Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Общественное мнение о коррупции в России





 

В настоящее время коррупция в общественном сознании однозначно представляет собой большую социальную проблему и является одним из наиболее серьезных условий, препятствующих эффективному развитию Российского государства. Изучение коррупции в отечественной психологии посвящено много работ, однако критерии отнесения к коррупционному поведению вызывает неоднозначное понимание у многих авторов[16].

Сегодня, к сожалению, приходится констатировать, что представление о должности на государственной службе как о возможности личного обогащения остается весьма распространенным в общественном сознании. Именно поэтому коррупция присутствует повсеместно: в органах государственной власти (в том числе в силовых и правоохранительных структурах) и органах местного самоуправления[17], в коммерческих и некоммерческих организациях и учреждениях.

В России за 2010 год возбуждено более 11 тысяч уголовных дел о коррупции, в том числе в отношении работников правоохранительных органов и государственных служащих.[18] Коррупционная «зараженность» настолько велика, что в результате человек начинает постепенно принимать на себя наблюдаемые образцы поведения и вступает в коррупционный оборот. Дополнительным фактором, закрепляющим коррупционную поведенческую модель, является наличие примеров в деятельности региональных чиновников.

Поведение так называемой «элиты общества» провоцирует пренебрежение к закону у всего населения, которое выражается, в том числе в правовом нигилизме.

Как известно, оценка уровня коррупции в стране — проблема для обыденного сознания. Она может смещаться особенностями индивидуального опыта (или отсутствием такового), представлениями, в том числе – довольно мифологизированными, о данном явлении, информационным фоном. Следовательно, на наш взгляд, было бы опрометчиво судить об оценке уровня коррупции по ответам на один вопрос.

Эксперты по-разному оценивают состояние коррупции в России, но сходятся во мнении о высоком уровне коррупции. Так, по мнению Е.А. Панфиловой, директора Центра антикоррупционных исследований и инициатив «Трансперенси Интернешнл – Россия», коррупция в России стала «более изощренной и алчной»[19].

По утверждению руководителя Администрации Президента Российской Федерации С.Е. Нарышкина, «степень "зараженности" нашего общества этой болезнью (коррупцией – автор) весьма высокая»[20].

Высокая степень криминализации российской общества и уровень коррумпированности отмечается Председателем Конституционного Суда Российской Федерации В.Д. Зорькиным[21].

В тоже время, при постоянном повышении активности борьбы с проявлениями коррупции, стабильно растет число граждан считающих, что с коррупцией можно успешно бороться. Вывод, сделанный по итогам 2009 г., подтверждается и в 2010 г.[22]

Стоит заметить, что исследования, проводимые Фондом общественного мнения (далее – ФОМ)[23] в период с 2009 г. по настоящее время, отношения граждан к органам государственной власти, свидетельствует о неуклонном росте недоверия населения к ним. Так, например, опросы в отношении Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации, как органа государственной власти, показали, что только 31% доверяют деятельности этого государственного органа (ФОМ, июнь 2010 г.). На этом фоне уровень доверия Правительству Российской Федерации (51% поддержки) выглядит убедительнее. К числу наиболее значимых проблем, стоящих перед Россией, опрошенные ВЦИОМ респонденты отнесли коррупцию и бюрократизм (44%).[24]

Такое отношение к власти и проблеме коррупции в общественном сознании обусловлено, в числе прочего, обнародованными фактами коррупции в представительных и исполнительных органах государственной власти субъектов Российской Федерации. В частности, по коррупционным делам было задержано 585 чиновников высокого ранга, обладающих особым правовым статусом, в том числе председатель Думы Ставропольского края, заместители губернаторов Брянской, Волгоградской, Орловской областей, исполняющий обязанности вице-премьера Карелии, вице-губернатор Курганской области, должностные лица правительств Амурской и Новосибирской областей.

На вопрос, заданный специалистами ФОМ в октябре 2010 о доверии руководителю субъекта Российской Федерации, положительно ответили только 40%, а 29% не доверяют. На аналогичный вопрос о доверии высшему должностному лицу субъекта Российской Федерации (руководителю высшего исполнительного органа государственной власти субъекта) о доверии заявили 32% от числа опрошенных, 36% не доверяют главе местной администрации.

К сожалению, федеральные органы исполнительной власти также оказались поражены коррупцией.

Генеральная прокуратура Российской Федерации выявила нарушения бюджетного законодательства при распределении Министерством здравоохранения и социального развития Российской Федерации ассигнований федерального бюджета, предусмотренных на развитие новых высоких медицинских технологий в федеральных специализированных медицинских учреждениях и государственных образовательных учреждениях. К махинациям оказались причастны должностные лица Минздравсоцразвития России.[25] В сентябре 2010 г. по материалам Счетной палаты возбуждено два уголовных дела по факту растраты бюджетных средств на 230 миллионов рублей, выделенных на подготовку к Олимпийским играм в Ванкувере.

Анализ современной психологической составляющей коррупционных преступлений, показывает, что лицо, их совершающее, осознает преступность своих действий, но в качестве самооправданий использует дово­ды: «все воруют и я ворую», «государство ничего не сделало для меня, поэтому я все сделаю для себя сам» и т.д.[26]

При существенной активизации мероприятий, направленных на выявление и пресечение преступлений коррупционной направленности, тем не менее, по данным Аналитического Центра Юрия Левады (Левада-Центр) в России наблюдается устойчивое недоверие населения к правоохранительным органам.

Весьма низко респонденты оценивают деятельность милиции в этой сфере (июнь 2010 г.). К сотрудникам милиции в связи с коррупционными проявлениями у населения сформировалось особо негативное отношение, хотя и не во всех субъектах Российской Федерации. Во многом это связано, с оценками, установками, стереотипами, характеризующими общественное сознание. Так, крайне негативное отношение к московским милиционерам проецируется центральными средствами массовой информации (в первую очередь телевидением) на всю систему органов внутренних дел. В свою очередь, уровень доверия населения к средствам массовой информации, которые призваны разоблачать коррупционеров и освещать деятельность государственных органов по противодействию коррупции, не высок и постоянно падает. Именно указанные обстоятельства явились основными факторами реорганизации милиции в полицию.

Факты коррупции в правоохранительных органах болезненно отзываются на сознании граждан. Если гражданин, столкнувшись с вымогательством взятки, например, в области образования имеет возможность отказать взяточнику, то в случае такого вымогательства со стороны сотрудника правоохранительного органа, он находится в гораздо более безвыигрышной ситуации.

Широкий резонанс в обществе получила информация об осуждении бывшего заместителя прокурора Северного административного округа Москвы В. Трофимова к 13,5 годам колонии общего режима, который был признан виновным в мошенничестве на сумму около 18 миллионов рублей. В ходе следствия выяснилось, что Трофимов регулярно использовал преимущества своего должностного положения. В средствах массовой информации, подчеркивалось, что во время расследования уголовного дела на следователей и потерпевших оказывалось давление.[27]

Невысокой остается степень участия гражданского общества в антикоррупционных мероприятиях, проводимых государством. Так, независимые эксперты, аккредитованные на проведение антикоррупционной экспертизы, пока не очень активно дают заключения на проекты нормативных правовых актов. В этой связи, на первом заседании рабочей группы по взаимодействию со структурами гражданского общества президиума Совета при Президенте Российской Федерации по противодействию коррупции участниками было указано на необходимость шире привлекать гражданское общество к правовому мониторингу.[28]

Научно-исследовательском институтом Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации с 2007 года ежегодно проводится мониторинг общественного мнения об эффективности работы правоохранительных органов в плане противодействия коррупции (каждый год опрашивается 1 200 представителей различных социальных групп, проживающих в ряде регионов России). По результатам опроса можно с сожалением констатировать, что среди россиян достаточно распространенным и устойчивым является мнение о том, что противодействие коррупции во многом продолжает носить имитационный характер (65%). Более того, в течение последних трех лет число скептиков неуклонно возрастало (с 57%-65%).[29] Не исключено, что одной из причин этой негативной тенденции являются недостатки информационно-разъяснительной работы. Но, несомненно, указанные цифры отражают и реальные тенденции правоприменительной практики.

Причина такого скептического отношения к деятельности судебной системы и правоохранительных органов, как нам представляется, прежде всего, связано с мнением, что к уголовной ответственности привлекаются почти исключительно чиновники-коррупционеры низшего уровня и выявленные факты относится к сфере так называемой «бытовой коррупции»[30]. Так считают половина из опрошенных граждан.

На вопрос, как вы оцениваете уровень коррупции, в ноябре 2009 г. количество респондентов, оценивающий этот уровень как высокий, составило 86%, в октябре 2010 г. их количество уменьшилось до 80%. В тоже время, количество респондентов, полагающих, что уровень коррупции будет выше, увеличилось с 22% (июль 2010 г.) до 27% (октябрь 2010 г.). (опрос «ФОМнибус» октябрь 2010 г.).[31]

В целом граждане России высказываются в поддержку ужесточения наказаний за коррупционные преступления и неотвратимости наказания для всех. По мнению россиян, нашей стране не хватает именно этого для укрепления законности и правопорядка. 40% населения считают, что также необходимо бороться с коррупцией, взяточничеством и произволом в органах государственной власти. Вместе с тем, наличие правового вакуума в антикоррупционном законодательстве стало волновать россиян чуть меньше. Вероятно, этому способствовали выступления Президента Российской Федерации с ежегодными посланиями Федеральному Собранию Российской Федерации 5 ноября 2008 г. и 12 ноября 2009 г., в которых было указано на приоритетность направления борьбы с коррупцией[32], а также принятие Федерального закона от 25.12.2008 № 273-ФЗ «О противодействии коррупции» и других законодательных и подзаконных актов антикоррупционного пакета. Стоит отметить, что при ответе на аналогичный вопрос в 2000 году, треть россиян ставила в ряд приоритетных целей упорядочение законодательства по борьбе с коррупцией (Аналитический Центр Юрия Левады (Левада-Центр).[33]

Озабоченность граждан, общественных организаций вызывает тенденция к уменьшению количества привлеченных к установленной законом ответственности лиц, виновных в получении взяток в особо крупном размере, и увеличением количества привлеченных в связи с дачей взяток в небольшом размере.

Проведенный анализ показал, что средний размер взятки в стране в 2010 году вырос на 25%. Если в 2009 году он составлял около 23 тысяч рублей, то теперь - 30,5 тысячи. Число выявленных коррупционных преступлений снизилось на 11%. Соответственно, снизилось и количество чиновников, оказавшихся на скамье подсудимых за взятки и казнокрадство[34].

По итогам проведенных исследований общественного мнения различными социологическими и аналитическими организациями (ФОМ, Левада-Центр, «Трансперенси Интернешнл»), были выявлены самые коррумпированные, по мнению населения, учреждения и организации. Массовая коррупция имеет место: 1) в государственном аппарате; 2) среди сотрудников ГИБДД; 3) военкоматах; 4) Государственной Думе; 6) в сфере образования[35] и здравоохранения; 7) в судебной системе и следственных органах.

Во многом данные оценки, как нам представляется, весьма отдаленны от реальной жизни и носят во многом психологический характер. В этой связи, стоит согласиться с мнением ряда ученых, что психологический фактор коррупции превалирует в большинстве случаев[36]. В частности, согласно исследованиям, проведенным ФОМ (опрос «ФОМнибус», июль 2010 г.), количество граждан, дававших взятку уменьшилось с 27% (ноябрь 2006 г.) до 18% (июль 2010 г.). Соответственно за аналогичный период времени количество граждан, не дававших взятки, увеличилось с 70% до 77%[37]. Однако следует учитывать, что в сознании граждан бытовая коррупция (подарок лечащему врачу, преподавателю в учебном заведении и т.п.), чаще всего представляется нормой поведения в обществе. Как точно отмечает профессор А.И. Долгова, «признание коррупции в среде государственных служащих нормальным явлением, подобно чаевым в среде швейцаров, является важным фактором формирования криминальной мотивации»[38].

Среди факторов коррупции значительную роль могут играть определенные этнокультурные традиции и обычаи, пережитки, которые в определённой степени программируют поведение личности. Такое отношении к коррупции присуще, пожалуй, в большей степени традициям и обычаям некоторых территорий.

В апреле 2010 г. социологические исследования, проведенные «Трансперенси Интернешнл» среди представителей молодежи республик Северной Осетии, Дагестана и Чечни, продемонстрировал, что подавляющее большинство опрошенных оценивают уровень коррупции в России и на Северном Кавказе как «высокий» и «очень высокий». Половина опрошенных убеждены, что коррупция на Северном Кавказе имеет отношение к культуре народов, проживающих на данной территории, является элементом обычаев и традиций народов Кавказа.[39]

Например, в Дагестане не просто имеют место отдельные коррупционные правонарушения при реализации каких-либо управленческих задач, коррупция здесь является необходимым механизмом общественных отношений.[40] На определенном этапе коррупция действительно становится составной частью национальной культуры. Более того, лицо использующие такие методы, может быть удивлено, если ему сказать, что он вовлечен в коррупционную схему или же его действия являются неэтичными.[41]

Психологический фактор коррупции имеет и другую сторону. Так, граждане, в число коррумпированных структур относят ГИБДД и Государственную Думу. Если ГИБДД - это сфера бытовой коррупции, с которой сталкиваются многие, и очевидная коррумпированность которой делает ее естественным объектом постоянной критики, то с практикой коррупции в парламенте подавляющему большинству граждан сталкиваться напрямую не приходилось. Оценочное суждение о Государственной Думе могло сложиться из средств массовой информации. В целом ситуация характеризуется тремя источниками формирования общественного сознания: личная практика, средства массовой информации, миф.[42]

Нельзя приуменьшать роль средств массовой информации в процессе насаждения поведенческой модели, которая фактически представляет собой пропаганду коррупции. Так, художественные фильмы насаждают представление о коррупции как о всемогущей и непобедимой системе, а люди, которые ей противостоят - бессильны и обязательно должны погибнуть в неравной борьбе.

Изучение общественного мнения свидетельствует, что профилактический потенциал принятого в 2008-2010 годах пакета антикоррупционных нормативных правовых актов хотя и был частично реализован, однако имеет в запасе гораздо большую возможность влияния на ситуацию с коррупцией в России. Одним из результатов реализации названного потенциала должен стать перелом в общественном сознании в сторону нетерпимости ко всем проявлениям коррупции, принципиального неучастия в коррупционных отношениях.

Полагаем возможным сделать и другой вывод. Духовный подъем общества, исходя из результатов социологических исследований общественного сознания, действует на коррупцию подавляюще. В связи с чем проблема степени влияния нравственности на характер взаимоотношений государство-общество, чиновник-гражданин должна быть выдвинута на передний план и решена в позитивном ключе.

 

 

1.3. Понятие и классификация коррупционных правонарушений

 

Для более полного раскрытия содержания категории «коррупционное правонарушение», учитывая отсутствие нормативного определения этого термина, необходимо обратится к теории права. Понятие правонарушения является одним из ключевых в юридической науке. Как известно, правонарушения представляют собой действия (бездействие) субъектов правоотношений, не соответствующие нормативно-правовым установлениям.

В каждой из областей правоотношений, регулируемых самостоятельными отраслями законодательства, присутствует понятие своего отраслевого, специфического правонарушения – уголовного, административного, экологического, жилищного и т.д. В то же время правонарушения обладают рядом общих признаков, которые позволяют выделять их в качестве таковых.[43] Например, понятие правонарушения обязательно включает в себя две сущностные характеристики: общественная опасность (общественная вредность) и противоправность. Это означает, что, с одной стороны, действия (бездействие) наносят ущерб либо представляют опасность для интересов личности, общества, государства, вызывают негативные последствия, а с другой стороны, такие действия нарушают норму права, закрепленную в конкретном нормативном правовом акте, противоречат ей.

Общественная опасность является объективным свойством в том смысле, что деяние причиняет вред обществу, интересам отдельных граждан независимо от осознания данного обстоятельства законодателем. Вместе с тем отнесение деяния к противоправному (закононарушающему) находится в зависимости от законодателя.[44]

Правонарушение характеризуется и другими признаками, которые вместе с упомянутыми противоправностью и общественной опасностью образуют юридический состав правонарушения. Это, в первую очередь, виновное деяние, выраженное в форме действия или бездействия; далее, это – субъект правонарушения, т.е. физическое или юридическое лицо, совершившее деяние. В составе правонарушения присутствует также объект правонарушения, который представляет собой ту социальную ценность, те общественные отношения, которым наносится вред или возникает угроза его причинения. Одновременно это должны быть такие общественные отношения, которые охраняются законом. Помимо общего объекта – охраняемых законом общественных отношений – выделяют родовой объект, то есть совокупность однородных общественных отношений, на которые посягает правонарушитель.[45]

Использование категории родового объекта позволяет определить круг отношений, на которые посягают коррупционные правонарушения. Это, прежде всего, порядок государственного управления и местного самоуправления, управления в коммерческих и иных организациях, а также порядок прохождения государственной и муниципальной службы. В пользу такого круга отношений, испытывающих на себе противоправное воздействие коррупции, говорит большинство современных исследований.

Так, по мнению Ю.Р. Орловой, возникновение и существование коррупции становится возможным тогда, когда функции государственного управления общественной деятельностью обособляются и закрепляются правом. Именно в этом случае у должностного лица появляется возможность распоряжаться не принадлежащими ему общественными ресурсами за вознаграждение и принимать решения не в интересах общества или государства, а исходя из своих корыстных и иных личных побуждений.[46]

Сущность коррупционных правонарушений и их крайнего проявления – коррупционных преступлений, проявляется в том, что она искажает нормальные общественные отношения: власть, предоставленная обществом через государственный аппарат управления определенным представителям, начинает использоваться не в интересах общества, а в интересах отдельных лиц (групп лиц).[47]

Профессор А.И. Долгова отмечает, что «в случае коррумпированности государственных служащих граждане фактически утрачивают свой государственный аппарат, он служит в этом случае не налогоплательщикам, а интересам тех, кто его «перекупил». И часто это бывают противоправные интересы, связанные даже с утратой государственного суверенитета».[48]

Последнее обстоятельство не без оснований дает повод высшему руководству страны и специалистам заявлять, что проблема коррупции вышла на уровень угрозы национальной безопасности. В Национальной стратегии противодействия коррупции[49] в числе основных принципов этого противодействия называется признание коррупции одной из системных угроз безопасности Российской Федерации (пп. «а» п. 7).

Следует иметь в виду, что объектом коррупции могут являться практически все установленные и охраняемые законом общественные отношения. Причина такого положения в том, что там, где присутствует государственное регулирование, оказание государственных, даже шире – публичных услуг, возможно коррупционное поражение установленного порядка принятия решений за счет своекорыстных действий ответственных должностных лиц: государственные закупки, распоряжение государственным имуществом, лицензирование, сертификация, регистрация, здравоохранение, образование, правоохранительная деятельность и т.д.

Не случайно Президент Российской Федерации Д.А. Медведев отмечал, что «там, где есть коррупция, всегда есть нарушения прав человека»[50]. Коррупционными правонарушениями может причиняться вред как правам граждан, так и правам коммерческих организаций, законным интересам общественных объединений и государства. Могут ставиться под угрозу как экономические вопросы, так и здоровье населения, как нормальное функционирование избирательной системы, так и принятие решений по внешнеполитическим вопросам. Однако при всем многообразии объектов коррупционных посягательств главным, родовым признаком рассматриваемых правонарушений остается «порча»[51] установленного нормативным образом порядка управления в государстве, муниципальных образованиях, коммерческих и некоммерческих организациях.

Объективная сторона коррупционных правонарушений, то есть содержание коррупционных действий (бездействия), может быть вычленена из определения коррупции, содержащегося в ст. 1 Федерального закона «О противодействии коррупции». Это – злоупотребление служебным положением, дача взятки, получение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп либо иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства.

Фактически в статье перечислены некоторые составы преступлений, предусмотренные Уголовным кодексом Российской Федерации (далее – УК РФ): злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ), получение взятки (ст. 290 УК РФ), дача взятки (ст. 291 УК РФ), злоупотребление полномочиями (ст. 201 УК РФ), коммерческий подкуп (ст. 204 УК РФ). Другие коррупционные правонарушения, очевидно, охватываются словосочетанием «иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения».

Как справедливо отмечает Э.В. Талапина, далеко не все известные преступления коррупционной направленности вошли в приведенный перечень.[52] Например, незаконное участие в предпринимательской деятельности, легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества. Эти и другие преступления совершаются с использованием служебного положения, что далеко не всегда подпадает под критерий «иное незаконное использование», поскольку служащий при совершении преступления может действовать в рамках своих полномочий, т.е. формально не нарушая закон. Более того, в России не являются уголовно наказуемыми некоторые деяния, считающиеся в мире коррупционными, например, такие как коррупционный лоббизм, предоставление денежных средств на проведение выборов и др.[53]

По мнению ряда исследователей,[54] составы коррупционных правонарушений, в которых в качестве субъекта правонарушения выступает физическое лицо, содержатся лишь в уголовном законодательстве. Коррупционные правонарушения, установленные ст. 1 Федерального закона, имеют форму уголовно-правовых деяний. Такое положение вытекает из требований международных конвенций, посвященных противодействию коррупции, в которых закрепляются виды общественно-опасных деяний, предлагаемых государствам-участникам к криминализации.

Вместе с тем, это не исключает возможности установления иных видов юридической ответственности за правонарушения, которые хотя и содержат некоторые признаки коррупции, но по уровню общественной опасности к преступлениям не отнесены, например, подкуп избирателей, участников референдума[55].

Также существует дисциплинарная ответственность за несоблюдение ограничений, запретов, неисполнение обязанностей, направленных на профилактику и предупреждение коррупционного поведения, на устранение причин и условий, способствующих коррупции. В частности обязанность по предотвращению или урегулированию конфликта интересов на государственной службе служит превентивной мерой к возникновению коррупционного поведения, призвана на ранней стадии упреждать превалирование личного, корыстного интереса служащего над интересами службы. Нарушение такого рода обязанностей, ограничений и запретов также может быть отнесено к числу коррупционных правонарушений, оно составляет существо коррупционных правонарушений дисциплинарного характера.

В пользу такого широкого понимания содержания коррупционного правонарушения говорит и ст. 13 Федерального закона, которая предусматривает, что граждане Российской Федерации, иностранные граждане и лица без гражданства за совершение коррупционных правонарушений несут уголовную, административную, гражданско-правовую и дисциплинарную ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.

При рассмотрении еще одного квалифицирующего признака коррупционного правонарушения – «вопреки законным интересам общества и государства», необходимо учитывать, что действия, итогом которых является коррупционное нарушение, могут совершаться при формальном следовании интересам общества и государства. Извлечение собственной выгоды может происходить при формальном соблюдении законодательства и даже при его точном исполнении, при надлежащем выполнении своих должностных обязанностей (взятка за более быстрое исполнение обязанностей, которое в целом отвечает интересам общества, выдача какой-либо разрешительной документации аффилированным лицам и пр.).[56]

Субъект коррупционных правонарушений это, прежде всего, физическое лицо, занимающее какую-либо публичную должность, то есть должность, связанную с отправлением публичных, напрямую связанных с обществом функций.

Категория «публичное должностное лицо» не используется в российском законодательстве[57], тем не менее, она содержится в Конвенции ООН против коррупции (п. «а» ст. 2) и вбирает в себя не только представителей власти или служащих государственных и муниципальных органов, работников государственных и муниципальных предприятий, обладающих организационно-распорядительными и административно-хозяйственными функциями[58]. Публичное должностное лицо – собирательное понятие, которое подразумевает любое лицо, занимающее должности в органах законодательной, исполнительной и судебной власти, а также любое лицо, оказывающее публичные услуги, включая врачей, работников предприятий жилищно-коммунального хозяйства, частных нотариусов и др.

Это понятие является более широким и, в данном случае, более точным определением субъекта коррупционных отношений, чем понимание должностного лица, сложившееся в российском уголовном законодательстве.

Так, согласно п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10.02.2000 № 6[59] работники государственных органов и органов местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждений, исполняющие в них профессиональные или технические обязанности, которые не относятся к организационно-распорядительным или административно-хозяйственным функциям, не являются субъектами получения взятки.

В то же время субъектом преступления, предусмотренного п. «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ – незаконные производство, сбыт или пересылка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов, совершенное лицом с использованием своего служебного положения, – может быть не только должностное лицо, обладающее организационно-распорядительными и административно-хозяйственными полномочиями. Под использованием служебного положения в данном случае понимаются действия любых лиц, которые по роду деятельности связаны с легальным оборотом наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов (работники медицинских, фармацевтических, научных учреждений, работники почты).[60] Представление в нарушение ст. 8 Федерального закона «О противодействии коррупции» недостоверных сведений о доходах, имуществе и обязательствах имущественного характера, которое влечет дисциплинарную ответственность, может совершаться любым государственным служащим, независимо от характера их полномочий.

В этой связи Федеральный закон «О противодействии коррупции» в качестве субъекта коррупционных правонарушений определяет не должностное лицо по аналогии с примечанием 1 к ст. 285 УК РФ, а как физическое лицо, использующее свое должностное положение. Такой подход в большей степени учитывает требования антикоррупционных конвенций.[61]

С другой стороны, помимо публичного должностного лица в коррупционном правонарушения может присутствовать субъект, не относящийся к категории публичных должностных лиц, а, напротив, выступающий «потребителем» публичных услуг. Следует иметь в виду, что коррупция характеризуется всегда взаимодействием двух сторон: корруптера и коррупционера. Корруптер подкупает коррупционера, а тот за соответствующую плату совершает нужные корруптеру действия.[62]

Субъективная сторона коррупционных преступлений, безусловно, проявляется в умышленной форме вины. Правонарушитель осознает противоправность своих действий, их последствия (например, в получении материальной выгоды для себя) и желает их наступления. Что касается иных коррупционных правонарушений неуголовного характера, то здесь вина возможна и в форме неосторожности.???

Кроме того, для коррупционных правонарушений определяющее значение имеют и такие элементы субъективной стороны, как цель и мотив. Коррупционные преступления и некоторые административные и дисциплинарные правонарушения совершаются с корыстной мотивацией. Установление мотива актуально, прежде всего, для уголовно-наказуемых деяний, поскольку, исходя именно из этого критерия, совместное Указание Генеральной прокуратуры РФ и МВД России от 28.12.2010 № 450/85/3 «О введении в действие Перечней статей Уголовного кодекса Российской Федерации, используемых при формировании статистической отчетности» определяет принадлежность ряда составов преступлений к числу коррупционных (Перечень № 23).

В Федеральном законе «О противодействии коррупции» прямо говорится об использовании служебного положения «в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав для себя или для третьих».

Следует отметить, что Конвенция об уголовной ответственности за коррупцию (Страсбург, 1999) и Конвенция ООН против коррупции (Нью-Йорк, 2003) говорят о получении какого-либо неправомерного преимущества публичным должностным лицом. При этом понятие преимущества может включать не только имущественные, как это предусмотрено российским законом, но и неимущественные блага, что допускает не только корыстную (направленную на извлечение прибыли в виде денег, ценностей и т.д.), но иную личную мотивацию.

В этой связи в научных кругах имеется дискуссия на предмет возможности включения в субъективную сторону состава коррупционного преступления (на уровне теории и для целей статистики) такого квалифицирующего признака, как личная заинтересованность, имея в виду, что выгоды, получаемые публичным должностным лицом от использования служебного положения в интересах третьих лиц (групп лиц), могут носить нематериальный характер. Например, коррумпированный чиновник может злоупотреблять должностными полномочиями из карьерных соображений, либо, будучи членом организованной преступной группировки, действовать в общегрупповых криминальных интересах, даже не получая «плату» за конкретное злоупотребление.

Классификация коррупционных правонарушений возможна по ряду оснований. Например, по объекту посягательства это могут быть преступления против собственности, в сфере экономической деятельности, против интересов службы в коммерческих и иных организациях, против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления и др.; коррупционные правонарушения законодательства о государственной, муниципальной службе, об использовании государственного и муниципального имущества, о размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд, об осуществлении лицензирования, регистрации и иных разрешительных процедур и др.

По степени общественной опасности и наступающей за них юридической ответственности коррупционные правонарушения могут быть классифицированы как уголовные (преступления), административные, дисциплинарные, гражданско-правовые правонарушения.

Отметим, что словосочетания «коррупционное правонарушение» и «правонарушение коррупционной направленности» несут одинаковую смысловую нагрузку в настоящем труде и используются как синонимичные словосочетания.

 

Date: 2015-07-17; view: 3578; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.006 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию