ГЛАВА 11. Октябрьское солнце низко висело в небе, когда я входила в церковь, его лучи пробивались сквозь витражные стекла

Октябрьское солнце низко висело в небе, когда я входила в церковь, его лучи пробивались сквозь витражные стекла, превращая окружающую обстановку в нечто мистическое, как будто место находилось в неком радужном измерении, где ничто не могло разрушить подобную красоту. Службы пока не было, но скамейки уже были полны, верующие стояли на коленях, руки молитвенно сложены перед ними, головы склонены в молитве.

Многие перебирали четки, и я слышала низкое бормотание их "Дева Мария". Некоторые просто наслаждались комфортом помещения, вместо того чтобы перебирать четки или направить взор к распятию, что весело напротив, они рассматривали верующих. И конечно меня.

Мой потрепанный черный плащ, черные ботинки, волосы в беспорядке и окровавленный топ. Я гадала, отчего они еще не убежали с воплями отсюда.

Вообще-то, когда эта мысль закралась ко мне в голову, так и произошло. Седой старик встал, его пальто висело на его тощих плечах как на пугале. — Это она, — сказал он. — Девушка из телевизора. Она резвилась с демонами, это точно она!

Головы повернулись ко мне. Женщины хватали своих детей и пятились. Мужчины вставали, на их лицах была написана показушная смелость, руки крепко сжаты в кулаки, как будто у них был хоть малейший шанс победить меня. — Ну, кто хочет поговорить? — рявкнула я, чистая злость росла во мне. Я рисковала сестрой, своей жизнью, своей душой ради этих людей, а они наступали на меня, даже не попытавшись понять? Да что с ними такое?

Тьма во мне крутилась и извивалась, побуждая наброситься на этих глупцов. Людей, которые не понимали, кем я была и что я делала, а лишь хотели выместить свои страхи и обвинить тех, кто отчаянно пытался спасти их. — Вы точно хотите поговорить со мной?

Тощий высокий мужчина вышел вперед. — Я тебя тоже видел, — сказал он. — Но я думаю, ты не развлекалась с ними, ты боролась.

Я задержала дыхание, а затем медленно выдохнула. Наконец-то хоть кто-то обратил внимание. — Да, это так. — Я задрала подбородок. — Этим я и занимаюсь.

Он осмотрел меня сверху донизу, лицо спокойное и круглое, но взгляд быстрый и острый. — Плевать на битву, — сказал он. — А за что борешься?

— А ты и правда хочешь знать? — Я не знала, зачем я вообще там стояла, занималась пустым трепом, но что-то во мне говорило остаться. Присмотреться. Не так уж сложно выполнить. В тот момент никто не пытался убить меня. И это уже было хорошо.

За ним, собрались еще несколько человек, на лицах которых было явно выраженно любопытство. Многие все еще стояли позади, определенно не доверяя тому, кто боролся на мосту с двумя похожими на волков чудовищами и мужчиной — птеродактилем.

Мужчина посмотрел на маленькую группку за ним и затем протянул руку крошечной женщине с ребенком на коленях.

Она шагнула вперед и взяла его за руку. — Да,— сказала она. — Мы очень хотим знать.

— Армагеддон, — сказала я, что вызвало несколько возмущенных возгласов рядом со мной.

Мужчина крепче сжал руку жены, но его глаза не оставляли меня. — Если ты проиграешь, то и для нас все будет кончено. — Это было утверждение, не вопрос.

— Да.

Он медленно кивнул, как будто принимая это во внимание, и когда снова поднял голову, чтобы посмотреть на меня, я резко вздохнула.

Потому что лицо, что я видела ранее, размылось, и его заменила маска воина. Гавриил.

Я резко вздохнула и сделала быстрый шаг назад, но мужчина, казалось, не заметил.

— А ты собираешься проиграть? — спросил он, и хотя он говорил голосом ангела, его слова, казалось, звучали будто из воздуха.

Я покачала головой и задрала подбородок. Уверенно. — Нет, — сказала я. — Не собираюсь.

Иллюзия спала, и мужчина напротив, стал снова просто мужчиной. Я моргнула, гадая, а не сыграл ли мой разум со мной злую шутку. В конце концов, я решила, что это не важно. Потому что я имела в виду то, что сказала — я не собираюсь проигрывать.

Но чтобы удовлетворить свои амбиции, мне нужна была помощь. — У Отца Карлтона был ассистент? — спросила я. Может другой священник? Кто-то с кем он мог поделиться информацией?

Круглолицый мужчина нахмурился. — Я не знаю. Но думаю, что да.

— Он был близок с монсеньором, — сказала его жена.

— Он здесь?

Они переглянулись. — Он…он нехорошо себя чувствует.

— Не заставляйте меня объяснять насколько это важно.

Мужчина посмотрел на жену, а затем кивнул. — Отведи ее, — сказала она, когда сзади нее раздалось протестующее бормотание. К чести обоих они проигнорировали ворчание, и никто не решился выступить в открытую. Они может и верили, что я демон, собирающийся убить монсеньора, но кажется, никто не собирался выйти вперед и сделать с этим что-то.

Темная вспышка пробежала сквозь меня, презрение к тем, кто пришел сюда, уселся на свои задницы и молился, но даже не пошевелил пальцем, когда поверили, что что-то плохое должно произойти. Если это вера так усмиряла их, то, наверное, моя нехватка ее была не таким уж недостатком. Я, по крайней мере, хоть что-то делала.

Мужчина, в которого возможно вселился Гавриил, вел меня в конец собора, вниз по обычным коридорам, которые могли бы быть в любом офисе. Я думала, что мы остановимся около одной из дверей и войдем в офис, но мы продолжали двигаться по зданию пока, наконец не вышли на ландшафтный внутренний двор. — А где мы… — Сюда, — сказал он, указывая на тропинку, усыпанную гравием. Я огляделась вокруг и неожиданно встревожилась. Может этот парень вовсе не был на моей стороне. Может он вел меня на убой.

Да, спасибо, Мисс Параноик, может он вел меня к белоголовому мужчине, чья кожа была так тонка, что я могла увидеть кровь, бегущую по его венам.

Я задержала дыхание, успокаивая себя. Здесь не проливалась кровь, и я не собиралась позволить выскочить своей жажде крови, лишь от мыслей, о том, что там текло. Этому не бывать.

— Монсеньор Чёрч, — сказал мой проводник, и потряс мужчину спящего в садовом кресле за плечо. — Монсеньор?

— Чёрч?^[2]

Мужчина улыбнулся. — Он соответствует своему имени.

С ним все в порядке?

Он еще раз осторожно потряс его за плечо. — Он живет прямо здесь. Бонус от епархии, я так полагаю. Он слегка слаб головой, но Отец Карлтон приглядывал за ним. — Он посмотрел на меня, и я заставила себя не реагировать, как будто этот мужчина мог знать, что я натворила. Думаю, придет новый пастор и присмотрит за монсеньором. Отец, — сказал он, приблизившись к его уху и громко заговорив. — Отец, проснитесь. У вас гость.

Старик вздрогнул и подпрыгнул, слезящиеся глаза моргали, пока он переводил взгляд с моего проводника на меня. — Уже утро?

— Еще нет, сир. Я кое-кого привел поговорить с вами.

— Это Мисси? Она собиралась принести сегодня новую книгу. Она мне читает, — сказал он, вглядываясь в меня. — Мои глаза слабы. Тяжело читать. Для меня это делает Мисси.

— Мисси переехала, помните? В прошлом году. Но я думаю, Бэт придет завтра почитать вам еще одну главу из «Графа Монте-Кристо».

— Хороший мальчик. — Он потрепал мужчину по руке и повернулся ко мне. — Славно, что вы пришли, но обо мне уже заботяться.

— Нет, она…

— Мне нужен ваш ответ на один вопрос, — сказала я, надеясь сократить весь процесс. — Об Отце Карлтоне и о Ящике Шанкара.

Он поднял голову вверх, слабые глаза неожиданно остро сфокусировались. Его рот раскрылся, и он осмотрел меня с ног до головы. Затем он обернулся к мужчине, который привел меня сюда, потянулся и взял его за руку. — Оставь нас, пожалуйста.

— Но…

— Пожалуйста. Джеффри. Иди.

— Все в порядке, — сказала я. — Даю слово.

Взгляд, которым он одарил меня, не указывал на то, что он был впечатлен моим обещанием. Но он сделал, как попросил монсеньор, и ушел, бросив прощальный взгляд, прежде чем свернуть за угол.

— Что ты знаешь о ящике? — сказал он.

— Я знаю, что нам нужно найти другой. Или что-то, что служит тем же целям.— Я подвинула металлический садовый стул, затем уселась напротив него. Мой плащ откинулся, демонстрирую нож, прикрепленный к бедру.

— Тогда, это ты.

— Я?

Он кивнул на нож. — Судя по описанию Антонио убийцы Отца Карлтона. Я думал. Но теперь, я уверен.

— Антонио? — спросила я, но боюсь, я знала ответ. Я убила Отца Карлтона, но не все в той комнате погибли. Антонио, полагаю, я лишь слегка ранила.

— Он был здесь. Ты отрицаешь те вещи, что сделала по его словам?

— Я не знаю Антонио. Я не знаю, что сделала по его словам. Но я не отрицаю.

Его лицо ужесточилось. — Уходи.

Я приблизилась. — Мне нужно исправить это. Разве вы не видите? Я должна сделать все правильно. — Я так сильно зажмурила глаза, испуганная мыслью, что вот — вот бы из моих глаз хлынули слезы. — Я не знала, что я делала. Я не понимала последствий.

— Плохие, — сказал он, его голос снова начал терять сосредоточенность. — Плохие последствия.

— Ага. Могу и так сказать. Вы можете мне помочь? Вы мне поможете?

Он склонил голову и осмотрел меня сверху вниз. Я постаралась выглядеть невинной и вызывающей доверие, но не уверена, что справилась. — Они обманывают, знаешь, — сказал он.

— Кто?

— Демоны.

Я отклонилась назад, настороженно смотря на него. — Ага, — сказала я. — Знаю.

— Заставляют пройти сквозь огонь. Заставляют страдать. Нужно быть сильнее. Не упасть. Упадешь и сгоришь. Вера, дитя. Когда нужно, взываешь к святым и ангелам, но в конце, лишь вера делает тебя сильнее.

— Я знаю, — признала я. — И я нахожу ее по чуть-чуть. Но сейчас мне надо найти ключ. Вы поможете мне? Вы можете мне помочь?

— Они хитрые, эти дьяволы. Приходят в виде красивой женщины. Приходят в виде невинного дитя. Говорят, что нужна помощь,что они помогут. Говорят, что им нужно закрыть врата, хотя все что им нужно, спрятать ключ и открыть их навсегда.

— Это не обо мне, — сказала я.

Он посмотрел вверх, и растерянность исчезла с его лица. — Откуда ты знаешь?

Я почувствовала вес Ключа Ориса на шее. И хотя моя голова говорила не показывать его, мое сердце твердило иначе. Вера. Просто верь.

— Это, — в итоге сказала я, взявшись рукой за цепочку. — Вы знаете, что это?

Он наклонился вперед, а затем достал очки из переднего кармана его одеяний. Он надел их, прищурился в них и резко вздохнул.

— Вы знаете? — спросила я. — Скажите, что это?

— Соблазн, — выдохнул он.

— Ключ Ориса, — сказала я, игнорирую то, что он сказал истинную правду. — Вы знаете, что он делает?

— Я лишь видел картинки. Наброски. Грубые описания. — Он потянулся за ним, а я забрала его. — Как..

— Не важно, — сказала я. — Смысл в том, что я могу удержать врата открытыми, если захочу. И если бы я захотела, я бы не беспокоилась о Ящике Шанкара или другом ключе. — Я положила руку поверх ожерелья. — Это мой козырь. Что означает, что я ищу Ящик Шанкара, ищу иной способ закрыть врата, потому что я хочу использовать их, а не уничтожить.

— Возможно, — сказал он. — А возможно твои слова ничего не значат.

— Твою мать! — мое терпение лопнуло, и я едва была готова выпрыгнуть из кресла и трясти старика, пока он не скажет мне все что нужно. — Вы знаете, что произойдет, если я не найду этот ключ? — я сжала кулаки, моя челюсть напряглась, я пыталась уменьшить свой гнев. — Просто скажите, есть ли иной ключ? Реальный ключ? Что-то что я могу взять и положить в ладонь? — Что-то, хотела я спросить, что не было мной.

— Я не знаю, — сказал он и съежился, как будто ожидал удара. Черт со всем этим, я напугала священника. Что, я уверено повысила свой уровень грехов. Вероятнее всего моим единственным способом попасть на небо было спасение мира, и пока я в этом не преуспевала. Особенно, если все что он говорил, было правдой. Потому что, если он не знал, то тогда я не имела понятия, кто мог бы знать.

— А что насчет Антонио, того, который помогал Отцу Карлтону? Мы можем его спросить?

— Мертв, — сказал монсеньор и перекрестился. — Перебегал дорогу. Сбит на смерть, так сказала полиция, но я знаю, что это не так. Они хотели убедиться. Хотели убедиться, что никто не сможет последовать по стопам Отца Карлтона.

— Я не спрашивала, кто эти «они». Демоны.

— Хорошим человеком был он. Божьим человеком. Хотя и не помог бы тебе. Не знал ничего. Ни об этом. Ни о другом ключе. Ни о способе запереть врата накрепко. — Он уставился на меня. — Знаешь, оно приближается. Скоро врата раскроются и…

— Ага. Я вроде как надеюсь, что нам удастся избежать и… — я еще ближе пододвинула стул. Чуть больше, и я бы сидела у него на коленях. — Антонио не знал, но вы то знаете? Верно?

Не очень много, — сказал он. — Я знаю немногое.

— Вы скажете мне, что знаете?

Он моргнул, выражение глаз снова затуманилось. — О чем? О чем мы говорили?

— Врата, — сказала я. — Нам нужно запереть врата в ад. И мне нужна ваша помощь.

— Я думаю это то, что было у нее. Ключ. Потерянный ключ.

— У нее?

— Наверно уничтожил, когда он убил ее. Поэтому он и убил ее.

Моя голова кружилась, в попытке следовать его мыслям. — Кто? О ком вы говорите?

— Красивой была она. И в ней было столько света. Свет, который даже тьма вокруг нее не могла погасить.

Я открыла рот, чтобы снова спросить, о какой фигне он говорил снова, но затем закрыла его. То, что он говорил…Что-то знакомое было в его словах. — Что с ней случилось?

— Она пришла ко мне. Я был ее духовником. Приехала из самого Борхаста. Сказала, что ей нравиться у нас в церкви Св.Джерома, но я думаю, она боялась ходить в церковь рядом с местом где жила.

— Почему? — спросила я. — Почему она боялась?

— В ее жизни она наблюдала плохие вещи, но еще у нее были видения. Ужасные видения.

— Чего?

— Этого, — сказал он. — Врат. Демонов прорывающихся через них. И она верила — ох, как она верила.

— Во что?

— В ее кровь, — сказал он, смотря вверх на меня. — Она сказала, ее кровь запечатает врата.

Я побледнела. — Ее кровь? Это кровь — кровь ее дочери — запечатает их? — Пожалуйста, нет. Пожалуйста, господи, пожалуйста пусть будет что-нибудь другое.

— Дочери? — Он покачал головой, как будто пытаясь осознать значение слов. — Нет. Нет, это был ритуальный кинжал. Нож.

— Где? — сказала я, едва не набрасываясь на него от нетерпения. — Где он?

Но он не ответил. Он лишь покачал головой, подразумевая, что все было потеряно.

— Исчез, — сказал он. — Вероятнее всего они заполучили его, когда добрались до нее. Убили ее, понимаешь. Я уверен в этом.

— Но вы же сказали кровь. Что вы имели в виду?

— Она боялась, что линия не выживет.

— Я не понимаю. Ее линия?

— Ее кровная линия. Ее дочь. Дочь, которая, как она верит, воспользуется ножом и запечатает врата.

Я почувствовала, как стала еще бледнее.

— Как давно это было?

Я смотрела, как он считает в уме.

— Должно быть лет десять — двенадцать назад.

— А как звали женщину?

— Маргарет, — сказал он. — Маргарет Пердью.