Зима раскрыла снежные объятия. 3 page

Он был уже не на корабле. Лежал в просторной комнате, из окон лился солнечный свет, вокруг все было белым и удивительно чистым, пахло чем-то резким - и посреди комнаты стояла ОНА.

Таких женщин Амир еще не видел.

Он успел познать женщину, но ни на рынках, ни в гареме ему не встречалось что-то подобное... если бы Амир видел вирманских женщин - он бы так не удивился. Но вирманки редко приплывали в Ханганат по своей воле. А рабыни - они всегда сначала рабыни, а потом - люди.

Эта же...

Высокая, с толстой золотой косой, в чем-то зеленоватом и белом, она стояла посреди комнаты - и отчитывала его докторусов, не выбирая выражений.

- вы что - с ума сошли?! Какие курильницы в больнице? В... нос себе их засуньте для большей устойчивости! И зачем вы приволокли сюда эту грязную шкуру?!

- Это шкура не рождённого жеребенка, освященная в храме...

- а стирать вы ее не пытались? Вон отсюда с этой пакостью! И если я еще раз ее увижу рядом с пациентом - вы у меня сами родите! Тахир какого лешего меня не позвали сразу же?!

***

Лиля была, мягко говоря, не в настроении. Она до поздней ночи сидела рядом с бессознательным пациентом, поила его взбитым белком из ложечки, пыталась скормить активированный уголь... потом еще инструктировала сиделок - с легкой руки Ингрид всех вирманских женщин Лиля готовила, как медсестер.

Уснула она ближе к рассвету.

А через пару часов ее разбудил Джейми, который начал так целенаправленно ломиться в дверь, что даже вирмане не остановили.

- что случилось?

- Госпожа, там ханганские докторусы... вы же велели, чтобы никто не подходил к больному, кроме вас.

- Где Тахир?

- Пока там, держит оборону.

Последние слова Джейми договаривал уже в закрытую дверь.

Лиля швырнула одеяло прямо на пол и заметалась по комнате.

Натянуть рубашку, впрыгнуть в юбку-брюки, накинуть жилет - и вперед. Косу на ходу переплетем.

В палату она влетела ураганом - и вовремя.

У кровати пациента последним заслоном стояла одна из вирманок, уперев руки в бока с таким выражением, словно сейчас топор возьмет...

Тахир героически держал оборону от трех осанистых старцев с бородами, один из которых потрясал тяжелой бронзовой курильницей так, словно намеревался въехать оппоненту по голове, второй размахивал куском грязной тряпки непонятного назначения, а третий был обвешан пучками трав и перьями птиц.

С трав сыпался мусор, с тряпки сыпался мусор, курильница дымила нещадно, так, что Лиля едва не расчихалась.

И - озверела.

Да так...

Бог не обидел графиню ни ростом, ни массой. А за последние несколько месяцев масса стала уже не творожной, а скорее мышечной.

Так что первым делом Лиля выхватила курильницу.

И от души грохнула об пол, разметав содержимое по полу.

Уберут!

Твою же ж...!

Мужчины обернулись на нее с искренним возмущением, но прежде чем кто-то успел рот открыть - Лилиан Иртон перешла в атаку.

***

- Ваше сиятельство, я сразу же...

- Значит так, - голос Лили не предвещал ничего хорошего. - Вы, господа, сейчас вымоетесь, выстираете свои шмотки - и чтобы я ни одного из вас не видела грязным, рядом с больным. Это первое. Второе. Прежде чем явиться сюда - будете получать разрешение либо от меня, либо от Тахира. Любого, кто придет сюда в наше отсутствие, я прикажу схватить, как отравителя. И третье. Подробно напишете мне, чем и как лечили мальчика. И предоставите образцы лекарств. А сейчас - ВОН!

Сказано было увесисто. А может, убедительности словам придали двое вирман, которые помчались в лазарет вслед за графиней - и сейчас ненавязчиво поигрывали топорами.

Мужчины попятились к двери, даже и не думая убрать за собой.

Лиля проследила гневным взглядом ошметки грязи, падающие с их обуви.

Ей-ей, она бы сейчас приказала вирманам вытереть этими придурками пол. Но с кровати раздался то ли вздох, то ли стон - и графиня забыла обо всем, кроме пациента.

Метнулась к кровати, опустилась рядом на колени.

Мальчик открыл глаза и смотрел вполне осмысленно.

- Кто вы...

- Я - графиня Лилиан Элизабетта Мариэла Иртон. Вы в моем доме.

- мое имя Амир Гулим. Я старший сын Великого Хангана от его любимой жены Гизъяр.

- а еще у вас сильное отравление. Ну, не настолько сильное, как я ожидала. Но все равно приятного мало. И лечиться придется долго и упорно.

В глазах мальчика (ну не могла Лиля воспринимать его, как взрослого человека, ребенок ведь! Больной ребенок!) что-то блеснуло.

- я полагал, что моя болезнь неизлечима.

- я не стану лгать. Я ждала худшего. Но постараюсь не дать вам умереть. Хотя опасность очень велика.

- Если вы поможете мне, мой отец...

Лиля прикрыла рот мальчика ладонью.

- Помолчи. Сначала выздоровей. А сейчас я буду тебе осматривать. А ты будешь говорить мне, где болит. Понял?

Мальчик кивнул. Неуверенно... еще бы, откуда ему знать про пальпацию, перкуссию, аускультацию - до этих методов здесь еще лет пятьсот расти...

Лиля откинула одеяло - и принялась прощупывать пациента.

- Здесь - больно?

А здесь?

А вот так?

Парнишка краснел и бледнел, но отвечал честно. Задергался он, только когда Лиля стащила одеяло до конца и принялась пощупывать живот.

- да лежи ты смирно, тоже мне - скульптура нашлась, было бы чем любоваться... можно подумать, я голых детей не видела - проворчала Лиля.

И от души чихнула.

Курильница все равно продолжала дымить.

- Окно откройте, - попросила Лиля. И проветрить надо будет.

Воняло, надо сказать, нещадно. И запах какой-то противный... овечий навоз, что ли, туда запихивают?

Даже интересно стало.

Лиля закончила осмотр укрыла пациента одеялом - и кивнула сиделке.

- Молоко, белки, активированный уголь. Если не будет рвать - завтра-послезавтра попробуем дать что-нибудь еще. Пока не стоит, желудок явно отвык от нормальной пищи... тюрю, что ли какую сварить...

Сиделка принялась поить пациента с ложечки разбавленным молоком с белками. Потом скормила адсорбент - и продолжила процесс.

Лиля подошла к курильнице, которую Тахир аккуратно составил в угол у окна, принюхалась...

- Нич-чего не понимаю.

Эх, хорошо было Колобкову с Булочкиным. Полосатого слона в Иртоне она бы нашла. А как найти чем травят мальчишку?

Хм-м...

На стенках курильницы была засохшая корка. Явно что бы тут ни горело, оно осело на стенках.

Травы?

Ага, тогда бы трубки не курили. Если бы такой осадок был.

А что тогда?

Лиля подумала, подозвала Тахира, но и от него внятного ответа не дождалась. Мало ли что... благовония часто жгут. Окуривают дымом священных трав.

Какие травы дают такой налет?

Священные. Однозначно. А уж какие?

Священники как-то не делятся тайнами.

Лиля вздохнула. Стянула со стула полотенце и осторожно завернула в него курильницу. Подумала, вторым куском ткани сгребла с пола весь высыпавшийся мусор.

- Я - в лабораторию.

- Зачем, ваше сиятельство?

- Да есть одна идея...

***

Стоило Лиле выйти из 'палаты', как ее атаковал Лонс Авельс.

- Ваше сиятельство...

- Да?

- я тут письмо написал... вы не посмотрите?

Лиля кивнула.

- Лонс, ты просто чудо.

- Ваше сиятельство, я стараюсь...

Лиля протянула руку за бумагой. Лонс оценил ее первым - и с удовольствием пользовался.

- не поняла?

Письмо начиналось так.

Лэйр Ганц...

- а почему?

По мнению Лили - проще было написать королю. А уж он бы решал...

- Ваше сиятельство, эти вопросы должны решать короли. А вы можете только проинформировать лэйра Ганца и своего отца.

- А не его величество?

Лонс развел руками. Мол - не по чину. Вы хоть и графиня, но король должен писать первым. А ваше дело отвечать по команде. Ну и ладно, вам же хуже!

Лиля сморщила нос. И принялась читать.

Лэйр Ганц.

Довожу до вашего сведения, что ко мне приехал старший сын и наследник Великого Хангана - Амир Гулим. Лечиться у Тахира Джиамана дин Дашшара.

Юноша серьезно болен. Но я буду молиться, чтобы болезнь оставила его.

Остаюсь искренне расположенная к вам, Лилиан Иртон.

Второе письмо было еще конкретнее.

Дорогой отец.

В Иртон приехал наследник Хангана - и надеется, что здесь его здоровье поправится. Мы сделаем все возможное, но в результате я не уверена. Так что пересмотри свои дела в Ханганате с учетом обстоятельств.

Любящая тебя дочь.

Лонс - ты чудо! И ведь знаешь, кто тут кого лечит. Но соблюдаешь хорошую мину при плохой игре. Его величеству вовсе не надо знать лишнего. А отец... все - при встрече.

- Птицами пошлем?

- Да, ваше сиятельство.

Лиля тряхнула волосами.

- Ладно. Перепиши и отправь, хорошо?

Лонс поклонился. Лиля улыбнулась своему секретарю. Все-таки ей повезло. Но вот как его везти с собой?

Хотя в последнее время она кое-что придумала. Извернемся. Мама родная не узнает!

***

В лаборатории было спокойно и тихо.

Лиля осмотрела ряды склянок. Вздохнула.

Сколько трудов.

Хлориды выделила из морской соли.

Кислоты и щелочи закупила еще в Альтвере. У кожевников, кузнецов, оружейника... Да, назывались они вовсе не так. Но щелок - он и есть щелок. А уж получить более-менее чистый гидроксид - дело времени и терпения.

Да и кислоты... как бы азотная кислота не называлась - а вещь полезная.

А вот сейчас...

Качественные реакции на ртуть. Что мы можем припомнить?

Если ртуть двухвалентна, а в природе чаще так и есть - она дает желтый осадок со щелочами. А щелочи как раз и есть. И что приятно - получить ее можно тоже. Сколько захочешь.

Получить, почистить...

А можно еще йодид калия. Тогда осадок будет красный.

Попробуем?

Или связаться с солями меди и йода? Нет, там долго возиться с бумагой, пропитывать несколько раз, сушить... это в лаборатории хорошо. Здесь - неудобно. Да и...

Лиля сильно подозревала, что пациенту крупно повезло.

Кто его травил дома - она не знала. Но во время путешествия он ртуть явно получал в небольших дозах и не слишком часто. И молодой организм начал избавляться от яда.

Но - как? Как ему давали яд?

Идея была. Судя по осадку - это явно не трава, а нечто минерального происхождения. Вот и посмотрим.

Лиля перебрала все, что высыпалось из курильницы. Не все ж там сгорело? Вот это, это, это... главное концентрацию побольше, глядишь, что и получится? Разделила мусор на примерно одинаковые фракции, разболтала в колбах - и принялась доливать щелочь.

И глазам своим не поверила. Когда в колбе промелькнуло желтоватое среди серого. Муть такая...

Муть?

Ртуть!

Черт, так и стихами заговоришь...

Тахир наблюдал с удивлением. А Лиля резко поставила колбу на стол, едва не расколотив - и развернулась к нему.

- Не знаю, как это начиналось - но часть яда есть в курильнице.

- Курильница... это Сулан Маввар дин Шарайя.

- Где он?!

***

Если бы не Тахир - Лиля точно вызвала бы международный скандал. Уж очень ей хотелось оторвать голову идиоту (убийце) который вздумал травить парнишку парами ртути.

Сдержалась.

И вместо этого в лабораторию был призван Рашад Омар дин Дарашшайя. Который выслушал ученых, задумался - и дал добро на обыск каюты.

Теперь Лиля знала, что искать.

И курильницы со стен были сняты в первую очередь.

Проверены ковры, постель... нет, ничего такого не было. Да и зачем?

Если добавлять соли ртути в курильницу - этого хватит. Для поддержания количества яда в организме. Вот вопрос - зачем?

По дури - или специально травили? Лиля склонялась к первому. А то ведь за специально могли и того-с... Тахир недаром сбежал из Ханганата.

Проверка курильниц дала ту же самую легкую желтоватую муть. И Лиля приняла как факт - соли ртути там были. Как только паренек выдержал?

И Рашад приказал позвать к себе Сулана. Того самого докторуса с курильницей. А Лиля занялась обыском.

И очень быстро обнаружила вещество, при виде которого радостно завизжала.

В шкатулке, богато украшенной полудрагоценными камнями, лежала киноварь. Уж ее-то Лиля знала. Показывали когда-то. Да и кто еще даст такой насыщенный цвет, если не сульфид ртути?

Для проверки опять взяли щелочь - и желтизна была несомненной. Оставалось только хватать и тащить. Но всю радость Лиле испортил Тахир.

- а ведь он мог и не со зла...

- а как?

- у нас есть предание, как однажды Звездная кобылица решила спуститься на землю. Нашелся нехороший человек, который ранил его. И вот капли ее крови...

Лиля кивнула.

- Ага. Ясненько. И где вы их пользуете?

- В храмах жрецы раскрашивают себе лица.

- А в пищу?

- Это святотатство.

- а в курильницу?

- Если только из лучших побуждений. Чтобы Кобылица смилостивилась.

Тьфу!

***

'Следственный комитет' заседал уже два часа. Лиля, Тахир, Джейми, Рашад и два его капитана, имен которых Лиля пока не выучила.

Лонс и Тарис для полноты картины, пастер для благолепия, Мири у мачехи на коленях, две собаки в углу. Двое вирман у дверей. Звали еще и Хельке, но ювелир отговорился занятостью. Почему-то он не любил ханганов.

И вся компания пыталась прояснить вопрос - КАК?! Но пока решения не было.

Киноварь - это однозначно. Но курильница - это поддерживающие дозы. А исходники?

Кто травить-то начинал?

Рашад тоже всерьез задумался. Сулан вообще не состоял при дворце. Или как это правильно - в дворцовом штате? Это место ранее занимал Тахир. Но мужчина клялся и божился, что никогда не давал никому киноварь. Еще не хватало! Нет, он пробовал ей лечить кожные болезни, добавляя в мази, но получалось через два раза на третий - и он забросил эту идею. А уж чтобы в пищу подмешивать - или как-то еще?

Нет уж.

Видел он жрецов при храмах. Из старых. И решил, что не так уж это вещество безобидно.

Изучить свойства?

Ну... может и стоило бы. Но его интересовала медицина. Травы. И вообще - нельзя объять необъятное.

Тут Лиля полностью была с ним согласна. Либо - либо.

Или ты практик - или исследователь. По нынешним временам - именно так. А ставить опыты на больных... простите - совесть замучает. Или не лечи - или не издевайся.

Как ни странно, первым додумался Джейми.

- Ваше сиятельство, - тихо окликнул он Лилиан. - а эту кровь можно так легко достать? Я ее ни разу не видел...

Лиля затеребила косу. А ведь и правда.

- Тахир-джан?

- Лилиан-джан, это священное вещество. Купить его? Нельзя. А продавать - только в храмы. Иначе - святотатство.

Рашад задумался.

- Это надо писать. И повелитель...

- а так подумать? У меня вот пастер...

Пастер Воплер покачал головой.

- Ваше сиятельство, это вы меня так жалуете. И то - недавно. А в других приходах и того хуже бывает...

Лиля почесала нос.

- То есть во дворце Хангана нет храма?

Мужчины дружно покачали головами.

- А как же богу молиться, - не поняла Лиля. - Жены, наложницы, служанки...

- а они ходят в храм. Один раз в десять дней - ответил Тахир.

- для симпатии и любви - мало, - задумалась Лиля. - а вот если... знать бы точнее...

- А есть варианты, ваше сиятельство?

Ответил Лонс.

- Самое простое - если у тебя брат служит в храме. Или кузен, дядя, племянник... короче - родственник. Тогда женщина могла знать и о свойствах ки... ва...

- Киновари, - поправила Лиля.

- Вот. Полагаю, жрецы знают, что эта вещь приносит вред.

- Так это же кровь из раны Кобылицы, - пожал плечами Тахир. - Было бы удивительно, приноси она пользу. От такого только зла и ждать!

- а жрецы...

- Это чтобы мы не забывали о несовершенстве мира и не гневили Кобылицу. Лилиан-джан, я вам потом расскажу о тонкостях нашей веры, ладно?

Лиля согласилась.

Итак - в текущих данных задача решения не имела. Тахир как-то не интересовался родственными связями жен Хангана, Рашад тоже... оставался только один выход. Спросить у самого наследника.

***

Амир был в сознании. Сиделка рассказывала ему какую-то балладу и кормила с ложечки взбитым белком, а он слушал, стараясь не морщиться от боли. И явление всей компании воспринял с удивлением.

Слово дали Рашаду, как самому внушительному.

- Господин, мы выяснили, как вам давали яд. И знаем, что это. Но не знаем - кто.

- вот как?

Рашад вкратце рассказал о курильнице, о сделанных выводах...

Амир задумался.

Потом покачал головой.

- Не знаю. Это надо писать письмо... я не слишком интересовался отцовским гаремом...

- Ну еще бы, - мрачно фыркнула Лиля. - Какому настоящему мужчине могут быть интересны бабские дрязги и сплетни? Доходить начинает, когда едва в могилу не сведут. А до некоторых и не доходит.

Мальчишка густо покраснел.

- Ваше сиятельство! - возмутился Рашад.

Лиля отмахнулась.

- Ладно. Пишите письмо, господин дин Дарашшайя. И пусть ваш повелитель разбирается со своими кобылицами лично. А теперь - оставляем палату. Больному вредно такое количество народа.

***

Джерисон Иртон, между прочим, потомственный граф, галантный кавалер и дамский угодник, стоял посреди комнаты - и матерился, как кузнец, который на ногу себе наковальню уронил.

Наверное, он бы продолжал это делать еще долго, но в комнату вошел Рик.

- Ты чего?

Вместо ответа ему в руки полетел свиток.

Рик поймал. Пригляделся.

Печать Ханганата. Интересно.

- Твои торговые...

- НЕТ!

Рявк был таким, что Рик, не медля, развернул свиток. Пробежал глазами раз. Два. Три. И тоже выругался.

- Ну ни... себе!

Свиток был лично от Хангана.

Лично.

А зная традиции Ханганата - Великий там - царь и бог. И ясно солнышко. И писать какому-нибудь графу?

Это примерно как Эдоард решил бы пообщаться с чистильщиком каминов.

Письмо было коротким. Но и такое...

Ваше сиятельство.

Сим письмом извещаю Вас, что мой старший сын и наследник отправлен на лечение в графство Иртон.

Будьте любезны отпишите своим людям, дабы те не паниковали, а встретили мальчика и оказали ему всю необходимую помощь.

Вашему правителю я напишу отдельно.

Если мой сын умрет, я не стану винить Вас. Если же выздоровеет - моя благодарность будет безмерна.

Подпись.

Печать Хангана.

- Что за бред? У тебя в Иртоне святой чудотворец завелся?

- Ни... и... чудотворцев! - рявкнул Джес. - я вообще ничего не понимаю!

- Да уж. Если там твою жену едва не угробили...

- Жену... - Джес на миг задумался, а потом бросился к шкатулке с письмами. - Вот! Жену!

...это подтверждает знаменитый лекарь, волей судьбы посетивший Ваш замок. Полагаю, Вы слышали про Тахира Джиамана дин Дашшара?

- Это что?

- Это докторус в Иртоне.

Рик пожал плечами.

- Значит, принца просто привезли ему на исцеление. А твоя забота - отписать в Иртон, чтобы там все было спокойно.

- Отпишусь, куда я денусь.

- Заодно жене напиши, что ли?

Джес взъерошил волосы.

- Знаешь, Рик, я уже ничего не понимаю. Вообще ничего. Тихое место, захолустье... ну откуда там все это?! И кому нужна эта дура?

- Как видишь - не такая дура.

Джес закатил глаза. Да видит он все. Но поверить?

Проще поверить, что в его жену вселилась Мальдоная. Лично!

***

Сулан Маввар дин Шарайя вообще пребывал в состоянии шока.

Женщина не может постигнуть мудрость исцеления.

Женщина должна молчать, опустив глаза в пол.

Женщина обязана повиноваться мужчинам.

И уж конечно, не должна вести себя так, как графиня Иртон

Ругаться, орать...

Впрочем, Рашад орал втрое громче.

Где взял 'ки... вар'? Чего?

Ах, кровь Звездной Кобылицы?

Так в храме присоветовали.

Кто? Когда?

Он как раз приходил молиться за успех излечения. И к нему подошел младший жрец столичного храма. Сказал, что тоже будет молиться. Ну и... поспособствовал.

Как зовут?

Так они мирские имена отвергают.

Сказал - Шараджи.

Рашад готов был голову оторвать идиоту. Только вот не поможет. Кто ж знал...

Знал тот самый неизвестный Шараджи. Так что Сулана предстояло любить и беречь. Чтобы опознал негодяя.

А принца - лечить. И еще раз - лечить.

И Лиля сильно подозревала, что парня придется привезти ко двору. Без присмотра она мальчишку не оставит. А Эдоард вряд ли примет во внимание период полувыведения ртути из организма.

***

Мой венценосный собрат.

Да коснется твоего чела благодать Звездной Кобылицы...

Письмо было наполнено поэтическими образами и восточными красивостями. Но главное было сказано абсолютно четко.

Его собрат, Великий Ханган, направил своего сына на излечение в Иртон. И очень надеется, что:

- ребенку помогут;

- царственный собрат не против;

- тот же собрат создаст самые благоприятные условия для ее сиятельства и всех, кого ей будет угодно привлечь для лечения наследника;

- его величество Ханган надеется на лучшее и в случае выздоровления парнишки засыплет весь Иртон золотом.

Его величество едва не взвыл. Да что ж это такое? Действительно, создается впечатление, что вокруг Иртона раскручивается смерч. Было - тихое захолустье... стоило Джесу направить туда жену...

Нет, знать бы заранее - он бы ее в состав посольства включил, чтобы Гардвейг маялся.

Эдоард вздохнул - и сел писать письма.

Одно - 'венценосному собрату'. Что обязательно, сделаем все возможное, золота не надо, надеюсь на ваше доброе отношение - и куча прочих дипломатических красивостей...

Второе - графине Иртон.

Чтобы сделала все возможное. И сверх того.

Обещание всяких благ за излечение. И...

Кнута его величество не обещал. Но умная женщина и так все поймет.

***

Амир лежал на кровати и смотрел в потолок. Чистый, белый, без росписи.

Но смотреть было приятно.

Уже дней десять как он был в Иртоне. И ему здесь нравилось.

Тихо, спокойно, за ним ухаживают, как за малым ребенком, кстати - и зловредная болезнь чуть приразжала когти.

Да, парню все еще было плохо. И иногда случались приступы, которые снимало только сильное успокоительное. Но графиня Иртон, каждый день уделявшая ему по часу времени, говорила, что теперь все зависит от самого парня. Справится организм - жить будет.

Нет?

На все воля Кобылицы.

Как Амир понял, его спас отец.

Изначально когда Тахир написал ему про отравление, он тут же изолировал сына от всех. Взял новых докторусов, вышвырнул старых, разогнал всех слуг...

И отравитель не смог давать ему яд.

А принятые меры позволили хоть что-то вывести из организма.

На корабле же...

Да, Сулан добавлял яд в курильницу. Но в небольших дозах. Да и...

Корабль же.

То курильница сорвется, то затухнет, то травы отсыреют... короче, полноценной дозы Амир не получал. За что хвала всем богам сразу.

А то бы точно не довезли.

Но что ж это за гадина такая?

И как?

Эх, знать бы! Он бы...

Парень невольно сжал руки в кулаки.

- Привет...

Амир повернул голову. Рядом с его кроватью стояла Миранда Кэтрин Иртон.

Посетителей к юноше пускали. Но под строгим присмотром Тахира или Джейми - местного травника, который поил юношу горькими очищающими настоями и уверял, что от них быстрее обновится кровь.

Но запретить что-то виконтессе Иртон?

Ну-ну...

- Привет...

- не спишь?

Девчонка обращалась с Амиром, как с обычным парнем. И это было любопытно. Так же держалась и ее мачеха. Остальные невольно вспоминали, что перед ними сын Великого Хангана. А вот для Лилиан Иртон он был просто больным мальчишкой. Сам изумился, когда понял.

И для Миранды, кажется, тоже...

- не сплю. А зачем ты пришла?

- Посмотреть. Никогда живого принца не видела.

- и как? Нравлюсь?

- Нет. Ты слишком худой и страшный.

- Яд никого не красит.

- Знаю. Мама Лиля мне все рассказала. Но ты не бойся. Она тебя вылечит. Она всех лечить умеет. Она мою собаку спасла, когда ту отравили.

- Мама Лиля? Сколько же ей лет?