Теоретические основания. Розенхен задался вопросом, относятся ли характеристики, ведущие к психологическому диагнозу к самим пациентам

Розенхен задался вопросом, относятся ли характеристики, ведущие к психологическому диагнозу к самим пациентам, или же к ситуациям и сопутствующим обстоятельствам, в которых наблюдатели (те, которые ставят диагноз) видят этих пациентов. Он рассуждал так, что если при­нятые критерии и опыт, который имеют профессионалы в диагностиро­вании душевных заболеваний, адекватны, тогда эти профессионалы дол­жны быть способны отличить человека со здоровой психикой от душев­нобольного. (Такие слова, как здоровый и душевнобольной, являются терминами, которые не используют психологи. Здесь эти слова употреб­ляются потому, что Розенхен применяет их в своей работе.) Розенхен предложил единственный, с его точки зрения, способ проверить способ­ность специалистов правильно ставить диагноз — устроить так, чтобы в больницы для душевнобольных попали нормальные люди, и посмотреть, будет ли там обнаружено, что на самом деле эти люди здоровы. Если бы «псевдопациенты» вели себя в больнице, как ведут себя в обычной жизни, и никто из больничного персонала не понял бы, что эти люди совершенно нормальны, это явилось бы свидетельством, что диагноз душевного забо­левания на самом деле скорее связан с ситуадаей, чем с пациентом.

Метод

Розенхен подобрал на роль псевдопациентов восемь человек (включая самого себя). Из восьми участников опыта (трое женщин и пятеро муж­чин) один был аспирантом, трое — психологами, один — педиатром, один — психиатром, один — художником и один человек — домохозяй­кой. Задача участников заключалась в том, чтобы попасть на прием в одну или несколько из 12 больниц для душевнобольных в пяти штатах как на восточном, так и на западном побережье Соединенных Штатов.

Все псевдопациенты следовали одним и тем же инструкциям. Они звонили в больницу н просили их принять. Придя в учреждение, они жаловались, что слышат голоса, которые говорят им слова: «пустой», «по­лый» и «тупой». Кроме этого единственного симптома, все участники эксперимента вели себя совершенно нормально и давали о себе абсолют­но правдивую информацию (за исключением того, что называли другие имена и другой род занятий). Все субъекты были приняты в различные гЗольницы, и все, кроме одного, были приняты с диагнозом шизофрения.