Прочь, Земля!

Ночь. На окраине города царила необычайная тишина. Эдуард Александрович сидел на веранде своего загородного дома, нервно попивая коньяк. Несколько часов назад ему звонили из областной прокуратуры, и оповестили о завтрашнем визите в гости. Эта новость естественно не сулила ничего хорошего для него. После аварии в интернате, где он числился как доктор, встреч с доблестными блюстителями порядка состоялись довольно часто. Как-то раз, участковый Сергей Викторович, даже устроил обыск в его квартире, но результатов это не принесло. Эдуард Александрович прекрасно понимал, из-за чего к нему так привязалась прокуратура. Эта история началась около двух месяцев назад. Город всколыхнула волна жестоких убийств, жертвами в частности являлись подростки от тринадцати до пятнадцати лет. Убийца высматривал своих жертв в районе гаражей, после чего совершал над ними жестокую расправу. Примечательно было то, что у всех жертв не пропадало ничего ценного. Создавалось впечатление, что садист, действует только ради своего удовольствия. Психологи криминалисты в один голос утверждали, что на подобное может пойти только человек, которому нечего терять, и он не остановиться, убийства стали для него как наркотик. У следствия была только одна более значительная зацепка, это то, что все тела находили около озера Воскресенки, которое находиться буквально в нескольких шагах от интерната. Милиция тщательно опросила весь персонал интерната, но существенных результатов это не дало. Убийства стали совершаться практически через день, а фоторобот маньяка составить до сих пор не удавалось. После очередного убийства, в отделение милиции нанесла визит Анастасия Форкунова, она числилась в интернате как повар. Именно она рассказала следователям о своих подозрениях. Женщина заметила, что после каждого убийства на пляж каждый вечер приходил и что-то искал доктор Эдуард Александрович Маслов. Прокуратура заинтересовалась его личностью, но что бы обвинить доктора в столь жестоких убийствах, у следователей не хватало доказательств, да что там не хватало, их вообще не было. А факт что Эдуард Александрович посещает пляж, ничего не дает, кроме подозрений. После аварии в интернате, убийства временно прекратились, а доктор, почему то сразу переселился в свой загородный дом, и это вызвало у следователей ещё более жгучий интерес к его персоне. Ну а сам мужчина виновным считал себя в самую последнюю очередь. Будучи главным врачом интерната, он имел свои тайны, или как он обычно говорил: «У меня свои скелеты в шкафу, но порой, там не только скелеты». В эти секреты был посвящен только его помощник Гена, который также держал язык за зубами. Эдуард понимал, что рано или поздно доблестные защитники порядка докопаются до истины и узнают его тайны, вот тогда и наступит крах, дело всей жизни пойдет к черту. Хотя он знал изначально, на какой риск идет, но он никогда не задумывался, насколько далеко это может зайти.

- Я даже не представляю, что делать, и как выбраться из этой ямы, – спокойно сказал Эдуард Александрович, допивая коньяк.

Он поднялся с дивана и направился на кухню. В помещении стоял ужасный беспорядок. В раковине находилось целое скопление грязной посуды, газовая плита была покрыта масленым налетом, некогда белоснежный холодильник весь заляпан отпечатками рук, картина единственной дочери лежала на полу, а по всей кухне кружили несколько мух. Эдуард открыл холодильник, в нос сразу ударил неприятный запах, но мужчину это не смутило, он быстро нашел, то, что ему было нужно, и это была холодная бутылка водки. Налив себе полный стакан водки, он достал мобильник из кармана. Набрав номер Гены, и выпив залпом водку, доктор стал терпеливо ждать ответа на звонок. На удивление всем, Гена ответил сразу.

- Здравствуй Геннадий, нам нужно обсудить наше дельце, ты же еще не спишь?

- Доброй ночи, естественно не сплю, сижу как зомби у телика, наблюдая за бестиарием на сцене, – сонным голосом ответил Гена, и приготовился слушать своего наставника.

- Вот и отлично, я буду краток, если приедут менты к тебе, то ты не в курсе что со мной и где я обитаю. Насчет нашего дела молчи как рыба, да и вообще не заикайся по этому поводу. Понял? – грубо приказал Эдуард.

- Понял, менты снова за свое взялись? Я так понимаю, они думают, что вы тот самый маньяк?

- Скорее да, чем нет, завтра с обыском навестят, все ценные бумаги у тебя, и ты за них отвечаешь!

- Естественно. Но вы, же не маньяк, мы оба это знаем! Почему бы вам не рассказать им о настоящем убийце?

- Гена, ты прав я не маньяк и никогда им не был, но пойми ты тупая голова, то чем мы занимались гораздо хуже убийства, если следоки узнают всю истину, на зону мы с тобой на пару отправимся! На нас повесят приличное количество статей! Начиная с сокрытия убийцы, и заканчивая, сам знаешь чем. Конечно, если тебя устраивает вариант гнить на зоне, то, пожалуйста, открой свою душу ментам! – Эдуард Александрович уже не говорил, а кричал.

- Хорошо, хорошо, я как могила, – Гена видимо не на шутку испугался своего наставника.

- Молодец Геннадий, хвалю! За мной тут моя девочка пришла, удачи.

- Подождите, что за… - парень не успел договорить, доктор уже положил трубку.

Эдуард сидел неподвижно, прямо перед ним стояла Екатерина. У доктора не оставалось сомнений, да, это его Катя, его девочка. Ее русые, ее глубокие как озеро глазки, ее ослепительная улыбка, он узнает свою лапочку из тысячи! По щеке Эдуарда медленно скатилась слеза, он налил еще один стакан «белой радости» и снова выпил залпом. Катюша внимательно смотрела на него, ему казалось, что девочка видит его насквозь. Мужчина положил голову на грязный стол и закрыл руками глаза. Открыв глаза, он через несколько секунд снова увидел ее образ, она стояла в белом платьице и теперь держала в обнимку белоснежного плюшевого медвежонка, которого подарил ее парень. Девочка подошла к нему и произнесла:

- Где Виталик?

На глазах девочки навернулись слезы, затем обняв Эдуарда, тихо заплакала.

- Не нужно моя девочка, не нужно, Виталий на работе, скоро будет, – мужчина, почему то всем сердцем не любил этого ухажера, но ради нее он уже с этим смирился.

- Я скучаю без вас, – Катюша прижалась к Эдуарду и продолжила. – А пойдем ко мне? Мы будем с тобой всегда! И нас никто не разлучит!

Сердце Эдуарда Александровича забилось чаще, он потянулся к подоконнику. Взяв оттуда небольшой обрывок листа в клеточку и гелиевую ручку, он принялся что-то писать. Катя отпустила его и встала рядом, продолжая смотреть на действия доктора. Дописав, Эдуард оставил ручку на столе, а листок прикрепил на магнит к холодильнику.

- Мы пойдем? Пойдем? – девочка продолжала настаивать на своем.

- Пойдем, золотце сейчас пойдем, – он закончил разговор, взяв за руку свою дочку.

В глазах начинало все расплываться. Эдуард, пытаясь не упасть, держался за все, что было рядом. Открыв ведущую на крышу дверь, он почувствовал, что голова начинает кружиться. Схватившись за тумбочку, он попытался сориентироваться, но одной точке, это получалось с трудом, но головокружение постепенно начинало его покидать.

- Вот сука, походу водка паленой оказалась, – сделал вывод мужчина и начал неуверенно подниматься на крышу по деревянным ступенькам.

Малышка, молча, шагал позади него. Поднявшись на крышу, Эдуард полной грудью вздохнул чистым ночным воздухом. На улице по-прежнему стояла необыкновенная тишина, но тут ее нарушил звонок телефона в доме.

- Генарьку, ни хера не спиться походу! – со злостью прокомментировал эту ситуацию доктор.

- Идем, мы почти рядом! – Катюша крепко сжала руку Эдуарда и потащила к краю крыши, где располагалась телевизионная антенна.

Эдуард Александрович послушно пошел за своей спутницей, головокружение, к счастью мужчины, больше не давало о себе знать. Когда они подошли к краю крыши, девочка поспешно отошла в сторону, сказав:

- Ты знаешь, что нужно делать, пожалуйста, не разочаруй меня.

Схватившись за антенну, Эдуард неловко выдернул из нее кабель. Искры снопом посыпались на крышу, но доктору это не помешало предпринять дальнейшие действия. Взяв кабель в руку, он не спеша начал обматывать его вокруг своей шеи. Мобильник на кухне продолжал упорно звонить, но Эдуард уже не обращал на него внимание. Сделав плотный узел у себя на шее, доктор произнес:

- Генка, хорошим ты был парнем, надеюсь, ты знаешь, что делать с последствиями нашего дела. Не подведи меня, а я направляюсь к своей единственной дочурке.

Еще раз, поспешно проверив петлю на шее, Эдуард сделал несколько неуверенных шагов вперед и бросил взгляд вниз. Снизу на него смотрели верхушки невысоких деревьев, его старая беседка, в которой он проводил время со своей женой и дочерью. Совсем недалеко за забором располагались небольшие соседские домики в окнах, которых уже не горел свет. Он посмотрел на звездное небо и увидел полную луну, несколько красиво падающих звезд.

- Скоро встретимся. А сейчас. Прочь, Земля! – с этими словами Эдуард Александрович сделал последний шаг вперед.

Кабель выдержал, бесчувственное тело висело в нескольких метрах над землей. В глазах доктора не было ни грусти, ни сожаления, ни злости, ни радости, была просто холодная и равнодушная тьма.

Телефон на кухне до сих пор продолжал напевать отрывок из песни Луи Армстронга:

«I see skies of blue, and clouds of white,

The bright blessed day,

The dark sacred night

And I think to myself,

What a wonderful world»