Десятый энергоуровень гиперсферы. Борт спасательного модуля. Коэффициент умножения темпорального потока х 9, 347

Вселенная таит множество загадок…

Космос жесток – он научил людей выживать в самых невероятных условиях, но взял непомерную плату за приобретенный опыт.

Особо остро это ощущалось здесь, в пространстве десятого энергоуровня гиперсферы, где вокруг сияющего сгустка, похожего на миниатюрную копию галактического диска, вопреки физическим законам аномалии, кружили девять планет.

Три миллиона лет назад, когда цивилизации Логриан и Инсектов находили на пике своего развития, они предприняли поистине титаническую попытку создания в глубинах гиперсферы узловой транспортной станции, которая, по замыслу, должна была обеспечить навигационный контроль над Вертикалями[14]и таким образом сделать доступными для исследования, либо колонизации, все звездные системы Галактики.

Древние расы не сумели создать компактного гипердрайва, но они глубоко изучили горизонтальные линии напряжения гиперсферы, научившись пользоваться ими, как готовыми энергетическими тоннелями, связующими отдельные миры.

Однако цивилизации древности стремились к более глубокому освоению аномалии. Пользуясь энергией звезд и технологией подвижки планет (она была разработана инсектами в период строительства Сферы Дайсона) логриане и инсекты отправили к центру гиперсферы девять миров.

Восемь из них, опаленные неистовым огнем катастрофического «погружения» по вертикалям аномалии, были мертвы, они кружили по орбитам вокруг энергетического сгустка, как напоминание о трагических, неудачных экспериментах, и лишь девятое звено в планетном ожерелье сияло нежной, пронзительной лазурью атмосферы.

В реальном времени прошло три миллиона лет.

За этот период люди успели пройти своим путем развития, освоить Солнечную систему и самостоятельно открыть феномен гиперсферы. Однако техническая мысль человечества шла иным путем: линии напряжения, пронзающие аномалию, использовались лишь в навигационных целях. Корабли, оснащенные гиперприводом, остерегались мощных энергетических потоков, двигаясь параллельно им.

Однако это удавалось далеко не всегда, особенно в период Великого Исхода, когда колониальные транспорты массово покидали Землю. По статистике, восемьдесят процентов кораблей-невозвращенцев были захвачены вертикалями гиперсферы и канули в ее пучинах, как казалось – навсегда. Такая же печальная участь постигла во времена Первой Галактической многие боевые единицы космических флотов обеих противоборствующих сторон.

Лишь к исходу тридцать восьмого века людям удалось разгадать тайну вертикалей и достичь десятого энергоуровня гиперсферы, где первых исследователей ожидало великое потрясение: они увидели светящийся сгусток, по своей форме напоминающий уменьшенный в миллиарды раз Галактический диск, и девять планет обращающих вокруг него.

Именно сюда, в пространство десятого энергоуровня гиперсферы попадали транспортные и боевые корабли, по тем или иным причинам захваченные энергетическими потоками вертикальных линий напряжения. Большинству из них не повезло, – восемь мертвых планет покрывали немые свидетельства многочисленных трагедий, но часть людей все же выжила, сумев совершить аварийные посадки на единственный имеющий атмосферу, пригодный для жизни мир.

Здесь с незапамятных времен обитали потомки логриан, инсектов, и других совершенно не известных человечеству рас, но по сравнению с количеством людей, обретших вместо гибели новую родину, общее количество иных форм разумной жизни было ничтожным, что позволило людям занять доминирующее положение на планете.

Потомки экипажей кораблей-невозвращенцев называли ее «Первый Мир», но с приходом Конфедерации здесь поменялись имена собственные, и воцарился иной закон, отличный от древних полумистических суеверий.

Люди, вторично открывшие свойства вертикалей и осознанно отправлявшие сюда подразделения ВКС, усиленные научно-исследовательскими группами, принесли с собой адаптированную технику, частично возродив, а по большинству создав заново очаги техногенной цивилизации.

Единственную планету, обладавшую пригодной для существования жизни атмосферой, переименовали, назвав «Арастра», что в сокращенном переводе с Элианского означает «центр мироздания».

Главной проблемой, с которой столкнулись первопроходцы в пространстве десятого энергоуровня, стало явление непроводимости. В условиях сильнейшего магнитного поля традиционные энергосистемы, оказались непригодны к эксплуатации. Это сделало невозможным применение существующих кибернетических устройств и механизмов. Физика десятого уровня гиперсферы поставила перед людьми массу проблем и загадок. В ходе экспериментов удалось выяснить, что тут протекают как химические реакции, так и реакции ядерного распада. На основе этих знаний были воссозданы образцы вооружений, использующие древние схемы, а так же сконструированы многофункциональные космические корабли, оснащенных помимо стандартных кибернетических систем и силовых установок гиперпривода, альтернативными, основанными на примитивных ядерных реакторах. Тепло, выделяемое при реакции деления атомных ядер, преобразовывалось в кинетическую энергию, которая приводила в действие все механические приводы, необходимые для управления космическим кораблем. В качестве силовых установок первоначально использовались жидкотопливные двигатели, а альтернативная система навигации была построена на базе фотонных компьютеров, использующих забортные источники энергии, в частности излучение центрального энергетического сгустка.

Помимо прочего в схемы управления космических кораблей стали широко внедряться логры – миниатюрные, но мощные компьютерные компоненты, разработанные еще в древности расой двухголовых ксеноморфов. Хранение и обработка данных в лограх осуществлялась на основе теплового излучения, что позволяло им работать в составе локальных сетей борту экспериментальной гиперсферной техники.

Ученым предстояло решить еще множество проблем и загадок, например оставалось непонятно почему эффект непроводимости не влияет на микротоки в организмах живых существ, однако главной задачей, поставленной перед ограниченным контингентом военно-космических сил Конфедерации, был поиск средств обнаружения вертикалей. Без точной классификации вливающихся в центральный энергетический сгусток линий напряжения аномалии идея превращения Арастры в действующую узловую станцию гиперсферных маршрутов, откуда будет доступна для исследования и колонизации любая звездная система Галактики, оставалась лишь мечтой.

Проблему точного определения вертикалей и «восхождения» по ним не сумели решить древние цивилизации, и теперь эта задача встала перед Человечеством…

Командующему ограниченным контингентом ВКС адмиралу Снегову.

Срочно. Секретно.

Источник данных – штаб флота.

Приказываю провести силами малых аппаратов разведки картографию безвоздушных планет Ожерелья, с целью классификации обломков космических кораблей, находящихся на их поверхности. При невозможности точного определения объектов средствами дистанционного наблюдения, осуществлять высадку десантных групп.

Начальник отдела гиперсферной навигации генерал Хоггинс.

…Над приборными панелями корабля вместо привычных для человека сенсоно-информационных систем медленно вращались, или же неподвижно висели в воздухе замысловатые фигуры, собранные из сотен миниатюрных кристаллов.

Экраны телескопического обзора представляли собой толстые вставки прочного прозрачного полимера, с тончайшим светочувствительным покрытием, – улавливая излучение забортных источников света, оно делало изображение более контрастным.

Редкие сиротливые сигналы индикации, люминесцирующее освещение, громоздкие амортизационные каркасы противоперегрузочных кресел, механические приводы штанг астронавигационных рулей, – все это, в сочетании с замысловатой паутиной логрианских мини-компьютеров, создавало стойкое ощущение «дежа вю», будто само время обратилось вспять, демонстрируя сочетание технологий начала космической эры, к которым конструктора присовокупили устройства, изобретенные расой Логриан три миллиона лет назад.

Два человека, в таких же громоздких, словно специально подделанных под старину скафандрах, напряженно работали, вручную управляя кораблем.

Пилот и навигатор.

– Саша открой нижний обзор.

Рука в толстой неудобной гермоперчатке потянула рычаг, и часть сегментов пола пришла в движение, открывая разделенные ребрами жесткости прозрачную вставку.

Цепочка, собранная из трех десятков логров, плавно изогнулась, меняя пространственную конфигурацию, от крайнего кристалла к гермошлема пилота устремился невидимый глазу поток когерентного излучения микролазера, работающего в инфракрасном спектре.

– По показаниям логров мы над целью. – Произнес Александр.

Эдвард медленно, миллиметр за миллиметром отклонял астронавигационные рули, ориентируясь на контрастный контур древнего космического корабля, покоящегося посреди внушительного кратера, выбитого на поверхности безвоздушной планеты его катастрофическим падением.

– Связь?

Александр отрицательно качнул головой.

– Мы вне зоны прямой видимости.

– Проклятье… – Прошептал Эдвард, осторожно разворачивая поисково-спасательный модуль над кратером. – Саша я не уверен. Все выглядит одинаково. Найди подтверждение.

– Сейчас. – Навигатор отделил от креплений странный на вид прибор. По всем признакам это был… бинокуляр с обыкновенными оптическими линзами.

Трехшарнирная штанга позволяла зафиксировать оптический прибор над определенной точкой прозрачной обшивки, не опасаясь, что тот выскользнет из рук и воспарит в невесомости.

Исходя из обстановки рубки управления было трудно поверить, показаниям бортового хронометра, которые проецировал на специальный люминесцентный планшет один из замысловатых нитевидных «отростков» логрианского компьютера:

12 сентября 3825 года. 17 часов 32 минуты.

Коэффициент умножения темпорального потока х 9, 347.

Секции верхнего обзора демонстрировали абсолютный мрак. Ни единой звезды.

Куда подевалась Вселенная? Где ультрасовременные достижения цивилизации, полторы тысячи лет осваивающей космическое пространство?

Что означает наполняющий рубку синтез примитивных технологий в сочетании с неимоверно древними артефактами расы двухголовых ксеноморфов?

– Есть. Нашел. – Произнес Александр, не отрывая лицевой пластины гермошлема от овального уплотнителя, исключающего рассевание внимания за счет бокового зрения. – Вижу надпись. Это колониальный транспорт «Кассандра».

– Сигнальный маяк? Ты его видишь?

– Нет.

– Саша, постарайся. У нас топливо на пределе. Мне нужно знать, начинать маневр торможения или нет?

– Спокойнее Эд. Сейчас разберемся. По последнему сообщению группы Ратбовского они обнаружили обломки двух кораблей. Второй идентифицировать не удалось, но по косвенным признакам это был военный транспорт времен первой галактической.

Внизу простирался унылый, а для человеческого взгляда – зловещий пейзаж. Хаотичное нагромождение обломков, горы порванного, искореженного металла, потерявшие характерный контур конкретных кораблей.

История двух величайших трагедий человечества – Великого Исхода и Галактической войны, медленно метр за метром проплывала в бинокулярах оптики.

– Я вижу, Эд… Есть второй корабль. Это конвойный носитель Земного Альянса. Предположительно – класса «Титан». Несомненно, он потерпел катастрофу позже «Кассандры». Его обломки частично покрывают корму колониального транспорта.

– Понял. Я начинаю маневр торможения. Приготовься.

– Эд, есть удобная площадка. Два градуса от оси курса.

– Поверхность?

– Это стартовая площадка вспомогательных штурмовых модулей огневого прикрытия. Уточняю размер: площадь сто пятьдесят квадратных метров, геометрия – овал, отрицательный уклон относительно поверхности планеты минус три градуса семнадцать секунд.

– Ты не можешь гарантировать надежность конструкции.

– Не могу. Но за счет отрицательного наклона площадь свободна от мелких обломков.

– Да, вижу. Вопрос: почему группа Ратбовского не воспользовалась этой «посадочной площадкой»? И где их аварийный маяк?

– Вероятно, его скрывает корпус конвойного носителя.

– Сверься с лограми.

– Сейчас. – Александр поднял голову, протянул руку и, ухватив ближайшую кристаллическую нить, набранную из плотно сопряженных друг с другом кристаллов, бесцеремонно потянул ее на себя.

Нить не порвалась, сложная фигура пространственного иероглифа послушно утратила форму, вытягиваясь в направлении усилия, пока крайний кристалл, за который тянул навигатор, не оказался в центре овального уплотнителя.

Своеобразный способ передачи данных в компьютер.

Некоторое время спустя другая кристаллическая нить пришла в движение, проецируя результат обработки полученного изображения на специальный планшет.

– Логры уловили импульсное излучение маяка. Как я и говорил, он по ту сторону корпуса «Титана».

К этому моменту спасательный модуль закончил маневр торможения и теперь находился над избранной для посадки точкой.

– Продолжай наблюдение. Сброс сейсмодатчиков через тридцать секунд.

– Пока все отлично. Главное, чтобы ребята продержались.

Эдвард промолчал.

Легкий толчок возвестил о старте зондов.

Проследив за траекторией их падения, он определил площадь рассеивания и, найдя ее удовлетворительной, освободил еще один фиксатор.

От днища модуля отделилась капсула с микрозарядом взрывчатого вещества. Она коснулась поверхности чуть в стороне от обломков двух кораблей, произошел микровзрыв, породивший сейсмическую волну. Мгновенная судорога колебаний пробежала по изломанным, покореженным конструкциям, и рассеянные по площади сейсмодатчики тут же осветились вспышками микролазеров, передавая на борт данные о глубинной структуре интересующих пилота объектов.

Эдвард взглянул на планшет, куда концевой логр проецировал динамически пополняющуюся схему.

Да, площадка была не только удобна для совершения посадки, но и надежна. Под ней располагался внушительный фрагмент корпуса конвойного носителя, который в свою очередь покоился в глубокой выемке, выбитой при падении. Остойчивость конструкции вроде бы гарантировало само время – сколько его прошло с той поры, как «Титан» рухнул на дно небольшого кратера, подмяв под себя обломки «Кассандры»? Все мыслимые подвижки, обусловленные весом конструкций, их взаимным расположением уже произошли, значит, площадка должна выдержать вес модуля.

Оставалось два «но».

Во-первых, неизвестна прочность опорной конструкции, которая вполне могла иметь микротрещины. Во-вторых, посадка в избранной точке предполагала, что им придется преодолеть хаотично изломанный корпус «Титана», причем проделать это нужно дважды, учитывая, что обратный путь будет затруднен эвакуацией пострадавшей разведгруппы. Пока они не имели никаких сведений относительно пяти человек, высадившихся для исследования обломков колониального транспорта «Кассандра». Связь с ними оборвалась несколько часов назад, одновременно заработал аварийный лазерный маяк, вот вся доступная оперативная информация.

– Садимся. – Принял решение Эдвард. – Возьмем два комплекта реактивных ранцевых двигателей. От посадочной площадки прыгнем через корпус «Титана» к аварийному маяку, там сбросим отработанные емкости и начнем поиск. Это даст нам шанс вернуться тем же способом, не карабкаясь по обломкам.

– Согласен.

…

Начальнику отдела навигации штаба флота генералу Хогинсу.

Источник данных: борт крейсера «Дион».

Докладываю, что в ходе предписанных картографических изысканий, потери личного состава десантных групп составили тридцать человек. Потеряно десять автономных аппаратов разведки. Расположение обломков (корпусов) космических кораблей представляет неустойчивую структуру, непреодолимую для имеющихся в наличии механизмов. Считаю риск, связанный с точной идентификацией обломков, чрезмерным и неоправданным.

Прошу вынести на рассмотрение штаба вопрос о прекращении картографической операции, либо переоснащении десантных групп машинами с шагающим приводом. Техническое обоснование использования серв-машин прилагается.

Адмирал Снегов.

* * *