Выходной день

У Зарокова был сегодня выходной день, однако встал он рано. Побрился, позавтракал. Несколько раз с нетерпением взглянул на часы. Скоро десять, а Ян еще не вернулся. Что могло случиться?

Но раздался добродушный лай собаки, и Зароков вздохнул облегченно. По этому лаю он безошибочно узнавал, кто идет – хозяин дома или посторонний.

– В ресторане я его нашел сразу… – раздеваясь на ходу, начал рассказывать Дембович. – Парень стоящий, насилу уломал. Фамилия его, если не врет, Матвеев. Трижды судим. Бежал из колонии. Имел здесь явку, но хозяин завязал узелок. Отец умер в тридцать восьмом, мать пенсионерка, живет в Москве. У него свои счеты с властями. Дорожит свободой, не любит над собой начальства. Придется с ним еще повозиться, но уверен – можно обломать. Отвез к старухе.

– Идиот! – вскочил со стула Зароков. – Зачем к старухе?! Такое чистое место! Если он вор – может наследить, провалить квартиру. Лезешь напролом, как медведь…

– Но вы же сказали: надо его не упускать. Бекас – свой парень, это сразу видно. А упусти я его – у него там уже готовый клиент. И ищи ветра в поле, – обиженно сказал Дембович.

– Не хватало только, Дембович, чтобы вы меня поближе познакомили с контрразведчиками, которые интересуются как раз седыми пожилыми людьми, имеющими подозрительные связи.

– Он урка, – уже спокойно, даже вяло, не стараясь уверить, сказал Дембович. – Я знаю их жаргон. Тут невозможно обмануть.

– Дембович, Дембович! – покачал головой Зароков. – Блатному жаргону можно выучиться по книгам. У меня даже был один знакомый художник, немолодой человек, который говорил на жаргоне хлеще любого урки. – Он понемногу успокаивался. – Надо быть осторожнее. Можешь обижаться сколько тебе угодно. Но впредь не торопись. А теперь выкладывай по порядку. Как можно подробнее.

Обстоятельно рассказав обо всем, Дембович положил перед Зароковым сверток, а сверху аккуратно поместил медальон.

– Это было у него. Привез Боцману.

Зароков глядел на сверток с поблескивающим наверху медальоном.

– Можно подумать, ты в свое время только и делал, что грабил пьяных. Самая неквалифицированная специальность…

– Вы же говорили, что при возможности хорошо бы обыскать карманы.

– Ну ладно…

Зароков развернул сверток. Там был серебряный портсигар с чернью, совсем новый, а в нем серебряные колечки, тоже с чернью, бирюзовые сережки и серебряный браслет – видно, все это из какого‑то второразрядного ювелирного магазина. Но золотой медальон – тусклый ромб на тусклой золотой цепочке – был наверняка не из той коллекции. Зароков подбросил его на ладони, спрятал к себе в бумажник.

– Портсигар ты ему вернешь. Скажешь, взял, чтобы старуха не соблазнилась. Про медальон ничего не говори.

Зароков собрал все в портсигар, завернул его в газету.

– Имеет свои счеты с властями, говоришь… Но, боюсь, оплачивает он их не теми векселями, какими ты думаешь…

– Но я вас не совсем понимаю. Если вы его подозреваете – зачем он вам?

– Мне будут нужны люди. Если этот человек действительно вор, то лучше иметь такого симпатичного вора, чем другого. Радист – это кстати. Дай бог, чтобы мы заполучили натурального урку. Но надо проверить как следует. Узнай, кто такой Боцман. Обо мне, разумеется, ни слова. Ты, надеюсь, настоящей своей фамилии Бекасу не сказал?

– Я назвался Куртисом. Старуху предупредил, – отвечал Дембович.

– А что за красавица была с ним?

– Говорит, на вокзале прихватил.

– Ну хорошо. Надо подумать, куда его пристроить. С улицей ему следует кончать.

– Устроить на работу совсем нетрудно, были бы документы.

– Будут.

На этом они закончили разговор. Дембович пошел по хозяйству.

…Сам Зароков с помощью Дембовича без особого труда устроился в таксомоторный парк – шоферов там не хватало. Уже через несколько дней он знал почти всех парковских по имени. Увидев за рулем встречной автомашины водителя из своего парка, дружески салютовал ему рукой.

Работал Зароков, как и все шоферы, через день. С самого начала он постарался зарекомендовать себя как можно лучше. Не спешил уходить домой после смены, подолгу задерживался в гараже, и не было случая, чтобы он отказался кому‑нибудь помочь. Скоро о нем заговорили как о хорошем, отзывчивом человеке. Как‑то начальник колонны попросил его принять участие в осмотре послеремонтных машин. О чем речь? С удовольствием. И шофер Зароков в свободное от дежурства время подолгу возился с автомашинами.

Правда, существовало и еще одно обстоятельство, из‑за которого Зароков с охотой торчал в гараже: ему сразу понравилась диспетчер Мария. Ей лет двадцать шесть – двадцать семь. Высокая. Темные волосы, серые глаза… Словом, Зароков решил поближе познакомиться с диспетчером.

И теперь, одевшись, он отправился в парк.

В диспетчерской было полно. Неудачно, подумал Зароков, не дадут, подлецы, поговорить. Он громко поздоровался.

Свободных стульев в диспетчерской не было. Он прислонился к косяку двери.

– Ну вот, еще одна жертва, – громко сказал шофер в серой кепке.

Мария сидела за столом и заполняла кому‑то путевой лист. Шутка не смутила ее. Однако этот новый парень ей нравился.

– Здравствуйте, Зароков, – не поднимая головы, сказала она.

– Ого! Персонально! Похоже, что это не жертва, – сказал тот же шутник.

– Новички‑холостячки берут первенство, нам здесь делать нечего. Пошли, ребята! – поддержал его другой.

Кое‑кто поднялся, собираясь уходить. Зароков сел на освободившуюся табуретку, вынул пачку «Казбека», стал угощать.

– Богато живешь. А мы так «Волну» с перекатом, – взяв папиросу, опять пошутил шофер в серой кепке.

– Как дела, ребята? – спросил Зароков, не обращая внимания на «Волну».

– Спрашиваешь, будто не знаешь. План везешь – дела хороши, плана нет – переходи на иждивение жены.

В это время в диспетчерской появился начальник колонны.

Стали расходиться. Зароков пожалел, что и на сей раз разговора с Марией с глазу на глаз не получилось, простился и ушел восвояси.

Date: 2015-06-12; view: 380; Нарушение авторских прав