Источник силы – в настоящем

Только настоящее существует в данный момент. Эту истину усвоить труднее всего. Игнорировать ее – значит отказаться от ценности происходящего. Это кажется очевидным и широко распространилось среди психологов так называемой третьей волны.

Однако вызывает удивление, что акцент на настоящем, при всей его громадной терапевтической силе, энергично отрицают большинство психотерапевтов. Два основных парадокса тормозят развитие идеи настоящего как определяющей основы жизни. Первый парадокс заключается в том, что гештальт-терапия признает воспоминание и планирование как функции настоящего, даже если они относятся к прошлому или будущему. Второй парадокс состоит в том, что, имея дело с вопросами, связанными с прямой межличностной конфронтацией, мы соприкасаемся со многими важными явлениями жизни людей – войны, расизм, экология и др.

Эти парадоксы стали основным источником путаницы в вопросе о силе настоящего времени. Но говорить о них необходимо, чтобы прояснить и расширить наше понимание настоящего. Многие уже не разделяют взгляды на настоящее как на буквальные актуальные переживания. События, которые случились или могли случиться вне "здесь и сейчас" можно игнорировать только в исключительных случаях. Некоторые из таких событий касаются самых захватывающих и драматических эпизодов человеческого существования. И если они являются "запретной зоной", то это большая потеря – как для говорящего о событиях, так и для слушателя.

Прошлое и будущее. Прошлое и будущее содержат то, что однажды произошло, и то, что когда-то может случиться. Они определяют психологические границы актуального опыта и психологического контекста. Этот контекст поставляет материал для выделения новых фигур из фона, в котором они существуют сейчас. Парадокс в том, что взаимодействие прошлого или будущего с настоящим является центром психологической жизни. Однако многие относятся к этому так, словно прошлое или будущее существуют отдельно, тем самым игнорируя живые возможности существования. Сенсорные и моторные системы человека могут работать только в настоящем, и благодаря их работе актуальный опыт становится живым и наполненным переживаниями.

Например, когда пациент "застревает" на воспоминаниях об отцовской порке, он относится к этому лишь как к событию прошлого и погружен в свои воспоминания. В этом случае затронута лишь маленькая часть происходящего в настоящий момент. Если же он захочет осознать свои телесные ощущения в тот момент, когда его избил отец, ему следует усилить свои актуальные переживания, чтобы преобразовать свой телесный зажим в реальное чувство. Тогда он сможет рассказать эту историю с яростью, давая слушателям проникнуть в существо своих переживаний. Напряжение, которое возникает в таких случаях, имеет свою собственную направленную силу и с помощью воспоминаний или чего-то другого переносится в настоящее и выражается со слезами, криками, ударами, бранью и т.п. То, что было вытеснено раньше, возрождается сейчас, с помощью воспроизведения текущих сенсорных и моторных проявлений. Процесс продолжается благодаря распознаванию, усилению и концентрации до тех пор, пока напряжение не иссякнет. Лишь тогда, будучи значимым только в настоящем, событие из далекого прошлого окончательно осознается человеком.

Некоторым людям, нуждающимся в определенной дисциплине. Было бы полезно предложить говорить только в настоящем времени. Это может быть интересным упражнением, но злоупотребление "правилами грамматики" обедняет человеческие отношения. Люди, которые слишком стилизуют свою жизнь, принимая романтические настроения за истинные переживания, могут в конце концов потерять способность испытывать настоящие чувства, заменяя их стилизацией.

По иронии судьбы увлечение рекомендациями, как людям надо говорить друг с другом, представляет опасность для гештальт-терапии. Ведь это полная противоположность той ориентации на "анти-долженствование" (anti-should), которую отстаивает гештальт-терапия. Человеку, который только осваивает искусство жить в настоящем, бессмысленно предлагать пребывать в настоящем до тех пор, пока он сам не научится делать это. Будучи приговорен к настоящему грамматическими правилами или другими навязанными формами, он может уступить, но это будет пустая формальность, а не действительная жизнь в настоящем.

Эбаутизм [7] Второй парадокс сосредоточивается вокруг того, как говорить о чем-то, не теряя при этом непосредственности переживаний. Проблема эбаутизма заключается в том, что он может стать пагубной зависимостью, в нем можно застрять, как во вращающейся двери.

Человек, естественно, заинтересован в том, что простирается за пределами случайного "здесь и сейчас". Он будет говорить о том, что его волнует. Тем не менее, даже такие темы могут быть попыткой уйти от того, что волнует и затрагивает. Порой они являются не более чем способом поддержать разговор, отвлечь от чувства недоверия, выставить напоказ свои знания и заинтересованность, желанием избежать столкновения, сексуального контакта или смятения. Эти и многие другие маневры делают жизнь безопасной, но неинтересной.

Настойчивое требование пребывать в узко ограниченном мире "здесь и сейчас", как реакция на такого рода деперсонализацию общения, тоже не полезно. Многие люди, особенно те, кто посещают терапевтические группы или группы встреч (encounters group), скажут, что отвлеченные темы – политика, общественная жизнь, культура и т.д. – не "групповой материал". Это очевидный абсурд, потому что работа внутри таких ограничений уплощает сущность человеческой жизни.

В одной из групп заговорили об отношении к старости в нашей культуре, и одна женщина начала рассказывать о том, как она поместила свою мать в дом престарелых вместо того, чтобы забрать к себе домой. Вскоре обсуждение вылилось в воображаемый разговор женщины с матерью, и она высказала то, что никогда не могла бы произнести в реальности. В результате этого диалога она осознала свои приоритеты и освободилась от привычных представлений о том, как должна была вести себя с матерью.

Для людей, заинтересованных с личностном росте и сотрудничестве, важно научиться выбирать из потока информации нечто личностное и волнующее. К сожалению, до сих пор основной способ передачи информации при обучении служат лекции. Недостатки этой формы обучения общеизвестны, но ее по-прежнему продолжают использовать. Еще не изобрели таких форм коммуникации, которые могли бы объединить получение информации по актуальной теме с активным участием слушателей. Однако попытки предпринимаются. Все больше и больше преподавателей и студентов стремятся к активному процессу обучения. "Контактное образование" является одним из примеров того, как педагог и студент разрабатывают индивидуальные планы и обсуждают программу обучения. Рабочие проекты и индивидуальные планы придают процессу обучения ощущение непосредственного участия.

Вся наша культура нуждается в новых средствах выражения, которые будут побуждать людей переживать настоящий момент в процессе общения, обучения и любой другой деятельности. Не удивительно, что изгнание эбаутизма из терапии и групп встреч становится почти ритуальным. Тем не менее, подобные псевдокоммуникации, напоминающие фобии, актуальны и могут привести к снижению самосознания из-за тесных ограничивающих рамок. Такое исключение общих тем несет в себе опасность вырождения самосознания.

Настоящее как оно есть. Значение гештальт-терапии – в стремлении к реальности, несмотря на парадоксальные сложности. Терапевтический опыт – индивидуальный или групповой – это упражнение в свободном пребывании сейчас, когда не обязательно затрагивать важные темы, обсуждать будущие или прошлые поступки. Так как жизнь невротика в основном обращена в прошлое, любое обращение к актуальному опыту будет "противоядием" от невроза. Человек должен научиться общаться без жестких правил, когда ему ничего не запрещают и он может не беспокоиться, рассказывая непристойности, пытаясь понять смутные мысли другого, может веселиться, осуждать, сидеть тихо, обниматься, хихикать и вести себя любым другим способом. Когда он находится в группе, он пребывает в новом для себя сообществе. Задача этого сообщества определяется тем, что делают участники в данный момент, и тем, что вытекает из этого взаимодействия. И если один слишком громко смеется, то другой может его осудить, и с этим приходится считаться. Возможность развития приходит с учетом реальности, а внутренние изменения происходят при общении людей в настоящем. Когда в жизнь вторгается прошлое, человек должен научится отставлять его в сторону и переживать актуально происходящее прямо сейчас, в этой группе людей.

Одного пациента спросили, как он представляет себе свою жизнь, если бы он был совершенно здоров, но потерял память. Сначала ему понравилась идея забыть все свои неприятности, но потом он впал в уныние, потому что угодил в собственные силки. Этот пациент понял, что он – тот единственный человек, для которого его прошлое остается живым. И это действительно так.

Date: 2015-07-02; view: 320; Нарушение авторских прав