Что может изменить депутатский мандат?

«Сергей Иванович, побойтесь Бога!.. Это депутат Дубов провоцирует на такие вещи… Такого еще не было, когда докладчику дают ЦУ по телефону», – негодовал на пленарном заседании Думы 14 мая 2003 года тогдашний спикер Геннадий Селезнев. Многое повидавшего на своем веку коммуниста вывел из себя коллега по партии Сергей Штогрин. Он выступал за отмену режима соглашений о разделе продукции, дававшего иностранцам существенные налоговые послабления при разработке сложных нефтяных и газовых месторождений в России. Патриотизм такой позиции напрочь перечеркивался тем, что суть вносимых им поправок Штогрин выяснял непосредственно на думской трибуне по мобильному телефону. А его депутату-коммунисту передал глава налогового комитета, совладелец ЮКОСа Владимир Дубов. Несколько месяцев спустя Дубова включили в список кандидатов в депутаты IV Госдумы от «Единой России».

Вольница вдохновляла предпринимателей на политические инвестиции. «Не менее 300 избранных депутатов из 450 являются либо владельцами крупных и средних бизнесов, либо делегированными в парламент GR-менеджерами корпораций, либо профессиональными лоббистами, наконец, просто должниками инвесторов, купивших им место в списке или кампанию в одномандатном округе», – писала газета «Ведомости», подводя итоги парламентских выборов 2003 года. В нижней палате парламента им было чем заняться. «В Думе III созыва существовал негласный принцип: политические законы – это дело Кремля, – рассказывает автор книги «История лоббизма в России» Алексей Любимов. – По остальным вопросам можно было спорить и договариваться. Например, депутаты могли не соглашаться с мнением правительства о налогообложении крупнейших отраслей. Мириться с этим Кремль заставляла неустойчивость парламентского большинства: чтобы гарантировать его, многое приходилось прощать не только четырем прокремлевским фракциям, но и другим депутатским объединениям».

Одна из таких налоговых битв состоялась летом 2002 года. 1 июля Госдума должна была уйти на каникулы. Ночью накануне последнего пленарного заседания в бюджетном комитете кипела работа – рассматривались поправки ко второму чтению налогового кодекса. Или они будут приняты завтра (а для этого комитет должен договориться сегодня), или непонятно исходя из чего будет верстаться главный финансовый документ страны на 2003 год. Тогдашний глава комитета, а сейчас вице-премьер Александр Жуков был настроен на бессонную ночь: указывал депутатам на кипы поправок, возвышавшиеся над полом примерно на метр, предлагал запасаться аргументами.

В числе первых на повестке стоял вопрос о том, как с 2003 года будут взиматься табачные акцизы. Сидевшие за длинным овальным столом депутаты делились примерно поровну: половина за Philip Morris, другая – за British American Tobacco (BAT), вспоминает очевидец той баталии. Первые, по его словам, выступали за сохранение действовавшей на тот момент «специфической системы» взимания акцизов (фиксированная ставка: для сигарет с фильтром – 39,2 руб. за 1000 штук, без фильтра – 11,2 руб. за 1000 штук). Вторые, скооперировавшись с российскими производителями, еще на подготовительном этапе забросали правительство предложениями ввести «смешанную ставку» (фиксированная, составляющая 50 руб. за 1000 штук для сигарет с фильтром и 19 руб – без фильтра, и конъюнктурная: 5 % от отпускной цены в обоих случаях). Минфин прислушался к «обращениям с мест» и внес это предложение в Госдуму. «Костяк каждой группы, вероятно, был финансово мотивирован, остальные депутаты голосовали или по территориальному принципу (чье производство находится в подведомственном ему регионе), или договаривались друг с другом об обмене: я поддержу твою поправку, ты – мою», – рассказывает наш собеседник. Государству же новая система обещала солидную прибыль: около 20 млрд руб.

Около 23.00 бюджетный комитет с перевесом всего в 1 голос принял решение в пользу предложения ВАТ. Заседание продолжилось, Жуков перешел к следующему вопросу. «На лоббистов ВАТ обрушился шквал SMS-ок от руководителя проекта: ни в коем случае не выходить из зала», – вспоминает наш собеседник. Слишком хрупким был перевес. Уйдет «солдат», а противник возьмет да и вернется к табачному вопросу и снова поставит его на голосование. Как тогда обеспечить большинство? Какое-то время SMS-команда выполнялась неукоснительно, но где-то через час за одним из депутатов закрылась дверь. Наблюдавшие за процессом эксперты тут же «телеграфировали в Центр»: «такой-то покинул боевой пост». Не прошло и трех минут, как боец вернулся в зал заседаний. Проходя мимо экспертов, он укоризненно проворчал: «Ну зачем вы так? Я же просто в туалет пошел», – и снова занял свое место. Депутат, кстати, оказался очень предусмотрительным – заседание продолжалось до 4 утра. Но предусмотрительным было и командование: вернуться к табачному вопросу проигравшие той ночью пытались несколько раз.

В следующей Думе IV созыва крупные корпорации обеспечили себе настоящее пакетное представительство. Наличие 2–4 думских мандатов было для них чем-то само собой разумеющимся и безусловным, как белый галстук-бабочка на приеме у английской королевы. В самом ли деле компании желали обзавестись столь солидным думским представительством, или мандаты были своеобразной формой оплаты политических инвестиций, делавшихся по просьбе Кремля? Депутаты от наиболее представительных бизнес-групп утверждали, что второе ближе к истине («наш олигарх и так ходит к Путину напрямую, зачем ему столько депутатов?»), но и корпоративный азарт в этой истории, безусловно, присутствовал.

Пока за Госдумой признавалось право быть местом для дискуссий, фракционная «прописка» для бизнес-представителей не была принципиальным вопросом, хотя дань «Единой России» отдавал весь без исключения «крупняк». Водя дружбу с «медведями», посланники Виктора Вексельберга, как и «ЮКОСовцы», и «интерросовцы», не гнушались списками КПРФ, а лучшие лоббисты Олега Дерипаски попали в Думу по спискам ЛДПР. Правила игры хорошо понимали в любой крупной корпорации: если уж спонсировать партию власти необходимо, за это надо получить по максимуму. Тем более что и цена думских решений ни для кого не была загадкой.

К примеру, для структур Олега Дерипаски цена одного из них составила, по оценке экспертов, порядка $100 млн налогов в год. Именно столько в 2003 году позволяли экономить толлинговые схемы, на которых производилось 80 % продукции «Русала» – ввозимое на переработку сырье разрешалось не облагать НДС. В 2003 году на толлинг была предпринята одна из самых серьезных думских атак – «единоросс» Резник и все тот же коммунист-патриот Шторгин внесли поправку, запрещающую этот режим. Но другой «единоросс» Валерий Драганов отбил эту атаку (позже он станет штатным GR-щиком «Русала», а затем снова вернется в Госдуму). Не удивительно, что по итогам выборов-2003 в Госдуме появилось сразу четыре представителя Дерипаски, приемные которых располагались не только на Охотном ряду, но и на одном этаже в башне «Базового элемента» на Садовнической набережной.

Однако уже через пару лет депутаты-металлурги стали задумываться о смене профиля. Дерипаска не возражал и перекинул своих парламентских лоббистов на другие участки работы. Первым от депутатского мандата отказался Николай Ашлапов – через два года он ушел в Главмосстрой. Там же найдет отдых от парламентских забот Евгений Иванов, работавший до ухода в Госдуму замом генерального директора «Русала» по внешним связям. Не стал баллотироваться на новый срок и экс-руководитель «Евросибэнерго», управляющего энергетическими активами «Русала», Владимир Эренбург. Лишь один из той четверки, бывший вице-президент «Базэла» Валентин Бобырев, баллотировавшийся в ту Думу от ЛДПР, в этом году активничал на праймериз «Единой России».

Это лишь частный случай, описывающий общую картину потери интереса лоббистов к нижней палате парламента. Что случилось с нашей Думой? С получением «Единой Россией» конституционного большинства она «отцвела»: перестала быть местом для решения вопросов и внимания лоббистов удостаивается теперь лишь в исключительных случаях. И что с того? Какая разница, в каких кабинетах они грызутся? Разница есть. Одно дело, когда в лоббистский процесс вовлечен избранный депутат. У него есть стимул представить интерес своего региона, который довольно часто измеряется миллионными субсидиями, в случае с бюджетным лоббизмом, или дополнительными инвестициями в социальную сферу, если говорить про отношения с корпорациями. Не случайно лучшими лоббистами считались именно депутаты-одномандатники, профессиональные представители чужих интересов, сильнее других привязанные к территориям. Другое дело, когда торговаться приходится с федеральными чиновниками. Люди они, конечно, тоже неглупые, но битва за регионы не входит в круг их непосредственных обязанностей.

Еще один момент. Лоббизм – оборотная сторона конкуренции. Парламентский лоббизм делает ее более публичной. Вот например, история со сдачей в аренду земли в районе Рублевки буквально за копейки. В 2007 году «Мослесхоз» провел аукцион, на котором передал в долгосрочную аренду 991 га подмосковных лесов по ценам 400–1000 рублей за сотку. Заявки на него принимались только 1 день, точнее, всего 4 часа, а желающих в нем поучаствовать, как рассказывали очевидцы, выдергивали из общей очереди, сверяясь с некими списками. В итоге конкуренции на торгах практически не наблюдалось: 2–3 шага в лучшем случае. Среди покупателей оказались, в частности, структуры Романа Абрамовича (компания «Эко-Вест» арендовала самый крупный участок в Истринском районе – 397 га по цене 615 рублей за сотку), а также глава РСПП и член высшего совета «Единой России» Александр Шохин (2 га в Одинцовском районе).

Главу «Мослесхоза» выгнали. Два года спустя результаты некоторых аукционов суд отменил, хотя до компании Абрамовича российская Фемида вроде бы так и не добралась. Но проблема в другом. Каким образом эта история вообще стала возможна? Кто из федеральных чиновников помогал решать вопрос? Может быть, они до сих пор сидят на своих местах? Ответы на эти вопросы попытались раздобыть коммунисты, общественный интерес ведь тоже нуждается в представлении. Им удалось вынести на голосование проект протокольного поручения комитету по природным ресурсам разобраться в ситуации и доложить депутатам, то есть сделать историю публичной. Но «единороссы» все как один проголосовали против: от Бориса Грызлова до главы природного комитета Евгения Туголукова.

В этой истории Госдума показала всю свою специфическую эффективность. Право решающего голоса здесь есть только у «Единой России», которая, в свою очередь, работает на защиту властной вертикали и ее друзей и голосует по команде. Идет ли речь о политике или бизнесе – не важно.

Насколько нужен мандат? Стоит ли за него переплачивать? «Если ты работаешь с Госдумой, это значит – все пропало. Работа в комитетах равноценна тушению пожаров», – говорит управляющий партнер лоббистской компании «Кесарев-консалтинг» Евгений Рошков. Центр принятия решений сместился в правительство и Кремль. Если до 2006 года на Думу приходилось 80 % его практики, то сейчас хорошо, если 30 %.

Главный «пожарный кран» в Госдуме – президиум фракции «Единая Россия», в который входят 16 человек. Сюда каждый понедельник помимо собственно членов президиума подтягиваются спецпредставители президента и правительства в Госдуме, а также глава аппарата Белого дома. Именно здесь, на этой «фракционной сходке», определяется и список первоочередных законов – как правило, это законы президентские и правительственные, – и повестка ближайшего пленарного заседания, говорит руководитель Центра по изучению проблем взаимодействия бизнеса и власти Lobbying.ru Павел Толстых. «Сюда же надо обращаться, если необходимо "поднять какой-то закон из пепелища"», – говорит Рошков. Другими словами, встроить его в график рассмотрения на ближайшую сессию. Но это имеет смысл делать только в том случае, если документ хорошо проработан. Дело в том, что зачастую место законопроекта в повестке определяется не столько его экономической или социальной значимостью, сколько наличием «согласия сторон».

«Если по какому-то вопросу договориться не удалось, его рассмотрение просто переносится на более поздний срок», – говорит Толстых. В пример он приводит закон о страховании опасных промышленных объектов. В Госдуму этот документ, уже одобренный в правительстве, был внесен в конце 2005 года, а его второе и одновременно третье чтения состоялись лишь в мае 2010-го, причем в 2006–2007 годах они переносились 17 раз. Воз тронулся с места только после аварии на Саяно-Шушенской ГЭС. Документ обязывает нефтегазовые компании, компании перерабатывающей промышленности, а также ряд промышленных объектов, признанных опасными, страховать свою ответственность. Страховщикам это обещает ежегодно до $3 млрд дополнительных доходов.

Сформированная президиумом «медвежьей фракции» повестка легализуется Советом Думы в тот же день. Процедура есть процедура, повестка должна учитывать мнения всех думских фракций – они и входят в Совет палаты. На практике внести изменения на этом этапе уже практически невозможно, ведь у «ЕР» и здесь большинство.

Любая внештатная ситуация или вопрос, требующий немедленного прояснения, может стать темой для встречи Грызлова с Сурковым или Путиным в любое время дня и ночи, отмечает глава Центра политической информации Алексей Мухин. Президентский и правительственный полпреды в Госдуме решают довольно формальные вопросы.

На выходе исполнительная власть получает предсказуемый законотворческий процесс. С 2007 до середины 2010 года депутаты инициировали, а президент подписал 334 закона, и лишь в разработке 15 из них (4,5 %) «Единая Россия» не принимала участия, говорится в исследовании «Лучшие лоббисты Государственной Думы V созыва», подготовленном Центром по изучению проблем взаимодействия бизнеса и власти совместно с Forbes и «РИА-Новости». «Таким образом, можно констатировать, что депутаты, не входящие во фракцию “Единая Россия” и/или не согласовывающие свои законодательные инициативы с фракцией “Единая Россия”, практически отстранены от законодательного процесса – возможности самостоятельного законотворчества», – говорится в исследовании.

Думская самодеятельность действительно сведена к минимуму. Авторы этой книги подсчитали, что единственным «независимым» законотворцем в прошлом году оказалась фракция «Справедливая Россия»: без помощи «единороссов» она смогла провести целых 4 собственных законопроекта и еще 1 в соавторстве с ЛДПР. Конечно, некоторые социальные вопросы были инициированы левыми, но без «медвежьего» покровительства шансов на утверждение у них практически не было.

Оборотная сторона управляемой демократии – опустевший зал думских заседаний. Депутаты банально скучают: зачем ходить на заседания, если от тебя все равно ничего не зависит? В 2003 году президент Владимир Путин возмущался: по его данным, 57 депутатов Госдумы за все время своей работы в зале были не более трех раз! В 2005 году выяснилось, что за полтора года таковых набралось уже 93. А в 2010 году сменщик Путина Дмитрий Медведев жаловался читателям своего микроблога Twitter: «Просто стыдно смотреть на пустые кресла. На работу надо ходить». «Пусть гуляют в другом месте!» – ругался президент. Это слабо повлияло на результат. В середине 2010 года – как раз когда рассматривался законопроект об обязательном посещении пленарных заседаний – в зале, по подсчетам депутатов ЛДПР, присутствовало не более 150 человек. И это был просто выдающийся результат: за день до того как президент заметил беспорядок, в зале заседаний парламента из 450 депутатских кресел были заполнены лишь 25. Электронная система голосования при этом, не краснея, объявляла, что кворум есть, а в голосовании приняли участие больше трех сотен депутатов. Что же остается за кадром?

Процесс голосования у «медведей», впрочем, как и у других фракций, отрегулирован до мелочей. Как рассказывает один из профессиональных думских лоббистов, у «единороссов» есть, например, дежурные по фракции – это ребята, всегда готовые согнать в зал заседаний максимум депутатов, если это вдруг зачем-то понадобится. Они же непосредственно перед голосованием размахивают руками в почти пустом зале – показывают, какова позиция руководства, другими словами, на какую кнопку жать. Зрителями этого представления станет всего пара десятков человек – дежурные по ячейкам. Это очень ловкие люди, каждый из которых может за отведенные на голосование 30 секунд нажать кнопки за 10–15 отсутствующих коллег – в соответствии с полученной инструкцией.

После разноса Медведева депутаты сделали вид, что собираются исправиться: приняли поправки в регламент с перечнем уважительных причин для отсутствия на заседаниях. В их числе: рождение и смерть близких, коммунальные аварии, а также обстоятельства непреодолимой силы, в том числе отложенные авиарейсы и дорожные пробки. А вот вносить в обновленный регламент санкции за прогулы депутаты посчитали излишним.

«В действительности в процесс законодательных согласований включен лишь каждый девятый парламентарий – около 50 человек из 450. К такому выводу пришли эксперты Центра по изучению проблем взаимодействия бизнеса и власти Lobbying.ru,» – говорит Павел Толстых. Но если большинство «Единой России» сделало работу в Госдуме такой скучной, зачем же вообще туда баллотироваться? Кто и зачем стремится стать депутатом?

«Зачем идут в депутаты? Охраняют свой бизнес от оборотней в погонах», – уверен экс-депутат Александр Лебедев. Впрочем, личный пример подполковника – СВРовца в отставке убеждает в том, что для достижения этой цели есть и более дешевые способы, чем покупка мандата. Лебедев, успевший за свою политическую карьеру посотрудничать и с «Родиной», и с «Единой Россией», и со «Справедливой Россией», в середине 2011 года присоединился к путинскому «Национальному фронту». Произошло это на фоне обострения его отношений с силовиками. Лебедев выложил в своем блоге ролик, в котором обвинил сотрудников ФСБ и Центробанка в попытке рейдерского захвата НРБ, а заодно сообщил, что из 950 российских банков более половины являются «отмывочными» конторами. Довольно быстро он удалил эту запись, сославшись на то, что это был черновик, а через некоторое время заявил, что ролик создал ему проблемы, из-за которых он намерен вообще уйти из банковского бизнеса. Впрочем, свое обещание он до сих пор не сдержал. Возможно как раз потому, что вступил в «Общероссийский народный фронт» Путина.

В то, что сила депутатской неприкосновенности распространяется на защиту бизнеса, не слишком верит и другой наш собеседник, действующий парламентарий, не планирующий далее связывать свою судьбу с Охотным рядом. За других он, правда, не поручится. «Сколько стоит откупиться от наезда, выкупить ордер на арест? – задается он риторическим вопросом. – Кому-то проще купить индульгенцию на четыре года, чем за это время четыре раза откупаться. В любом случае мандат дает возможность доехать до Шереметьево. Люди покупают и эту возможность», – говорит депутат.

Купить своему предприятию властное покровительство можно и не приобретая мандата. Некоторые «единороссы», совсем не обязательно действующие депутаты, предлагают такие услуги, говорит Алексей Мухин из «Центра политической информации». Он воспроизводит гипотетический диалог рейдеров-силовиков:

– Эти под кем?

– Под «Единой Россией»…

– Ладно, их трогать не будем!

Вымысел, конечно, но очень похожий на случай из жизни, говорит аналитик. Однако и он признает, что защитная функция – не самая распространенная и одна из самых маргинальных сторон депутатской деятельности.

Депутатский корпус условно можно разделить на три категории, предлагает свою классификацию Евгений Рошков из «Кесарев-консалтинг». Первая – профессиональные политики: харизматики и партийные функционеры. Мотив, приведший их на Охотный ряд, – политическая карьера. Вторая – номенклатурщики. Большинство из них – те, кто, попав когда-то в обойму, плывут по течению, перебиваясь оказанием мелких услуг и тем самым обеспечивая себе место в новых кандидатских списках. На фоне этих разномастных политических фарцовщиков, как ограненные самоцветы, блестят профессиональные лоббисты – системные и кропотливые, не чурающиеся каждодневной рутинной работы, которую не выдержит ни один харизматик. Далеко не все они – «единороссы». Лоббистская процедура едина для всех, отмечает Рошков. Если просто внести законопроект и на этом остановиться, он и до первого чтения не дойдет, его надо двигать и в комитетах, и в экспертных советах. Но возможности депутатов не из «Единой России» чаще всего возможностями комитетов и ограничиваются, тогда как у «медведей», по мнению Рошкова пространство для маневра шире. И тем шире, чем выше их позиции в своей фракции.

В этом смысле показателен рейтинг самых влиятельных лоббистов V Госдумы, составленный Lobbying.ru (деятельность оценивалась исходя из соотношения количества принятых с их подачи законов к общему количеству одобренных Думой законопроектов за 2,5 года работы – по середину 2010 года). Вся десятка – из «Единой России». Хотя это может быть связано еще и с тем, что очень часто они выступают как ведомственные лоббисты – вносят документы, разработанные в министерствах или правительстве.

Владислав Резник, председатель комитета по финансовому рынку. Вклад в законотворчество от общего числа законов, инициированных депутатами Госдумы: 12 % (участвовал в продвижении 40 законов).

Владимир Плигин, председатель комитета по конституционному законодательству и госстроительству: 11,4 %, 38 законов.

Мартин Шаккум, председатель комитета по строительству и земельным отношениям: 7,8 %, 26 законов.

Владимир Горбачев, заместитель председателя комитета по информационной политике, информационным технологиям и связи: 6,9 %, 23 закона.

Лиана Пепеляева, заместитель председателя комитета по финансовому рынку: 6,3 %, 21 закон.

Олег Морозов, первый заместитель председателя Госдумы: 6,3 %, 21 закон.

Павел Крашенинников, председатель комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству: 6,3 %, 21 закон.

Глеб Хор, первый заместитель председателя комитета по бюджету и налогам: 5,4 %, 18 законов.

Валерий Панов, первый заместитель председателя комитета по строительству и земельным отношениям: 5,4 %, 18 законов.

Владимир Груздев, первый заместитель председателя комитета по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству: 5,4 %, 18 законов.

Лидер рейтинга, бывший владелец страховой компании «Русь» Владислав Резник – человек небедный. Задекларированный суммарный доход его семьи в 2010 году составил 212,9 млн рублей, в собственности – 16 участков сельхозназначения (больше 52 га), жилой дом (319 кв. м) и квартира в США (224 кв. м), а также целый автопарк из 22 позиций, включая Maybach 62, пару Mercedes-Benz и Hummer H1. Резник хорошо знает цену деньгам: в Госдуме он – главный проводник финансовых законопроектов, заработавший репутацию защитника интересов крупных российских банков. Одна из его последних законодательных инициатив призвана была реализовать президентскую идею о создании национальной платежной системы (НПС). Упорство лоббиста чуть было не стоило компаниям Visa, MasterCard и American Express потери российского рынка, а самому российскому рынку – возможности пользоваться пластиковыми карточками, ведь на сегодняшний день именно «американцы» проводят 90 % таких платежей.

В редакции Резника, в которой участники рынка усматривали интерес Сбербанка, законопроект запрещал использовать для расчетов внутри российской платежной системы зарубежную инфраструктуру. Планы российского президента по созданию национальной системы платежей и без того уже беспокоили США. «Резник занял непробиваемую позицию, но, как и все «единороссы», он хорошо понимал, что такое субординация», – рассказывает другой лоббист, представляющий уже интересы американских платежников. Походы в правительство, администрацию президента, Минфин и Минсвязи сделали свое дело. «Несмотря на слабое гражданское общество и вертикаль власти, у нас очень сильная межведомственная конкуренция – настоящая бюрократическая демократия», – делает оптимистическое заключение наш собеседник, одержавший в итоге победу над Резником.

Вообще «единороссы» любят объяснять свои лоббистские неудачи, кивая на начальство: «В Кремле забраковали, руки выкрутили. Извини, старик!» – говорит Алексей Мухин из «Центра политической информации». Зачастую надежнее иметь дело с КПРФ и ЛДПР, уверен аналитик.

Чувствуя конкуренцию, «единороссы» попытались легализовать собственную лоббистскую структуру – Институт экономики и законодательства, в числе кураторов которого глава думского комитета по экономике и предпринимательству Евгений Федоров и младший брат помощника президента по экономическим вопросам Аркадия Дворковича – Михаил. Впрочем, к эффективности этой структуры опрошенные нами лоббисты относятся скептически. По их рассказам, разговор с представителями института строится примерно так. Сначала Федоров зовет к себе в гости и заверяет, что поле для сотрудничества с ним буквально не имеет границ, а потом переключает визитера на своих помощников. И тут начинаются странные вещи.

– Давайте сотрудничать, – приглашают аппаратчики, – это же вам нужно.

– Давайте попробуем, – колеблются визитеры, – а с чего начнем? Что вам необходимо предоставить: бизнес-план проекта..?

– Ой, вы понимаете, сотрудники института – это зачастую люди из нашего комитета по экономполитике, а вы знаете, какие зарплаты у думских аппаратчиков… Может, вы согласились бы перечислить в качестве жеста доброй воли и первого шага к сотрудничеству $50 тыс. на развитие института…

– А что будет дальше, как вы будете представлять мои интересы? Какие гарантии? – продолжает недоумевать визитер.

– Ну, а дальше мы начнем работу, – широко улыбаясь, заверяли сотрудники института одного из наших собеседников. Правда, он им не поверил и сейчас неплохо справляется своими силами.

«Лучший лоббист – это собственник», – утверждает бывший чиновник аппарата правительства. Владельцы собственного бизнеса – еще одно сословие на Охотном ряду. Их эффективность не ловится в рейтинги Lobbying.ru – они берут не количеством, а качеством, – но сомневаться в ней не приходится. Бывший акционер производителя соков «Лебедянский» Николай Борцов из «Единой России», хотя и готовился к продаже своей компании PepsiCo весной 2008 года, не терял интереса к событиям в отрасли. В итоге техрегламент по сокам был весь испещрен именно его поправками.

Для большинства депутатов-собственников поход во власть – это своеобразный вариант «защиты от дурака». Дураком в данном случае может быть и узколобый безынициативный чиновник, и конкурент-предприниматель, приближенный к власти другого уровня. Борьба административных ресурсов в условиях вертикали власти и слабо работающих законов – штука эффективная.

– Как депутат, я обязан реагировать на жалобы участников рынка, – объяснял журналистам председатель думского комитета по транспорту Сергей Шишкарев. Весной 2011 года он публично раскритиковал действия новых акционеров Новороссийского морского торгового порта («Сумма Капитал» и «Транснефть»). «Выдавливаются с рынка экспедиторы, бункеровщики, агентские компании, которые на транспортном узле работали годами», – возмущался депутат. Незадолго до этого из порта без объяснения причин ушли партнеры самого Шишкарева – «Национальная контейнерная компания», владельцы которой на протяжении девяти лет «с нуля» развивали в Новороссийске контейнерный терминал НУТЭП. Свою 50 %-ную долю в НУТЭП они продали группе «Дело», бенефициаром которой как раз и является Сергей Шишкарев. «Дело» стало 100 %-ным собственником НУТЭПа и прямым конкурентом владельцев Новороссийского морского торгового порта (МНТП), которым депутат и устроил публичный разнос. В ответ вице-президент порта по правовым и корпоративным вопросам Петр Максимов предположил, что за обвинениями Шишкарева в «нерыночности» просматриваются его «личные мотивы». В 2010 году оборот НУТЭП снизился на 37 %, вот депутат и ищет виноватых.

Что это: использование служебного положения для защиты собственного бизнеса или реакция «слуги народа» на «обращения с мест»? Учитывая, что жалуется не один Шишкарев (Федеральная антимонопольная служба весной возбудила дело против МНТП на основании обращения четырех компаний), больше похоже на второе. А какой еще ресурс мог противопоставить депутат-единоросс бизнес-альянсу дагестанского предпринимателя и главы «Транснефти» Николая Токарева, которого СМИ называли «кошельком» Путина еще в бытность того президентом?

– Для меня компания – это предмет работы в Госдуме, – признавался в интервью одному из авторов книги первый зампред аграрного комитета Госдумы, совладелец сельскохозяйственного холдинга «Красный Восток – Агро» «единоросс» Айрат Хайруллин (оперативным управлением «КВ-Агро» занимается его родной старший брат – Ильшат). Дело было в разгар кризиса – в 2009 году. С цифрами на руках Хайруллин-младший объяснял чиновникам реальную эффективность правительственных решений. Для подобного разговора этого не всегда достаточно: если бы не личные инвестиции депутата, компании пришлось бы несладко. По словам Хайруллина, с 2003 по 2009 год он вложил в свой аграрный проект 11 млрд руб., заработанных в других видах бизнеса. Но если бы не битвы с чиновниками, аграрному холдингу братьев Хайруллиных (одному из лучших в отрасли) пришлось бы еще хуже. От участия в аграрном нацпроекте и кредитов – в общей сложности на 9 млрд руб. – компания не отказалась. Логика «что хорошо для Форда, хорошо для Америки» иногда работает и в российской действительности.

Что дает «медвежий билет»

Стиль жизни «единороссов»

В 1999 году кандидат в депутаты Госдумы Роман Абрамович часто летал на Чукотку. «У нас было ощущение, что у него там дача», – вспоминает один из членов его тогдашней команды. Как и любой дачник, Абрамович вкладывался в свою фазенду, но стоит ли переселяться на нее жить – идти ли в губернаторы – еще не решил. Однажды, возвращаясь в Москву, он увидел в аэропорту Анадыря много народу.

– Погода нелетная, рейсы отменили, – объяснил провожавший Абрамовича начальник Чукотки Александр Назаров – самый близкий Березовскому губернатор-заводила, с которого в 1999 году начиналось межрегиональное движение «Единство».

– Пусть они сядут в мой самолет, – не задумываясь, предложил Абрамович.

Уже на взлете он узнал, что губернатор дал команду в кассы продавать билеты на этот VIP-рейс. В Москву Абрамович, как утверждают его коллеги, прилетел с готовым решением – идти в губернаторы.

Двенадцать лет спустя другой борт, следовавший по маршруту Шереметьево – Пулково, отправился в Санкт-Петербург практически пустым. Ледяной дождь, подарок природы под Новый 2011 год, превратил в каток взлетно-посадочные полосы столичных аэропортов, а сами самолеты преобразил из железных птиц в неповоротливые айсберги. С раннего утра 27 декабря один за другим в Шереметьево отменялись все рейсы.

– У меня был билет на самолет в 6.45, – вспоминает заместитель руководителя фракции «Справедливая Россия» в Госдуме Оксана Дмитриева. – Вылет перенесли на 10.10.

Но и в это время самолет не вылетел. Небо открыли для другого рейса: в 11:00 в Санкт-Петербург отправился спикер Госдумы Борис Грызлов.

– Рейсовый самолет улетел полупустым, – говорит Дмитриева.

Компанию Грызлову составили человек 30. Остальных же, кто был зарегистрирован на этот и другие отложенные рейсы в северную столицу, в том числе и депутата Дмитриеву, на борт к спикеру не пустили. Не царское это дело – с народом летать. Обращения пассажиров в диспетчерскую за 1,5 часа до вылета «литерного борта» успехом не увенчались. «Главное – отправить Грызлова», – обозначили приоритеты аэропортовые служащие. Надо полагать, что с приоритетами самого Грызлова это вполне совпадало. Главный милиционер «Единой России» ни капли не похож ни на уверенного в завтрашнем дне Абрамовича, ни на куражного Ельцина, разъезжавшего в предвыборном запале на общественном транспорте. Да и какой тут кураж, домой бы успеть к Новому году.

Партия – калька общества. Хамством пропитана вся верхушка высокопоставленных «единороссов». Его источник – в праве сильного. Начальники презирают своих подчиненных, лидеры не считаются со своим народом, потому что они от этого народа не зависят. Это не дурной характер, а стиль жизни. Иркутского губернатора Дмитрия Мезенцева избирал не народ, областной парламент рекомендовал утвердить президентскую кандидатуру. 8 июня 2011 года у Мезенцева, отчитывавшегося перед региональными законодателями, был выбор: продолжить и без того затянувшееся общение или вовремя поспеть на регулярный рейс в Москву, на заседание Госсовета. Губернатор предпочел выслушать «критику и предложения депутатов лично». Из парламента он вышел в 13.00, когда на борту лайнера уже были пассажиры. Но Мезенцев не зависит от пассажиров, и он идет в губернаторский зал – подписывать соглашение с советом профсоюзов, который теоретически может оказать влияние на его политическую карьеру. Диспетчер и пилот тем временем ведут драматический диалог по радиосвязи:

– Подъедет первое лицо, потом будете запускаться.

– А давайте первое лицо поедет на своем личном самолете, я вожу пассажиров, и у нас рейс регулярный. Пожалуйста, пусть ваше первое лицо не опаздывает на вылет, и тогда оно будет летать с нами, – резонно возражает командир корабля.

– А мы вас не выпустим, – слышится в ответ.

Вылет задержали примерно на полчаса. Но для Мезенцева, видимо, привыкшего к логике «начальник всегда прав», этот инцидент обернулся неожиданными последствиями. Включенный было в списки праймериз «Единой России» и Народного фронта губернатор вдруг «передумал» принимать участие в предварительных выборах. Дело, конечно, не в том, что «единороссам» стало стыдно за своего выдвиженца. Мезенцев не популярен ни в народе, ни у элит, стало быть, не «паровоз». Партия не захотела делиться своим рейтингом с губернатором, поддержка которого и раньше выходила ей боком – на муниципальных выборах побеждали коммунисты.

Мигалки «единороссам» не положены, но чтобы отделить «мух от котлет» на дороге, «медведи» придумали себе особые номера, чуть ли еще не в те времена, когда Борис Грызлов был главным милиционером страны. Не зря серию ЕРЕ в народе прозвали «Единая Россия» едет». Активисты общественного движения «Синие ведерки» опубликовали фотографии около трех десятков таких автомобилей, на которых задокументированы их правонарушения, включая езду по разделительной полосе, выезд на встречку и парковку на тротуаре. По информации движения, на одной из таких машин ездит куратор регионального и административно-хозяйственного блока Объединенного народного фронта (продолжатель дела «Единой России») Михаил Бабич.

Один из самых эффективных барьеров, создающих защиту от посторонних взглядов, – ценовой. Сколько вы готовы отдать за обед в пиццерии? Скажем, «обжаренные эскалопы из фуа-гра с ягодным соусом» на закуску (1200 руб.), крем-суп из омаров с черным рисом (750 руб.), ну, и десерт «Максимильян» с маракуйей (470 руб.), плюс чай-кофе-чаевые… Дорого? А ведь вы еще не попробовали «телячьи щечки с папарделле и шпинатом» (980 руб.), «антрекот из мраморной говядины с рукколой, помидорами черри и пармезаном» (1150 руб.) или «филе бранзино с артишоком и соусом порей» (1100 руб.). Это обычное меню остерии Da Cicco, расположенной на первом этаже элитного офисно-жилого комплекса в Банном переулке – по соседству с аппаратом «Единой России». Ничего более демократичного в этом квартале нет. Наверное, поэтому сотрудники аппарата так любят назначать встречи именно в этом месте. Да и случайных прохожих можно не опасаться.

Барство статусных «единороссов» особенно отмечается предприимчивыми обывателями: можно им, значит, можно и мне, если я к ним присоединюсь. В какой-то момент партия власти стала модной среди студентов. В сотрудничестве с «единороссами» многие гуманитарии видели хорошие возможности для карьерного старта. Аура «успешности» и близости к власти делала свое дело. Какие же возможности давал молодым карьеристам «медвежий билет»?

В 16 лет сын кузовщика и медсестры Александр Агеев заявил родителям, что хочет стать президентом. «Попробуй, но вряд ли получится», – услышал он в ответ. С пафосом «кто же, если не я» золотой медалист, победитель многочисленных олимпиад, чемпион России по гребле принялся доказывать, что и он может оставить след в истории. В 23 года Агеев стал депутатом Волжской городской думы. Куда же еще идти молодому человеку с президентскими амбициями, как не в «Единую Россию»? Для партии власти Агеев оказался ценным кадром: он был и в числе основателей волгоградской ячейки «Молодежного единства», а в 2003 году 27-летний кандидат в депутаты Госдумы одержал победу в традиционно «красном» Заволжском округе, там, где в 2000 году Путин проиграл коммунисту Геннадию Зюганову.

Молодого депутата, того самого, которого в своем кабинете позднее прилюдно отчитывал Владислав Сурков, заметили и на Охотном ряду. Он был членом двух комитетов (по собственности и техрегулированию), соавтором более 20 законопроектов, Борис Грызлов ставил его в пример «засидевшимся» партийцам. Параллельно «Единая Россия» занималась развитием молодежных проектов: для привлечения в свои ряды свежих кадров и чтобы дать площадку для самовыражения молодым талантам. Одним из самых амбициозных партпроектов, связанных с самообновлением, был «Политзавод» – что-то вроде «Фабрики звезд», только звезд политических. Под победителей этого проекта, затевавшегося с прицелом на думские выборы 2007 года, партийные начальники обещали зарезервировать 20 % мест в списке кандидатов. Тогда казалось, что шансы молодых активных политиков на продвижение по линии ЕР многократно возросли. «Наша задача – запустить процесс привлечения молодежи в политику, – разъяснял Андрей Воробьев. – Когда эта система заработает автоматически, молодежную квоту, наверное, можно будет отменить». Но партия обманула своих призывников: по молодежной квоте в Госдуму-2007 попали статусные функционеры прокремлевских молодежных движений, а в 2011 году Воробьев и вовсе признал, что «это (молодежная квота. – Авт.) была поблажка. Мы ушли от этой практики, поскольку считаем ее несвоевременной».

Агеев не нуждался в поблажках и в 2007 году. Тогда он честно выиграл праймериз «Единой России» в своей родной Волгоградской области, но свою фамилию лидер «отборочного тура» в списке кандидатов обнаружил на откровенно непроходном месте. «Социальный лифт» – модное тогда в Кремле словосочетание, декларировавшее небезразличие власти к будущему молодежи – застрял между этажами власти, на полдороге от слова к делу. Агеев, не раздумывая, сменил «медвежий билет» на членство в «Справедливой России», и хотя депутатский стаж ему пришлось прервать на 4 года, из политики он не ушел: сначала возглавил думский аппарат «эсеров», а в начале 2011 года и их московскую организацию.

И все же партийный лифт в «Единой России» существует, только работает он в режиме «спец-езды»: вставил ключик и езжай без остановок на какой угодно этаж – никто чужой не подсядет. Прокатиться на таком лифте посчастливилось, например, действующему псковскому губернатору Андрею Турчаку, который всего на 3 месяца старше Агеева. Но отец «псковского варяга» – Анатолий Турчак – был не кузовщиком, а гендиректором одного из крупнейших питерских военно-промышленных гигантов – ХК «Ленинец» и к тому же добрым знакомым Владимира Путина. Они и дзюдо вместе занимались, и в «Нашем доме – Россия» вместе заседали, и «Единая Россия» им обоим небезразлична. Настоящая политическая карьера Турчака-младшего, успевшего, как и отец, побыть членом НДР, началась при активной поддержке «единороссов».

Уже через год после вступления Андрея Турчака в «партию Путина» в 2005 году «единороссы» рекомендуют его в Совет Федерации – представлять интересы Ненецкого АО вместо отставленного «водочного короля» Александра Сабадаша. Но ненецкие парламентарии идею не одобрили. Тогда партийцы попытались продвинуть Турчака через Коми, но и там продлили полномочия действующего сенатора. Лишь в марте 2007 года Турчак-младший избирается в псковский парламент и через два месяца наконец становится сенатором. Еще два года о новоявленном псковском сенаторе ничего не было слышно, кроме редких прогнозов политологов о том, что следующим этапом в его карьере благодаря партийным лоббистам станет губернаторство. Так и получилось: 16 февраля 2009 года президент внес кандидатуру Турчака-младшего на пост главы Псковской области. За несколько дней до этого его включают в первую сотню президентского кадрового резерва, но, как поговаривали околокремлевские аналитики, сделано это было «задним числом» – уже после принципиального решения вопроса о губернаторстве.

Федеральный центр не отказывает псковским властям в помощи: только субсидии в 2011 году составят 668 млн рублей. Это вроде бы и не плохо для местного населения, но недовольных финансовой политикой администрации Турчака в Псковской области хватает. Например, депутата Госдумы Владимира Никитина возмутили расходы на формирование позитивного имиджа региона в федеральных СМИ – около 22 млн рублей в 2010 году при том, что дефицит регионального бюджета составлял 2 млрд руб. К нескромным имиджевым мероприятиям можно было бы отнести и постановку оперы «Псковитянка» Римского-Корсакова с участием артистов Большого театра и Мариинки в псковском Кремле – еще минус 30 млн рублей из регионального бюджета. Зрителями шоу оказались лишь 4 тыс. человек на трибунах, включая министра культуры Александра Авдеева и вице-премьера Александра Жукова – главы попечительского совета Большого. Организаторы обошлись без ожидавшейся прямой трансляции телеканала «Культура». Получается, что, как и его иркутский коллега, не зависящий от избирателей Турчак предпочитает производить впечатление на элиту.

Ни членство в «Единой России», ни активная работа в ее аппарате сами по себе не являются пропуском во власть: здесь преуспевают либо начальники, либо инсайдеры. Это и есть главный «дарвиновский закон» партии власти: лифт везет только избранных, для остальных – черная лестница. Правда, работает этот закон только во времена партийного благополучия. Турчак-младший успел впрыгнуть в кабинку, а 32-летний Дмитрий Грызлов – сын спикера Госдумы – пока остается на обочине политического процесса. Если в начале 2011 года, как писала «Независимая газета», его фамилия фигурировала в черновых списках кандидатов в Госдуму от «Единой России», то к середине года амбиции Грызлова-младшего поумерились: его попытки вклиниться в список кандидатов в петербургский парламент не нашли поддержки питерских «единороссов». На момент сдачи книги в печать он размышлял над предложением баллотироваться в заксобрание Ленинградской области, но видимой активности на этом направлении не предпринимал. А зачем? «Списки все равно будут отличаться от итогов праймериз», – констатировал сын думского спикера. Хороший сын всегда верит в своего отца.

«Единая Россия» – партия жуликов и воров», – считает яростный разоблачитель вертикали власти блогер-юрист Алексей Навальный. С категоричностью этого мнения авторы не готовы согласиться. Например, как следует из декларации о доходах депутатов Госдумы за 2010 год, в «Единой России» состоит не только самый богатый народный избранник – Борис Зубицкий (1,9 млрд рублей), но и самый бедный – ткачиха Елена Лапшина (194 тыс. рублей), получившая свой мандат от Владимира Путина. Правда, если верить рейтингам Forbes, реальный достаток статусных «единороссов» несколько больше задекларированного (см. справку), но люди здесь действительно разные.

ДЕПУТАТЫ И СЕНАТОРЫ – «ЕДИНОРОССЫ»

Date: 2015-07-10; view: 355; Нарушение авторских прав