В сердце воды

Так вот. Гленфи́ннан (Glenfinnan). В Шотландии достаточно мест, претендующих на звание комариной столицы, и Гленфиннан в их числе. А еще тут часто идут дожди. Когда мой приятель Лэс приехал учительствовать в Форт-Уильям (Fort William), в первые полтора месяца его пребывания ежедневно лил дождь. Нет, конечно, до библейского потопа дело не доходило (или, по крайней мере, доходило не каждую неделю), но раз в сутки на город непременно обрушивался хотя бы один ливень. А в большинстве случаев – намного чаще. Даже человеку, который вырос в Гриноке (Greenock), показалось, что это перебор.

Думаю, нужно объяснить тем, кто не очень хорошо разбирается в рейтинге шотландских регионов с дрянной погодой, что Гринок в западной Шотландии считается дождливым местом (запад Шотландии известен по всей стране как место, где выпадает довольно много осадков; наверное, не будет ошибкой сказать, что и вся Шотландия воспринимается как регион более дождливый, чем остальная Британия, а сама Британия явно не может бороться за первенство в списке ассоциаций, связанных в голове простого туриста со словами «пустыня» и «засуха»).

По сути, Гринок – это шотландский Манчестер. Вся страна шутит по поводу частоты тамошних дождей.

Такое место есть в каждой стране. К примеру, в Норвегии это Берген. Когда я попал туда в 1975-м, путешествуя автостопом по Европе, мне довелось услышать первый – и на долгое время единственный – норвежский анекдот. Житель Осло решает провести отпуск в Бергене. Две недели без остановки льет дождь. Отпуск заканчивается, мужчина на вокзале ждет поезда, отряхивает зонтик, поправляет галстук, а потом видит маленького мальчика и спрашивает:

– Скажи-ка, мальчик, в Бергене когда-нибудь кончается дождь?

На что мальчик отвечает:

– Не знаю, мне всего пять лет.

Видимо, чтобы оценить этот юмор, нужно побывать в тех краях. Если ты промок до нитки, да к тому же постоянно живешь внутри черной тучи, где все погодное разнообразие состоит лишь в том, что на время шестимесячной зимы ливень превращается в обильный снегопад, то, думаю, будешь цепляться за любую соломинку, лишь бы развеять тоску.

Но все равно, полтора месяца без единого ясного дня – это, наверное, рекорд даже для шотландского запада; может быть, этот факт вызвал бы ажиотаж в Форт-Уильяме, надумай кто-нибудь еще, кроме Лэса, заняться подсчетами. Он-то уже начал думать, что где-то ошибся. Однако прошло немного времени – и приятное, теплое, солнечное лето (нет, точнее, короткое, но долгожданное бабье лето; ну ладно-ладно, просто не такие холодные и не целиком дождливые выходные где-то в конце октября) немного потеснило полную безысходность. Из окна своей квартирки Лэс и его будущая жена Айлин несколько лет смотрели, как грозовые тучи уплывают на юг по Лох-Линне (Loch Linnhe), а потом решили купить где-нибудь дом. Айлин, тоже педагог, выросла в Камбернолде (Cumbernauld), где дожди такая редкость, что в списке дежурных тем среднего жителя тех мест погода, вероятно, занимает позицию лишь парой строчек выше, чем в репертуаре обыкновенного шотландца.

Естественно, после таких дождей Лэс и Айлин хотели перемен и потому выбрали местечко милях в пятнадцати от Форт-Уильяма. И правда, там совершенно другой микроклимат, там совершенно по-иному ведут себя унылая морось, косые струи, настырный ливень и внезапные, но продолжительные грозы, от которых разверзаются все хляби небесные, потому что в Гленфиннане дождь – непревзойденный мастер своего дела. Люди, которым посчастливилось родиться и вырасти в Форт-Уильяме в особенно ужасные с точки зрения осадков десятилетия (и на собственной шкуре узнать, каково постоянно жить под черными хранилищами дождевой воды, не жалеющими своих мегатонных запасов и метящими тебе за шиворот), начинают, как известно, бледнеть и заикаться, когда сталкиваются с перспективой провести в Гленфиннане дольше, чем требуется для того, чтобы по лужам проехать через него на машине.

Гленфиннан в особенно величественные периоды своего существования официально признавался самым дождливым местом Британии. Утверждают, что в Озерном крае имеется деревушка, которая иногда бьет его в споре о том, где мокрее, однако, по слухам, такое бывает лишь в тех случаях, когда осадкометр в этом скорбном поселении случайно падает в озеро и дает неверные, даже нечестные показания (по крайней мере так вам скажут гордые своей сыростью жители Гленфиннана: они ни за что не уступят звания, которое упало им с неба и удерживается ценой страданий).

Несмотря ни на что, я езжу в Гленфиннан уже почти двадцать лет. Обожаю это место, и, как ни удивительно, в большинстве моих воспоминаний потрясающие, великолепные, захватывающие дух местные пейзажи залиты высоким солнцем, а на идеально голубом небе нет ни тучки.

Да, сам в шоке.

Но постой-ка, кабы не дожди, у нас в Шотландии не хватало бы воды для производства такого количества виски, правда? И вообще, если бы кельтам не требовалось облегчать тяготы жизни, отчасти обусловленные дрянной погодой, то виски, скорее всего, так и не был бы изобретен. Представь: сидишь целыми днями в холодной, сырой лачуге, завернувшись в огрызок, с позволения сказать, пледа, среди запаха навоза и горящих торфяников, рядом жена причитает по сестрам, умершим родами, а исходящие нутряным кашлем дети тайно прикидывают, когда же можно будет сбежать в Равнинную Шотландию или в Америку, оставив тебя без помощи по хозяйству. Тут поневоле задумаешься о том, как облегчить свое прямо-таки кошмарное существование, пусть даже за счет употребления самостоятельно изготовленных бодрящих веществ.

Это второй бич Гленфиннана, но хватит о грустном. В конце концов, дождь не так уж и страшен. Надень куртку с капюшоном, возьми зонт – и все в порядке. Важнее другой вопрос – эти гаденышы-комары.