Государственный интерес

С возникновением нового объекта управления — единого централизованного государства — складывается и новое отно­шение правителей к своим владениям. В Средние века к ним относились как к вотчине, личному достоянию монарха, с ко­торым он волен делать все, что ему заблагорассудится. Но к началу Нового времени возникает представление о том, что монарх в своем праве распоряжаться государством ограничен, если не законом, то моралью, долгом перед потомством. Со­гласно этому представлению, интересы государства шире и важнее, чем интересы любого отдельного человека, живущего в данном государстве, даже монарха. Появляется идеология, ко­торая обосновывает приоритетность интересов государства. Но­сителем и новой морали, и новой идеологии являлась прежде всего нарождающаяся бюрократия.

Возникает так называемый государственный интерес (по-французски — гаisоn d'étаt). Первоначально он тесно перепле­тался с династическим интересом, вменяя в обязанность мо­нарху заботиться о славе и могуществе собственного государст­ва как самой надежной опоре блеска и величия династии. Выс­шей доблестью и долгом монарха стало не растрачивать силы и средства государства, даже если того требует рыцарская честь, а преумножать их. Возникновение государственного интереса свидетельствовало о том, что уходят в прошлое те времена, когда феодальный титул и древность рода определяли место монарха в общественной иерархии. Главными критериями его величия становятся размеры, богатство, военное могущество

государства. Монарх по-прежнему относится к государству как к достоянию своей семьи, династии. Представление о том, что государство является общим и неделимым достоянием всех его граждан, еще не сформировалось, как не существует еще и ин­ститут гражданства. Однако теперь от монарха требуется, чтобы он вел себя по отношению к государству не как алчный вре­менщик, стремящийся ради удовлетворения своих прихотей выжать из него все соки, а как рачительный хозяин.