабов. Нужно принимать в расчет слишком много факторов: продажу билетов, освещение, записы­вающие компании, дымовые машины... даже выходы на бис рас­писаны заранее. Обычно.

Но зачем выходить на сцену, если не представлять каждый раз что-то новое? Эта дилемма, похоже, не беспокоит 99 % рок-­музыкантов - тех, кто ставит во главу угла «профессионализм», способность представить свой товар так гладко, без сучка и задо­ринки, что концерт становится неотличим от тысячи других вы­ступлений. Все, что их заботит, - убедиться, что осветитель точно знает, когда включать стробоскоп во время продолжительного соло на барабанах, второго от конца выступления; а рабочие сцены, на­ходящиеся сбоку и спереди, в курсе, сколько будет выходов на бис. Гастролирующие по аренам группы возят с собой декорации и рек­визит и похожи на небольшой табор, и из-за этих хорошо смазан­ных «машин» места для импровизации остается очень мало. Зачем

заботиться о ней, если и без нее получаешь по сто тысяч фунтов за концерт? Но Курт был не из таких. И то стеснение, которое он испытывал из-за вынужденного успеха, стало в итоге причиной распада группы.

Кортни Лав служила отличным контрастом для Курта, заезжен­ного индустрией. Она была сама спонтанность. У нее отсутствовал предохранитель, и потому все часто шло наперекосяк. Ей нравилось все портить, ей было по барабану, по чьим чувствам она прошлась, даже если это был кто-то из ее многочисленных друзей, которых она любила и ненавидела одновременно и с одинаковой страстью. Курт любил провоцировать неприятности: все что угодно, чтобы сотрясти основы - в свое время он часто бросался сзади на охран­ников, открывал огнетушители, - но предпочитал сидеть и наблю­дать, быть зрителем. И тут появилась Кортни. Ее было не удержать. И оставаться в стороне не получалось.

- Кэтлин тоже оказывала на него большое влияние, - спорит с этим Иэн Диксон, имея в виду столь же переменчивый характер певицы из «Bikini Кill». Между 1991-м и 199З-м, когда Кортни строи­ла из себя феминистку, она вообразила себе, что Кэтлин Ханна ­ее соперница, и в итоге произошел известный случай, когда она ее ударила.

Представь себе двух супергероев - «хорошего» и «плохого»,­предлагает Иэн. - Это И будут Кэтлин И Кортни. Кэтлин воплоща­ет все феминистские идеалы и всегда очень тверда в их отстаива­нии. Кортни же присвоила себе многое из ее манеры поведения и использовала ее на пути к славе. Курту очень нравились эти идеи [Кэтлин], потому что он любил аутсайдерство. Он верил и глубоко чувствовал, что женщин и геев недооценивают и ущемляют их пра­ва. Это он видел и в Кортни, но там уж все смешалось.

Нарастающие отношения Курта и Кортни стали заслонять успех «Nirvana». Заявление Курта от 8 ноября в дурацкой британской программе о молодежной субкультуре «Слово» - о том, что «Кортни Лав лучше всех в мире трахается», довольно унылая и хвастливая рок-н-ролльная фраза, которая больше бы подошла барабанщику «M[o]tley Сr[u]e» Томми Ли или подобному типу,­ привлекло огромное внимание.

Из рок-явления «Nirvana» стала героем первых полос таблои­ДОВ: успех и противоречивость - мощное сочетание.

Мэри-Лу Лорд, конечно, помнит, что Курт.был все еще влюблен в нее, когда она вернулась в Англию, и что он ни разу не упомянул

имени Кортни¹, но, несомненно, дикая лавина телефонных звон­ков и факсов в исполнении Кортни за ту пару недель, что он был в Европе, вскоре сделала свое дело.

«Никогда не встречал таких искренних и харизматичных лю­дей, - сказал Курт, отражая то, о чем думали многие. - Она слов­но магнит, который притягивает все необычное». Он заявлял, что порой они трахались, стоя прямо у стены на рок-концертах.

Их роман длился весь ноябрь: Кортни посылала Курту факсы, в которых писала, что он «пахнет вафлями и молоком». Он отвечал потоками сознания, которые выдавали его постоянные мысли об экскрементах, детях, иголках и панк-роке.

- Курт так привязался к Кортни, потому что она была как раз тем, кем хотел быть он, - предполагает Дженет Биллиг. - И нар­котики тут были ни при чем.' Их они употребляли независимо друг от друга и еще до того, как познакомились.

Из них получилась отличная пара... уж явно лучше, чем была у Кортни с Билли Корганом! - смеется Дженет²- Они так хоро­шо друг друга дополняли: у Кортни на языке было все, что у Курта на уме. Курт был тихоней, а хотел, наоборот, стать горлопаном. Людей он увлекал как музыкант, а она - как личность. В одном они были равны: он был рок-звездой, а она - сумасшедшей. Собственно, оба они были чокнутые, но на творческий лад. Кортни один из величайших поэтов своего поколения. Она сказала многое из того, что девушкам нужно было услышать, а также, вероятно, и много лишнего.

Кортни была агрессивной и подвижной, и теперь ей выпал оче­редной шанс оказаться в центре внимания. Очередной? Давайте

оглянемся. Она пыталась стать кинозвездой в 80-х в фильме Алекса Кокса «Сид И Нэнси»: английский режиссер-индивидуалист был одновременно очарован и устрашен ее неприкрытыми амбициями. Но на это требовалось слишком много времени. Тогда она начала продвигать в центр внимания своих парней - Роза Резабека-Райта

в Портленде, Фоллинга Джеймса в Лос-Анджелесе, - но у нее не хватало терпения ждать, пока кто-то из них оправдает ее ожидания. Хотя сама она некоторое время была солисткой в «Faith No Моге»,

1 Вряд ли он стал бы говорить прежней девушке, с которой продолжал спать, о новой, правда?

2 Дженет занималась делами как Кортни, так и Билли.

потом сформировала «Sugar ВаЬу Doll», ей не хватало нужной веры

в себя, чтобы самой стать рок-звездой, - но тут она решила сде­лать еще одну попытку, когда увидела в лос-анджелесской газете объявпение Эрика Эрландсона о приглашении вокалиста. С помощью напора и обаяния она уговорила пару лейблов - «Sуmраthy For The Record Industry» и «SuЬ Рор» - выпустить ее синглы и подружилась в Каролине с Дженет Биллиг.

Однако она все еще не была звездой. И тут на сцене появился я - известный журналист с определенными связями. Она nоразила меня, смутила, и я влюбился в нее, чему способствовала и моя любовь К ее музыке, которая напоминала о «Sonic Youth и «Mudhoney». Моя задача была проста. Мне требовалось только записывать, что она сказала, и отражать это в печати. Я вернулся в Британию и превратил ее из периферийной фигуры в знамени­тость, пускай и не первой величины. Также я познакомил ее с Куртом Кобейном, хотя это вышло случайно.

Она сама сделала все остальное.

Однако она допустила ошибку - по крайней мере, так считал ее доброжелатели вроде меня, Ким Гордон и Дженнифер Финч. Мы предупреждали ее, чтобы она не цеплялась за славу Кобейна. Мы считали, что таким образом ее несомненная харизма и артистиче­ский талант станут вторичными, отойдут в тень по сравнению

с Куртом - потому что музыкальная индустрия по своей сущности сексистская, и Кортни будут считать присосавшейся к знаменитости подружкой.

Так оно и вышло.

я: Насколько тебя изменила встреча с Кортни?

- Совершенно, - со значением произноruт Курт. - Я БОЛЬШЕ не такой невротик, куда более устойчив, чем раньше. Прежде я постоянно чувствовал себя одиноким, хотя у меня было полно друзей ­и группа, с которой мне действительно интересно. Но теперь я нашел человека, который близок мне, интересуется тем же, что и я, и других желаний у меня, в общем-то, и нет.

я: До встречи с ней ты о ней что-нибудь слышал?

- Честно говоря, нет, - отвечает он. - То есть какие-то дебильные слухи доходили - например, что она точная коп Нэнси Спанген.

Тут Курт смеется.

- Это приввлекло мое внимание, - ехидно говорит он. - Как и все, я любил Сида [Вишеса], потому что он был такой приколь­ный тупой парень. Мне часто казалось, что многие считают меня глупым и подверженным влиянию, так что я решил, что закру­тить с девушкой типа Нэнси будет самым подходящим - ведь это последнее, чего они могли бы от меня ожидать: по их мнению, мне подошла бы какая-нибудь серая мышка.

я: Я всегда считал, что вы больше похожи на Джона и Йоко¹, а не на Сида и Нэнси.

- Да, конечно. Думаю, тут ты прав.

Нурт начинает листать комикс о «Nirvaпa» и тут останав­ливается, как будто ему внезапно пришла в голову какая-то мысль.

- Кортни помогла мне определить перспективы группы, ­добавляет он,- понять, что я вовсе не при вязан к группе навеки, что могу существовать и без нее. Это не значит, что я собираюсь распустить команду или что-то в этом духе, но, по крайней мере, успех, за который я так боролся, теперь не так уж много для меня и значит.

Я так далек от мыслей о группе, - продолжает он, - что они меня больше вообще не беспокоят. Раньше я ужасно уставал, а сейчас могу просто получать удовольствие. Я знаю, что это есть во всех интервью, но мой протест как раз и вызван тем, что мне все время задают кучу вопросов. Меня считают унылым, а я думаю, что просто в сознании закрепилось всего два образа рок­лидера: либо тоскливый визионер типа МайКла Стайпа, либо без­мозглый металлист, рубаха-парень вроде Сэмми Хэгара.

я: Я попытался изобразить тебя как безмозглого рубаху-парня, а тебе не понравилось.

- Ну ладно, ладно, - смеется Курт. - Думаю, лучше слыть унылым визионером, чем безмозглым быком. Хотя алкоголизм впол­не приемлем. Над ним просто смеются.

я: Просто они не чувствуют в нем угрозы.

- Я хотел стать алкоголиком. Да и ты ведь тоже? И что ­не получилось?

я: Нет, я зашел довольно далеко, но..

. –Да я помню.

1 Йоко Оно пользуется в контркультуре гораздо большим уважением, чем в мейнстриме.

Мы проходим через спальню, чтобы узнать, не встала.ли уже Кортни. Ну, точно. По ящику в углу все еще идет Mтv. Разговор сбивается на то, как сейчас весь музыкальный мир в Америке кон­тролируется MТV.

- С удовольствием избавился бы от своего кабельного теле­видения, - заявляет Курт. - Я так часто делаю - решаю, что не стану больше смотреть телевизор, вроде целибата. Обычно это длится месяца четыре.

я: Как раз хотел тебя спросить, почему ты так любишь раз­бивать гитары? Тебе не надоедает?

- Нет, - отвечает Курт. - Я делаю это не так уж часто, как все думают. Только когда находит настроение - либо я разо­злился, либо хочу повыделываться перед Кортни. Или когда вы­ступаю по телевидению и хочу повыделываться перед зрителя­ми. У меня в задней комнате специальное помещение, я там по четыре часа в день тренируюсь ломать гитары.

Пауза. Это Курт так пошутил.

- Знаешь, что я больше всего ненавижу в роке? - спрашива­ет он. - Всю эту околороковую продукцию. Я ненавижу Фила Коллинза и всех этих белых мачо. Ненавижу фанатские футболки. Знаешь, что уже есть пиратские футболки «Nirvaпa»? Отстой. Я надену фанатскую футболку, только если она окрашена мочой Фила Коллинза или кровью Джерри Гарсия.

Кортни в спальне слышит последнюю фразу.

- Господи, Курт, и давно ты так думаешь? - спрашивает она осуждающе.

- Ну, блин, - скулит он. - Все равно этого никто не на­печатает.

- Это ж пятый класс! - кричит Кортни. - Ребячество!

- Ну из-ви-ни! - кричит Курт в ответ с сарказмом.

«Мелоди мейкер», 18 июля 1992 года

Если спросить несколько человек о том, что в то время проис­ходило с «Nirvana», все ответят по-разному.

Кто-то акцентирует внимание на том, что «Nevermind» продол­жал уверенно двигаться к вершинам чарта - с 35-го места в нояб­ре он поднялся на 17-е, а в декабре уже на 9-е. MTV и двух минут нельзя было посмотреть без того, чтобы не увидеть «Тееп Spiгit». и группа совершенно не заботилась по этому поводу - все раз­вивалось само по себе.

Кто-то подчеркнет все усиливающиеся расправы над инструмен­тами, дурачества на европейских телеконцертах, пьяные выходки и оскорбительное поведение. В Италии Шелли и Эд «Кинг» Резер из «Urge Overkill» вломились в винный погреб гостиницы; вскоре в результате этого все уже блевали, а Крист и Шелли держались за руки в позе жениха и невесты.

В тот вечер Крист взобрался на сцену после трех бутылок бор­до, а также некоторого количества травки. У Курта окончательно разболелся желудок - ситуацию ухудшило то, что певец не привык курить самокрутки. Он постоянно пил сироп от кашля, а перед не­которыми концертами его рвало. Даже Дэйв - молодой, свежий и определенно в отличной форме - почувствовал признаки клау­строфобии.

«Мы сопротивлялись успеху и превратились в мудаков, - по­яснял Курт Майклу Азерраду. - Напились и сломали больше тех­ники, чем нужно. Решили стать настоящими агрессивными при­дурками, чтобы жизнь людям медом не казалась».

Немного о концертах того времени: группа выступала очень часто - в Англии (4-9 ноября), Германии (10-13 ноября), один раз в Вене, Австрия, с группой Джека Эндино «Skin Yard», и в Италии с «Urge Overkill» - но отличить один концерт от другого доволь­но трудно: одно безумное шоу следовало за другим, особенно в 1991 году, когда все происходило так быстро, что для того, чтобы остаться на месте, требовалось бежать еще быстрее.

- Мне позвонил Кори Раск из «Touch And Go», - говорит Кристоф Эллингхаус, - и сказал: «"Nirvana" пригласила "Urge OverkiLl^lJ поехать с ними в турне, поможешь нам все уладить?» Я тут же выслал за «Urge» фургон, и вскоре они уже были у меня на кух­не, а потом я пошел на очередной концерт «Nirvana». Он проходил в Берлине, в «The Loft» [10 ноября], зал был переполнен - 650 человек. Я не очень много запомнил - народу было полно, по­вернуться негде. Выступление показалось мне каким-то отчужден-

ым. Не было прежней теплоты.

На лондонских концертах расхаживали ребята в футболках высказываниями известных рок-звезд обо мне... ¹ Все торопились

1 В основном это были слова Кортни - она постоянно обзывала меня сек­стистом за мое предположение об автобиографичности третьего сингла «Hole» - «Teenage Whore». Но позже она поняла, что со мной лучше не ссориться.

16.

похвастать; как съездят мне по физиономии при первой же вcтре че. Но никто так и не выполнил свою угрозу - кроме Кэт Бьелланд

и Дженнифер Финч, а уж Кэт умела драться о-го-го! Некоторые обливали меня пивом, но я плескал в ответ еще больше. Билли Корган во время всего британского тура был одет в клоунсий костюм и, после того как я в печати назвал его клоуном, подошел ко мне в сортире в Рединге на пару с охранником. Но когда надо, я быстро бегаю. А, и еще однажды один менеджер десять минут вопил, держа кусок стекла у моего горла...

В Лондоне на концерте в «Астории» 5 ноября я видел гениапьную группу бит-поэтов «TeLevision PersonaLities». Они умышленно испортили себе концерт, сыграв все свои болезненно честные пес­ни в половинном темпе, а толпа «ценителей гранжа» смотрела на них с удивлением. Турне в основном проходило при поддерж кЕ довольно безликой группы Юджина Келли «Captain Аmeriса».

Проект Дэна Триси «TV PersonaLities» начался как постшколь­ная тусовка в Челси, Лондон, где-то в 1977 году и вскоре приобрел известность благодаря изображению нарастающего панк-движения в «Part Time Punks», сингл вышел бескомпромиссным и полны юмористических зарисовок: «Они берут льготные билеты в авто­бусах и никогда не чистят зубы, но сегодня в 2.50 они поедут на "The CLash"». Песня представляла одну из сторон творчества «TVP» - ­веселую, светлую, населенную персонажами лондонских тусовок вроде поп-художнико Роя Лихтенштейна и Энди Уорхола, бит­группы 60-х «Сreation» и Дэвида Хокни. Ту сторону, где Дэн мечтал о том, чтобы встретиться со своими героями прессы и целлулоида, где все казалось просто и легко, где хеппенинги были окрашены приходами и странным искусством... тоска, какую могут испыты­вать только молодые: травма, усугубленная неопытностью, сожа­ление, растравленное долгим вожделением.

Когда, однако, Дэн пришел записывать свой четвертый альбом, «The Painted Word» (1983), он уже утратил ощущение наслаждения жизнью. Ничто не предвещало фанатам сложностей и ужасов его темной стороны, которая внезапно выдвинулась на передний план, - песни дикого желания и одиночества. Часто открыто пси­ходелическая лирика с массой гитар на заднем фоне и замедлен­HblM вокалом была направлена внутрь себя и ранила, выставляя напоказ медленное загнивание. На альбоме было 60 минут без

единой лишней ноты- как определил диск магнат звукозаписи Алан Макги, «Sisters Lovers»¹ от Триси.

«Когда мы встречались с Куртом, он был просто прелесть, ­писал Триси в своем онлайн-дневнике. - Он стоял у сцены и смо­трел, как в заключение мы играли,,Seasons In The Sun". Потом Крист подошел к нам и сказал: "Эй, чуваки, знаете, какая у Курта самая любимая песня?" Только тут Курт представился и сказал: "А что в версии Терри Джекса на стороне «В»?" Я ответил:,,«Put The Вопе In»". Он улыбнулся и пожал мне руку. Не припомню, что­бы хедлайнеры позволяли группе разогрева воспользоваться их оборудованием … очень славные ребята».

За сценой группа устроила засаду, поставив тарелку с холодным мясом с приправами на дверь раздевалки в ожидании меня - рас­плата за обложку «Мелоди мейкер», где несколько недель назад, по их мнению, их описали как животных от рок-н-ролла.

Но меня не пускали за сцену - пока посредником не выступи­ла девушка Дэна, фотограф Элисон Вандерленд. Она объяснила Курту, что мне действительно очень жаль; что мои слова были так восприняты. «Привет, ребята, - начал я, открывая дверь. - Как вы... ой!» Меня заляпало с ног до головы, отовсюду свисали куски мяса и стекал плавленый сыр.

Потом Кортни целый час орала на Курта по телефону по поводу этого эпизода: она изрыгала проклятия за проклятиями по адресу рок-звезд, которые думают, что очень смешно пугать чувствительных авторов. «Господи, Кортни, - пытался объяснить Курт. - Это же была шутка. Легенда не в обиде».

Помню, как очнулся за сценой, на одном колене у меня сидела Кортни, а на другом - девушка из отдела связей с общественно­стью, сражаясь за мое внимание, а вокруг сновали ребята из «Mud­honey» с фотоаппаратами и вопили: «Гляди, гляди! Знаменитость­ то попалась!» - но тогда ли это было? Кто знает? Потом тем ве­чером все пошли по клубам, и мы с Кортни подрались на кулачках с каким-то редактором журнала. По крайней мере... это было при­мерно тогда.

1 Легендарный третий альбом мемфисской группы «Big Star», записан­ный в 1974 году и выпущенный через четыре года - мрачный, испове­дальный, переполненный великолепными, меланхоличными, изломанными мелодиями, навеянными «Beatles» и «Byrds».

23 ноября в Генте (Бельгия) «Nirvana» играла кавер песни Ли­белли «Where Did You Slеер Last Night?».Дэйв играл на басу, лежа ­на полу пластом, Крист сидел на барабанах, а Курт - на гитаре ­которую уже воткнул в барабанную установку. По всей сцене валялись куски инструментов.

- Я помню! - восклицает Крэйг Монтгомери. - Они разбили бас, куски от него вылетели в зал и попали одному мальчику в лицо. Крист попытался успокоить паренька; когда фельдшеры привезли его на коляске, вся раздевалка была в крови.

- Ко времени того турне, - продолжает звуковик, - уже ка­залось, что Курт сам себе не нравится, а может, он был слишком занят Кортни, но очень часто случались срывы - особенно хреново было, когда в этого парня попало. Мы боялись, как бы не завели дела или вообще не арестовали...

И нас, конечно, очень заботило здоровье мальчика, - торопли­во добавляет он. - Похоже, ему выбило зуб. Крист был удручен.

Кортни становилась невыносимой. «HoLe» в тот вечер выступа­ли на разогреве - они ненадолго пересеклись с «Nirvana» во вре­мя собственного европейского турне, и Кортни раззадоривала Курта из-за сцены. Журналист «Оор» Виллем Йонгенеелен писaл.: «Крист играл на басу голый по пояс¹, и "HoLe" вела себя с ним вызывающе. [На сцену вышел также гитарист Эрик Эрландсон и применил против Курта регбийный захват - любимый вид спорта тогдашних рок-звезд.] Точно не знаю, когда у них родился ребенок, но я бы не удивился, узнав, что зачатие произошло той ночью. После шоу Курт и Кортни бегали и игрались, как жеребята».

«Nirvana» переехала в Амстердам и остановилась в «Музеум ­отеле». Тем временем «HoLe» отыграла в Неймегене, где Кортни заявила, что влюблена в Курта, и прямо со сцены попросила от­везти ее в Амстердам. Сделать это вызвалась Натали Делисс, музы­кант из тех мест.

«Это был настоящий аукцион, - рассказывала она в 1994 году журналу,Оор". - Она предложила 150 гульденов, я подняла руку: договорились. Просто С ума сойти. Когда концерт закончился, в го­стиницу несколько раз позвонили, чтобы предупредить о ее по­явлении. На следующий день ей нужно было уже выступать в Лионе.

1 Никогда не слышал, чтобы Крист где-то еще так поступал, так что нужно отнестись к этому сообщению с долей скепсиса.

так что я вообще-то сомневалась, но мы все же поехали в Амстердам в моем "ситроене-2СV" в туман. На ней все еще было концертное платье, и она завела разговор о детских группах вроде "Babes Iп Toyland", о "Chili Peppers" и своей любви к Курту. Она на нем свих­нулась. После концерта в Бельгии казалось, что у них действитель­но окончательно сдвинулась крыша. Она рассказывала, как они с Куртом ломали гитары, и заявила, что это был просто потрясаю­щий опыт по высвобождению энергии. Она выглядела усталой и не­сколько хаотичной. В гостинице она пригласила нас зайти, но я ре­шила, что не стоит. Остальному составу "Hole" отъезд Кортни при­шелся не по нраву. Менеджер сильно злился».

Парочка затарилась героином и провела день в постели.

- То, что она пропустила свой концерт, было плохо, - сухо комментирует КрэЙг. - Но Кортни ездила в нашем грузовике, и это было клево, с ней рядом всегда весело. С ее существованием уже все смирились.

Билеты на концерт следующим вечером - в легендарном клу­бе «Paradiso» - расхватывались как горячие пирожки.

- Они разошлись в десять минут, - воодушевленно расска­зывает голландский промоутер Карлос ван ХиЙфте. - Мы, те, кто поддерживал американский гитарный андеграунД, очень волнова­лись. Мы обнаружили, что одна из тех групп, которым мы обеспе­чивали клубные концерты, сажали в грузовики, вписывали пере­ночевать, вдруг стала популярной В,мире меЙнстрима. Сьюзен Сасик [главный осветитель «Sonic Youth» и «Nirvana»] пригласила меня на ужин с группой и техническим персоналом. Мы пошли в хороший индонезийский ресторанчик - все, кроме Курта. Днем в Бельгии показали мальчика, травмированного на концерте. Хотели денег ­за ущерб.

Судебный исполнитель временно арестовал оборудование руппы.

- За четыре минуты до начала концерта было достигнуто со­лашение, - вспоминает Рууд Берендс из «Paperclip». – Вопрос денег не стоял.

На следующий день «Nirvana» вернулась в Великобританию еще на несколько концертов. Открывать их программу должна была группа «Shonen Knife»:

- Они были очень тихие, - говорит Крэйг. - И гораздо более воспитанные, чем «L7» [группа, работавшая на разогреве в про-

шлом турне]. Они не отказывались от пива, но разрушительством не занимались. Они играли прекрасно, да и пели как ангелы. ­«Shоnеn Кпifе» оказались как раз во вкусе Курта.

«Уверен, что, как бы они перед встречей с нами ни нервничали

я волновался вдвойне, - рассказывал мне в 1993 году Курт. ­Я не хотел их напугать или как-то оскорбить, потому что знаю за ­собой, что человек я неряшливый, грязный, а это может их отпугнуть... так и случилось. Они меня испугались. Собственно, в одну из первых встреч они заметили, что я иду к ним из-за сцены, за­кричали что было силы и побежали от меня прочь, после чего и носу не казали из своей гримерки. Мне пришлось сказать: "Обещаю, я вам ­ничего не сделаю!" Мы общались с ними с помощью мертвого МО­лчания и кучи улыбок».

26 ноября «Nirvапа» играла в Брэдфорде, а потом в Бирмингеме

И Шеффилде, причем шеффилдский концерт состоялся в тот же день, когда они ездили в Майда-Вэйл, Лондон, чтобы появиться

в легендарном выпуске чарта «Тор Of Тhe Pops». Курт пел вживую, в огромных темных очках и голый по пояс, засунув микрофон почти В рот И лонизив голос, так что выглядел пародией на бывшего вокалиста «Smiths» Моррисси. Тем временем Крист и Дэйв отчаянно отрывались, даже не притворяясь, что играют. В конце концов толпа 14-летних любителей гранжа вскарабкалась потанцевать с группой - одно из самых неуклюжих вторжений на сцену в исто­рии; однако ребятам, которые смотрели шоу по родительским ящи­кам, было приятно видеть, как такие же подростки, как они сами, в одну секунду оказались в центре внимания.

- Я бы заплатил любые деньги, чтобы посмотреть запись, ­улыбается Крэйг. - Мы смеялись до слез и не могли усидеть на месте. Они всегда были очень смешной группой. Все забывают, что «Nirvana» - это не только наркотики и аутсайдерство, это смеш­нейшая штука, и когда они играли на фестивалях с серьезными группами, то серьезные группы на их фоне выглядели глупо. У них было отличное чувство юмора - и у Курта тоже, хотя он его тща­тельно скрывал. Тот эпизод на «Тор Of The Pops», должно быть, стал одним из самых смешных на британском телевидении.

Выступление удалось. В то время появление в «Тор Of Тhe Pops» гарантировало взлет в чартах. «Smells Like Тееп Spirit» баланси­ровала на границе топ-10. На следующей неделе песня рванула вверх.

Дальнейшие британские концерты оказались очень странными.

Для начала странно было уже то, что «Nirvana» снова в Британии. Против всех правил индустрии они игнорировали крупнейший ры­нок, к тому же родную страну, особенно учитывая невероятную популярность «Nеvеrmiлd» в Штатах, - но уж тут-то никто не жа­ловался. Турне заехало на три концерта в Шотландию, а потом че-

- рез Ньюкасл, Ноттингем, Манчестер [4 ноября] вернулось в Лондон [«Kilburn National.», 5 декабря]. Но становилось очевидно, что груп­па уже по горло сыта постоянным вниманием и непрекращающей­ся светской жизнью: Кристу и Дэйву все было уже без разницы, а Курту хотелось оказаться где угодно, только не в турне.

- К тому времени Крис перестал двигаться на сцене, - вспо­минает фотограф Стив Галлик. - Ему было не очень интересно. Хотя группа по-прежнему выглядела невероятно.

Но это не избавило от проблем.

«Мы решили нанять пару манчестерских мафиози, чтобы они что-нибудь сделали с пиратскими футболками и их производителями¹ - рассказывал мне в 1993 году Курт. - Пока выступали "Captain America", я здорово нажрался и вышел со стаканом через боковую дверь, чтобы отлить. Парочка этих болванов не узнала во мне своего нанимателя и решила меня немного помять для устра­шения. Я скинул личину рок-звезды, бросил в них полупустым ста­каном водки и утек на выход. Они гнались за мной по залу между танцующими фанатами, пока меня не спас наш шотландский ме­неджер турне [Алекс Маклеод].

Через два концерта, - продолжал Курт, - тех же тупиц наняли вышибалами, чтобы они держали на безопасном расстоянии чок­нутых любителей потанцевать. Во время первой половины высту­пления я все время чувствовал, как в меня брызгается пивом один из этих болванов. Я отбросил гитару, прыгнул прямо на него и начал драться. Они с приятелем тут же стали меня избивать, но скоро меня снова спас мой шотландский менеджер турне».

1 Бутлегеры и спекулянты - постоянная проблема всех гастролирующих рок-групп, особенно воинственные и вооруженные. Нас с Эриком Эрланд­сонрм однажды чуть не избили, когда мы пытались вырвать из их лап пару бесплатных билетов.

На шоу в «Kilburn» я опоздал и удивился, как, черт возьми, ­теперь пролезть через огромную очередь, которая выстроилась еще на улице. Потом была вечеринка по поводу выхода «Nevermind» ­в Америке; акулы шоу-бизнеса меня задолбали, и я решил устроить хорошую свару с Кристом - бросил в басиста куском сельдерея. ­Крист с очень серьезным видом подошел ко мне и сказал: «Парень, ­не надо так делать. Нас за это выгнали с нашей собственной вечеринки в Сиэтле».

На следующий день, лежа в постели в гостинице, Курт и Корни решили, что им надо пожениться. Кортни, по традиции, скоро позвонила мне - а также еще тысяче приятелей - и сообщила хорошую новость. Особого энтузиазма она у меня, правда, не вызвала, в основном потому, что меня мучило похмелье. Правда, не меня одного снедало беспокойство. «Ким Гордон и Джули Кэфритц¹ ­предупреждали меня, когда у нас с Куртом все уже было серьез­но, - рассказывала Кортни Дэвиду Фрику из «Роллинг стоун». ­Они подчеркивали: "Знаешь, чем все кончится? Вы станете торчками. Вы поженитесь. Случится передоз. Вам будет тридцать пять. Вы попытаетесь начать жизнь заново". А мне насрать. Я люблю этого парня».

Я солгал ей, сказав, что очень рад за них обоих - хотя тогда я ненавидел сам· институт брака, - но я не был уверен, что они будут жить такими уж панками. Кортни заглотила наживку, и мы радостно перешли к очередной язвительной перебранке. Но ей не хватало убежденности: она была слишком счастлива. Она похва­стала обручальным кольцом 1900-х годов с рубином.

Потом в тот же день «Nirvапа» вызвала еще большее замеша­тельство, сыграв блестящую версию «Terrirorial Pissings» вместо запланированной «Lithium» в ночном ток-шоу Джонатана Росса на британском телевидении. В довершение всего группа раздол­бала оборудование, отчего многоречивый обычно Росс ненадолго лишился дара речи.

«Так сложно играть вживую по телевидению, - говорил мне Курт. - Бесполезно пытаться хорошо делать свое дело, потому что отлично слышно, как не попадаешь в ноты. Слишком много внима-

1 Бывшая участница «Pussy Galore»; а также дочерней группы «Sonic Youth» и лично Ким – ядовитой фри-нойз команды «Free Кittеп».

ния уделяется гитаре. Я склоняюсь к тому, чтобы просто послать всех П0дальше».

После короткой поездки во Францию на фестиваль «Тгапs­musicaLes» «Nirvапа» отменила остальные свои европейские кон­церты (шесть дней в Ирландии и Скандинавии). Курта опять му­чили проблемы с желудком, да и стресс был уже слишком силь­ный. Группа вернулась домой. Крист и Шелли решили купить дом в Сиэтле и взяли ипотеку. Потом они купят дом за 265 000 долларов в один взнос, наличными.

В чарте «Биллборда» «Nevermind» был уже четвертым.

я: Помнишь, как Кортни познакомилась с Куртом?

- Ну, я слышала о Кортни до того от Марка [Арма], - отвеча­ет Кэрри Монтгомери. - Он позвонил мне и сказал что-то типа: «Да, эта девчонка из "HoLe" очень... эээ... интересная. И компа­нейская. Она мне не дает скучать. Собственно, она сейчас у меня в номере». Но у меня не было никаких предубеждений против нее, когда мне о ней рассказал Курт. В то время я жила с мамой в Мэ­дисон-парке, и он часто останавливался у меня в Сиэтле, и вот он дал ей телефон моей мамы, чтобы она ему звонила, пока была в Европе, - помню, как отвечала ей по телефону, так что, думаю, она что-то про меня должна была знать... Впервые я ее увидела [22 декабря], когда мы пошли в тот модный французский ресто­ранчик, к Максимильену в ПаЙк-плеЙс-маркет. Курт очень хотел, чтобы мы стали друзьями. Когда она вышла в туалет, он спросил: «И что ты О ней думаешь?» А я ответила что-то вроде: «Не знаю; по мне, так она просто ходячее несчастье, но смотреть на нее, ду­маю, прикольно».

я: Что она делала?

- Просто во всю мощь легких разорялась, какая она знамени­тая, приводила всё в беспорядок; чокнутая, но милая. Мы полади­ли. Я была для нее жертвой. Никогда никого вроде нее не встре­чала. Но Курту она нрав ил ась. И мне понравилась. Он был тогда

. моим лучшим другом, так что я подумала: «Если она тебе нравится, я дам ей шанс». И мы действительно неплохо уживались. Кортни любит поговорить, а я могла сидеть и слушать ее часами, часами... Она просто гений. Она очень умная, воспитанная и образованная девушка - и очень драматичная и волнующая. Слишком много

всего. Подожди-ка... Курт заставил меня пойти с ними, когда ­представлял Кортни своей маме. Прямо-таки заставил.

я: И как там все прошло?

- Ну... - Кэрри мешкает. - Мама Курта попросила нас с ним выйти. Поскольку мы были такими большими друзьями, то она не понимала, почему бы нам не стать парой. Она сопротивлялась... ­Тут она останавливается и смеется: - Можешь ты себе представить меня в Абердине, Эверетт? Это же просто не сочетается! И все поступили безрассудно и опрометчиво. Наверное, он просто хотели, ­чтобы я его отвезла и поработала буфером между Венди и Кортн. Я пыталась; но тут ничем помочь было нельзя.

В конце 1991 года «Nirvana» выехала eще на неделю концертов, на этот раз на 20-тысячных площадках: 27 декабря в Лос-­анджелесском спорткомплексе, 28 декабря в «O'Brien Pavilion» в Дель-Мар-Фэрграундз, 29 декабря в Аризонском государственном университете, 31 декабря в «Сow Palace» в Сан-Франциско и 2 я варя в салемском Арсенале, штат Орегон. Эти концерты неопровержимо доказывали, что музыкальная индустрия цепко держат группу в своих когтях. «Nirvana» была втиснута между двумя командами, с которыми не имела ничего общего ни в идеологии, ни в музыке: эмо-металлической «PearlJam», которая сформировалась из осколков несчастной «Mother Love Вопе» и уже двигалась к первым успехам, и ужасных задавак от фанк-рока «Red Hot Сhili Peppers».

В то время «Nirvana» была гораздо круче любой из этих групп. Хедлайнерами были «Сhili Peppers», - вспоминает Барретт ­Джонс, - но все пришли на «Nirvana» - толпы народа прыгал как сумасшедшие, они и впрямь сходили с ума по «Nirvana». Тогда там были я, техник «Sonic Youth» Ник, Алекс - кажется, Сьюзе [Сасик] еще не было. Как-то во время выступления «Pearl Jam» в полночь на Новый год кто-то попытался спрыгнуть с балкона на сцену, но промахнулся, разбил себе голову, и его унесли. Никогда не видел, чтобы столько народу существовало в таком единении с группой. Живые концерты у них были очень мощные, но большей частью это, я считаю, заслуга Дэйва.

Перед шоу в «Sports Агеnа» местный отраслевой журнальчик «БАМ» взял у Курта интервью, которое тут же стало знаменитым., В статье автор замечал, что певец «на середине вопросов уже на-

чинает кивать» - черта, которую потом Курт будет объяснять нар­колепсией, -. и описывал его «зрачки-шпильки, впалые щеки и желтую, покрытую коростой кожу». Поплыли слухи О героине. Описание было достаточно точным: Курт сам признавался, что де­кабрь 1991 года провел в героиновом бреду; они с Кортни валялись на полу в квартире Эрйка Эрландсона, пока Эрик не вышиб их вме­сте с героином.

Именно в том турне Крист наконец-то признал, что Курт сидит на героине: «Он выглядел как упырь, - говорил он. - Но что мне было делать? Это его жизнь, его проблемы, так что пусть caм думает».

«Я работал в "Jabberjaw", - объясняет Рене Наваррете. - Мы с Кали [Де Виттом] сбежали из дому, чтобы бесплатно там рабо­тать - подавать кофе. Кортни в том месте была важной персоной. у нас завязалась тайная дружба. Я ей добывал наркотики, а она за это рассказывала мне о Леонарде Коэне. Помню, как был у Кортни В номере, в котором она жила с Эриком, и тут начал звонить Курт­она слушала сообщения и при этом жевала сэндвич. Она скрывала нашу дружбу, потому что я ассоциировался с наркотиками - а она ­то уже становилась звездой. С Кали она водилась побольше. Из нас двоих он был симпатичнее и вообще удачливее.

Курта я увидел, когда "Nirvana" играла в "Jabberjaw", - [29 мая 1991 года]. Сразу после этого началась вся эта ерунда, когда Кортни полетела в Чикаго к Билли, подралась там с ним и вместо этого встретила "Nirvana". И тут начался настоящий бедлам. Я надолго потерял с ней связь.

Впервые я более-менее поговорил с Куртом в конце 1991 года.

Курт и Кортни были уже постоянно вместе и подумывали завести ребенка. Совершенно неожиданно она позвонила мне и сказала, что они с Куртом хотят при гласить меня в Сан-Диего. Они обещали, что Гэри Дента [основателя "Jabberjaw"] и меня будет ждать авто­бус - видимо, она решила возобновить некоторые старые зна­комства. Через 10 минут Кортни позвонила снова и сказала: "Это между нами, но, пожалуйста, купи нам на триста долларов нарко­тиков, и мы отдадим тебе восемьсот. Обделай это тихо и не обмани меня". Я пошел, занял денег и нашел наркотики, потому что знал, что на Кортни можно рассчитывать.

Я доехал до Сан-Диего, и оказалось, что меня уже ищут: "Всем привет, но где же Рене, где же главный наш?" Они завели меня за

сцену и все забрали. Никогда не видел Курта таким здоровым, как, тогда, - он все время ездил в турне, выглядел таким счастливы

и влюбленным. Я его действительно очень заинтересовал - он не знал никого с улиц Лос-Анджелеса и даже ни одного мексиканца. Он был скромный, но очень целеустремленный. Мы поболтали, уко­лолись, и Я пошел смотреть на их большой концерт».

Интервью с автором, февраль 2006 года

Курт сообщил журналисту «БАМ», что собирается жениться, к большому удивлению тех, кто не входил в быстро образовав­шийся узкий, интимный круг посвященных - Кортни исключила из него всех, кого посчитала «нелояльными» или представляющи­ми угрозу их отношениям.

- Я виню в этом Кортни, - говорит Иэн Диксон, который раз­дружился с Куртом, как раз когда пара съехалась в начале 1992 га­да, - но даже не знаю, стоит ли. Во многом это явилось резуль­татом неспособности Курта справиться со своей славой. Она была устрашающей дамочкой. Такая умная и такая крикливая. И у нее поразительное, рентгеновское чутье: она может мгновенно оце­нить человека и поставить его на место. Она может ляпнуть такую ерунду, которую никто другой высказать не решился бы.

На концерте в «Cow Palace» «Pearl Jam» сыграли вступление к «Smells Like Тееn Spirit» и остановились; этот поступок привел в раздражение лагерь «Nirvana». Вскоре две группы стали сопер­никами, по крайней мере в прессе: «Nirvana» посчитала нужным дистанцироваться от команды, которая, как они считали, пыталась запрыгнуть в вагон уходящего поезда гранжа. Вражда между груп­пами - или, что точнее, между Куртом и Кортни (Куртни) И Джеф­фом Аментом / Стоуном Госсардом - восходила к моменту рас­пада «Green River / Mudhoney». Курт и Кортни никогда не упускали случая облить грязью своих соседей по Сиэтлу, справедливо рас­ценивая их как саб-металлистов, которые ничего общего с панков­скими корнями гранжа не имеют.

«Что ж, Я искренен, говорю всякие гадости про "Pearl Jam", и за это мне достается куча критики, - жаловался мне Курт в 1992 го­ду, - а многие обвиняют меня, унижают, называют мудаком. Я на­жил себе кучу врагов, потому что опускаю "Pearl Jam", но я во думаю: а какую роль все эти люди играют в моей жизни? Пони-

маешь? Я должен говорить правду, говорить то. что чувствую, Я че­стен, а ЛIQДИ к этому не привыкли, особенно в мире коммерции».

Но не все в лагере «Niгvапа» рассматривали «Pearl Jam» как врагов: Крист Новоселич выражал свой восторг по их поводу. Баррет Джонс, однако, считает, что в противостоянии больше вино­ваты некоторые журналисты, чем что-либо серьезное.

- У них никогда не было особых проблем с «Pearl Jam», ­утверждает Баррет. - Мы отыграли с ними кучу концертов за те два года, что я у них работал. Единственное, что Курт по их пово­ду говорил, так это то, что им не следует так прямо копировать «Nirvапа». Мне же казалось, что просто смешно использовать тер­мин «гранж» применительно к таким разным группам. Тут вы, жур­налисты, виноваты, знаешь ли¹•

«Nirvапа» отыграла в Лос-Анджелесе минут тридцать пять, в том числе исполнив крайне непочтительную песню «The Who» «ВаЬа O’Riley». Курт был очарован «The Who», особенно когда осознал их превращение из авторов едких поп-гимнов в раздутых богов рока 70-х. «Надеюсь, что умру раньше, чем превращусь в Пита Таун­шенда», - язвительно заметил Курт по поводу гитариста «The Who», обратившись к самым известным строкам английской группы.

Концерт в «Cow Palace» стал пиршеством индустрии. На нем присутствовали Ривер Феникс и Киану Ривз; посетить трущобы решили и мириады других звезд, помельче. Разумеется, были и зна­токи рока. Курта, однако, все это совершенно не впечатлило. Потом он вывесил на двери их с Кортни номера табличку: «Никаких зна­менитостей, пожалуйста. Мы трахаемся».

- Мы с Куртом и Кортни прыгнули В машину и поехали в «Kennel Club» на концерт «Melvins», - вспоминает Дебби Шейн. - Все мы зашли в раздевалку, там был Майк Пэттон [со­лист «Faith No Моге»]. Он взглянул на Кортни, что-то сказал и за­смеялся. Кортни схватила Курта, и они ушли. На следующий день мы встретились за завтраком – Курт, Крист и все остальные.

1 Широко известна история о том, как Эдди Веддер, солист «Pearl Jam», сорвался с фотосессии для обложки одного из наших конкурентов, после того как ему попался мой обзор их концерта/ который я написал для «Мелоди мейкер». Там я сравнил его звучание с голосом похмельного Фила Коллинза. В фильме «Одиночки» вымышленная рок-группа «Pearl Jam» плевать хотела на плохие рецензии как совершенно не относящиеся к делу. Но это утопия.

Напротив нас за столом сидели какие-то парни и любовались на то, как «Nirvana» завтракает в модном местечке.

Курту несколько досаждало внимание новых фанатов - как знаменитых, так и безвестных. Ему вообще претило постоянное внимание, он хотел хоть немного то- избавиться от контроля своей жизни и проводить дни, как всего несколько коротких месяцев на­зад - принимать наркотики да трахаться.

Но не только у Курта в то время были проблемы - взгляните­ на интервью Криста Новоселича середины 1992 года.

Крист, в отличие от Курта, смотрел своим демонам в лицо, хотя...

- я слышал, ты бросил пить...

- Я броrил пить первого января, - смеется Крист. - Перeд

Новым годом я был в Сан-Франциско. Я уже две недели в турн Е бухал до чертиков. Как-то я шлялся вокруг гостиницы и стукнулся головой о батарею отопления. Бам! Голову разбил, вся 8 крови была, и на следующее утро я проснулся и подумал: «Боже, пора бросать эту херню». Я уехал в Австралию, Японию и на Гавайи и НЕ пил три месяца. Потом приехал домой - и тут на меня стал оказывать дурное влияние окружение типа Мэтта [Люкина­ и Курта Дэниелсона. Сейчас я не пью, когда играю. Раньше я приходил на концерты совершенно пьяный, но сейчас довольно трезв. Я стал более воздержан.

- Может быть, ты стал больше пить из-за давления успеха.

- Да, все так и было. Пришлось научиться с этим жить; либо

наплевать на славу, либо относиться к ней как взрослый мужчи­на, а не искать спасения. Бегство к выпивке - это старая иcтория. Все люди одинаковы, и реакции у них почти одни и те же.

- Полагают, что «Nirvaпa» закончит самораспадом.

- Я тут ехал по Сиэтлу и слушал радио. Играли песню

«Nirvaпa». Наверное, нужно было переключиться, но я решил по- слушать, - смеется он. - И тут диджей заявил: «Вы слышали группу, которую через пять лет не будут звать даже в самые за­нюханные местные клубы». И я думаю так же. У нас было та много всего. Вышел наш альбом, мы пили, взлетали в чартах, ле­тали в стратосфере, а я, думаю, стал законченным алкоголиком. Но мы отдохнули три месяца, остыли, и все сразу стало нормально.

- Как ты думаешь, успех сильно повредил вашему твор­честву?

· - Да нет, сейчас всё как раз проще. У меня куча времени, и ни­что не отвлекает, потому чтo об остальном заботятся другие. Менеджеры беспокоятся о группе, бухгалтеры - о деньгах, а я сижу дома и делаю что хочу. Как ни странно, сейчас я чувствую себя свободным. Интересно, это деньги сделали меня свободнее или я просто стал старше, раскрылся и отдохнул?

- Возможно, помогло то, что ты стал меньше пить.

- Да, но иногда вдохновение находило на меня и по пьяни. Оно

шло от сердца, и порой получалось неплохо.

Авторская расшифровка интервью Криста Новоселича 1992 года