О долгах

Вначале задаю вопросы,

В ответе слово подыщу,

Не осудить, простить хочу.

Не раздражают кровососы,

Им доброй рифмой отплачу:

Отбросы - кто не платит взносы.

Долги - работа палачу.

Бойтесь взимания долгов,

Загадочна долгов природа,

Изменчивая как погода,

Взимать долги - удел Богов!

Мне тягостны проценты года,

Пусть даже мне сулят улов,

В душе я слышу вой народа.

Что ж говорить, коль должен ты,

Тут тяжесть ощущает тело,

В мозгу сидит одно лишь дело,

А душу рвет от суеты.

Работа в долг - осточертела,

Как каторжной версты посты

И принуждение прицела.

Бывает, что прощают долг,

Случается, кидают кредиторов,

Долги - лишь суть любых раздоров,

И дуг в долгах рычит как волк,

И часто льется кровь от сборов.

Вновь возмущенный долгом смолк,

Какой же толк, с тех долговых аукционов?

Давайте, люди, бескорыстно

Друг другу отдадим долги!

Ведь мы, ей Богу, не враги,

Вражда ж обидою зависла,

С рабами лижет сапоги,

Со злою волею садиста

Как хищник дикий воплоти.

Ведомый иллюзорным бесом,

Абсурдом выявит вражду.

Что чувству зверя по нутру,

Не совместимо то с прогрессом,

Но в эволюции пургу

Животное господским креслом

Преображает суету.

Одни долги вражде причиной,

Память обидами полна,

И возмущения волна

Бьет должника огромной силой.

Но тот не вспомнит времена,

В которых дружбой помощь слыла,

Когда на «дай», летел шквал «на».

То было, словно в прошлой жизни,

И изменившийся должник

Взлетел, но друг его поник,

То желчью, а то кровью брызнет.

Два друга разошлись в тот миг

Когда неравенство претит,

Несправедливость - путь в тупик.

Два друга в нем и пребывали,

Там каждый с правдою своей

Себя мнил лучше всех людей.

В себе обиды наполняли,

А дьявол, словно древний змей,

Долгами сеял поле брани,

И каждому шептал: «Прозрей!».

Они послушно «прозревали».

Ключ к эгоистам не хитер,

Там сего мира режиссер

Зальет обидными слезами.

Он души выкрадет как вор,

Они перегрызутся сами.

Насколько ж истинный сей вздор?

Оценка будет только нами.

В мировоззренье тот с бельмом,

Кто притчей Бога обделен,

В кой плоть от духа отличали.

Гипнотизер владеет сном,

Кто путь прошел - владел ногами,

Владея разными стезями, крепили веру об одном.

Та вера вместе с небесами

Прощать учила должникам.

Мудрец умен не по годам,

Не в золоте живет, а в храме.

Без брани, слеп к вражде, обидам,

Не искусим, с грехом в борьбе

Даст фору «вечным» пирамидам.

Зашедший в небо на кресте,

Дает закон и умирает.

Но наперед законы знает-

Всё воскресят в людской мечте.

Кто не страшился лживых баек,

Тот воплотит всё на Земле.

Как шилу, правде был мешок утаек!

Бог терпелив, но не страдалец,

Как многим кажется из нас.

Он силами неисчерпаем, без напряжения нас спас.

Черт для него, что нам неандерталец,

Бог толпы лечит за один сеанс,

Изгнавший беса в его войске новобранец,

Не долг, любовь в нем, вот и весь нюанс!

Но, что есть зло и чувство долга?

Что и кому же мы должны?

Кому долги наши нужны?

Кто за долги нас судит строго?

В каких долгах мы рождены?

Насколько их бывает много?

И как бывают тяжелы?

Ответы мы берем из жизни.

В определении долгов

Мы видим близких и воров,

Святых и бесов, роды, тризны…

Мир – относительно суров,

В долгах мы более капризны.

Жизнь без долгов - удел Богов!

А мы живем без новизны,

Всегда окутаны долгами,

Болезни все мы знаем сами,

Но в них не разберемся мы,

Поскольку днями и ночами,

Не выходя из суеты,

Мы будто их не замечаем.

Пускай течет безвольный сон.

Узрев же мерзость ясным днем,

Вопим: «Не надо о больном!»,

Очнись, мы так всегда живем!

Без дум о грешном, о былом…

Для многих святы заморочки,

А я меняю рифмы строчки.

Себя менять я не срашусь,

Пусть это боком выйдет, пусть!

Мне любопытны все бока

И интересны варианты,

Я смерти не боюсь пока,

Покуда близки облака,

Пускай во мне поют атланты.

Те, кто складает этот стих

Про тот бесценный дар природы,

Что все мы должным принимаем, словно роды,

Долгов не чувствуя пред подвигом святых.

И Ангелам противны сумасброды,

Что на смех поднимают Божий стих,

Все это мне вещали Ладожские воды.

Я с этим знаньем рос на берегах Невы,

Не поджигая прошлое, я в будущее клал мосты.

Не знаю, как назвать рассказы духа,

Но словно кто-то шепчет это мне на ухо,

Об этом воет вся духовная среда,

Что наша экономика больна:

Как у старушки много грусти, бед,

Хромая ходит даже в туалет,

То пучит, то крепит, а то поносит,

Бывает, ее ноги не доносят,

Ворчлива, вечно с болью голова,

Эгоистична - мрачная вдова.

Ей попросту народа не хватает,

Без сил рабочих классов она тает,

Хотя мужик и потный, и пропит,

Но без него не склеить земной быт.

С такого паразитного труда,

Не даст она здорового плода!

Народами, страною и союзом,

Дряхлея, управляет только юзом.

В пути от забастовки к остановке

Здесь каждому заметны пробуксовки.

Пускай раб мнит себя свободным взаперти,

От этого концы ей не свести.

Известно – редко кается злодей,

И даже выявив, проблема в нем иль в ней,

Пусть очевидно - от такого управленья

Бывают только дутые плодотворенья!

И та бесплодная, бесстыдная мама,

Лишь пирамидную проблему родила.

Но, господа как пирамиды смотрят вверх,

А разрушает монстров только грех.

Ты - сын порока претендующий на вечность,

Познай впредь меру, чтоб измерить безупречность.

А после, начиная сей процесс,

По зарождению принцев и принцесс,

Тщеславный демон или добрый молодец?

Благой наш кончик вырождается в конец.

Как превращаются уста в хайло акулье,

Коль мы слепы - не зрим сваво «безумья».

И не спасет тогда ни храм, ни поп,

Коли после тебя потоп.

В нем дутые долги все без нюансов

Смывают ложный институт финансов!

Не раз слыхал инвесторов рассказы эти,

Где вектор проблематики таков,

Встающий пирамидою долгов,

Но истинный и вечный корень зла на свете,

За гранию простых мошенников, воров,

О нем слыхали в сказках даже дети,

В окрасках разных наций, говоров.

В концептуальном свете ясно зрим,

В портрете предстает всегда один:

Шайтан, бес, дьявольских иллюзий господин,

Являясь частью нас, он трудно уловим,

Бывает он во мне, в тебе мой брат и сын,

Владея женщиной, в рожденье погрешим,

Сменял на золото бумагу, вечность на алтын.

Пусть не бывают вечными иллюзии в природе,

Но, часто слышу я иные голоса,

Где за убийство люди голосуют – «за».

Они и понимают грех убийства вроде,

И опосля себе с голов сдирают волоса,

Но, словно одеваются по моде.

Крутою предстает для них попса.

Что хорошо толпе - не означает круто,

Там пацаны в ребяческих мечтах,

От них девчонки стонут: «Ох и ах!».

И вот твоя душа принадлежит кому-то,

Желанья жгут, потери страх,

Твой вес уже прошёл из нетто в брутто,

Он отразим вполне на дьявольских весах.

Конечно, можно укорять героев,

Крутые только яйца на столе,

Один с мечом, другой на помеле,

И все же в соблюдение устоев,

Боготворим мы подвиг на Земле.

В любом сражении участвовали двое.

Во имя Бога или черта пали в зле.

У каждого героя душа гнута,

Один труслив, другой скелет хранит в шкафу,

Кому-то «фу», иному по нутру,

Без Бога жить, что прыгать вниз без парашюта,

И каждый ищет Бога на борту,

Ковчега все желают и уюта,

В особенности в лютую пургу.

Но бес хитер, в ковчегах ставит мышеловки,

Все царства мира вроде бы дает,

За это только душу заберет,

Да будут в пользу вечным душам тренировки,

Одним спасенье – банк, другим наоборот,

Так любят люди новые обновки,

И жажда власти яркой тряпкой предстает.

Желанье денег, не вникая в суть бумаги,

Лишь нотой банковской купюра и сильна,

Была долгом раба порождена,

И верой в государственные флаги,

Как аппарат насилия страна…,

Точней сказать – преступники и скряги,

У трусов мзду взимают как всегда.

Как часто должники бывают биты!

Побоями невинного власть дьявола сильна,

Иллюзией раба питается она,

Долги рождают только паразиты.

Но с неизбежностью настанут времена,

Когда мошенники в сознании толпы будут раскрыты,

Народа встанет возмущения волна.

И буря с неизбежностью подмоет те устои,

На чьих ногах держался дьявольский колос,

Раб господину там вновь утирает нос

Уже совсем в ином подтекстном споре.

И хоть насилье осуждал Иисус Христос,

Там часто правду кровью пишут на заборе,

Не памятуя, кто вчера, что нес.

В материи фатальны лишь долги,

Для тех друзей, что плохо управляли неделимым,

Мир неделимый оказался мнимым.

Как атом свою сущность береги,

В цепной реакции все обернуться дымом,

Конфликты сея, бурю не пожни,

Хотя, движение вещей подчинено духовным силам.

Цивилизация рождает дух?

Но кто материю согреет?

Кто себя солнцем и букетом зреет!

И сорно не растет словно лопух!

По замыслу взрастит оранжереи,

Не на продажу резать, словно шлюх.

От шлюх лишь до поры теплее.

Долг, что проплаченный деньгами,

Бывал вначале оценён,

Пусть кажется конкретным он,

Не назовешь сие долгами.

То просто жизни моцион,

Другое дело знаем сами...

Долг – словно для души загон.

Долги суды решают наши,

Но есть Божественный закон,

Будь ты согласен, либо возмущен,

От ощущений мы не сварим каши,

Когда капканом, долговым порабощен,

Реши логически, на чьем раб поле пашет,

И кем за это награжден невольник и пижон?

Долги взрастили на полях войны банкиры.

Сие деянием благим не назовешь для всех,

У каждого свой взгляд на грех,

На прибыль и финансовые дыры.

У большинства же вызывает смех,

Наивность с верой, мол, богатые непогрешимы,

Им Богом власть дана для дьявольских утех.

Неравенство, несправедливость в отношеньях

Мир делим на своих, чужих,

Все на врагов, да на родных,

Чужая боль как интерес, своя течет в мученьях,

Источник боли скрытый в нас самих.

В товарищеских, братских осмысленьях.

Я о друзьях продолжу дальше стих.