Гулстон-стрит, Восточный Лондон

Сентября

21.20

Вероника Аткинс сидела за письменным столом в своей квартире на последнем этаже — квартира выходила окнами на «Цветы и стрелы». Одну ногу она поставила на стул и медленно поворачивалась туда-сюда, потом на ощупь отыскивала в груде бутылок, консервных банок и грязных кружек чашку с чаем. Вероника была программистом-фрилансером и компьютерным дизайнером. Ее квартира одновременно служила и рабочим кабинетом. В самой большой комнате, той, что выходила на «Цветы и стрелы», стоял стол, за которым она работала.

Подступал срок сдачи большого сайта — самый крупный и выгодный заказ этого года. В договоре никак не оговаривалось, что она имеет право сорвать сроки по той причине, что Потрошитель надумал совершить убийство прямо на ее улице, в пабе, куда она обычно ходит. Собственно, это она установила в пабе камеры видеонаблюдения после того, как в прошлом году заведение ограбили. С владельцем они приятельствовали, так что взяла она с него куда меньше обычного. Он, в качестве ответной любезности, всегда наливал ей бесплатно. В середине дня она видела, как полицейские забрали регистратор. Они станут смотреть на плоды ее работы...

Неважно. Да и на сирены, на голоса полицейских, которые, все прибывая числом, сновали между ее домом и стоявшей снаружи передвижной лабораторией, на гул вертолета, то и дело пролетавшего над крышами, на людей в форме, которые звонили в дверь и спрашивали, не видела ли она чего, тоже можно было не обращать внимания. Ей нередко случалось выходить из дома в выцветшей футболке с надписью «Говорю на фортране», старых спортивных штанах и шлепанцах, собрав обесцвеченные и подкрашенные розовым волосы в пучок на затылке с помощью пластмассовой скобки, какими скрепляют компьютерные провода. Никто не возражал, если она шлепала в таком виде в соседнюю кофейню за двойным эспрессо. А сегодня из дома вообще было не выйти, потому что его оцепили, а на противоположном тротуаре скучились все газетчики мира.

Да уж. Оправдаться не выйдет. Либо она все сегодня доделает, либо останется без гонорара.

Чтобы хоть немного быть в курсе происходящего, она включила новости, правда без звука. Время от времени поднимала глаза на экран и видела свой собственный дом, крупный план фасада. В какой-то момент даже разглядела в окне саму себя. При этом волевым усилием не обращала внимания на пару десяток эсэмэсок от друзей и родных, мечтавших узнать, что же там у них творится.

А потом нечто все-таки привлекло ее внимание. У нижнего края экрана, на ленте новостей, появилась новая надпись. Она гласила: «ТЕХНИЧЕСКИЙ СБОЙ КАМЕР ВИДЕОНАБЛЮДЕНИЯ». Вероника быстро включила звук и успела уловить суть сообщения:

«...как и с первым убийством на Дурвард-стрит. Второй подряд технический сбой, в результате которого камеры не зафиксировали действий убийцы, уже прозванного Новым Потрошителем, ставит под вопрос эффективность всей системы видеонаблюдения в Лондоне».

— Технический сбой? — громко повторила Вероника. Новый сайт тут же показался делом второстепенным.

Нет. Она не могла так облажаться. Она должна доказать, что никакого сбоя не было. Минуту поразмышляв, она вспомнила, что все данные параллельно сбрасываются на сервер и у нее где-то должны лежать соответствующие документы. Опустилась на пол, вытянула ящик с бумагами, вывернула содержимое на пол. Именно сюда она запихивала инструкции и гарантийные талоны ко всей технике. Тостер... нет. Чайник... нет. Телевизор... нет.

А, вот оно. Документы на камеры, на первой странице нацарапан карандашом код доступа.

Нужно просмотреть всю запись.

Она пошла на кухню, открыла буфет, вытащила бутылку — добрый виски, подарок бывшего бойфренда-шотландца. К этой бутылке она прикладывалась только в самых экстренных случаях. Налила себе щедрую порцию и обычный стакан и залпом выпила. Задернула занавески, села к компьютеру. Зашла на сайт, ввела код, получила доступ. Щелкая мышью, добралась до опции «Просмотр».

Если верить новостям, убийство произошло между пятью тридцатью и шестью часами утра. Она задала время — 6.05. Глубоко вдохнула, нажала просмотр, потом обратную перемотку.

Съемка шла в режиме ночного видения, отчего все казалось серовато-зеленым. Прежде всего она увидела тело. Оно лежало на бетонном помосте у ограды. Выглядело оно неожиданно мирным, если не обращать внимания на вспоротый живот и растекшуюся вокруг темную лужу. Вероника переглотнула, успокаивая дыхание. А если точнее — кишечник.

На этом вроде бы можно было и остановиться, прямо сейчас позвонить в полицию, но что-то толкало ее посмотреть еще. Как это ни ужасно, есть нечто притягательное в том, чтобы первым увидеть убийцу. Он (или она) сейчас появится на экране.

Ее объявят героем — она первой отыскала эту запись. Женщина; поймавшая на экране Потрошителя.

Вероника выбрала режим медленной обратной перемотки. На ее глазах кровь непостижимым образом влилась обратно в тело. Тайм-код закрутился в обратном направлении. В 5.42 вокруг женщины задвигались какие-то темные предметы. Вероника разобрала, что это внутренности и желудок аккуратно втянулись обратно в брюшную полость. Мелькнувший нож бесследно уничтожил разрез на животе. Женщина села, потом странным, резким движением поднялась с земли. Нож стер рану у нее на шее. Вот женщина впечаталась в изгородь. Вот зашаталась. Вот пошла, пятясь, прочь из сада.

Вероника остановила запись на точке 5.36.

Не было никакого технического сбоя, мозг ее медленно постигал, что же именно зафиксировала камера. То, что она зафиксировала, было лишено всякого смысла. Объятая странным спокойствием, Вероника просмотрела запись в правильном направлении. Перемотала, просмотрела еще раз. Дошла до кухни, снова до краев наполнила стакан виски. После этого ее вырвало в раковину, она утерла рот и выпила стакан воды.

Невозможно держать это в себе. Она просто рехнется.

Date: 2015-07-11; view: 346; Нарушение авторских прав