Настоящее время. – Подождите! Задержите лифт!

– Подождите! Задержите лифт!

Пробегая через мраморное фойе настолько быстро, насколько могу, я добираюсь до лифта как раз вовремя, по мнению последнего человека, который придерживает для меня двери. Я тяжело дышу, но мне удаётся поблагодарить его и протиснуться к задней стенке. Когда я опираюсь на неё, то начинаю обмахивать себя руками, пытаясь остыть. Я закрываю глаза и молюсь, чтобы мы не останавливались на каждом этаже. Сегодня не хотелось бы опоздать, так как это первый рабочий день Арсена под моим руководством.

Прошло три дня с тех пор, как мы виделись в последний раз.

Когда я ощущаю, что кто-то дышит мне в затылок, то сразу же открываю глаза и вижу стоящего рядом Арсена. Он смотрит на меня с ухмылкой на губах, а его голубые глаза искрятся весельем.

Хм, что он здесь делает?

– Доброе утро, красавица. Готова учить меня, как быть мужчиной? Значит, собираешься укротить меня? – сарказм сочится в его голосе, но ещё в нём слышен смех.

Немного взволнованная и сильно раздраженная его словами, я просто киваю и отодвигаюсь, чтобы увеличить пространство между нами, но это невозможно, учитывая, что лифт маленький и переполнен. Арсен должен понимать, что его приветствие недопустимо. Вероятно, с самого начала это была его цель, потому что он быстро преодолевает расстояние, которое я только что создала, и снова оказывается рядом со мной.

Скрещивая руки на груди в оборонительной позиции, я собираюсь переместиться в передний ряд, когда ощущаю, что его рука, удерживая меня за локоть, тянет меня назад. Ошеломлённая тем, что он прикоснулся ко мне, я поднимаю взгляд на него.

В его глазах играет огонёк, когда он наклоняется ко мне, чтобы прошептать на ухо:

– Остынь, Ямочки. Я просто дразню тебя…

Я хочу что-нибудь сказать, но ничего не приходит на ум. Его рот так близко, что я чувствую, как его губа задевает мочку моего уха. Раздраженная на реакцию своего тела, я разворачиваюсь к нему и вырываю руку из его хватки.

– Держи руки при себе, парень. А теперь отойди.

Он откидывает голову назад, смеясь, его широкие плечи трясутся. Я бросаю на него сердитый взгляд. Хочется ударить его сумкой по голове. Может, тогда он заткнётся. Может, это сотрёт дурацкую ухмылку с его лица. Я серьёзно раздумываю об этой идее, когда двери открываются, выпуская людей. Я поднимаю взгляд и понимаю, что нам предстоит ещё долгий путь. Я пробираюсь вперед, пока между нами не оказывается несколько человек, потому что больше не хочу стоять рядом с ним. Вот тебе, красавчик. Улыбаясь себе, я рассматриваю возможные способы поставить его на место. Я думаю о закапывании его заживо в бесконечной бумажной работе, о выделении ему самого глупого стажёра, когда снова чувствую, что Арсен рядом.

– Ну, привет. Не ожидал снова встретить тебя здесь, – игриво шепчет он мне на ухо.

Он, должно быть, издевается.

Я разочарованно закрываю глаза и пытаюсь собрать всю свою волю в кулак, чтобы поставить его на место раз и навсегда. Он говорил – никакого флирта! Когда я медленно разворачиваюсь, чтобы столкнуться с ним лицом к лицу, резкие слова застревают в моём горле. Позади меня стоит во всём своём великолепии невинно выглядящий Арсен с самодовольной ухмылкой и вызовом в глазах. Он хочет, чтобы я играла в его глупую игру. А я хочу покончить с этим, стать взрослой и напомнить ему о договоре, который мы заключили. Но что-то внутри меня говорит, что вот это и есть Арсен, который пытается хорошо себя вести. Это Арсен, который пытается быть дружелюбным и больше ничего.

– В чём дело, Кэтрин? Ты проглотила язык? – Он поднимает руку, чтобы провести ею по своим волосам. – Ты же знаешь, что я просто валяю дурака, верно? Я никогда не нарушаю обещаний. И как я сказал в последний раз, я могу трахаться где и когда хочу.

Я ощущаю, что моё лицо пылает. Он не понимает, что мы не одни?

– Как бы то ни было, ты попала со мной надолго, пока отец не успокоится. Ты мне нравишься, поэтому давай ладить. Думаю, мы могли бы стать друзьями. То, что я говорил в машине, никогда не повторится. Верь мне, Ямочки. Я понимаю, когда «нет» означает «нет». – Он отодвигается от стены настолько, что нависает надо мной. Я чувствую себя неуютно в этом положении.

– Прекрати называть меня Ямочки. Если ты действительно понимаешь, то прекрати называть меня красавицей и вторгаться в моё личное пространство. Мне это не нравится.

– У тебя на щеках ямочки, Ямочки. Чертовски безупречные ямочки, если можно так сказать. И мне нравится смотреть на тебя. Ты очень хорошенькая, когда злишься, – говорит он нежно. – Ты краснеешь, и это, вроде как, провоцирует меня ещё больше.

Ладно.

Когда я перевариваю его слова, то внимательно наблюдаю за ним. Он смотрит на меня будто ребёнок, просящий дополнительный кусочек торта, хотя знает, что ему не следует этого делать.

Пока я раздумываю над ответом, ещё два пассажира выходят из лифта, и до меня доносится: «Если блондинка не сдастся, то этому трахающему ослу лучше слоняться поблизости, потому что…»

– Ш-ш, они могут услышать. Это же Арсен Рэдклифф! Я читала, что у него никогда не было девушки: он только трахает всех…

Двери закрываются прежде, чем мы слышим остаток предложения. Я бросаю взгляд на Арсена и замечаю, что он разозлён. Сейчас он точно похож на ребёнка, которому не дали торт.

– Гм, Арсен…

– Ничего не говори, пока мы не выйдем.

– Хорошо.

Куда делся смешливый и дразнящийся Арсен?

Когда лифт открывается, я понимаю, что лишь думала, что опаздываю, так как мы оказываемся первыми в офисе. Я пытаюсь развернуться к Арсену, но чувствую, как его рука ложится на талию, толкая меня вперёд.

– Пошли со мной, – в его голосе звучат властные нотки. На мгновение я поражена, потому что он произносит это как Бен.

Он ведёт меня к столовой и не отпускает до тех пор, пока мы не оказываемся внутри комнаты. Проводя обеими руками по своим волосам, он разочарованно выдыхает.

– Извини. Я не предполагал, что они подумают, что я пристаю к тебе, – он с сожалением улыбается. – Я старался хорошо себя вести, ты ведь знаешь? А они решили, что я хочу переспать с тобой. Если незнакомцы допускают такую чушь, то теперь я понимаю, почему ты мне не веришь. Чёрт, может, у меня не выходит дружить с кем-то, не трахая их сначала? Может, скажи Эми, чтобы нашла тебе незамужнюю замену, потому что траханье – всё, в чём я хорош.

Его уязвимость, которую он пытается спрятать за образом плейбоя, в конце концов, смягчила меня. Да, теперь я могу понять, почему люди предполагают самое худшее. Он красив, даже идеален. Он молод и богат, и он спит со знаменитостями. Я понимаю, почему женщины видят его и думают о сексе.

Многое из этого – его вина. Я имею в виду, что никто не приставлял нож к его горлу и не приказывал ему выйти из ночного клуба в сопровождении трёх моделей, когда они направлялись в его квартиру. Никто не заставлял его спать со всеми светскими львицами. Но его слова позволяют мне мельком увидеть то, что находится за этим всем. Плохой мальчик, каким видит его общество, даёт им лишь то, что они хотят видеть.

Пытаясь поднять ему настроение, я дразню его:

– Серьёзно? Ты думаешь, я откажусь от шанса покомандовать тобой? Ни за что. После всего, что ты мне устроил, полагаю, ты заслужил страдания.

Его глаза оживляются:

– Ты больше не сердишься на меня? Даже после того, что сказали те женщины?

На его красивом лице написано недоверие.

– Ну, я имела в виду то, что уже сказала. Кроме того, думаю, ты дразнишь и флиртуешь с женщинами, с которыми тебе комфортно, с которыми ты не хочешь переспать. Когда мы встретились впервые…

Я действительно собираюсь обсудить эту тему? Наверное. Мне нужно объяснить отличие между Арсеном, который был той ночью, и Арсеном, стоящим передо мной сейчас.

– Ты не поддразнивал меня. Не флиртовал со мной. Ты, гм,.. ты просто настойчиво клеился ко мне, и не извинился. Я не знаю, как объяснить, но что-то изменилось. Я верю, когда ты говоришь, что хочешь быть другом, поэтому до тех пор, пока ты не распускаешь руки и не вторгаешься в моё личное пространство, у нас всё будет замечательно.

Он качает головой, и его улыбка освещает всю комнату.

– Ямочки, ты потрясающая. Я серьёзно. И ты права. Я обычно не хочу дружить с девушками, которых трахаю. Я просто трахаю их и…

– Бросаешь их, – заканчиваю я. Мне следовало бы оскорбиться его отношению к женщинам, но вид его стыдливо заливающихся румянцем щёк заставляет меня желать его обнять.

Мы друг другу улыбаемся.

Позже, когда я возвращаюсь с обеда, то обнаруживаю на своём столе коробку кексов из кондитерской «Магнолия». Улыбаясь тому, что Бен никогда не перестаёт меня удивлять, я открываю открытку, лежащую на коробке, ожидая увидеть почерк, который знаю наизусть. Но взамен нахожу неизвестный:

«Горячая женщина с ярко-рыжими волосами сказала мне, что ты любишь кексы.

А. В. Р.»

***

– Привет.

Я стою в ресторане, что рядом с офисом, и чувствую лёгкое постукивание по своему плечу. Резко разворачиваюсь и сталкиваюсь лицом к лицу с улыбающимся Арсеном.

– Привет, – и отвечаю на его улыбку.

– Что делаешь, Ямочки?

– Собираюсь пообедать.

– Отлично.

Арсен выжидающе смотрит, и у меня возникает чувство, что он хочет, чтобы я пригласила его. Интересно, это было бы странно? Не думаю. Мы, в конце концов, вместе работаем.

– Хочешь присоединиться?

– Только, потому, что ты пригласила, Ямочки.

– Неужели? А что я должна была сделать? Позволить тебе есть в одиночестве? – в моём голосе полно скептицизма.

– Нет. Я знаю, что ты добрая и не позволила бы мне есть в одиночестве. А теперь прекращаем возмущаться, и пошли за столик. Я умираю от голода.

Мы смеёмся, и я обращаю внимание на то, с каким вожделением смотрят женщины на Арсена. Мне сложно осуждать их – парень действительно хорош.

Я смотрю на него и вспоминаю о месяце, прошедшем со дня происшествия в лифте. Думаю, между нами возникли дружеские отношения, хотя он и постоянно флиртует со мной. Если бы он был другим, я бы начала беспокоиться, но парень, кажется, ведёт себя так со всеми у кого имеется юбка и пара туфель. Так что я не отношусь к этому серьёзно и позволяю себе наслаждаться безобидным флиртом. Кроме того, меня веселят его глупые шутки.

Он действительно милый парень, когда не пытается залезть в твои трусы.

Когда мы доходим до столика, Арсен отодвигает для меня стул, чтобы я села.

– Итак, что нового? – Он внимательно наблюдает за мной.

– Ничего. Я с Беном и друзьями провела выходные на даче на острове Мартас-Винъярд.

Арсен кивает и, достав мобильник, начинает набирать сообщение.

– Классно.

– Хм, а как твои выходные?

– Они были трахастические. Мой друг Алек и его группа играли, поэтому мне досталось много сексуальных цыпочек. Это были самые лучшие выходные. Непостижимо, на что готовы пойти некоторые, чтобы попасть за кулисы.

– Звучит весело, – отвечаю я, смущаясь. Странно, почему я всегда краснею, когда он рассказывает о своей личной жизни?

Арсен смотрит на свои руки и нежно отвечает:

– Это было весело.

Не знаю почему, но у меня возникает ощущение, что его что-то беспокоит, и мне это не нравится. Совсем не нравится. Я собираюсь взять его руку в свою, но в этот момент начинает звонить телефон.

– Не возражаешь, если я отвечу?

– Давай, а я изучу меню.

Я погружаюсь в меню, стараясь дать Арсену как можно больше приватности. Не хочу, чтобы он подумал, что я подслушиваю, но это невозможно, ведь он сидит в метре от меня.

– Как дела, малыш? Я в ресторане с Ямо… Кэтрин, – поправляет он себя.

Он ждёт, слушая ответ собеседника.

– Чёрт. Извини. Я совсем забыл. В другой раз? Хорошо… Обещаю. Я заглажу свою вину. Ладно, красотка, мне пора. Я обедаю. Чао.

Арсен небрежно бросает телефон на стол и смотрит на меня.

– Прости, Ямочки. Я должен был встретиться кое с кем за обедом, но вылетело из головы.

– Ты всё ещё можешь пойти к ней. Я не возражаю.

Я и в самом деле не возражаю. Я чувствую себя виноватой, потому что он здесь со мной, а не на свидании.

Слегка постукивая пальцами по столу, Арсен неожиданно меняет тему:

– Тебе нравятся «Muse» и «Awolnation»?

Удивленная я прошу его повторить вопрос.

– О, да. Я люблю обе группы. Последний альбом «Awolnation» великолепен. Одни из моих любимых песен – это «Вставай» и «Сжечь это дотла».

– Думаю, песня «Сумасшествие» «Muse» – гениальна. Я несколько раз видел их в живую, и они действительно выдающиеся, – говорит он, с улыбкой проводя рукой по волосам.

– Ты всегда так делаешь?

– Как?

– Проводишь рукой по волосам. Это вредная привычка или тебе просто нравится прикасаться к ним?

Он смеётся.

– Ты заметила? Это вредная привычка. Я пробовал отучиться, но, думаю, мне просто нравится, когда меня сильно тянут за волосы. Особенно в спальне.

– Ну, нет. Мне не нужно этого знать.

– Возможно, Ямочки… однажды эта информация тебе пригодится.

– Ха-ха! Как бы ни так. Ты забываешь, я счастлива замужем.

– Слишком счастлива для дикого траха с горячим жеребцом вроде меня? Знаешь, в спальне меня часто называли Богом, – шутит он, и его глаза дьявольски сияют.

Я улыбаюсь.

– Весьма скромно. Кстати, сложно поверить, что ты только что назвал себя горячим жеребцом. Думаю, это противоречит тому, что ты красив.

Арсен усмехается.

– Что? Ты не знала? Я слишком горяч для своего тела.

– Ты бываешь когда-нибудь серьёзным или скромным?

– Нет. Скромность и я не ладим друг с другом, детка. Я рассказываю тебе всё, как есть.

– Не могу поверить, что мы ведём этот разговор.

Смеясь, мы смотрим друг на друга, и затем медленно замолкаем. Молчание заставляет меня испытывать неудобство, поэтому я смотрю на часы, а Арсен на свой телефон. Я чувствую, что нужно хоть что-то сказать.

– Сделаем заказ?

Он кивает и подзывает официантку.

– Знаешь, у меня появилась идея. Пока мы ждём, давай сыграем в одну игру, – внезапно говорит он.

– Хм, я не уверена. Выражение на твоём лице заставляет меня задуматься.

– Давай! Это будет весело. И поскольку тебе приходится работать со мной, это поможет нам узнать друг друга лучше.

– Ладно, хотя ничего не обещаю.

С самодовольной улыбкой на лице, словно только что выиграл Нобелевскую премию, он говорит:

– Почему бы нам не раскрыть о себе три вещи?

Не видя вреда в этом, я соглашаюсь сыграть в его маленькую игру.

– Хорошо, ты начинаешь. Я должна понять, какой секрет ты раскроешь первым.

– У меня на груди татуировка бабочки.

– Я её видела, и намеревалась спросить о ней.

Арсен кивает, стыдливо улыбаясь.

– Когда мне было семнадцать, я с друзьями поехал в Канкун на весенние каникулы. Само собой разумеется, мы пошли в стриптиз-клуб, где сильно набрались. К концу ночи, я думал, что влюбился в стриптизёршу по прозвищу Бабочка, поэтому, как только заведение закрылось, – он делает паузу, – она пошла со мной, чтобы сделать это тату. Ну и по-пьяни я захотел, чтобы её нанесли над моим сердцем.

Его глаза искрятся весельем.

– Почему ты не удалишь её?

– Нет. Это часть меня. Тем более, мы тогда очень хорошо развлеклись.

– Что ж, я рада. Ладно. Моя очередь.– Я краснею. – Я не умею ездить на велосипеде.

– Что? Не может быть! – Он кажется по-настоящему удивлённым.

– Да, не умею. Бен пытался научить меня, но я не поняла сути, – говорю я, вспоминая выходные у Джулиана.

– Ты не обязана смущаться, если не знаешь, как ездить на велосипеде, – усмехается он, и затем продолжает:– Хотя, я сочувствую твоему мужу.

Я хлопаю его по плечу.

– Эй!

Арсен поднимает руки в знак капитуляции и смеётся.

– Что? Это ты раскрыла секрет. Извини. Больше никаких подшучиваний. Обещаю. Готова ко второму откровению?

– Конечно.

Я замечаю, что он немного краснеет.

– Я хотел организовать собственную группу, но мне не хватило смелости. Это так унизительно.

– Нет, я не думаю, что это унизительно. Почему не пробуешь сейчас?

– Наверное… Нет. Мне бы нравилось этим заниматься. – Очевидно, ему неловко разговаривать о себе, поэтому он меняет тему. – Твоя очередь.

На мгновение я смотрю на него и принимаю решение рассказать ему мои самые большие секреты. Я не знаю, что заставляет меня хотеть этого, но в Арсене есть какая-то непринуждённость, что заставляет доверять ему.

– Гм, у меня два секрета. Я беременна. Но, нет. Поздравлять ещё рано.

Грусть появляется в его глазах, но исчезает прежде, чем у меня появляется возможность спросить его об этом.

– Продолжай. Я слушаю, – поддерживает он меня.

Удивлена его готовностью слушать, я не могу не вспомнить, когда давным-давно я пыталась поговорить об этом с Беном, и то насколько разительной была его реакция. Они будто ночь и день.

***

...Сидя у дерева в местном парке в объятиях Бена, я чувствую тоску, когда наблюдаю за детьми, бегающими и играющими с опавшими листьями. Они слишком красивые, чтобы любоваться ими, мне причиняет боль даже их смех. Я задаюсь вопросом, смогу ли я когда-нибудь быть среди них, не борясь с пустотой, которая овладевает мной.

Надеюсь, что да.

Бен всегда говорит мне, что счастье – это то, как ты используешь свою жизнь. Но мне интересно, что происходит, когда желание сердца раз за разом отнимают у тебя?

Действительно. Что происходит потом?

Я до сих пор пытаюсь это выяснить.

Я любуюсь, как дети играют, и вспоминаю начало конца, тот день, когда я решила забыть надежды и мечты. Это был день, когда надежда продолжала ускользать независимо от того, как сильно я пыталась удержать её.

Не желая больше думать об этом, я поворачиваюсь к Бену и вижу, что его глаза закрыты, а его вечная дерзкая ухмылка играет на его губах. Я люблю эту ухмылку. Кажется, что он знает ответы на что-то, что ты хочешь знать, но не скажет тебе этого просто так. Это напоминает мне о более счастливых днях.

Заход солнца бросает зарево жёлтого света на всё в парке, включая красивое смуглое лицо и тёмные локоны Бена. Я вырываюсь из его объятий и поворачиваюсь, чтобы оседлать его колени так, чтобы мы оказались лицом к лицу. Я провожу руками по его волосам, и вижу, как его ухмылка превращается в открытую улыбку.

– Твои волосы всё длиннее, милый.

– Не могу постричь их, детка, – отвечает он, не открывая глаз.

– Как ты понял, что я собираюсь предложить стрижку? И почему нет?

– Моя горячая жена обожает их.

– Прости, что?

– Ты слышала меня, женщина. – Он открывает глаза и смотрит на меня с любовью. – Мне нравится ощущать, как твои руки проводят по моим волосам, – и шепчет мне на ушко: – Это напоминает мне о грязных вещах, которые ты позволяешь делать с собой. К тому же горячим практиканткам они тоже нравятся.

– Горячим практиканткам?

Бен смеётся, когда видит выражение моего лица.

– Моя жена ревнует?

– Ревную? –Я хмурюсь. Возможно.

– Детка, успокойся... Я просто тебя поддразниваю. Меня не волнуют практикантки. Меня волнует, нравится тебе это или нет, то, как ты тянешь мои волосы, когда я заставляю тебя кончать... сильно... и это, чёрт возьми, заводит меня.– Он облизывает моё ухо.

Я не могу сдержать дрожь, которая пробегает по моему телу.

– Бен... не здесь.

Он смеётся.

– Тогда пошли.

– Ты – дурак. И мы никуда не пойдём. Мы останемся здесь. – Я толкаю его локтем.

– Кэти, мы здесь уже слишком долго. Давай. – Он кладет руку мне на талию и прижимается носом к моей шее.

Ощущая подобие близости, которую мы разделяли прежде, я хочу открыться ему и просто поговорить. Поделиться моими внутренними демонами. Может, если я объясню ему, что чувствую, пустота уйдёт.

Я собираюсь сказать ему, что нам нужно пойти домой, когда он целует меня в щёку. Я медленно поворачиваюсь и целую его в губы. Мне нужно, чтобы его поцелуй удерживал меня здесь. В этой жизни. Рядом с ним.

Когда наши губы разъединяются, мы тяжело дышим. Руки Бена держат меня и мне хорошо впервые за очень долгое время.

– Детка, в чём дело? Я вижу, что тебя что-то беспокоит. Почему ты мне не рассказываешь? Ты знаешь, я сделаю всё о чём, ты попросишь, но при условии, что это в моих силах. – Он целует мой нос, а затем перемещает свои руки на мою задницу.

Я смеюсь, потому что как только его руки оказываются там, он приподнимает брови и похотливо смотрит на меня. Я решаю рассказать Бену всё, как есть.

– Наблюдая за тем, как эти дети играют... я подумала...

– О чём, детка?

– Я боюсь, милый. Я чувствую себя неудачницей, потому что я не могу...

– Прекрати, Кэти. Мне не нравится, когда ты так говоришь. Прекрати думать об этом. Есть много вариантов, которые мы можем попробовать...

– Нет... позволь мне закончить. Пожалуйста. – Бен выглядит недовольным. – Я хочу рассказать тебе. Я просто боюсь, что этого никогда не случится. Я верила, что курс ЭКО сработает. Я действительно так думала. – Я чувствую, как комок сжимает моё горло, но не могу остановиться. – Что если мы не сможем... Никогда...

Бен прикладывает палец к моим губам:

– Тссс... не говори так. Ты знаешь, мы всегда сможем обратиться к консультанту по вопросам усыновления. Я не возражаю.

– Нет, нет, Бен, это слишком. Я не уверена, что смогла бы справиться с этим... незнанием.

– Тогда почему бы тебе не попытаться позитивно настроиться?

Его слова, как пощёчина. Я стараюсь быть откровенной с ним, а он продолжает меня останавливать, будто мои переживания недостаточно важны.

– Детка, я думаю, ты относишься к этой проблеме совсем неправильно.

– Что ты имеешь в виду?

– Чёрт, Кэти, я не знаю. Я просто думаю, что иногда ты слишком негативно настроена. Ты просто решила, что всё не сработает. – Он гладит мою щеку, но его прикосновение в этот раз не приятное. – Детка, не злись. Просто ты должна быть более позитивной по отношению к этому. Мы заставим это сработать.

– Но...

Я хочу спросить, что произойдёт, если это не сработает, но он останавливает меня:

– Настойчиво. Я вижу, эта тема волнует тебя. Давай сменим её, хорошо?

Нет, не хорошо. Но Бен, кажется, решил, что пора оставить её, также как и я. Пожимая плечами, я пытаюсь встать, но он останавливает меня.

– Эй, – он обхватывает руками мои щёки, – посмотри на меня, любимая. Не злись. Я хочу, чтобы ты перестала винить себя и думать о худшем. Это вредно.

Я больше не хочу смотреть на него. Я хочу сказать, что я имею право думать о чём хочу, но не могу произнести ни слова. В глубине души, я понимаю, что он прав.

Мой разум понимает. Но попытайтесь объяснить это моему сердцу.

Бен смотрит на меня, ожидая, что я скажу, но я молчу.

Мне нечего добавить.

Всё, что я знаю, это то, что это больше не имеет значения...

***

– Кэтрин? Ты слышишь? – Арсен машет рукой перед моим лицом. – Ты рассказывала…

– Ах, да. Извини. – Я делаю глубокий вдох. – Я беременна, но не хочу питать надежды. Понимаешь, около двух лет назад мне поставили диагноз, известный как привычный выкидыш, или невынашивание беременности. Это мой случай. В смысле, я могу забеременеть, но каждая моя беременность почему-то заканчивается выкидышем. Это просто происходит. Без каких либо объяснений, так как результаты всех анализов в норме.

Арсен дотягивается до моей руки.

– Продолжай.

Я смотрю на наши руки, ощущая его тёплое прикосновение, и осознаю, что мне становится лучше.

– После третьего выкидыша я отбросила надежду забеременеть снова. Такое состояние известно как вторичное бесплодие. Мы пробовали лекарства, иглоукалывание, ЭКО, ходили к специалистам… Но ничего. Мы даже ходили к консультанту по вопросам усыновления, но после того, как он рассказал нам весь процесс и что даже если мы пройдём его, то это не будет гарантией... Я просто не могла пройти через это. Это было слишком болезненно, поэтому мы вроде как сдались. Ну,... я сдалась.

Я облизываю свои губы, внезапно они стали сухими.

– Извини. Не знаю, зачем я рассказываю тебе это всё. – Я тяжело сглатываю. – Я, должно быть, надоела тебе до смерти.

Арсен качает головой.

– Нет, продолжай, Ямочки. Я слушаю, – его голос звучит хрипло, и он всё ещё держит мою руку в своей.

Смотря на него, ощущая, как между нами растёт связь, я рассказываю ему то, чем не могу поделиться с Беном. Я действительно не понимаю, почему Арсен заставляет меня говорить с ним о моих самых больших страхах. Может быть, это понимание, которое я вижу в его глазах или поддерживающее пожатие руки, но так или иначе я понимаю, что нашла в нём друга. Того, кто никогда меня не осудит.

– Итак, сейчас я беременна, и я сильно напугана. Я хочу верить и позитивно воспринимать эту беременность, но не могу. Я постоянно испытываю страх, что что-то пойдёт не так. Иногда страх настолько сильный, что я не могу дышать. Я смотрю на свой живот и думаю, что всё слишком хорошо, чтобы быть правдой. И если что-нибудь случится с ребёнком… Я не знаю, что произойдёт. Не знаю. Я очень сильно хочу своего ребенка.

Арсен хранит молчание на протяжении минуты.

– Если ты когда-либо почувствуешь, что тебе нужно выговориться… Если ты почувствуешь как страх сковывает тебя, поговори со мной. Я здесь ради тебя, Ямочки. Я здесь.

Я понимаю, что его слова могут оказаться пустыми и что он предложил свою помощь только из вежливости, но блеск в его глазах заставляет меня поверить ему.

И я верю.

Я верю.

Верю.

– Спасибо тебе. Я так и сделаю, – говорю я, отпуская его руку.

– Знаешь, это действительно великое откровение, потому что я не знал, что ты ждёшь ребёнка, – говорит он с усмешкой.

Кажется, он пытается поднять мне настроение. Опуская взгляд на мой едва выпуклый живот, я улыбаюсь.

– Да. Я не афиширую. Что касается ещё одного секрета…– Я поднимаю глаза и постукиваю по подбородку. – Хм… Я боюсь лифтов и туннелей.

– В самом деле?

– Да. И это странно. Я боюсь, что лифт перестанет работать, и мы застрянем. А туннели, – меня бросает в дрожь. Я очень боюсь тех, что находятся под водой. Что если что-то случится и туннель обрушится, когда я буду в нём?

– Всё в порядке, Ямочки. Я сжалюсь над тобой и спасу, – говорит Арсен, улыбаясь.

Я смеюсь.

– И как ты это сделаешь? – Я наклоняюсь к нему. – У тебя есть сверхспособности, о которых я не знаю?

– Милая, хочешь узнать? – Арсен дразнит в ответ, и тоже наклоняется вперёд, тем самым сближая наши лица.

– Может быть… Но, что если мне не нужно спасение?

– Даже если тебе не нужно спасение, я буду там ради тебя.

– Становится всё интереснее. – Я наклоняюсь ещё ближе. – Арсен, мой рыцарь в сияющих доспехах.

– Только для тебя, – отвечает он, но больше не улыбается и выглядит очень серьёзным.

Наши лица близко, его дыхание обжигает мои губы, мы пристально смотрим друг на друга. Дружеские флюиды, что были прежде, исчезли, взамен воздух стал напряжённым… наэлектризованным.

Медленно, он опускает свой взгляд и на мои губы, побуждая меня сделать то же самое. Они действительны мягкие, или только кажутся такими? Я не могу не задаться этим вопросом.

– Извините. Ваша еда готова, – вмешивается официантка, нарушая напряжение, висящее между нами.

– Наконец-то. Я чертовски голоден, – говорит Арсен, возвращаясь к обычному себе.

Я хватаю свою вилку, делая вид, что неловкого момента не было.

* * *

По окончании обеда Арсен идёт со мной к обочине, чтобы подождать такси. Пока мы были в ресторане, начался дождь, и мы направляемся к углу, чтобы укрыться от сильного ветра. Внезапный порыв ветра толкает меня вперёд, заставляя налететь на Арсена, который незамедлительно хватает меня за талию и удерживает от падения. Когда я смущённо поднимаю взгляд, он уже смотрит на меня своими пронзительными глазами. Я ощущаю, как румянец окрашивает мои щёки, и слышу громкий стук моего сердца.

Мне интересно, слышит ли он это?

Я бы умерла.

– Я ещё тебя не целовал, но уже заставляю твои ноги подкашиваться? – дразнит он.

Я пытаюсь найти ответ, но мой разум ничего не придумывает. Взамен я теряюсь в тепле его тела. Его прикосновение удобное и естественное, будто его рукам там и место.

– Ч-что? – спрашиваю я, тяжело сглатывая.

– С другой стороны, думаю, это тот самый момент, когда я должен поцеловать тебя, – говорит Арсен, как только кончики наших носов соприкасаются. Как в тумане, я замечаю, что его губы приближаются, и голос в моём подсознании кричит, что ничего хорошего из этого не выйдет. Это заставляет меня вернуться в нормальное состояние, и я просовываю свои руки между нами, готовая использовать всю силу, чтобы оттолкнуть его, но Арсен удивляет меня, когда шепчет мне на ухо:

– Я просто дурачусь, Кэтрин.

Чувствуя облегчение, что он лишь дразнит меня, я начинаю отталкивать его и поднимаю руку, чтобы вытереть несколько капель со своего лица.

– В твоих мечтах, Арсен, – шучу я в ответ.

– Господи, ты же намокнешь. Позволь мне помочь тебе. – Он выхватывает мой зонт.

– Вот так лучше.

– Хм, да… Спасибо.

– Я же говорил. Я здесь, чтобы спасти тебя.

Его заявление заставляет меня пристально посмотреть на него. Улыбка, застывшая на его лице, успокаивает меня. Мне комфортно с дружелюбным и игривым Арсеном.

Мы стоим рядом, он держит зонт надо мной, но не над собой. Он мокнет, но, кажется, его это не волнует.

– Ты уверен, что не хочешь под зонт? Здесь достаточно места для нас двоих.

– Нет. Всё в порядке. Немного воды меня не убьёт.

И в этот момент звуки города оживают вокруг нас. Я могу учуять запах мокрого асфальта и экзотических специй, доносящихся из киоска с едой рядом. Не думаю, что я прежде замечала все эти запахи и звуки, витающие в воздухе.

– Может, возьмем одно такси на двоих?

Арсен улыбается.

– Хорошо.

Я собираюсь обсудить предстоящее задание, когда слышу, как звонит мой телефон. Достаю свой мобильник и вижу фото Бена:

– Извини. Муж звонит, нужно ответить.

Арсен кивает.

После короткого разговора я поворачиваюсь к промокшему Арсену, и, наконец-то, подъезжает такси. Он открывает дверцу, я сажусь, но он не следует за мной.

– Ты не едешь?

– Нет. Я только что вспомнил, что мне нужно кое-что сделать. Если ты не против, можно одолжить твой зонт?

– Хм, хорошо.

Наклоняясь, Арсен целует меня в щеку в знак прощания и застигает этим врасплох. Я всё ещё удивлена, когда он шепчет мне на ухо:

– Спасибо, Кэтрин. Это было очень весело. Нужно делать так чаще. Только ты и я. Я бы этого очень хотел.

И он закрывает дверцу, не сказав больше ничего.

Когда такси трогается с места, я поворачиваюсь так быстро, что ощущаю, как кончики моих волос бьют меня по лицу. Он стоит под проливным дождём, смотря вслед удаляющемуся такси.

Date: 2015-08-24; view: 281; Нарушение авторских прав