РЕЗУЛЬТАТЫ. Важно не забывать, что перенаселенность крыс не была чрезмерной; на самом деле она была вполне умеренной

Важно не забывать, что перенаселенность крыс не была чрезмерной; на самом деле она была вполне умеренной. Если бы крысы хотели равномерно распределиться по отсекам, то там оказалось бы по 20 особей на отсек. Но этого не произошло. Когда крысы-самцы достигали зрелости, они начинали драть­ся друг с другом за положение в иерархии, как они делали бы это в естественных условиях. Эти драки имели место во всех отсеках, но последствия были не одинаковы для жителей раз­ных загонов. Давайте вспомним устройство комнаты. Ясно, что два конечных загона имели только один вход (или один выход). Таким образом, когда самец выигрывал сражение за домини­рование в одном из отсеков, он мог сохранять свое положение и свою территорию (весь загон), просто наблюдая за входом и атакуя любого другого самца, который пытался ступить на пан­дус. Как оказалось, только один самец оставался в каждом из конечных загонов как самец-лидер. Однако он был там не один. Крысы-самки распределились примерно одинаково по всем четырем отсекам. Таким образом, каждый из самцов — владельцев загонов № 1 и № 4 имел для одного себя гарем с количеством самок от 8 до 12. И они не хотели принимать какие-либо изменения в этой ситуации. Для того чтобы не до­пустить проникновения других самцов на свою территорию, самцы-хозяева устраивались спать прямо у самого перехода и были всегда начеку.

Были случаи, когда в конечных отсеках оставалось и не­сколько других самцов. Но они были в самом подчиненном по­ложении. Большую часть времени они проводили вместе с сам­ками в гнездах и выходили только поесть. Они не делали по­пыток спариваться с самками. Самки в этих отсеках были нормальными матерями. Они строили удобные гнезда, корми­ли и защищали свое потомство. Другими словами, жизнь боль­шинства крыс в конечных отсеках была сравнительно нормаль­ной, а репродуктивное поведение — успешным. Около поло­вины крысят в этих отсеках дожили до взрослого состояния.

Остальные 60 или около того крыс перенаселили средние два отсека. Поскольку в каждом из этих двух отсеков находи­лись кормушка и сосуд с водой, у крыс было много возможно­стей вступать в контакт друг с другом. Вариации поведения, на-

блюдавшиеся у крыс загонов № 2 и № 3, демонстрируют фено­мен, который Калхаун назвал behavioral sink — поведенческой клоакой*.

Поведенческая клоака — это «следствие любого поведенче­ского процесса, который собирает вместе необычно большую численность животных. Неприятные ассоциации, возникаю­щие при назывании этого термина, не случайны: поведенче­ская клоака действительно усугубляет все формы патологии, ко­торые можно найти в группе» (р. 144). Давайте изучим некото­рые из крайних форм поведения, которые наблюдал автор.

1. Агрессия. Обычно в естественных условиях крысы-самцы дерутся с другими самцами за доминирующее положение в со­циальной иерархии. В этом исследовании тоже наблюдались драки среди наиболее агрессивных самцов. Разница заключа­лась в том, что в отличие от происходящего в природных усло­виях для сохранения своего положения самцы должны были не просто драться, но драться часто; при этом во многих случаях в крысиных разборках принимали участие сразу несколько сам­цов. Тем не менее, по наблюдениям, самые сильные крысы из центральных отсеков характеризовались наиболее нормальным поведением. Однако даже у этих животных иногда наблюдались признаки патологии, они как будто «сходили с ума»: нападали на самок, крысят и менее активных самцов и у них появлялась склонность, обычно не свойственная крысам, а именно кусать за хвосты других крыс» (р. 146).

2. Подчинение. В противоположность этой крайней агрессии, другие группы крыс-самцов избегали драк за доминирование. Одна из таких групп состояла из самцов, наиболее здоровых с виду. Они были упитанными, и их мех был в хорошем состоя­нии, без обычных проплешин — результатов сражений. Одна­ко в социальном смысле эти крысы были пораженцами. Они двигались по отсекам будто бы во сне или в состоянии гипно­тического транса, игнорируя всех остальных крыс, а те, в свою очередь, игнорировали их. Этих самцов совершенно не интересовала сексуальная активность, и они не делали никаких по­пыток сближения с самками, даже если у тех был период течки. Другая группа самцов, наоборот, была слишком активна, и они постоянно стремились, незаметно для доминирующего самца, найти готовых к спариванию самок. Калхаун придумал для них термин probers («испытатели»). Доминирующие самцы часто атаковали их, но «испытатели» никогда не были заинте­ресованы в драках за статус. Они были гиперсексуальны, и мно­гие из них даже поедали себе подобных!

3. Сексуальные отклонения. Эти «испытатели» также отказы­вались принимать участие в нормальных для крыс ритуалах спаривания. Обычно крыса-самец преследует самку, пока она не скроется в свою нору. Затем самец терпеливо ждет и даже «танцует» особый танец ухаживания перед входом в нору сам­ки. В конце концов самка выходит, и происходит спаривание. В эксперименте Калхауна этот ритуал соблюдался большин­ством сексуально активных самцов, за исключением «испыта­телей». Они совершенно отказывались ждать и следовали за самкой прямо в ее нору. Иногда в гнездах, устроенных самками в норе, были крысята, которые не выживали, и позднее имен­но здесь обнаружилось, что «испытатели» становились «пожи­рателями себе подобных».

Другая группа крыс-самцов получила название «пансексуалы», потому что эти самцы пытались спариваться со всеми дру­гими крысами без разбора. Они приближались с сексуальными целями к другим самцам, молодняку и самкам, у которых не было в это время течки. Эти самцы представляли собой подчи­ненную группу, их часто атаковали более доминирующие сам­цы, но «пансексуалы» никогда не дрались за доминирование.

4. Репродуктивные аномалии. У крыс имеется естественный инстинкт строительства гнезд. В исследовании им были предо­ставлены неограниченные количества нарезанной полосками бумаги. Самки обычно очень активно занимаются строитель­ством гнезд, когда приближается срок появления на свет кры­сят. Они собирают подходящий материал и делают из него под­стилку. Затем они устраивают гнездо таким образом, чтобы в середине было углубление для крысят. Однако самки в «пове­денческой клоаке» постепенно утрачивали свое стремление строить адекватные гнезда. Сначала они теряли способность делать углубление в середине гнезда. Затем, по мере того как проходило время, они собирали все меньше и меньше бумаж­ных полосок и, наконец, стали производить на свет крысят пря­мо на опилках, которыми был покрыт пол в отсеках.

Крысы-матери потеряли также свою материнскую способ­ность при появлении какой-то опасности переносить крысят с одного места на другое. Они перемещали кого-то из крысят и забывали про остальных или же, перенося своих крысят на другое место, бросали их на пол. Обычно такие крысята оказы­вались покинутыми и погибали. Потом взрослые крысы съеда­ли их. Уровень смертности крысят в средних отсеках был очень высок, колеблясь от 80 до 96%.

Кроме таких недостатков материнского инстинкта, самки в средних отсеках в период течки подвергались преследованию больших групп самцов, пока физически уже были не способны избежать встречи с ними. У этих самок были большие ослож­нения в протекании беременности и в родах. К концу опыта почти половина из них умерла.