Постижение Любви 3 page

Следующим пунктом нашего путешествия была Зимбабве, и пока мы проходили таможенный контроль, Мама Африка подарила нам еще один подарок в лице белого Майкла, который ехал на своей “Тойоте” из Мозамбика в Зимбабве. Он помог нам подвезти наши рюкзаки и, узнав, что мы едем в Хараре, сказал, что довезет нас, если мы успеем оформить документы. Оформление наших документов затягивалось, а он уже был готов и пришел попрощаться, я попросил Маму Африку задержать его, что и было сделано. Таможенник придрался к его машине, и когда мы прошли границу, он его отпустил. Майкл предложил нам забраться в кузов, и мы поехали. Дорога до столицы заняла несколько часов, за это время Майкл позвонил своему другу и предложил нам заехать к нему и остановиться на несколько дней.

Оказалось, что его друг живет в 30 км от Хараре и снимает большой дом с садом у одного миллионера, который занимается выращиванием цветов. Мы восприняли его предложение с энтузиазмом и через какое-то время окунулись в сказочный мир колониальной эпохи. При въезде на территорию, принадлежавшую миллионеру, нас приветствовали черные охранники, взяв под козырек. Когда мы приехали к дому, то двое черных мужчин, как потом оказалось повар и садовник, взяли наши рюкзаки и отнесли их в дом, а нас усадили в мягкие кресла. Через 5 минут были поданы кофе и чай, и мы по очереди приняли душ и пошли разглядывать дом и сад. Вечером после работы приехал хозяин с женой и отвез нас в супермаркет, где мы набрали гору продуктов для вечерней праздничной трапезы. Хозяйка предложила нам свою кухню, и мы приготовили чудесный ужин, пригласив хозяев.

Пока мы сидели за столом, в гости пришел пожилой белый мужчина в заштопанной зеленой футболке и присоединился к нам. Он живо интересовался Россией: оказалось, что он отлично знает историю революции и прочие политические дела. По одежде он тянул на садовника, но по манере поведения — на человека, имеющего власть. Когда мы изрядно поели и выпили, я, чтобы как-то отблагодарить хозяев, поиграл им на хомусе, чем привел их в восторг. Видя их одобрение, я вытащил из рюкзака свою дудочку и, глядя на хозяина, стал играть то, что чувствовала моя душа по отношению к нему. Он пришел в сильное возбуждение и сказал, что я помог ему разрешить неразрешимый вопрос. Оказалось, что они с женой и сыном давно хотят уехать в Англию, но никак не могут решиться. А я, играя ему на дудочке, сыграл что-то кельтское, и у него в мозгу сразу все встало на свои места.

Зимбабве была колонией Англии, и лучшие земли были заняты колонистами, жизнь которых была просто сказочной. В настоящее время политическая и экономическая власть оказалась в руках чернокожего населения, и пошел откат назад (для восстановления баланса). Вначале белым фермерам, т.е. колонизаторам, обещали выплату за их участки земли и строения, но все поменялось, и теперь некоторым фермерам говорят, что через 24 часа он должен освободить и дом, и свою землю. Некоторым дают 7 часов на сборы, некоторым ни одного. Что успеешь увезти с собой, то это твое, а что останется, это все наше. А куда он может увезти, только к своим друзьям, которых, возможно, через несколько недель или дней тоже попросят съехать. Некоторые фермеры не повиновались, и тогда войска просто приехали и их расстреляли. И теперь все в ужасе. Представьте их состояние: их родители родились здесь, сами родились здесь, их дети родились здесь, жизнь прекрасна, и вдруг говорят, что все у вас отбираем, и вы сматывайтесь поскорее, а если вы против, то просто пристрелим. Наш хозяин уже ездил в Англию, но она ему оказалась не по душе, и он не решается уезжать. Майкл, который нас привез сюда, тоже несколько месяцев назад был выселен со своей земли и уехал в Мозамбик начинать новый бизнес. Вот в таком невеселом настроении пребывают все белые люди в Зимбабве.

Мужчину в зеленой футболке звали Ричардом. Он оказался знатоком не только российской истории, но и звездного неба и долго показывал нам разные созвездия и рассказывал, как найти Южный Крест. Кроме того, он оказался еще и миллионером, которому принадлежит большая площадь земли, на которой он выращивает цветы, и каждый день один грузовой самолет улетает с цветами в Голландию. Ему пока разорение не грозит, поскольку Голландия заявила, что не хочет иметь дело с черными, а цветы приносят большие налоги для правительства. Мы чем-то понравились миллионеру, и он пригласил на другой день нас к себе. Утром за нами заехал дворецкий и отвез в дом Ричарда, по пути показывая фермы и цветочные плантации, которые впечатляли своей ухоженностью и порядком. Дом Ричарда оказался простым для миллионера и вдобавок запущенным. У него 1,5 года назад утонула жена в собственном бассейне, и он никак не может оправиться после этой потери. Нас напоили крепким кофе, мы полюбовались редкими старинными вещами, и Ричард предложил свозить нас в Хараре. Он сам сел за руль, а дворецкий сидел с нами в кузове, т.к. это была большая “Мазда” с открытым верхом (в сезон дождей на авто ставится крыша). Целый день он возил нас по городу, показывая достопримечательности.

Побывали мы на шаманском рынке, где можно купить разные шаманские принадлежности, атрибуты и лекарства. Ричард помог поменять доллары, поскольку официальный курс в 2 раза ниже, чем на черном рынке, а обмен с рук опасен, т.к. везде подставные лица, и можно угодить в тюрьму либо лишиться всего. Столица Зимбабве — Хараре очень красива и похожа на европейский город, только все жители черные. Зимбабве переводится как страна камней, она расположена на высоте 1000 метров над уровнем моря, из-за чего там не жарко, а вечером просто прохладно. По всей ровной территории страны разбросаны огромные камни округлой формы, похожие на Красноярские Столбы. Рядом с городом находится заповедник, где мы очень близко видели страуса, зебр, жирафов и антилоп. Нам нужны были визы в Ботсвану, и Ричард отвез нас в посольство, где нам сказали, что визы делаются в течение недели. Мы спросили, можно ли быстрее. Нам ответили, что можно за 3 дня. “А можно еще быстрее?” — спросили мы. “Можно за 1 день”, — был ответ. Мы обнаглели совсем и говорим: “А можно за 3 часа?” — “Можно”, — сказали в посольстве. Вот такой прикол.

Мы остались в Хараре на ночь, чтобы утром уехать в Грейт Зимбабве, это огромный каменный город, которому 700 лет, построенный без связующего раствора, а только за счет плотно пригнанных камней. Это единственная древняя каменная постройка на континенте, не считая пирамид. Там была когда-то какая-то древняя высокоразвитая цивилизация, которая покинула город из-за засухи. Рост этих людей не превышал 1,5 метра, но то, что они построили, очень впечатляет. Было туманное утро, и туман, нагреваемый солнцем, медленно поднимался, обнажая древние стены. Уклад жизни был полностью посвящен древней религии. Женщины носили воду в город в глиняных кувшинах из реки, поднимаясь вверх по каменным ступеням, и не могли ходить, где хотели, а только по предназначенным им дорожкам. Мужчины выполняли ритуалы и добывали пищу. Впечатляет зал для проведения ритуалов, он настолько мистичен по своему исполнению, что там легко увидеть другие миры и Богов. Все племя жило внизу, в долине, а вождь сверху наблюдал, как живут его подданные. Там есть каменный рупор, естественная комната, из которой громкий голос вождя был слышен в долине. У вождя было 200 жен. Мальчики и девочки жили и воспитывались отдельно. Девочек на глиняных фаллосах учили, как удовлетворять мужчин, а мальчиков учили, как удовлетворить 10 женщин за одну ночь. Неплохо было бы в наших школах ввести подобные уроки вместо политэкономии или еще каких-нибудь никому не нужных и лживых знаний. Впечатлила круглая каменная стена высотой в 3 этажа, охватывающая половину футбольного поля, где, как предполагают, жила первая леди. Внутри этой стены есть огромная круглая каменная стена, символизирующая матку, и каменный фаллос высотой 10 метров.

Недалеко от этого старого города стояла хижина шамана, куда нас привел гид, и с помощью нескольких семей, которые участвовали в представлении, показали местные танцы, подыгрывая на маримбах, которые лежали в половинках больших тыкв для усиления звука. Маримба — это распространенный в Африке инструмент, который состоит из деревянной коробочки, служащей резонатором, как у гитары, а сверху закреплены стальные пластинки разной длины, настроенные на разные ноты. Ударяя пальцами по пластинам, извлекают звуки. Затем нам предложили узнать свое будущее, на что мы с Виктором сразу согласились. Мы прошли в хижину шамана, где в большом количестве висели разные травы и цветные полотнища, в которых жили духи, подвластные шаману. Предсказаниями занималась жена шамана, которая надела головной убор из перьев, накидку из шкуры леопарда и села на шкуру перед алтарем. Шаман тоже надел свой костюм и, достав из рога буйвола какой-то порошок, понюхал сам и дал понюхать шаманке. Какое-то время он играл на маримбе, и они вместе пели песню силы. Затем она начала всхлипывать, издавать какие-то звуки и мелко дрожать. Взяв палку, она начала очень сильно бить себя по спине, было видно невооруженным глазом, что это не представление, а настоящее действо. Так повторялось 2 раза, и мне было жалко ее маленькое худое тело, которое она неистово била палкой. Потом по ее телу пошли конвульсии и судороги, и было видно, как в ее тело вошел дух, и она заговорила тоненьким-тоненьким детским голосом. Она говорила на соахили шаману, он переводил Виктору на английский, а Виктор переводил мне с английского. Несмотря на такую длинную цепочку, смысл всех фраз был абсолютно ясен и трактовался однозначно.

Дух, который вселился в нее, сказал, что он рад, что я пришел к нему, и что у меня доброе сердце, и что я целитель и должен помогать людям. Я могу помочь наложением рук или попросить помощь духа, или просто выбросить болезнь наружу. Мне предписано голодать на сухую 1 раз в месяц, чтобы быть здоровым. Он сказал, что я буду жить долго, так как мой дух силен, и в автомобиле, поезде, пароходе и самолете мне можно не беспокоиться — все будет хорошо. Если моя жена меня утратит, то не сможет найти мужчину. Несколько раз настаивал на том, чтобы я начинал лечить других, чтобы я не ел рыбу-кошку, остальное можно есть все. Рыба-кошка — это, возможно, сом. И если у меня на родине нет долго дождя, то я должен взойти на гору и призвать дождь, и он пойдет. К своему стыду я только занимался остановкой дождя, что у меня и получалось.

Следующий подарок Мамы Африки заключался в том, что мы нашли чудеснейшее место для жилья в 8 км от Мосвинго отель Sundaunes, это несколько домиков, расположенных в парке, и нам отдали домик хозяйки отеля с кухней, ванной и телевизором всего за 16 долларов на четверых. Мы накупили продуктов и устроили грандиозный ужин, так круто мы еще не жили.

На следующий день мы уехали в Булавайо, отличный маленький городишко, и устроились в Burks Paradise, где мы были одни, и нам предложили огромный дом с кухней, ванной, двумя спальнями и гостиной за 20 долларов. Каждый раз все круче и круче. Естественно, мы опять закатили царский ужин. Назавтра мы поехали в национальный парк, где после часа плутаний по бушу (буш — это кустарник с небольшим лесом и полянами травы) встретили носорога, возле которого стоял бык антилопа с длинными рогами. Носорог был огромный, и мы медленно стали подходить к нему. Он почувствовал нас, оценил обстановку и решил, что мы не представляем опасности, и продолжил засыпать. Он сонно раскачивался, это продолжалось минут пять, потом передние ноги у него подкосились, и он рухнул на землю так потешно и сонно, что мы чуть не заржали от смеха.

По опыту Непальских джунглей я знаю, что носороги очень опасны, но наш гид подходил все ближе и ближе и остановился в 10 метрах от носорога. Это был белый носорог, который не нападает на людей без необходимости. Мы с благоговением и страхом рассматривали его. Несмотря на то, что он спал, уши у него постоянно вращались и ловили каждый звук. Казалось, чего ему бояться, у него нет врагов, кроме человека, и это заповедник, на воротах которого написано: “В человека с оружием стреляем без предупреждения”. Правда, круто написано. Тем не менее, как гид рассказал, что попытки убить носорога бывают постоянно. В Йемене за рог носорога дают 20 тыс. баксов, чтобы сделать рукоятку ножа. Видимо, даже пуля не может остановить человеческую алчность.

Позже мы встретили маму-носорожку с детенышем и снова подошли к ним на 10 метров и долго разглядывали их в бинокль. Это было потрясающее зрелище, огромная гора, чавкающая траву и посматривающая на нас. Насмотревшись на них, мы отправились дальше, и носороги пошли за нами. Так продолжалось минут двадцать, и мы начали беспокоиться, не собираются ли они напасть на нас. Наше волнение возрастало, когда мы остановились, остановились и они, мы пошли, и они пошли, мы остановились, и они остановились. В конце концов, наш гид догадался, что мы идем в сторону водопоя, и они идут туда же, но чего-то опасаются. Стоило нам пойти в другую сторону, как они продолжили свой путь, а мы вздохнули с облегчением. В этот день мы видели 10 носорогов и шесть жирафов, которые близко к себе не подпустили. Видели труп жирафа, который погиб полгода назад, мясо все было обглодано, но шкура была целая. Впечатлили длинные кости, особенно шейные позвонки, их 7, как и у человека, только они очень длинные, примерно 70 см. Слонов, леопардов, ягуаров не увидели, это редкое везение.

Завтра едем в главный национальный парк Уванге, хозяин гостиницы был так любезен, что бесплатно отвез нас на автобус, причем сначала отправил туда своего черного служащего, с которым связался по телефону, чтобы нам не пришлось ждать автобуса. Подарки Мамочки сыплются как из рога изобилия. Проезжали бедные кварталы и городскую свалку, на которой работают местные безработные, сортируя мусор. Не дай, Бог, такое испытать.

Рассказывали, что в арабских тюрьмах еще хуже: все сидят в земляной яме, куда один раз в день спускают на веревке еду и воду, там же и спят, и там же туалет — все в одной яме. Потому я был крайне удивлен, когда в городе Дубай увидел гору видеомагнитофонов, стоящих рядом с магазином прямо на улице. Это кто-то купил. Их потом отвезут в гостиницу и оставят на заднем дворе, даже никого не предупредив, и они будут там стоять без всякой охраны, пока не загрузят в самолет. Другой менталитет. В России уже пропили все уличные провода, дорожные знаки, трансформаторные подстанции и все, что можно украсть и пропить, и никто не может справиться с небольшой группой чиновников, которым платят за этот закон. Недавно узнал, что в Петропавловске на железнодорожном вокзале нельзя спать ночью, я понимаю, если не дают ложиться в обуви на сиденья, но нельзя спать сидя. Если ты закрываешь глаза, тут же к тебе подскакивает человек и грубо трясет за рукав, и никакие вопли о правах человека не помогают. Причем есть еще люди, которые проверяют, исправно ли будят пассажиров. Не это ли приближение конца света или конца мозгов?

Ну, хватит о грустном. Естественно, когда мы вышли из автобуса, дождь прекратился и нас ждал микроавтобус, на котором мы доехали до национального парка Уванге и разместились в 4-х местном доме отеля “Майн Кэмп” за 50 баксов. Ночью ездили смотреть львов, поскольку они преимущественно ночные охотники, и днем их найти трудно именно в этом парке, где много леса. Видели 4-х львиц, хотя ночью трудно что-то разглядеть, но один раз они во всей красе, не торопясь, перешли дорогу в свете фар.

В 7 утра мы уже ехали по парку в надежде увидеть каких-нибудь животных, поскольку в это время они еще кормятся, но к началу жары начинают прятаться. Как всегда видели много антилоп, зебр, жирафов, орлов, шакалов. Слоны ушли в более сухое место, но “визитные карточки” величиной с человеческую голову были разбросаны повсюду. Слоны живут долго и умирают, как ни странно, от голода, после того как у них сточатся последние зубы. За всю слоновью жизнь зубы сменяются семь раз. У человека зубы сменяются только 2 раза, второй раз, если мне не изменяет память, в 94 года и то, по-видимому, только у тех, кому предназначено еще долго жить. Впечатляли громадные жирафы, медленно двигающиеся и грациозно убегающие. Некоторые подпускали к себе на расстояние 4-х метров, и мы любовались их красивыми мордочками с торчащими вверх рожками. Утром следующего дня мы уже ехали к водопаду Виктория.

Поездив около часа на такси, мы нашли просто чумовую гостиницу под названием Mosi-Ua-Tuya-Lodge. Сначала нам предложили заплатить 75 баксов за 2-этажный особняк, рассчитанный на 20 человек, поскольку был не сезон, и в гостинице не было ни души, Виктор поплакался директрисе, мол, мы бедные русские, и она согласилась на 50 долларов.

Это был самый шикарный подарок Мамы Африки. В такой роскоши мы еще не жили. Как всегда мы закатили праздничный ужин, а утром пешком пошли смотреть водопад. Возможно, читатель подумает, что только и делали, что закатывали праздничные ужины, но вы должны учесть, что мы ели, как правило, два раза в день. Материк Африка раскололся посредине на глубину 100 метров, и берега разошлись на 100 метров в ширину и длиной несколько километров, и как раз перпендикулярно в эту трещину падает вода реки Замбези, растекаясь вширь почти на 2 км. Грохот от падающей воды в хорошую погоду слышен на 20 км, а столб водяного дыма от водопада тянется на 3—5 км. Мощь падающей воды завораживает. Мы долго ходили вдоль водопада, убегая от неожиданно появляющихся потоков дождя, которые порывы ветра выносили из ущелья.

Через эту пропасть перекинут мост, чуть дальше водопада, он соединяет Зимбабве и Замбию, а посредине моста сооружена “тарзанка” высотой 111 метров. Плакат, висящий рядом утверждает, что это самая высокая “тарзанка” в мире, но как потом оказалось — не самая. В Непале тарзанка 160 метров, а в ЮАР — 220 метров, но в ЮАР русских не пускают, потому что лет 20 назад СССР сильно выступал против расизма в ЮАР. Уже нет СССР, и даже расизм уже грозит белым в ЮАР, а закон, принятый столько лет назад, никто не отменил. В Мозамбике я много видел толстых, пузатых и зажравшихся белых из ЮАР, которые приезжают туда на своих крутых джипах, таща за собой прицепы с огромными катерами, чтобы дешево отдохнуть. Я их называл говнюками, поскольку у них было соответствующее выражение лица, разбирающийся в душах людей меня поймет.

Естественно, я сразу захотел прыгнуть с “тарзанки”, хоть это и стоило 75 баксов. Дорого, конечно, но ведь это может больше никогда не повториться, и будешь потом жалеть. Из нашей четверки прыгнули двое: я и Света. Моей задачей было не потерять осознанность, и я с этим справился. Меня привязали за ноги к толстой резиновой веревке и поставили на край площадки. Нужно было расставить руки в стороны и упасть лицом вниз, что я и сделал с некоторым усилием. 5 или 6 секунд длится полет вниз, и желто-коричневая вода Замбези резко приближается к тебе, почти у самой воды тело останавливается, и тебя выбрасывает вверх. Это я выдержал достаточно хорошо, но когда я завис в верхней точке на полсекунды и стал стремительно падать вниз второй раз, мой “биокомпьютер” завис, но я все-таки все это осознавал. И только когда я упал вниз второй раз и вернулся вверх и завис там второй раз, мой “компьютер” не выдержал адреналина и выдал при падении вниз истошный победный вопль. Через 7—10 качаний мое тело зависло неподвижно, ко мне спустился парень, перестегнул меня на лебедку, и я медленно поехал вверх. На этом все и кончилось. По правилам я мог бесплатно прыгнуть второй раз, но мое тело и “компьютер” запротестовали, и я согласился с ними.

Мы долго спорили, ехать нам в Ботсвану или нет. Там есть знаменитый национальный парк Окаванго, в котором можно увидеть все и вся в большом количестве, особенно в засушливый сезон в местах водопоя. Но была одна серьезная причина, чтобы туда не ехать, — это деньги. Дело в том, что на территории Ботсваны найдено много алмазных месторождений, и страна разбогатела до безобразия. Стоимость одного дня в Ботсване для туриста — 250 баксов. Десять лет назад мы в Индии потратили такую сумму за месяц. Большинством голосов было решено проехать через Ботсвану, не останавливаясь. Мы взяли билеты на автобус до столицы Намибии Виндхук за 80 баксов, и через сутки были на месте. Богатство Ботсваны меня не вдохновило, потому что чем больше денег, тем дальше от Бога. Возможно поэтому, по неофициальным данным, 80 процентов населения больны спидом.

Виндхук — маленький ухоженный городок с пустыми улицами, с численностью населения 180 тыс. человек. Это бывшая немецкая колония, поэтому здесь порядок и чистота, хотя порядок в настоящее время сильно пострадал. Двери всех домов и офисов закрыты на замки, даже в интернет-кафе двери закрыты, и пока не увидят, кто звонит, не откроют. Это потому, что в городе стали происходить беспрецедентные разбойные нападения среди бела дня.

В принципе, во всех столичных городах Африки разбой или кражи стали обычным делом, поскольку молодежь, оторванная от своих этнических корней, попадает под влияние западной, вернее американской массовой культуры, а еще вернее безбожия и бескультурья, где богом уже является доллар, а не Любовь и Человечность. И никому невдомек, что это хорошо спланированная идеологическая диверсия против Мира, имеющая целью разрушить Мир, чтобы легко было всех подмять под себя. И пока высшая человеческая природа не возобладает над низшей, будут страдания и катаклизмы.

В Виндхуке мы наслаждались прекрасной едой с большими порциями и вкусной немецкой кухней, опять, скажет дорогой читатель про еду, но это все от голодного существования. Обычно, когда мы переезжали на длительные расстояния, то ели один раз в день, как правило, после приезда, потому, что автобусы отправляются рано утром, а в дороге в Африке поесть неафриканцу без вреда для здоровья невозможно. В Виндхуке я почувствовал легкое недомогание, но списал это на бессонную ночь в автобусе. Погуляв по городу, мы поехали на побережье Атлантического океана посмотреть знаменитую пустыню Намиб. Мы читали, что вдоль побережья проходит холодное течение, но, прожарившись месяц на африканской жаре, я был уверен, что обязательно искупаюсь в океане, ведь купаюсь летом в Енисее, чем хуже океан?

Было захватывающе наблюдать, как меняется окружающая растительность по мере приближения к пустыне. Сначала стали исчезать деревья, затем кустарники, затем трава, и вот вокруг только песок — ее величество пустыня. На горизонте виднелась темная полоса, которая при приближении превратилась в дымку, низко висящую над землей, через которую не пробивалось солнце. Это печальная судьба кромки суши шириной 3—5 км, тянущейся вдоль всего побережья Намибии, никогда не видать солнца, почти никогда. Происходит это потому, что холодное течение, встречаясь с горячим песком пустыни, испаряется и превращается в мелкий туман, низко висящий над берегом. Рассеянный солнечный свет, отражаясь от желтого песка, окрашивает низко висящие облака в розовый цвет. На побережье постоянно дует ветер, поскольку холодный воздух с океана нагревается над пустыней и поднимается вверх, притягивая на свое место новый холодный воздух. Пока мы ехали по пустыне, стояла сильная жара, а когда приехали на побережье и вышли из машины, то сразу ощутили даже не прохладу, а холод.

Маленький, чистенький, ухоженный городок Свакопмунд приветливо встретил нас, обдувая холодным ветром. Мы устроились в гостиницу, взяли напрокат велосипеды и поехали в пустыню, естественно, по дороге, поскольку ехать по песку невозможно. Пустыня завораживала своими огромными барханами высотой до 300 метров, по склонам которых можно кататься на горных лыжах, как по снегу. Большим недостатком является то, что невозможно построить подъемник, поскольку барханы постоянно перемещаются, и приходится по жаре тащить на себе и лыжи и ботинки. Особенно красивы дюны на закате, когда солнце их окрашивает в красный цвет с одной стороны, а с другой они выглядят почти черными. Искупаться в океане совсем не хотелось, и я не стал насиловать свой организм, я чувствовал, что я мерзну сильнее, чем остальные, это уже начинала проявляться инфекция в крови, но тогда я еще этого не знал.

На следующий день мы поехали на север Намибии в национальный парк Этоша. Въезд в парк возможен только на автомашине. Водитель, который нас привез, согласился остаться с нами на ночь, поскольку передвижение по парку возможно только на автомашине из-за реальной опасности быть съеденным львами или быть затоптанными какими-нибудь крупными животными. Но у водителя в больнице лежала жена, которая некстати родила, когда мы приехали в Этошу, и он уехал к ней. Мы с трудом разыскали машину и после труднейшей торговли поехали на осмотр парка. Рядом с оградой гостиницы выкопан большой пруд, заполненный водой. И мы с 30 метров наблюдали, как сотни зебр, антилоп, быков и прочих животных приходили на водопой, постоянно оглядываясь и пугаясь. Вечерний осмотр парка не имел успеха, ничего интересного мы не увидели, кроме тысяч зебр, антилоп и быков.

Территория парка очень большая, возможно сравнима с территорией Хакасии, поэтому увидеть редких животных таких, как слоны, львы и ягуары трудно, нужно везение или знание, где они находятся. Зато закат солнца, наблюдаемый со смотровой вышки в сочетании с тысячами животных, пасущихся за оградой, превзошел все ожидания. Назавтра нам повезло больше, и мы видели 2 ягуаров с расстояния 3 метров, десять львиц, лежащих у дороги, и огромного черного слона, который поливал себя грязью из хобота и блестел на солнце. Слон хлопал ушами, и это значило, что он рассержен, и водитель на всякий случай не выключал двигатель. Он сказал, что слон бегает очень быстро и может догнать машину, если шофер зазевается, чему мы не поверили. Слон прошел мимо на расстоянии 50 метров, выпустив наружу свой пенис, величиной с бревно. Слон в бинокль просто поражал своими размерами. Когда мы доехали до восточных ворот парка, нам сказали, что недалеко видели 2 львов, и через 10 минут мы их нашли. Они лежали под деревом в тени и были крупнее львиц раза в три. Мы долго разглядывали их в бинокль.

К вечеру у меня стала подниматься температура и начало подташнивать. Когда мы доехали до границы Замбии, я был уже еле живой, с температурой под 40 градусов. У меня загноился укус комара на руке рядом с подмышкой. От грязного ремня рюкзака была потертость, и, видимо, туда попала инфекция. Когда мы устроились в гостиницу, я лег на кровать и перестал чувствовать тело, было только смутное осознание, что я еще жив, и нужно что-то делать, но в том маленьком населенном пункте на границе не от кого помощи ждать. Возможно, это начиналась малярия. Утром я проснулся в лучшем состоянии и даже смог донести свой рюкзак до машины, но у меня был план действий, который мне подсказали духи ночью, пока я был без сознания.

Я начал голодать, принимать полифепан (это классный адсорбент, который чистит и кишечник и кровь) и выпивать всю мочу. Мы пересекли границу Замбии и приехали в город Левингстон, названный в честь англичанина, который открыл водопад Виктория, лет 20 путешествовал как первооткрыватель и умер от малярии. Мы сразу поехали в больницу, я сдал кровь из пальца на анализ. В Африке анализ на малярию делают за пять минут. Малярия не подтвердилась, и черный доктор прописал мне какие-то антибиотики, которые, как он сказал, убьют все. Я спросил: “И меня?”. На что мне он ответил: “Наполовину”. Он прописал также кучу каких-то антибиотиков, которые мне выдали бесплатно. Интересна маркировка на упаковке. На ней изображено восходящее, полуденное, заходящее солнце и луна, и под каждым символом стоит цифра. Даже для тупого больного означает, сколько таблеток принять утром, в обед, вечером или ночью. Я решил рискнуть и продолжать глодать, принимать полифепан и пить всю мочу. Таблетки я оставил на тот случай, если буду отдавать концы. Как нельзя кстати, мы в Левингстоне задержались на 3 дня, и он расположен по другую сторону водопада. Мы поселились в гостинице “Марамба ривер лодж”, расположенной на берегу Замбези, куда ночью приплывают крокодилы и бегемоты, и всю ночь орут какие-то звери. На территории гостиницы висят плакаты, предупреждающие об опасности быть съеденным крокодилом или бегемотом. Наши летали на дельтаплане с мотором над водопадом, и исследовали территорию водопада, со стороны Замбии. А я за это время отлежался и через трое суток проснулся и с аппетитом начал восстанавливаться фруктами. С этого дня я стал поправляться. Лишь полгода спустя я узнал, что так в тайге лечат клещевой энцефалит, если невозможно оказать медицинскую помощь. Кто мне подсказал это лечение — духи или Мама Африка, я не знаю, но я благодарил всех и вся.

В путеводителе про Замбию было написано примерно следующее: нет ни одного пункта за посещение национальных парков и нет ни одного пункта против посещения этих парков. Мы решили не посещать, потому что времени у нас было мало, а туристический сервис в этих парках вообще отсутствовал. Как туда добираться и на чем — неизвестно, и где ночевать — тоже. Мы хоть и экстремалы, но ночевать в Африке без палаток и еды под открытым небом не решились.

Столица Замбии Лусака не произвела на нас впечатления, если не учитывать, что нас в самом ее центре пытались обворовать, причем так молниеносно и профессионально, что только чудом мы отделались потерей лишь 10 баксов. Об этом я писал ранее. И мы с легким сердцем отправились в Танзанию на автобусе с кондиционером. Наш путь длился 30 часов без перерыва с температурными приключениями. В автобусе на всю мощь работал кондиционер, и температура в салоне была плюс 14 градусов. Мы были в одних футболках и шортах, а все вещи лежали в рюкзаках в багаже. Наши просьбы о повышении температуры категорически игнорировались, и мы сняли белые подголовники с кресел и надели их вместо носков на ноги. Сверху на нас дул холодный воздух даже через закрытые заслонки, и мы открывали окно, чтобы согреться. Тут же прибегал кондуктор и закатывал скандал, но как только он уходил, мы чуть-чуть открывали их и ловили 40 градусные струи воздуха. Местные пиплы тоже мерзли, мы видели это, но, видимо, срабатывал рефлекс, если заплатили за кондиционер, то пусть работает. Возможно, им так надоела жара, что в кайф и померзнуть.