Глава 24. Я не могу вспомнить момента, когда мне было так же страшно, как сейчас

Я не могу вспомнить момента, когда мне было так же страшно, как сейчас.

Я не чувствую своего тела, не могу видеть, могу лишь дышать, слышать и ощущать запахи.

Первые мои ощущения - жуткая, всепоглощающая паника в совокупе с леденящим душу ужасом.

И шаги.

Нет. В начале - звук открываемой, а затем, тихо претворяемой двери, и только потом, спешные, отдающиеся эхом в пространстве, шаги.

Если бы я мог чувствовать биение своего сердца, то оно, наверняка, готово было бы выпрыгнуть из груди. Но до меня доносится лишь спокойный, умиротворенный пульс.

Звук шагов прекращается. За ним следует едва слышимый скрежет открываемой двери, затем легкий хлопок и снова шаги. У меня складывается впечатление, что человек, несущий мое бессознательное тело, быстро спускается по ступеням лестницы. Исходя из этого, я делаю вывод: скорее всего он выходит через черный вход.

Вскоре шаги прекращаются и на лестничной площадке раздается глухой, но при этом достаточно четкий звук, который могут издавать большие, но при этом не твердые предметы. Если мое тело не особо осторожно опустить на пол, то вероятнее всего, именно такой звук оно издаст.

Паника вместе со страхом отступают куда-то на задний план.

Когда это произошло? В какую минуту? Я не могу отследить этот момент.

Мои эмоции, как и мое тело, словно атрофируются, а мозг, наоборот, начинает работать как безумный, выдавая невозможное количество вариантов того, кто может быть похитителем, а главное, для чего он совершил сие действие.

То, что сейчас происходит процесс похищения - в этом я не сомневаюсь. Удивительно другое, на меня как-то странно подействовал транквилизатор, который, по идее, должен был меня усыпить. Наверное, таким образом проявились мои особенности не совсем человеческого организма. Плохо это или хорошо - сейчас это меня волнует меньше всего. На данный момент главное определить личность похитителя и его мотивацию. Потому как все мои предположения, мелькающие в мозгу, могут быть ошибочными.

Шорох одежды отвлекает меня от моих размышлений, вновь заставляя по максимуму, обратиться в слух, стать им.

-Он у меня. Действуй, - раздается знакомый голос, от которого, помимо воли, в мою душу вновь заползает страх. Мозг усиливает свою деятельность, пытаясь выстроить ассоциативные ряд, дабы вспомнить человека с мягким, певучим тенором, вселяющим в меня ужас. Но как я ни стараюсь, у меня ничего не получается.

Второй “я” как назло молчит.

“Почему он пропадает в те самые минуты, когда я в нем особенно нуждаюсь?”

Мой вопрос так и остается без ответа, из чего я делаю вывод: в возникшей ситуации мне приходится рассчитывать только на себя.

Я снова прислушиваюсь к монотонному звуку шагов.

“Сколько прошло времени с момента как мне вкололи препарат?”

Я не знаю, потому как давно потерял счет минутам.

“Поможет ли мне кто-нибудь? Успеет ли Дэус узнать, что со мной опять что-то случилось? Что планирует делать похититель... вернее похитители?”

Из той короткой фразы, которую бросил человек со знакомым голосом, я делаю очередной вывод: он действует не один. У него есть сообщник, или сообщники.

Мне снова становится страшно.

“Как быстро танцовщики заметят мое чересчур длительное отсутствие? Догадается хотя бы кто-нибудь из них связаться с Дэусом? Хватит ли у них смелости?”

Мой новый рюкзачок с коммуникатором остался лежать на стуле.

“Лоэ должен догадаться, должен заметить. Он всегда был внимателен к разного рода поведенческим мелочам. В конечном итоге, к этому обязывает его работа”.

В непричастности моего соотечественника к похищению - я уверен. Хотя, наверное, второй “я” со мной бы не согласился. Но его-то сейчас нет.

“Может это дело рук Лейкона?”

Я мгновенно отбрасываю эту мысль. Мой согруппник слишком для этого труслив.

Более громкий скрип двери, а так же шум, раздающийся буквально отовсюду, вновь отвлекает меня от размышлений.

Откуда-то издалека до меня доносится звук движущихся аэромобилей, а так же разнопестрые голоса людей.

Неожиданно мое внимание привлекает диалог двух людей.

Благодаря весьма низкому, грубоватому тембру, который мне удалось слышать всего лишь пару раз - я опознаю одного из амбалов, приставленных Дэусом ко мне.

-Вам нужно повернуть на право, а затем, налево. Таким образом Вы окажетесь на центральной улице, - гнусавит бугай.

Никогда бы не подумал, что этот человек может говорить столь мягким, и одновременно заигрывающим тоном.

-Спасибо, за помощь, - отвечает собеседник приятным голосом, растягивая до невозможной степени гласные буквы.

Я различаю весьма знакомые интонации, вызывающие во мне крайне негативные эмоции.

“Где я слышал этот голос?”

На этот раз память быстро подкидывает мне ответ. Так говорит только один человек - ненавистный всем работникам “Вергилия” - Айнин.

“Значит второй... Гаюс?”

Я вновь напрягаюсь, вспоминая звучание голоса похитителя и четко опознаю, кому принадлежит этот приятный, но и, одновременно с этим, невероятно мерзкий тембр.

“Да, это Гаюс”.

Вот теперь, мне, действительно, становится крайне страшно. Рядом нет Дэуса д’е Море, который бы смог защитить меня от больного ублюдка-маньяка. Кроме того, я до сих пор, так и не могу пошевелить даже пальцем. Хотя, если бы даже и мог, чтобы это изменило? Что я - маленький, физически слабый дженуи могу сделать против намного более сильного одиса? Айнину, впрочем, как любому другому дженуи, в силе, я так же заметно уступаю, потому как обладаю на много более миниатюрным и хрупким телосложением.

Я слышу, как открывается дверца аэромобиля. После, следует очередной глухой звук, издаваемый моим телом, помещенным маньяком внутрь машины. Хлопок - такой звук издает только открываемая или закрываемая крышка багажного отделения.

Теперь мое бессознательное тело не будет просматриваться даже на многочисленных видеокамерах, размещенных в каждом, даже самом нелюдимом уголке Эранса.

Если бы я мог сейчас двигаться, то, наверняка орал бы как оглашенный, пытаясь привлечь внимание охранника, отвлеченного искусной игрой, поднаторевшего в этом, за время работы в “Вергилии”, Айнина.

Я чувствую легкую вибрацию, от чего у меня складывается стойкое ощущение того, что в мобиль сел человек. И только после этого, до моего сознания доходит важный, на мой взгляд факт: я начинаю осязать.

“Неужели действие препарата проходит?”

Желая выжить любой ценой, выбраться из той передряги, в которой, на этот раз, оказался не по доброй воле, я прилагаю невероятное усилие, предпринимая попытку активизации двигательных функций. Начинаю с кончиков пальцев. К моему удивлению, у меня это получается.

“Действительно, действие транквилизатора проходит”.

Я повторяю попытку, но на этот раз, пробую открыть глаза.

Но на сигналы мозга реагируют лишь кончики пальцев.

Я замираю, стараясь делать глубокие вздохи и не позволить панике с тем ужасом, который затаился где-то глубоко внутри меня, выйти на первый план, полностью овладев моим сознанием.

“Сейчас не время для этих эмоций. Потом, если у меня получится выбраться из этой передряги, если останусь в живых, тогда отдамся этим чувствам, выпущу их на волю, но не сейчас”.

Самое ужасное в сложившейся ситуации: самые худшие мои опасения сбылись: я нахожусь в руках маньяка и его сообщника - жутко ненавидящего меня дженуи. Я бы предпочел быть заложником, секс - куклой, да кем угодно, только бы не попадать в руки этих двух психически нездоровых людей. Я уверен, они похитили меня с одной целью - убить.

От анализа ситуации меня отвлекают едва слышные голоса, доносящиеся из салона машины, но как я ни напрягаю слух, пытаясь понять, о чем конкретно идет речь - не могу разобрать ни слова. Поэтому, прилагая неимоверные усилия, отгоняя туманящие разум эмоции на задний план, вновь сосредотачиваюсь на собственных ощущениях, заставляя себя думать снова и снова. Но кроме мыслей по поводу того, что меня не ожидает ничего хорошего, в мою голову не приходит совершенно ничего. Мне остается надеяться, что до Дэуса достаточно быстро дойдет информация о моем похищении.

В течении всего времени, пока мобиль летит, я не оставляю попыток двигать конечностями. К моему счатью или, наоборот, к несчастью, действие препарата достаточно быстро проходит и, уже через какое-то время, я начинаю ощущать неимоверный холод, а так же нехватку кислорода - разряженный воздух. Машина явно летит очень высоко, что так же плохо, потому как эти факты говорят только об одном: мы покинули Волейю и движемся в неизвестном для меня направлении.

Вскоре действие транквилизатора окончательно проходит. Я уже не думаю о том, с чем конкретно это связанно, с особенностями моего организма или такова была задумка Гаюса. Сжавшись в комок, я дрожу от сильного холода, согревая руки своим дыханием и молясь про себя Создателю, чтобы Дэус меня нашел и очередной раз спас, чтобы он успел, пока не произошло чего-нибудь по истине страшного.

Мысленно я снова обращаюсь то к своему Паре, то к Создателю, обещая быть кротким, внимательным, и отныне избегать разного рода приключений.
Еще через какое-то время, я начинаю сильно дрожать возможно от эмоций, которые более не в силах сдерживать, возможно от леденящего холода, успевшего проникнуть в каждую клеточку моего тела, а возможно от всего выше перечисленного. Мозг окончательно отключается, и я остаюсь наедине с неимоверным холодом и ужасом, который, наконец, все же добрался до моего сознания и полностью им овладел.

Внезапно меня бросает от весьма резкого рывка в сторону. Я больно ударяюсь предплечьем о боковую стенку багажника. Из моих уст, сам собой, вырывается полувскрик, полустон.

А мобиль, тем временем, продолжает свое снижение.

Мое сердце колотится с невероятной скоростью. Я понимаю, раз машина снижается, значит она идет на посадку и это говорит о том, что вот-вот настанет час Х - похитители доберутся до места назначения. А дальше... Что меня ждет дальше? Мне страшно представить, страшно думать...

“Почему я никогда не носил коммуникатор в кармане, как это делают многие танцовщики? Если бы я следовал их примеру, то у меня бы появилась возможность связаться с Дэусом, сообщить ему о произошедшем”.

Тем временем мобиль выравнивается и приземляется. Это я понимаю, потому как угол наклона сменился.

Я шарю в темноте по дну багажника, в надежде обнаружить хоть какое-нибудь средство защиты, но кроме моего тела - нет ничего. Я полностью беззащитен.

В этот момент двигатель прекращает свое урчание, что означает - машина вот уже некоторое время как приземлилась. Далее следуют хлопки открываемых, а затем закрываемых дверей и раздается звук приближающихся шагов.

Сердце окончательно уходит в пятки, а предчувствие того, что со мной вот-вот произойдет нечто ужасное, мгновенно вгрызается в сознание заставляя буквально трястись от страха. Самое ужасное в возникшей ситуации: я точно уверен, на этот раз, никто не придет мне на помощь, никто не спасет меня, не вызволит из этой передряги в которой я оказался не по своему желанию, а благодаря двум психически нездоровым людям.

Но развить эту мысль у меня не появляется возможности. В следующее же мгновение багажник открывается, и мне прямо в лицо бьет яркий луч фонаря.

-Смотри, Гаюс, а мальчишка полностью пришел в себя. Транквилизатора пожалел? - слышу я противный, приторно сладкий голос принадлежащий ненавистному мне бывшему соработнику - Айнину.

-Видимо Бун опять мне подсунул просроченный товар. Но, с другой стороны, разве ты не хотел с ним поразвлечься, выпустить на волю демонов? Мальчишка физически слаб, и не сможет дать тебе дать достойный отпор. Так что развлекайся, мой милый, а мне нужно подготовиться, - долетает до меня ответ Гаюса.

И не успевает только что услышанная мной информация дойти до моего сознания, как меня тут же, сильно схватив за волосы, буквально выкидывают из багажника.

Я падаю на землю. Острая боль из-за выдранных волос и внезапного удара вырывает из моей груди возглас протеста, сочетаемый с громким шипением.
Сильно моргая, не успев до конца прийти в себя от резкого удара и охватившей меня боли в травмированных конечностях и боку, подчиняясь внезапно проснувшемуся инстинкту самосохранения, озираясь по сторонам и пытаясь осознать, где нахожусь, я ползу назад, подальше от стройной фигуры мучителя.

Лес. Вокруг один лишь лес. Мы приземлились на какую-то небольшую поляну. Где-то вдалеке я смутно различаю звук только что пролетевшего достаточно низко от земли аэромобиля.

“Значит рядом трасса. Нужно любым способом добраться до нее”.

Продолжая отползать от Айнина, который медленно приближается ко мне с хищной, довольной ухмылкой на лице, явно наслаждаясь моими мучениями, я пытаюсь подняться и у меня практически это получается, хотя, затекшие ноги очень плохо меня держат. Но до конца совершить это действие мне не позволяют, больно хватая меня за волосы и опрокидывая обратно на землю.

На этот раз, я падаю на другой бок, травмируя вторую руку и предплечье. Из моих уст вырывается крик, а на глаза сами собой наворачиваются слезы, вызванные внезапной, резкой болью.

Но как выясняется дальше, это было лишь начало.

Широко улыбающийся Айнин, с улыбкой более всего похожей на искаженную, злую, ядовитую гримасу, подходит к, пытающемуся вновь отползти на безопасное расстояние мне, и со всей силы, работая лишь ногами, начинает наносить серию ударов по голове, спине, ребрам, животу, по всем доступным частям тела. Из глаз сыплются искры, слышится треск костей.

Я сжимаюсь в плотный комок, пытаясь защитить глаза, которые практически ничего не видят из-за крови текущей откуда -то из головы. Я уже не шевелюсь, потому как каждое движение, каждый вздох, приносят очередную, агонизирующую волну боли.

-Эй, эй, остановись! - сквозь бардово-красный туман боли откуда-то издалека доносится до моего сознания голос Гаюса. - Ты его сейчас прикончишь, а он мне нужен живым.

Удары прекращаются, но боль не оставляет меня, разливаясь по каждой клеточке моего тела. Мозг отказывается работать. Единственное, о чем я могу молить и просить Создателя, чтобы все это поскорее закончилось.

“Вот так совершенно глупо оборвется моя жизнь”.

Неожиданно мне становится смешно, и из моей груди, посылая очередную волну невероятной боли, вырывается какой-то странный, отдающий безумием смех.

-Нет, Гаюс, ты посмотри, этот гаденыш еще и смеется, - зло с примесью ярости и ненависти произносит Айнин и, подойдя к моему практически неживому телу, снова начинает пинать, выплевывая: - Я сейчас покажу, как на до мной смеяться. Да я тебя в порошок сотру. И никакой Дэус не придет на помощь.

“Да, так, добей меня. Прекрати эту невероятную боль”, - кричит мое сознание.

Я боюсь сделать лишнее движения, потому как уже не понимаю, что доставляет мне большую муку: удары Айнина или многочисленные, только что полученные, травмы.

-Эй, прекрати. Иди сюда. Мне нужна твоя помощь, - снова подает голос Гаюс.

Меня оставляют в покое, но я не двигаюсь, лишь приоткрываю глаза.

Все видится через какой-то густой туман, плотную пелену. Размытые фигуры двух маньяков производящих какие-то действия. Какие именно? - Мне уже все равно, потому как мне нет спасения из этого круговорота всепоглощающей болезненной, мучительной агонии. Единственное, о чем я могу просить, чтобы издевательство над моим, уже изувеченным телом прекратилось.

Я не издаю не звука, продолжая лежать в прежнем положении, с трудом вдыхая воздух. Вероятно, из-за сломанных ребер у меня получается делать это с большим трудом. Каждый вдох отдается новой, невероятно болезненной волной.

Вскоре я вновь различаю смутные фигуры мучителей. Но на этот раз, они уже не пугают меня. Я готов, пусть так и бесславно, покинуть этот мир, лишь бы это произошло как можно скорее.

-Переворачивай его на спину, - слышу я более низкий голос, скорее всего принадлежащий Гаюсу.

Более хрупкая фигура наклоняется надо мной и новая волна всепоглощающей, резкой, агонизирующей боли вновь скручивает каждую клеточку моего существа. С моих уст срывается стон.

-Он еще в сознании. Хорошо. Нужно как можно дольше продержать его в этом состоянии, - сквозь плотный туман доносятся до меня слова племянника моего Пары.

Мое тело, которое уже не может оказывать какого-либо сопротивления, переворачивают на спину.

Я вновь открываю глаза, пытаясь рассмотреть, понять, что со мной собираются сделать, чтобы, хоть в какой-то степени, быть готовым, но у меня ничего не выходит.

Я чувствую: мою руку прижимают к холодной земле и машинально, превозмогая боль, поворачиваю голову, но опять же не успеваю чего-либо осознать, предугадать следующие действия маньяка. Все происходит слишком быстро. Блеск стали, а дальше такая адская боль в правой конечности, что из моего горла сам собой вырывается душераздирающий крик. То, что было до этого, оказывается, совсем и не было болью, лишь слабые, ничего не значащие поглаживания.

Я ору как сумасшедший, и не могу остановиться. Слезы смешиваются с кровью, или это я рыдаю кровью? Хотя кровь теперь уже везде... Она хлещет из моего обрубка, бывшего когда-то полноценной рукой, заливая, окрашивая собой драгоценный металл из которого сделан брачный наручник. Теперь он лежит рядом с отрубленной конечностью, снятый вот таким простым способом - ампутацией.

Вскоре и голос меня подводит. Из горла вырываются лишь бессвязные хрипы. Я окончательно перестаю понимать что-либо. Но на этом дело не заканчивается. Сознание никак не желает даровать спасительное забвение, уведя прочь от этих пыток.

К огромной зияющей ране, из которой продолжает хлестать кровь, прикладывают до красна раскаленный металл, вырывая у меня очередной хриплый крик.

Одновременно с этим, с меня срезают одежду. Не аккуратно, а быстро, не боясь нанести дополнительные раны, которых я уже не чувствую, поскольку другая, более сильная боль в правой руке полностью перекрывает собой все.

Я не чувствую прохлады воздуха, перестаю ощущать холодную землю, касающуюся моей обнаженной кожи, не остается ничего, кроме агонизирующей, заполнившей меня всего без остатка боли.

-Ты уверен, что наручник не работает? - вновь доносится до меня голос Айнина.

-Он снят, связь прервана, - слышу я ответ Гаюса.

-Хорошо, - удовлетворяется танцовщик.

Смутно, сквозь невероятно плотный туман, я вижу его склоненное надо мной лицо. Я не могу разобрать мимику, поскольку теперь различаю лишь очертания, смутные образы... Фигура отдаляется, а перед глазами возникает лишь длинный, раскаленный на конце длинный прут. Но опять же, полностью идентифицировать этот предмет мне не предоставляют возможности, потому как он, благодаря действиям одного их садистов, начинает впиваться в межреберные участки кожи, вызывая у меня лишь тихие хрипы, посылая волну за волной нечеловеческой, нереальной боли, в которой я опять же тону.

Сколько это продолжается по времени? Я не знаю. Я теряю счет минутам, часам, остается лишь боль, только она.

“ Боль - это хорошо. Боль говорит о том, что мы до сих пор живы. Боль оповещает, что у нас еще есть возможность выбраться отсюда. Они не смогут издеваться над нами вечно. Терпи. Мы выберемся и отомстим ”.

Ярость, жажда жизни, и невероятное желание рано или поздно разделаться с мучителями, заглушают агонизирующую постоянную боль, волнами распространяющуюся по телу.

Я крепко, до скрежета сжимаю зубы и зажмуриваю глаза.

“ Расслабься. Сроднись с болью. Впусти ее в себя. Пусть она станет твоим лучшим другом, твоим партнером. Иди за ней следом и ты выживешь. Мы выживем ”.

Я подчиняюсь, впуская в себя агонию, перестаю с нею бороться, отдаюсь ей. И... становится легче. Мне уже не страшно и даже не так больно. Появившийся из неоткуда новый “я” прав - пока я что-либо чувствую, я - живу, а значит у меня есть шанс для отмщения.
Боль становится моей союзницей, подругой, защитницей. Я срастаюсь с ней, становлюсь единым целом. Я начинаю ею дышать, благодаря ей, я чувствую и вижу.

Мне уже совершенно безразлично, что со мной вытворяют эти безумцы. Меня не волнует факт того, что мои мешочки, в которых располагаются яичники прижигают раскаленным металлом, одновременно отрезая мой и без того маленький член. Вероятно они решили кастрировать меня. Зачем? Я опять же не знаю. Я же дженуи, соответственно по своей природе не могу использовать свой орган по назначению.

Мне не доставляет былого страха и совершенно не волнует и следующее действие маньяков: меня переворачивают на живот, раздвигают бедра и вставляют в анус раскаленный металл, вызывая лишь очередную волну всепоглощающей боли. Но теперь она не враг, она друг, помощник, союзник.
Подчиняясь, не оказывая более никакого сопротивления, я ожидаю, когда безумцы наиграются с моим растерзанным телом и уберутся восвояси, чтобы выползти на располагающуюся невдалеке дорогу и полностью отдаться в руки судьбы и Создателя.

-Гаюс, он не реагирует. Пора убираться отсюда. Д’е Море должно быть уже в курсе и ищет своего обожаемого Пару, - доносится до меня голос Айнина.

-Последний штрих, - отвечает садист. Он всаживает мне под ребра нож и тут же его достает, наблюдая, как кровь струйкой бежит из раны. - Уходим.

-Но, Гаюс, он же жив, - к своему удовольствию я прослеживаю в голосе Айнина нотки истерического страха.

-Не волнуйся. Ему не долго осталось. Он сдохнет через несколько часов.

Далее следует звук удаляющихся шагов, хлопок дверей и шум двигателя, который постепенно отдаляется. Когда меня окутывает тишина, в сознание врывается звук голоса нового “я”:

“ Пора ”.

Превозмогая боль, тратя все силы, которые мне удалось сберечь, я поднимаюсь на локтях и начинаю ползти в сторону предполагаемой трассы. Там мое спасение.

Одновременно с этим, на меня начинает литься какой-то странный, теплый свет. Я слышу ласковый, успокаивающий, наполненный любовью голос:

-Аэль, пойдем со мной.

А где-то вдалеке начинает мерещиться огромный трехмачтовый корабль, покачивающийся на изумрудных волнах. Откуда-то я знаю, он ждет меня, чтобы отвезти в страну, где никто не посмеет причинить мне боли, где я буду любим и буду любить, где мне будут рады, где я нужен. Я готов ступить на палубу этого волшебного корабля, готов покинуть этот бренный мир, принесший мне только разрушенные надежды и боль.

“ Еще рано. Продолжай движение. Мы практически добрались ”.

Не отрывая взгляда от ожидающего меня корабля, вслушиваясь в манящий, успокаивающий голос, собрав волю в кулак, я удваиваю усилия, тратя остатки собранных воедино сил. Сцепив зубы я ползу, ползу и ползу вперед, к намеченной цели. Вскоре я, действительно, оказываюсь на, ярко освещенной теплым светом фонарей, трассе.

“ Вот теперь можно. Иди за голосом и светом. Нам нужно отдохнуть ”.

Не обращая внимание на свое изувеченное тело, оставляя лежать его на обочине дороги, я тянусь к этому свету, следую за голосом и, в следующее же мгновение, оказываюсь на верхней палубе огромного старинного, сделанного из дерева корабля.

К своему удивлению, я не испытываю боли и усталости, наоборот, чувствую себя как никогда хорошо.

Я направляюсь к носу и устремляю свой взор к дальним, едва виднеющимся берегам. Солнце приятно согревает мое, как оказывается, цельное, словно никогда не подвергавшееся насилию тело, а легкий ветерок приятно холодит кожу. Наверное, происходящее должно меня удивлять, шокировать, но кроме умиротворения, спокойствия и какой-то внутренней гармонии, появившейся неизвестно откуда, я не ощущаю ничего кроме приятного предвкушения и ожидания чего-то по истине невероятного, сказочного и волшебного.

У меня создается стойкое ощущение, как будто я, наконец, возвращаюсь домой после длинного, изнурительного путешествия.

Глава 25.1 *не бечено*

Я спускаюсь с борта корабля, буквально летевшего в течении всего пути к притягательному для меня берегу.

Всю дорогу я вглядывался вдаль, не переставая удивляться тому, как судно само по себе скользит по водной глади. На нем, мной, не было обнаружено ни одного человека.

Кроме того, я снова и снова оглядываю свое цельное тело, расстраиваясь, что не вижу на руке брачного наручника - единственного украшения, которое подарил мне Дэус.

Воспоминания о недавно пережитом ужасе остаются где-то далеко. Как будто последних часов и вовсе не было. Или тот эпизод произошел вовсе не со мной, а с кем-то другим. Хотя, возможно, такова защитная реакция организма, или... я уже мертв и моя душа направляется в другой, лучший мир. Учитывая, плывущий сам по себе корабль, на котором я оказался совершенно немыслимым образом видимо именно последняя версия наиболее вероятна.

Боюсь ли я смерти? Уже нет. Если это смерть, то в таком случае, это лучшее, что со мной когда-либо происходило. Я не могу припомнить, чтобы чувствовал еще когда-либо себя столь же хорошо, как сейчас.

В этом мире меня радует все: теплые лучи, согревающего мою душу и тело, солнца; легкое, ласкающее дуновение ветерка; необычный и невероятно приятный запах моря. Что еще можно пожелать уставшему путнику? А ведь я действительно устал. Слишком много всего плохого произошло со мной за последнее время.

Тем не менее, не смотря на внутреннюю расслабленность, с каждым мгновением, как корабль приближается к заветным берегам, предвкушение познать неизведанное вызывает весьма ощутимое волнение, усиливающееся с каждой минутой.
Интуиция, никогда не подводившая меня, тихо шепча мне на ухо, что совсем скоро моя жизнь претерпит кординальные изменения, очередной раз напоминает о себе. Если я всегда чувствовал к чему именно приведет меня предчувствие - к хорошему или плохому, то сейчас я не могу этого понять, от чего волнуюсь еще сильнее.

И вот, в начале замедлив ход, слегка покачиваясь на изумрудных волнах, корабль останавливается и замирает.

Рядом с судном, около правого борта, обнаруживается небольшая лодка, в одночасье появившаяся из ниоткуда, видимо специально для того, чтобы я мог добраться до песчаного берега.

Немного замявшись, неуверенный правильно ли я ступаю, но и не видя другого выхода, кроме как спуститься в нее, я обнаруживаю по правому борту длинную веревочную лестницу. С помощью нее, я достигаю своей цели.

Как только я устраиваюсь в лодке, придя в движение, она несет меня вперед, все ближе к берегу.

Я же продолжаю скользить медленным взглядом по местному ландшафту.

Экзотические растения, пальмы, корни которых закрыты небольшими, но радующими глаз растениями. Пение птиц...

“Мне определенно здесь нравится”.

Вскоре, лодка заканчивает свое движение достигнув мелководья.

Я поднимаюсь и, бросив еще один взгляд на корабль, вновь обращаю свое внимание на берег, готовый ступить на желтый песок, но замираю.
Я не один: недалеко от меня стоит невероятно высокий, не меньшего роста, чем Дэус, мужчина. Он одет в достаточно простую белую футболку и светло-коричневые штаны, на которых можно заметить многочисленные карманы. От него веет невероятной силой и мощью. Светлые слегка вьющиеся волосы треплет ветер. Если бы не миниатюрный дженуи, находящийся рядом с ним и, с доброжелательным любопытством разглядывающий меня, я бы, наверняка, благодаря внезапно проснувшемуся инстинкту самосохранения, не посмел приблизиться к этому мужчине, каждый жест, каждое движение которого позволяет угадать в нем беспощадного воина.

Не смотря на понимание того, что все же должен покинуть лодку и сойти на берег, я продолжаю стоять, рассматривая появившуюся буквально из ниоткуда странную пару.

“Может, они здесь для того, чтобы встретить меня?

А для чего же еще? Они не выказывают какой-либо агрессии, лишь доброжелательность. Посмотри, дженуи улыбается и эта улыбка явно адресована нам ”.

Я приглядываюсь, юноша действительно посылает мне приветливую улыбку.

Пока я рассматриваю его, мужчина, бросив короткую фразу тихим, глубоким голосом, чье звучание донес до меня ветер, медленным шагом направляется в мою сторону.

Не смотря на то, что воспоминания о произошедшем со мной в том, другом мире, кажутся смутными и потускневшими, мне почему-то становится страшно: я не знаю этого человека, не знаю его намерений, а полученный ранее опыт отлично показал: даже хорошо знакомые люди, с которыми поддерживаешь хорошие отношения много лет, могут причинить боль, предать и даже продать. Отличный тому пример — Джаг, возжелавший занять место моего брата в банде. Чего можно ожидать незнакомого человека?

С другой стороны, второй «я» прав, медленно приближающийся одис не несет и капли агрессии. В его присутствии я ощущаю себя чересчур маленьким, слишком хрупким и беззащитным.

“Может поэтому мне не по себе?”

Тем не менее, не смотря на все чувства, которые вызывает во мне этот человек, я не могу отвезти взгляда от его невероятно притягательных цвета моря глаз. Кажется, я попадаю под их гипноз не в силах подчинить себе свое тело и разум. Меня словно пронзает удар молнии и весь необъятный мир сжимается до молекулы, сосредотачиваясь в этом невероятном, мощном мужчине.

Прежде чем усилить свой бег, сердце замирает, пропуская удар за ударом. Губы пересыхают, рот наполняется слюной, а в животе начинает порхать сотня бабочек.

“Что со мной происходит?

Друг мой, по-моему именно так называется любовь с первого взгляда ”.

Я крепко зажмуриваюсь пытаясь привести себя в чувство, взять в руки и, наконец, прогнать это неконтролируемое наваждение прочь.

“Нет, нет, нет.. Я без сознания. Все это лишь иллюзия не более того, если, конечно, я...”

Именно самая последняя мысль боле или менее приводит меня в чувство.

Я открываю глаза и, задрав голову вверх, потому как достаю этому великану макушкой лишь до груди, дрожащим от страха голосом, боясь, что моя жизнь все же так глупо и несправедливо оборвалась благодаря стараниям маньяков хорошо изувечивших мое тело, тихо спрашиваю:

-Я умер?

На губах одиса появляется улыбка, от которой вокруг словно становится светлее. Даже солнце всю дорогу отогревавшее мою, покрытую льдом, душу, начинает сиять ярче.

-Почему ты говоришь столь ужасные слова? Конечно, ты жив. Добро пожаловать в Элладу!

-В Элладу? - не понимая переспрашиваю я, продолжая как завороженный погружаться в изумрудные глаза-омуты мужчины.

-Это мир Хранителей, - мягким грудным голосом, все больше подчиняющим мое сознание себе, коротко отвечает одис.

-Мир Хранителей? - снова повторяюсь я, не в состоянии осмыслить даже слова, способный лишь наслаждаться мощными флюидами, исходящими от этого доброжелательного великана.

-Пойдем со мной. Мы с Эрейном все покажем и объясним, - произносит он и протягивает руку, за которую я тут же хватаюсь. Хочу я того или нет, но сейчас меня жутко страшит мысль остаться в полном одиночестве в этом мире, наполненном различными странностями.
От чего-то мне кажется, этот мужчина не сделает мне ничего плохого. Он сможет защитить меня, уберечь от любой опасности. Во мне пробуждается четкая уверенность в том, что на него можно положиться.

“А как же Дэус?” — раздается ехидный голос второго меня, который я сейчас полностью игнорирую, окончательно попадая под гипнотическое воздействие великана.

Сняв обувь и предусмотрительно завернув до колен джинсы (я, опять же, к моему удивлению, облачен в ту самую одежду, в которой присутствовал на дне рождения Мэйю. Только она не испачкана в крови. Она чистая, как будто я только что приобрел ее или достал из стиральной машинки), опираясь на сильную руку великана, вернее держась за его огромную ладонь, в которой, без сомнения, поместятся две моих, держа обувь в другой руке, я опускаю ногу в прохладные воды Эллады, всецело наслаждаясь этим мгновением.

Присутствие одиса пьянит до такой степени, что даже второй «я», недавно проявившийся вновь, пропадает, вероятно, решив: делать мне какие-либо внушения в том состоянии в котором я сейчас пребываю, совершенно бесполезная трата времени и сил.

Так и держась за руку золотоволосого мужчины, я иду рядом с ним, направляясь к берегу.
Тем временем, юный дженуи, примерно того же возраста, что и я, с широкой улыбкой на губах двигается нам на встречу.

-Я Сшайсе, - представляется великан, разгоняя повисшую на какое-то время тишину, нарушаемую лишь тихим шумом волн.

-Аэль, - называюсь я, параллельно задумавшись о том, что где-то уже слышал это имя. Но где именно? - Мне так и не удается вспомнить.

Пока я предаюсь размышлениям, наслаждаясь присутствием Сшайсе, мы добираемся до берега и подходим к двигающемуся нам на встречу дженуи.

К очередному своему удивлению, мне впервые в жизни не приходится поднимать голову вверх, чтобы заглянуть в лицо другого человека. Он такого же маленького роста как и я. Его телосложение настолько же хрупкое, как и мое. Так же я отмечаю дополнительную физическую схожесть заключающуюся в цвете волос и глаз. Эту, поражающую меня до глубины души странность, я отмечаю и запоминаю.

-Добро пожаловать в Элладу, брат. Я — Эрейн, - певучим, высоким приятным голосом произносит дженуи.

-Аэль, - называю я свое имя и тут же спрашиваю: - Почему ты назвал меня братом? Разве мы родственники?

Мои вопросы вызывают звонкий, доброжелательный смех у юноши.

-В тебе есть частичка Хранителей, иначе ты не смог бы попасть в наш мир, поэтому каждый омега может по праву считать тебя своим братом, вот здесь, - он прикладывает свою миниатюрную руку к сердцу, посылая мне мягкую улыбку.

Я ответно улыбаюсь, очередной раз озадачиваясь:

“Омега? Кто такие омеги?”

От количества назревших вопросов голова идет кругом.

“Благо, хотя бы понятно, где конкретно я нахожусь”.

Я четко помню пояснение Сшайсе: Эллада — это мир Хранителей. Кто такие Хранители - мне так же известно. Только вся информация касаемо их, которой я владею, оказывается в корне не верна.

Но сейчас меня более волнует другое:

“Кто такие омеги и почему я наблюдаю столько схожих физических черт между собой и стоящим передо мной юношей?”

-Омега? Кто такие омеги? Почему мы так похожи? Как я здесь оказался? - выпаливаю я на одном дыхании и продолжаю: - Я же помню как...

Снова заливаясь смехом, дженуи, то есть омега останавливает меня:

-Не все сразу. Пойдем. Старейшина давно ждет тебя. По пути мы с Сшайсе все постараемся тебе объяснить.

-Старейшина? - очередной раз выражаю я свое полное недоумение.

-Теперь я понимаю, почему наш Совет выказывает столь сильный протест по поводу более плотного контакта с Эрансом. Они не готовы, - обращаясь к одису высказывает свои мысли вслух омега.

На его изречение, мужчина согласно кивает.

Я же бросаю на эту странную пару очередной недоуменный взгляд.

-На все воля Эру, - примирительно произносит он.

-Кто такой Эру? - вклиниваюсь я в их небольшой диалог со своим очередным вопросом.

-Таково имя Создателя в Элладе, - спокойно поясняет Сшайсе, поддерживая меня под руку и помогая взобраться на весьма крутой спуск.

Вскоре мы выходим на дорогу, покрытую светлым гравием и направляемся в сторону небольшого поселения виднеющегося недалеко.

На обочине растут невероятной красоты цветы. Чуть поодаль я замечаю весьма крупных птиц с ярким оперением, перелетающих с ветки на ветку и таким образом следующих за нашей, одиноко бредущей, троицой. Легкое дуновение ветерка приятно холодит кожу, которую тут же согревают теплые лучи солнца. Воздух в этом мире невероятно свеж и приятен. Я полной грудью вдыхаю его, наслаждаясь чудесными ароматами.

-Понимаешь, Аэль, - принимается объяснять Сшайсе устройство нового для меня мира: - Мы с тобой фантомы.

-Фантомы? - перебиваю я золотоволосого великана, желая акцентировать его внимание именно на этом моменте.

-Телесные призраки. Наши тела остались на Эрансе. Я на текущий момент погружен в глубокую медитацию, ты, наверное, тоже.

“Едва ли мое бессознательное состояние можно именовать медитацией”.

-Ты и я несем в себе большую частичку хранителей, нежели прочие дженуи и одисы нашего мира, - продолжает пояснения Сшайсе, но я опять же его перебиваю:

-Дженуи частично являются Хранителями?

На этот раз отвечает Эрейн:

-Иногда маги очень глупо используют свою силу. Хороший тому пример - та разрушительная война уничтожившая всех ваших самок не только в человеческом, но и в животном мире. Из уроков истории, рассказанных моим папой, мне известно, как были обеспокоены все произошедшей катастрофой. Тогда, единственный раз, с благословения Эру, наши альфы (вы именуете их одисами), вмешались, и в ваш мир был отправлен созданный нашими учеными - исследователями метеорит с генокодом Хранителей. Это было спасение для вас. Именно благодаря этому метеориту якобы случайно упавшему на Эранс, в вашем мире тоже появились омеги, которых вы называете дженуи. Странное название... - он весьма мило морщит свои маленький нос и продолжает: - Более Хранители не могли позволить себе вмешательства: произведенные действия запустили цепную реакцию — был обнаружен Караксис — самый удаленный спутник, питающий наш мир. Его породы так же содержат наш генетический материал.

Все кусочки мозаики тут же соединяются воедино: по словам отца именно с того самого спутника и был взят генетический материал Хранителей, с помощью которого сперматозоид введенный в папу-дженуи изменил меня.

“Вероятно, именно по этому, я так похож на омегу Эллады и столь отличим от дженуи Эранса. В чем еще, кроме внешности, я схож с омегами этого мира?”

Словно прочитав мои мысли Сшайсе, по непонятным для меня причинам, неожиданно выводит тему в нужное для меня русло:

-Дженуи несколько отличимы от омег по физиологическому строению, - но, вероятно, заметив, как Эрейн краснеет и отводит взгляд, он останавливается и, прочистив горло, произносит: - Думаю, об этом тебе и так расскажут... чуть позже.

Я же предпочитаю не настаивать, хотя мне крайне любопытно, в чем же все таки заключается разница между омегами и дженуи.

Так же держась за руку Сшайсе, от чьего присутствия я продолжаю млеть, мы приближаемся к небольшому селению.

Глава 25.2 *не бечено*

Селение Хранителей поражает меня до глубины души. Такого количества зелени мне не приходилось ранее где-либо видеть. Она буквально везде: вместо каменных бордюров, огораживающих пешеходную часть от проезжей; на невысоких фонарных столбах; на деревянных резных оградах. Причудливыми растениями обвиты так же стены и крыши домов, нетронутыми остаются лишь окна и двери.

Кроме этого, около каждого небольшого деревянного дома я замечаю маленькие ухоженные сады с аккуратными клумбами, низкими деревцами и причудливыми, но несомненно, радующими глаз кустарниками. Я обращаю внимание, что каждый такой ухоженный сад, расположенный около дома, обязательно разделен на несколько частей, отведенных под определенный сорт растения. Складывается ощущение, что Хранители их специально выращивают.

Везде царит чистота и уют. Наблюдая за счастливыми лицами, слыша звонкий смех раздающийся то тут, то там, я прихожу к выводу: жители этого селения счастливы и довольны своей жизнью. Кроме всего прочего, у меня складывается стойкое впечатление, что все они тесно общаются между собой, потому как моих сопровождающих приветствует каждый, заметивший нас представитель этого необычного мира. Они машут руками Сшайсе и Эрейну бросая на меня заинтересованные взгляды, в которых, кроме вполне очевидного любопытства, я замечаю лишь позитив и ни одной отрицательной эмоции.

“Я точно попал в сказку”.

Не смотря на свою ярко-выраженную подозрительность, к моему удивлению, второй «я» не бросает ни одного язвительного высказывания, вероятно не находя для этого повода.

Я продолжаю оглядываться по сторонам, сканируя окружающих меня людей, строения и прочие мелочи попадающиеся мне на глаза, а так же использование пространственной магии доступной лишь Хранителям в совершенно бытовых вещах: перед омегой прямо из воздуха появляется деревянная лохань, уже наполненная водой, или предмет, находящийся в одном месте, телепортируется в другое, при чем сии манипуляции производит непосредственно альфа, находящийся рядом со своим Парой.

Ни разу не видел, чтобы маги Эранса использовали магию в бытовых целях. Хотя, у меня не было возможности наблюдать использование магии именно в таких целях. В доме Дэуса все делает Лоалль. Еду готовит Харт. Проживая в Эджентисе я вообще не мог видеть применение магического дара, потому как у всех людей проживающих в этом районе слишком маленький магический потенциал.

Да, это для меня непривычно, но не более того. Озадачивает другое: около практически каждого омеги находится не по одному или трем детям, а именно по двум или четырем. При этом все они двойняшки, похожие и одновременно отличимые друг от друга.

Эта странность перекрывает собой даже общую схожесть Хранителей в цвете волос и глаз. Все они светловолосые и голубоглазые, отличающиеся друг о друга уровнем светлости глаз и волос, а так же чертами лица. Благодаря этому, внешне, я отлично вписываюсь в их небольшое сообщество.

-Эрейн, почему все дети двойняшки? - интересуюсь я.

Сопровождающий меня омега снова густо краснеет и косится на, идущего по другую руку от меня, Сшайсе, чье присутствие продолжает туманить мой разум.

Поймав взгляд Эрейна, одис ускоряет шаг, и замедляет его только тогда, когда оказывается на некотором расстоянии от нас.

“Очень необычная реакция”.

У меня складывается очередное стойкое ощущение, что Эрейн подал Сшайсе какой-то скрытый знак, который я не успел отследить.

-Такова наша физиологическая особенность: у каждого из нас ровно по две яицеклетки, - приглушенным тоном, продолжая краснеть, отвечает омега.

Некоторое время я осмысливаю информацию.

-Скажи, а может ли быть у строения моего организма такая же особенность?

Слегка прищурившись, Эрейн сканирует меня внимательным взглядом.

-Когда Старейшина попросил меня сегодня сопровождать Сшайсе, чтобы встретить очередного фантома, и я увидел тебя, то был весьма удивлен: спящим омегам из Эранса, нет доступа в наш мир. Я, несомненно, чувствую в тебе одного из нас, но очень, очень слабо.

-Что значит «спящий омега»? - тут же выдаю я свой следующий вопрос.

-Это значит, что гены Хранителей в этом омеге, или, как вы их называете, дженуи, не активированы, или активированы очень слабо. Поэтому, очень странно, что Эру позвал тебя, - с легкой улыбкой отвечает Эрейн.

-Так вот чей это был голос, - скорее обращаясь к себе, тихо бормочу я, но мои слова все равно были расслышаны, потому как на лице омеги появляется изумление. В следующую же секунду он восклицает:

-С тобой говорил Эру?! Ты слышал его?!

Я пожимаю плечами.

-Я не знаю кому принадлежал голос, но он звал меня, и я последовал за ним.

-Как интересно, - теперь видимо очередь моего собеседника вести тихий диалог с самим собой: - Получается, это был экстренный вызов. С тобой случилось что-то очень плохое?

Мне так и не удается понять вопрос это или утверждение, но я все же решаюсь ответить, дабы закрыть неприятную для меня тему. У меня нет желания омрачать ужасными воспоминаниями мое присутствие в этом сказочном мире, а так же пугать своей историей этого милого омегу.

-Прости, но я не хочу сейчас говорить об этом.

Эрейн понимающе кивает и тут же начинает достаточно громко щебетать рассказывая мне о сложившейся иерархии Хранителей.

Оказывается в Элладе, как и на Эрансе, существует Совет, состоящий из пожилых омег, которые уже более не могут производить потомство. Их называют Старейшинами. Последних выбирает сам Эру, приходя, как сказал Эрейн, во сне. Услышать голос Эру могут лишь избранные, чей путь отмечен особым предназначением.

-Раз я слышал голос Эру, то и у меня есть предназначение? - прерываю я монолог омеги.

-У каждого есть свое предназначение, - философски отвечает Эрейн. - Чья-то судьба вносить свою лепту в наше сообщество - это с виду незначительное, незаметное деяние, но тем не менее по своему важное. Чье-то предназначение изменить мир, улучшив его. Делающий это человек, исполняет то самое, особое предназначение.

-Ты хочешь сказать, моя судьба — совершить какое-то яркое деяние, которое сможет повлиять на судьбу Эллады или Эранса? - не отстаю я.

Омега лишь пожимает плечами.

-Это известно только Эру. Но здесь ты не просто так, - и внезапно, устремив свой взгляд на спину Сшайсе, он хитро улыбается. - Впрочем как и он.

“ Похоже он намекает, что наше появление здесь каким-то образом связано с одисом, встретившим нас.

Каким образом мы можем быть связаны?

Спроси. Тогда, возможно, мы узнаем ”.

-Что ты хочешь этим сказать?

Но ответа я так и не получаю. Эрейн лишь скромно пожимает плечами.

-Абсолютно ничего, - и плавно меняет направление, приближаясь к небольшому деревянному дому, полностью обвитому плющом, впрочем как и все, находящиеся в деревне дома. - Мы пришли. Это дом Старейшины. Ступай, он хочет побеседовать с тобой. Мы с Сшайсе подождем тебя здесь.

Бросив беспомощный взгляд на светловолосого одиса, интуитивно ища у него поддержки, что вызывает во мне волну удивления, набравшись храбрости, говоря себе: здесь меня не может ждать каких-либо неприятных сюрпризов, и одновременно ругая себя за столь странную реакцию на этого человека, которая, кажется, живет собственной жизнью, не желая подчиняться доводам разума, зайдя в калитку, я подхожу к дому и уже собираюсь постучать в дверь, как она сама собой открывается. Вздрогнув от неожиданности и очередной раз напомнив себе об особенностях магии Хранителей, с которой столкнулся некоторое время пребывая на Эрансе, сделав еще один глубокий вздох, стараясь унять сильно колотящееся непонятно от чего сердце, я прохожу внутрь.

Я оказываюсь в небольшой, светлой гостиной. Чуть левее — камин. По правую руку я замечаю дверь. Два кресла, мягкий диван, ковер и невероятной красоты рукописные картины, висящие на стенах - составляют интерьер комнаты. Последнее, более всего меня заинтересовывает.

Художественное творчество в Эрансе невероятно высоко ценится. По каким-то необъяснимым причинам людей, которые могут создавать столь невероятную красоту крайне мало и это, как ни странно, в основном дженуи. Редко кто из одисов имеет способности к какому-либо творчеству. Но не смотря на эту ярко выраженную тенденцию, на уроках искусства заставляют рисовать абсолютно всех.

Меня этот процесс всегда умиротворял, чего я не могу сказать о моих сокурсниках, считающих это занятие бесполезной тратой времени и сил. Даже Лейкон, никогда не понимая, что такого захватывающего я нахожу в этом процессе, придерживался общего мнения.

Дабы рассмотреть художественные творения получше, я пересекаю комнату и останавливаюсь около одного из них. На картине в точности изображен корабль, на котором я прибыл к берегам Эллады. Столь странное совпадение весьма удивляет меня, вызывая массу вопросов.

-Эту картину я написал прошлой ночью специально для тебя. Она твоя, - слышу я прямо у себя за спиной мягкий, певучий, с легкой хрипотцой голос.

От неожиданности я вздрагиваю и поворачиваюсь.

Передо мной стоит такого же невысокого роста, как и я, пожилой омега, чья красота, не смотря на возраст, до сих пор сохранилась. Его волосы белы как снег, а голубой цвет глаз невероятно глубок. В них я замечаю искринки грусти, мудрость, а так же какую-то, свойственную только Хранителям, безмятежность. Его присутствие несет спокойствие и умиротворение, от чего мое сердце перестает совершать бешеные кульбиты.

-Как Вы узнали, что я прибуду сюда? - высказываю свое удивление я.

Омега улыбается и направляется к дивану, жестом приглашая меня следовать за ним.

Как только мы устраиваемся на диване, на небольшом, резном, деревянном столике, словно из воздуха, появляется чайник и две чайные кружки, что, опять же, вызывает во мне море удивления.

“Я когда-нибудь привыкну к их пространственной магии?

Это зависит от того насколько долго мы здесь задержимся. Люди такие существа, которые со временем привыкают абсолютно ко всему ”.

Вероятно, мои эмоции хорошо читаемы, потому как, мягко улыбнувшись, пожилой омега произносит:

-Пространственная магия. Но ты об этом и так знаешь, не так ли? Сейн Джи просветил тебя на этот счет.

-Откуда Вам столько известно обо мне? - недоумеваю я.

-Я — Сориэль — Старейшина этого селения. Я наблюдаю за тобой практически с момента твоего рождения. До этого за твоим отцом, с момента его сотрудничество с кланом Витаэ следил Аитель — предыдущий Старейшина. Нам не нравятся эксперименты, которые проводят маги друг над другом. Они нарушают законы равновесия. Алин выполнил свое предназначение, остановил тот процесс, но в результате появился ты, - спокойно отвечает пожилой омега, разливая ароматно пахнущий чай по кружкам.

-Вы знаете о моем происхождении?! - не сдерживаюсь я и добавляю более тихим тоном: - Кому еще известно? Знает ли об этом Сейн Джи?

Во мне просыпается тревога, потому как я уверен, если Хранителю Дэуса об этом известно, то и моему Паре тоже.

Но Сориэль лишь отрицательно качает головой.

-Нет, Аэль. Иногда информация может внести смуту, и привести к нежелательным последствиям. Поэтому, об этом известно только мне. Хранители не вмешиваются. Мы только наблюдаем и иногда стараемся помочь людям выполнить предначертанное.

“Так вот каким образом папе удалось сбежать — ему помогал Хранитель!”

Словно прочитав мои мысли, Старейшина произносит:

-Эру разрешил оказать небольшую помощь твоему отцу, потому как тот эксперимент необходимо было остановить, но этого оказалось недостаточно. К сожалению, маги бывают слишком настойчивы и не видят тех знаков, которые посылает им Эру.

Меня внезапно охватывает нехорошее предчувствие.

-Что Вы хотите этим сказать? - дрогнувшим голосом спрашиваю я.

-Только то, что сказал, - размыто отвечает пожилой омега мягко улыбаясь и переводит тему: - Но кажется наш разговор ушел совсем не в то русло. Я чувствую, у тебя есть множество вопросов, которые ты хочешь мне задать. Я с радостью отвечу на них, но в первую очередь, я рад приветствовать тебя в Элладе. Я надеюсь, ты получишь то, за чем пришел.

-Я не понимаю.

Размытые монологи Сориэля вызывают во мне еще больше вопросов.

-Эру открыл тебе дверь в наш мир не просто так. Здесь ты должен будешь обрести то, в чем столь долго нуждался.

-О чем вы говорите? - вновь выказываю свое полное непонимание я.

-Через три дня в Элладе будет происходить праздник Соединения Душ, приходи на него, и ты все поймешь. А сейчас, я бы предпочел ответить на твои вопросы.

“Интересно на какие именно?”

К текущему моменту я не получил ни одного стоящего ответа. Слова Старейшины вызывают во мне лишь ряд новых вопросов.

“ Явно не те, что касаются нашего происхождения и появления в Элладе. Поэтому предлагаю просто пораспрашивать об устройстве мира Хранителей и о физиологических особенностях строения омег. Как я предполагаю, их организм весьма отличим от строения организма дженуи. Вспомни, как покраснел Эрейн, когда Сшайсе поднял эту тему. Вдруг гены Хранителей проснутся в нас. Нам нужно знать о них, как можно больше, чтобы быть готовыми к этому ”.

Прислушиваясь к совету второго меня, я произношу:

-Я бы хотел узнать: в чем заключается разница между омегой и дженуи? Эрейн назвал меня спящим омегой, что это может значить?

-Ты результат научного эксперимента. Поскольку гены твоего отца уже содержали в себе нашу частичку (как тебе известно, все дженуи изменены), а благодаря манипуляциям ученых с нашим генокодом частичек Хранителей в тебе стало больше, ты в большей степени омега, нежели дженуи. Но, как тебе известно, маги-ученые Эранса хотели добиться не этого, они хотели получить контролируемый живой инкубатор для создания кукол, наделенных предрасположенностью к определенному виду деятельности. Слава Эру, Алину удалось во время остановить этот процесс. Но благодаря начатому, многие твои способности заблокированы, как и гены Хранителей, которые есть в тебе. Если бы им этого не удалось, в таком случае ты давно бы стал полноценным омегой. Но как я подозреваю, этот блок постепенно рушится и наши гены в тебе пробуждаются, живой пример этому — твое появление в нашем мире, - спокойным слегка задумчивым тоном отвечает Сориэль.

-А Сшайсе? Он сказал, что тоже фантом. И раз он имеет доступ в Элладу, значит в нем тоже присутствуют гены Хранителей? - рассуждая, формулирую я свой вопрос.

-Твои предположения верны, - соглашается со мной Старейшина. - У вас одинаковое количество генов Хранителей. Только вот над Сшайсе не производили экспериментов. Вживление нашей частички в его тело произошло по воле Эру. Поэтому он активный альфа, впрочем как и твой первый Пара — Дэус д'е Море. Их истории весьма занятны. Как-нибудь, если будет на то воля Эру, тебе откроется правда истории их жизней.

Но последние слова Сориэля я уже не слышу, шокированный тем, что оказывается, в Дэусе, так же как во мне, и в Сшайсе присутствует ген Херанителей.

-Дэус д'е Море частично Хранитель?! Как такое возможно? Он тоже спящий? Или он активный? Но почему тогда он не здесь? Или он иногда приходит, так же как и Сшайсе? И почему Вы назвали его первой Парой? - восклицая, засыпаю я вопросами пожилого омегу.

Во мне просыпается надежда, что я смогу увидеть Дэуса, снова прикоснуться к нему, услышать его глубокий, бархатный успокаивающий голос.

Мой вопросительный монолог вызывает улыбку на губах Сориэля.

-Какой ты любопытный и нетерпеливый. Отвечая на твой первый вопрос, скажу, что да, в Дэусе д'е Море действительно есть ген Хранителей, и он активен. Поэтому я считаю этого мальчика в большей степени альфой, нежели одисом.

“Дэус — мальчик?! Хотя наверное для Сориэля, он, действительно, мальчик”.

Тем временем, пожилой омега продолжает:

-Дэус сам того не желая, благодаря своему отцу, явился так же, как и ты, жертвой эксперимента. Поэтому пользоваться нашей магией, в отличие от Сшайсе, он не может - эта способность в нем заблокирована. Так же хочу сказать, что его предназначение слишком важно, чтобы Эру позволил появиться ему в Элладе, его место на Эрансе.

-Сшайсе подвластна пространственная магия? - выказываю очередной раз удивление я.

-В отличие от тебя и Дэуса, вживление нашей частички в этого мальчика произошло само собой, поэтому, да, он имеет большую предрасположенность к нашей магии, нежели к магии одисов Эранса. Возвращаясь к прошлым твоим вопросам, на мой взгляд, самый последний из них был самым верным. Тебе необходимо знать о репродуктивной системе омег, потому как твой организм, под влиянием некоторых факторов, уже начал меняться.

“Интересно, под влиянием каких именно факторов? Когда это начало происходить?”

Но свои новые вопросы я так и не озвучиваю, предпочитая не перебивать и внимательно выслушать Сориэля.

-У каждого омеги не одна яицеклетка — их две. Вместо менструального цикла, который происходит у дженуи два раза в один менсум, регулярно раз в месяц, омеги переживают период именуемый «течкой». У каждого омеги есть определенная железа, расположенная рядом со входом в шейку матки. Когда яицеклетка полностью созревает, железа активируется выделяя привлекательный для альф запах, вместе с весьма обильным количеством смазки. Благодаря этому, семье, чаще всего состоящей из трех человек - одного омеги и двух альф, становится известно, что омега готов к оплодотворению. Течка длится 3-4 дня. На это время, семья находится дома и любит друг друга. Предвосхищая твой вопрос о тройственных союзах, хочу сказать, что да, есть пары состоящие из двух Хранителей, но это очень редкое явление, потому как за одну течку один партнер может оплодотворить лишь одну яицеклетку, в результате чего, через короткий период времени течка возобновляется. И это происходит до тех пор, пока у омеги не будут оплодотворены обе яицеклетки. Естественно, омеги, дабы по максимуму продлить себе жизнь (все же роды всегда очень непросты) и иметь возможность регулировать прирост населения, создали противозачаточное — это сок, специально выведенного для этих целей, корней Аэллу. Он пьется в самом начале течки и вызывает более спокойное и кратковременное протекание течного периода без зачатия.

Я сижу молча открыв рот, потому как та информация, которую я только что услышал, вызывает у меня сильнейший шок.

“Неужели, если ген Хранителей во мне полностью проснется, меня ожидает тоже самое?”

От этой мысли мне становится дурно.

Машинально, дрожащей рукой, я беру кружку с уже остывшим чаем и делаю глоток, пытаясь переварить только что полученную информацию.

“ Вот я не понимаю, чего ты опять переживаешь? Частичка Хранителей в нас еще спит. Смысл волноваться по этому поводу?

Но Сориэль же сказал, что ген потихоньку начал активироваться.

Давай будем решать проблемы по мере их возникновения. Есть более насущный вопрос: что происходит сейчас с нашим телом, пока мы здесь расслабляемся? ”

Поставив кружку на блюдце, немного придя в себя, благодаря опять же словам второго меня, я уже было хочу обратиться к пожилом омеге, но он меня опережает:

-В течном периоде нет ничего страшного. Процесс очень приятен для всех партнеров, - видимо заметив мое состояние, произносит Старейшина, вероятно пытаясь вернуть былое умиротворение.

“Меня успокаивает лишь, то, что у Хранителей существуют не только тройственные союзы. Стоп. Тройственный союз! Не на это ли намекал Эрейн бросая весьма неоднозначные взгляды на Сшайсе, и говоря, что он здесь тоже не просто так? К этому добавляем пробуждающийся во мне ген Хранителей, да еще и приглашение на какой-то странный праздник Соединения Душ... Что же получается?

Не отвлекайся. Об этом можно будет подумать и потом. На счет Сшайсе, нам раньше не дали ответа, едва ли мы его получим, задав тот же самый вопрос еще раз. Лучше спроси: что с нашим телом?”

-Эмм... Сориэль, а могу я узнать, что происходит со мной... с моим телом на Эрансе? - прислушиваясь ко второму себе, интересуюсь я.

Пожилой омега согласно кивает.

-Близ деревни, есть Озеро Судеб. Я с удовольствием, завтра на рассвете, прогуляюсь туда с тобой. Мне так же, как и тебе необходимо заглянуть в него. А теперь, я думаю, тебе нужно отдохнуть и обдумать полученную информацию. Да и мои дела от меня никуда не уйдут. Эрейн проводит тебя к Соовайну, который согласился принять тебя у себя на время твоего пребывания в Элладе, - поднимаясь, произносит пожилой омега.

Я встаю вслед за ним, невольно бросая взгляд на картины, чтобы напоследок полюбоваться прекрасными творениями.

Словно угадав мои мысли, Сориэль подходит к особо понравившемуся мне полотну, к тому, на котором изображен красивый трехмачтовый корабль, и снимает его со стены. Повернувшись, он протягивает картину мне.

-Это мой подарок тебе, Аэль. Еще раз: добро пожаловать в Элладу, мой брат.

-Спасибо, - искренне благодарю я. Взяв картину и бережно прижав ее к себе, я покидаю дом Старейшины.