Глава 17. Я добрался до шоссе. На бензозаправке в миле от поворота ее владелец вышел из своего закутка, когда увидел меня

Я добрался до шоссе. На бензозаправке в миле от поворота ее владелец вышел из своего закутка, когда увидел меня. Он прикоснулся к козырьку грязной бейсболки:

– Что стряслось? Хотите, я позвоню в полицию, врачу или еще куда?

– Нет… Мне бы только воспользоваться вашим телефоном.

Эти несколько слов вызвали боль в легких. Гортань у меня драло, будто я выкурил тысячу сигарет.

Он провел меня в помещение, где воняло смазкой и хранились всякие автомобильные части. Оттуда по ледяному коридору к телефону.

Когда Лойс ответила, я не мог заставить себя заговорить. Во мне все всколыхнулось. Я только произнес ее имя, и у меня перехватило дыхание.

Хозяин стоял в конце коридора, прислушивался, прихлебывал кофе из кружки. Я посмотрел на него. Он повернулся и ушел.

– Лоренс?

– Послушай, Лойс…

– Где ты?

– Просто слушай… У меня в хижине вчера случилась маленькая неприятность.

– Какая?

– Моя хижина… Она сгорела дотла.

– Господи, но ты‑то в порядке? – Она начала задавать другие вопросы, я прислонился к стене и сказал:

– Лойс.

Она сразу замолчала.

– Я прошу о большом одолжении. Мне нужно, чтобы ты заехала в какую‑нибудь автомастерскую за ключом, а потом приехала за мной. Я на бензозаправке сразу к югу от поворота к моей хижине. Ты записываешь?

– Погоди, дай я возьму ручку… – Ее голос затихал, пока она опускала трубку на стол.

В микрофон заверещал Пит. Он знал, куда говорят в трубку.

– Нет, Пит, не теперь. У Лоренса беда. – Звук моего имени заставил его клюнуть трубку. – Нет, Пит, прекрати! – сказала Лойс, как говорят с двухлетним ребенком.

Она снова взяла трубку.

Я назвал ей номер модели и VIN моей машины и объяснил, как найти бензозаправку. Она хотела спросить меня о чем‑то, но я сказал:

– Я не могу говорить… Макс… он пропал. – Мне пришлось зажмуриться, чтобы не заплакать.

Когда я вернулся к нему, хозяин сказал:

– Вот, я подобрал для вас. – Он вручил мне комбинезон, аптечку первой помощи и отвел к туалету. – А как, по‑вашему, начался пожар?

– Искра? – сказал я, сильно прихрамывая.

В холодном туалете я увидел свое отражение в зеркале. Вид у меня был скверный – закутан в одеяло Макса, руки и ноги в копоти, волосы опалены. Однако повреждения были в основном поверхностными. Даже сейчас я почти не испытывал боли. Я осторожно умылся, удаляя черноту. Теперь мне стали видны мои раны. Мне повезло.

На левой руке и ноге кожа только чуть потрескалась и была в небольших пузырях там, где к ней накрепко прилипла набивка спального мешка. Я наложил цинковую мазь на пузыри, надел комбинезон и вернулся в переднее помещение.

Все утро хозяин возился с каким‑то пикапом, то и дело заглядывая в автомобильный справочник. Несколько машин остановилось заправиться, у одной на крыше был привязан олень.

Хозяин выходил к каждому клиенту и рассказывал, что произошло со мной. Я видел, как они посматривают в гараж и покачивают головами. Я был историей, скрашивающей монотонность зимнего дня.

Я перекусил у автомата слегка затхлыми кексиками. Лойс приехала уже после полудня.

Мы вернулись по рытвинам проселка к хижине, чтобы забрать мою машину. Лойс объясняла, как сложно было заказать ключ без предъявления документа, что машина принадлежит ей. Я рассеянно ее слушал. Снова сыпал снег, но солнце выбралось из‑за туч и сияло сквозь деревья.

От хижины ничего не осталось, кроме золы и приземистой пузатой печки возле обломков кирпичной трубы.

Я позвал Макса. Никакого отклика. Где‑то в лесу раздавался треск выстрелов.

Лойс задрожала и обхватила себя руками.

– Тебе повезло. Удивительно, как ты не замерз насмерть, добираясь до этой заправки.

Я вставил ключ в зажигание. Он вошел неплотно. Мне пришлось немного им поворочать, прежде чем он встал на место. Мотор заработал. Я прибавил газа.

Лойс тем временем спустилась к озеру и звала Макса. Я сошел к ней.

– Может, оставить объявление у хозяина заправки? Предложить награду тому, кто его найдет. – Лойс прильнула ко мне. Я вздрогнул из‑за ожогов, но несколько секунд прижимал ее к груди. Снег падал с деревьев большими планирующими хлопьями. Я сказал:

– Почему бы нам на обратном пути не остановиться где‑нибудь и пообедать?

Мы повернулись и пошли к нашим машинам; поперек пожарища уже падали тени.

В умирающем свете дня, двигаясь по сужающейся дороге, сразу после старого бревенчатого моста я заметил, что на одном дереве что‑то висит. Будто привидение в белом мареве падающего снега, будто призрак, замерший в воздухе. Я затормозил, посветил фонариком на деревья и в конусе света увидел Макса. Его повесили на древесном суку. Его глаза блестели, но они были безжизненными.

Я обернулся и посмотрел на Лойс в ее машине. По‑моему, она кричала, но я не слышал ни звука.