Правовой институционализм Дж.Р. Коммонса

Коммонс был первым, кто написал специальную книгу «Инсти­туциональная экономическая теория» ( 1934). Но она вышла, когда ав­тору было уже за 70, а его стаж профессиональной и общественной деятельности перевалил за 40 лет. Коммонс окончил духовный кол­ледж (1888) и продолжил образование в престижном университете Джонса Гопкинса, где стал любимым учеником Ричарда Эли (1858-1943), пытавшегося в свое время создать американское ответвление исторической школы в политэкономии. В начале 1900-х Коммонс работал в Национальной гражданской федерации - организации, це­лью которой было улаживание конфликтов между рабочими и рабо­тодателями. В это время в основном сложились его взгляды на урегу­лирование отношений между трудом и капиталом: 8-часовой рабо­чий день, повышение заработной платы для увеличения покупатель­ной способности масс, благотворность концентрации промышлен­ности для эффективности экономики. В 1904 г. хлопотами Р. Эли Коммонс был принят на работу в Висконсинский университет, где вместе с учениками составил «висконсинскую школу» истории и те­ории американского рабочего движения, обосновавшую реформист­скую программу «политического коллективного договора» — дости­жения компромисса между предпринимателями и рабочими, орга­низованными в профсоюзы, при арбитражной функции правитель­ства и Верховного суда. Почти 30 лет Коммонс активно участвовал в политической жизни Висконсина, был советником двух губернато­ров штата и гордился проведенными мерами в области рабочего за­конодательства. Богатый практический опыт лег в основу разрабо­танной Коммонсом системы идей, отразившей и его личные качест­ва: уравновешенность, способность вызывать доверие у людей раз­ного социального статуса и мировоззрения: от миллионеров до соци­алистов.

Уже в своей первой книге «Распределение богатства» ( 1893) Коммонс выразил несогласие с маржиналистской индивидуалистической Ц трактовкой распределения общественного дохода и игнорирования Я исторической изменчивости отношений собственности и прав личности, включающих право на возможно более высокую долю в национальном продукте. Коммонс констатировал рост монополистических элементов в рыночной экономике и оправдывал существование профсоюзов, добивающихся повышения заработной платы выше некоторого минимума и необходимых для защиты рабочих от давления со стороны крупного капитала. Но в то же время Коммонс полагал, что влияние крупных корпораций может быть благотворным в той мере, в какой они способны смягчать остроту депрессии и наращи­вать масштабы производства. Поэтому на первый план он выдвинул поиск инструментов компромисса между организованным трудом и крупным капиталом, примирения экономических противоречий че­рез коллективные действия, определив в итоге институциональную экономику как «Экономику коллективных действий» (название послед­ней работы Коммонса, опубликованной посмертно в 1951 г.).

Коллективные действия в качестве институтов направляют и кон­тролируют поведение людей. Будучи неразрывно связаны с отноше­ниями собственности, коллективные действия в экономике предпо­лагают определенные правовые рамки и находят свое выражение че­рез суды. Эволюционный характер экономической науки, по мнению Коммонса, требовал изучения судебных решений за несколько сто­летий эры капитализма, чтобы иметь ясное представление о том, ка­ким образом коллективные действия ограничивали индивидуальные. Следующей задачей Коммонс считал изучение истории экономичес­ких учений для определения того, каким образом в экономическую теорию входили представления о коллективных действиях. Выпол­нению этих задач Коммонс посвятил книги «Правовые основания ка­питализма» ( 1924) и «Институциональная экономическая теория» (1934). По образному выражению Б. Селигмена, Коммонс «дистил­лировал свою теоретическую систему в сложных аппаратах многих сотен судебных решений и десятков типов экономической теории»¹⁷.

Ранее этих главных своих трудов Коммонс опубликовал книги «Промышленная доброжелательность» (1919) и «Промышленноеуправ­ление» (1923), где развивал идею социального соглашения рабочих и предпринимателей посредством «взаимных уступок». С одной сто­роны, Коммонс противопоставлял свои взгляды марксистской докт­рине классовой борьбы и социалистическим идеям. Он признавал факт обнищания пролетариата лишь для ранней стадии капитализма и критиковал Маркса за недооценку возможностей тред-юнионов и социальных реформ для улучшения положения рабочего класса. Но­вый этап промышленного развития, связанный с ростом крупных корпораций, привел, по словам Коммонса, к «диффузии капитализ­ма в гуще широких масс народа»¹⁸.

С другой стороны, Коммонс при­зывал капиталистов наладить «добрые отношения» с рабочими, пе­рестать третировать профсоюзы как дьявольские происки и признать за тред-юнионизмом статус законного и неотъемлемого компонента структуры зрелого промышленного общества¹⁹. Видное место в этой структуре Коммонс отводил избирательной системе и государствен­ной власти. Он призывал голосовать за тех политических деятелей, которые признают экономические требования тред-юнионов, а го­сударственную исполнительную и судебную власть считал высшей инстанцией в классово-экономическом арбитраже.

Коммонс упрекал классиков и маржиналистов за ошибочную ра­ционалистическую психологию и недостаточность анализа юриди­ческих форм. Он пришел к пониманию институтов как исторически сложившихся и освященных юридическим авторитетом обычаев, ухо­дящих корнями в коллективную психологию. Сформировавшись, действующие коллективные институты направляют поведение инди­видов. Центральное место среди действующих коллективных инсти­тутов Коммонс отводил корпорациям, профсоюзам и политическим партиям. Они выступают как «группы давления».

Наряду с коллективными действиями другой важнейшей катего­рией институциональной теории Коммонса стало понятие сделки (трансакции). Коммонс выделил три основных типа сделок и три глав­ных этапа каждой сделки. По типу Коммонс разделил сделки на тор­говые, управленческие и рационирующие. Управленческие сделки выражают отношения между руководителями и подчиненными; к рационирующим сделкам относятся налогообложение, бюджет, ре­гулирование цен, решения правлений корпораций. Большинство сде­лок — торговые. Каждая сделка включает в себя переговоры, приня­тие обязательства и его выполнение. В ходе переговоров встречаю­щиеся стороны сначала противопоставляют свои позиции и затем ищут соглашения. Трансакционный процесс служит определению «разумной ценности», возникающей из согласия о выполнении в бу­дущем условий контракта. Контракт - это «гарантия ожиданий», без которой не может быть ценности.

В теоретических построениях Коммонса много общего с дихото­миями Веблена, но там, где пессимист Веблен с сарказмом подмечал нелепости и непримиримые конфликты, благодушный Коммонс на­ходил постепенное возникновение «разумных обычаев и разумных стоимостей, под влиянием которых меняются сами институты». Про­водя различие между действующими предприятиями, цель которых повышение технической эффективности производства, и действую­щими фирмами, занятыми только денежными сделками, Коммонс считал возможным уравновешивание интересов индустрии и бизнеca: «Самое лучшее производственное предприятие — это такое, где технические факторы используются наиболее пропорционально бла­годаря усилиям менеджеров. Самая лучшая фирма - та, где правиль­но соразмеряются покупки и продажи путем рыночных сделок. Са­мый лучший действующий коллективный институт — тот, где в пра­вильном соотношении находятся техника и бизнес»²⁰.

Коммонс подробно остановился на процессе возникновения дол­госрочного кредита и включения инвестора-банкира в процесс про­мышленного производства. Банкирский капитализм связан с отде­лением юридического контроля над товарами от физического и по­гоней за титулами собственности. Банкиры организуют эмиссию и размещение акций; корпорации нанимают юристов, оказывают дав­ление на законодательные органы и осуществляют широкие програм­мы отношений с общественностью (public relations). Влиятельные экономические группы становятся более влиятельными, чем Кон­гресс. «Именно ассоциации, а не индивидуализм стали прибежищем современного либерализма и демократии в спасении от коммуниз­ма, фашизма или банкирского капитализма».

Оптимизм Коммонса проявился и в его уверенности, что разум­ная ценность достижима коллективными действиями капиталистов и рабочих. В «деловом» тред-юнионизме, при котором рабочие кол­лективно отстаивают свои права собственников в практических во­просах заработной платы и продолжительности рабочего дня, в за­ключении коллективных договоров он видел важнейший путь к под­держанию общественного равновесия. Эту уверенность Коммонс выразил в своей автобиографии²¹, вышедшей за год до принятия Акта о трудовых отношениях - одного из важнейших мероприятий руз-вельтовского Нового курса, закрепившего за рабочими право заклю­чения коллективных договоров.

Годы Нового курса вообще поначалу стали временем институционалистов. Покойный Веблен предстал своего рода пророком (харак­терно, что сборник его работ, изданный Митчеллом в 1936 г., имел название «Чему учил Веблен»); Митчелл стал одним из организато­ров Комитета национальных ресурсов США, предполагая превратить его в центральный орган государственного регулирования экономи­ки; Коммонс увидел в реформах администрации Ф.Д. Рузвельта во­площение своих идеалов, а близкие к институционалистам А. Берль (1895-1971) и Р. Тагвелл (1891-1979) вошли в «мозговой трест» пре­зидента Ф.Д. Рузвельта.

Адольф Берль со своим коллегой по Колумбийскому университе­ту Гардинером Минзом (1896-1982) прославился книгой «Современ­ная корпорация и частная собственность» (1932). Проанализировав обширный статистический материал, Берль и Минз подробно обос­новали вывод, намеченный в последней книге Веблена — об отделе­нии собственности от контроля в крупных акционерных компаниях. Большинство собственников превратилось в пассивных инвесторов, а реальное управление предприятиями перешло в руки менеджеров, которые могут осуществлять контроль над корпорациями в своих интересах.

«Концентрация экономической мощи, отделенной от собственно­сти, — писали Берль и Минз, — фактически создала экономические империи и передала эти империи в руки новой формы абсолютизма»²². Берль и Тагвелл готовили тексты речей Ф.Д. Рузвельта, в которых про­водилась идея, что перед лицом господства концентрированной влас­ти корпоративных менеджеров государство «должно стремительно выйти на первый план и защитить общественные интересы».

Однако к концу 1930-х годов, после «кейнсианской революции», институционалисты были отодвинуты в тень. Но заложенная ими традиция не угасла, и в 50—60-е годы уроженец Канады Джон Кеннет Гэлбрейт (р. в 1908 г.), сформировавшийся как экономист в годы Но­вого курса, становится новой яркой фигурой институционализма.