В сантиметре над пропастью. В обнимку со смертью. 3 page

- Шикарный день, так в город и не съездили... - огорченно вздохнул Джерард.

- Да... И сигареты как назло кончились, - я открыл свою пачку и, заметив, что там не осталось ничего, со злостью кинул ее в мусорку.

Джерард потянулся в карман и достал свои сигареты, протягивая их мне.

- Держи, - хмыкнул он, дожидаясь пока я возьму из его рук пачку.

- Спасибо, - я достал сигарету и, открыв маленькое окошко в этой чертовой машине, начал нервно затягиваться.

Наконец, мы доехали до школы, поблагодарили этого врача и пошли к комнатам.

- Обед и ужин мы уже пропустили, весь день провозились с Билли и так и не съездили в город, - протянул Джерард, поднимаясь по лестнице.

- Ну и что. Зато... - я заткнулся, не желая говорить дальше.

- Зато это был незабываемый день, - дополнил Джерард, засмеявшись.

- Да, - я улыбнулся, открывая дверь в комнату.

Джерард вызывающе посмотрел на меня, как только мы зашли в нашу скромную комнатку.

- Фрэнк, у меня есть немного виски. Хочешь? - он нагнулся и достал из-под своей кровати бутылку. Я смотрю, он тут уже устроился.

- Ну, давай, - улыбнулся я, садясь на свое место.

Мы открыли бутылку, Джерард достал рюмки и разлил алкоголь. Через часа полтора мы уже были пьяны просто в задницу. Я после третьей рюмки уже засыпал, но Джерард упорно наливал еще и еще. Бутылка, наконец, опустела, в венах уже закипала кровь. Я плюхнулся на свою кровать, с которой неоднократно уже вставал, чуть позже Джерард лег на меня.

- Фрэнки-и-и... А ты мне нравишься, - он засмеялся, периодически икая от влитого в себя алкоголя.

- А ты мне, - прошептал я ему на ухо, лизнув в шею.

Джерард встал, слегка покачиваясь, подошел к двери и, повернув в ней ключ, сладко облизнул свои тонкие губы. Его бледное лицо в этот вечер было особенно прекрасно. Он снял с себя футболку и лег на меня. Хотя, наверное мне кажется, что он прекрасен из-за того, что я выпил слишком много.

- Только сильно не кричи, - шепнул он мне, обдавая запахом спиртного. Он стянул с меня кофту и дотронулся холодными пальцами до моего тела. По спине пробежали мурашки и я вздрогнул. Сейчас Джерард сводил меня с ума одними пальцами, спиртное плохо действует на меня. Надо завязывать с алкоголем.

Он - почти всегда угрюмый, но такой сексуальный парень... Он сам сделал первый шаг к этому, пусть даже будучи пьяным. Его дыхание, мягкое дыхание с нотками алкоголя, сейчас возбуждало меня. Джерард стал покрывать мое тело поцелуями, что почти моментально стало сводить меня с ума. Я начал зарываться руками в его прекрасные волосы, то поглаживая их, то взъерошивая. Он закусил зубами мою нижнюю губу почти до крови и впился в мои губы, я глухо застонал в поцелуй.

Этот отчаянный стон, кажется, сильно возбуждало его, плотная ткань джинсов неприятно прижимала мой член, и я заерзал, что не осталось без его внимания. Он развратно улыбнулся и стал расстегивать мой ремень. Я, одной рукой все еще "насилуя" его волосы, стал расстегивать ширинку его джинсов. Джерард стянул с меня джинсы вместе с боксерами и взял мой член в руку, затем потянулся ко мне и, засасывая мой пирсинг, простонал мне в губы, углубляя поцелуй.

Джерард периодически покусывал меня за губу, я глухо стонал в поцелуй, что ему несомненно нравилось. Он стал пахом тереться об мои бедра, я застонал во все горло. Меня пьянил его запах, он отстранился, слизвая тоненькую ниточку слюны, взял мой член в руку и начал водить рукой по нему, то ускоряясь, то замедляя темп. Сигареты, выпивка и его пьянящий запах перемешались в моей голове, я ничего не понимал, что я делаю, я совершенно ничего не понимал. Громко выкрикнув его имя, я кончил ему на живот и упал в изнеможении на простыни. У меня закружилась голова, я прикрыл глаза буквально на минутку, но тут же отрубился, даже не накрывшись одеялом.

9.

Утро, ненавистное утро. Зазвенел будильник - сегодня начинаются уроки... Я встал и нехотя поплелся в душ, сейчас мне нужно привести себя в порядок, сегодня будет тяжелый день. Я подошел к зеркалу - опять эта рожа, ненавижу... Я хочу измениться, но я не могу этого сделать. Все слишком тяжело, боже...

Первым уроком психология, может прогулять? Я кое-как уложил волосы и пошел обратно в комнату, Джерарда не было, интересно, куда он свалил с утра? Собрав учебники, я поплелся в столовую, его там тоже не было. Я купил немного поесть и сел за первый свободный столик. Через пару минут Джерард подсел ко мне и стал наблюдать, как я ем. Его глаза, опять же эти глаза... Моя голова болит еще с того момента, как я открыл глаза, но я все помню, как ни странно.

Эти зелено-карие глаза сводили меня с ума даже сейчас. Господи, может не нужно?! Он подсел ко мне поближе и шепнул что-то неразборчивое на ухо. Вокруг все начали перешептываться, Джерард со всей ненавистью и презрением осмотрел всю столовую испепеляющим взглядом, все тут же заткнулись, хотя это не удивительно, его боялась вся школа, как я уже понял. Несмотря на то, что он был худой, бледный и немного не такой, как все. Он был чем-то вроде некой опасности. как и я он тратил все время на вечеринках, его все уважали, но боялись, такой своеобразный идол.

Прозвенел звонок, мы с Джерардом пошли в класс. Психология за 5 минут стала моим самым нелюбимым предметом. Преподаватель был маленький толстый старикашка с очень и очень занудными замашками. Ему надо было, чтобы все в классе представились полным именем, затем он собирался нам рассказать про себя. Очень интересно, ага. Очередь дошла и до Джерарда.

- Молодой человек, встаньте, пожалуйста, и представьтесь полным именем, - прохрипел старый очкарик.

- Джерард Артур Уэй, - старик улыбнулся, кивая, и разрешил его сесть на место.

- А Вы? - он вопросительно посмотрел на меня.

- Фрэнк Айеро, - взвыл я, вдруг пронесет и он не прицепится.

- Полное! - завизжал старик. Истеричка, заебал.

- Худое, блять.

- Мистер Фрэнк Худое Блять, садитесь или говорите ваше имя, - он усмехнулся, поправляя очки на носу.

По классу покатился смешок, Джерард улыбнулся, толкнув меня в плечо.

- Фрэнк Энтони Томас Айеро, - я вздохнул, присаживаясь на свое место.

Старик лишь ухмыльнулся и пошел дальше "знакомиться" с классом. Кажется, наши с ним отношения не очень хороши будут.

- А ты, сколько лет уже тут гниешь? - шепнул я Джерарду.

- Второй год пошел... Мне совершенно тут не нравится, но что поделаешь, - он стал говорить обычным голосом, а не шепотом, - ты можешь разговаривать обычным голосом, этому старику далеко похуй, он никогда не может запомнить имен и на его уроках можно тупо спать, разговаривать или слушать музыку... Да хоть стриптиз танцевать, ему тупо надо объяснить материал и получить за это деньги, - Джи всунул наушник в ухо, а другой протянул мне. Я охотно взял его, в наушниках звучала моя любимая песня.

One minute past midnight thinking about today
And the memories we made never fading away
We owned the night for a moment lost our minds for a week
Loving every second on our winning streak...

Минуту после полуночи размышляю о прошедшем дне
И наши воспоминания никогда не испарятся
На мгновение ночь покорилась нам, а мысли покинули на неделю.
Любви принадлежала полоса побед...

Раньше я считал, что любовь для слабаков, ее не существует, а они упорно страдают и верят... Верят в светлое будущее. Теперь и я один из таких "слабаков", который надеется, что его не бросят, будут любить, я так же страдаю. Кажется, я влюбляюсь в Джерарда. Вот только теперь я могу понять, наверное, что такое любовь.

Джерард что-то рисовал в блокноте. Я положил голову на его плечо и стал наблюдать, что именно он рисует и как. Я давно очень хотел научиться рисовать, но никак не мог найти времени, да и бросал постоянно начатое. Джерард рисовал каких-то человечков, причем так увлеченно, что даже не замечал меня.

Все уроки мы просидели молча - я слушал музыку, а Джи все что-то рисовал. Уроки, наконец, кончились, я пошел в комнату и лег на кровать, скрестив руки на груди и закрыв глаза. Сейчас я хочу умереть, да, ну, или поспать.

Джерард зашел в комнату минут через пять, он был заплаканный, слезы на его глазах еще не высохли и он периодически всхлипывал.

- Джи, что случилось? - я бросился к нему, поглаживая по спине, пытаясь успокоить.

- Б-б... Билли... - он шептал, все еще всхлипывая, в мою шею, обнимая меня.

- Что с ним? - я не на шутку перепугался, ведь Джерард знает что-то, чего не знаю я, он плачет из-за этого и это меня пугает.

- Он... Его больше нет... И никогда не будет, ты понимаешь? - он дал волю слезам и за считанные минуты моя футболка превратилась в мокрую тряпку.

- Но... Он же только сломал себе руку и ногу, - я не мог поверить, я смутно понимал, что он вообще говорил, но, судя по его словам, Билли умер.

- Он... Был тяжело болен, у него была лейкемия. Эти переломы только усугубили его положение. Он и так бы скоро умер. Мне позвонили из больницы и сказали, что у него была эта болезнь, а я знаю, что это такое, ведь мой дедушка умер от нее. а Билли, скорее всего, не знал об этом, - Джи расплакался. Я никогда не видел его таким... Беспомощным? Угнетенным? Не знаю... Он был просто сломлен.

Мне было очень жаль Билли, он был бы, наверняка, очень хорошим другом, несмотря на его идиотские подколы. Джерард все еще обнимал меня, тяжело дыша в мою шею, я приобнял его. Было слышно, да и я чувствовал, что Джи всхлипывает и плачет до сих пор, его горячие слезы текли по моей шее, обжигая кожу. С глаз покатилась слеза. Я не могу смотреть, как Джерард плачет, это трудно.

Сколько мы так просидели? Не знаю... Мы сидели в обнимку и плакали. Билли больше нет, я никогда не увижу больше его изумрудных ярких глаз, которые переполнялись радостью, смехом, наслаждением жизнью, его растрепанных темных волос, не почувствую более никогда этих холодных пальцев. Говорят, что у людей с холодными руками очень теплое сердце. В случае с Билли это было действительно так. Он питал радость ко всему живому, относился ко всем с такой любовью... даже к тем, кто его откровенно ненавидел и презирал.

Он навсегда останется в моем сердце, моей путеводной звездой, моим ярким солнцем. Я буду брать с него пример, буду пытаться быть таким же жизнерадостным, в память о нем. Но его больше нет. Я не могу смириться с этим. Я упал на подушку, рядом с Джерардом, который уже мирно сопел, и просто представил, как придется жить без его подколов, смеха и глупых шуток. Это будет очень странно...

10.

Я просыпаюсь от того, что кто-то назойливо толкает меня в плечо, быстро, резко и с неким беспокойством. Конечно, это Джерард. На часах горят ярко-зеленым цветом три цифры, свидетельствующие о том, что сейчас три часа ночи, без десяти четыре. Я открываю заплаканные глаза, понимая, что это был всего лишь сон, и моргаю несколько раз, чтобы сфокусировать свое зрение на человеке, сидящие перед моим лицом.

- Что тебе снилось, Фрэнки? - Джерард сидел на коленях возле моей кровати, вытирая рукой мои выступившие еще во сне слезы.

- Мне... Ну, мне снилось, что Билли умер, - внутри что-то неприятно защемило, я буквально выдавил эти слова из себя.

- Дурачок, все с этим придурком хорошо, - он засмеялся, прижимаясь ко мне. Я сел на кровати, он поднялся с колен и плюхнулся рядом со мной, продолжая обнимать.

- Знаешь, Джерард, я редко вижу сны, а когда вижу, они что-то да значат. Вдруг с ним что-то случилось? Давай съездим туда, пожалуйста.

- Но... Это очень далеко, - буквально простонал он, закатывая глаза.

Ну, а вдруг в ним что-то случилось? Я ведь должен проверить это, поэтому мне нужно уговорить Джерарда. Состроив умоляющую мордашку, которая включала в себя щенячьи глазки и немного выпяченную нижнюю губу, я начал дергать его за руку.

- Ну пожалуйста, - проныл я, не отпуская его руки. Наверное, со стороны это выглядело смешно, даже глупо.

- Ну... Вечером нас вряд ли пустят, нам надо ехать утром, а разрешение мы вряд ли получим, поэтому нам нужно незаметно проскользнуть наружу, обхитрив охрану. Мы можем прогулять уроки, а еще мы можем сделать поддельные документы, - Джерард вздохнул, заламывая руку за голову.

Я мысленно порадовался своей маленькой победе и лег обратно на свою кровать. Джерард встал и, легко поцеловав меня в лоб, пожелал мне спокойной ночи и ушел на свою кровать. Потому как я хотел слишком сильно спать, я отрубился почти моментально, отдавая свою душу на растерзание кошмарам.

***

Снова утро, такое же, как вчерашнее, но сегодня, правда, на уроки мы не пойдем. Мы едем к Билли. Я отвернулся от стенки, которую увидел как только открыл глаза, и повернулся к Джерарду, не ожидая увидеть его прямо перед собой. Он сидел на стуле и мирно посапывал, держа в руке блокнотик. Карандаш, который, по идее, должен был быть у него в руке, валялся на полу, недалеко от стула, на котором он спокойно спал.

Я медленно поднялся, пытаясь не издавать лишних звуков, чтобы не разбудить его. Меня съедало любопытство, мне было жутко интересно, что он там рисовал. Я обошел его стул, вглядываясь в карандашные линии на ней. Он чудесно рисует, в своей немного странной манере, но все равно прекрасно. На этом белоснежном листе, испещренном черным графитом, который был стерт тысячи раз, был нарисован спящий я, что несомненно мне немного льстило. Я улыбнулся и, в попытке разбудить его, легко прикоснулся своими губами к его, буквально мимолетное касание, но он моментально проснулся и, завидев мою улыбку, улыбнулся в ответ.

- Джерард, собирайся, нам еще нужно много сделать, - я продолжал улыбаться, отчего у меня уже начинало сводить скулы. Мне нравится говорить его полное имя, оно необычно для меня, оно прекрасно. Эти буквы "р", как бы рычащие звуки, меня это сводит с ума.

- А я совсем и забыл, прости, - он виновато улыбнулся, проводя рукой по волосам, и поднялся со стула, вернув его на место, за стол.

- Собирайся давай, забыл он, - я хмыкнул, шуточно толкая его в плечо. Он засмеялся и, пробормотав что-то вроде "ребенок", пошел к шкафу.

Через 15 минут мы были готовы, полностью одеты, обуты и даже причесаны, что, кажется, для Джерарда было странностью. Правда, мы не успели сделать липовое заявление. Потому что не было времени, да и мы даже не знали, как оно выглядело. Джерард видел его один раз, мельком, когда Дженнифер, девушка, которая раньше работала на месте Тома, вывозила их в город на экскурсию и попросила Джерарда отнести это заявление на пост охраны.

Мы уже спустились, взяв достаточно денег с собой на различные расходы, и собирались идти дальше, но Джерард внезапно меня остановил, отдернув за руку назад.

- В чем дело? - я негодующе посмотрел на него.

- Там охрана, видишь? - он показал пальцем в окно. Я увидел двух охранников, которые ходили по периметру двора, сурово поглядывая на всех. Сейчас была перемена и многие дети вышли во двор, - Они нас точно не выпустят, тем более в учебное время. Пошли, я знаю другую дорогу, через чердак. Она немного сложнее и опаснее, но я так уже выбирался отсюда. Он схватил меня за руку и мы побежали по другой лестнице, которая как раз вела на чердак, наверх. Зачем мы бежали - я не знаю. Он так хотел, а я всего лишь подчинялся.

Я полностью выдохся, пока мы поднимались, но наконец, перед нами оказалась серая железная дверь, которая даже не была заперта. Джерард подергал за ручку, но она не поддавалась, ее заклинило, поэтому ему пришлось дернуть намного сильнее, упираясь ногой в стену. Она со скрипом открылась, сверху посыпалась штукатурка, которая отлетела от резкого открытия.

Мы вошли на чердак, освещаемый одной тусклой лампочкой. Там стоял небольшой диванчик, рядом с ним столик, где покоились пустые банки из-под пива, гитара и один пуф. Миленько, значит, здесь кто-то проводит свое время. Маленькое окошко над этим диваном совсем немного освещало чердак, но это давало тоже немного света.

- Не волнуйся, мы когда-то здесь тусовались с друзьями, - он усмехнулся, снимая пустые банки со стола, поставив их на пол, стол он вытер тряпкой, которая висела на батарее, которые, в свою очередь, пока что были отключены, поскольку стояла все еще теплая погода. На крышу вела небольшая лестница, в конце которой была такая же серая железная дверь, которая тоже не была заперта. Джерард толкнул ее и мы вышли на крышу. Яркий свет резанул глаза, а от высоты помутнело в глазах. Я прижался к стене, которая была частью чердака.

- Джи, я чертовски боюсь высоты, - прошептал я, закрывая глаза от неприятного ощущения головокружения. Джерард подошел ко мне и взял мое лицо в свои руки.

- Не бойся, все будет хорошо, слышишь меня? Хо-ро-шо, - Джерард отделил каждый слог, продолжая смотреть мне в глаза. Он взял меня за руку и, крепко сжав ее, медленно повел меня по крыше.

На ней, крыше, конечно, стояли ограждения, но они были, мать их, деревянные и уже почти прогнили насквозь от дождей и сырого климата. Мы тихонько двигались к краю, надеюсь, Джерард знает, что делает. Он достал веревку из рюкзака, который он прохватил с собой, довольно прочную веревку, чуть тоньше, чем канат, на конце которой был большой магнит. Джерард опустил магнит на веревочке и стал болтать им довольно сильно, раскачивая и касаясь стен соседнего дома. Этот дом - обычная пятиэтажка, стоящая на одном уровне со школой, разве что немного пониже, в той части здания, которая примыкала к школе, не было чердака, а в другой части он был настроен.

Джерард подцепил магнитом железный крюк, который висела на стене соседнего дома и болтался на какой-то странной веревке, немного тоньше, чем эта. Наконец он поднял эту легкую железку. Почему легкую? Потому что такой магнит не выдержал бы большого веса. Он прицепил этот самый крюк за такой же крюк на крыше нашей школы, и мы полезли на соседнюю крышу по... веревке. Абсурд. В любой момент мы могли умереть, просто не удержаться и сорваться вниз. От этих мыслей мне стало снова не по себе. Я преодолел, конечно, свой страх, но не без помощи. Один злополучный метр между крышами дался мне двумя истериками, слезами и воплями "не хочу, не буду, не надо". Мы спустились с крыши соседнего здания на лифте, наконец, вышли и направились к шоссе, чтобы поймать такси. Идти было недалеко, дошли мы за пару минут и стали искать любую машину, которая ехала в нужном нам направлении. Наконец перед нами остановился молодой человек в желтой машине с черными шашечками, такси. Ну, наконец-то! Я думал, что умру тут от обезвоживания быстрее, чем дождусь такси или человека, который остановится перед нами.

- Нам надо в город, - сухо проговорил Джерард и откашлялся, - за сколько?

- Сорок, - таким же ровным голосом ответил водитель.

- Едем, - Джи схватил меня за руку, усаживая на задние сидения и захлопывая дверь автомобиля.

Всю дорогу мы молчали, слушая напряженное и нервное дыхание друг друга. Джерард иногда клал руку мне на колено, как бы успокаивая. Скорее всего, по моему лицу можно было заметить, что я нервничал, хоть и пытался выказать внешнее спокойствие. Эти полчаса, проведенные в машине, казались целой вечностью, но, наконец, автомобиль остановился и мы вышли, отдав деньги водителю, который почти сразу сорвался с места и уехал в неизвестном направлении. Мы вошли в больницу и подошли к информационной стойке, где сидела довольно милая девушка, Джерард прокашлялся и эта девушка сразу обратила на него внимание.

- Здравствуйте, - с неким пафосом проговорил Джерард, заправляя непослушную челку за ухо.

- Да-да, здравствуйте. Чем я могу вам помочь? - она мило и практически искренне улыбнулась, начиная хлопать ресницами.

- А где лежит парень по имени Билли Джо Армстронг? - он улыбнулся, стараясь быть более вежливым, но, кажется, эта девушка не слишком правильно его поняла. Кстати говоря, мы теперь вроде как вместе. Ну, по крайней мере, он предложил мне попробовать что-то "новое", а я согласился. Как-то так, все очень странно, мы еще не определились в наших чувствах, но у нас есть симпатия друг к другу.

- Он... - девушка внимательно посмотрела на экран компьютера, набирая что-то на клавиатуре, - вам на шестой этаж, палата номер... двести шестьдесят семь.

Джерард улыбнулся девушке, на бейдже которой было написано "Эмма".

- Спасибо, Эмма, - он еще раз обворожительно улыбнулся, сделав губки бантиком, девушка же ему ответила веселы смехом и воздушным поцелуйчиком, протягивая ему свою визитку, которую он охотно взял. А во мне, тем временем, проснулась дикая ревность, неприятно защемляя низ живота. Я довольно сильно дернул Джерарда за руку, отчего он буквально подскачил, все еще сохраняя улыбку на лице, он повернулся ко мне лицом, и я страстно впился в его губы, закусывая нижнюю чуть ли не до крови, и поглядывая на девушку, а то кто она такая, чтобы улыбаться ему? Я невольно улыбнулся, потому что у нее наш поцелуй вызвал огромное отвращение, но она не переставала пялиться на Джерарда, моего, черт возьми, Джерарда, хоть и состроив презрительную мордашку.

- Он мой, перестань на него пялиться, - не выдержал я, отрываясь от его губ. Во мне взъела огромнейшая ревность, ну а что? Имею право, наверное.

Эта Эмма поморщилась снова и взвизгнула, когда я ударил рукой по столу, ну, не знаю зачем, наверное, для пущей убедительности. Мы немного отошли от этой информационной стойки, к лестницам, я врезал Джерарду довольно сильно рукой по щеке, чтобы тоже знал. Мы стали подниматься на 6 этаж, пешком, конечно, потому что лифта тут просто не было, хороша больница, наконец, бесчисленное количество ступенек было оставлено позади.

Я вдохнул воздух, насыщенный всякими медицинскими препаратами, наполнил воздухом все свои прокуренные легкие и свободно выдохнул, ощущая легкость внутри себя. Мы пошли искать его палату. Без предупреждений, даже без стука, мы распахнули дверь и увидели Билли, который лежал на кровати и, кажется, спал. Мы с Джерардом прошли в палату, садясь на свободную койку рядом с кроватью Билли, кровать издала противный скрип ящик звук, отчего Билли тут же проснулся и слабо улыбнулся, еще не полностью проснувшись.

Сегодня его кожа была как-то по-особенному бледная, не как обычно, глаза заметно потускнели, будто потухли, а от его улыбки остались лишь воспоминания. Где-то на донышке зрачка плескался страх, вперемешку с болью и легкой радостью от того, что он сейчас тут не один. Как он мог сохранять каменное выражение лица, когда ему было плохо и больно, что ясно читалось по его глазам?

- Эй, Билли? - я шуточно легонько толкнул его, поскольку кровати были расположены рядом друг с другом, у меня была такая возможность,- где же тот веселый и неугомонный парень, который болел чувством юмора? - я слегка улыбнулся.

- Фрэнк, вот он я, - он опять улыбнулся только уголками губ, глаза же продолжали быть грустными и даже какими-то больными. Что-то неприятное будто кольнуло меня. Я ведь знал, что что-то не так, но как будто мне кто-то верит.

- Так, рассказывай, что случилось, - я серьезно посмотрел на него, он тоже перестал улыбаться.

- Все в порядке, - он сел на кровати "по-турецки", повернувшись к нам с Джерардом лицом.

- Давай, рассказывай, я же вижу, что все не в порядке, - вмешался Джерард.

- Что именно? Со мной творится черти что, я постоянно хочу спать, мне вкалывают какую-то херню, потому что со мной "что-то не так". Я не знаю, что со мной, что мне вкалывают и почему я до сих пор тут, а не в школе, - буквально кричал он.

На этом увлекательном моменте в палату зашла врач, женщина, которой на первый взгляд можно было дать лет сорок, она подошла к Билли, укладывая его снова в постель, сунула ему градусник и, записав что-то на бумаге, обратила внимание на нас с Джерардом.

- Здравствуйте, меня зовут Дженнифер Рид, я лечащий врач мистера Армстронга, - она вежливо улыбнулась, подходя к нам.

- Что с ним, мисс... Рид? - дружелюбно поинтересовался Джерард.

- Давайте выйдем, - она поправила выбившиеся волосы и открыла дверь, ожидая, когда мы пойдем за ней. Мы покинули комнату, где, можно сказать, уже пахло болью.

- Кем вам приходится мистер Армстронг? - она перешла на официальный тон, без всяких милостей и улыбок.

- Друг, - ответил я, прерывая Джерарда.

- Понимаете, мистер... - она вопросительно посмотрела на меня, ожидая, когда я скажу ей свою фамилию.

- Айеро, - я кивнул.

- Понимаете, мистер Айеро, ваш друг болен, но все не так серьезно, как вам уже могло показаться. Я могу сказать, что его кости истончены, поскольку ему не хватает кальция в организме, поэтому мы каждый день ему даем таблетки. В капельнице успокоительное, а у вашего друга обыкновенный грипп, поэтому вам опасаться нечего, - она говорила совершенно спокойно, пытаясь объяснить довольно доходчиво для таких даунов, как мы, что все в порядке.

Сон был вещий, получается, хоть и "все в порядке", но он болен. Боже, ну почему тебе нравится издеваться надо мной? Я немо уставился в больничный потолок, пытаясь посмотреть сквозь него и увидеть небо. Ты не можешь поступать так со мной, жалкий неудачник.

- Мистер Айеро? - Джерард уже давно ушел в палату, а я все еще стоял у стены, не решаясь зайти. Мисс Рид дотронулась до моего плеча.

- Да? - я перевел на нее взгляд.

- Сейчас я вколола ему лекарство, ему нужно уснуть, но, если вы хотите, вы можете остаться. Хотя если что-то случится, вы должны незамедлительно... - она не успела договорить, так как я перебил ее.

- Позвать вас, да, я знаю, - сказал я, закатывая глаза. Да, я слишком часто это слышал раньше, правда, не мне это говорили, а моей маме. Я оставил прошлое, теперь у меня новая жизнь, где нет отца, избивающего меня, но есть частичка матери.

- Да, вы правы, оставляю вас с друзьями, - она тепло улыбнулась мне.

- Спасибо, - буркнул я, открывая дверь в палату. Я услышал отдаляющийся стук каблуков, что означало, что она действительно ушла. Я вошел внутрь, ложась на другую кровать, с другой стороны от Билли. Да, в его палате было три кровати, но лежал от тут, как ни странно, совершенно один.

Джи смотрел на меня немного встревоженно, поскольку он ушел сразу после того, как врач сказала, что все в порядке и это просто грипп, отдав нам специальные маски. Потом она вытащила у него градусник, вколола что-то ему в руку, а я все стоял в дверях, наблюдая за этим. И, после того, как она вышла, я стоял за дверями еще минут десять, размышляя о смысле бытия. Она, видимо, сходила к другим пациентам, а потом вернулась ко мне, увидев, что я до сих пор еще не зашел.

- Что случилось, ми... - он испуганно вытаращился на меня, пытаясь принять нормальный вид, и через пару секунд засмеялся, слишком натянуто.

- Ми? - Билли подозрительно улыбнулся, поворачивая голову к Джерарду.

- Прозвище, я придумал, - Джерард пожал плечами, не заостряв внимание на этом. Наверное, Билли пока не нужно знать, что мы как бы вместе. Мы даже не вместе, ну, я не знаю, как это сказать. Что-то вроде невинных поцелуев, обниманий, держаний за руки и признания в симпатии, не более, по крайней мере пока что.

Билли снова улыбнулся, но уже грустной улыбкой. Бедный... Было видно, что ему довольно тяжело даются движения, а силы покидают его, поскольку у него высокая температура. Да и выглядел он ужасно. Щеки впали, под глазами синяки и, не как обычно, от усталости, а от того, что он болен.

- Нам сказали, что у тебя всего лишь грипп, но почему ты раньше не сказал нам, что заболел, как только мы вошли? - поинтересовался Джерард.

- Я не хотел... огорчать вас, вы бы стали приносить мне всякие апельсины, обращаться со мной, как с маленьким. Я просто не хотел этого, - буквально прошипел он. Можно было заметить, что он уже буквально засыпал, наверное, это от того лекарства, что ему вкололи.

- Билли, перестань. Неужели ты не понимаешь, что мы не стали бы относиться к тебе, как к ребенку? Ты вполне самостоятельный мальчик. Если бы ты попросил, мы бы отстали, - буквально взвыл я, пытаясь призвать его к разуму.

- Успокойся, Фрэнк. Хорошо, я глупый мудак, который ничего не понимает в жизни, - тихо засмеялся он, - не вешай нос, красавица, все будет хорошо, - он улыбнулся, посмотрев на меня.

Ко мне подошел Джи и обнял за плечи, начиная гладить меня по голове. Конечно, он прекрасно понимал, что я могу просто взорваться от злости, поскольку ненавидел, когда Билли звал меня своими "милыми" прозвищами, даже в такой ситуации. Казалось бы, ну, назвал и назвал, можно и потерпеть, но меня от этого выворачивало наизнанку от злости.

Я взглянул в, казалось бы, безразличные глаза Джерарда, но в них плескалось море необоснованной ревности и злобы. У него железная выдержка, раз он держит себя в руках, когда просто мечтает от ревности разорвать Билли на части. Я, например, совершенно не умею держать себя в руках. Хотя, наверное, я просто чертова истеричка.

Белые стены, маленькие окна, я бы сошел с ума в этой дыре, школа даже лучше... Приборы постоянно пикали, показывая, что Билли все еще жив-здоров, ну, почти здоров, хотя он уже заснул, но вдруг кардиограмма стала сбиваться, Билли захрипел что-то во сне, резко распахнул глаза, начиная кашлять. Он практически не дышал и кашлял так, будто норовил выплюнуть свои легкие.

- Билли! Билли, мать твою, Армстронг, очнись! - закричал я, когда он беззвучно упал на подушку, закрывая глаза.

Эта штука стала издавать звуки все медленнее. Зеленая "линия жизни", назовем ее так, свелась почти на "нет", вдруг я услышал протяжный писк, начиная уже кричать, не жалея голоса. Джерард резко подскочил, нажимая на кнопку вызова санитаров, которая была возле изголовья кровати Билли, я же просто отказывался верить, что он просто так взял и умер, ведь этого просто не может быть! Я беззвучно сполз с кровати на колени, закинув голову назад и схватив Билли за руку. Слезы текли из глаз, бездушно размазывая карандаш.

Date: 2015-08-06; view: 368; Нарушение авторских прав