Фейблман Дж. Типы культуры

…Представляется возможным выделить пять самостоятельных типов культуры и в общих чертах наметить еще два. Эти типы мы условимся называть допервобытный, первобытный, военный, религиозный, цивилизованный, научный и постнаучный. Этот перечень не является исчерпывающем, но включает в себя основные типы культуры, известные сегодня. Из названных семи первые четыре обозначены нами как «ранние», а последние три – как «развитые». Термины «ранние» и «развитые» являются описательными и не предназначены для определения их хронологической последовательности.

Эти типы являются идеальными, а реальные культуры являются фиксированными образованиями, они охватывают одновременно более одного типа культуры, ломают границы идеальных типов и, как правило, представляют собой некий переходный тип. Поэтому предложенные нами категории могут дать лишь приблизительное представление.

Четыре ранних типа культуры, которые мы рассмотрим, это – допервобытный, первобытный, военный и религиозный.

Допервобытный тип культуры. Одно время бытовало мнение, что существуют два типа культуры, а именно: первобытный и цивилизованный. Предполагалось, что все первобытные народы находились на одном уровне культурного развития, а все иные народы более или менее «цивилизованны», и поэтому в равной степени «развиты». Но это очень далеко от истины. Так называемые первобытные культуры существуют на многих стадиях развития так же, как и цивилизованные.

Безусловно, существует множество фаз развития первобытной культуры. Современный австралийский абориген намного меньше продвинулся вперед, чем таитяне, открытые капитаном Куком, а жители Соломоновых островов намного ниже по своему культурному развитию, чем представители некоторых племен Центральной Африки. Аналогичные различия можно заметить и между людьми допервобытного типа культуры. Вероятно, художники, расписавшие пещеры южной Испании и Франции, оставили далеко позади обладателей более ранних черепов. Культура периода неолита, которая содержит свидетельства о начале вторжения человека в природу и изменении (пока еще незначительном) окружающей среды, была намного выше палеолитической культуры. Обладатель тринильского черепа должен был принадлежать культуре более низкого порядка, чем обладатель пилтдоунского.

Очевидно, что термин «допервобытная» культура можно отнести к целому ряду фаз развития, предшествовавших первобытной.

Мы можем отважиться предположить, что допервобытный человек кочевал, существовал как паразит за счет лошади, используя это животное как пищу и транспорт; мы можем предположить и то, что изменения происшедшие с лошадью со времени, когда она была добычей, до превращение в домашние животное, не особенно повлияли на его социальную природу, поскольку в первую очередь человек думал о своем выживании.

Выдающийся индивид – это человек, наиболее приспособленный в делах насущных: добывании пищи, отражении нападений и уничтожении врагов, умении найти жилище, продолжении рода. Положение человека в допервобытной культуре определялось очень просто и жестко: господством выдающегося индивида над другими членами социальной группы, властью, которая, в сущности, полностью опиралась на физическую силу. Поэтому в каждой социальной группе допервобытной культуры было место только для одной выдающейся личности.

Допервобытный человек, вероятнее всего, не вторгался в природу, принимал ее такой, какая она была, искал у нее поддержки своего рискованного существования и оставил практически неизменной. Язык ограничивался наименованиями небольшого количества предметов, контакты между культурами отсутствовали, повсюду был распространен допервобытный тип культуры.

Известно, что в мезолите существовали погребальные обряды, свидетельствующие о наличие представления о смерти и загробной жизни.

Наличие искусства, хотя и несколько грубого, вера в руководящую роль божественных существ, предписывающих соблюдать определенные погребальные обряды, указывают на возможное существование онтологических представлений.

Допервобытная культура была, скорее всего, культурой охотников, скотоводство было неизвестно. В качестве орудий труда человек использовал подходящие предметы естественного происхождения, не особенно изменяя их; охотился ради пропитания, жил в пещерах, приспосабливая себя и свои привычки к окружающей среде. Убийство животных было проявлением постоянной борьбы, столь же опасной для человека, как и для его жертвы. Социальная организация была неразвита, возможно, даже ограничивалась семьей, стимулов от психологических и социальных контактов почти не было.

Первобытная культура. Устройство первобытного общества было предельно компактным. Первобытная культура представляла собой фазу, для которой характерны подражательный язык, анимизм, экзогамия и мифологемность. Дюркгейм подверг резкой критике предположение, что все первобытные культуры принадлежат к единому культурному типу, и был, вероятно, прав, поскольку каждый тип содержит разнообразные подтипы. Фриц Гребнер, к примеру, различал у первобытных обитателей побережья Тихого океана шесть разновидностей первобытного культурного типа, которые он обозначил как: тасманский, древнеавстралийский, и полинезийский. В первобытной культуре, как и в любой другой, есть место для выдающейся личности. Выдающийся индивид – это не тот, кто отклоняется от принятых норм, а скорее, наоборот, тот, кто их тщательно соблюдает и воспроизводит культурный образец традиционного образа жизни. Общественная жизнь так тесно и высоко организованна, что любой человек, который восстает против нее или хочет заменить установленный порядок обычаев и институтов, перестает быть членом этого общества. Он – изгнанник и не может принимать участия в жизни своего сообщества; он должен либо покинуть его, либо погибнуть от наказания. Принадлежность к сообществу уже является выдающим личным достижением человека. Когда общество предъявляет слишком высокие требования к индивиду, как это было в первобытных культурах, очень немногие окажутся в состоянии выполнять все то, что от них требуется. Те, кто с этим справляется, являются по истине выдающимися личностями и, как правило, отличаются тем, что в обществе их уважают и поощряют всевозможными почестями и наградами.

Первобытный тип культуры подвергается более сильному воздействию природы.Негры Золотого Берега и эскимосы в этом отношении могут служить примером слияния людей с природой до такой степени, что вне её, их существование немыслимо. Человек ест то, что он может добыть, цивилизованный человек может привезти себе издалека ту еду, к которой он привык, но первобытный зависит от того, что он может добыть прямо здесь и сейчас. Способ производства в первобытном обществе основывался на общине. Разделение труда существовало в интересах всего сообщества.

На первобытном уровне язык достигает ступени имитации. Слова часто по своему звучанию схожи с тем, что они предположительно выражают. Появляется элементарный синтаксис, и за очевидными намерениями говорящего, начинает просматриваться смысл.

На стадии первобытной культуры существует небольшое количество не вполне оформившихся институтов. Среди институтов первобытной культуры ведущее место занимают кровнородственные группы, которые являются более сложной, расширенной формой семейной организации. Институт магии является той лженаукой, в основе которой лежит метод аналогии.

Способ производства сводится к скотоводству и ручному земледелию, пашенное земледелие и фермерство еще не известны. Изобразительные искусства занимают такое же почетное место, как и религия.

Религия носит анимистический характер и сохраняет божества допервобытной культуры, являющиеся персонифицированными силами природы: солнце которое каждый день рождается и умирает; бледноликая женщина – луна; мстительный шторм и т. п. На стадии первобытной культуры боги и люди взаимодействуют; человек беспомощен в руках капризных богов. Сами боги – воплощение мифов о природе. Но первобытная культура в добавлении к природным божествам создает божества, помогающие людям выжить, в том числе и «культурных героев». Появляются Кецалькоатль, Гефест и им подобные.

Военный тип культуры. Этот тип культуры является первым значительным шагом вперед по сравнению с первобытной фазой. Военная или материалистическая культура начинается с безусловного принятия постулата, гласящего, что реально существуют лишь отдельные предметы. Общественные добродетели сосредоточены не в материальных предметах, а в идеях и чувствах: это ценности и принципы, которые можно ощущать и сознавать, но нельзя потрогать, попробовать или понюхать.

Военная культура проявляется в первую очередь в двух видах деятельности: торговой и военной. Торговля руководствуется принципом получения максимума возможности и от единичных физических предметов, и в военных действиях: завоевать торговые пути и расширить границы. Следовательно, военная культура является хищнической, грабительской и алчной. Способ производства военного типа культуры основывается на рабстве. Один класс работает на другой, но при этом ничего не получает за свою работу.

На стадии военного типа культуры экономика делает большой шаг вперед. Обработка земли ведется в специальных хозяйствах, сохраняется ручное земледелие. Зарождаются общественные институты, но их очень немного и они не очень сложны по структуре. Совершенствуя транспорт и системы связи, снижается значение семьи.

Появилась письменность; других серьезных изменений в этой области не произошло. Технические изобретения следуют одно за другим, создаются обширные библиотеки, а архитектура становится доминантной искусства. Изобразительные искусства находятся в полном упадке.

Религия зависима от политики и военных действий. Характерной чертой религии военного типа является поклонение не природным божествам, помогающим в борьбе за существование не богу грома или богу урожая, а богам войны. Идея выживания сменяется идеей обладания вещами. Важную роль играют мужские и женские тайные общества.

Основной вопрос военной культуры, обращенный к ее представителям: «Хорошо ли ты повинуешься?» Идеальная личность должна презреть дружеские связи и заявить о себе как о лидере. Налицо подавляющая часть меньшинства и покорность большинства. Организация военных культур не так высока, как можно ожидать, потому что цели у них проще, а амбиции намного ниже, чем в других культурах. Индивидуум обязан отказаться от личных чувств во имя великих интересов и достижения общей цели. Героизм и самопожертвование на войне становятся высокопочитаемыми добродетелями, а все остальное подчинено им. Мужчины существуют для войны, а женщины – для воспроизводства воинов. Военная культура скорее регламентирована, чем организованна. Влияние окружающей среды на военный тип культуры невероятно велико. Победоносные ассирийские войска были первыми в мире, полностью экипированными железным оружием. Воспитание сводится к выработке выносливости, слава о которой передается через века и известна как «спартанская добродетель». Спартанцы считали жизнь в суровых природных условиях своего рода школой. Военные обрекали себя на суровое существование даже тогда, когда им не приходилось переносить невзгоды походной жизни в пустынях или горах. Большинство воинов жили очень скромно, почти мало заботясь о физическом комфорте, изысканной еде или мягкой и удобной одежде.

Контакты с другими культурами не имели особых последствий. С другими культурами они поступали просто: все, что не могли забрать или увезти с собой, уничтожали. На военную культуру, как правило, оказывает влияние лишь самое худшее, сохранившиеся от культур, в контакт, с которыми она вступает, – все остальное разрушается и уничтожается. Но военная культура достаточно хрупка; она живет за счет меча и должна погибнуть от меча. Ассирийская Ниневия, атакованная со всех сторон халдеями и мидийцами, в течение двух лет оказывала сопротивление осаде, но в конечном итоге пала. Военные культуры не затухают медленно; они резко прекращают свое существование, и конец их обычно насильственный. Военная культура, в конце концов, оказывается побежденной тем, против чего она воевала.

Религиозный тип культуры. Религиозная культура сильно отличается от военной и в некотором смысле является просто реакцией на нее. Она отвергает активную деятельность, поскольку ее идеал – пассивность и неопределенность. Религиозная культура начинается с откровенного принятия постулата крайнего реализма, гласящего, что только универсалии реальны. Согласно этому постулату материальные предметы нереальны, вводят в заблуждение и несут зло. К слову сказать, существование зла является великой проблемой для религиозной культуры. Поэтому она обращается к единственному средству – молитве. Все подчиненно поклонению Богу, и жизни в этом мире отрицается во имя другой жизни после смерти. Инструментами культуры, например, языком, овладевают, чтобы достичь максимума эффективности в их использовании.

Основной вопрос религиозной культуры, обращенный к ее носителям, звучит так: «Насколько ты набожен?» идеальной личностью является та, чья жизнь проходит в ревностном служении Богу; в награду за это она может считать себя воплощением частицы, непосредственно связанной с Создателем Вселенной. В этом типе культуры присутствуют как строгая регламентация жизни, так и сильная организация. Общей целью выступает отказ от земной жизни, которая основана на чувственном опыте, во имя достижения загробной жизни.

Влияние окружающей среды минимальное. Основной догмат этого типа культуры предполагает, что его последователи будут более или менее безразличны к природной среде и будут обращаться к ней лишь по необходимости, для того чтобы не прерывать основного своего занятия – поклонения Богу. Главным принципом в отношении биологических потребностей становятся аскетизм, воздержание или ограничение в сексуальном опыте, умеренность и пост – в питании.

Способ производства в религиозном обществе – феодальный. В сельском хозяйстве почти полностью осуществлен переход к пашенному земледелию, хотя на этой культурной ступени еще неизвестна обработка земли с использованием мощных орудий. Разделение труда иерархическое, класс священнослужителей правит теми, кто производит продукцию. Транспорт и коммуникации, которые так успешно развивались в рамках военной культуры, приходят в упадок. Наблюдается спад в экономике. К семье возвращается ранее утерянная ею значимость.

Религиозная культура – это время абстрактных богов; они олицетворяют не конкретные силы природы, а единство Вселенной и абстрактные идеи логики, ценности и т. п. Католическая Троица символизирует именно это и только это: единство, логику и ценность, представленную Богом-Отцом, Христом и Святым Духом. Теперь поклонение богам преисполнено чистоты, и для большей части молящихся оно ограничивается обожанием; чувство любви им не присуще. Любовь заменяется идеей взаимодействия богов и людей: можно умолить капризных богов, изменить их решение. Религиозная культура – это период чудес. Религиозный порядок отличается от природного тем, что первый вмешивается во второй.

Основным социальным институтом выступает церковь. Образование почти целиком сводится к религиозным целям. Возвращаются изобразительные искусства, появляются профессиональные художники, музыканты и т. п., несущие чистое искусство. Истинная наука находится еще в зачаточном состоянии, лженауки, такие, как алхимия, астрология, магия, процветают.

Религиозная культура склонна закрывать двери перед научными исследованиями – в отношении культурного прогресса она всегда играла запрещающую или ограничивающую роль. В общем, этот тип культуры был более консервативен, чем того в действитеьноститребовали его догматы. С другой стороны, его универсальная включенность по многим направлениям представляет собой большой шаг вперед по сравнению с предшествуюшими типами культуры.

Мы закончили наш краткий обзор четырех ранних культур и переходим к анализу трех «развитых» культурных типов.

Тремя развитыми типами культуры, которые мы здесь рассмотрим, являются цивилизованный, научный и, наконец, постнаучный.

Цивилизованный тип культуры.Цивилизованную или урбанистическую культуру можно сравнивать с религиозной, поскольку в большинстве случаев она была реакцией на последнюю. Она начинается с принятия постулата, согласно которому целое представляет собой только простую сумму слагаемых: объективно существуют лишь единичные предметы, которые не могут быть познаны сразу и полностью; мы должны довольствоваться лишь тем, что можем познать чувствами или разумом. Литература и искусство развиваются как способы самовыражения. То же самое относится и к науке. Все формы общественного принуждения, как и социальной организации, подчинены принципам свободы индивидуального выбора. Для этого типа культуры характерно разнообразие. Высоко ценится рациональность, понимаемая как собственный образ мысли. Здесь нет правил мышления, а лишь апелляция к человеческой разумности, основанной на самоочевидности. В социальной жизни отсутствует общая цель.

Вера в загробную жизнь отсутствует, и даже служение обществу является целью лишь для тех старомодных людей, которые все еще не потеряли совесть. Цивилизованная культура представляет собой общество, склонное к стяжательству, в котором обязательное место занимают привилегии. Примером служит европейское общество XVII и XVIII вв.

Человек цивилизованного типа культуры знакомится с законами механики и изучает все, что касается этих законов, а не сами эти законы. Он получает максимальное удовольствие от жизни, окружив себя всевозможными приспособлениями, какие только в состоянии придумать, чтобы достичь комфорта. Он больше обеспокоен тем, чтобы защитить себя от разрушительного воздействия физической среды, чем ее изменением. Для цивилизованного общества характерен капиталистический способ производства. Ведущим является класс обладателей денег, живущих за счет ренты.

Цивилизованный человек пребывает в поисках разнообразия, следовательно, на него огромное влияние оказывают межкультурные контакты. Он стремится перенимать новшества отовсюду. Человек, личность, становится мерой всего – и божественного, и человеческого. Его философия поверхностна, и это может изменять культуру в результате контактов. Образование, а вместе с ним и внедряемые в жизнь научные достижения процветают. То же относится к чистому и прикладным искусствам.

В религиозном отношении цивилизованные культуры откровенно атеистичны. Раз не существует жизни после смерти, то нет и потребности в сверхъестественном боге. Природа и законы механики служат источником всех ценностей.

Научный тип культуры. Это самый высокий из известных на сегодня тип культуры. Истоком научной культуры является постулат реализма: все сущее действительно, и действительность может быть познана немедленно.

Основным побудительным мотивом деятельности является исследование, а основной целью исследований – открытие законов природы. Исследовательская деятельность становится культурной доминантой и своей задачей считает увеличение объема знаний о природе и поиск рентабельности этого знания. Образцом такого рода может служить культура современной Европы и Америки.

Основной вопрос звучит следующим образом: «Насколько ты любознателен?» идеальной является наиболее любознательная личность, которая одержима постоянным поиском тайн природы бытия. Критерием величия личности становится степень всепоглощающей любознательности и то, насколько она стремится, а порой и страстно желает, посвятить свою жизнь поиску и экспериментальной проверке научных гипотез.

По своим целям научный тип культуры близок первобытному. Научная культура тоже анимистична; её носители верят, что все в природе живо, что жизнь и самосознание – это не более чем высокий уровень чувственности. И первобытная, и научная культуры склонны завышать ценность социальной жизни, как более значимой для индивида, чем сама личная жизнь. Но научная культура предоставляет индивиду возможность целиком и полностью идти собственным жизненным путем, отличным от путей большинства других людей.

Влияние окружающей среды выражается в знании и использовании природных ресурсов. Представитель данной культуры не столько озабочен необходимостью покорить или игнорировать окружение, сколько занят его постижением. Так, он совершенствует различные виды приспособлений для собственного удобства, но, с другой стороны, не может использовать их должным образом. Выгода для человека является побочным продуктом, а не целью поиска истины. Он безразличен к плохому или хорошему, но не потому, что таковы его убеждения, а просто в силу того, что действительные и несомненные его интересы находятся вне этого.

Язык человека научного типа культуры сложен, появляются языки профессиональные. Он не допускает вмешательства в свои собственные поиски. В научном типе культуры институты четко определены, и каждый занимает своё место в общепринятой иерархии. Высшую ступень занимают фундаментальные и прикладные науки, или технологии. Характеристикой научного типа культуры является машина – орудие.

В научном типе культуры ведущее положение среди дисциплин возвращает себе логика. В искусстве предпочтение отдаётся не чистым, а декоративным видам. Семья уже давно не занимает доминирующего положения.

Личность научного типа культуры возвращается назад к религии, но не к той жестко организованной, которая существовала в рамках религиозного типа. Его боги скорее абстрактны, чем конкретны, и он обращается к ним во время работы, а не в местах, специально преспособленных для этой цели, и вовсе не так, как предписывается обрядом. Единственным богом признаётся природа. Теологией человека научного типа культуры является космология, в основе которой лежат сложные постулаты метафизического реализма.

Постнаучный тип культуры. Постнаучный или рациональный тип культуры – последний, который мы проанализируем. Постнаучный тип культуры отличается от научного так же, как допервобытная культура отличается от первобытной. Именно постнаучный тип культуры в будущем займёт место научного.

Основными занятиями постнаучного типа культуры будут наука, философия и искусство. Лидирующая роль останется за исследовательской деятельностью, а главной целью исследованийбудет знание. Удовлетворение и удовольствие будут цениться столь же высоко, как и знание.

Основной вопрос постнаучной культуры: «Насколько ты совершенен?» Идеальной личностью будет та, которая сможет соединить в себе предельную специализацию со всеобъемлющим интересом и пониманием. Как и в первобытной культуре, индивидуальные отличия будут измеряться степенью включенности в общество, и личность, которая наилучшим образом сможет воспринимать общественные ценности, обязательно получит признание. Постнаучная культура ближе всех подойдёт к созданию совершенного общества.

Окружающая среда полностью окажется под контролем. Экономические функции будут выполняться механически. На Земле начнётся освоение территорий, прежде не включенных в сферу жизнедеятельности человека. Люди поймут, что фундаментальная наука продуктивна и необходима для практической деятельности и что практика является действительным воплощением фундаментальной теории. Человек постнаучного типа культуры будет жить, непрестанно жертвуя во имя достижения знания.

Языки, в том числе общепринятый язык культуры, будут искусственными. Синтаксис будет целенаправленно систематизирован, и возникнет определённая словесная однородность; слова будут иметь лишь одно значение, ими будет передаваться лишь точный смысл, в то время как дополнительные, побочные оттенки отойдут в прошлое. Трудно представить религию постнаучного типа культуры. Возможно, люди научатся молиться в уединении, так же как научились сообща вести исследовательскую работу.

Естественные законы физической и социальной природы будут познаны и в большей мере будут учитываться, и применяться на практике. Художники в своей работе будут основываться на предшествующей традиции, а не начинать каждый раз с начала, так что искусство тоже выиграет оттого, что будет по своим методам социальным. Все институты культуры постнаучного типа будут приведены в соответствие с тем, какими они должны быть согласно их реальной значимости.

Необходимо сделать несколько общих замечаний относительно всех типов культуры, о которых здесь шла речь. Во-первых, должно быть ясно, что данные культурные типы абстрактны, а не конкретны. Культура современной Европы представляет собой сочетание цивилизованного и научного культурных типов, в котором также присутствуют и остатки религиозного. Греческая культура была сочетанием военного, религиозного, цивилизованного и научного культурных типов с преобладанием цивилизованного и научного.

Во-вторых, типы культуры ни в коей мере не следует понимать как хронологическую последовательность. Этот ряд: допервобытный, первобытный, военный, религиозный, цивилизованный, научный и постнаучный – не является абсолютным, в соответствии с которым великие культуры рождались и развивались, хотя некоторую хронологическую последовательность, несомненно, можно заметить. Реальные культуры представляют определённый синтез. Так, например, культура Европы с XIV по XVII в. продвинулась от религиозного к цивилизованному типу культуры; в то время как нацистская Германия усиленно старалась вернуться от научного типа назад к военному…

1.9. Арутюнов С. А. Этнос, культура, язык

Если бы на определенной обширной территории возможно, было в течение некоторого времени (месяца, года) фиксировать все формы словесных информационных связей между людьми, как устных, так и. письменных (прямые разговоры, переписку, информационные связи, возникающие между писателем и читателем через прессу и другие средства массовой коммуникации и т. д.), и картографировать эти связи в виде штрихов различной толщины в зависимости от интенсивности информационных потоков, мы получили бы карту плотности информационных связей.

На этой карте имелись бы сгустки или ареалы повышенной плотности, перемежающиеся пограничными зонами малой плотности; сгустки повышенной плотности совпадали бы с этническими коллективами, а зоны пониженной плотности – с границами между ними.

Помимо информации в синхронном плане существует еще информация в диахронном (вертикальном) плане. Это вся культурная традиция народа, его творческое наследство, передаваемое из поколения в поколение в словесной (устной или письменно-литературной), а также в материально-изобразительной форме. Наличием этих инфосвязей между сменяющими друг друга поколениями этноса обусловлена его преемственность и стабильность, передача традиции в течение веков.

Об интенсивности потоков информации можно судить по ряду показателей: общий объем устной (фольклорной) традиции, наличие и объем письменных литературных памятников, знакомство с ними населения, распространенность грамотности; в развитых обществах, объем почтовой корреспонденции, направление ее потоков, тираж и распространение периодической прессы, развитие и распространение других средств массовой коммуникации; подвижность населения, выражающаяся в статистических показателях работы пассажирского транспорта; в менее развитых обществах – наличие и густота сети периодических храмовых праздников, рынков, ярмарок и т. д.

Религиозные общности также основаны на инфосфязях (главным образом вертикальных), а на горизонтальных инфосвязях построены ассоциации типа кружков филателистов или радиолюбителелей.

Представители каждого народа общаются в большей степени с представителями своего народа, чем с представителями другого. Этому способствуют языковые различия, наличие раздельных школ, прессы на том и другом языках, своих общественных организаций.

Современный этнос может реально существовать в форме одной нации (даже частично территориально разобщенной) и нескольких, не входящих в эту нацию локальных национальных групп, которые в одних случаях имеют сильную тенденцию к ассимиляции другой нацией, к переходу в другой этнос, в других случаях могут этой тенденции и не иметь; примером последнего может служить английское меньшинство в такой стране, как ЮАР. Неопределенность положения этих групп выражается и в их информационной аморфности: их внутренние связи еще недостаточно превалируют над внешними, чтобы можно было говорить о наличии тенденции формирования этих групп в особые нации. В некоторых случаях, пожалуй, можно говорить даже о формировании нескольких наций в пределах одного этноса: например, арабы Алжира, Египта и Саудовской Аравии или греки Греции и греки-киприоты.

Плотность коммуникаций различна в первобытном племени, которое знает только лишь непосредственное устное общение людей, и в современном обществе, каждый член которого ежедневно получает огромное количество информации не только от непосредственно общающихся с ним людей, но и через книг и, почтовую корреспонденцию, средства массовой информации и т. д.

Лишь с появлением классового общества, укрупнением поселений, прогрессирующим разделением труда, увеличением плотности населения, сбором воедино больших масс людей в армию или на трудовые повинности и, наконец, самое главное – возникновением письменности, низкий уровень плотности коммуникаций скачкообразно преодолевается.

Плотность информационных связей возрастает не плавно, а ступенчато, с наличием, по меньшей мере, двух «порогов» или резких скачков. Первый скачок связан с созданием письменности, второй – с развитием массового начального образования и средств массовой коммуникации, прежде всего периодической печати и литературы для массового чтения. Так, для Японии развитие письменности датируется VI–VIII вв. н. э., а комплекс второго скачка относится к XVIII – первой половине XIX в. Сходную этнокультурную динамику можно проследить и для других этносов (грузинского, армянского и т. д.).

Развитие капиталистических отношений создает условия, позволяющие еще более повысить коммуникационную плотность. Назовем в их числе зарождение прессы, общенационального литературного языка, распространение хотя бы начатков грамотности в более или менее широких массах населения. Эти явления могут служить индикаторами возникновения этнической общности нового типа, а именно – нации.

Этнические общности иерархичны. Внутри русского народа (нации), например, выделяются казаки разных районов, поморы, кержаки Поволжья и Приуралья, семейские Забайкалья и другие этнографические группы; русский же народ в целом входит в состав восточнославянской этнолингвистической общности, включающей также белорусов и украинцев, и на еще более высоком уровне – в состав славян вообще.

Нации образуются или путем перерастания одной народности в нацию, либо путем консолидации в нацию нескольких близкородственных народностей. Большинство наций СССР выросло из ранее существовавших, как правило, одноименных, народностей (русские, туркмены, якуты, грузины, армяне и др.), но, например, хакасы сложились в результате слияния многих мелких народностей и соплемённостей.

Распространение этносов в пространстве и развитие их во времени; прохождение ими последовательных фаз развития, соответствующих соплемённости, народности, нации; исчезновение, слияние одних этносов, возникновение новых этносов, их дробление, образование отдельных национальных групп, развитие ассоциационных связей между ними – все эти и многие другие этнические процессы в своей совокупности и образуют этническую историю человечества.

Существующие ныне языки при всем своем многообразии имеют определенный набор общих черт. Можно думать, что эти же черты были присущи и тем исчезнувшим языкам, на которых когда-либо говорил homo sapiens, так как они имеются в равной мере и в языках высокоразвитых, сложных обществ, и в языках самых отсталых племен и, очевидно, выражают тот образ мышления, который заложен в принципах организации разума человека. Всем языкам мира присуще различение именных и глагольных функций слова, обозначений предмета и действия, понятий определяемого и определения, субъекта и объекта действия, субъекта и предиката. Все языки мира способны строить сложно сочиненные и подчиненные предложения, которыми в принципе, возможно, выразить любую самую сложную мысль, при наличии лишь определенной договоренности о терминах, т. е. при наличии соответствующей лексики. Однако понятно, что появлению язык такого совершенного типа должна была предшествовать сложная и длительная эволюция. Первичным состоянием звукового языка могло быть лишь его существование в форме отдельных «слов», т. е. звуковых сигналов (команд, индикаторов и т. д.), которые еще не соединялись всинтагматические сочетания. Следующим и решающим шагом в его развитии должно было быть овладение свободной группировкой «слов-сигналов» в парные синтагматические сочетания, от которых уже легок переход к более развернутым предложениям.

Можно при этом предполагать, разумеется, чисто умозрительно и лишь ввиду отсутствия более четких указателей, что так же, каик появление первых орудий должно было сопровождаться появлением первых слов, появление составных орудий (древка с наконечником, рукояти с лезвием), так же могло быть связано с появлением и развитием синтагматических сочетаний.

Из вышесказанного ясно, что ни в сообществах предлюдей, ни в древнейших человеческих коллективах еще не могло быть этнического различия. Еще слишком однородны были формы деятельности, еще слишком неразвиты были ее орудия, чтобы между этими коллективами появились целые комплексы различий.

Так называемый «демографический взрыв» современности привел человечество к численности, измеряемой несколькими миллиардами для планеты вцелом и десятками миллионов для ее отдельных крупных территорий (стран). К концу эпохи неолита население исчислялось многими десятками миллионов для планеты. В эпоху же палеолита оно исчислялось лишь сотнями тысяч (максимум одним-двумя миллионами)…

…Такого же рода процессы шли в то время не только в романском мире, но и в Восточной Европе, в Южной и Восточной Азии и в других регионах. Все же преобладали тенденции образования мелких этнических единиц. Это и понятно. При натуральном хозяйстве крестьянства, составлявшего более 90% населения, отсутствии широких рыночных связей большая часть коммуникаций замыкалась в пределах общин и их местных групп, связи между отдельными небольшими районами были крайне слабыми. Конечно, существовало чувство единства политических и социальных судеб в рамках одного государства, в других случаях – ощущение единства происхождения, восходящее к древним соплеменностям. Но местное, бургундское, провансальское или нормандское, баварское или саксонское, гилянское или мазандеранское самосознание долгое время оставалось сильнее ощущения общефранцузского или общенемецкого, или общеиранского единства.

В аналогичных условиях произошло и разделение древнерусского единства на украинскую, белорусскую, великорусскую общности. Потребовалось длительное развитие экономики, городов, общего рынка, торговли, ремесла, чтобы только в позднем средневековье сложились фундаменты будущих буржуазных наций. На протяжении же всего раннего средневековья преобладали тенденции этнической дробности, и временные крупные политические объединения, подобные империи Карла Великого или монгольской империи Чингисхана, эти тенденции изменить не могли, они лишь дополняли их все новыми и новыми передвижениями масс населения, приводившими к усложнению процессов смешения в разных конкретных этнических районах. Этносы, первоначально состоявшие из племен, такие, как тюркский, монгольский, славянский, распространявшиеся из первоначально ограниченных пределов на обширные новые территории, на этих новых землях обособлялись, смешивались с местным населением и давали начало новым народностям.

Следует отметить (вслед за С. А. Токаревым) одну из особенностей средневековых феодальных народностей которой они отличаются от классических античных рабовладельческих «демосов». В «демосах» рабы составляли чуждый этнически элемент. В феодальных народностях основное трудящееся население крестьяне, является и основным носителем этнических черт, этнического сознания, этнической специфики. Этнически специфичная культура феодальных народностей – это прежде всего и главным образом крестьянская культура. Что касается правящего класса феодалов и вообще верхушечных слоев той эпохи, то они в значительной степени деэтнизированы, космополитичны. Недаром языком их верхушечной культуры долгое время выступают не народные языки, а искусственно отшлифованные, непонятные народумертвые языки: в Западной Европе – книжная латынь, в Восточной Азии –древнекитайский вэньянь, в Южной и Юго-Восточной Азии – санскрит. И даже там, где, как в Иране или Закавказье, используются свои традиционные языки, все равно между пропитанным искусственными нормами языком верхушки и языком народных масс лежит пропасть. Об отдельных представителях, семьях, династиях класса феодалов часто трудно и просто невозможно сказать, к какому этносу они принадлежали. Опять-таки преодоление этой феодальной космополитичности, рождение национальной идеологии связаны с развитием буржуазных отношений, с укреплением центральной абсолютной власти, т. е. с поздним средневековьем, концом его.

Сложные формы взаимодействия народов, характерные для этой эпохи: войны, конфликты, переселения, завоевания, контакты, союзы, частые перемены политических границ – имели своим результатом дальнейшее оформление и развитие крупных историко-этнографических провинций, в пределах которых народы, этнически не обязательно родственные, приобрели многие сходные черты культуры.

XI–XIV века были эпохой налаживания культурных связей и обмена между Востоком и Западом Старого Света. Крестовые походы, монгольские и османские завоевания, какие бы разрушения и кровопролития они ни несли народам, способствовали их взаимному ознакомлению с достижениями друг друга

Чем сложнее был этнический состав колониальных поселений, тем четче отмечалось в них совпадение этнического и расового деления с классовым: испанец или португалец – значило хозяин, негр – раб, индеец – крепостной. Атак как хозяева повсеместно превращали своих негритянок-рабынь или закрепощенных индеанок в своих наложниц, то очень скоро появилась и прослойка людей смешанной крови – метисов и мулатов. В ряде случаев и за ними затем закрепляется своя социальная роль: скажем, у метисов роль посредников между белыми горожанами и индейским крестьянством. Социальные конфликты и вражда начинают тесно ассоциироваться в сознании людей с расовыми различиями, и возникает такое явление, как расизм.

В условиях такого сложного, пестрого, полиэтнического общества начали формироваться новые этносы, каких еще не знала история: бразильцы, перуанцы, мексиканцы, американцы, канадцы. В таких этносах, как кубинцы или бразильцы, присутствуют самые разные антропологические типы: европеоиды, негроиды, метисы, мулаты, есть разные названия для разных степеней смешения, но эти расовые типы не образуют четких субэтнических общностей, как не образуют их, скажем, люди лысые или рыжие. Но в других обществах – в современных США, в ЮАР, на о. Маврикий – внутри общества с более или менее единым языком и материальной культурой условно понимаемые расовые деления определяют существование обособленных субэтнических подразделений. Разграничены потомки испанцев (т. н. креолы или ладино), метисы и индейцы, даже перешедшие на испанский язык, во многих странах Латинской Америки. Американское (или англосаксонское) «белое» общество сплавлено из выходцев из разных стран Европы, но в то же время есть в нем как группы с неполной ассимиляцией, так и группы, сохраняющие свою этническую обособленность. Конечно, такая ситуация складывалась в течение многих веков после ВГО и продолжала складываться даже в XX в., но начало этим процессам, условия для их развития были созданы этнической ситуацией, непосредственно вытекающей из факта ВГО.

Русский народ участвовал в ВГО наравне с другими крупными европейскими народами, но его землепроходческая активность была направлена в другую сторону, на освоение пространства Сибири и Арктики в XVI–XVII вв., а затем и на открытие Америки со стороны запада. В процессе колониального освоения Сибири и Севера здесь также происходили процессы этнического смешения, сложились своеобразные метисные и переселенческие группы населения, которые, однако, не обособились в отдельные этносы.

Специфика образования новых этносов в эпоху ВГС и вслед за ней наблюдается в ряде черт. Раньше с отделением нового этноса рождался и новый язык. Народная латынь была более или менее однородным языком, не испанский, каталонский, французский, румынский – это все разные языки. Кубинцы, мексиканцы, перуанцы отличаются по культуре от испанцев гораздо больше, чем каталонцы, но язык у них тот же, испанский, лишь с очень небольшими отличиями. До эпохи ВГО, как правило, рождение новых этносов на основе смешения старых означало исчезновение старых, в состав испанцев вошли иберы, финикийцы, вестготы, вандалы, аланы и часть древ неримской народности; эти же народы в разных сочетаниях вошли в состав других народов, но сами они нигде не сохранились. С наступлением эпохи ВГО отпочкование дочерних этносов от материнского не нарушает преемственности его бытия. Франкоканадцы осознают единство языка и происхождения с французами, англоканадцы – с англичанами, африканеры (буры) – с голландцами, хотя, конечно, в состав африканеров вошли не только голландские переселенцы, но и немцы, и французы-гугеноты, и другие переселенцы.

Ассимиляция или поглощение одним этносом другого может происходить по-разному. Так, в процессе этногенеза болгар, когда происходили ассимиляция фракийцев южными славянами, она протекала на всей территории будущей Болгарии, где те и другие племена жили чересполосно. Иначе происходила и происходит ассимиляция гаошань – аборигенов о-ва Тайвань (индонезийских по языку) китайцами. Китайцы появились на этом острове много веков назад, изначально только на побережье. Затем образовалась концентрическая схема: В центре, в горах живут гаошань, сохраняющие свою пледов, какмайя, кечуа и др.; гондов, бхилов и других малых народов Индии, ряда народов Индокитая, наконец, многих народов Африки.

Как мы видим, для многих народов Земли ВГО имели очень тяжелые, а для некоторых – и просто катастрофические последствия, некоторые народы, какандаманцы, тасманийцы, были полностью или почти полностью уничтожены, другие, хотя и продолжали существовать, но оказались поставленными в очень неблагоприятные условия, терпели неописуемые бедствия. Но в целом, для всего человечества, ВГО имели огромное прогрессивное значение. Ставшая отныне общемировой сеть этнических коммуникаций не просто связала между собой отдаленные народы. Несмотря на проявления расизма, и расовой вражды, в борьбе с ними в умах прогрессивной части человечества, в трудах таких великих гуманистов, как Лас-Касас, начала формироваться идея о едином человечестве, о месте, которое занимают в этом человечестве самые разные народы, о вкладе каждого народа в общечеловеческое достояние.

Можно сказать, что ряд стран Западной Европы вступили на этап формирования наций в XVII–XVIII вв., хотя предпосылки этого процесса имелись уже в XVI в. Имелись они в это же время и в России, где, как теперь известно, и торгово-буржуазные отношения, и массовая грамотность были весьма развиты, особенно в Новгородской республике, но в силу ряда внешних и внутренних факторов процесс сложения буржуазной нации в России затянулся по сравнению со странами Западной Европы и завершился лишь в XIX в.

Нация может сформироваться на основе одной народности, как у шведов, или нескольких, как в XVII–XVIII вв. французская нация сформировалась из северо-французской, провансальской, нормандской, гасконской, бургундской народностей, или в наши дни индонезийская нация формируется из яванской, сундской, мадурской и других народностей. Слово «нация» древнее, и его употребление, и даже представления о национальном единстве могут сильно опережать сам феномен нации, как мы себе его научно представляем. Так, все средневековье Священная Римская империя именовалась «Империей германской нации», хотя сложение немецкой нации оформилось, скорее всего, лишь в ходе наполеоновских войн (именно тогда, когда эта империя окончательно распалась).

Разные народности и другие мелкие группы, вошедшие в состав нации, некоторое время могут остаточно существовать в ее рамках в качестве этнографических групп, например провансальцы среди французов, казаки среди русских, тушины, хевсуры и мегрелы у грузин, долго сохраняя свои диалектные и культурные особенности, но в целом для наций характерна тенденция к полной ассимиляции, к растворению этнографических субэтнических подразделений.

Нация однороднее народности еще и в том отношении, что в ней отмирают сословные деления, а классовая структура упрощается, поляризуется, причем линии классового размежевания отнюдь не всегда совпадают со старыми сословиями. В эпоху буржуазных наций формируется общеевропейская городская модель культуры, имеющая тенденцию стать общемировой.

В эпоху мелких феодальных народностей крестьянину не приходилось задумываться над проблемой своей этнической принадлежности: она была как бы вынесена во вне его, в его одежду, его жилище. Для англичанина немыслимо было надеть шотландский костюм так же, как для немца – венгерский или польский, да и в рамках одного народа по деталям костюма, орнамента, головного убора безошибочно определялась группа, местность, сословие, клан их носителя. Теперь же в условиях этнически обезличенной общегородской культуры признаки этнической принадлежности перемещаются преимущественно во внутренний мир человека, в его системы ценностей и ориентации, становятся все более осознанными и соответственно несут большую смысловую нагрузку.

В современных нациях продолжают действовать ассимиляционные тенденции. Меньшинства кастово-сословного, этнического, этнографического типа и происхождения, например, шотландцы, ирландцы, уэльсцы в США, Канаде или Австралии, индийцы различных каст в странах Карибского бассейна, китайцы различных этнографических групп в Сингапуре, сравнительно быстро теряют свою групповую обособленность, которую сохраняли на своей коренной этнической территории, или во всяком случае осознают и демонстрируют ее гораздо менее отчетливо. Здесь действует общая тенденция сплавлениянового этносоциального организма, часто декларируемая под лозунгами типа «плавильного тигля» и становящаяся в такой форме идеей, имеющей официальное государственное признание.

Однако ассимиляционные процессы, как правило, никогда не проходят гладко и безболезненно. За редкими исключениями, любое меньшинство уже в силу того, что оно меньшинство, неизбежно подвергается определенной дискриминации, сталкивается с пренебрежительным отношением к характерным для него языковым и культурным особенностям. Поэтому на протяжении всего того времени, пока однажды начавшийся процесс ассимиляции не завершится, его групповая психология отмечена т. н. чертами маргинального, т. е. самоощущения на стыке двух культур. Одна из них, исконная, воспринимается как престижно низкая, другая, приобретаемая, оценивается престижно высоко, но осознание неполной приобщенности к ней вызывает комплекс неполноценности. Поэтому тяготеющие к ассимиляции меньшинства, такие, как бывшие парии эта, айны, ркжюсцы в Японии или лопари (саамы) в Норвегии, там, где это возможно, стремятся скрыть и сгладить свою специфику, стремятся к возможно полной ассимиляции, так как большинство традиционно относится к ним с предубеждением. Даже бретонская или эльзасская специфика вне своего родного края прочими французами будет восприниматься как провинциализм.

Усилившиеся миграции рабочей силы вносят в межэтнические отношения новые аспекты. Английская нация более или менее успешно ассимилировала приток беженцев из Европы в годы Второй мировой войны, среди которых были евреи, немцы-антифашисты, поляки и др. Но в настоящее время в Англии имеется немало индийских и вестиндских выходцев, людей с темной кожей, которые попадают в обстановку расовых предрассудков и становятся новым дискриминируемым меньшинством. В ФРГ имеется множество приезжих рабочих из Италии, Турции, Югославии. С одной стороны, эти миграции приводят к дискриминации и межэтнической неприязни. С другой, в процессе преодоления разобщенности и предрассудков выковывается более интернационалистическое, широкое взаимопонимание, расширяются черты интернациональной солидарности, расшатывается замкнутость национальных границ вобласти национальных стереотипов и автостереотипов (т. е. ходячих, сложившихся штампов о качествах самих себя и других народов).

1.10. Дьяконов И. Этническое самосознание и культура [34]