Неписаное право силы — плохой урок для слабого. Какими были правовые отношения Золотой Орды и её наследников с Русью

Монголо-татарское завоевание Руси в 1236-1240 годы, приведшее к ликвидации древнерусского Киевского государства и порабощению княжеств Северо-Восточной Руси закончилось без всякого заключения мира, без правового оформления итогов войны и даже без письменной фиксации самого акта порабощения русского народа — автоматическим превращением всей русской территории в бесправную, вассальную данницу Орды. Даже сам размер дани и то не был никогда письменно зафиксирован и менялся в зависимости от численности населения Руси, устанавливаемого ордынскими переписями, а также от стабильности самих партнёров русско-ордынских отношений (как русских князей, так и ордынских ханов, то есть от их реальной экономической и политической силы) в каждый данный исторический период. Таким образом, самой главной, самой своеобразной и самой бросающейся в глаза чертой русско-ордынских отношений было отсутствие их юридического, письменного оформления каким-либо двусторонним документом — договором, соглашением, вассальным обязательством и т.п. Эта черта международно-правовых отношений Руси и Орды оказалась не только характерной для конкретного момента полного военно-политического поражения русских государств в 1237-1240 годах, но и для всей последующей истории русско-ордынских отношений, которые за всё время своего 250-летнего существования и эволюции ни разу не оформлялись в какие-либо письменные формы двусторонних соглашений, не носили документального, юридически оформленного, строго фиксированного характера. И именно это обстоятельство выделяло, делало уникальными русско-ордынские отношения в истории русской внешней политики. Все договорённости русских князей с Ордой были устными. Князья, владельцы отдельных княжеств, как великих, так и удельных, вотчинных, регулярно (фактически ежегодно) ездили в Орду, в Ставку ханов, по любому поводу и в связи с любым событием двусторонних отношений: по личным вызовам ханов, для привоза дани, с жалобами друг на друга, с просьбой разобраться в споре, для утверждения в своём уделе или с претензиями на чужой удел (княжество) и т.д. Все дела, ради которых эти князья отправлялись в ханскую Ставку, решались там — рано или поздно — исключительно устно: при личном свидании с ханом или его мурзами. Отсюда частое сообщение летописей, что князья либо оговорили друг друга, либо выпросили у хана то, что хотели, либо клялись своим честным словом или обещали клятвенно то-то и то-то. Никогда, ни в один период в течение двух с половиной веков летописи не сообщают, что тот или иной князь подписал тот или иной документ, то или иное письменное обязательство.
И дело было не только в том, что как многие князья, так и многие ханы были попросту неграмотными. Ведь ханы оформляли при помощи учёных писцов договоры и соглашения и с Генуей, и с Византией, и с Египтом, подписывали с этими государствами и мирные договоры, и брачные контракты, то есть находили возможность вступать в письменные, юридически канонические отношения с другими, уважаемыми государствами. В отношении же Руси все эти цивилизованные формы двусторонних сношений настойчиво и последовательно игнорировались, упорно не использовались. Между тем отсутствие письменно закреплённых любых обязательств ставило вопрос о гарантиях выполнения их русскими князьями. Эти гарантии вместо письменных, юридических принимали архаический облик вещественных гарантий, причём в самых варварских формах. Так, наряду с привозом лично князем собранной дани в виде звонкой монеты или золота и серебра в слитках князья давали гарантии своей вассальной верности либо посылая в Орду своих сыновей и младших братьев, племянников в качестве постоянных заложников (иногда на срок 5-8 лет), либо приезжая лично, с жёнами и детьми, во временное распоряжение хана, чем доказывали готовность рискнуть покинуть своё государство. При этом ханы не предоставляли никакого эквивалента гарантий безопасности князьям. Очень часто их в Орде просто казнили или отнимали у них вотчину и передавали её другому князю, или же требовали помимо дани ещё других знаков вассальной зависимости, например, дополнительных подарков (сверх ежегодных, постоянных). Эти "подарки" бывали порой чрезвычайно обременительны. Даже в период явного ослабления Орды отмеченный характер русско-ордынских отношений не был изменён. Он все 250 лет оставался неравноправным для Руси. И на Руси с этим свыклись настолько, что никогда не протестовали против этой формы отношений, и даже историки проходили мимо этого факта, замечая лишь количественные, а не качественные факты порабощения — размеры дани, число аманатов, количество и суммарную ценность (стоимость) подарков. Единственным исключением, да и то лишь в кратковременный 30-летний период XIV века (1330-1360-е годы), то есть в период временного прекращения ордынских набегов на Русь, было появление элементов договорных отношений между Ордой и Русью в во-просе сохранения стабильности государственных границ, то есть договорённость (письменная и устная) об установлении пограничной линии (полосы), разделяющей два государства. Эта договорённость, отражённая в документах, касалась не политической или военной сферы, а лишь фиксировала определённые, уже длительно существовавшие территориальные реалии и закрепляла уже установившиеся разграничения территориальных владений. Цель этих договорённостей была исключительно прикладная — быть руководством для пограничной стражи. И тем не менее это были международно-правовые договорённости, хотя и ограниченные и единственные за все 250 лет. Между тем общий характер бесписьменных, юридически не фиксируемых и односторонне неравноправных русско-ордынских отношений коренным образом менял всю систему представлений многих поколений русских государственных мужей о международных внешнеполитических постулатах и нормах. Русские князья оказывались лично зависимыми от Орды, как крепостные, они привыкали к рабскому, унизительному положению, культивировали приспособленческую психологию "двух моралей" и переносили всё это уродливое и рабское в свои государства, практикуя затем на боярах, на дворянстве и особенно на своём народе те же самые приёмы, которые применялись по отношению к ним в Орде. Таким образом, юридические, правовые нормы, вошедшие через римское право в обиход средневековых европейских государств, не только не имели никаких корней в России, но и не смогли привиться и позднее, когда средневековье окончилось в Европе, а Россия освободилась от власти Золотой Орды. Для правовых норм любого характера в России просто не оказалось почвы, ибо любые юридические, правовые, фиксированные отношения были фактически дискредитированы как чужие и чуждые русским условиям самим двухсотлетним опытом их полного отсутствия при ордынском иге. Таков был один из важнейших исторических результатов господства Орды над Русью. Ясно, что всё это создавало не только препятствия на пути развития русской государственности, придавало этому развитию уродливо-извращённые, чисто рабские черты, но и оказывало огромное негативное воздействие на формирование психологии русской нации в целом, причём психологии как общественной, так и личной. Что же касается политических (или квази-внешнеполитических) отношений Руси с Ордой, то в создавшихся специфических условиях правового бесправия русской стороны они принимали форму односторонних действий ордынской стороны. Активной, инициирующей стороной всегда была Орда. Русские князья в основном ограничивались той или иной реакцией на ордынские инициативы. При этом характер русской реакции, "русского ответа" всегда отражал реальное соотношение сил: военных, политических, экономических. Только на первых порах, в XIII веке, русская реакция на ордынское давление могла носить спонтанный характер. С конца XIII — начала XIV века и русские князья, и русский народ уже приучились соразмерять своё отношение к Орде и свою вассальную политику со своими реальными силами и уметь демонстрировать "покорность", когда это было нужно. Так как основным "инструментом" осуществления внешнеполитических целей Золотой Орды была армия, то есть организованная военная сила, то военные походы Орды дают возможность увидеть, как проводилась эта внешняя политика в действии, в частности, вся совокупность карательных походов, набегов и войн между Ордой и Русью рисует в сжатом, последовательном и конкретном виде не только военные, но и внешнеполитические русско-ордынские отношения.