Глава 36. Ну, здравствуй, новая Жизнь

Шестнадцать. Семнадцать. Так мало лет.

Так много неверных слепых решений.

Легко говорится холодное «нет»,

Легко рвется хрупкая нить отношений.

Легко разбиваются чьи-то сердца.

Что нам с того? Мы собою довольны,

Ведь длинной жизни не видно конца.

Плевать, что сегодня кому-то больно.

Ведь завтра наступит новый день,

Земля не собьется с привычного круга,

Солнце рассеет сомнений тень...

Завтра мы сможем понять друг друга.

Все можно исправить. Все можно успеть.

Нас кто-то простит и забудет обиды.

Завтра размолвкам в огне гореть.

Но этого кто-то уже не увидит.

Если бы мысли имели цвет и их можно было увидеть, то подземелье и башня старого замка оказались бы соединены мостом.

Нарцисса Блэк сидела на своей кровати и рассеянно листала учебник. Столько мыслей, столько сомнений… Прошла неделя с той памятной выходки Люциуса Малфоя. Сириуса девушка с тех пор не видела. Он должен был выйти из больничного крыла сегодня вечером. Ей удалось узнать об этом у Люпина на уроке трансфигурации. В эти минуты он должен быть уже у себя, в башне Гриффиндора.

Нарцисса думала о нем, не переставая. Она понимала, что травмы должны быть достаточно серьезными, если он целую неделю пробыл в лазарете. Эти бесконечные семь дней Нарцисса изо всех сил старалась не наделать глупостей. Ей нестерпимо хотелось тайком пробраться в лазарет. Узнать, как он там, побыть с ним рядом, хоть на несколько мгновений продлить их историю.

Она даже пыталась несколько раз это сделать, но ей никак не удавалось: Люциус воспылал внезапной страстью к ее персоне. Он настаивал на том, чтобы они чаще бывали вместе. Странные это были вечера: они почти не разговаривали, занимаясь каждый своими делами. Они были совершенно чужими людьми, волей небес оказавшимися в одном замке, в одной комнате, в одной постели. Это уже вошло в привычку: просыпаться в его постели по утрам. Его чаще всего уже не было в комнате, поэтому Нарцисса была избавлена от каких-то нелепых фраз. Ведь люди должны разговаривать друг с другом. С Люциусом это было сложно. Между ними всегда стояли тени: зеленоглазой когтевранки и синеглазого гриффиндорца. Поэтому Нарцисса была даже благодарна Люциусу за это утреннее уединение. Где он бывал в эти минуты, она не знала. Да и не очень-то хотела знать. Она спокойно возвращалась в свою комнату и какое-то время терпела любопытные взгляды подруг. Когда соседки по комнате поняли, что красочных рассказов в ее исполнении не будет, от нее отстали. За это она тоже была благодарна. Она в последнее время очень старательно искала повод для благодарности. Ведь благодарят за что-то доброе и хорошее. Если ты чувствуешь себя благодарным кому-то, значит, в твоей жизни есть что-то хорошее. Странная философия, но она помогла. Помогла спрятаться от реальности.

Сириус. Си-ри-ус. Как же его не хватало!

А еще не хватало Северуса Снейпа. Нарциссу поразило это открытие. Она всегда хорошо относилась к нему, но, как оказалось, никогда не ценила. Теперь же она с нежностью вспоминала их прежние отношения. В эту неделю все было по-другому. В понедельник он вообще не появился на занятиях. Тогда ее это не взволновало. Она была зла. Перед ней стояла дилемма. Детская и наивная, но казавшаяся важной: пересесть на другое место или остаться на прежнем? С одной стороны, она уже достаточно ясно высказала ему все, что думает, с другой — демонстрация характера не помешает. Нарцисса так и не смогла определить, поэтому решила войти в класс последней. Если он будет сидеть на своем месте, тогда она поступит по ситуации. А если он сам решит пересесть, то ей, чтобы не выглядеть дурой, лучше сделать вид, что и не собиралась с ним садиться. Разрешать вопрос не пришлось, потому что Северус не пришел на занятия. Нарцисса передернула плечом: ишь ты, характер показывает. К концу дня злость прошла, и в душе поселилось беспокойство. Он не был на обеде, на ужине. Его не было в общей гостиной, а на вопрос «видел ли его кто-то?» она получила отрицательный ответ.

Во вторник его не было за завтраком.

Первым уроком было зельеварение. Нарцисса вошла в кабинет, окинула взглядом тех, кто уже был. Люпин обернулся на нее и кивнул в знак приветствия, Нарцисса кивнула в ответ. Эванс сделала кислую мину и отвернулась. Поттер недовольно посмотрел на нее и тоже отвернулся. Сириуса не было, остальные гриффиндорцы не интересовали. Плевать на их идиотское поведение. Нарцисса решительно направилась к своей парте. Плевать. Если Снейп захочет отсаживаться, пусть сам и отсаживается. Ей надоел этот детский сад. Нарцисса решительно бросила рюкзачок на стул и начала устанавливать свой котел. Установила. Критически оглядела. У Снейпа явно получалось лучше. Оглянулась на дверь. Вздохнула и села.

Прозвонил колокол. Снейпа не было. Земус тоже опаздывал. Через несколько минут дверь отворилась. Нарцисса была уверена, что это профессор, но, на всякий случай, оглянулась. В класс входил Снейп. Бледный, осунувшийся и какой-то не такой, как всегда. Сердце сжалось от жалости. Неужели это после ее слов? Снейп, опустив голову, шел к своему месту. Нарцисса наблюдала за его приближением. Вдруг со стороны гриффиндорцев полетела вспышка света, и Снейп, споткнувшись, грохнулся на пол. Раздался смех. Нарцисса оглянулась на них. Поттер держал в руке волшебную палочку, Люпин демонстративно смотрел в другую сторону, Эванс, к удивлению Нарциссы, тоже. Остальные ржали. Особенно старался Петтигрю.

За Снейпа никто не заступился. Он поднялся с пола, отряхнул мантию, и, даже не взглянув на обидчиков, подошел к своей парте. Он не посмотрел на Нарциссу. Девушка тоже отвернулась. Она почти ненавидела себя в этот момент, но… так и не заступилась за него. Да, она не смеялась, но ведь и не заступилась.

Так прошла неделя. Нападки гриффиндорцев преследовали Снейпа на каждом шагу, несмотря на то, что в компании обидчиков не было Сириуса. Снейп на это не реагировал и сносил все подозрительно безропотно. Складывалось впечатление, что он просто выпал из жизни на какое-то время. Нарцисса знала его, как никто, поэтому ей была заметна его полная апатия к происходящему. Он ходил, как привидение, почти не появлялся в главном зале, не бывал в общей гостиной. Где он пропадал, оставалось загадкой. Он «съехал» по всем предметам, кроме зелий. Нарцисса с ужасом это наблюдала, но ничего не делала. Ведь он сам ее предал. Он это заслужил. Она повторяла себе это по несколько раз в день. Особенно в моменты, когда хотелось подойти и встряхнуть его, чтобы он перестал напоминать зомби. Так прошла неделя. Первая неделя их… Чего? Вражды? Да нет. Враги как-то реагируют друг на друга, обращают внимание, думают… Хотя… Нарцисса думала о нем, вот только не была уверена, что и он тоже. Значит, это не вражда. Что же это было? Нарцисса неделю пыталась подобрать слово, и вот сегодня оно само нашлось, когда она в гостиной уронила стопку учебников прямо перед носом проходящего Снейпа, а он притормозил, подождал, пока учебники рассыплются по полу, и только тогда, обойдя их, вышел из гостиной. Кто-то из пятикурсников кинулся на помощь Нарциссе, а она посмотрела на закрывшуюся за ним дверь. Слово само пришло на ум. Безразличие. Оно порой страшнее вражды, страшнее ненависти, страшнее любви. Потому что не знаешь, как к нему относиться. Оно непонятно, оно непредсказуемо. Оно убивает.

Нарцисса вновь посмотрела на страницы учебника. Странно… В последнее время все было странно. Жизнь переворачивалась с ног на голову. Нет Сириуса. Нет Северуса. Зато есть Люциус. Черт!

Отвлек от невеселых дум стук в окно. Девушка подняла голову. В стекло стучалась почтовая сова. Нарцисса оглядела пустую комнату — девчонки торчали перед зеркалом в ванной, что-то там примеривая. Пришлось вставать за их почтой самой. Нарцисса подошла к окну, распахнула его. В лицо полетел колючий снег. Девушка поежилась и недовольно посмотрела на впорхнувшую в комнату птицу.

— Письмо кому-то! — крикнула она в глубину комнаты и повернулась к своей постели. Сова нагло расположилась на ее тумбочке.

— Эй! Давай отсюда! Еще мне тебя здесь не хватало.

Птица не двинулась с места.

— Ты хочешь сказать, что письмо мне?

Птица, понятное дело, не ответила, а сердце девушки уже взлетело до небес. Письмо. От него!

Нарцисса подбежала к птице и отвязала кусочек пергамента. Сова тут же слетела с тумбочки. Нарцисса торопливо развернула письмо и выдохнула от разочарования. Неровный детский почерк:

«Привет. Как дела? Может, сможем сегодня встретиться?

Мариса».

В стекло настойчиво постучали. Птица очень хотела вылететь из комнаты.

Нарцисса выругалась, быстро написала ответ и пошла вновь открывать окно. Она понимала, что злится напрасно. Они вправду давно не виделись с Марисой, с самой помолвки, и Нарцисса была рада предстоящей встрече. Только… горько жгло разочарование. Это письмо не от него. Девушка вздохнула.

— Кому письмо? — показалась из ванной Стефания Мунд.

— Мне, — откликнулась Нарцисса.

— Как тебе моя новая прическа?

Нарцисса окинула взглядом торчащие в разные стороны черные перья волос. А ведь полчаса назад Стефания была не то чтобы блондинкой, но далеко не брюнеткой.

— Как-то кардинально, на мой взгляд, — честно ответила девушка.

— Да мне и самой не нравится, — отозвалась Стефания и вновь скрылась в ванной.

Нарцисса посмотрела на часы.

Нужно идти на встречу с Марисой. Девушка быстро обулась, взяла с тумбочки свою волшебную палочку и направилась к выходу.

Выйдя в гостиную, она непроизвольно бросила взгляд на их со Снейпом любимый уголок. Там никого не было. Повинуясь порыву, она направилась к спальне юношей шестого курса и громко постучала в дверь.

— Да! — резко откликнулся из-за двери голос Питера Стоуна.

Нарцисса толкнула дверь. Пит был в комнате один, он что-то выискивал в своем чемодане.

— Готовишься к побегу? — Нарцисса кивнула на чемодан и разбросанные по двум кроватям вещи.

— Пытаюсь найти любимую футболку, — рассеянно отозвался он.

— Ты Снейпа не видел?

Пит поднял голову и удивленно посмотрел на девушку.

— Не-а. По-моему, ты у нас главный эксперт по местонахождению Снейпа. Вот уж никогда тебя не понимал.

— И не поймешь, — откликнулась Нарцисса, отворачиваясь к двери.

— Вы поссорились?

— С чего ты взял? — девушка вновь обернулась.

— Да странный он какой-то стал. К тому же мелкие что-то бормочут про сцену, которую ты ему устроила.

— И ты им веришь? — насмешливо приподняла бровь Нарцисса.

Стоун окинул ее взглядом. Кровь вейлы. Она всегда сводила парней с ума. Вот и сейчас он почувствовал, что краснеет. Но чтобы она и Снейп?

— Да нет. Конечно, не верю. Просто так брякнул. Ему что-то передать?

— Не-а — мотнула головой Нарцисса и вышла из комнаты.

В гостиной она вновь бросила взгляд на обычное место Снейпа. Пусто. Девушка направилась к выходу.

* * *

Сириус Блэк лежал на своей кровати в спальне Гриффиндора. Он вышел из лазарета час назад. Куча вопросов, куча поздравлений, встревоженные взгляды, предложения помощи. Он еле-еле ото всех отделался. И вот сейчас он просто смотрел в потолок и думал. Думал… Думал… В последнее время он много думал, и все время приходил к одному и тому же выводу. Это тяжело. Это будет сложно, возможно, неправильно. Хотя… нет. Это будет единственное верное решение. Сириус чуть пошевелился и привычно вздрогнул от боли. Когда он теперь сможет войти в норму? Неизвестно. И так всеми правдами и неправдами из лазарета вырвался под честное слово соблюдать режим, не волноваться и беречь себя.

— Спишь? — окликнул его вошедший в комнату Люпин.

— Почти, — Сириусу не хотелось разговаривать.

— Давай, отдыхай. Я тебя и так под свою ответственность забрал.

Люпин устало усмехнулся.

— Постараюсь не подвести, — ответил Сириус и осторожно начал устраиваться поудобнее.

— Помочь?

— Еще не хватало. Я не калека.

Люпин вздохнул и отвернулся к окну.

— Завтра будет длинный день, — проговорил за его спиной Сириус.

— Да уж.

Оба замолчали. Люпин еще немного постоял и вышел из комнаты. Сириус прав. Завтра действительно будет длинный день. Особенно для Бродяги. Юноша осторожно прикрыл дверь.

А Сириус вновь посмотрел на потолок. Да, все правильно. Все будет так, как он решил.

* * *

Нарцисса быстрым шагом шла по коридорам Хогвартса. Они договорились встретиться в библиотеке в секции истории Магии. Там практически никогда никого не было. Можно было спокойно поболтать. В пятницу вечером коридоры были пустынны. Изредка попадался кто-то из студентов. Слизеринцы кивали, улыбались. Остальные чуть сторонились. Так было всегда. Нарцисса уже привыкла. Когда она добралась до указанного места, Мариса уже была там, смешно подперев щечку, листала какую-то книгу.

— Уроки делаешь? — улыбнулась Нарцисса и, потрепав девочку по макушке, опустилась на соседний стул.

— Нет, — Мариса широко улыбнулась, — я просто пошла сюда сразу, получив твой ответ. Чтобы не скучать, читаю формирование корпуса министров в… — девочка заглянула в книгу, пытаясь отыскать, где же формировался корпус.

Нарцисса отмахнулась от учебника. Мариса тут же отодвинула его в сторону.

— Ну, как ты? — искренне поинтересовалась Нарцисса.

Во-первых, девочка ей нравилась, во-вторых, это — хорошая возможность отвлечься от своих мыслей.

— Да так. Вроде, нормально. Не любит меня Макгонагалл. А так ничего.

— Не расстраивайся. Она никого не любит. Даже гриффиндорцев.

Нарцисса заправила за ухо прядь волос. Мариса проследила за ее рукой внимательным взглядом. Девушка сперва не поняла, что так заинтересовало ее новую родственницу, и удивленно посмотрела на свою руку. Да уж. Теперь понятно. Обе сейчас внимательно изучали фамильный перстень Малфоев.

— Ну и как это? — наконец нарушила тишину Мариса.

— Что именно? — не поняла девушка. Ну, не станет же она рассказывать сестре Люциуса подробности их интимной жизни.

— Находиться под колпаком, — к ее изумлению, произнесла девочка.

— В смысле?

— Ну, в том смысле, что известен каждый твой шаг. Наверное, об этом сложно не думать? Да?

— Мариса, — Нарцисса подалась вперед и схватила девочку за руку, — о чем ты говоришь?

— О перстне, — девочка подняла удивленный взгляд. — Ты ничего не знаешь?!

Нарцисса отрицательно покачала головой. Мариса прижала ладошку к губам.

— Ты что-то сделала, а Люциус узнал? — паническим шепотом произнесла она.

Нарцисса неопределенно передернула плечом. В голове не укладывалось. Как такое возможно? Значит, это не Северус? Значит…

— Мариса, как оно работает? Что это за кольцо?

Нарцисса с ужасом посмотрела на собственную руку.

— Этот перстень принадлежал женщинам рода Малфоев на протяжении веков. То есть, не именно этот. Их несколько. У моей матери такой же. Я не знаю, когда и как они были изготовлены, но с их помощью всегда можно знать, где находится человек, который его носит.

— Как? — Нарцисса сильно сжала руку девочки.

— Я не знаю, — жалобно пропищала Мариса, поморщившись. — Знаю только, что с его помощью можно узнать, с кем ты находишься в этот момент. Если Люциус произнесет заклинание, которое знает только он, то поймет, что ты сейчас со мной.

— А он видит, что мы делаем?

Мариса потерла руку, которую наконец-то отпустила Нарцисса, и произнесла:

— Думаю, нет. Он просто знает, что ты рядом со мной. Я не знаю точно, в каком радиусе это действует.

— А если его снять? — пальцы Нарциссы сами потянулись к кошмарному подарку.

— Ты что? Люциус тут же узнает и решит, что тебе есть, что скрывать.

Нарцисса закрыла лицо руками. Значит, это не Снейп. Значит, это сам Люциус. А она так поступила… Мысли перескочили на Сириуса. То есть теперь они не смогут увидеться?! Люциус узнает об этом. Непременно узнает, и все повторится.

«— Что бы ты ни делала… Я узнаю. Я всегда узнаю».

Он знал, о чем говорит. Девушка устало потерла виски.

— Из-за этого кольца Сириус Блэк оказался в лазарете? — услышала она тихий голос Марисы.

— Причем тут Сириус Блэк? — попыталась удивиться Нарцисса.

— Брось. Я же вижу, как вы друг на друга смотрите. Вы встречались после помолвки?

Нарцисса почувствовала, как горло сжимают непрошеные слезы. Слезы обиды, ярости и несправедливости.

— Мариса, мы встретились случайно, понимаешь? Никто из нас не готовил эту встречу. Просто в библиотеке, понимаешь? — лихорадочно зашептала она. — А Люциус все не так понял. А обмануть перстень никак нельзя?

— Насколько я знаю, никому не удавалось. Несколько веков назад наша прабабушка пробовала.

— И?..

— Ее казнили.

Нарцисса вздрогнула.

— А как ты узнала, что Сириус был в лазарете?

— Я его видела сегодня. В таком состоянии только из лазарета можно идти. Да к тому же, как я поняла со слов старосты Гриффиндора, ну, парень такой у них симпатичный, всегда такой грустный и замученный…

— Ремус Люпин, — нетерпеливо подсказала Нарцисса.

— Да. Так он под свою ответственность забрал Сириуса из лазарета с обещаниями холить его, лелеять и оберегать.

Нарцисса закрыла глаза ладонью.

— Я могу чем-нибудь помочь? — услышала она голос девочки.

— Ты уверена, что ты сестра Люциуса? — Нарцисса слегка улыбнулась.

— К сожалению, — поморщилась девочка.

* * *

Полчаса спустя Нарцисса входила в гостиную Слизерина. Снейпа не было. Она подошла к группе четверокурсников:

— Вы Снейпа не видели?

Те отрицательно покачали головами. Девушка про себя выругалась. Пришлось вновь направиться в комнату шестикурсников. Ей нужно с ним поговорить. Ведь это недоразумение. Все нужно объяснить. Он поймет. Он простит. Ему же самому без нее плохо.

С этими мыслями Нарцисса распахнула дверь в комнату. Кто-то просто удивленно обернулся, кто-то с воплем присел за кровать.

— Стучаться учили? — подал голос Питер Стоун.

— Давно. В детстве, — откликнулась Нарцисса. — Снейп здесь?

— Это уже наводит на мысли, — ехидно усмехнулся все тот же Пит.

— Рада, что хоть что-то заставляет шевелиться твои извилины.

Девушка развернулась и захлопнула дверь. Снейпа не было. Явно. А больше ее здесь никто не интересовал. Она спустилась в гостиную и села на его любимое место. Она подождет Северуса здесь.

* * *

Только Нарцисса закрыла дверь, как из ванной вышел Северус Снейп. Все на него оглянулись. Он не стал обращать на это внимание, потому что давно привык к их косым взглядам. Мало, кто из людей смотрел на него нормально. Да, никто, пожалуй, кроме… Но это все в прошлом.

Снейп забрался на свою кровать и задернул полог. Ему нужно отдохнуть. Завтра будет длинный день. Для него особенно. Он был неглуп и прекрасно все понимал. На завтра намечалась вторая часть мести Люциуса Малфоя. Ничем другим юноша не мог объяснить столь странный выбор его любимого факультета.

Почему именно он? Да потому, что Люциус узнал каким-то образом, что он присутствовал при встрече Нарциссы с Блэком. Как узнал? Непонятно. Да и неважно. Может, Нарцисса сказала. Хотя... Вряд ли. К чему тогда была та сцена в гостиной? Да теперь это и неважно. Важно одно: Люциус узнал о том, что Снейп ее покрывал. Завтра будет представление. Нет! Люциус ничего ему не сказал и не скажет. Зачем? Снейп и сам все понял.

Завтра будет длинный день...

* * *

Люциус Малфой шел по полупустым коридорам в сторону своей гостиной. Вообще-то было уже поздно, и он не должен был бродить по школе. Но кого это волнует? Он свернул в очередной коридор и встал, как вкопанный. Посреди этого коридора на его глазах Слизерин лишался баллов за «хождение по школе в неположенное время». Но застыл Люциус не поэтому. Фрида Забини сейчас выполняла роль «меча судьбы», занесенного над головой первокурсника из Слизерина.

— Что здесь произошло? — громко проговорил Люциус, когда обрел уверенность в своем голосе.

Фрида вздрогнула и обернулась.

— Слизерин наказан за то, что первокурсник бродит по школе после отбоя.

Люциус посмотрел на мальчика и сделал ему знак уйти. Мальчишку как ветром сдуло.

Они остались вдвоем. В первый раз с того памятного разговора после каникул. Фрида несколько секунд смотрела ему в глаза, а потом тоже развернулась, явно собираясь уходить.

— А почему староста Когтеврана бродит по школе вечером? — протянул Люциус.

— Мне казалось, это тебя не касается.

— Правильно казалось, — досадливо согласился Люциус и решил прекратить этот нелегкий разговор.

— Спокойной ночи, — произнес он и прошел мимо девушки.

— Как ты мог, Люциус? — полетел вдогонку ее вопрос.

Юноша остановился и медленно обернулся.

— Ты о чем?

— Я была вместе с Ремусом Люпином, когда он нашел Сириуса Блэка.

Люциус сглотнул. Он не был готов к такому повороту.

— И что с того? Я-то здесь причем? — он и сам чувствовал, как фальшиво звучит его голос.

— Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что случилось. Как ты мог? Ты ведь едва не убил его!

— Я его и пальцем не трогал! — почти не соврал Люциус. Это и правда сделали Крэбб и Гойл.

Фрида резко расхохоталась.

— Странно, я столько времени провела с тобой и даже не подозревала, на что ты способен.

Люциус посмотрел в ее глаза. В них сейчас отражались боль, презрение, ярость.

— Теперь знаешь, — холодно бросил он.

Плевать. Она сама это выбрала. Плевать, что все могло быть по-другому. Он тоже сделал выбор. Люциус вновь развернулся уйти.

— Придет время, и ты останешься один.

Он замер и вновь обернулся. Она смотрела на него в упор.

— У меня есть жена, друзья, будут дети…

— Да что ты! Жена, которой силой навязали твое общество, друзья, которые с тобой только потому, что привыкли, что так положено. Дети? Что ж, может, они и будут, только вряд ли ты сможешь вложить в них что-то хорошее. Ты пугаешь людей, Люциус, и это приведет к одиночеству.

Он замотал головой.

— Невозможно одновременно бояться и любить. Это касается всех: жены, детей, друзей…

— Ты тоже меня боишься? Или все же любишь?

— Сейчас не знаю, что больше, — честно произнесла Фрида и пошла прочь.

Люциус посмотрел ей вслед. Неужели она права? На душе стало тоскливо. Он пошел в сторону слизеринских подземелий. Плевать. Пошли они к черту. Все до одного. Ему никто не нужен. Он сделал выбор. Юноша бросил взгляд на свое левое предплечье. Сейчас был виден лишь рукав мантии. Но под ним была повязка. Под повязкой же… Да, он сделал выбор. А он ли? Выбор сделали за него. Но об этом не хотелось думать.

Люциус вспомнил вопрос Нарциссы сегодня утром. Она спросила, почему на его предплечье повязка. Наблюдательная девочка. Еще и полгода не прошло. Люциус ответил что-то резкое, она отстала.

Юноша носил повязку уже несколько недель. В предпоследний день рождественских каникул вернулся Эдвин и с ним этот пресловутый Темный Лорд. Люциус знал, что должно произойти. Он был готов к этому? Вряд ли. Все казалось далеким и ненастоящим, и вот момент настал. Он думал, что будет больно. Именно боли он боялся больше всего. Не того, что он принимал с этой Меткой власть другого человека над своей волей, разумом, поступками. Так далеко он не заглядывал. Отец сказал, что это его долг, так нужно, и Люциус вновь подчинился. Он не спрашивал: зачем? Он только молил Мерлина, чтобы не было больно. И больно не было. То ли Мерлин услышал, то ли просто так должно было быть.

Статный мужчина (Люциус тогда в первый раз видел Темного Лорда вблизи) произносил какие-то непонятные заклинания и что-то чертил в воздухе над рукой Люциуса. Легкое покалывание, и на бледной коже стали проявляться очертания Метки. Было нестрашно. Было даже забавно. Словно приобщаешься к чему-то. За-бав-но. Просто это было самое начало страшного шествия Темного Лорда по жизням и судьбам людей, поэтому все, принимающие Метку, еще не знали, каково это будет. Никто из них еще не убивал, не пытал, не ломал и не уничтожал. Все это было далеко. И пока было забавно.

Ритуал закончился. Люциус посмотрел на Лорда. Он мало чем отличался от других: невысокий, худощавый. Ничто не говорило в тот миг о его предстоящем величии. Разве только глаза. В них было что-то необъяснимое. Люциус бросил взгляд на отца. Так непривычно было видеть выражение почтения на всегда надменном и равнодушном лице. Странно. Чем этот человек так отличался от Эдвина Малфоя, что вызывал в том подобные эмоции? Люциус вновь посмотрел на Темного Лорда. Их взгляды встретились, и юноша понял, что было не так с глазами этого человека. В них был холод. Просто какой-то вселенский холод. И в них не было жизни, только смерть. Люциус тогда прослушал всю вдохновенную речь этого человека. Он просто хотел скорее уйти оттуда. Только бы скрыться от этих черных глаз. Этот взгляд потом преследовал его ночами. Черный омут, который затягивал, подавлял, подчинял…

Прошло время. Все забылось. Боль так и не наступила. Не было даже дискомфорта. Разве что от повязки. Люциус ее носил по настоянию Эдвина. Ну и пусть. Ничего страшного не произошло. Жизнь никак не изменилась. Вот только… Появилось ощущение чьего-то присутствия. Постоянного, незримого и раздражающего. Люциус не мог себе его объяснить.

Нет, он не слышал голоса, не видел тени. Но с появлением татуировки на его предплечье в его жизнь вошли невидимые спутники. Возможно, это многочисленная армия тех, кто тоже принял эту Метку, а может, это подавляющее волю присутствие человека с глазами цвета смерти. Это пугало. Это раздражало. Люциус поморщился и оглянулся на пустой коридор. Нужно взять себя в руки и подумать о чем-нибудь приятном. Например, о предстоящем дне. Это будет интересно. Фрида права. Он пугает людей. Ну, так это же хорошо. Страх ведет к уважению. Он не останется один.

Мысли юноши отвлеклись от Метки, и ощущение присутствия стало слабее. С этим можно жить. Живут же все женщины рода Малфоев так из века в век, и ничего.

* * *

Дверь в гостиную Слизерина отворилась. Нарцисса обернулась на входящего в надежде увидеть Снейпа. Не повезло. Фред Забини показался на пороге. Девушка окинула взглядом почти пустую гостиную. Двенадцать часов. Где носит Снейпа?

— Привет, — Фред поставил на пол у дивана какую-то коробку и присел.

— Здравствуй, — холодно ответила Нарцисса.

— Как дела? — решил еще раз попробовать Фред.

— Великолепно, мистер Забини, — тем же тоном ответила девушка. — Особенно после вашего веселья недельной давности. Мне с тех пор так великолепно. Просто лучше не бывает.

— Нарцисса… — осторожно начал юноша.

— Я не желаю с тобой разговаривать. Я не желаю тебя видеть и слышать. Я не могу так же поступить с Люциусом — он мой жених, но терпеть твое присутствие меня и под империо не заставишь.

— Послушай…

— Да, и что же ты предлагаешь послушать? Перечень заклинаний, которые летели в Сириуса Блэка неделю назад?! Я почему-то уверена, что вряд ли кто-то из вас марал руки. Волшебная палочка — удобная вещь. Или ты мне расскажешь душещипательную историю про злого Люциуса Малфоя, который толкнул тебя — невинное создание — на такой подлый шаг? А?

Фред посмотрел на девушку. Он мог бы многое ей сказать. Например, что он не принимал непосредственного участия в этом. Что он не послал ни одного заклинания в упавшего гриффиндорца. Но, с другой стороны, он не позволил ему уйти. Ведь благодаря Фреду, Сириус Блэк не смог выбраться из того проклятого коридора. С другой стороны, Фред вернул ему палочку: не сломал, не забрал с собой. Да и к тому же именно Фред остановил этот кошмар. Если бы не он, неизвестно, чем бы все закончилось. Хотя… Если бы не он, ничего бы и не началось. Из Крэбба и Гойла стратеги и тактики были хоть куда. Именно Фред придумал идею с доспехами, которые заставили Блэка свернуть в нужный коридор. Воду придумал Люциус. Но ведь Люциус действительно обещал просто попугать Блэка. Фред не думал, что зайдет так далеко. А когда все завертелось, он уже был не в силах что-то сделать. Он просто действовал по ситуации. Ему чертовски не понравилось то, каким способом удалось одержать верх над гриффиндорцем, да к тому же поведение Блэка невольно вызвало уважение. Пресловутый гриффиндорский героизм… Или что-то еще. Сам Фред не был уверен, что вел бы себя так же в подобной ситуации. Хотя… ради Нарциссы. Он встретил ее холодный взгляд. Он мог бы много чего сказать… Но не сказал ничего. Нарцисса в последний раз окинула его презрительным взглядом и направилась к себе, решив поймать Снейпа завтра с утра. Она же не знала, что будет поздно.

* * *

Люциус Малфой вошел в пустую гостиную Слизерина. Здесь было темно. Только дрова чуть тлели в камине. Люциус постоял какое-то время посреди комнаты и направился к себе. Дойдя до лестницы, он почувствовал, что в комнате есть кто-то еще. Юноша резко обернулся. Точно. Гостиная только с виду казалась пустой. На самом деле здесь был один человек. Фред Забини сидел на подоконнике, подтянув одну ногу под себя и болтая второй в воздухе. Люциус посмотрел на темную фигуру и медленно направился в ее сторону. Он не знал, зачем. Просто шел.

— Не спится?

Фред не ответил. В отсветах огня, чуть теплящегося в камине, Люциусу почудился странный взгляд. Слизеринец неподвижно сидел на подоконнике, только крутил в руке недопитую бутылку сливочного пива. Люциус заметил рядом целую батарею из бутылок. Часть была пуста, часть — еще не открыта. Люциус протянул руку, взял бутылку, открыл ее заклинанием и сделал большой глоток. Как староста он был обязан поинтересоваться у Фреда, откуда у него столько пива в пятницу вечером. Посещение Хогсмита было по субботам, а чтобы пиво простояло неделю — из области фантастики. Но, конечно же, выяснять Люциус ничего не стал. Хотя… Что-то было явно не так. Фред как-то странно смотрел. Люциус сделал еще один глоток и не выдержал.

— Что-то не так? — лениво протянул он.

Еще заскоков Фреда для полного счастья не хватало.

— Не так? — откликнулся Забини. — Ну что ты. Все так. Все именно так, как ты и хотел.

— О чем ты?

Они что все сговорились сегодня?

— Я обо всем: о Блэке, о Снейпе, о Нарциссе.

— Не понял.

— Не понял?

— Черт, Фред, или говори нормальным языком, или надирайся тут в одиночку, а я иду спать. — Люциус развернулся спиной к однокурснику.

— Почему Флинт завтра выйдет только на вторую часть матча? Зачем ты его уговорил это сделать? А? И как вы собираетесь отделить эту самую вторую часть от первой?

Люциус оглянулся.

— Мы будем пробовать запасного ловца, — жестко сказал он.

— На кой черт его пробовать? Он уже играл. К тому же пробуются не в матчах, от которых зависит судьба Кубка.

— До окончания сезона еще несколько матчей.

— Я не хуже тебя знаю, но именно завтра все определится. И мы будем пробовать запасного ловца?!

— Фред, что тебя не устраивает? А? Я не капитан. Выскажи свои возражения Флинту.

Фред расхохотался. Люциус понимал, что он изрядно выпил, и на его слова не стоит обращать внимания. Только… От этих близнецов ничего не скроешь. Неужели они видят его насквозь?

Люциус вновь отвернулся, намереваясь уйти.

— В том, чтобы с Блэком случилось несчастье именно неделю назад, был смысл, — донесся до него голос Забини. — Ты все сделал так, чтобы тебя, с одной стороны, не обвинили в предумышленном выведении соперника из строя, с другой, чтобы он не смог восстановится к этой субботе. Нарцисса ведь была только предлогом. Ты нашел идеальный повод. Так? И запасной ловец завтра — тоже идеальный ход. Тебе снова ничего не придется делать самому. За тебя все сделают другие.

Люциус стоял посреди полутемной гостиной и слушал негромкий, но яростный голос Забини. Как просто с Крэббом и Гойлом. Они не задают вопросов, они не анализируют его поступки. Они идеальные исполнители. Просто делают то, что он говорит. А Забини одним легким движением все расставил по местам. Нужно будет иметь в виду эту его особенность.

— Фред, ты пьян. А я не отвечаю за твои пьяные домыслы, — холодно произнес Люциус.

Он не стал оборачиваться, когда услышал, что Фред соскочил с подоконника. Он знал, что Фред не ударит в спину. В этом его слабость. Как же он собирается принимать Метку? Он слишком много рассуждает, и еще эти его идиотские принципы. Как он похож этим на девушку с глазами цвета Надежды!

— Вы офнарели?!

Оба юноши вздрогнули и посмотрели на лестницу, с которой спускался капитан сборной Слизерина по квиддичу. Сборной, которая завтра играет очень важный матч. Решающий матч.

— Полпервого ночи, — прошипел Флинт, — а вы здесь надираетесь?!

Флинт протиснулся между ними к подоконнику, сильно толкнув обоих юношей плечами. В другое время они бы что-нибудь ответили, но сейчас это было чревато.

Флинт собрал оставшуюся выпивку, наколдовал какую-то кривую емкость, все туда составил и, применив к ней вингардиум, двинулся к юношам.

— Этим завтра будем отмечать победу! Ясно?

— Этого завтра будет мало, — прокомментировал Люциус.

— Еще принесем, — не принял его шутку Флинт. — Отбой! — рявкнул он напоследок.

Люциус какое-то время размышлял, как же закончить разговор с Фредом, но Фред избавил его от необходимости принимать решение. Он быстро прошел мимо и, не сказав ни слова, скрылся в спальне юношей седьмого курса. Люциус посмотрел ему вслед. А ведь чертов Забини прав. Люциус именно так все и спланировал. Одним легким движением устранил Блэка, причем со всех фронтов; вразумил Нарциссу и завтра поставит на место Снейпа. Как все красиво и изящно. Но вот знать об этом должны только те, к кому это относится. Забини слишком проницателен. Люциус направился к своей комнате. Он все еще сжимал в руках недопитую бутылку. Перед своей дверью он остановился и чокнулся со статуей маленького ангелочка на большом подсвечнике. Стекло и металл встретились с легким звоном.

— За победу, — сам себе сказал Люциус. — Пусть враги ломают копья. Их время прошло.

Светловолосый юноша сделал большой глоток.

* * *

Нарцисса шла по полутемному коридору Хогвартса. Она искала Снейпа. Ей непременно нужно было поговорить с ним, все объяснить.

Девушка свернула в коридор, в котором она ждала Сириуса в ту ночь. Шаг невольно замедлился. Она бы все на свете отдала за возможность вернуть эти мгновения, вновь пережить их, а еще лучше превратить те минуты в вечность. Если бы только могло случиться чудо. И… оно случилось. Напротив статуи Властимилы Верной в пляшущей тени факела стоял он.

Девушка задохнулась от неожиданности. Неужели это возможно? Вспомнились слова из детской сказки: «Чудеса случаются. Нужно только верить».

— Привет, я знал, что ты придешь.

— Ты ждал меня?

— Я всегда жду только тебя.

Сердце заколотилось в груди пойманной пташкой. Он сделал шаг вперед и протянул руку. Нарцисса посмотрела на его ладонь. Будет ошибкой принять ее, но будет еще большей ошибкой отказаться и уйти. Девушка посмотрела в его глаза и коснулась ледяными пальцами его теплой руки. Он тут же сжал ее и потянул к себе. Мгновение, и Нарцисса очутилась в кольце его рук, а нетерпеливые губы коснулись ее щеки, подбородка, шеи...

О Мерлин! Как же она соскучилась по его губам. Как мечтала о них. Остатки разума пытались о чем-то напомнить. О чем-то важном.

— Сириус!

Он вскинул голову и секунду смотрел ей в глаза, а потом накрыл ее губы своими. Голова закружилась. Все оказалось неважным, несущественным. Были только эти губы и эти руки. Казалось, так будет вечно, никто не сможет это отнять. Просто не посмеет. И плохое ничего не сможет случиться:

— Я люблю тебя, — счастливо прошептала она.

Он не ответил, лишь сильнее прижал ее к себе. Так сильно, что ей стало больно. Но это было неважно. Это же он, главное, он рядом. Хотя… Нужно что-то ему сказать. Что-то важное… Вот только нужно вспомнить. Боль в плече стала слишком… реальной. Намного реальней его тепла и запаха.

— Ты собираешься сегодня вставать или нет?! — cпрашивала Белинда Макнейер, тряся ее за плечо.

Нарцисса резко села на кровати и огляделась по сторонам. В спальне не было никого, кроме нее и Белинды. Подавив естественное желание запустить в Белинду каким-нибудь заклинанием, Нарцисса свесила ноги с кровати. Сон. Это был просто сон. А ведь даже в этом сне она готова была сделать глупость. Неужели жизнь ничему не учит ее? Но там было так хорошо. Так спокойно. Неправдоподобно хорошо. Вот именно, что неправдоподобно.

Девушка сунула ноги в тапочки.

— А где все?

— То есть?

— Ну, куда все умотали с утра пораньше? — Нарцисса поежилась от холода и вновь натянула на себя одеяло, которое только успела скинуть.

— Нарцисса! У тебя десять минут, иначе мы будем единственными голодными болельщиками во всей школе.

— Болельщиками? — либо она еще не проснулась, либо...

— О Мерлин! Сегодня решающая игра сезона. Ты хочешь сказать, Люциус не обсуждал с тобой важность сегодняшнего дня?

Нарцисса нехотя встала с постели и поплелась в сторону ванной, но по пути ее озарило:

— Слушай, но сезон заканчивается еще нескоро.

Судя по лицу Белинды, она вновь ляпнула что-то невпопад. Да уж. Лучше не усугублять. А то и так, видимо, подозрительно быть невестой вратаря сборной и от других узнавать расписание решающих встреч.

Спустя десять минут Нарцисса и Белинда бодро шли в сторону главного зала. Белинда рассказывала историю, приключившуюся с ней на каникулах. Чего нельзя было отнять у юной мисс Макнейер, так это таланта рассказчика. Причем она умела посмеяться не только над другими, но и над собой. Вот и сейчас она так вдохновенно повествовала о знакомстве с кузеном Нотта, которого она приняла за прислугу, что Нарцисса впервые за долгое время хохотала от души. Так они и вошли в главный зал. Все еще смеясь, Нарцисса опустилась на свое место и окинула зал взглядом. Он был почти пуст. Все действительно были уже на трибунах. Взгляд задержался на столе гриффиндорцев. Сердце подскочило и заколотилось где-то в горле.

Он был там. На своем месте, рядом с Люпином. Поттера почему-то не было, зато была Эванс. Но все это мало интересовало Нарциссу. Захотелось вскрикнуть от ужаса, потому что она много раз себе представляла, что мог сделать Люциус, но правда оказалась гораздо ужасней. На его брови был свежий шов, на скуле след от синяка, еле заметный, но что скроешь от любящих глаз? К тому же его рука была в гипсе. О Мерлин! Что же с ним сделали? И это — цена ее безрассудства. Люциус прав. Это только ее вина.

Их взгляды встретились. Нарцисса попыталась улыбнуться, кивнуть ему в знак приветствия, но ничего не получилось. К тому же он смотрел как-то… непривычно и непонятно. Словно… Нет. Она не могла дать определения. Нарцисса зажмурилась и опустила голову. Нужно взять себя в руки. Нужно что-то придумать, как-то поговорить с ним, не подвергая его опасности. Вот только как? Она вновь подняла голову. Сириус, казалось, только этого и ждал. Он резко отодвинул от себя тарелку и дернул Люпина за рукав. Тот как-то виновато посмотрел на Нарциссу и встал из-за стола. Поднялась и Эванс. Только ее взгляд в сторону слизеринки был полон превосходства. Это еще что за новость?

Нарцисса постаралась взять себя в руки. Это всего лишь Эванс. Но как только Сириус встал из-за стола, вся злость и все мысли о гриффиндорке вылетели из головы. Нарцисса прижала ладонь к губам. Сердце сжалось при виде того, как сильно он хромает. И это все ее вина…

Остаток завтрака прошел, как в тумане. Белинда что-то рассказывала, только Нарцисса больше не слышала ни одного слова. Она, как во сне, встала из-за стола и отправилась вслед за Белиндой на трибуны.

Они заняли места на первом ряду слизеринской трибуны, и Нарцисса принялась раздраженно крутить настройки омниокля. Она понятия не имела, что хочет в него увидеть. Просто нужно было чем-то себя занять.

Оглушительный крик соседей по трибуне возвестил о выходе слизеринской сборной на поле. Нарцисса привычно помахала Люциусу, как всегда, не сильно заботясь, увидел ли он. В душе царили смятение и растерянность. Снейп… Сириус… Снейп? Девушка подскочила на скамье и прижала омниокль к глазам. Точно. Чуть в стороне от остальной команды стоял, ссутулившись, темноволосый подросток, что-то старательно выглядывая на рукояти своей метлы. Но… Почему Снейп? Флинт вчера был вполне здоров. Нарцисса раздраженно откинула челку с глаз и стала подкручивать резкость прибора. Ее взгляд упал на противоположную трибуну. Красные всполохи флажков, шарфов, разукрашенных лиц. Гриффиндор? Ответом на невысказанный вопрос явились семеро людей в красных мантиях, показавшихся на поле. Нарцисса вновь прижала омниокль к глазам. От нее не укрылось, как нервно передернул плечом Северус Снейп на какую-то реплику со стороны гриффиндорцев. Истерический всхлип вырвался у Нарциссы Блэк. Она прижала ладонь к губам, но так и не смогла сдержаться. Ее согнуло пополам от неудержимого хохота.

— Эй, ты чего? — обеспокоенно посмотрела на нее Белинда.

Но Нарцисса не могла ничего ей ответить. Она смеялась и смеялась над собственной глупостью, над чудовищной жестокостью и нелепостью происходящего. Все разом встало на свои места. Люциус, конечно же, узнал, что при их с Сириусом встрече присутствовал Северус. И вот итог. Флинт жив здоров, но был смысл выпустить сегодня на поле Снейпа. Ведь наверняка Сириус, как и она, решит, что Снейп виновен в том, что Малфой все узнал.

Раздался свисток, и четырнадцать фигур взмыли в небо. Стремительно, красиво. Черная точка бладжера тут же рванула в направлении ловца Слизерина. Северус Снейп резко ухнул вниз, избегая столкновения. На этот раз ему повезло, но в том, что везение скоро закончится, Нарцисса была уверена на все двести процентов. Она перестала смеяться так же внезапно, как и начала. Не обращая внимания на странный взгляд Белинды, она вглядывалась в маленькую точку над полем, точку, к которой то и дело неслись бладжеры. Все шло по плану Люциуса. В этом девушка не сомневалась.

Тут же стала очевидна и вторая часть плана ее ненаглядного жениха. Нарцисса посмотрела на кольца Гриффиндора. Щупленький мальчик, который однажды уже играл против Слизерина. Но в тот раз Сириус все же был на поле. В другой ипостаси, но был и, более того, выиграл ту памятную игру. Сегодня все было не так.

Нарцисса перевела взгляд на трибуны Гриффиндора. Сириус был там, сидел на первом ряду между Эванс и Люпином. Он поставил ноги на выступ во внутренней части бортика и оперся локтями о колени. Кисти его рук были сцеплены и прижаты к губам. Казалось, он совсем не обращает внимания на шум вокруг, на вопли однокурсников и голос комментатора. На его лице жили только глаза, которые безостановочно следили за квофлом. Рядом с Нарциссой раздался радостный вопль, отозвавшийся стоном на трех других трибунах. Видимо, Слизерин открыл счет. Люпин схватился за голову. Эванс досадливо хлопнула себя ладонью по колену. Сириус просто на несколько секунд закрыл глаза.

Нарцисса терпеть не могла квиддич, но, видя такую обреченность в его взгляде, готова была сама швырнуть заклятием во всех игроков в зеленой форме, чтобы Гриффиндор выиграл. Ведь то, что происходило на поле, было нечестно. Хотя… Гриффиндорцы тоже действовали не особенно красиво. Нарцисса перевела взгляд на поле, как раз успев увидеть, как Снейп уворачивается от очередного бладжера. Он не участвовал в игре, он не был опасен как ловец, но темно-коричневые мячи летели и летели в его сторону. Теперь Нарциссе захотелось шарахнуть заклинанием по игрокам в красной форме, чтобы они отстали от Снейпа. Так нельзя. Он же не виноват. В голову тут же непрошеной гостьей постучалась мысль: «А сама ты намного лучше поступила с ним?». Именно в этот миг Джеймс Поттер на большой скорости понесся в направлении ловца Слизерина. Увидел ли он снитч или просто так шутил, осталось загадкой. Снейп, видимо, так ее и не разгадал. Он предпочел дернуться в сторону. Он здорово летал, Нарцисса сама не раз видела, вот только не так блестяще, как Поттер. Метлу Северуса завертело волчком, и сам он, не удержав равновесия, соскользнул вниз. Нарцисса вскрикнула и вскочила на ноги. Многие последовали ее примеру. Только на их лицах не было ужаса. Скорее любопытство.

Мадам Хуч остановила падение, но метла успела прилично приложиться к голове Снейпа во время их совместного полета навстречу земле. В игре произошла заминка. На поле появились носилки и запасной ловец сборной Слизерина. Голоса. Смех.

Нарцисса развернулась и бросилась к выходу. Сейчас ее ничто не могло остановить.

Ей казалось, что прошла целая вечность, прежде чем мадам Помфри показалась из дверей лазарета, объявив, что Снейп сильно ударился головой и ему нельзя волноваться. Так как никто больше не горел желанием его навестить, Нарцисса в одиночестве прошла в пустую палату. Сквозь приоткрытое окно в дальнем конце комнаты доносился шум продолжающейся игры. Жизнь продолжалась, веселье продолжалось, а бледный темноволосый паренек, зажмурившись, лежал на больничной кровати.

— Северус, — еле слышно произнесла девушка.

Он резко открыл глаза и дернулся.

— Тихо. Тебе нельзя волноваться.

Она осторожно приблизилась и протянула руку, то ли поправить одеяло, то ли погладить его по щеке. Снейп не стал дожидаться, что именно она выберет.

— Уходи, — негромко проговорил он.

Нарцисса замерла. Несколько секунд смотрела в его глаза, а потом тихо заговорила.

— Северус, это все недоразумение. У меня кольцо, с помощью которого Люциус следит за мной, я…

— Считаешь, он обрадуется, узнав, что ты здесь?

— Мне плевать, — сердито проговорила девушка.

— А мне нет, — ответил он очень тихо. Или Нарциссе просто почудились эти слова?

— Уходи! — громко повторил он.

— Северус, не веди себя, как ребенок.

Она протянула руку. Он резко отдернул голову, зашипев от боли.

— Осторожно. Тебе нельзя.

— Убирайся из моей палаты! — сквозь зубы проговорил он, не открывая глаз. — Я не хочу тебя больше видеть. Никогда. На уроках сиди, где хочешь, я не вправе тебе запретить, но в свое свободное время я не хочу тебя видеть.

— Северус, ты с ума сошел? Что ты несешь? Ты всерьез поверил в то, что я тогда сказала?!

— Ты же верила, когда говорила, — он распахнул глаза, и она утонула в черном омуте злобы, горечи, яда и разочарования.

— Нет, — девушка отступила на шаг под прицелом этих глаз. — Нет. Ты не можешь говорить это всерьез.

Вместо ответа он резко вскинул руку и позвонил в колокольчик у изголовья кровати. Тут же раздались шаги и хлопотливые причитания мадам Помфри.

— Что случило, дорогой?

— Велите ей уйти, она пришла наговорить мне гадостей. У меня голова кружится, и…

— Мисс Блэк! — мадам Помфри нависла над опешившей девушкой. — Покиньте лазарет и больше здесь не появляйтесь.

Нарцисса медленно отступала, неверяще глядя на белого, как мел, Снейпа. Он зажмурился и отвернулся, поэтому она могла видеть лишь его подбородок. Неужели он чувствовал себя так же в тот день? Как же это жестоко.

А Северус Снейп крепко зажмурился и отвернулся не случайно. Он изо всех сил старался, чтобы она не увидела предательских слез. Второй раз. Второй раз за последние пять лет, и снова по ее вине. Он не винил в эту минуту Люциуса, подставившего его под удары бладжеров, не винил гриффиндорцев, которые так старательно исполняли свои роли в этом спектакле. Нет, он не винил их. Как можно винить чужих людей? Они просто чужие и далекие. Все, что они делают, не касается его чувств, его души. Он давно привык отгораживаться и закрываться. А Девочка-Надежда когда-то наплевала на его защитные барьеры и шагнула за них. Прямо в сердце. Она, сама того не ведая, помогла отстроить стену равнодушия, сарказма и безразличия к ним всем, а сама осталась внутри этой стены. На нее не распространялись законы понятного и привычного мира Северуса Снейпа. Она сама, большей частью, писала эти законы: улыбкой, язвительными речами в адрес гриффиндорцев, хрустальным смехом над его угрюмостью, убийственным взглядом на его сарказм. Он поверил, он впустил, а она… Она виновата.

* * *

Нарцисса спускалась со ступеней, глядя прямо перед собой. Да. Она чувствовала себя приблизительно так же, как Северус неделю назад. Почему мы так жестоки? Почему мы не можем хоть иногда поступиться гордостью, глупыми амбициями и просто поговорить?! Просто сказать что-то важное. Как же по-детски мы себя ведем! Вот только у этих детских ошибок совсем не детские последствия.

Видимо, игра закончилась, потому что на улице было тихо. Ну, относительно, конечно. И судя по огромному количеству следов на снегу, все разошлись. Девушка остановилась, в задумчивости. Куда пойти? Видеть Люциуса сейчас хотелось меньше всего. Нарцисса набросила капюшон мантии на голову. Холодно.

С боковой дорожки на основную свернули несколько гриффиндорцев. Видимо, они задержались. Сердце привычно дернулось при виде Сириуса. Вот с кем хотелось поговорить до смерти. Пожаловаться на судьбу-злодейку, да и просто побыть рядом. Сириус вскинул голову, и их взгляды встретились. Нарцисса попыталась улыбнуться — вышло плохо. Компания приближалась медленно, потому что Сириус сильно хромал. Эти бесконечные секунды отдавались гулким стуком крови в ушах. Он не улыбнулся в ответ. Странно. Он вдруг обнял за плечо девушку, которая шла рядом с ним. Ту самую, с которой встречался еще до Рождества. Нарцисса так засмотрелась на эту неожиданную картину, что вздрогнула, когда Эванс произнесла:

— Поздравляю! Вы победили!

Нарцисса резко повернулась к гриффиндорке. Несколько секунд ушло на то, чтобы понять: она говорит о матче.

— Мы всегда побеждаем! — с ледяной улыбкой произнесла она.

— Да. И вам плевать на способы.

— Это зависит от цели, но, в общем-то, ты права.

Нарцисса бросила на Эванс убийственный взгляд и прошла мимо. Один Мерлин знает, чего стоило ей это глупое препирательство. Что с ним? Зачем он это сделал? Хотя, может, ему просто тяжело идти?

Девушка быстрым шагом направилась в совятню. Оставался единственный человек, которого она еще хотела видеть. Первокурсница Когтеврана с ненавистной фамилией.

* * *

Спустя полчаса Нарцисса Блэк и Мариса Малфой сидели в пустом кабинете нумерологии и негромко разговаривали. Сначала обсуждали пресловутый матч. В основном то, что не касалось спорта и осталось «за кадром», а потом Мариса внезапно проговорила:

— Хочешь, я передам Сириусу Блэку письмо?

Нарцисса забыла, как дышать.

— Ты?!

— Ну да. А что? Люциус никогда меня в этом не заподозрит, если не поймает на месте преступления. А я постараюсь, чтобы этого не случилось.

Она немного помолчала и добавила:

— Я же вижу, как ты скучаешь.

Нарцисса посмотрела на ненавистный перстень. Скучает. Это еще слабо сказано.

— У меня нет ничего пишущего.

— О Мерлин, мы же в кабинете. Сейчас что-нибудь найдем.

С этими словами Мариса принялась старательно рыться на столе преподавателя.

— Мариса...

Все, что оставалось Нарциссе, это покачать головой. Через пару минут Мариса гордо положила перед ней небольшой кусок пергамента и перо с чернильницей, а сама с деловитым видом отошла к противоположной стене и стала с преувеличенным интересом рассматривать чудовищные графики. Нарцисса не смогла сдержать улыбку. Хоть в чем-то ей повезло. Эта девочка стала настоящей находкой.

Нарцисса посмотрела на пергамент. Снова захотелось написать так много…

«Здравствуй, Любимый.

Я очень скучаю и просто не нахожу себе места от беспокойства. Как ты? Что с тобой? Мне так много нужно сказать. На семейное кольцо Малфоев, которое я ношу, наложено заклятие слежения. Именно так он узнал, что мы виделись. Я не знаю, что можно сделать. Поэтому пока просто пишу тебе. Я все время думаю о тебе.

Очень жду ответа.

Скучаю. Люблю. Люблю. Люблю. Люблю. Люблю. Люблю. Люблю. Люблю. Люблю. Люблю. Люблю. Люблю. Люблю. Люблю».

Нарцисса писала это слово, пока не закончился листок пергамента. Она готова была написать еще миллион раз. Перо в руке сломалось. Так сильно она сжала его в порыве эмоций. Почему чувства людей должны передавать равнодушные листки бумаги?

— Ты все? — услышала она голос Марисы.

Несколько секунд ушло на то, чтобы взять себя в руки, поднять голову, легко улыбнуться и кивнуть на вопрос девочки.

Мариса подбежала, бодро схватила письмо и направилась к выходу.

— Ты прямо сейчас его понесешь?

— А чего тянуть-то? Тем более я знаю, что он сейчас в библиотеке. Я сама видела. Подожди меня, я мигом.

И девочка выбежала из кабинета, звонко стуча башмачками по каменному полу коридора.

А Нарцисса осталась ждать. Ждать и догонять — самое сложное и бесполезное занятие.

* * *

Мариса медленно шла по библиотеке, с каждым шагом приближаясь к столу, за которым сидел Сириус Блэк. Он, чуть нахмурившись, листал какой-то учебник. Девочка в нерешительности остановилась. Легко было сказать Нарциссе, что она передаст записку, а где теперь взять храбрости подойти к мальчишке, который старше на пять лет да еще такой красивый? Мариса с интересом разглядывала мечту не одной девчонки Хогвартса. Иссиня-черные волосы, которые он то и дело отбрасывает с глаз, смуглая кожа, особенно на фоне белоснежного гипса. Девочка почувствовала, что щеки заливаются краской. До чего же он был красивый! Какой-то необыкновенной красотой. Его внешность не портил даже свежий шрам на рассеченной брови и хмурый взгляд на страницы учебника. Какая же Нарцисса счастливая, ведь он любит ее.

Мариса глубоко вздохнула и, вытерев вспотевшие от напряжения ладошки о мантию, направилась к столу.

Сириус Блэк вот уже двадцать минут гипнотизировал взглядом учебник по трансфигурации. Спроси его, что он там вычитал, ни за что бы не сказал.

Сначала этот кошмарный, идиотский матч, бессильная ярость от того, что так идеально воплощается в жизнь гениальный план Люциуса Малфоя. Не очень, правда, понятна идея со Снейпом, но это даже к лучшему, что ему по башке заехало. Хоть что-то приятное в этот день. Слабое утешение. Потому что не было сил видеть разбитого Джима, да и всю остальную команду. Они проиграли. Его никто не винил, но сам-то он чувствовал, что будь он сегодня на поле, все выглядело бы по-другому. Да, виноват Люциус Малфой. Но ведь Сириус сам заварил всю эту кашу. Видеть жалость в глазах сокурсников не было сил, поэтому он решил отправиться куда-нибудь подальше. Понятное дело, одного не отпустили. Люпин прочитал лекцию о том, что он поручился головой и т. д. и т.п. Пришлось взять с собой Лили, на попечение которой Люпин смог доверить Сириуса. Таким образом, маршрут сложился сам собой. Они отправились в библиотеку. Молча, невесело и задумчиво. Лили, посидев пару минут напротив молчаливого Сириуса, решила отправиться на поиски учебника по рунам. Он же остался «читать» трансфигурацию. Нужно сдать зачет. Смешно. Надо же, еще интересуют такие мелочи.

Это чтобы не вспоминать о встрече с Нарциссой. Так хорошо думать о правильности своего решения, когда не видишь ее. Но колесики завертелись, ничего уже не остановишь. Осталось только молить Мерлина, чтобы он дал сил завершить начатое.

Сириус глубоко вздохнул и тут же сморщился от боли в ребрах. Как все по-дурацки получилось. Внезапно он почувствовал на себе чей-то взгляд. Подняв голову, он увидел рядом со своим столом незнакомую девочку с эмблемой Когтеврана. Явно первокурсница, потому что Сириус ее совершенно не помнил. Девочка смотрела на него в упор. Сириус изобразил на лице вежливость и чуть приподнял бровь: ей явно что-то нужно.

— Ты Сириус Блэк? — откашлявшись, еле слышно пропищала девочка.

— Допустим, — осторожно ответил юноша.

— Я — Мариса, — девочка как-то странно собралась с духом и закончила, — Мариса Малфой.

Вежливые слова «очень приятно» утонули в судорожном вздохе. Вся приветливость слетела с Сириуса, как по мановению волшебной палочки.

— Малфой? — опасным голосом произнес он.

Девочка отчаянно кивнула.

— Сестра Люциуса Малфоя?

Снова кивок.

Сириус осторожно выпрямился на стуле.

— Девочка, в вашей семье мозги раздавали по старшинству, и на тебя явно не хватило? Ты хоть понимаешь, кому ты сейчас представляешься? Ты должна была заметить, что твой братец отнюдь не всеобщий любимец. Не думала, что с твоей помощью ему можно здорово отомстить?

Девочка во все глаза смотрела на него. Как изменилось его лицо! Не было приветливости, не было обаяния. Только злоба и ярость, а еще ощущение опасности.

— Твое счастье, что я не стану действовать его методами. Но это только пока. Так что в следующий раз думай, прежде чем произносить свою фамилию.

Ему показалось, что девчонка сейчас заплачет, но…

— А почему я должна стесняться своей фамилии? Если она кому-то не нравится, то это не мои проблемы, — ледяным тоном проговорила девочка, несмотря на то, что ее губы задрожали.

Что и говорить, практики в подобных беседах у нее было мало, зато была старинная фамилия и все из этого вытекающее. Если в первый момент Сириус ни за что бы не сказал, что эта девочка — Малфой, то сейчас он бы узнал ее и без представления. Ледяной взгляд, вздернутый подбородок. Она была так похожа на своего брата, особенно этот вызывающий взгляд серых малфоевских глаз. Сириус усмехнулся. Ему всегда импонировали смелые люди. Девочка оказалась интересной и непредсказуемой. Портило ее одно — брат.

— Считай, что тебе повезло. Можешь просто развернуться и уйти.

Сириус демонстративно опустил взгляд к книге.

— Я принесла тебе записку, — еле слышно проговорила девочка.

Ну, это уже наглость! Юноша вскинул голову.

— Твой братец написал пространные извинения на бумаге с гербовой печатью?

— Я не понимаю, о чем ты, но это письмо не от него.

Сириус раздраженно скривился:

— Слушай, не помню как там тебя…

— Мариса, — вежливо подсказала девочка.

— Мариса, — согласно подхватил Сириус. — Ты меня окончательно запутала и достала. Сегодня не лучший день для знакомства и писем, так что иди, куда шла.

— Я шла к тебе, и у меня записка от Нарциссы.

— От кого? — Сириус едва не упал со стула.

Девочка смерила его раздраженным взглядом.

— Ты думаешь, твой брат обрадуется, если об этом узнает?

— Будем надеяться, что не узнает.

Девочка положила на стол записку, а сама присела на соседний стул. Сириус несколько секунд смотрел на кусок пергамента, а потом взял его в руки и развернул.

Мариса с замиранием сердца смотрела на красивого юношу, напряженный взгляд которого скользил по строчкам. Она не знала, что написала Нарцисса. Ей удалось победить любопытство, но никто не мог ее заставить не смотреть на его реакцию. Как это должно быть красиво и романтично… Девочка перевела взгляд с его лица на смуглые руки, которые чуть подрагивали.

— Нарцисса просила тебя написать ответ. Я подожду.

Жалко, что не прочитала хоть строчечку. Девочка смотрела на записку и отчаянно хотела знать ее содержание.

— Ответ, говоришь? — прозвучал над ее головой вмиг изменившийся голос Сириуса.

Она хотела поднять на него взгляд, но так и застыла, когда его пальцы равнодушно смяли пергамент и зажали его в кулаке. Девочка подняла на него полный ужаса взгляд.

Сириус сглотнул и посмотрел в испуганные глазенки.

«— Ну, ты же волшебник. Сделай так, чтобы мы забыли друг друга. Сделай так, чтобы я тебя возненавидела. Сделай что-нибудь, чтобы нам обоим стало легче».

— Я не буду писать ответ.

— Не поняла, — еле слышно проговорила девочка.

Она написала: «Люблю. Люблю. Люблю. Люблю». Но какое это теперь имеет значение?

— Я не буду писать ответ, — твердо проговорил он. — Я скажу тебе на словах.

Настороженность начала исчезать из взгляда девочки. Она приготовилась слушать.

«Люблю. Люблю. Люблю. Люблю».

— Передай… Нарциссе, что я…

«Люблю. Люблю. Люблю. Люблю».

— Я благодарен ей за… приятные мгновения...

«Люблю. Люблю. Люблю. Люблю».

— Мне было неплохо с ней...

«Люблю. Люблю. Люблю. Люблю».

— Но я больше не хочу это продолжать.

«Люблю. Люблю. Люблю. Люблю».

— У меня другая девушка. У меня все здорово, и я не хочу ее больше видеть и слышать.

«Люблю. Люблю. Люблю. Люблю».

— И писем мне от нее не нужно. Так что с тебя снимается почетная обязанность курьера.

«Люблю. Люблю. Люблю. Люблю».

— Что ты такое говоришь?

— Что слышала!

Девочка неверяще смотрела на этого человека. И она несколько минут назад считала его красивым? Он же просто чудовище. Ведь Нарцисса… Она так любит его. Это же видно. Она на все пошла ради него, а он просто ей пользовался? Неужели все красивые мальчишки такие? Люциус… Сириус… Неужели они все так жестоки?!

— Все, аудиенция окончена. Ты можешь идти.

— Какая же ты сволочь!

Девочка вскочила на ноги, не обратив внимания на то, что стул с грохотом полетел на пол и, развернувшись, бросилась к выходу бегом.

— Можно подумать, я сам этого не знаю, — пробормотал юноша.

Его слуха достиг голос мадам Пинс:

— Пять баллов с Когтеврана за нарушение порядка в библиотеке.

Видимо, Мариса убегала слишком громко. Она умчалась так быстро, что не могла видеть, как темноволосый юноша осторожно развернул смятую записку и начал ее перечитывать.

«Люблю. Люблю. Люблю. Люблю». Двадцать восемь раз. Пока не закончился кусок пергамента.

Сириус положил записку на стол и осторожно разгладил дрожащими пальцами, а потом нагнулся и уткнулся в нее лбом.

Он поступил правильно. Только эта мысль слабо утешала. Почему от правильных поступков так погано на душе? Почему у него чувство, что он последняя сволочь? Потому что так и есть. Благими намерениями выстлан путь в ад. Кому сейчас легче от его «правильного» поступка?!

— Сириус! — Лили осторожно коснулась его плеча. — Что случилось?

Он медленно поднял голову и принялся осторожно складывать записку.

— Ничего, Лил, — проговорил он, не глядя на девушку. — Все так, как и должно быть. Уходим?

Лили молча поднялась и посмотрела на Сириуса. Как-то он странно себя вел. Господи, что же он с собой делает? Почему он просто не расскажет, не выплеснет все наружу? Чем же ему помочь?

* * *

Мариса влетела в кабинет нумерологии в слезах.

— Что? — подскочила Нарцисса. — Тебя Люциус заметил?

Сердце оборвалось. Это конец. Он точно убьет Сириуса.

— Уж лучше бы, — сквозь слезы проговорила Мариса.

Девушка в недоумении посмотрела на нее.

— Ну? Не тяни! Говори же! Что случилось?

Она нетерпеливо дернула девочку за руку.

— Он не стал писать ответ. Он… Он…

— То есть, как не стал?

— Он велел передать на словах.

Нарцисса облегченно вздохнула. Конечно, она — эгоистка. У него же сломана рука, а она ответ… Хотя так хотелось увидеть его почерк: неровный, нервный, и такой родной. Его строки всегда жили. За ними был он.

— Мариса, — девушка вынырнула из омута своих мыслей, — ты что забыла, что он сказал?

Нарцисса улыбнулась так задорно и радостно.

— Он сказал…

И Мариса повторила слово в слово страшный ответ синеглазого юноши, потому что запомнила каждое на всю жизнь. Для нее это был первый урок предательства и самообмана. Первая истина, которая показывала, что люди на самом деле совершенно не такие, какими могут казаться. Они могут быть жестокими и несправедливыми. Они очень легко делают подлости. Со снисходительной улыбкой, как Сириус Блэк сегодня. Откуда ей было знать, что творилось в тот момент в его душе? Для нее пока все в мире было однозначно. Были лишь поступки людей, а что за ними скрывалось? Каких сил стоило то или иное решение? Чтобы это понять нужно время и оп

Date: 2015-07-17; view: 287; Нарушение авторских прав