Глава 4. Горло Ника сжалось, когда он подошел к картине, которая висела в метре над его головой на стене

Горло Ника сжалось, когда он подошел к картине, которая висела в метре над его головой на стене. Он изучил обожженные отметины и дыру. Было похоже на психологический тест Роршаха, и говорило о многом. Наклонив голову, он рассматривал и изучал ее как загадку «Где Вальдо?».

Это показывает дату его смерти? Бесполезный метод. Смерть сидела на наркоте. Это выглядело чересчур запутанным для него.

Он хмуро посмотрел на Грима.

— Ты издеваешься надо мной?

— Может. А может, и нет. Придется поиграть со мной, прежде чем поймешь.

Ник не был уверен, что ему очень нравился ответ Грима.

— Почему когда ты так говоришь, у меня чувство, будто я играю в азартную игру и на кону моя жизнь.

— Наверное, потому что так и есть. Я ни на что другое не играю.

Ага, от этого он сразу почувствовал себя тепло и уютно внутри.

— Прекрасненько.

— Ты что-то сказал? — Марк высунул голову из-за шторы, которая разделяла магазин и подсобку.

— Ах, да. Я сказал — прекрасненько, мне придется убирать этот бардак.

Марк дьявольски рассмеялся.

— Я отреагировал так же. Я даже пытался этим утром уволиться, но Бабба не позволил. Сказал, что если я попробую уйти, он нашпигует мою задницу дробью. Он единственный из знакомых мне сукиных детей, который может сделать это на самом деле. И поэтому я здесь. Вне себя, но живой. Хорошенький денек. — И он исчез за шторами, вернулся к чему-то, чем занимался с Баббой.

Ник вернулся к Гриму.

— У тебя нет друзей, с которыми можно зависнуть?

— Есть. Но обычно когда мы тусуемся с дружками, это плохо заканчивается для вас. Особенно, когда нам скучно. Ничто не развлекает нас больше чем эпидемии, голод, войны и кровавые убийства.

— Ты тоже играешь в Dungeons & Dragons? И кто у тебя ведущий?

Грим цыкнул на него.

— Разница между моей группой и твоей… наши игрушки настоящие, — неожиданно лошадь выбежала из его кармана и пробежала по руке на плечо.

Отличный трюк. Пугающий, но отличный.

— Так… это что-то типа твоей карманной обезьянки?

Крошечная лошадь фыркнула пламенем и заржала на Ника.

— Тише, девочка, — Грим погладил ее по гриве, чтобы успокоить. — Тебе лучше уважительно к ней относиться. Она понимает тебя, и плохо воспринимает оскорбления.

— Прости, Флика[4]. Не хотел задеть твою гордость, — попробовал Ник сгладить ситуацию.

Грим продолжил.

— Главное, чему я должен научить тебя, это то, что вселенная и ее обитатели непрерывно говорят с тобой. Но, как и маленькая книга, которую ты получил вчера, они редко говорят прямо. Ты должен сам догадаться, и желательно пока не станет слишком поздно. Сила предсказания — это твой способ прислушаться к предупреждениям вселенной.

Холодок пробежал по его спине и Ник напрягся.

— Откуда ты знаешь о гримуаре?

Грим закрыл ладонь, и в его руке появилась книга. Маленькая и черная, с клеевым красным символом на обложке, который должен был быть личной эмблемой Ника, в ней были загадки, которые помогли Нику выжить прошлой ночью. Все что ему нужно было сделать — задать вопрос и пролить три капли крови на нее, он все еще считал это отвратительным, но… Его кровь собиралась в круг, а затем формировала слова и картинки на странице, которые давали подсказки.

Как и сказало это существо, книга была гадкой маленькой лентяйкой. И не любила отвечать на вопросы, так же как и Ник, и если отвечала, то с таким ядом, что Ник мог только мечтать, не быть наказанным домашним арестом до конца жизни за такое.

Посмотрев сузившимися глазами на книгу, Ник пошлепал себя по заднему карману, чтобы проверить, а не была ли книга Грима дубликатом.

Не была.

Его карманы были пустыми.… Погодите минутку, они не могли быть пустыми, потому что это означало бы, что что-то пошло не так… но, тем не менее, они такими и были. Это точно была его книга, и Смерть лапал ее своими грязными руками. Он уставился на Грима-вора.

Обычно он бы отнял ее, но вырывать что-то из рук Смерти казалось не очень умным.

Если только это не твоя жизнь.

Смерть постучал пальцем по книге, определенно, для того чтобы разозлить Ника еще больше.

— Давай вернемся к тому, что вселенная постоянно с нами говорит. И эта собачонка очень громко лает, — он прижал книгу к груди Ника. — Охраняй ее ценой своей жизни, потому что в знающих руках это твоя жизнь и смерть. Ты поделился с книгой кровью, и теперь это самая персональная из вещей, которая у тебя когда-либо будет. Волшебник высшего уровня, ведьма, высший демон и определенное количество иных существ смогут использовать ее, чтобы контролировать или уничтожить тебя. На самом деле, охраняй все, что у тебя есть. Каждую волосинку. Каждый кусочек кожи и одежды. Никого не подпускай к тому, чем ты когда-либо владел или будешь владеть. Ты особенный, парень. Чем особенный тебе пока не понять, и тебе придется прикрывать себе спину каждую секунду, пока ты дышишь.

Ему определенно не нравилось, как это звучало.

«Ты всегда такой жизнерадостный?»

«Меня зовут Гримом не просто так».[5]

Ага, без шуток. Ник вернул книгу в задний карман.

— Ладно, и как вся эта чушь с предсказаниями работает?

— Вспомни ситуации, когда тебя неожиданно пробирает холод, появляются мурашки и тебя бросает в дрожь. Это непонятное чувство, подсказывающее тебе не делать что-то и, когда ты им пренебрегаешь, то очень жалеешь потом.

— Было что-то подобное, когда вставал с постели сегодня утром.

Грим закатил глаза.

— Мать вашу,— огрызнулся он на двух своих бездельников-миньонов. — Начинайте убираться тут, пока мы с Ником работаем.

Без лишних колебаний Боль забрал швабру у Ника. Страдание пошел собирать стекло.

— Вау. Где вы раньше оба были?

Боль приподнял бровь, продолжая мыть пол.

— Шли бок обок с тобой. Разве ты не замечал?

Ник замолчал, когда понял правдивость этого предложения. Он ходил бок обок с Болью и Страданием с самого его рождения. Горькая бедность и худшие угрозы. Черт, да даже один из его лучших друзей стрелял в него, намереваясь убить и бросить в канаве.

Да, они точно были его вечными компаньонами.

Он оглянулся на Грима.

— Я тут подумал, мы от них никак не можем отвязаться?

Казалось, Грима обидел этот вопрос.

— Нет. Они мои лучшие друзья.

— Ага, но я точно не хочу испытывать боль и страдания.

— Ну… Единственный способ избежать их — умереть, — Грим с надеждой улыбнулся.

Дрожь пробрала его до глубины души.

— Так, давай сменим тему. — Он указал на стену за Гримом: — Ой, смотри — курица!

Грим издал весьма раздраженный звук.

— Ладно. Давай начнем с чего-нибудь, что даже ты не можешь испортить.

— Очень помогает сформировать хренову уверенность в себе. Тебе нужно устроиться волонтером на горячую линию для самоубийц.

— А почему ты думаешь, что я еще этого не сделал?

Ник скривил лицо.

— Мужик, да это совсем неправильно.

— Je suis ce que je suis.

Ник сделал шаг назад. Прошлая ночь научила его опасаться слов на иностранном языке.

— Это заклинание?

Грим покачал головой.

— Это французский, Ник. Значит «я такой, какой есть». Блин, парень. Учись. Читай книги. Клянусь, это не больно.

— Хочу поспорить с этим. Ты видел мой список книг на лето? Там одни только книги для девочек, о том, как у них растут части тела, и мне не хочется осуждать девчачьи штучки на уроке английского с учительницей. Возможно в раздевалке для мальчиков или с тренером, но не с учительницей напротив других девчонок, которые не хотят ходить на свидания со мной. Или, что еще хуже, они все станут обсуждать, как от нас мужиков воняет и что нас надо застрелить, потому что мы оскорбления для общественного и природного порядков. И снова — большое спасибо, училка. Дать девочкам возможность окончательно опустить нас, как будто этого не достаточно когда мы разговариваем с ними. А сколько нервов тратишь, когда зовешь их на свидания? Разве можно употреблять неприличные слова? И они мне еще говорят, что моя манга — ерунда. Тоочно… Разве так тяжело добавить одну книгу, всего лишь одну, в список для чтения, где было бы сказано: «Привет девчонки. Парни забавные и вообще мы очень даже ничего. Правда. Мы не подлые психопаты-убийцы или кровососущие животные. Большинство из нас очень даже милые, и если вы дадите нам шанс, вы поймете, что мы не такие уж плохие».

Грим тоскливо вздохнул.

— Ты закончил разглагольствовать?

— Возможно.

Грим так сильно шлепнул его по спине, что тот пошатнулся.

— Период полового созревания всегда неприятен. В этом весь смысл. Привыкай. И посмотри на светлую сторону — когда ты переживешь весь этот подростковый ужас и деградацию, взрослая жизнь покажется легкой.

Отлично. Просто прекрасно.

Ник нахмурился.

— И так, для галочки — я читаю. Много, и поэтому знаю, что это может причинять боль. Очень сильную боль.

Грим схватился за лоб, как будто у него начала болеть голова. Затем достал золотую цепочку, которая была вокруг его шеи, чтобы продемонстрировать странный гематитовый камешек, золотой череп крепил его к цепочке, получалось нечто вроде маятника. Он выставил его перед Ником. Ник сомневался, но потом взял его. Он провел рукой по холодному камню и обратил внимание, что глаза черепа были кроваво-красными рубинами. Края гематита были такими острыми, что он, наверное, мог бы заколоть им Кириана, если тот когда-нибудь решит поиграть с ним.

Невероятно круто. А еще он мог проколоть им палец, если ему понадобиться задать книге вопрос. Да, это штуку можно по-разному использовать.

— То, что ты держишь — один из ключей ко вселенной, — голос Грима понизился на октаву. — Ты можешь использовать маятник, чтобы искать ответы на вопросы, искать вещи и…

— Какие вещи? Я смогу найти ключи мамы, когда она их потеряет?

— Да, — процедил Грим сквозь сжатые зубы. — А так же можно найти людей.

Ладно, а вот это полезно. Ник раскачивал его по сторонам на цепочке.

— Как это работает?

Грим забрал его из рук и указал острым кончиком на него.

— Он позволяем тебе связаться со своим высшим сознанием. Со временем делать это станет не нужно. Ты сможешь связаться с этой частью себя в любое время, когда понадобиться. Но сейчас тебе необходима вещь в помощь, чтобы очистить твои каналы подростково-гормонального синдрома дефицита внимания, который так и витает вокруг тебя и в тебе. — Он дотронулся до кончика носа Ника. — Самое лучшее то, что камешек превращается в то, что тебе нужно.

— Ты о чем?

— Проще говоря — не важно, камень это или что-то еще. Ты можешь использовать любой маятник из любого материала. Кольцо, палку, и даже ручку или карандаш. Итак, двинемся дальше, имеет значение, что материал создан не человеком. Этот — из гематита, самый сильный камень для защиты. Он уменьшает и отклоняет негатив. Это тебе нужно, парень. И это тебя защитит. Зло и негатив притягивается к гематиту, и если атака будет слишком сильна, камень рассыплется на кусочки, отгоняя эти силы от тебя, тем самым предупредив.

Ага, Ник в большинстве случаев был переполнен негативом. Хотя даже для этого не старался. А если старался, то тогда по-настоящему раздражал.

Грим протянул ему камешек назад.

— Достань свою книгу.

Раз уж Грим уже свистнул ее из кармана, не прикасаясь, он знал, что лучше не медлить. Ник схватил и вытащил ее.

Грим пролистал до пустой страницы.

Ник нахмурился, когда стали появляться слова, буквы и стрелки. Странным образом это напомнило ему уиджу[6]. Две стрелки пересекались, формируя крест с подсвеченными словами «да» и «нет».

Нет, постойте. Они светились.

— Для чего это? — спросил он Грима.

— Это карта твоего маятника. Она ответит «да» или «нет» на твои вопросы. Вот что тебе нужно сделать — сосредоточится на вопросе и держать маятник над картой. Со временем ты сможешь задавать более сложные вопросы, и она будет на них отвечать.

— Весьма не дурно. — Ник сделал, как он сказал и стал держать маятник над словами. Он зафиксировал руку, а сам сосредоточился на самом важном вопросе, на который он хотел получить ответ. — Я потеряю свою девст.…Эй!

Грим вырвал камешек у него.

— Прекрати эти глупости и научись воспринимать это серьезно.

Ник посмотрел на него сердито.

— Ничего не получиться, если ты все время будешь вырывать его из рук.

Тот нехотя отдал ее.

Ник обмотал цепочку вокруг указательного пальца.

— А почему нельзя спросить это?

— Глупая трата времени.

Черта с два. Это была его проблема номер один на будущий год… Ну и еще вопрос, а сможет ли он позволить себе машину.

— Да что с тобой? Ты асексуален?

Боль было рассмеялся, но сразу прекратил, когда Смерть резко повернулся в сторону компаньона.

— С моим либидо все в порядке, Ник. Однако на втором месте для меня стоит убийство тех, кто меня раздражает.

Обычно Ник начал бы его за это дразнить, но он был не настолько глупым.

— Хорошо, — он вернулся к маятнику и задал свой второй из частозадаваемых вопросов. — Я когда-нибудь буду богат?

Вначале, не происходило ничего. Но через несколько секунд он начал вращаться над словом «да». От этого кровь по его жилам побежала быстрее.

— По-настоящему богатым?

Он начал вращаться еще сильнее.

О да, он точно был рожден для этого.

— Богат как Рокфеллер?

Грим вырвал маятник снова.

— Да, парень, у тебя будут деньги. Мы можем продолжить?

— Думаю да, но мне действительно нравиться узнавать, что мое будущее будет не хуже, чем настоящее. Мне нравиться эта мысль. Очень.

Грим тяжело вздохнул.

— Клянусь, у меня началась мигрень.

— Моя мама тоже от нее мучается, сильно.

— С тобой рядом, могу себе это представить.

Ник зажал маятник в руке.

— Что еще он умеет?

— Сейчас… ничего. Выучи этот прием, и я научу тебя другим. Ты не можешь заниматься геометрией, пока не поймаешь, что один плюс один равняется двум. Кроме того, вам нужно познакомиться друг с другом.

Ник нахмурился.

— Что? Мы встречаемся?

Какое-то время Грим спокойно смотрел на него.

— И теперь, когда мое кровяное давление и терпение превысили безопасный уровень, я собираюсь оставить тебя здесь, чтобы ты продолжил уборку, — он сжал пальцы. — Боль. Страдание, идем.

Как два покорных домашних питомца, они потащились следом за ним, бросив швабру с громким звуком на пол. Черт… не могли они сначала закончить?

«Вот что происходит, когда ты открываешь свой глупый каджунский рот, мальчик». Его мама говорила, что 90% ума составляет знание, когда нужно заткнуться. Когда-нибудь он научится обращать внимание на ее мудрые изречения.

Вздохнув, он подошел к швабре и поднял ее, чтобы закончить уборку. Но едва он начал, как услышал, что кто-то стучится в дверь главного входа.

Он повернулся, чтобы сказать, что Трипл Би закрыт, но увидел Калеба. До вчерашнего дня он считал Калеба очередным высоко привилегированным придурком из его школы. Ну, это не совсем, правда — Калеб никогда не обращался с ним плохо, так что он не совсем заслуживал статус придурка, но он всегда игнорировал Ника.

Во время хаоса вчерашней ночи Ник узнал, что Калеб Малфас, капитан футбольной команды и Мистер Популярность бы высококлассным (он забыл правильное слово, потому что это не было для него важным) демоном, которого послали служить охранником Ника.

Круто, так ведь?

Ник вытянул руку и начал жестикулировать, показывая Калебу, что он не может впустить его.

Калеб посмотрел направо и налево, прежде чем распался на мелкие частицы прямо на дороге. Он превратился в прозрачную красную дымку, которая просочилась сквозь сломанную дверь. Она струилась по земле, как странный туман и стала Калебом напротив Ника.

Он приподнял бровь.

— Продолжай использовать эту руку и всех узнают, что ты ненормальный.

Ник протянул ему швабру и вернул руку в повязку.

— Я работаю над этим.

У Калеба были темные волосы и умные глаза, и он всегда одевался в безупречную дизайнерскую одежду. И у него было тело и лицо, за которые Ник убил бы. Мускулистый и красивый по-голливудски. Хотя Ник не был уродом, но он все еще был долговязым и неуклюжим, как большинство парней его возраста. Его тело росло так быстро, что он постоянно терялся в местоположении своих конечностей, и постоянно врезался во что-то и ударялся коленками. Самый худшей частью этого было то, что он постоянно наступал на ноги девушке, когда пытался усесться в кафетерии.

Ага… не удивительно, что у него не было девушки.

— Как ты себя чувствовал этим утром? — спросил Ник.

— Так, будто мой зад пинали куча чокнутых демонов. А ты?

— Немного лучше. Но лишь немного. Что привело тебя сюда?

— Я попытался дозвониться до тебя, но ты не ответил. После вчерашней ночи я разволновался. Я испугался, что что-то, возможно, съело тебя, пока я посмел пару часов потратить на исцеление, и вот я здесь, пытаюсь убедиться, что ты все еще дышишь, чтобы и я мог продолжать дышать.

Странно. Его телефон не звонил. Ник достал его и проверил. Естественно, там был пропущенный звонок. Хмм… Наверное, его заблокировал Грим. Злобный смертельно опасный тролль. Но в этом был смысл. Смерть не хотел, чтобы его беспокоили.

Калеб мотнул подбородком в сторону Ника.

— Что ты тут делаешь?

— Бабба и Марк заставили убираться.

Калеб закатил глаза.

— Да пожалуйста, — он щелкнул пальцами, и все стало так, как было до сражения.

Челюсь Ника упала, он был впечатлен сверхъестественными демоническими силами друга.

— Боже, я должен этому научиться. Но должен сказать, это выдаст нас быстрее, чем работа рукой, которая должна быть повреждена.

Калеб заворчал и вернул сломанную дверь и немного остальных повреждений, так чтобы было похоже на обычную уборку.

— Кстати, утром у меня раздался странный звонок.

— От кого?

— От нового футбольного тренера.

Ник почесал подбородок.

— Чувак, так быстро.

— И я о том же. Он сказал, что из-за финала штата ему позвонили из школы и предложили работу вчера в обед.

Ник присвистнул. Едва старого тренера задержали за убийство директора, как они уже нашли ему замену. Какие хладнокровные.

— Что еще он сказал?

— Спросил, знаю ли я тебя. Так как мы потеряли половину команды из-за атаки зомби, ему нужно заменить игроков. — Калеб кивнул на руку Ника. — Я сказал ему, что ты был ранен и не можешь играть. Он сказал, что в таком случае он возьмет парочку тех, кто согревает скамейку запасных, наденет на них форму, чтобы мы не рисковали местом в финале.

— Я точно могу погреть скамейку. Моя мама говорит, что в этом я лучший.

— Что за…? Как ты сюда забрался.

Оба обернулись к Баббе, который пялился на них из-за штор.

Калеб указал на Ника пальцем.

— Ник меня впустил.

— Как? — Бабба бросился к двери, чтобы убедиться, что они все еще были закрыты на цепь.

— Я протиснулся в щель. Я как мышь. Для меня не надо много места.

Бабба подозрительно посмотрел на него.

— Не делай этого снова. Ты мог что-нибудь сломать, и твои родители подали бы на меня в суд.

— Прости.

Бабба осмотрел убранный магазин, и направил свое внимание на Ника.

— Хорошая работа, сопляк. Все выглядит отлично.

— Калеб помог.

— Еще немного и все будет готово. Теперь, если мне удастся заставить Марка убрать телефон и перестать делать паузы, мы сможем закончить до начала Опры.

Калеб и Ник обменялись радостными ухмылками.

— Бабба, а что ты будешь делать, когда они отменят шоу?

— Закрой свой рот, мальчик. В этом магазине это кощунство. Будешь говорить подобное, и я вышвырну тебя в окно, как бродяжку в старые времена на Западе.

Калеб сделал шаг назад.

— Учитывая то, что меня едва не поджарило заживо в твоем внедорожнике вчера ночью, я не хочу получить еще больше повреждений, если позволите.

Бабба указал на него:

— Помни это, — затем он развернулся и покинул их.

Калеб покачал головой.

— Это самый странный человек на свете.

— И не говори.

Когда Калеб подошел ближе, маятник начал нагреваться. Так сильно, что Ник зашипел от боли. Он достал его. Глаза Калеба приняли яркую желто-оранжевую демоническую форму.

— Где ты это взял?

В желудке Ника появился холодный камень, когда он начал размышлять, что означала подобная реакция.

— Мне сказали, что он защищает меня от зла. Почему он реагирует на тебя, Калеб? О чем ты мне не сказал?

Но как только он задал вопрос, в голове возникла картина.

В этом видении Калеб убивал его.

Date: 2015-07-17; view: 386; Нарушение авторских прав