Глава 8. В карете по пути к зданию управления я невольно задумался о цели приглашения

В карете по пути к зданию управления я невольно задумался о цели приглашения. Уж не инструктировать ли меня будут в очередной раз о соблюдении секретности в отношении принципов работы дальнографа? Хотя и так, сколько ж можно? Неделю, с перерывом на выходной день, сотрудники КСОР, начиная от рядового и аж до самого генерала, жужжали мне в уши, расписывая в красках, сколько народу погибнет, если наши недоброжелатели, не дай Боги, преждевременно узнают, а главное, смогут повторить наше изобретение. За привлечение к работе стороннего специалиста-механика, правда, не ругали. А что? Я его фактически по рекомендации КСОР привлек к сотрудничеству, поскольку познакомился с ним на курсах самообороны, а там ведь контингент проверенный. Больше никаких грехов за мной вроде бы не числится. Хотя… был бы человек, а болезнь найдется. Так у нас и также вполне возможно у КСОР.

В приемной меня попросили немного подождать. Генерал собирался принять меня вместе с… Лабриано. Это окончательно убедило меня в том, что речь пойдет об усовершенствовании дальнографа, и я совершенно успокоился. Теперь они, вероятно, захотят, чтобы мы разработали коммутирующий узор, позволяющий с одних и тех же бус передавать сообщения на несколько стационаров и наоборот. Или разработать компактный дальнограф, чтобы обеспечить обратную связь с полевой группой… да мало ли что еще можно в нем усовершенствовать.

Учитель прибыл минут через десять. Стоило ему появиться в приемной, как нас тут же пригласили в кабинет начальника страшного КСОР, генерала Алтиара.

Однако речь пошла вовсе не о дальнографе. Хозяин кабинета встал из-за стола и по своей привычке начал прохаживаться из угла в угол, одновременно начиная беседу:

– Мы долго присматривались к тебе, Филлиниан, и пришли к выводу, что ты нам подходишь по всем параметрам.

Это он о чем? Хочет переманить меня в КСОР? Так шпион из меня получится явно посредственный. Дознаватель – тоже никакой. По прямому назначению меня и так будут использовать – куда я денусь? В общем, непонятно к чему я "подхожу по всем параметрам" и что это за параметры такие? Рост, вес, цвет глаз, форма ушей или любимые блюда и напитки?

– Нет, не по прямому назначению и ни в коем случае не на оперативной работе, хотя ваши успехи на поприще самообороны впечатляют, – улыбнулся генерал, не забыв добавить небольшую шпильку. Потом сел за стол против меня рядом с Лабриано, немного помолчал, собираясь с мыслями, и тихо заговорил:

– Филлиниан. То, что я тебе сейчас скажу – очень серьезно, и, поверь, не бред умственноубогого ксоровца, сбрендившего на почве заговоров и шпионов. Твой наставник, Лабриано, знает об этих выводах уже давно и со своей стороны считает их верными. Дело в том, Филлиниан, что наше общество со времен войны не развивается. Практически отсутствует прогресс в области естественных и магических наук, технологий и философских концепций. Мы топчемся на месте. Более того, исследования наших мыслителей показали, что до войны целители знали гораздо больше нынешних… Скажи, сколько боевых узоров ты знаешь? – внезапно спросил меня генерал.

– Ну-у… – несколько растерялся я, быстро вспоминая то, чему учил меня Лабриано. Не дай Боги перепутать и ляпнуть про узоры, которым учил меня Финь Ю. – Копье, еж, секира, булава…

– Достаточно. Как думаешь, почему Лабриано не учит тебя новым? – жестом остановив мой очевидный ответ "Не знаю", – продолжил сам: – Потому, что Лабриано и сам больше не знает. Все целители, родившиеся или ставшие таковыми после войны, знают только этот скудный набор.

– Но мне сам же наставник говорил, что этого вполне достаточно…

– Говорил, – перебил меня Лабриано. – Что еще я мог тебе тогда сказать? Ты – парень любознательный, непременно стал бы копать дальше, а это – опасно. Почему? Про то тебе сейчас расскажет генерал.

– Так вот, Филлиниан, само существование групп мыслителей, проанализировавших историю развития цивилизации и пришедших к тем выводам, о которых я тебе только что сказал, является величайшим секретом короны. Тебе мы о них рассказали в надежде на ответное доверие.

– Простите, господин генерал, но как же общество не развивается, если приняты законы, существенно изменившие статус простолюдинов, ограничившие монархию и многое другое? Тот же Лопер может служить показателем того, насколько продвинулось вперед наше общество.

– Служить-то он служит, да только вот какая картина рисуется. Альтернатива новым общественным отношениям – вырождение элиты и возрастающая дестабилизация общества. Без притока свежей крови старые аристократические роды неизбежно пришли бы к упадку. Никакие целители неспособны, скажем так, вылечить мозги, а количество слабоумных неизбежно возрастало бы в результате близкородственных браков. На это накладывались бы амбиции бастардов, недовольство черни, которая так и осталась бы именно чернью ввиду недоступности образования и продвижения по вертикали иерархии власти. А рождаемость? Если до войны семьи с десятью-двенадцатью детьми были в порядке вещей, то теперь четверо-пятеро – редкость. При этом останься уровень рождаемости прежним, ни одному государству не хватило бы ресурсов для содержания растущей численности населения. Леса были бы вырублены на дрова и строительный материал для домов, а на их месте появились бы распаханные поля, которых все равно было бы мало для прокорма населения. Не хлебом единым, так сказать. Подобное положение вещей должно было бы неизбежно подтолкнуть технический и магический прогресс в области строительства, производства товаров, добычи ископаемых и многого другого. Однако мы по-прежнему стоим на месте.

– А механизм, который изобрели в султанатах? Мне Вассиан рассказывал.

– Паровой двигатель? Халифаты уже признали его использование нецелесообразным.

– Он так плох?

– Нет. Дело даже не в этом. Ему на сегодняшний день нет применения. Реально нет. Представь себе, что ты торговец. Годами возишь свои товары на трех телегах, продаешь, покупаешь. Вдруг тебе предлагают чудо техники, способное перевезти двадцать телег разом. Заменишь ли ты телеги этим чудом? Вряд ли. Тебе трех телег более чем достаточно. Там, куда ты их направляешь, численность населения и его потребности не меняются веками. Тебе просто нечем будет загрузить предложенное чудо, а гонять его фактически пустым явно накладно. Теперь понял, почему халифаты отказались от него? И так во многом другом. Вывод однозначен – есть некие силы, которые регулируют рождаемость и сознательно тормозят прогресс. Человек творческий не может смириться с таким положением вещей. Мысль нельзя просто так остановить. Однако перспективные разработки с фатальной неизбежностью либо пропадают вместе с разработчиками, либо шельмуются в глазах общественности, либо закрываются по приказам сверху. А что происходит с обществом, когда из него вымывается творческая элита?… – он выдержал небольшую паузу и закончил. – Кто-то сознательно и умело загоняет мир в болото, из которого он не выкарабкается. Очень может быть, что уже поздно и ничего изменить нельзя, однако мы надеемся, что это не так.

– Все равно я не понимаю, что в этом страшного. Ну нет прогресса, но и регресса нет… наверное.

– А вот тут ты ошибаешься. Любая стагнация неизбежно ведет к регрессу. В природе нет ничего застывшего, неподвижного. Один из философов сказал: "все течет – все меняется". Тебе, как целителю, вероятно, ближе: "наши тела текут, как вода", – что подразумевает примерно то же самое. Следовательно, вопрос только в том, куда направлено течение? Если прогресс остановлен, то неизбежно, рано или поздно, на смену ему придет регресс и чем позже, тем хуже будут его последствия, тем сложнее, а то и вовсе невозможно будет изменить вектор его движения. Почитай Сяо Цза Лоня. Его "Историю цивилизаций". Там много примеров зажравшихся и прекративших развитие государств, с самыми разными формами правления. Где они все? Нет их. Только историки еще помнят. Некоторые. Даже без внешних врагов в конечном итоге некогда мощное и процветающее государство оказывалось кучкой враждующих друг с другом полудиких племен. Обязательно почитай. Правда, найти этот труд очень сложно, но я тебе помогу. Книгу доставят тебе вечером прямо на дом.

– Ну хорошо. Допустим. Но кто? Кто может стоять за всем этим?

– Мы знаем только одну достаточно сплоченную и достаточно могущественную группу людей, для которых не имеют никакого значения государственные границы.

– Это?…

– Да, Филлиниан, ты правильно понял о какой группе идет речь.

– Но как же наставник и… Греллиана?

– Как видишь, мы не с ними, хотя такие предложения, скорее намеки на предложения – весьма туманные – поступали и мне, и Греллиане, – ответил Лабриано. – Мы сделали вид, что нам и так хорошо, а влезать в политику совершенно не интересно. От нас быстро отстали, видимо не считая серьезными противниками или дельными помощниками. Во многом они правы – нам не сравниться по могуществу с патриархами, ставшими целителями еще до войны. Тем не менее, мы стараемся по мере сил и способностей как-то изменить положение вещей. И такие мы не одни, но кто они, другие, тебе знать не следует. Достаточно, что ты теперь знаешь о нас, твоих наставниках. Имей ввиду. Совсем не случайно ты попал на обучение именно к нам, а не к другим целителям.

Сказанное немного придавило меня. Еще бы. Узнать вдруг, что мир не так прекрасен и гармоничен, как ты думал раньше. Такое знание любому внесет смятение в разум.

– Что я должен делать? – немного хрипло спросил я.

– Воды? – предложил генерал.

Он собственноручно налил стакан воды из графина и подал мне.

– А делать тебе ничего особенного не требуется. Мы с тобой заговорили об этом после изобретения дальнографа. Вряд ли, конечно, с тобой что-то случится, как с иными изобретателями, все-таки ваш прибор не так уж и двигает прогресс, но, тем не менее, ты должен быть готов к любым неожиданностям. Кстати, Вассиана не ищи. Он теперь не Вассиан, имеет другой облик – наш доверенный целитель, специалист в этом направлении изменил его до неузнаваемости – и живет он теперь… далеко от столицы. Единственно, что от тебя потребуется в ближайшее время, скажем через недельку после торжественного вручения промежуточных дипломов, это съездить на месяцок-другой, как получится, в Бардинос. Отдохнуть от учебы. Горным воздухом подышать… пещерку тебе знакомую навестить. Жене мы тоже предоставим отпуск на эти же дни. Охранять тебя будут две пятерки невидимок в дополнение к гвардейцам. Кстати, если захочешь нескольким студентам второкурсникам с твоего факультета показать подгорные туннели, мы будем совсем не против.

– Я думал, от этой идеи отказались.

– Не совсем. Нам мягко намекнули, что это нецелесообразно, а мы сделали вид, что согласились. Однако и вправду решили после первого курса не отправлять студентов в горы. Дело в том, что изучение магии на факультете лекарского дела, как ты знаешь, начинается со второго семестра второго курса и связано это с использованием кристаллов для внедрения справочных знаний. К концу второго курса все студенты, как правило, уже хорошо адаптируются… Впрочем, как целитель, ты это знаешь лучше меня. Твоя поездка будет тайной. Студентов мы направим на практику в городки расположенные неподалеку от входа в пещеру. Не всех конечно, а наиболее перспективных. Всех отправить тайно просто невозможно. Ты для всех поедешь с женой просто на отдых. К друзьям-егерям. Это не вызовет подозрений. В конце первого летнего месяца вы все встретитесь неподалеку от входа и начнете поход. Время встречи тебе укажут дополнительно. Прикрывать вас будет отряд невидимок и егеря. Соответствующие инструкции командиры получат своевременно. И еще. Очень важно! Мы тебе дадим приблизительные координаты лаборатории, которая располагалась примерно в тех краях во время большой войны. Постарайся ее найти. Нам крайне важно и нужно заполучить знания, хранящиеся там.

– Неужели ранее не предпринимались попытки найти лабораторию? – я вспомнил Лантиссу и подивился совпадению – и артефакту, и КСОР, во всяком случае, генералу, позарез нужно было найти лабораторию.

– Не скрою – попытки были. Но, увы, безуспешные. Несколько отрядов пропали, другие вернулись с пустыми руками. Могу тебе сказать, что ваш поход с Лабриано в ущелье Змей также имел целью найти лабораторию.

– Твой сон, – вмешался Лабриано, – дает нам надежду, что ты подобрался к ней очень близко. Конечно, мы не можем сказать насколько и в каком направлении: вправо, влево, выше или ниже следует ее искать. Но вдруг у тебя получится. Хотя главное – это постараться выяснить способности студентов. С тобой пойдут ориентировочно шесть человек. Может семь. Одна из кандидатур пока обсуждается. Вместе с вами мы отправим двоих опытных горных мастеров. Надеемся, что с их помощью ты найдешь какой-нибудь ход, незамеченный ранее, или между туннелями будет не слишком толстая перемычка, тогда ты сможешь пробить ее… да мало ли. Ты удачлив, милейший, и мы на тебя надеемся.

– Если вопросов нет, то не будем тебя задерживать. Иди домой, обрадуй жену, но даже ей ни слова о нашем разговоре, – напутствовал со своей стороны генерал.

– Сегодня вы покидаете стены академии, которые были для вас домом на протяжении долгих пяти лет. Здесь вы полной мерой почерпнули из мировой сокровищницы знаний… Еще два года будущие лекари и целители, покинув эти стены, будут по-прежнему считаться студентами академии, которая вас, своих сынов, дочерей, воспитанников будет продолжать одевать, обувать, предоставлять крышу над головой, консультировать по любым вопросам, касающимся вашей деятельности… Долг перед Отечеством, перед людьми… Будем неустанно крепить и преумножать…

Речь ректора лилась и лилась неудержимым потоком по накатанному сценарию, а в зале, где в парадных мантиях собрались все выпускники этого года, нарастал тихий гул голосов, впрочем, не нарушающий приличий по уровню громкости. Все, и я в том числе, бережно прижимали к себе книжечки дипломов, мечтая скорее завершить церемонию и пойти, наконец, отметить это событие в ближайшем свободном – для самых безалаберных – кабаке. Предусмотрительные заказали места и могут не боятся, что им места не хватит. А нашей группе и вовсе беспокоиться было незачем. Знакомый трактирщик – ну, тот, у которого дочка с гангреной голени правой ноги у меня лечилась – узнав о предстоящем торжестве, категорически потребовал, чтобы вся наша группа отмечала только у него. Дескать, он для нас приготовит отдельный зал, где нам никто не помешает, соответственно оформит его и предоставит солидную скидку.

В эти дни очередь присматривать за молодежью, ничего не понимающей в воспитании детей и ведении домашнего хозяйства, была за тещей (они с моей матушкой сами ее установили и твердо придерживались) и та хотела было предложить отпраздновать во дворце тестя, но подумав, отказалась от этой мысли. Толпа пьяных студентов может помешать сборам, которые и так, с точки зрения решительной женщины, непозволительно затягивались.

Ах, если бы она собиралась на курорт, подальше от нас со Свентой. Нет же. Она, узнав о нашей поездке в Бардинос, просто поставила нас в известность, что она и внучка едут тоже. Горным воздухом дышать. Никакие мягкие доводы, что там может быть холодно (возьмем для девочки шубку), страшные лоперцы (а гвардейцы на что?), мне, возможно, придется поработать… в больнице (очень хорошо – мамочке давно пора побольше времени уделять дочке), не поколебали ее решимости. Подозреваю, что и генерал вряд ли смог бы сделать что-нибудь. Наоборот, порадовался бы, что прикрытие для моей задачи стало еще надежнее.

Умница жена не задавала вопросов: почему в Бардинос, а не в Маринаро, например. Только посмотрела мне в глаза и увидев там подтверждение своим догадкам – "так надо" – стала готовиться к поездке, в первую очередь, как невидимка, а уже потом, как жена и мать. Теща же разошлась не на шутку: "Ехать омнибусом?! Вы ума лишились! Никогда!! Герцоги Маринаро не ездили общественным транспортом! У них, Слава Богам, есть свой!", "А кто будет готовить еду в дороге?!", "А сколько платьев берет Свентаниана?", "А какой эскорт предполагается взять?"… и много чего другого. В общем, я понял, что в поход собирается целая армия из уймы различных подразделений, без которых вся кампания… то есть поездка просто немыслима: повара (готовить кто-то должен?), лакеи (а прислуживать за столом?), конюхи (за лошадьми должен быть надлежащий уход), служанки и слуги (это совсем просто – одеть перед сном, раздеть после… или наоборот, потом прибрать упаковать, разложить), кузнец (подковывать лошадей, да карету чинить, кто будет?). От лекаря теща, не на шутку задумавшись, с большим трудом, но отказалась: "Филик отдыхать едет, а не работать. Впрочем, не переломится", – сделала она неожиданный вывод.

А какая поездка в другой город без новой дорожной одежды? Причем, въезжать в каждый последующий городок по пути следования надо непременно в новом платье. А вдруг, кто-то в предыдущем уже видел их в этом костюме и каким-то образом умудрится опередить, да попадет в следующий городок раньше нас, да расскажет все в деталях местному бомонду? Позор! Такого допустить нельзя! Кстати, вдруг в городках следования пригласят на бал или прием? Правильно. Без нового платья показаться – позор. Позор! И еще раз – позор!! Женщин в походе у нас две и молодая девушка. Итого три аристократки женского пола. Три и точка! Таллианочка – уже не младенец, стало быть, уже девушка знатного рода и ей неприлично… Дальше повторять доводы тещи смысла, думаю, нет.

Короче говоря, дворец с недавних пор бурлил, словно давно и без всякой надежды на снятие с огня кипящий котел. Потоком подъезжали телеги, что-то выгружали, куда-то это таскали и где-то сбрасывали. Метались, будто тараканы под тапком, слуги. Шмыгали по всему дворцу толпы незнакомых людей, увешанных портновскими сантиметрами, сапожными мерками, образцами оружия и амуниции, разыскивая нужных обитателей на примерки, подгонки, рихтовки и правки.

До дня торжественного вручения дипломов я жену не видел, она увлеклась процессом и вместе со своей матушкой с головой окунулась в водоворот подготовки к отъезду нашего каравана. Признаться, и у меня не было желания ее отвлекать, поэтому я тихонько, по стеночке, маскируясь под слугу или портного, проникал в нашу спальню и тихо ложился спать. В противном случае мне грозило на весь вечер простоять утыканным булавками и расчерченным мелками истуканом перед зеркалом в одной из более-менее свободных в данный момент комнат дворца. Так что провести вечер в компании сокурсников за кружечкой хорошего вина для меня было блаженством неземным.

"Историю цивилизаций" уважаемого Сяо Цза Лоня я все-таки прочитал. Очень интересные вещи выяснил. И с Финь Ю посоветовался. От него я не стал скрывать разговор, иначе непременно запутаюсь, а если он окажется, так сказать, по другую сторону баррикад, значит… мое место там же. Однако учитель, выслушав, сказал, что мыслители генерала молодцы и все правильно разложили по полочкам, вот только сам Финь Ю тоже не знает ответов на вопросы. В этом я ему верю, хотя так хотелось бы по привычке знать, что учитель имеет готовое решение, только ждет, когда ученик сам до него додумается.