Москва, ведомственный дом ФСР, 16 июня 2028 года, 07:14

Когда дверь с грохотом рухнула внутрь, у Стрельцова не было времени, чтобы соображать: что произошло и чем все это может закончиться. И действовал он исключительно на рефлексах – отшвырнул в угол Людмилу, и тут же сам, воспользовавшись вторым законом Ньютона, очутился в противоположном углу, используя холодильник как прикрытие.

Рефлексы не подвели: шагнувший через порог человек тотчас же начал пальбу – неприцельную, попросту выметая огнем квартиру. Стрельцов не видел его из своего укрытия, и лишь по звуку понял: незваный гость один. Или, по крайней мере, очереди выпущены из единственного оружия.

Из весьма специфического оружия: из скорострельного «Скорпиона» или какого-то его аналога. Пульки у этих пистолетов-пулеметов крохотные, калибр менее полутора миллиметров – фактически, стреловидные поражающие элементы. Но скоростью обладают огромной, и, попав в тело, движутся в нем по крайне поганой траектории – могут зацепить, разорвать сразу несколько внутренних органов. Кроме того, их, пуль-стрелок, очень много: штатный магазин «Скорпиона» – двести восемьдесят патронов, но есть и специальные модификации, еще более емкие.

И не стоит ждать, пока у стрелка закончится боезапас, понял Стрельцов, выдергивая пистолет из подплечной кобуры. Раньше одна из «стрелок» зацепит его либо Людмилу.

Противник профессионалом не казался, какой-то безбашенный отморозок, давящий на спуск, даже не видя цели. Но принципиальной разницы нет – убьет тебя шальная или же прицельная пуля.

Очередь, очередь, очередь… короткая пауза и снова стрельба, – судя по последовавшему звону стекла, отморозок прямо из прихожей полоснул по серванту с посудой, стоявшему в комнате.

Стрельцов выжидал, все же ведомственный дом их конторы не то место, где можно долго и безнаказанно развлекаться подобными играми. И сюда уже бегут люди, готовые пресечь безобразие.

Может быть, сотрудники здешней охраны и в самом деле спешили к месту происшествия. Но, не дожидаясь их появления, стрелок шагнул на кухню. Не прекращая пальбы.

Негромкий треск выстрелов, визг рикошетящих пулек и звон бьющейся посуды, – всё слилось в единую какофонию. Затем ударил другой выстрел, оглушительный, раскатистый…

Наступившая тишина показалась неожиданной и какой-то неправильной. Слышен был лишь посвист фреона, выходящего из пробитого холодильника.

– Жива? – негромко спросил Стрельцов, распрямляясь и выходя из убежища…

– Жива… – откликнулась Людмила. – Кто это?.. Зачем…

Ее непосредственный начальник молча пожал плечами. Посмотрел на пол, посмотрел на собственный правый рукав. Рукав вспорола выпущенная из «Скорпиона» стрелка: прошла бы на пару сантиметров левее, – и оставила бы инвалидом. На полу кухни, откинутый двенадцатимиллиметровой пулей «глока» к стене, лежал мертвец, – не стоило искать признаки жизни у человека, лишившегося половины головы.

В коридоре послышался топот нескольких пар ног, затем истошный крик: «Не двигаться! Оружие на пол!» – и недвусмысленное клацанье затворов.

Лицо у Стрельцова скривилось, словно он хватанул ложку исключительно горького лекарства.