Критика концепции сублимации

Изложенный здесь взгляд на роль сексуальной пот­ребности в саморегуляции и жизни человека явно проти­воречит концепции, выдвинутой Фрейдом, который, как известно, приписывает сексуальной потребности и связан­ному с ней «либидо» решающее значение. Удовлетворение сексуальной потребности является, по Фрейду, основным двигателем всего человеческого поведения. Ее правильное удовлетворение равнозначно психическому здоровью, не­удовлетворение же вследствие вытеснения из сознания сек­суальных желаний приводит к более или менее тяжелым нервным и психическим нарушениям. К сожалению, как полагает Фрейд, наша культура окружает сексуальность таким количеством самых различных запретов, что пра­вильное удовлетворение сексуальной потребности стано­вится почти невозможным. В этой ситуации единственным способом сохранить здоровье и избежать заболеваний яв­ляется сублимация потребности, или умение направить сексуальную энергию «либидо» по каналам, одобренным обществом, разрядить ее путем художественного, научно­го, литературного творчества и т. д. В результате суб­лимации возникают новые потребности, вторичные по от­ношению к основной сексуальной потребности, а удовлет­ворение их позволяет редуцировать сексуальное напря­жение способом, согласующимся с требованиями общества.

В поддержку этого положения приводятся разные ар­гументы, из которых я рассмотрю только два, как пола­гаю, наиболее важных. Первый представляет собой обоб­щение наблюдений, подтверждающих, что люди творчес­кие и социально активные намного легче переносят сек­суальную неудовлетворенность сравнительно с людьми неактивными, безучастными, обладающими эгоцентриче­ским характером. Отсюда следует (такой вывод делают сторонники теории сублимации), что творческая актив­ность, одобренная обществом, вызывает разрядку сексуаль­ного напряжения.

Второй аргумент, подтверждающий якобы правиль­ность тезиса о сублимации, взят, скорее, из социологии: это предположение, что политический динамизм обществ возрастал по мере роста ограничений в удовлетворении сексуальной потребности. Отсюда можно было бы сделать вывод, что политическая активность общественных групп представляет собой сублимацию сексуальной потребности и косвенно ведет к ее удовлетворению. Анвин на основа­нии анализа 80 культур установил (цит. по: Шельский, 1959, стр. 242), что «можно выявить строгую корреляцию между добрачной и брачной половой воздержанностью и половой свободой, с одной стороны, и величиной общест­венной и политической энергии данного общества — с другой... каждое общество имеет возможность выбора, или развивая большую энергию, или пользуясь сексуальной свободой».

Концепция сублимаций сексуальной потребности сни­скала большую популярность, особенно среди широких кругов педагогов, которые, видя в ней своего рода пана­цею от всех трудностей сексуального воспитания молоде­жи в период созревания, принимали эту концепцию, да­же отрицая все ее психоаналитические предпосылки. Мы уже упоминали, однако, что теория эта целиком основана на концепции «либидо» как единственного источника че­ловеческой активности, концепции дискуссионной, истин­ность которой далеко не очевидна. Отмечая это, следова­ло бы подчеркнуть два момента: во-первых, аргументы, приводимые в поддержку теории сублимации, кажутся не­достаточными, а во-вторых, исподволь накапливаются факты, опровергающие ее.

Вернемся к двум вышеупомянутым аргументам в поль­зу теории сублимации. Оба они вызывают серьезные сом­нения. Если люди активные и творческие страдают от сексуальных напряжений меньше других, это совсем не обязательно объясняется сублимацией. Можно, например, допустить, что благодаря своей активности и находчиво­сти им удается, в общем, лучше удовлетворять потребно­сти, в том числе также и сексуальную потребность, вследствие чего сексуальные напряжения, нормально раз­ряжаемые, не достигают у них каких-либо беспокоящих размеров. Возможна также другая гипотеза. Деятель­ность людей, интенсивно работающих и живо интересу­ющихся своей работой, творческих работников, полити­ков, общественных деятелей и т. п., требует от них та­кого большого расхода энергии всего организма, что сек­суальная потребность отодвигается в это время на второй план. Сильные напряжения, связанные с другими потреб­ностями, затормаживают сексуальное напряжение в соответствии с законом нервной доминанты. Наконец, возможна и третья гипотеза, объясняющая факты, не­критически приписываемые сублимации сексуальной по­требности. Тайной людей активных, творческих и при этом гармоничных и уравновешенных может быть попро­сту дисциплинированность, овладение сексуальной по­требностью и четкое понимание ее места среди других потребностей или даже подчинение ее другим потреб­ностям, что становится возможным для человека благо­даря способности к сознательной регуляции потреб­ностей и благодаря физиологической «не необходимо­сти» сексуальной потребности. К тому же биографии вы­дающихся людей отнюдь не свидетельствуют о какой-либо атрофии сексуальности у них (например, Дюма-отец или Наполеон). Наоборот, это были обычные люди, динамичные и с этой точки зрения; картина же регуля­ции ими сексуальных напряжений носила на себе печать присущего им жизненного стиля — была спокойной, гар­моничной или, наоборот, бурно хаотичной.

Против концепции сублимации сексуальной потребно­сти говорит также интересное наблюдение, сделанное Имелиньским (1961) при рассмотрении случая после-кастрационного «психоэндокринологического» комплекса. Он пишет, что «понижение силы полового влечения об­ратно пропорционально уровню умственного развития индивида... у людей с высокой культурой и высоким интеллектуальным уровнем ослабление полового влече­ния (после кастрации.— К. О.) наступает постепенно и не является значительным. Примитивные люди реаги­руют на кастрацию быстрым и сильным ослаблением влечения» (стр. 374). Правда, автор не говоркт, на чем он основывает свои выводы, не упоминает & количестве случаев и методах исследования. Однако этот вывод со­гласуется с мнением других клиницистов/и, если имели место лишь несколько случаев, этого достаточно, чтобы подорвать концепцию сублимации, согласно которой по­следствия кастрации должны быть прямо противополож­ны—она должна якобы вести к исчезновению сексуальных напряжений именно у людей с высокой культурой, как имеющих большие шансы сублимационной активности.

Еще труднее принять социологическое доказательст­во правильности концепции сублимации, сводящее поли­тическую активность целых обществ к тому, что опреде­ляется как «аскетическое накопление энергии инстинк­тов и их социальное распределение по нескольким не­многочисленным типам возможных действий» (Шельский, 1959, стр. 241). Прежде всего из самого установления корреляции между сексуальными ограничениями и по­литической активностью не следует вывод о зависимости политической ситуации от сексуального удовлетворения граждан государства. Мы знаем, от какого множества экстрапсихических факторов зависит больший или мень­ший политический динамизм общества. Основную роль здесь играют экономические, географические, историчес­кие условия, традиции народа и т. д. Объяснения, подоб­ные приведенным Анвином аргументам, характеризуют­ся, кроме логических ошибок (за основу принимается то, что само нуждается в обосновании), дилетантским пси­хологизмом, упрощающим действительность и не учиты­вающим сложных объективных обусловленностей суще­ствования и общественного развития. Это отметил Томашевский (1949), рассматривая психологические аспекты войны. В соответствии с принципами марксистского ми­ровоззрения он считает, что психологическое объяснение таких общественных явлений, как война или мир, явля­ется упрощением вопроса. «Процессы и свойства челове­ка — действительно мощный фактор сохранения мира, но было бы ложным утверждение, что это — независимый фактор, действующий сам по себе...» (стр. 323). По су­ществу, «война и мир являются результатом сложивших­ся общественно-экономических условий» (стр. 324); эти условия формируют психику человека, которая в свою очередь оказывает несомненное влияние на жизнь обще­ства, но нельзя это влияние рассматривать в отрыве от объективного контекста.

Можно, наконец, найти основания для отклонения аргумента Анвина, даже не отрицая меткости его наблю­дений. Если следовать ходу его аргументации, то ока­жется, что общества, живущие в рамках сплоченной и гибкой политической системы, по существу ставящей очень ригористические требования в отношении индивиду­ального стиля жизни, могут, очевидно, отличаться боль­шей дисциплинированностью в удовлетворении сексу­альной потребности. Многочисленные доказательства су­ществуют даже в современном мире. Из этого, однако, вовсе не следует, что сексуальная дисциплина решает вопрос об общественно-политической гибкости и дина­мичности. Ведь сама по себе корреляция двух явлений не дает никакой информации о том, что является при­чиной, а что следствием.

Экспериментальные исследования также не подтвер­ждают теории сублимации. Шеффер (1956, стр. 522 и др.) указывает, что исследования, которым была подвергнута группа творческих работников, не состоящих в браке, не подтвердили гипотезы о том, что их художественные или интеллектуальные достижения заменяли нормаль­ное удовлетворение сексуальной потребности. К тому же самому выводу пришел Тейлор на основании исследова­ния 40 мужчин с высшим образованием с явными эсте­тическими склонностями (см. Хант, 1944, т. 1, стр. 320).

Обобщения этих выводов достаточно, чтобы иметь ос­нования утверждать, что все теории, объясняющие об­щественное поведение человека теми или иными форма­ми сублимации или конверсии сексуальной потребности, необоснованны: они не показывают ни всей сложности человеческой личности, ни основных законов обществен­ного развития. Примеры, приводимые сторонниками этих взглядов, часто являются интересными наблюдениями, однако нуждаются в иной интерпретации, более согласу­ющейся с данными науки и здравым смыслом.

Date: 2015-07-17; view: 361; Нарушение авторских прав