ГЛАВА 42. Хотя об этом мало кто догадывался, но поворот в сторону от давно провозглашенных целей был сделан на Красной площади Москвы 13 марта 1985 года в 13 часов дня

ПОГИБЛА ЛИ РОССИЯ?

______________________________________

Хотя об этом мало кто догадывался, но поворот в сторону от давно провозглашенных целей был сделан на Красной площади Москвы 13 марта 1985 года в 13 часов дня. В этот день и час здесь собрались президенты, премьер‑министры, наследные принцы, лидеры ведущих политических партий и массовых общественных движений ста с лишним стран мира. Поводом для этого собрания людей, многие из которых никогда бы не пожелали оказаться в общей компании, явилась кончина Председателя Президиума Верховного Совета СССР и Генерального секретаря Центрального комитета Коммунистической партии Советского Союза Константина Устиновича Черненко, бывшего в течение 13 месяцев обладателем этих длинных титулов.

Мало кто знал, что траурные знамена, мелодии и церемонии освящали не только последний путь одного из наименее заметных политических лидеров страны, но и начало конца Коммунистической партии и Советского государства, во главе которых покойный находился чуть более года. Не ведая о том, миллионы телезрителей мира стали свидетелями Символических похорон Советской державы, преемницы великого русского государства, родившегося здесь в историческом центре Москвы.

Вопреки пророчеству Карла Маркса и Фридриха Энгельса о пролетариате как могильщике капитализма, вопреки заявлению Никиты Хрущева о том, что он и другие коммунисты похоронят капитализм, в свежевырытую могилу на Красной площади опускали надежды основоположников и продолжателей дела пролетарской революции и коммунизма.

Для объяснения, почему страна вдруг резко изменила направление своего пути, а затем свела счеты с жизнью, было предложено несколько объяснений. В гибели СССР обвиняли мафию и говорили о «криминальной революции». Для таких обвинений были веские основания, ибо роль преступных организаций в жизни России чрезвычайно возросла. Однако никто не видел, чтобы банды захватывали Кремль и чтобы «воры в законе» принимали парад победы на Красной площади.

Обвиняли США и особенно ЦРУ. Для таких обвинений также есть причины. Никто иной как президент США Джордж Буш поздравил Америку с победой в «холодной войне». Помощь США силам, дестабилизировавшим страну, трудно переоценить. И все же американские солдаты оставались на своих базах и авиация США не бомбила СССР. А поэтому мощные ракеты и атомные подводные лодки, танковые соединения и военно‑воздушные силы, одна из самых могущественных разведок и контрразведок мира СССР не смогли уберечь страну от разгрома.

Говорили об экономическом кризисе, который погубил страну. Действительно, в последние месяцы ее существования в стране возникли острые хозяйственные проблемы. Однако нельзя сказать, что события, приведшие СССР к краху, были вызваны экономическим кризисом. Политический кризис парализовал страну, когда она еще уверенно развивались.

Утверждали, что страну разъедали социальные проблемы. Однако СССР погиб не в результате бунта голодных и отчаявшихся людей. Хотя в 1988–1991 годы в ряде городов страны происходили волнения, но ни в столице страны, ни в одном ее городе бунтари не сумели захватить какого‑либо государственного учреждения. Ни один военачальник не попытался совершить государственный или сепаратистский переворот. Очевидно, что в СССР не произошло никаких событий, которые хотя бы отдаленно напоминали те, что с древних времен приводили к гибели великие державы. Почему же и каким образом погиб СССР?

Можно высказать предположение, что причина гибели СССР была обычной: он стал жертвой своих успехов. Поле же сражения за Советский Союза было неординарным: битва происходила в головах людей.

Очевидно, что каждый успех СССР вызывал рост серьезных опасений у его зарубежных врагов. Укрепление СССР имело огромный международный резонанс. Появление второй супердержавы позволяло многим странам Азии, Африки и Латинской Америки бросить вызов мировым гегемонам. Польем национально‑освободительного движения в странах так называемого третьего мира и распад колониальной системы в 1950–1960‑х годах, победа кубинской революции в 1959 году неотделимы от успехов СССР. В то же время провалы американской интервенционистской политики на Кубе, военно‑политическое поражение США в войне в Индокитае ярко продемонстрировали неспособность ведущей океанской державы перестраивать мир по своему образу и подобию.

Создание многих государств так называемой «социалистической ориентации» (среди них попеременно называли Эфиопию, Никарагуа, Анголу, Мозамбик, Алжир, Южный Йемен, Сирию, Ирак, Египет, Гану, Гвинею, Мадагаскар и другие), поддерживавших тесные отношения с СССР и получавших от него немалую помощь, означало конец монопольной гегемонии океанских цивилизаций в Африке, Азии и Латинской Америке. В то же время распространение советского влияния во всех концах света расширило линию конфронтации СССР и стран Запада. Конфликт США и СССР из‑за размещения советских ракет на Кубе едва не стал причиной мировой термоядерной катастрофы. Вступление советских войск в Афганистан стало причиной серьезного ухудшения международной обстановки.

Хотя само существование СССР служило удобным предлогом для гонки вооружений, создание нового пояса государств, дружественных СССР, стало источником беспокойства в США и других странах Запада. Многочисленные советологические центры разрабатывали планы дестабилизации советского общества. Збигнев Бжезинский предлагал сосредоточить усилия на поощрении центробежного движения в национальных окраинах. Он писал: «Поощряя нерусских требовать большего уважения к их национальным правам, можно будет постепенно переключить политический процесс в Советском Союзе на сложный и поглощающий внимание вопрос, который лежит в основе современной политической системы: перераспределение политической власти. Разумеется, с точки зрения Запада, более желательно, чтобы этот вопрос стал главной заботой советского руководства, а не экономические реформы, которые могут усилить способность Советского Союза в соревновании с Соединенными Штатами».

О том, в какой степени эти планы становились руководством к действию, свидетельствовал сценарий разгрома СССР, подготовленный группой английских военных во главе с генералом Джоном Хэккетом и опубликованный под заглавием «Третья мировая война. Август 198,5 года». Хотя книга была опубликована в 1977 году, в ней уверенно предсказывались массовое забастовочное движение, способное парализовать Польшу (за 3 года до возникновения «Солидарности»), антиправительственные демонстрации в Алма‑Ате (за 9 лет до их начала), распад Югославии (за 13 лет до фактических событий). Сценарий предусматривал свержение советской власти и распространение мировой рыночной экономики на территории бывшего СССР.

Для подготовки этих и подобных прогнозов советологи исследовали все стороны жизни в СССР и его союзных республик. Советские граждане, выезжавшие за рубеж, опрашивались в США по специальным опросникам и на этой основе составлялись так называемые «суррогатные» опросы общественного мнения. Таким же расспросам подвергались и американцы, посещавшие СССР. Особое внимание уделялось советской элите. Уже весной 1979 года видный американский советолог Джерри Хаф уверенно предсказывал, что Михаил Горбачев вскоре станет Генеральным секретарем ЦК КПСС.

Данные этих исследований суммировались и использовались для проведения соответствующих внешнеполитических и пропагандистских мероприятий. Радиостанции, субсидируемые США, Великобританией и ФРГ, десятилетиями вели пропаганду, нацеленную на советских людей. Вероятно, эта пропаганда не оказывала бы своего влияния на общественное сознание СССР, если бы она представляла собой лишь грубую ложь. Искусная радиопропаганда была доходчивой благодаря тому, что ее авторы учитывали особенности своей радиоаудитории и выбирали в качестве мишеней для своих передач наиболее уязвимые места советского общества.

Однако вряд ли зарубежная радиопропаганда оказала бы серьезное влияние на советских людей, если бы они не подвергались массированному воздействию советской пропаганды. А вот эта пропаганда часто вызывала очень негативное отношение. Каждое сообщение о научно‑технической мощи, экономических свершений и растущем внешнеполитического влияния СССР не могло не вызывать мыслей о множестве нерешенных проблем, затрагивавших рядовых людей. Советские люди не понимали, почему страна, которая может запускать в космос сотни дорогостоящих спутников, не‑может производить совершенною сельскохозяйственную технику, увеличить производство легковых автомобилей и ряда бытовых приборов. Советские люди возмущались, почему у государства хватает денег на строительство плотин в Египте и заводов в Индии, но их недостает для строительства дорог в собственной стране.

К тому же «ученое, книжное понимание» жизни в соответствии с марксовыми формулами входило в противоречие со знаниями людей о мире, которые постоянно пополнялись. Разумеется, трудно обвинять авторов коммунистической теории в том, что многие их прогнозы, сделанные много лет назад, оказались ошибочными. Даже ныне общественная наука оказывается не в состоянии сделать верный прогноз грядущих событий, если он не подкрепляется действиями по его реализации. Однако в Советской стране упорно внедрялось представление о том, что марксизм‑ленинизм является безупречной наукой и служит надежным ориентиром для развития общества.

Политическим баталиям в стране предшествовала эрозия идейных устоев советского общества на уровне обыденного сознания. Одним из таких устоев было положение о «всепобеждающем учении Маркса‑Энгельса». Заключительные слова «Коммунистического манифеста», начертанные на каждой газете страны, на каждой денежной ассигнации, на каждом изображении советского герба, вступали в противоречие с действительностью: пролетарии всех стран никак не объединялись в борьбе против капитализма. Хотя многие советские люди были детально осведомлены о различных социальных проблемах капиталистических стран, им также было известно, что рабочий класс Запада не восстает против своих эксплуататоров, а коммунистические партии никак не могут получить большинство голосов ни в одном из парламентов мира.

Эрозии подвергался и другой идейный оплот советского строя – положение о том, что социализм является самым передовым общественным строем. Если это было так, спрашивали многие советские люди, то почему уровень производства, производительности труда и жизни в развитых капиталистических странах выше, чем в СССР? Если это так, то почему так трудно достать какой‑нибудь «дефицитный» предмет в магазине, который не является «дефицитным» на Западе? Если это так, что почему у нас «дефицитными» являются даже мясные и многие другие продовольственные продукты, в то время как в любой капиталистической стране их можно купить, были бы деньги?

Любая зарубежная поездка, любой услышанный рассказ о заграничной жизни, даже любой предмет домашнего обихода, привезенный из‑за границы, пробивал бреши в вере людей в преимущества социалистической системы производства. Л. Д. Троцкий был близок к истине, когда предрек, что Советскому Союзу не страшна военная интервенция, но он должен опасаться интервенции иностранных товаров.

Сомнения вызывало и соответствие системы, существовавшей в СССР, представлениям о социализме как обществе социального равноправия, в котором каждый получает по его труду. Действительно ли труд человека, который явно бездельничает, сидя в конторе, равен труду того, кто пашет и сеет? Соответствуют ли принципам социализма очевидно неравные возможности начальства при распределении путевок в дома отдыха и зарубежные поездки? Вели у нас социализм, то почему существуют всевозможные закрытые спецбуфеты и спецполнклиники, персональные машины и закрытые зелеными заборами дачи?

Неуверенность в справедливости советского строя усиливалась и по мере размышлений о советской демократии. 6 течение жизни советские люди могли не раз прочесть высказывание Ленина о том «Советская власть в миллион раз демократичнее самой демократической буржуазной республики״. Если телеобозреватели осуждали «недемократичность» выборов в какой‑то латиноамериканской или африканской стране, где был единственный кандидат на пост президента, то почему считались «самыми демократическими״ выборы в нашей стране, если на них никогда не бывало более одного кандидата? Если Совета – это главная власть в стране, то почему решающую роль играет Коммунистическая партия? Разве народ избирал Политбюро, которое фактически руководит страной? Разве Генеральный секретарь ЦК КПСС избирается всенародным голосованием? Существует ли у общества политическая гарантия того, что очередной Генеральный секретарь не допустит грубые ошибки, какие, как следовало из официальных версий, совершал чуть ли не каждый руководитель партии?

Сомнения в мудрости партии усугублялись под воздействием официальной версии истории страны. Сразу же после Ленина руководителем партии и страны стал Сталин. Он сначала действовал правильно, но потом сделал ряд крупных ошибок и погубил немало преданных делу партии людей. За это его тело вынесли из Мавзолея, а Сталинград стали называть Волгоградом. Культ личности Сталина осудил Хрущев, но он оказался волюнтаристом, а поэтому его сняли с высших постов страны. Его место занял Брежнев, но при нем страна погрузилась в застой. Затем были короткие правления Андропова и Черненко, и, наконец, правильный курс был найден в 1985 году после избрания Михаила Горбачева, который начал перестройку. Получалось, что большую часть времени из 70 лет во главе «самой демократичной власти» находились неудачные руководители.

Упорное нежелание отказаться от теоретических формул, которые лишь сеяли нереальные надежды по поводу возможной пролетарской революции на Западе, совершенства социализма и социалистической демократии, а также быстрого построения коммунизма, позволяло убеждать людей идти безоглядно вперед и вперед. Однако затянувшаяся на 70 лет «чрезвычайщина» не позволила оценить реальные причины успехов страны и ее проблем. Вместо того, чтобы изучать реальный опыт развития страны в тесной связи с ее древней историей, идеологи партии вооружали народ громкими лозунгами и цитатами из зарубежных сочинений XIX века. Вместо того, чтобы обращаться к патриотическим чувствам людей, их настраивали на чисто потребительский подход, обещая скорую жизнь *'по потребностям». Поэтому, несмотря на то что три четверти советских людей 17 марта 1991 года проголосовало за сохранение СССР, к моменту, когда надо было выступить в его защиту, народ безмолвствовал.

Паузу заполняли говоруны, воспользовавшиеся «гласностью». Словно руководствуясь методами английского «Союза протестантов», запугивавшего население страны ужасами католической инквизиции времен Марии Кровавой, журналы, газеты и телеканалы передавали материалы об ужасах репрессий 1937 года. Главной мишенью этой кампании стала личность Сталина. О «взрывоопасности» «сталинского вопроса» писал Стэнли Коэн: «Сталинский вопрос запугивает как высшие, так и низшие слои общества, сеет распри среди руководителей, влияя на принимаемые ими политические решения, вызывает шумные споры в семьях, среди друзей, на общественных собраниях. Конфликт принимает самые различные формы, от философской полемики до кулачного боя». Очевидно, что силы, заинтересованные в разгроме страны, прекрасно осознавали последствия использования «сталинского вопроса».

«Сталинский вопрос» позволил поднять и тему «пакта Молотова‑Риббентропа», что было использовано сепаратистскими движениями в Прибалтике, Молдове, Западной Украине и Западной Белоруссии. Рост национал‑сепаратистских настроений вызвал волнения в Нагорном Карабахе, погромы в Сумгаите и многие другие трагические события 1988–1991 годов. Логика стремительного распада заставляла быстро сбрасывать маски тех, кто еще вчера клялся в верности марксизму‑ленинизму и Советскому строю.

Как и лорд Берти, запечатлевший в своем дневнике нескрываемую радость от крушения России в 1918 году, первый помощник М. С. Горбачева А. С. Черняев, кажется, захлебывался от восторга, когда записывал в своем дневнике в начале 1989 гола: «Начался повальный разгром нашей 70‑летней советской истории, пересмотр всего и вся… Горбачев развязал уже везде необратимые процессы «распада״… Исчезает социализм в Восточной Европе. Рушатся компартии в Западной Европе… Распадается плановая экономика, исчезает «облик» социализма… Распадается федерация – империя. Рушится партия, потеряв свое место правящей и господствующей силы. Власть расшатана до критической точки. Взамен пока нигде ничего не оформляется. Протуберанцы хаоса уже вырвались наружу… грозные законы, призванные удерживать дисциплину, никто уже не в состоянии заставить исполнить».

Через некоторое время экстаз разрушения охватил значительную часть общества. Как и во времена Достоевского, «увлекались невиннейшие: бесчестилась Россия всенародно, публично, и разве можно было не реветь от восторга?» Газета «Россия» от 31 августа 1991 года писала: «Рушатся тоталитаризм, империя, насильственно насажденные Идолы. Сегодня мы всё, россияне, находимся как бы на одном из пиков горной системы истории. На новом витке осуществляется возврат к пути развития, исключающем насилие над естеством, в лоно цивилизованных государств». Многие граждане, ликовавшие в августе 1991 года по поводу предстоявшего возвращения в «лоно цивилизованных государств», вряд ли догадывались о том, что избранный ими путь заведет их в тупик.

Распад СССР, наследника Российской империи, отделил Российскую Федерацию от многих земель, завоеванных русскими людьми ценой огромных жертв. Западная и южная граница европейской части России вернулась в основном к временам Ивана Грозного. Ее главные черноморские порты были утрачены. Бывшие союзники СССР по Варшавскому договору спешили вступить в НАТО. С аналогичными просьбами обратились Эстония, Латвия и Литва. Ракета, запушенные с территории Польши или какой‑либо прибалтийской республики, могли достичь Москвы и других европейских городов России в считанные минуты. Поскольку после краха Советской супердержавы США единолично решали, когда и за что они могут наказывать страны и народы, то стало ясно, что их правительство может в любой момент нанести роковой удар по России и ее столице. Президент США Джордж Буш имел все основания поздравить свою страну с победой в «холодной войне». Не сделав ни единого выстрела, США и ее союзники сокрушили великую державу, конфронтация с которой заняла у них более 40 лет.

Как и во времена распадов древних царств, развал СССР Сопровождался выделением разрушительной энергии огромной мощности. Расщепление советской ноосферы сопровождалось кровавыми конфликтами, охватившими многие из бывших союзных республик. Война правительства против Верховного Совета и война в Чечне оставили незаживающие раны. Резко выросла преступность. Россия быстро догнала и обогнала США по числу убийств. Киллеры убивали предпринимателей, журналистов и депутатов Государственной Думы.

Взрывная волна сметала на своем пути заводы и фабрики, коллективные и только что созданные фермерские хозяйства‑, научно‑исследовательские и учебные институты. Промышленное производство России сократилось более чем в 2 раза, легкая промышленность практически перестала выпускать продукцию. Многие ученые и деятели культуры покидали страну, а те, кто оставались, влачили жалкое существование.

Полки были заполнены невиданными прежде продуктами, но они были недоступны многим гражданам, не всегда получавшим свою жалкую заработную плату или пенсию. Половина продовольственных продуктов на российском рынке была импортной и без них значительная часть населения умерла бы с голоду. Смертность превысила рождаемость, и Россия постепенно стала вымирать. Подавляющее большинство призывников не отвечали элементарным нормам здравоохранения. В армию приходили ребята, имевшие лишь трехклассное образование. В школах быстро распространялась наркомания. Рост преступности среди детей и подростков провоцировался фильмами со сценами насилия и жестокости, которые заполнили телеканалы. Кризис воспитания детей свидетельствовал о том, что нация быстро деградировала в физическом и духовном отношении.

Лишь разбогатевшие нувориши могли теперь с презрением осуждать «совковую нищету». Уровень потребления продуктов российскими гражданами катастрофически снизился по сравнению с советским временем. Квартирная плата, транспортные расходы, которые были почти символическими в советское время, стали съедать всю заработную плату. Новое жилье стало недоступной роскошью. Социальное неравенство врёмен социализма казалось уравниловкой по сравнению с вопиющим разрывом в доходах между «новыми русскими» и остальным населением. Жажда гласности, обуревавшая людей в период перестройки, сменилась пресыщением от обилия шокирующих новостей. Даже самые вопиющие разоблачения уже никого не трогали. Ажиотаж вокруг многомандатных выборов сменился таким падением избирательской активности, что для признания выборов состоявшимися считалась необходимой явка хотя бы четверти всех зарегистрированных избирателей. Тиражи газет и журналов, которые запоем читали в советское время, стремительно сокращались, и многие из них закрывались. Культурная жизнь многих людей свелась в просмотру бесконечных телесериалов из жизни тропических стран. Кажется, что значительная часть населения была постоянна погружена в дрему, которая охватывает порой утомившегося путника на зимней дороге.

Катастрофу, которая постигла Россию, часто сравнивают с теми, что она пережила во времена Смутного времени 1605–1613 годов и Гражданской войны 1917–1920 годов. Хотя в отличие от тех времен страну не поразил массовый голод и по стране не бродят банды головорезов, различие состоит в том, что прежние общественные потрясения не длились так долго и не вызывали такого всеобщего оцепенения. Кажется, что ныне страна пребывает в состоянии, описанном Некрасовым: «Русь не шелохнется, Русь как убитая». Видимо, даже крах рубля в августе 1998 года и крушение российской банковской системы не привели страну в чувство.

Может быть, оказавшись на ложном пути, куда заведи ее обманщики, Россия ждет Данко, который, вырвав свое горящее сердце, выведет ее из беспросветной мглы? Может быть, она по‑прежнему верит самозванным проводникам, которые обещают ее вывести к «цивилизованному» Западу? Или, может быть, России стоит повернуть на Восток к древним цивилизованным странам? Очевидно одно: никто ни на Западе, ни на Востоке не ждет Россию с распростертыми объятиями. Там нет ни добрых дядюшек с мешками долларов, ни братьев‑пролетариев, готовых вместе с Россией строить новый счастливый мир. Чтобы не погибнуть в бесконечных поисках пути в неведомое царство, Россия должна оставаться там, где она находится – на своих заснеженных и богатых просторах. Именно здесь она создала свою цивилизованную жизнь, великую и неповторимую. Здесь ей суждено или погибнуть, или возродиться к новой жизни.