Характер 6 page

После окончания школы О. поступила в университет, но зани­маться не хотелось. В конце концов была отчислена за неуспе­ваемость после второго курса. Устроилась на работу. Там от­ношения не сложились, постоянно возникали конфликты. На их фоне к прежним невротическим явлениям присоединились головные боли. Через три года О., продолжая работать, вос­становилась в университете. Стала встречаться с однокурсни­ком. «Первое впечатление о нем было ужасное. Но хотелось как-то отвлечься от прежней любви...» В этот период возникали приступы тоски, связанные с воспоминаниями о неудавшейся любви, а потом постепенно привыкла к новому избраннику, который вроде бы стал меняться в лучшую сторону. Отношения их стали близкими, но выйти замуж О. отказа­лась. «А летом ушла в поход и там поняла, что Сережа мне нужен». Брак был зарегистрирован, а через месяц ей сделал предложение тот парень, в которого она была так долго влюб­лена и который был теперь свободен. О. пережила сильное потрясение. В это время на фоне продолжающихся головных болей возникла аллергия на канифоль в виде сильного на­сморка (работа О. была связана с пайкой).

А теперь позволю себе небольшое отступление, так как хочу поделиться с вами соображениями, которые возникли при анализе практики семейного консульти­рования. Многие мои клиенты были несчастливы из-за того, что они женились (выходили замуж) за одного че­ловека, а в сердце оставался другой. А с нелюбимым и сам будешь несчастен, и ему несчастье принесешь. Но не властен человек над своими поступками, им управ­ляет его социоген. Коль уж в раннем детстве запрограм­мирован на несчастье, то несчастным и будешь! Если, конечно, не пройдешь специальный тренинг.

Как вы догадываетесь, после долгих колебаний О. отказалась бросить мужа, но отношения с ним разладились. «Стало ка­заться, что я ему не нужна, а нужны пристанищу (до женить­бы он жил на квартире), уход и мое тело». О. не чувствовала любовь к мужу, который к атому времени перестал быть вни­мательным. После конфликтов могла не разговаривать с ним по месяцу. Примирение всегда, начинал муж, а она в это время обвиняла его во всех смертных грехах. Часто бывало тоскливо, по-прежнему беспокоили тики, аллергические реакции на канифоль, сильные головные боли и бес­сонница. После ссор у мужа возникали приступы бронхиаль­ной астмы, и тогда О. «вытягивала его». Из-за болезни мужа решили переехать в Крым. Здесь ему стало легче, но у О. усилилась аллергия на канифоль, появилась сильная одышка. Конфликтные отношения в семье продолжались. Речь шла о разводе. Вернулись домой, и здесь у О. возникла одышка, напоминающая астму, но трудно было набрать воздух. К вра­чам не обращалась и продолжала работать, хотя одышка дер­жалась.

Не думаю, что О. была бы счастлива, если бы соединилась со своей первой любовью. Она была бы у него в рабстве (при «Я-») или же разочаровалась бы в нем (при «Я+»). Но не будем гадать. Вернемся к нашему рассказу. Однажды у О. поднялась температура до 39 градусов. Стала принимать антибиотики, после чего руки покрылись красны­ми пятнами и стали чесаться. И тогда О. впервые попала в терапевтический стационар, где был поставлен диагноз двусто­ронней очаговой пневмонии с астматическим компонентом. Через несколько дней после выписки на работе у нее развился тяжелый приступ бронхиальной астмы, который был купиро­ван врачом «скорой помощи». В дальнейшем приступы стали повторяться ежедневно. Приходилось вызывать «скорую по­мощь». К лету наступило некоторое облегчение. Наладились отношения с мужем, который стал заботливее относиться к О. Но осенью приступы снова участились, О. снова попала в больницу, где в числе других препаратов был назначен преднозолон.

В 26 лет О. получила инвалидность, бросила учебу в универ­ситете. Приступы продолжались. Проводилось самое разнооб­разное лечение (массаж, иглотерапия, физиотерапия, лекарст­венное, в том числе и гормональное, лечение). После некоторого улучшения приступы возобновлялись. Приходилось по­чти все время пользоваться ингалятором. В это время О. отме­тила, что при интимной близости проходили и приступы, и одышка, и головные боли. Дополнительным психотравмирующим моментом была тяжба в связи с наследством бабушки. Врачи дали совет снова переехать в Крым. (Вам понятно, что это ничего бы не дало. От себя ведь никуда не уедешь!) Однако переезд был связан со многими проблемами и вызвал возра­жение мужа. Начались конфликты в семье. Приступы брон­хиальной астмы стали реже, но появились сильные спастичес­кие головные боли, головокружения, боли в области сердца, сопровождающиеся подъемом артериального давления. Возникли обмороки после приема пищи. Стала бояться есть. При обследовании была выявлена пониженная кислотность, и к вышеперечисленным диагнозам прибавились еще рециркуляторная дистоишя, гастрит. О. не могла работать, читать, смотреть телевизор.

Когда усилились боли в области сердца, возник навязчивый страх, что сердце внезапно остановится. Она понимала неле­пость страхов, тем более что при обследовании сердечной па­тологии обнаружено не было. Стала бояться оставаться дома одна. Конфликты с близкими продолжались. Появилось от­чуждение к мужу. Раньше считала, что должна воспитывать его. Теперь появилось чувство безысходности. Понимала, что надо что-то менять, но как это сделать, не знала. В таком состоянии О. и обратилась ко мне за помощью. На прием она пришла с матерью, хотя жила недалеко от поликлиники. Беседуя со мной, старалась бодриться, произ­вести впечатление волевого человека, но временами на глаза наворачивались слезы. Держалась несколько настороженно. Предъявила медицинскую документацию. О. являлась инвалидом III группы по бронхиальной астме; кроме того, на разных этапах ставились диагнозы нейроциркуляторной дистонии, апацидного гастрита, аллергических реакций, распространенного остеохондроза.

Вот такая история болезни в жизни, точнее жизни, которая стала болезнью. И это у человека, который ге­нетически запрограммирован на счастье!

А теперь я хочу поговорить с врачами и психологами. Остальные пока немного могут отдохнуть.

Невроз у больной развился в детские годы. С двух-трех лет появились навязчивости, которые стали стерж­невым симптомом, а выраженность их колебалась в за­висимости от того, какие симптомы возникали на различных этапах заболевания. Уже в это время требова­лось специальное лечение. Тогда с временным эффек­том применялся радедорм и другие малые транквили­заторы. В школьные годы к навязчивостям присоеди­нились истерические признаки в виде реакций различ­ного рода. На таком фоне ситуационно развивается хро­ническое субдепрессивное состояние. Затем заболевание соматизируется, появляются бессонница, головные боли (астенический спектр), аллергические реакции, одыш­ка явно истерического генеза, а на ее фоне – бронхиаль­ная астма, в возникновении приступов которой важную роль играла ситуация (конфликты).

Нет оснований сомневаться в правильности диагноза бронхиальной астмы. Но наличие реактивных и личностных компонентов в структуре и патогенезе заболе­вания не вызывает сомнений. Так, когда стали возни­кать выраженные психопатические и соматические симптомы, а именно навязчивости и сосудистые парок­сизмы с подъемами давления, падение веса как следст­вие навязчивого страха приема пищи, симптомы брон­хиальной астмы пошли на убыль. И только тогда, когда на первый план в структуре заболевания снова вышли навязчивости в виде кардиофобии и присоединившие­ся к ней вторичные навязчивости, больная была на­правлена к психотерапевту. Как видим, при длитель­ном развитии одних симптомов возникают и усили­ваются другие.

Однако в данном случае наблюдались и обратные отношения: навязчивости сделали менее выраженны­ми приступы бронхиальной астмы. Но это вовсе не зна­чит, что соматовегетативная симптоматика стала менее выраженной. Просто одни симптомы соматического плана сменились другими, соответствующими содержа­нию навязчивостей (боли в области сердца, тахикардия, экстрасистолия, головные боли спастического характе­ра, головокружения). К моменту обращения к психо­терапевту стала выраженной и депрессивная симпто­матика.

Психологическая трактовка формы невроза представ­лялась весьма трудной. Поскольку стержневыми являлись симптомы из круга навязчивостей, был поставлен диагноз – невроз навязчивых состояний.

Как проходило лечение, должно быть интересно уже всем.

Стратегической целью была коррекция личностного комплек­са. Следовало добиться стабилизации в позициях «Я» я «ТРУД». «Рычагом» воздействия на эти позиции было желание больной наладить взаимоотношения с близкими. У нее наблюдались аллергические явления, поэтому следовало ог­раничиться психотерапевтическими мероприятиями. Это было возможно, так как имелись ситуации, когда симптоматика на время копировалась. В плане моделирования эмоций во время первой же беседы была использована техника амортизации и когнитивной терапии. Я согласился со всеми утверждениями больной, касающимися ее близких, посочувствовал ей и ска­зал, что завидую ее терпению, потом предложил посещать психотерапевтическую группу, где она научится моделировать свое поведение так, что близкие будут поступать по ее жела­нию и ей не придется тратить лишних эмоций. Уже во время этой беседы О. осознала свою роль в развитии симптоматики и ушла успокоенной. Дома написала подробную биографию, в которой имелись и элементы анализа: «Хотела заболеть, вот и заболела. Уже год назад я думала, что надо наладить отноше­ния с мужем». Через три дня О. приступила к занятиям в группе. Вначале вела себя неровно. То была малоактивной, то оспаривала мои доводы. Занималась также аутогенной трени­ровкой и лечебной физкультурой. После первых занятий со­стояние заметно улучшилось, стали ровнее отношения с му­жем, уменьшилась выраженность навязчивостей, головных болей и т. д. «Был всплеск энергии, извилины зашевелились в сторону, противоположную болезни». Через некоторое время О. попыталась устроиться на работу, но ей грубо отказали, сказав, что им не нужен инвалид на полставки. Вновь было обострение симптоматики, которое усу­губилось после конфликта с мужем. О. продолжала занятия в группе, состояние вновь стало улучшаться, уменьшился страх перед остановкой сердца. Могла одна оставаться дома и ходить на прогулки. Приступов бронхиальной астмы не было, отме­чалось некоторое улучшение дыхания. Уменьшились боли в области сердца, тахикардия, почти прошла экстрасистолия. Прекратились спазмы сосудов головного мозга. Начала много читать. Обмороков не было, почти исчезли боли в позвоночнике, кардиофобии и страх анафилактическо­го шока. Настроение улучшилось. Стала хорошо питаться. Астматических приступов не было. «Иногда кажется, что весь этот кошмар, когда каждый день были «скорые» и меня вы­таскивали чуть ли не с того света, был не со мной. Сердце тоже ведет себя прилично. Изредка кольнет или сдавит, иногда выпадает пульс. Значительно улучшились отношения с му­жем. Общение с мамой еще вызывает раздражение». Через 40 дней после начала лечения О. отметила, что меньше вступает в конфликты и легче выходит из них: «После кон­фликта минут 15 хожу возбужденная, а потом начинаю обви­нять себя. Раньше я по два дня не могла успокоиться. А. после одного из конфликтов во время гриппа обратила внимание на то, какой противной я становлюсь, когда болею. Поругалась с мамой и мужем. Мне просто нужен был повод, все во мне было готово и даже хотелось поругаться. Симптоматика во вре­мя болезни несколько обострилась. Через три месяца лечения О. почувствовала себя практически здоровой. «Настроение хорошее, состояние здоровья неплохое. В последнее время с меня все как с гуся вода. Не все, конечно, но очень многое. Пока не удается полностью избежать конфлик­тов, но после них перестало надолго портиться настроение».

Проследим еще немного, как складывалась жизнь у нашей героини.

О. продолжала посещать групповые занятия и проходила кон­трольное обследование. О ее состояния свидетельствует следую­щий отчет: «На сегодняшний день жизнь прекрасна и удиви­тельна. Астма молчит, сердце не болит, головокружений нет, тахикардии нет, изредка бывают экстрасистолы. Давление 120/80, пульс 84 удара в минуту. Вчера была у зубного врача и сама удивилась своему спокойствию. Изменилось так­же мое отношение к окружающему миру, людям. Я стала радоваться жизни, встречам с новыми людьми. Депрессивное состояние прошло. Безусловно, бывают огорчения и неудачи. Но раньше я расценивала их как удар судьбы, а сейчас без надрыва начинаю анализировать, почему так получилось, в чем моя ошибка, и спокойно решаю проблему. Если я вижу, что в какой-то ситуации не в силах ничего изменить, прини­маю ее такой, какова она есть. Конечно, не всегда получается, но я стараюсь постепенно завоевать позиции. Спала огромная внутренняя тревога по любому поводу. Изме­нился эмоциональный фон. Как правило, настроение хорошее. Заметно повысилась работоспособность. Я чувствую себя пол­ноценным человеком. Отношения с мужем стали прекрасны­ми. Конфликты ушли. Появились настоящие близость и лю­бовь. Стала спокойней реагировать на недостатки и просчеты других людей. Я ведь тоже далеко не идеал. И венец всего – в скором времени я собираюсь стать матерью».

Несмотря на беременность, О. успешно работала на полную ставку. Родила здорового сына. В настоящее время активна, жизнерадостна, общительна, настойчива, свободна от влияния группы, самостоятельна, находчива. По отношению к другим не стремится играть доминирующую роль. Не склонна к мора­лизированию. Критически мыслит, старается вникнуть в сущ­ность новых идеи. У нее хорошо развита способность к обуче­нию, анализу, синтезу информации. Итак, предложенное лечение позволило добиться изменения комплекса. Теперь эта структура «демократической общности» с плюсами во всех позициях.

Руководители! Среди ваших подчиненных большое количество «раболепствующих тиранов». Они искрен­не восхищаются вами, когда поступают к вам на работу. Но будьте осторожны, когда они в вас разочаруются или же решат те вопросы, которые они могли решить толь­ко с вашей помощью (защита диссертации, получение квартиры и т. п.). В лучшем случае они уволятся, в худ­шем – вступят с вами в борьбу. Не удивляйтесь, если вдруг узнаете, что ваш чрезмерно дисциплинированный ра­ботник дома хам и тиран. Обратите внимание на жало­бы от нижестоящих. Кардинально помочь «раболепст­вующему тирану» вы сможете, если выявите его веду­щую способность и создадите условия для ее развития. Он сразу же перестанет болеть и углубится в работу. Как правило, «раболепствующие тираны» неплохие специа­листы, пусть не асы, однако в накладе вы не останетесь.

Педагоги! «Раболепствующие тираны» есть среди ваших любимчиков, если, конечно, вы их имеете. Они великолепно к вам подстроились, вы на них надеетесь, они даже могут поставлять вам конфиденциальную ин­формацию, но имейте в виду, что потом они донесут и на вас. Вы сможете помочь «раболепствующим тиранам» исправиться, если будете поступать строго по правилам, действующим в школе. Не удивляйтесь, если узнаете о какой-нибудь их хулиганской выходке. Если сможете, помогите им закончить начатое. Борьбу они плохо пере­носят.

Дорогие «раболепствующие тираны»! Доведите хотя бы одно дело до конца. Если вы полюбили, объяснитесь в любви. Пусть вам откажут, ничего страшного, вы приобретете опыт. Знайте, вы не поражены, а победители, которые не смогли воспользоваться результата­ми своей победы. Помните Н., который, уже будучи же­натым человеком, продолжал вздыхать о прежней ро­мантической любви? Так вот, во время моих расспросов выяснился один интересный факт. Они учились на пя­том курсе, и он как-то пригласил девушку к себе домой. Родителей не были. Они поели и выпили немного вина. У него была камера с автоспуском, и они сфотографиро­вались вдвоем (он показал мне фотографию). Но весь вечер проговорили о... сопротивлении материалов. Когда я разъяснил ему смысл этой беседы, он мне не поверил.

Так как отношения между ними были дружеские, я посоветовал Н. пойти к ней в гости и между делом упо­мянуть, что в студенческие годы он был в нее безнадежно влюблен. Н. так и сделал. На очередной нашей встрече он с восторгом рассказал, что получил от нее звонкую пощечину со следующим комментарием: «Идиот! Я еще должна была сама раздеться и лечь в постель?»

В делах вы останавливаетесь перед самым последним шагом – внедрением изобретения, публикацией рабо­ты, т. е. совсем немного не доходите до вершины. По­пробуйте же преодолеть себя. Не может быть, чтобы вы не пробились. Желаю вам упорства в достижении целей!

Я и ты. Часть 2

На одной из лекций, посвященных проблеме обще­ния, я спросил своих слушателей: «Кто из вас любит власть?» Ни один из 450 человек не ответил утверди­тельно. Когда же я попросил поднять руки тех, кто хо­чет стать гипнотизером, отгадайте, сколько человек под­няли руки? Правильно, почти все.

Какие выводы можно сделать?

1. Никто не признается себе, что он любит власть.

2. Никто не признается себе, что он хочет, чтобы ему беспрекословно подчинялись (власть гипнотизера над гипнотизируемым кажется безграничной).

Лично я не вижу ничего страшного в этом желании управлять другими людьми, тем более что человек обыч­но действует исходя из благих намерений. Однако желание командовать, осознаваемое или неосознавае­мое, упирается в аналогичные претензии партнера по общению. Возникает конфликт, столкновение, в кото­ром нет победителей. Досада, раздражение, гнев, по­давленность, головные боли, боли в области сердца и т. п. остаются как у того, кто взял верх, так и у того, кому пришлось подчиниться. Возникает бессонница, во вре­мя которой переживается конфликтная ситуация, какое-то время трудно заняться текущими делами. У некото­рых поднимается артериальное давление. Некоторые, чтобы заглушить досаду, употребляют спиртное или наркотики, срывают зло в очередной раз на членах своей семьи или подчиненных. Многие мучают себя угрызе­ниями совести. Дают себе слово быть сдержанней, ос­мотрительней, но... проходит какое-то время, и все на­чинается сначала. Нет, не сначала! Каждый последую­щий конфликт возникает по все меньшему поводу, про­текает все более бурно, а последствия становятся все тяжелее и продолжительнее!

Никто не хочет конфликтовать. Когда конфликты становятся частыми, человек мучительно ищет выход.

Одни начинают ограничивать общение. В первый момент как будто бы помогает. Но это временный вы­ход. Потребность в общении сродни потребности в воде. У человека, попавшего в условия полного одиночества, через пять-шесть дней развивается психоз, во время ко­торого появляются слуховые и зрительные галлюцина­ции. С галлюцинаторными образами начинается обще­ние, которое, конечно же, не может быть продуктив­ным и ведет к гибели человека. Наукой установлено, что именно из-за этого умирают раньше срока люди, остав­шиеся одинокими. Часто потребность в общении берет свое, и тогда человек вступает в контакт с кем попало, лишь бы не быть в одиночестве. У многих развивается замкнутость, застенчивость. Уже не ты выбираешь, а тебя выбирают.

Вторые (в основном это сильные личности, занимаю­щие командные должности) требуют беспрекословно­го подчинения как в семье, так и на работе. Тогда они перестают улавливать постепенно нарастающее недо­вольство тех, кто зависит от них. Когда исчерпываются возможности для подавления, они иногда с болью, иногда с удивлением замечают, что их все оставили, и считают, что их предали.

Третьи, не пытаясь наладить общение, меняют сво­их партнеров, разводятся, увольняются с работы, пере­езжают в другой город и даже страну. Но от себя, от своего неумения общаться никуда не уйдешь. На новом месте все начинается сначала.

Четвертые полностью уходят в работу, часто выби­рая такую, которая не требует контактов с другими людь­ми. Но и это тоже временный выход.

Пятые... Но позвольте мне закончить перечисление суррогатных способов, заменяющих роскошь человечес­кого общения. Их очень много. Объединяет их то, что все они в конечном итоге приводят к болезням или асо­циальным формам поведения. В больнице или тюрьме общение тоже имеется, но вряд ли кого-нибудь оно мо­жет удовлетворять.

В течение многих лет я пытался лечить лекарст­вами и гипнозом неврозы, которые всегда возника­ли после конфликтов. Больным на короткий про­межуток времени становилось легче, но очередной конфликт, даже меньшей выраженности, приводил к еще более тяжелому состоянию. И это вполне по­нятно. Ведь ни лекарства, ни гипноз, ни биоэнергети­ческие методы, ни иглоукалывание не могли научить поведению в конфликтной ситуации. Тогда параллель­но с назначением лекарств я стал учить больных пра­вильному поведению в конфликтной ситуации, побеж­дать в споре, управлять партнером так, чтобы он этого не замечал, ладить с самим собой, начинать общение и продолжать его продуктивно, без ссор и конфлик­тов, грамотно формировать, а потом отстаивать свои интересы.

Первые же опыты использования нового подхода при лечении больных дали потрясающие результаты.

Молодой человек 25 лет в течение трех дней изле­чился от тиков, которыми страдал 15 лет. Женщина с функциональным параличом нижних конечностей ста­ла ходить через несколько часов. Больной, направлен­ный на лечение с подозрением на опухоль головного мозга, избавился от головных болей за две недели. К матери вернулся ушедший из дома из-за семейных кон­фликтов 15-летний сын. Мужчине 46 лет удалось вый­ти из депрессии, сохранить чувство собственного досто­инства и двоих детей во время бракоразводного процес­са, начавшегося по инициативе жены, решившей уйти к другому. У многих налаживались отношения на работе и в семье. Исчезла необходимость командовать. Свое­образный стиль подчинения партнеру приводил к не­обходимому результату. Этот список можно было бы продолжить.

Постепенно вырабатывался взгляд на общение как на вид психологической борьбы, а ее приемы напоми­нали мне восточные единоборства, в основе которых лежат принципы защиты, ухода, обороны. Я назвал этот метод психологическое айкидо. Тогда же сформулиро­вал принцип амортизации.

Современная наука указывает, что корни невроза ухо­дят в раннее детство, когда формируется невротическая система отношений, невротический характер. Это приво­дит к тому, что личность живет все время в состоянии выраженного эмоционального напряжения, часто не­осознаваемого, и становится уязвимой в трудных кон­фликтных ситуациях. Начинаются невроз, психосома­тические заболевания (бронхиальная астма, гастрит, яз­венная болезнь желудка, гипертоническая болезнь, ко­литы, дерматиты и др.). В состоянии стресса, эмоцио­нального напряжения нарушается иммунитет. Невро­тические субъекты чаще болеют инфекционными забо­леваниями, у них чаще возникают злокачественные опу­холи, с ними чаще происходят несчастные случаи. Таким образом, пословица «Все болезни от нервов» получает сейчас научное обоснование.

Но зачем же ждать, когда человек заболеет или с ним что-нибудь случится, или он кому-нибудь принесет не­счастье? Не лучше ли начать работу до того, как он заболел? На наших лекционных занятиях и в группах психологического тренинга отрабатываются известные и вырабатываются новые приемы и правила психологи­ческой борьбы. Более 85 % слушателей отмечают, что в результате овладения навыками психологического айкидо им в той или иной степени удалось наладить отношения в семье и на производстве. Некоторые по­лучили повышение по службе. Многие начали ставить перед собой более высокие цели.

Приводимая здесь методика аналогов не имеет, хотя я использовал положения трансактного анализа, гештальттерапии, поведенческой и когнитивной терапии, подходы Дейла Карнеги и др. Но родоначальником ее можно считать бравого солдата Швейка. Он не отвечал на оскорбления обидчиков, а соглашался с ними. «Швейк, вы идиот!» – говорили ему. Он не спорил, а тут же соглашался: «Да, я идиот!» – и одерживал победу, как в борьбе айкидо, не дотрагиваясь до противника. Может быть, и следовало назвать этот вид борьбы «пси­хологическое швейкиди», как предложил один из моих учеников.

Date: 2015-07-10; view: 282; Нарушение авторских прав