Постижение Любви 8 page. С духовыми ружьями аборигены охотятся на обезьян и птиц, живущих высоко в кронах деревьев

С духовыми ружьями аборигены охотятся на обезьян и птиц, живущих высоко в кронах деревьев. Для этого они используют стрелы, пропитанные ядом кураре, а перед выстрелом наконечник стрелы надрезают, чтобы стрела обломалась, когда обезьяна попытается ее вытащить. Надрезание проводится зубом пираньи, который остр как бритва. Челюсть с зубами пираньи всегда висит на колчане со стрелами.

Исчерпав весь запас средств раскрутки туристов на деньги, индейцы предложили нам сфотографироваться с ними, что мы с удовольствием и сделали, заплатив им какую-то сумму денег. Что будет с этим племенем через какое-то время, когда они будут полностью зарабатывать туризмом? Будет это прогрессом или деградацией? Что для одних прогресс, то для других деградация. Туристический бизнес, конечно, помогает выжить, но уводит от корней, от связи с Природой. А без связи с Матушкой Природой жизнь начинает вырождаться и превращается уже не в жизнь, а проживание.

Пока мы были на территории племени, рядом со мной находилась девочка примерно десяти лет, которая неотрывно смотрела на меня. Она не просила денег, просто старалась быть поближе ко мне. Мне было как-то не до нее, не каждый день бываешь в племени аборигенов, но когда мы попрощались и пошли к лодке, только она пошла провожать нас. И когда мы сели в лодку и стали отчаливать от берега, я вдруг осознал, что между нами существует какая-то сильная связь, которую она, дитя природы, сразу почувствовала, а я, увлекшийся экзотикой, — нет. Сердце кольнуло, как бывает при последнем расставании с любимой, когда поезд уже начинает отходить, и ничего нельзя сделать, даже если оба сильно захотят снова быть вместе. Просто так сложилось, и никто не виноват, но в сердце — игла, которая не дает забыть, что, возможно, упустил свое счастье. Все, что я мог сделать, это сфотографировать ее маленькую фигурку, стоящую на берегу, словно говорящую мне: “Забери меня с собой”. Я уехал с тяжелым сердцем и скоро забыл о ней, но теперь, когда я пишу эти строки, игла снова ожила, и я чувствую вину перед ней. Все что я теперь могу для нее сделать, это передать ей свою любовь, которая утешит ее, и она не будет знать, откуда пришло утешение, пусть придет оно от Бога, я еще только учусь любить безусловной любовью.

Нас возили еще в несколько поселений индейцев, живущих более цивилизованно, чем первобытное племя. В поселке была даже школа! Правда, пустая. Когда мы спросили, где ученики, то нам ответили, что единственный учитель живет далеко и не каждый день может приехать. Ученики тоже не каждый день приходят на занятия. Часто получается так: когда приезжает учитель, нет учеников, а когда ученики вздумают прийти, нет учителя. Сегодня как раз счастливый день совпадения намерений, когда нет ни тех, ни других. Я считаю, что учить детей индейцев, выросших среди Природы, по методике западного обучения — это преступление. Любых детей учить по западной методике — это неправильно. В детскую голову вкладывают столько не нужной для жизни информации, что там не остается места для вещей, которые делают жизнь человека счастливой. Когда слепой ведет слепого, то в конце концов оба упадут в яму.

На обратном пути в Икитос мы заехали в змеиный питомник, где увидели маленьких трехметровых анаконд. Пока служащий доставал анаконду, она его сильно укусила за руку, и он долго вытирал кровь о свои волосы, другой рукой держа ее за голову. Мы сфотографировались со змеями.

Местный мальчик принес чудесное создание — ленивца, чья славная мордочка никого не оставит равнодушным. Местные дети держат их вместо кукол. Они такие замедленные, почти как куклы, но живые.

Улететь из Икитоса нам удалось с трудом, испортилась погода, и рейсы откладывались. Я обращался к Виракоче, к стихиям воды и воздуха, а погода не устанавливалась. Если мы сегодня не прилетим в Лиму, у нас пропадают билеты в столицу Эквадора Кито. Это обстоятельство подстегивало мое обращение к стихиям. Не знаю, насколько помогли мои молитвы, но мы прилетели в Лиму поздно вечером, и утром улетели в Кито.