Именем закона. К двум часам дня они успели преодолеть сотню миль к западу, и Джеку Сойеру казалось, что он тоже бежал за луной — так ему было легко

К двум часам дня они успели преодолеть сотню миль к западу, и Джеку Сойеру казалось, что он тоже бежал за луной — так ему было легко. Выспавшийся Волк посадил его на плечи и легко покрыл расстояние от сарая до Дэйлвиля.

Они приблизились к закусочной. Волк остался ждать снаружи, а Джек вошёл вовнутрь. Прежде всего он отыскал мужскую уборную. Там он вымыл руки, лицо, шею. Подумав немного, намылил голову. Одно за другим летели на пол бумажные полотенца.

Приведя себя в порядок, мальчик вошёл в зал. Официантка с любопытством рассматривала его, пока он делал заказ. Джек решил, что её заинтересовали его мокрые волосы. Она не сводила с него взгляда и тогда, когда принесла на подносе еду.

Первый сэндвич растаял во рту. За ним последовал стакан сока. Джек был так голоден, что не успевал хорошо пережёвывать пишу. В три захода он проглотил второй сэндвич, за ним третий. И приступал к четвёртому, когда сквозь застеклённую дверь заметил, что Волка обступила толпа детворы. Мясо застряло у него в горле.

Джек поспешил на улицу, на ходу запихивая в рот пиццу и обливаясь стекающим с неё томатным соусом. Дети окружили Волка с трех сторон, глазея на того с ещё большим интересом, чем официантка на Джека. Волк сжался в комок, стараясь казаться как можно меньше, и втянул шею в плечи. Увидев Джека, он с облегчением вздохнул.

Высокий парень в джинсах, лет двадцати на вид, выходя из стоявшей неподалёку машины, улыбнулся.

— Съешь бутерброд, Волк, — как можно естественней предложил Джек и протянул Волку тарелку. Волк осторожно взял еду и откусил кусочек, ритмично заработав челюстями. Стоящие вокруг дети хихикали.

— Что это он? — спросила маленькая девочка с реденькими светлыми волосиками, сквозь которые просвечивалась розовая кожица. — Это чудовище?

А шалопай лет семи-восьми показал на Волка пальцем и заорал:

— Это Фредди Крюгер! Фредди! Да? Да? Верно?..

Волк торопливо поглощал еду. По подбородку стекал сок. Кусок мяса был проглочен с невероятной скоростью и тарелка быстро опустела. Джек взял её из рук Волка.

— Нет, это мой двоюродный брат. Он не чудовище и не Фредди Крюгер. Почему бы вам не оставить нас в покое, дети? Кыш отсюда!

Они не уходили. Волк теперь облизывал пальцы.

— Если ты будешь позволять смеяться над ним, он обязательно станет чокнутым, — сказал проходящий мимо парень. Он шёл своей дорогой, и большинство детей двинулось за ним.

— Уходите, пожалуйста! — взмолился Джек, но неугомонные дети не желали расходиться.

Волк клацнул зубами.

— О БОЖЕ, НЕ СМОТРИТЕ НА МЕНЯ! — воскликнул он. — НЕ ДЕЛАЙТЕ ИЗ МЕНЯ ПОСМЕШИЩЕ! ВСЕ ДЕЛАЮТ ИЗ МЕНЯ ПОСМЕШИЩЕ!

Дети разбежались. Волк проводил их взглядом. Он был унижен.

— Волк не хочет, чтобы над ним смеялись, — объяснил он Джеку. — Но они ещё слишком малы.

— Достаточно большие, чтобы задать им хорошую трёпку, — раздался чей-то голос, и Джек увидел, что парень из красного грузовика улыбается им. — Никогда не видел ничего подобного. Так вы — братья?

Джек кивнул.

— Эй, я не хочу сказать ничего плохого, — он приблизился к ним, стройный молодой человек в синем комбинезоне. — И я ни над кем не собираюсь смеяться. — Он помолчал, потерев руку об руку. — Мне только кажется, что вы куда-то едете.

Джек бросил взгляд на Волка, который не сводил с говорящего глаз, скрытых за очками.

— Я учился здесь, в Дэйлвиле, — продолжал парень, — и я добирался однажды автостопом отсюда до северной Калифорнии и обратно. Если вы хотите попасть на запад, могу подвезти.

— Не могу, Джекки, — тихо сказал Волк.

— Куда на запад? — спросил Джек. — Нам нужно в Спрингфилд. У меня друг в Спрингфилде.

— Нет проблем, сеньоры, — поднял руки вверх парень. — Я еду в Каюгу. Через час или полтора вы будете на полпути к Спрингфилду.

— Не могу, — опять взмолился Волк.

— Только есть одна проблема. На сидении у меня лежит груз. Один из вас сядет в кабину, другой поедет в кузове.

— Ты не представляешь, как это здорово, — улыбнулся Джек — Мы с удовольствием прокатимся с тобой.

Парня звали Бак Томпсон. Джек уселся в кабине, рядом с пластиковыми сумками, плотно закрытыми на замок. Бак сел на место водителя и предложил Джеку пиццу.

— Мне кажется, ты все ещё голоден. Эй, ешь скорее, а то, её слопает твой братец.

Они тронулись с места.

Волк ехал в кузове, опьянённый скоростью и встречным ветром, бьющим в лицо. Глаза Волка слезились, его мотало от борта к борту, но ему очень нравился такой способ передвижения.

Бак Томпсон представился фермером. Он болтал без остановки в течение семидесяти пяти минут и не задал Джеку ни одного вопроса. Когда он притормозил неподалёку от Каюги, то поискал в кармане сигарету и заявил:

— Я слыхал о красноглазых людях. Но твой братец — это нечто совершенно выдающееся, — он протянул сигарету Джеку. — Когда он впадёт в истерику, дай ему это. Советую, как врач.

Джек взял подарок и вылез из кабины.

— Спасибо, Бак, — крикнул он шофёру.

— Парень, я думал, что обалдею, когда увидел, как он ест, — радостно засмеялся Бак. — И как ты с ним управляешься?

Как только Волк понял, что путешествие закончилось, он выпрыгнул из кузова.

Грузовик сорвался с места, окутав их облаком выхлопного газа.

— Давай опять сделаем так же! — попросил Волк. — Давай опять прокатимся!

— Мне тоже этого хочется, — ответил Джек — Пошли. Мы немного прогуляемся. Кто-нибудь обязательно будет проезжать мимо.

Он подумал, что удача вернулась к нему, что скоро они с Волком доберутся до Иллинойса, до Спрингфилда, до Ричарда Слоута. Но он торопился в своих планах. Вскоре опять начались неприятности и так внезапно, что он не успел даже осмыслить их.

Ещё не скоро увидит Джек Иллинойс.

События стали развиваться с бешеной скоростью через десять минут после того, как друзья прошли мимо придорожного знака, оповещающего, что они находятся сейчас в Каюге.

Каюга уже была видна им. Справа и слева простирались поля; на горизонте виднелся городок. Навстречу ехал автомобиль.

— Ехать назад? — воскликнул Волк, шутливо хватаясь руками за голову.

— Волк едет назад! О, Боже!

— Это было бы глупостью, — ответил Джек. — Опусти руки, Волк, а то он подумает, что ты хочешь притормозить его.

Волк быстро опустил руки. Машина резко притормозила, чуть не зацепив их крылом.

— Мы не едем назад? — спросил Волк с какой-то детской интонацией.

Джек покачал головой. Он рассматривал овальный медальон, прикреплённый к крылу машины.

Полиция.

— Это полицейский, Волк. Коп. Давай идти и делать вид, что ничего не случилось. Мы не хотели его останавливать.

— Что такое коп? — спросил Волк. — Коп убивает Волков?

— Нет, — ответил Джек. — Полицейские не убивают Волков.

Это не помогло. Волк дрожащей рукой ухватился за Джека.

— Отойди от меня, Волк, прошу тебя, — прошептал Джек. — Ему это покажется странным.

Волк убрал руку.

Джек взглянул на фигуру за рулём полицейской машины, потом развернулся и пошёл в обратном направлении. То, что он увидел, не вдохновило его. Лицо полицейского не внушало доверия. А Волк не мог скрыть охватившего его ужаса. Глаза его бегали, зубы стучали.

— Тебе действительно понравилось ехать в кузове? — спросил его Джек, пытаясь отвлечь.

— Волк выдавил из себя подобие улыбки. Полицейская машина подъехала ближе. Водитель изучающе посмотрел на них. Потом он проехал мимо.

— Все в порядке, — сказал Джек. — Он поехал своей дорогой. Все в порядке, Волк.

Он вновь повернул назад, и внезапно услышал, что звук мотора полицейской машины вновь приближается.

— Коп возвращается!

— Тогда идём в Каюгу, — решил Джек. — Поворачивай оглобли и делай все, как я. Не смотри на него.

Волк и Джек побрели назад, делая вид, что не замечают машину. Волк издал звук, напоминающий то ли вздох, то ли вой.

Полицейская машина обогнала их, осветив фарами, и остановилась, перегородив дорогу. Офицер вышел из машины и направился к нашим героям. Он был высоким и мускулистым. Коричневая форма ладно сидела на нем.

— Итак, куда мы направляемся?

Волк поглубже засунул руки в карманы брюк, стараясь спрятаться за спиной Джека.

— Мы идём в Спрингфилд, сэр, — ответил Джек. — Мы пытаемся добраться туда автостопом.

— А что это за парень с тобой?

— Он мой двоюродный брат, — быстро сказал Джек, чтобы Волк не успел перебить его. — Я должен доставить его домой. Он живёт в Спрингфилде со своей тётей Элен, то есть с моей тётей Элен. Она учительница. В Спрингфилде.

Полицейский безучастно окинул их взглядом.

— Ваши имена.

Перед мальчиком встала проблема: Волк все время называл его Джеком; ему не удастся обмануть копа.

— Я — Джек Паркер, — сказал он. — А он…

— Придержи язык. Пусть скажет сам. Ты, подойди. Ты ещё помнишь своё имя, болван?

Волк пробормотал что-то невразумительное.

— Я что-то не слышу тебя, сынок.

— Волк, — прошептал тот.

— Волк. Допустим. А как твоё имя?

Волк широко раскрыл глаза и сдвинул ступни ног.

— Иди сюда, Фил, — сказал Джек, надеясь, что Волк поймёт его намёк.

Но не успел он договорить, как Волк затряс головой и заорал:

— ДЖЕК! ДЖЕК! ДЖЕК ВОЛК!

— Иногда мы зовём его Джеком, — попытался исправить положение мальчик, понимая, что все пропало. — Это потому, что он очень любит меня, и иногда только мне удаётся справиться с ним. Я, наверное, даже задержусь в Спрингфилде на несколько дней после того, как доставлю его домой — хочу убедиться, что с ним все в порядке.

— От твоей трескотни у меня разболелась голова, сынок. Почему бы тебе и малышу Джеку-Филу не сесть рядышком на заднее сиденье моей машины и не прокатиться со мной в город?

Джек не сдвинулся с места, и тогда полицейский достал из кобуры пистолет.

— Быстро в машину. Он — первый. Я хочу разобраться, почему в обычный учебный день вы болтаетесь в ста милях от дома. В машину! Быстро!

— Ой, офицер, не нужно, — взмолился Джек, и к нему присоединился Волк:

— Нет! Не могу!

— У моего брата есть проблема, — продолжал Джек. — Он болен клаустрофобией и начинает бесноваться, когда оказывается в замкнутом пространстве, особенно в салоне автомобиля. Мы можем ехать только в грузовиках, причём он садится в кузов.

— Быстро в машину! — повторил полицейский. Он сделал шаг вперёд и открыл дверцу.

— НЕ МОГУ! — заорал Волк. — Волк НЕ МОЖЕТ! Там воняет, Джекки. Воняет!..

На лице его возникла гримаса отвращения.

— Посади его в машину, или это придётся сделать мне, — приказал Джеку коп.

— Волк, это ненадолго, — дотронулся Джек до руки Волка, подталкивая друга к задней двери машины. Волк упирался, как мог. — Пожалуйста, — терпеливо попросил Джек. — Мы должны сделать это.

Но Волк был напуган. Он отрицательно качал головой.

Полицейский обошёл Джека сзади и достал что-то из кармана. Джек успел заметить, что это не пистолет; раздался щелчок и полицейский одним рывком втолкнул Волка в машину.

— Садись рядом, — скомандовал он Джеку.

Через пару минут, после того как безжизненное тело Волка дважды чуть не выпало на дорогу, они ехали в Каюгу.

— Я знаю, что произошло с тобой и твоим чёртовым братцем — если, конечно, он твой брат, в чем я сильно сомневаюсь. — Полицейский пристально посмотрел на Джека в зеркало.

Кровь в жилах Джека застыла. Он вспомнил о сигарете в кармане; достал её и смял в руке, чтобы полицейский не успел ничего заметить.

— Я одену на него туфли, — сказал Джек, — а то они потеряются.

— Оставь, — буркнул полицейский, но не стал мешать мальчику, наблюдая за ним. Улучив момент, Джек быстро сунул размятую сигарету в рот. Вкус марихуаны заполнил его. Мальчик разжевал сигарету и проглотил её.

— Тебя ожидает сюрприз, — сказал кои. — Мы очистим твою душу.

— Очистите мою душу? — переспросил Джек.

— И украсим твои руки парочкой мозолей, — весело добавил полицейский, наблюдая в зеркало, как Джек растерянно хлопает глазами.

Муниципалитет Каюги помещался в старом мрачном особняке, насквозь продуваемом сквозняками. С потолка капала вода.

— Я хочу кое-что объяснить вам, парни, — полицейский вёл их по коридору. — Вы не арестованы, ясно? Вас пригласили для беседы. Я не хочу слышать просьбы о возможности позвонить по телефону. Вы не получите её, пока не сообщите своих имён и куда идёте. Слышите меня? Мы направляемся к судье Грозадетей, и если вы не скажете нам правду, то у вас будут большие неприятности. Пошевеливайтесь же!

В конце коридора была одна-единственная дверь, и полицейский распахнул её. В комнате сидела женщина средних лет в очках и чёрном платье.

— Ещё два беглеца, — сообщил коп. — Доложите ему, что мы здесь.

Она кивнула, сняла телефонную трубку и сказала в неё несколько слов.

— Можете войти, — обратилась женщина к ним; её глаза удивлённо перебегали с Волка на Джека и обратно.

Полицейский провёл их через приёмную и открыл дверь в комнату вдвое большую, одна стена которой была заставлена стеллажами с книгами, фотографиями и дипломами. За столом сидел высокий худощавый мужчина в тёмном костюме, ослепительно белой рубашке и галстуке. Лицо его избороздили морщины, как глобус — параллели и меридианы. Волосы сидящего были черны, как смоль. В воздухе висел дым от сигареты.

— Ну, что у нас, Фрэнки? — его голос был театрально драматичен.

— Я поймал двух парней на дороге.

При взгляде на Джека судья Грозадетей растянул губы в улыбке.

— У тебя есть какие-нибудь документы, сынок?

— Нет, сэр, — ответил Джек.

— Рассказал ли ты лейтенанту Уильямсу всю правду? Он, очевидно, так не думает, иначе ты не был бы здесь.

— Да, сэр.

— Итак, расскажи и мне твою историю.

Он прогуливался вокруг стола, выпуская из ноздрей струйки дыма. Его глаза буравили мальчика, и в них не было снисхождения.

Джек глубоко вздохнул.

— Меня зовут Джек Паркер. Это мой двоюродный брат, и его тоже зовут Джек. Джек Волк. Но его настоящее имя Филипп. Он жил у нас в Дэйлвиле, потому что его отец умер, а мать тяжело заболела. Я вёз его в Спрингфилд.

— Он полоумный?

— Немного, — ответил Джек, взглянув на Волка. Его друг, казалось, ничего не понимал.

— Как зовут твою маму? — спросил судья Волка.

Тот никак не отреагировал. Его глаза были полуприкрыты, руки он глубоко засунул в карманы.

— Её зовут Элен, — сказал Джек. — Элен Воган.

Судья отошёл от стола и приблизился к Джеку.

— Ты случайно не пьян, сынок? Ты немного не в себе.

— Нет.

Судья Грозадетей подошёл к нему вплотную.

— Дай-ка мне понюхать, что за запах у тебя во рту.

Джек открыл рот и выдохнул.

— Нет. Я ошибся, — судья вновь отошёл. — Но это ещё не вся правда, верно? Не пытайся обмануть меня, мальчик.

— Мне стыдно, но мы голосовали на дороге, — сказал Джек. Ему было трудно строить фразы — начинала действовать марихуана. — Хотя это было сложно, потому что Волк, то есть Джек, ненавидит ездить в машинах. Мы больше никогда не будем делать этого. Мы не совершили ничего дурного, сэр, и это вся правда.

— Ты не понял, сынок, — сказал Судья, и его глаза опять моргнули.

«Ему это нравится», — понял Джек.

Судья Грозадетей медленно прохаживался вдоль стола.

— Голосовать на дороге — не преступление. Но вы, два мальчика, одни на дороге, едущие неизвестно куда и неизвестно откуда — это повод для беспокойства.

Его голос напоминал тягучий мёд.

— У нас есть исправительное учреждение для мальчиков вроде вас. Оно называется Солнечный Дом для Беглецов Гарднера. Мистер Гарднер работает с подростками, попавшими в беду. Мы посылаем ему найдёнышей, и он в кратчайшие сроки наставляет их на путь истинный. Это великолепно, не правда ли?

Джек возражал, хотя его рот как будто заполнила какая-то вязкая смесь.

— О, сэр, но ведь мы действительно пытались попасть в Спрингфилд…

— Я очень рад, — улыбнувшись во весь рот, сказал судья. — Но я добавлю кое-что. Когда вы будете на пути к Солнечному Дому, я позвоню в Спрингфилд и узнаю телефон этой Элен… Волк, так? Или Элен Воган?

— Воган, — повторил Джек, слегка краснея.

— Да, — задумчиво кивнул судья.

Волк потряс головой и положил руку на плечо Джека.

— Сынок, — обратился к нему судья. — Сколько тебе лет?

Волк вновь моргнул и посмотрел на Джека.

— Шестнадцать, — сказал Джек.

— А тебе?

— Двенадцать.

— Ты выглядишь на несколько лет старше. Тогда ещё больше причин помочь тебе именно сейчас, пока ты не попал в настоящую беду — верно, Фрэнки?

— Аминь, — ответил коп.

— Вы, мальчики, предстанете здесь через месяц, — продолжал судья. — Посмотрим, станет ли ваша память лучше. Почему у тебя так покраснели глаза?

— От удовольствия, — ответил Джек, и полицейский прыснул, не в силах сдержать смех.

— Уведи их, Фрэнки, — приказал судья. Он уже набирал телефонный номер. — Через тридцать дней вы будете совсем другими. Помяните мои слова.

Пока они спускались по ступенькам муниципалитета, Джек спросил Фрэнка Уильямса, почему судья поинтересовался их возрастом. Тот повернул к мальчику круглое лицо:

— Наше исправительное заведение принимает мальчиков от двенадцати до девятнадцати лет, — он усмехнулся. — Как это ты ничего не слышал по радио? Это наша главная достопримечательность. Я уверен, что о ней знают и в Дэйлвиле.

Через двадцать минут они мчались к цели.

Волк замер на сидении. Фрэнк пригрозил ему дубинкой и сказал:

— Тебе мало, осел? Я могу и добавить.

Волк задрожал, но последовал за Джеком в машину. Он зажал двумя пальцами нос и дышал через рот.

— Мы уедем отсюда, Волк, — сказал Джек ему прямо в ухо. — Через несколько дней мы будем уже далеко отсюда.

— И не надейся, — донеслось с переднего сидения.

Джека это не смутило. Он был уверен, что они сумеют вырваться на свободу.

— Вот это место, — окликнул его коп. — Ваша будущая обитель.

Джек увидел высокую стену, за которой ничего не было видно. Перелезть через неё было невозможно. Стена окружала Солнечный Дом. Машина подъехала к воротам и остановилась.

— Здесь около шестидесяти акров, — сказал Уильямс. — И кругом сплошные стены. Так что оставьте надежду сбежать отсюда.

Когда полицейская машина подъехала к воротам, они распахнулись, пропуская прибывших.

— Телекамера, — пояснил полицейский. — Здесь уже ждут вас.

Джек подался вперёд, прильнув лицом к окну. В поле работали мальчики в одинаковых куртках. Они убирали пшеницу.

— На вас, двух идиотах, я заработал двадцать баксов, — сказал Уильямс. — Плюс двадцать судье Грозадетей. Ну, разве не здорово?

Date: 2015-07-17; view: 333; Нарушение авторских прав