Сознание как пространство. 1. Эту ситуацию осложняет склонность некоторых физиков включать сознание в квантовую теорию в качестве причинного феномена (см

1. Эту ситуацию осложняет склонность некоторых физиков включать сознание в квантовую теорию в качестве причинного феномена (см. обзоры Goertzel, 1992; Goswami, 1990). Они высказывают гипотезу, что именно само сознание может вызывать коллапс вероятностных волновых пакетов света в траектории единичных частиц. По существу, именно измерение создает реальность.* Я бы, вместе с Пенроузом (Penrose, 1989), предположил, что саму близость принципов субатомных полей к организационным принципам сознания, и тот факт, что наши наблюдения действительно de facto определяют один исход из многих возможных в вероятностных сферах, ошибочно принимают за причинность — что представляет собой усложненный вариант анимизма.

2. Это обращение к общей основе сознания и физике, заключающейся в скрытых структурах восприятия, не следует путать с любым из более сильных вариантов «антропного принципа», согласно которому, мы каким-то образом «предполагаемся» или «заплани-

В частности, такую точку зрения высказывал известный физик Юджин Вигнер в своей книге «Ученый размышляет» (Е. Wigner, Scientist speculates). Дело в том, что формально границу между микроскопической «квантовой системой» и макроскопическим «измерительным прибором», включая органы чувств наблюдателя, можно «передвигать» сколь угодно «далеко» в сторону последнего. То есть, все, допускающее физическое описание, в том числе физические механизмы работы органов чувств и мозга, можно включать в квантовое вероятностное описание — и тогда «редукция» совокупной волновой функции такой системы должна вызываться чем-то, что не может быть в нее включено. По мнению Вигнера, естественным кандидатом на роль такого фактора может быть сознание. — Прим. пер.

488

Природа сознания

рованы» в физической вселенной (см. Hawking, 1990). Скорее, я утверждаю, что наша природа не может не быть полностью согласованной с уровнями физической реальности — иначе мы бы не существовали. Таким образом, вопрос сводится к тому, в какой степени -— вполне возможно, меняющейся — различные уровни этой реальности отражаются в перцептуальных способностях существ, которые должны быть чувствительны к организации, по меньшей мере, части вселенной. То, что наше восприятие должно быть согласовано со вселенной, в которой мы находимся и из которой мы развились, не обязательно влечет за собой какую бы то ни было «запланированность» нашего возникновения. Мне кажется, это оставляет достаточно места для той мысли, что функция самосоотносительного существа, коль скоро оно так возникло, состоит в свидетельствовании Бытия как такового. В. согласии с тем, что говорили Юнг и Хайдеггер, мы можем быть Бытием, видящим само себя. В конце концов, это кое-что, что мы можем делать, а циклоны и квантовые поля не могут.*

3. Манн (Mann, 1992) высказывает сходное предположение в отношении своих нелинейных динамических моделей когнитивной рефлексивности и самости.

Хант остается последовательным приверженцем «эмерджентного материализма» или того, что К. Уилбер («Око Духа», М. 2002) называет «тонким редукционизмом», поскольку выводит «эмерд-жентное» сознание из восприятия по Гибсону, а значит, из биологии и, в конечном счете, из материальных процессов взаимодействия материального организма с материальной же средой. Это заставляет его отвергать «сильные» варианты антропного принципа, которые, в конечном счете, сводятся если не к идее Божественного Творения или «божественной игры», то по крайней мере к более абстрактному «самопознанию Абсолютного Духа» у Гегеля. Между тем, совершенно не обязательно быть идеалистом, чтобы предполагать, что наша «запланированность» во вселенной определяется, например, информационным содержанием и свойствами ее «совокупной волновой функции». См. А. Минделл. Сила безмолвия. М.: Трансперсональный Институт, ACT, 2003. — Прим. пер.

Примечания

489

Глава 14: