Ареал, Желтая Зона, База ОСОП, 14 июля 2012 года, 10 часов 45 минут 7 page

– Понятно, – Медведь спрятал тяжелый вздох. Непр нёс какую-то чушь, его доводы можно опровергнуть, наверное, десятком различных аргументов, не считая силовых. Но причина его сбивчивого лепета ясна, как день: родители обезьянок сидят на рабском поводке у Ареала без шансов сорваться. Всё, что касается их драгоценных обезьянок, для них сродни тяжелому наркотику, тут всё на порядок сложнее, чем у родителей обычных детей. Ареал умеет быть убедительным, и это Медведь сегодня испытал на себе. Здоровяк едва заметно поморщился, вспоминая ледяную боль, и окликнул санинструктора: – Айболит, можешь что-нибудь сделать? Нам бы не затягивать.

– В качестве превентивной меры – успокоительное, – военврач отвлекся от обезьянки Аси. – Дальше нужно разбираться.

– Необходимо получить точное представление о психомоторике ребенка, – заявила Лаванда. – Не исключено, что гиперактивность вызвана возрастными изменениями, но также возможно, что это результат влияния ферментативной составляющей часто употребляемых в пищу продуктов. Я уже сталкивалась с подобными проявлениями среди… ммм… в Ареале. Мы должны осмотреть ребенка и задать несколько вопросов его родителям.

– Я сейчас их позову, – Тимур подскочил с сумасшедшим блеском в глазах и торопливо скрылся в одном из ходов. Через минуту он вернулся с остальными обитателями подземного поселения.

Двое мужчин с обезьянками, один из которых, Тимофей, был знаком Медведю по торговым сделкам в магазине Водяного, и две женщины. Одна из них, находящаяся на последнем месяце беременности, оказалась женой Тимофея, другая смотрела то страдальчески-жалобно на Айболита, то страдальчески-испуганно на своего мужа. Тот держал на короткой цепи, пристегнутой к шлейке, их ребенка, и это явно стоило ему определенных усилий. Обезьянка прыгала, не переставая, скача по родителям, полу, стенам, снова по родителям, и то и дело норовила броситься на обезьянку поменьше, которую держал на руках Тимофей.

– Беня, Бенечка, успокойся, мы пойдем гулять завтра! – пытался успокоить ребенка отец.

– Сейчас! Сейчас! – скрежетало непоседливое существо. – Гулять сейчас! Играть! Пусти! Пусти!

Айболит с Лавандой немедленно погрузились в пучину любимой биологии, и Медведь закрыл глаза. Да… Попали на ровном месте. Кто бы мог подумать, а ведь ничто не предвещало такого увлекательного поворота событий. Интересно, сколько дней придется здесь провести, если не заковать Айболита в наручники и не вывезти на Базу силой?

– Медведь – Туману! Медведь – Туману! – эфир сильно шипел помехами.

– На связи! – откликнулся майор. – Как принимаешь меня?

– Шипит, – ответил Берёзов. – Но слышно нормально. Мы вернулись. Ты далеко от поляны?

– Не так, чтобы очень, но мы под землей. Быстро не выберешься. Вы что-то рано вернулись.

– Ситуация изменилась, – протрещала рация. – Необходимо обсудить. Срочно.

– Иду. – Медведь встал с кресла, пригибаясь под низким потолком, и подозвал Тимура: – Пошли. Мне нужно поговорить с друзьями, это рядом. Заодно расскажешь, как будем через Нейтралку идти, и что нужно приготовить. – Он кивнул на бурно закипевший медосмотр: – Всё равно это надолго.

Непр заметно испугался, но не стал спорить, лишь тихо предупредил жену и остальных, что уходит по делу, и молча повел Медведя к выходу. На улице висели поздние сумерки, видимость сократилась ещё сильнее, и серебристые нити Паутины начали тускнеть, уступая пальму первенства Студню, языки которого с наступлением темноты светились всё ярче. Тимур шел по маршруту среди волчьих ям осторожно и иногда останавливался, убеждаясь, что двигается правильно. Медведь отметил, что совсем не видит натоптанной тропинки, хотя бы совсем небольшой, ведь если Непры ходят здесь постоянно, она должна была образоваться.

– Дорогу забыл? – прогудел здоровяк, когда Тимур в очередной раз остановился и присел на корточки, рассматривая путь перед собой. – Не заблудишься на ночь глядя?

– Мы этой дорогой редко ходим, – признался Непр. – В ту сторону далеко не уйти. Обычно мы выходим из противоположной норы, она в другой комнате начинается. Там место чище, и почти прямой путь к заброшенной дороге открывается. Но там мы часто ходим, поэтому тропинка образовалась, по ней легче ловушки обходить, главное помнить, какое ответвление к волчьей яме ведет, а какое настоящее. А здесь лучше поосторожней, в темноте можно и перепутать.

– Часто беспокоят? – Медведь забросил за спину «Печенег» и полез за Тимуром во второй подземный ход. – Большей глухомани, чем здесь, найти сложно. Не каждый сунется.

– Каждый не суется, – согласился Непр. – Господь миловал. – Он снова перекрестился двумя пальцами. – От «диких» можно спрятаться или оторваться, они по Ареалу ходят плохо. Но иногда приходят злые люди специально по нашу душу. Эти Зоны хорошо знают, и боевиков с ними много.

– Охотники? – уточнил майор, стараясь дышать в полвдоха, чтобы было легче протискиваться через узкий лаз. – Обезьянок ваших ищут?

– Ищут, – понуро подтвердил Тимур. – С тех пор, как год назад один из… – он запнулся, – один из детей таких, как мы, предсказал Выброс за пятнадцать минут, житья нам совсем не стало. И всем плевать на то, что шестимесячный ребенок сделал это несознательно, и что получилось это у него всего один раз, и что именно он был первой… первым рожденным в Ареале ребенком, который вляпался и погиб в аномалии… Если раньше нас просто не любили из-за наших детей, то теперь разыскивают, чтобы их отобрать. – Тихий голос Непра сорвался на сбивчивый шепот из-за наплыва эмоций: – Они не желают понимать, что это всего лишь дети, только что появившиеся на свет! Маленькие, несчастные человечки, которые всего лишь пытаются выжить! Которым нужно детство, игрушки, родители! Они не будут ничего предсказывать, если их посадить в клетку, они просто умрут от страха и тоски! Они в домашних-то условиях его толком предсказать не могут!

– Народ считает, что если обезьянка подрастет, то будет предсказывать без ошибок, – Медведь выбрался из лаза и стряхнул с плеч земляные комья. – Они же умеют чувствовать аномалии.

– Когда немного подрастают, то умеют. Но Выброс это не аномалия! – возразил Тимур. – Дети предсказывают его плохо, часто ошибаются, а если нет, то предупреждают за пять-шесть минут! Может быть, с возрастом у них это станет получаться лучше, но это потом! Самому старшему из… – он горестно вздохнул, – из обезьянок было полтора года, и он тоже убежал в Эпицентр!

– Ну, может, они вернутся ещё, – попытался ободрить незадачливого папашу здоровяк.

– Мы все на это надеемся, – в голосе Непра сквозила безнадежность. – Но отпускать своих детей никто не хочет. Я когда чуть без глаз не остался, очень испугался, что не дослежу за Асей. Мы ведь к Водяному из-за того и решились пойти, потому что он один из вас. Все говорят, что вы… забираете к себе женщин из Зеленой Зоны и… эээ… живете с ними. Поэтому мы надеялись на то, что у Водяного тоже есть дети, и он нас примет…

Медведь подумал, что дети у Водяного действительно есть, но ему крупно повезло обзавестись дочерью до близкого знакомства с Ареалом. А ещё надо как-нибудь привезти сюда Бэмби и показать ей обезьянку. После этого она от него точно отстанет. Наверное. Здоровяк представил себе Бэмби, счастливо сообщающую ему, что у них будет обезьянка. Пожалуй, получив такую новость, он заглянул бы на склад. Где-то там лежала отличная бензопила, совсем новенькая. Медведь криво ухмыльнулся. Почему-то никто из родителей обезьянок к таким выводам не пришел, а ведь их в Ареале не так уж мало. По слухам, не меньше сотни. Обезьянок, в смысле. И по этим же слухам, родители обезьянок, мягко говоря, сильно привязаны к своим желтым и пушистым детишкам. В чем лично он только что имел возможность убедиться. Поэтому среди молодых женщин, которым выпало ни с чем не сравнимое счастье жить в Ареале, самым востребованным товаром являются контрацептивы всех мастей и видов, и даже уголовники закупают их тоннами для своих борделей. А вот родители обезьянок, судя по жене Тимофея, уже не переживают на эту тему. Возможно, Рас прав, когда говорит, что Непры больше принадлежат Ареалу, чем остальные счастливые обладатели Зуда.

– Дальше я поведу, – Медведь незаметно достал «Ариадну» и сжал её в кулачище. Для надежности он заранее снял перчатки с обеих рук, перевесил пулемет на грудь и придерживал его тем самым кулаком под ствольной коробкой. Так Непру «Ариадну» не разглядеть, тем более сзади. Предположения он может строить всякие, но увидеть ничего не увидит, это главное. – Посторонись! – Он обогнал Тимура и быстрым шагом двинулся вперед, обходя вспыхнувшие вокруг сгустки смертельной энергии: – Иди за мной, не отставай!

Непр поспешно прибавил шаг, озираясь по сторонам в поисках агрессивно настроенного зверья. До поляны дошли быстро. Болтовский «Газик» стоял на прежнем месте, только уже развернутый в сторону Базы. Туман, Рас и Болт стояли возле машины, дожидаясь Медведя, задняя дверца была открыта, и через неё было видно Ферзя. Салмацкий по-прежнему напоминал изваяние, однако теперь его руки сковывали наручники, и сидящий рядом Рентген не спускал глаз с пленника. Тимур, увидев столько вооруженных людей и машину посреди леса, запаниковал и отступил в кусты.

– Это свои, – обернулся к нему Медведь, – не бойся, не съедят. Выходи, заодно познакомишься.

– Пусть пока там посидит, – неожиданно произнес Болт, – потом позовём. Поговорить надо.

Сталкер кивнул Рентгену, тот вылез из машины, захлопнул все двери и подошел к ним.

– Что стряслось на этот раз? – здоровяк посмотрел на Раса, убирая в карман «Ариадну»: – Ферзь выпил всю водку и теперь отказывается выходить из машины?

– У них нет Зуда, – тихо произнес молодой сталкер, убеждаясь, что затаившийся в кустах Непр не слышит их разговора. – Ни у кого. Даже у Ферзя.

– Это как так? – опешил здоровяк, переводя взгляд на Болта. – Совсем нет?!

– Не совсем, – ещё тише ответил Болт. – Я пытался разобраться, но там всё непросто. У Тумана Зуда нет. У него что-то с головой…

– В этом никто не сомневался! – негромко воскликнул Медведь. – Ещё с того момента, когда он вместе с тобой полез между двух аномалий размером с колхозное поле.

– Спасибо, – флегматично изрёк Берёзов. – Ты настоящий друг.

– Я не о том, – Болт жестом прервал обоих. – У него что-то изменилось в голове с тех пор, как он вышел из Желтой Зоны, в которой не помнит, где пробыл несколько дней. Я когда внутрь его головы смотрю, сразу свою бабку вспоминаю, только она почему-то выглядит очень молодо… – Сталкер нахмурился и несильно потряс головой, словно отгоняя видение, – странно… В общем, Зуда у него нет. У Ферзя тоже что-то с головой, но там совсем по-другому. Опухоль у него в мозгах, маленькая ещё, но будет расти. Словно ему Зуд на неё заменили, и вместо Зуда его убьёт она. Правда, не через два дня, но за два-три месяца справится. У Рентгена Зуд есть, но на нем «Живая Вода», она Зуд как бы блокирует. Но она не может существовать вне Ареала долго. Я на неё внимательно смотрел, тут без ошибок. Девять дней без Ареала – и «Живая Вода» выдохнется. Она из Ареала силы берет. Тут она вечная. За пределы вышел – начался обратный отсчет. Так что или возвращайся к Ареаловской воде, или останешься без неё.

– К воде?! – округлил глаза Медведь. – Там же Зов! Ах, да… она же против него и сделана…

– «Живая Вода» жидкостный артефакт, – Болт кивнул, подтверждая догадку Медведя. – Для восстановления ей нужна вода. Местная. В общем, так: Ферзь через девятнадцать с четвертью часов станет полностью самостоятельным. У Рентгена есть девять суток безбедного существования без Ареала. Туману вообще море по колено.

– Нам необходимо срочно покинуть Ареал, – вступил в разговор контрразведчик. – Желательно, немедленно. Я вызову помощь, как только окажусь в зоне покрытия мобильной связи. Нам необходимо отыскать подходящее место, чтобы её дождаться. На данном этапе крайне важно сохранить свидетеля. Мы должны переместить его в надежное место до того, как он начнет чинить нам препятствия. Что можно сделать для того, чтобы максимально быстро покинуть местность, в которой Белов хозяйничает безраздельно?

– Легко сказать… – Медведь устало потер глаза, обдумывая услышанное. – Такие мероприятия неделями готовятся… Надо Непра спросить, он сказал, что может с кем-то поговорить, но у него там свои заморочки. Они поддерживают вашу добрую традицию: у них тоже что-то с головой. Только на почве своих обезьянок. Так за них трясутся, что нормально соображать перестают.

Здоровяк коротко ввёл всех в курс дела. С минуту Рентген размышлял над полученной информацией, после чего уверенно заявил:

– Договариваться этому человеку ни с кем не придется. Он сам в силах осуществить нелегальную транспортировку. Это очевидно: Неприсоединившиеся подвергаются преследованиям со всех сторон, они опасаются открыто перемещаться по Ареалу, но им в любом случае необходимо пополнять запасы воды и пищи. Достать которые можно либо у торговцев, либо вне Ареала. При этом поселение вашего знакомого немногочисленно, что резко снижает боеспособность, но повышает скрытность. Они также не ведут дел с контрабандистами, хотя это проще и дешевле, чем добираться до магазинов или Приемных Пунктов. Вопрос безопасности в данном случае – не более чем отговорка. Ничто не мешает им проводить торги с контрабандистами совместно со своими соседями, более того, это повысило бы боеспособность обоих поселений. Следовательно, у этого человека есть собственный канал поступления товаров с Большой Земли. Необходимо мотивировать его помочь нам. Разумно было бы сыграть на его родительских чувствах. – Контрразведчик перевел взгляд на Тумана: – Мы можем попросить Лаванду остаться в его поселении на несколько дней в качестве педиатра? Это был бы существенный рычаг воздействия. Женщина в любом случае выглядит менее опасной, нежели мужчина с оружием, пусть даже он и военврач. Айболит должен убыть на Базу, предварительно уведомив Неприсоединившихся о том, что вернется с необходимыми лекарствами. Если их детям не нужны медикаменты, с нашей стороны будет разумнее пойти на обман и утверждать, что прием неких препаратов необходим для предотвращения побега в Эпицентр.

– А если за это время какая-нибудь обезьянка всё-таки сбежит, – хмуро уточнил Туман, – то эти люди Лаванду убьют из мести или от возмущения?

– Это предложение, а не приказ, – Рентген был бесстрастен. – Кроме того, анализ их действий позволяет предположить, что на месть они не решатся. Они боятся ОСОП и ещё больше боятся за своих детей. Крайне маловероятно, что за двое суток убегут все дети-мутанты.

– То есть её не станут убивать, а попросту выставят за дверь, – успокоился Берёзов. – Я могу оставить ей свою «Ариадну»…

– …и дикие звери сожрут её вместе с Лавандой, – закончил за него Медведь. – Жалко же «Ариадну»! – Он покосился на насупившегося Берёзова: – Шучу, Туман, шучу. Сейчас что-нибудь придумаем, только не называй свою обезьянку в мою честь, я тебя очень прошу!

Здоровяк обернулся и поискал глазами Тимура. Вокруг окончательно стемнело, Паутина погасла, и разглядеть одетого в маскировочный халат Непра с «Невидимкой» было совершенно невозможно.

– Тимур, ты ещё не сбежал? – поинтересовался Медведь. – Подойди, тут дело по твоей части.

От утопающих в темноте кустов бесшумно отделилась тень в виде человеческого силуэта. Непр приблизился к майору и остановился в паре метров от «Газика». Он кивнул Расу, потом с опаской указал на машину и что-то беззвучно произнес, явно не решаясь подходить ближе.

– Привет, Тимур, – поздоровался в ответ Рас. – «Тишь» сними, не слышно тебя!

Медведь подумал, что Непр явно в панике, раз подключился к этому мету. Наверняка уже несколько раз хотел убежать, но не смог решиться.

Тимур спохватился и торопливо сунул руку в набедренный карман для метов. Он извлек оттуда почти плоский мутный минерал округлой формы и переложил его в обычный карман.

– На этом месте крупная Грава сидела больше года! – Непр инстинктивно посмотрел на УИП. – Я её вчера здесь видел. Этой машины не было… и зверей вокруг не стало. Это аномалия?

– Нет, – Медведь для пущей очевидности постучал пальцем по борту «Газика», но едва он коснулся свежевыкрашенного железа, тело изнутри хлестнуло обжигающе-ледяной болью. Дыхание перехватило, и здоровяк невольно выдохнул: – Чистый он, не обращай внимания, это же Ареал. У нас тут форс-мажорные обстоятельства. То, о чем мы с тобой говорили, нужно организовать прямо сейчас. Поможешь? Мы отблагодарим. До твоего возвращения наша девушка-врач позанимается здоровьем ваших детишек, понаблюдает за беременной, назначит нужные процедуры, поможет женщинам. Айболит вам медицинских препаратов принесёт, чтоб обезьянки не шалили. А это тебе лично от меня! – Здоровяк отстегнул свой УИП и протянул его Непру: – Бери. Он работает в Желтой Зоне, радиус обнаружения два метра и четыре сантиметра. Скоро о том, как такое возможно, узнают все, но у тебя такой УИП будет у первого. Что ещё… Денег дадим. Рас, сколько у нас с собой?

– Пятьдесят тысяч грина, – ответил молодой сталкер. – Можно потом с Айболитом ещё передать.

– Я… – сглотнул Непр, не ожидав подобного, – мне нужно посоветоваться с женой и друзьями…

– Пойдем, посоветуешься, – одобрил Медведь. – Нам всё равно возвращаться. Лаванда ещё не в курсе, что у вас остается, да и Айболита нужно за лекарствами отправить. – Он окинул взглядом тихо паникующего Непра и тихо вздохнул: – Вдвоем пойдем, не бойся. Остальные здесь дождутся.

– Я могу провести только троих, – Тимур взял себя в руки и спрятал подаренный УИП. Похоже, до рождения обезьянки он не был робким человеком, и даже теперь собирать волю в кулак ему удавалось лучше своих собратьев по родительскому долгу. – Я не вру. Если идти надо прямо сейчас, то до границы с Нейтралкой берите хоть всех… своих… – он невольно бросил взгляд на предплечье Рентгена, на котором не было УИПа. – Но дальше пройти смогут только четверо. Я и ещё трое. И надо Надю с Асей предупредить. Они будут волноваться, Асе это вредно.

К убежищу Непров возвращались в кромешной тьме, подсвеченной многочисленными лужицами Студня. Подрагивающие призрачные языки синего цвета ничего не освещали вокруг себя, и только отвлекали внимание, из-за чего новичкам не рекомендовалось ходить по Зеленой ночью. Оставшийся без УИПа Медведь снова шел впереди, чем нагнал на несчастного Непра ещё больше страха. Прячущий кулак с «Ариадной» под пулеметом здоровяк двигался быстро, по пути раздумывая о том, удастся ли как-нибудь переделать перчатку «Эмки» для ношения уникального мета. Ведь есть же на шлем-сфере кармашек для «Филина»…

В норе Неприсоединившихся царило счастье и умиротворение. Гиперактивная обезьянка получила инъекцию чего-то полезного, и теперь тихо возилась в углу с мамашей, очищая какой-то не то фрукт, не орех из Желтой Зоны, остальные все ещё проходили медосмотр.

– Медведь, могу ли я остаться здесь хотя бы на двое суток? – Лаванда встретила его вопросом прямо на пороге, и майор удовлетворенно отметил про себя, что одной проблемой стало меньше. – Эти люди очень пугливы, мне не удалось убедить их посетить медицинский кабинет на вашей Базе. – Это известие привело Медведя в восторг. – Но они готовы пройти полное обследование на дому.

– Оставайся, если нужно, – авторитетно согласился здоровяк. – Рация есть?

– Да, – Лаванда вынула из кармана комбинезона портативную радиостанцию. – Мне выдал её один из ваших людей. Он предупредил, что она не работает в Желтой Зоне.

– Осколки у нас все наперечет, – вздохнул Медведь. – Как раздобудем лишний, сделаем тебе и рацию, и УИП. Пока этой будет вполне достаточно. Отсюда она где-то на километр цепляет, так что когда мы за тобой вернемся, будем вызывать заранее, чтобы Непров лишний раз не пугать.

– Их реакции действительно… – она понизила голос, – …гипертрофированы… в определенном плане. Это одна из причин, требующих изучения. Раз в плане ремутации Ареала нам кроме самих себя рассчитывать не на кого, то любые исследования людей, попавших под влияние пси-поля…

– Однозначно с вами согласен! – майор сделал серьёзное лицо. – Но гарнитуру рации из уха не вынимать! Для всякой научно-медицинской машинерии у вас имеется второе ухо. Это понятно? Потом сожалеть и извиняться будет поздно. И некому.

– Я поняла, – Лаванда послушно подключила рацию к гарнитуре и надела раковинку на ухо. – Эти люди рассказывают вещи… слабо совместимые с понятием «цивилизованный мир». – Она на мгновение замялась: – Медведь, присмотрите, пожалуйста, за Туманом… ещё одной его гибели я точно не перенесу. У меня здоровое сердце, но всему есть предел.

– Пригляжу, какой разговор, – кивнул здоровяк. – Я тут за всеми приглядываю. Работа такая.

Лаванда улыбнулась и поспешила к следующей мамаше, ожидающей с обезьянкой на руках. Медведь несколько минут разговаривал с Айболитом, уточняя обстановку. Военврач не питал особых иллюзий. Гарантировать, что пара-другая уколов Икс-препаратов окажется сильнее всего Ареала, не может никто. Если обезьянки сбегают в Эпицентр потому, что это заложено в их природе, то тут ничто не поможет. Так это или нет, они с Лавандой и собирались выяснить. Попутно должна была накопиться некоторая база данных о биологии, биохимии и био-всякой-всячине, что позволит совершенствовать медицинские препараты и лучше понять Ареал. Пока же гиперактивную обезьянку можно подержать на успокоительном, чтобы не сбежала. И родители всеми руками «за». В общем, работы, как всегда, непочатый край, и было бы неплохо, если Лаванда будет сюда наведываться время от времени…

– Я готов, – к ним подошел Тимур. – Вы снова нас спасли, Беня впервые такой спокойный… – Он посмотрел на жену, сюсюкающую с Асей, и шагнул к выходу: – Отсюда до границы с Нейтралкой почти шестьдесят пять километров. Два часа придется идти пешком, до тайника с квадроциклами. Потом ехать ещё почти три часа и… эээ… не меньше часа на подготовку. Надо торопиться, чтобы успеть хотя бы до рассвета. Времени уже осталось мало.

– Успеем, – Медведь помрачнел, понимая, что его ожидает поездка на машине. – Идем.

На поляне всё было без изменений. Здоровяк сообщил о результатах, и Туман попросил пару минут, попрощаться с Лавандой. Он поправил гарнитуру рации и отошел в сторону, негромко вызывая девушку. В ответ на вопросительный взгляд Медведя Рентген ответил:

– Мы решили, что со мной целесообразнее пойти Туману. Его профессиональная подготовка более соответствует поставленным перед нами задачам. Кроме того, я не уверен, что смогу быстро и полностью оградить Болта от некоторых неизбежных неудобств.

– Закроют они меня в клинике, – усмехнулся Болт. – Не в ФСБшной, так в контрразведческой. Я лучше здесь останусь. Дело у меня… – Он неопределенно посмотрел в сторону Эпицентра и кивнул на тихо разговаривающего по рации Берёзова: – А Туман попросту не скажет никому, что у него Зуда нет. Заявит, что с каждым днем боль всё сильнее, покричит-пострадает, если что… Его и отпустят.

– Непр говорит, что Нейтралку лучше пересекать в темноте, – Медведь хмуро уставился на «Газик». – А добираться до неё долго. Рас, пойди, поговори с ним, пока он опять не разнервничался. Айболит говорит, что присутствие чужих людей вблизи убежища вызывает у них страх. Так Ареал заставляет их лучше беречь своих обезьянок. Заодно подумай, как заманить его в машину.

Молодой сталкер кивнул и ушел к Тимуру. Тот сидел у самого края поляны вплотную к высокому кусту, стремясь слиться с его тенями. Майор проводил Раса взглядом, после чего спросил ещё тише:

– Болт, ты за Нейтралку выехать можешь? В твою машину невозможно выстрелить, тебе патрули не страшны. Может, отвезешь их, куда надо, а я вас здесь подожду?

– Дорога заканчивается вместе с Ареалом, – покачал головой сталкер. – Выехать невозможно. Там, на выезде, дорогу перегораживает бетонный блок. Сложно не понять такой намек. – Болт посмотрел на Медведя: – Сильно болит? Полчаса вытерпишь?

– Не хочет Ареал, чтобы я в твою машину залезал, – зло скривился здоровяк. – Не любит он её очень сильно. Непр сказал, что у границы Ареала переход ещё надо подготовить, и это не быстро. Я не стал расспрашивать, чтобы не пугать. В общем, чем больше нас будет, тем спокойнее. Так что я потерплю. Как-нибудь доеду.

– Садись после того, как Непра усадим, дверь я за тобой сам закрою, – Болт распахнул перед Медведем переднюю пассажирскую дверцу и вопросительно посмотрел на подходящего Тумана.

– Можно ехать, – ответил Берёзов и кивнул на гражданского: – Этот садится в машину сам? Или?

– Сейчас посмотрим, – произнес Медведь и окликнул молодого сталкера: – Рас?

Тот обернулся, потом что-то сказал Непру и указал на Ферзя и Рентгена, одного за другим усаживающихся в машину. Тимур выглядел испуганным, но почему-то смотрел не на «Газик», а озирался вокруг, поправляя повязку с «Филином» и напряженно вглядываясь в темноту. К удивлению Медведя, он быстро направился к машине следом за Расом и залез в багажник. Здоровяк уныло констатировал, что настала его очередь, глубоко вдохнул и рванулся в автомобиль. Он запрыгнул внутрь, опускаясь на переднее сиденье, но выдохнуть уже не смог. Обжигающе ледяная боль, словно шлифовальный станок внутри тела, вгрызлась в каждую клеточку, и дыхание перехватило. Конечности перестали подчиняться, и висящий на груди пулемет громко ударил стволом по рычагу коробки передач.

– Осторожнее, пулемет длинный! – заявил Болт. – Ты придержи его, я дверь закрываю!

Он захлопнул за сжавшимся от боли Медведем дверь, быстро обошел машину и сел за руль.

– Зомби меня точно здесь не увидят? У меня ребёнок! – Тимур испуганно пытался разглядеть что-либо из багажника через лобовое стекло. – Может, лучше на дерево влезть? С «Невидимкой» я…

Болт завел двигатель, и Непр умолк на полуслове. Медведь почувствовал, как боль становится терпимой, и посмотрел на Тимура в зеркало заднего вида. Тот ошарашенно молчал, глядя, как вспыхнувшие фары освещают тянущийся через голую степь проселок. Похоже, внутри «Газика» Ареал не может контролировать своих рабов, Непр не торопится разгрызать зубами брезент автомобильного тента и с истеричным визгом выпрыгивать на ходу…

– Что это? – выдохнул Тимур, вцепившись в стоящее впереди сиденье.

– Машина, – весело хихикнул Рас. – «ГАЗ-69». Правда, выхлопной трубы у неё я так и не нашел. И выхлопа тоже. Но в остальном идеально сохранилась! – Он сжалился над Непром и успокаивающим тоном объяснил: – Не бойся, Тимур, всё нормально. Это добрая аномалия, вроде Лизуна, только в ней ехать можно. Правда, она никого, кроме… ммм… нашего водителя не слушается, но и не вредит никому. Доедем до границы Ареала за двадцать минут, чего ноги по буеракам ломать!

– Там… – Непр ошарашенно смотрел в окна: – Там всё по-другому! Это не Ареал! Деревьев нет!

– Ну, да, деревьев нет, – согласился Рас. – Но это Ареал, просто отсюда всё выглядит иначе. Из Ареала на этой машине выехать нельзя, это же аномалия!

– Рас, – Рентген скосил на него глаза: – Не хочешь поговорить о чем-нибудь другом?

– Я никому не скажу! – мгновенно сориентировался Тимур. – Упаси бог такое рассказать, нас вообще днем и ночью искать станут, круглосуточно! – Он снова посмотрел в окно и указал глазами на Болта: – Как он понимает, куда ехать?

– Как-то понимает, – пожал плечами молодой сталкер, – не знаю. А куда нам надо?

– К Усть-Цильме, – в голосе Непра послышалась грусть. – Было раньше в этих местах такое село…

– Это где старообрядцы жили? – уточнил Рас. – Красивое место! Было… Я туда пару раз ходил, это на северо-северо-западе Ареала. Там теперь никто не живёт, нефть в окрестностях пропала, а село аномалии полюбили почему-то. – Внезапно молодой сталкер догадался: – А! Так вы все оттуда?

– Не все, а только мы вшестером, – буркнул Тимур, – наше поселение. Остальные Непры не наши.

– Понял, – Рас кивнул на полном серьёзе. – Это у вас на почве вероисповедания разногласия?

– Нет у нас никаких разногласий, – насупился Тимур. – Просто не наши они, и всё. Они поповской веры, а мы – истинной. Мы им не указываем, как жить, они нам не указывают. Сами по себе живём. Короче, нам к Усть-Цильме надо, а от неё ровно на север, до самой границы. Там заимка потаённая.

– Докуда доедем? – Рас вопросительно посмотрел на Болта. – Дорога не совсем туда ведет.

– Думается мне, что как раз туда… – негромко протянул сталкер, глядя вперёд.

В дальнем свете фар, выхватывающих из ночной темноты тянущийся вдаль проселок, было хорошо видно, что бегущая навстречу машине лента дороги имеет изгиб, уводящий правее.

– Она же была ровная! – удивился Рас. – Мы только что по ней ездили! А сейчас вправо уходит. По ходу, точно к Усть-Цильме должны выехать… если заметим её отсюда, конечно.

– Нас оттуда не заметят? – негромко поинтересовался Рентген.

– Нет там никого, – угрюмо заявил Непр. – Нельзя там жить. Чешуйчатые шакалы дома облюбовали, отродье бесовское! Их там не меньше трёхсот… И Пуха в селе больше, чем снега зимой. Даже к окраинам подходить опасно. – Он сумрачно вздохнул: – Триста лет мы в этих краях жили…

– А где теперь все? – спросил Рас. – Усть-Цильму вроде Катаклизмом не задело. Её уже потом Ареал поглотил. Или все Зуд заработали во время первой спасательной?

– В тот день Катаклизм до нас десяток километров не дошел, – Тимур поморщился, вспоминая события, превратившие его жизнь в одну бесконечную игру в прятки. – Поначалу-то мы не поняли, что произошло. Потом спасатели с Нарьян-Мара приехали, их из Москвы самолетами перебросили, искать выживших в деревнях да на нефтепромыслах. Мест наших они не знали, вот всех местных и сагитировали в помощники податься. Деньги хорошие платили. Много кто пошёл. Все Зуд и заработали, и я в том числе. Остальных, кто влезть в Ареал не успел, вверх по Печоре, в Хабариху переселили, когда Нейтралку строить начали. Потом ещё дальше, там государство начало старые поселки укрупнять, Окунев Нос сейчас большой стал. Теперь там райцентр, военный аэродром, «Ракета» по Печоре до Нарьян-Мара каждые четыре часа ходит, правда, только днём. Там почти всех здешних собрали, кто под Зуд не попал и уезжать из этих мест не захотел. В основном коми да старики. Работы-то в нашем краю теперь хватает. Кругом Внутренние Войска стоят, Нейтралку охраняют: вертолеты, аэродромы, техника, даже военные катера привели, Печору у Ареала патрулировать. Обслуживающий персонал в цене, люди из центра сюда ехать боятся. Зато богатенькие любители острых ощущений в наши края зачастили. Охота поблизости от Ареала у них нынче в моде.