Кое‑что о кошках

Вдохнув не слишком приятный, но рождающий массу воспоминаний запах дикого зверя, я слегка отстранился и заглянул в глаза пантере, все так же радостно скалясь:

– Я уже и не надеялся на новую встречу! Все гадал, куда же ты пропала из Мертвого города. Можешь не верить, но я очень скучал по тебе и частенько жалел, что тогда решил уйти в цивилизацию.

Пальцами одной руки я принялся перебирать шерсть на загривке большой кошки, а второй в это время стал почесывать ее за ушками. Да, я помнил, что Мурка не домашняя киска и к ласкам относилась индифферентно, но сейчас просто не сумел удержаться. Однако в этот раз пантера не стала игнорировать мои действия. Наоборот, она чуть прикрыла глаза и подалась вперед, словно давая разрешение. И я осмелел, перебрался на шейку, чувствуя неописуемую радость от встречи с подругой и желая ею поделиться.

Неожиданно Мурка начала издавать звук, очень похожий на шум маленького моторчика. Не сразу я сообразил, что пантера просто мурлычет, но когда до жирафа дошло, удвоил усилия, продолжая как в старые добрые времена разговаривать с кошкой:

– Вижу, у тебя все в полном порядке. Шрамов новых не наблюдается, а значит, с по‑настоящему опасными тварями ты больше не связывалась. Ребра не выпирают, да и шерстке твоей можно только позавидовать, выходит – не голодаешь. А как там котята? Живы, здоровы? Хотя, зачем я спрашиваю? Зуб даю, разговаривать ты так и не научилась…

Внезапно мурлыканье оборвалось, и я почувствовал, как напряглась Мурка. Гадать о причине не пришлось – мгновением позже позади меня раздался тихий шелест извлекаемого из ножен клинка. Обругав себя за то, что на радостях совершенно забыл о нелюдях, я обернулся и увидел проснувшихся Вику с Даром. Успевший обнажить мечи эльф стоял на ногах, судя по позе, готовый в любую секунду кинуться мне на помощь, а орчанка сидела на земле, сжимая в ладонях свои ножи. И только тогда я ощутил присутствие в своем сознании чужих эмоций, которые до этого момента были подавлены моими чувствами (нет, что‑то неладное творится с моей крышей – радуюсь, словно ребенок, получивший подарок на день рожденья!). А ощутив, безмерно удивился. Это что же получается – больших кошек боятся не только хищники Проклятых земель, но даже эльфы, владеющие навыками лесных стражей?

Поднявшись с колен, я положил руку на загривок пантеры и твердо, но не повышая голоса, приказал нелюдям:

– Оружие в ножны! Мурка ни на меня, ни на вас нападать не собирается.

– Ты в этом точно уверен? – уточнил Дар.

– Точнее некуда.

– Выходит, ты знаком с ее хозяином? Могу я узнать его имя, или он не счел нужным тебе его назвать?

– Каким хозяином? – удивился я.

– Значит, дикая, – тихо пробормотал эльф. – Я так и подумал… Ник, ради твоей и нашей безопасности попроси марилану удалиться.

– Это еще зачем?

– Я тебе потом объясню.

Разумеется, этот ответ меня не устроил, и вместо того, чтобы прогонять Мурку, я предпринял еще одну попытку успокоить излишне воинственных нелюдей:

– Дар, как я уже говорил, моя подруга ни на кого нападать не станет, однако если ты настаиваешь, мы с ней можем отойти подальше, чтобы вас не пугать.

– Но Ник…

Эльф подался вперед. Немного, всего на полшага, но пантера отреагировала на это движение негромким предупреждающим рычанием. Я увидел, как орчанка опустила руки с ножами, готовясь их метнуть, и гневно прошипел:

– Вика, не смей! – девушка замерла, а я уже нормальным тоном добавил: – Вот и умничка! А теперь, будь добра, спрячь железки от греха подальше.

Секунду поколебавшись, орчанка решила подчиниться и медленно вложила оружие в ножны. Мысленно вознеся хвалу всей кодле… ой, прошу прощения! пантеону местных богов, а особенно Ривокхаду, по непроверенным слухам, заведующему мудростью, я перевел взгляд на Дара. Эльф так просто не сдался, он еще некоторое время поиграл в гляделки, но все же понял, что переубедить меня не получится, наклонился, поднял с земли перевязь и сунул туда мечи. Благодарно кивнув нелюдям, я присел на корточки рядом со все еще напряженной, демонстрирующей моим спутникам острые зубки пантерой и мягко сказал:

– Мурка, успокойся! Обещаю, они не причинят тебе вреда.

Большая кошка повернула ко мне голову. Гадом буду, на ее морде проступило сомнение, однако пантера все же расслабилась и спрятала клыки. Такой реакции я не ожидал, приготовившись к долгим уговорам и даже запасному варианту – приглашению отойти в сторонку от моих излишне нервных спутников, поэтому поначалу сильно удивился. Но потом вспомнил размышления по поводу разумности хвостатой и признал, что зерно истины в них имеется. И зерно немаленькое. Ведь случившееся одной лишь успокаивающей интонацией не объяснить. Нет, готов поклясться, Мурка действительно уловила смысл моих слов, однако доказать это я по‑прежнему не мог. Хотя…

– Постой тут, я хочу кое‑что проверить! – попросил я пантеру и метнулся к своему рюкзаку.

Не желая долго рыться в его недрах, я вывалил на землю все его содержимое и спустя минуту отыскал пару толмачей, которые появились у меня после встречи с командой ретивых новичков и до сих пор валялись на самом дне среди прочего бесполезного хлама. Вернувшись к Мурке, я надел один амулет ей на шею (разумеется, предварительно спросив разрешения), второй – на шею себе, собрался с духом и спросил, глядя в пронзительно желтые глаза:

– Ты меня понимаешь?

Пантера коротко мурлыкнула, а в моей голове раздался густой, бархатный женский голос, который произнес:

– Я тебя понимаю, человек.

– Полный песец! – выдохнул я и почувствовал острую необходимость присесть.

Вот и разобрались. Нет, это потрясающе – Мурка действительно разумна! Более того, она знает, как нужно пользоваться толмачом! Ведь амулет без голосовой команды не работает, а пантера мурлыкнула совершенно осознанно. Но как она оказалась на Проклятых землях, отчего ее так боятся Дар с Викой, и вообще, кто такие мариланы? Эти и сотня других вопросов стайкой потревоженных голубей принялись кружить у меня в голове, а когда я с большим трудом сумел взять себя в руки и сфокусировал взгляд на морде кошки, то понял, что та смотрит на меня с явным осуждением. Ухмыльнувшись, я легкомысленно заявил:

– Да ладно тебе! У меня были весомые причины сомневаться… Ох, Мурка, мне так много всего хочется у тебя узнать, но сперва скажи, что с котятами?

Мурка издала все тот же звук, но на этот раз женского голоса в моей голове не прозвучало. Вместо него появилась черно‑белая картинка, слегка размытая по краям, которая продемонстрировала мне большой холм и двух казавшихся совсем крошечными котят.

– Как думаешь, они захотят со мной встретиться?

Ответ пришел в словесной форме:

– Они захотят. Они скучали. Если твоя стая не будет рычать и показывать когти, я приведу их.

Интересно, это залежавшийся без дела толмач халтурит, через раз переводя мысли кошки в известные мне понятия, или между мышлением обычного человека и мышлением разумного зверя имеются существенные различия, влияющие на правильность его работы? Впрочем, не важно! Главное, мы с Муркой можем понимать друг друга.

– Моя стая будет смирной. Котятам ничего не грозит, – сказал я кошке, машинально подстраиваясь под стиль ее речи.

Внимательно оглядев нелюдей, пантера бросила взгляд на меня, словно заявляя: "Смотри! Ты обещал!", развернулась и помчалась к холмам. Я же поднялся с земли, отряхнул штаны и подошел к Дару с Викой, которым заметно полегчало. Но не успел и рта раскрыть, чтобы поинтересоваться причинами их странного поведения, как на меня, словно шквал, налетела орчанка:

– О чем ты говорил с мариланой? И почему назвал ее своей подругой? И объясни, во имя рода, отчего эта тварь не разорвала тебя на части, а позволила тискать себя и гладить?!

Под конец девушка сорвалась на крик – видимо, пережитый страх крепко долбанул по ее нервам, и Вике требовалось время, чтобы прийти в себя. Отступив на шаг от взбешенной орчанки, я хотел было напомнить, что наш разговор она и сама прекрасно слышала, но затем вспомнил, что к Мурке обращался исключительно на русском. Вначале для того, чтобы пантера вспомнила мой голос и речь, а потом просто по привычке, даже не замечая этого. Мда, дела…

– Дорогая, прошу, возьми себя в руки, – нежным, воркующим тоном обратился я к супруге. – А то я вполне могу решить, что ты меня разлюбила.

– Что? – выдохнула сбитая с толку девушка.

– Вот, так намного лучше, – невозмутимо кивнул я. – Отвечаю по порядку. С Муркой я говорил о ее котятах, которых она пообещала привести, если, цитирую: твоя стая не будет рычать и показывать когти, конец цитаты. И я очень надеюсь, что вы останетесь разумными лю… индивидуумами и впредь будете вести себя, как полагается культурным личностям. Ведь мне очень не хочется краснеть из‑за вас перед своей подругой. Да‑да, именно подругой, ведь мы с ней давно знакомы и питаем друг к другу исключительно теплые чувства. А касательно последнего вопроса… После того, как мы с Муркой долгое время жили под одной крышей, ели из одного котелка, вместе растили и воспитывали котят и, опять же, вместе рвали забредшего в наше логово крида, лично мне ее поведение, в отличие от некоторых, – тут я укоризненно поглядел на Вику, – странным не кажется. Еще вопросы будут?

Да какие тут вопросы! После моего заявления нелюди выпали в осадок. И если Дар еще старался держать лицо, позабыв о том, что его эмоции транслировались мне меткой, то орчанка безо всякого стеснения уронила челюсть на землю. Полюбовавшись немного на эту живописную картинку, я рявкнул:

– А теперь живо объяснили мне, что за хрень с вами творится?! Почему мне пришлось потратить кучу времени и нервов, чтобы уговорить вас спрятать клинки?! Почему, мать вашу, вы сотни обезьян не испугались, а от одного взгляда на большую кошку готовы штаны запачкать?!

Мои слова произвели нужный эффект. Вику "отпустило" и она смогла закрыть рот, а Ушастик даже нашелся с ответом:

– Потому что это не просто большая кошка, а дикая марилана.

– И ты полагаешь, будто это словосочетание мне о чем‑нибудь говорит? – ехидно уточнил у него я.

– Ник, как же у тебя получилось ее приручить? – вернула дар речи орчанка.

– Нет, лучше расскажи о первой встрече с ней, – попросил Дар. – Я хочу понять, каким образом ты умудрился выжить.

– Ага, и отчего у вас двоих появились котята. Ты что, занимался с ней…

Вздев глаза к небу, я с превеликим разочарованием протянул:

– Да, Вика, такого я от тебя не ожидал! И вроде бы умная девушка, но мало того, что допускаешь в отношении меня грязные мысли, которые не стесняешься озвучивать, так еще и не знаешь, что скрещивание настолько разных видов биологически невозможно. Стыд и срам! Смотри, если так и дальше пойдет, я перестану считать тебя идеальной супругой! – Орчанка капельку смутилась, а я вернул себе серьезность и напомнил эльфу: – Дар, я жду объяснений.

– Хорошо, – кивнул Ушастик. – Если вкратце, мариланы – это полуразумные…

– О боги! – воскликнула Вика, уставившись на что‑то за моей спиной.

Обернувшись, я увидел, как ко мне несется Мурка в сопровождении двух котят, которые с момента нашей последней встречи заметно подросли. Сейчас размерами они напоминали взрослую овчарку, но все равно в сравнении со своей мамашей казались маленькими. Подбежав поближе, пантера перешла на шаг, недоверчиво поглядывая на замерших нелюдей, а котята сбрасывать скорость и не подумали. Более того, в последний момент они с радостным мявом прыгнули ко мне. Их прыжок был мощным и изящным, а попадание точным. К сожалению, я не задумался о последствиях и даже не попытался уклониться. А надо было! Все‑таки получить на грудь больше полусотни кило живого веса, да со всего размаха, не слишком‑то приятно.

Мощный удар выбил у меня из легких весь воздух, машинально оформившийся в короткое слово на могучем, и швырнул на землю. Постаравшись не приложиться об нее затылком, я еще подумал: "Интересно, что сейчас благодаря толмачу услышала Мурка?", а потом все мысли исчезли при взгляде на милые мордочки. Меня захлестнула волна такой дикой радости, что на некоторое время я просто выпал из жизни. С идиотской улыбкой обнимал, гладил и теребил ластившихся котят, которые вскоре, как и раньше затеяли со мной веселую возню. Радостно смеясь, я рассказывал, как мне были одиноко без них, как я волновался, оставляя их на Проклятых землях…

Но постепенно чувства схлынули, вернув мне здравый рассудок. Я осознал, что наступает рассвет, увидел, как сидевшие неподалеку нелюди тихо перешептываются друг с другом, а поглядев на Мурку, наконец‑то догадался спросить:

– А где остальные?

– Умерли, – пришел ответ.

Женский голос в моей голове не выражал ничего, но прозвучавшее слово в один миг спустило меня с небес на землю, попутно уничтожив радость от встречи. Что удивительно, котята почувствовали мое состояние и принялись с жалобным мяуканьем тереться мордочками о мое лицо и заглядывать в глаза. Я продолжал их гладить, но сам с сочувствием глядел на подругу. Да, Проклятые земли – далеко не курорт, однако покидая Мертвый город, я лелеял надежду, что с Муркой и котятами ничего страшного не случится. Что ж, не всем нашим желаниям суждено сбыться.

– Как это произошло? – тихо спросил я пантеру.

Ответ пришел в картинках. Но не простых. В моем сознании словно развернулся огромный экран, на котором кадрами черно‑белой кинохроники промелькнули события из жизни Мурки с видом от первого лица.

Поле, покрытое густой травой, темные кусты неподалеку и большой крокодил, увлеченный трапезой. Приближение, настолько стремительное, что картинка размывается. Уродливая рептилия поворачивается, видна забрызганная темным зубастая пасть, а в следующий миг крокодила сильнейшим ударом поднимает в воздух и отбрасывает в сторону, из распоротого брюха твари вываливаются кишки. Но сцена его падения мне не видна, картинка замирает на безжалостно разорванном полусъеденном котенке с потухшими, остекленевшими глазами…

Резкая смена декораций. Ночь и яркий костер, буквально ослепляющий своим пламенем, несколько людей, с криками хватающихся за оружие. Перед костром лежит покрытое черной шерстью обезглавленное тельце, которое кто‑то с должной мерой профессионализма уже начал свежевать. Рывок вперед, горло ближайшего человека превращается в огромную рваную рану, из которой хлещет кровь. Его товарищ замахивается саблей, но в следующий миг с расширенными от ужаса глазами отшатывается назад. Правой руки у него больше нет, на ее месте – жалкий обрубок заканчивающийся какими‑то лохмотьями…

Киносеанс закончился неожиданно, как будто отрубили электричество. Осознав себя сидящим на жесткой земле, я почувствовал острую нехватку воздуха. Меня душил гнев, настолько сильный, что укротить его не было никакой возможности. Я злился на тварь, лишенную обоняния и посмевшую напасть на котенка, я злился на этих дебилов‑искателей, стараниями Мурки давно отправленных к праотцам, но в первую очередь я злился на себя.

Ведь если встреча с крокодилом была случайностью, обусловленной то ли чрезмерным любопытством неопытного малыша, то ли просчетом мамаши, на какое‑то время оставившей его без присмотра, то гибель котенка от рук людей – только моя вина. Это я научил его доверять двуногим, позволив увидеть в себе друга, я подавил его природный инстинкт, подарив немного ласки, я стал причиной того, что котенок вместо того, чтобы спрятаться, сам вышел навстречу искателям. И хотя пантера не показала мне этот эпизод, я был готов поклясться, что все случилось именно так.

Меня привело в чувство осторожное касание влажного шершавого языка. Это Мурка нежно лизнула меня в нос. Заглянув в ее глаза, я попытался подобрать слова, чтобы выразить ей все свое сожаление, но большая кошка меня опередила. В моей голове снова прозвучал мягкий женский голос:

– Нет. Это моя ошибка. Я привела их на земли людей.

Но как она услышала мои мысли? Я ведь не произнес ни звука, а значит, толмач не должен был активироваться. Выходит, мариланы – телепаты? Наверное, эта догадка должна была меня ошеломить, ошарашить, но я почувствовал лишь легкое удивление. Видимо, та буря чувств, которая пронеслась в моей душе, оказалась слишком сильной, а когда они ушли, вполне закономерно наступила апатия. В данный момент у меня не было желания размышлять над новорожденной гипотезой, куда‑то подевалось любопытство, еще недавно побуждавшее задать кошке десятки вопросов, и даже вертевшиеся на языке извинения при детальном рассмотрении казались глупыми. Ну что я мог ей сказать? Попросить прощения за то, что появился в их жизни? Так ведь без меня Мурка вряд ли справилась бы с кридом. Покаяться, что оставил кошачье семейство? Но в тот момент я не мог поступить иначе, а прошлое уже не изменить…

Тяжело вздохнув, я обнял притихших котят и спросил у пантеры:

– Что ты собираешься делать дальше? Вернешься в старое логово?

– Нет.

Значит, Мурка планирует остаться здесь. В принципе, неплохой вариант, дичи тут много. Не конкретно в этом бесплодном месте, а в данном приграничном районе. Вот только имеется одно большое "но" – тут частенько шастают искательские команды, для которых, как выясняется, шкуры марилан являются ценной добычей. Об этом наглядно свидетельствовал тот факт, что компания придурков убила котенка, даже несмотря на риск скорой мести разгневанной мамаши. Нет, я допускал, что все они являлись законченными кретинами, не способными задуматься о последствиях своих действий, но все же склонялся к мысли, что проигнорировать реальную опасность их заставила жажда наживы.

Исходя из этого, можно сделать вывод – спокойная жизнь у пантеры с котятами продлится ровно до того момента, покуда новость об их существовании не достигнет окрестных городов. Почему? Да потому что, узнав о семействе кошек, многие опытные команды, снаряженные мощными боевыми амулетами, кинутся на поиски добычи, посмевшей устроить свое логово буквально перед самым их носом. И тут уж я ничего поделать не могу, разве что советом помочь. Хотя, мне думается, Мурка и сама догадалась о том, что от людей нужно держаться подальше и лучше вообще не попадаться им на глаза. Все‑таки она достаточно разумна, и если ей повезет…

– Я хочу остаться с тобой, – прервал мои размышления голос большой кошки.

– Что? – тупо переспросил я.

– Я хочу остаться с тобой, – повторила Мурка.

– То есть, войти в мою стаю?

Я не прикидывался идиотом, как могло показаться, а банально тянул время, понимая, что соглашаться не имел права. Нелюди с кошками точно не уживутся – просто не смогут перебороть свой страх, так что не стоит даже пытаться. А потом, пантера ведь не ручная собачка, которую можно держать на поводке, в городе с ней не появишься – жители будут рычать, а своего логова у меня еще нет… Блин, что за ерунда? Я уже и думать начал, как Мурка!

– Не так, – сказала черная кошка, не дав мне толком сформулировать причину для отказа. – Я хочу, чтобы ты стал моим новым хозяином.

Только после этих слов в моей голове забрезжила смутная догадка, ради проверки которой я поинтересовался:

– А что случилось со старым?

И снова перед моими глазами забегали картинки. На этот раз их героем оказался молодой и когда‑то привлекательный эльф. Именно "когда‑то", поскольку в данный момент его скрюченные пальцы украшали клыки, искаженное яростью лицо было покрыто каким‑то белым пушком, напоминающим шерсть, из пасти – ртом это уже нельзя было назвать – торчали клыки, а в глазах не было ни тени мысли. Только голод и жажда убийства. Он раз за разом кидался ко мне, но картинка смещалась – Мурка уворачивалась. Наконец ей это надоело, и в какой‑то момент пантера вступила в бой.

Детали я рассмотреть не мог – все происходило слишком быстро, и в мельтешении было сложно разобрать хоть что‑то. Лишь когда картинка замирала, я отмечал ход схватки, в которой оживший мертвец однозначно проигрывал. Вот на груди у эльфа появляется рваная рана, из которой торчат осколки ребер, вот у него пропадает левая рука, вот его горло вместе с нижней челюстью слизывает неведомой силой. Под конец я увидел копну светлых волос, заляпанных чем‑то темным, и торчащее из них длинное ухо, а потом оторванная голова монстра упала на траву рядом со все еще судорожно подергивающимся телом.

– Понятно, – кивнул я Мурке ("Что ж, теперь буду знать, в каких тварей превращаются на Проклятых землях умершие эльфы!"). – Хорошо, я согласен стать твоим новым хозяином, но…

Я не смог закончить. Пантера прыгнула, по примеру котят повалив меня на землю, и с громким мурлыканьем принялась вылизывать лицо. Меня снова накрыло волной дикой радости, но теперь частью своего сознания я догадался – эти эмоции исходят от Мурки, пребывающей на седьмом небе от счастья. И странно, что я раньше об этом не догадался, хотя имел немалый опыт по вычленению эмоций Дара. А мог бы сообразить, что и детский восторг с обожанием, и злость с последующей апатией принадлежат не мне, хотя старательно поддерживаются моими собственными чувствами, потому и набирают такую силу.

Ощущать переполнявшую меня радость было, конечно, приятно, однако шершавый язык, мелкозернистым наждаком гулявший по лицу, и давящая на грудь тяжесть заставили меня прокряхтеть:

– Мурка, прошу, слезь с меня!

Пантера подчинилась, но ее место тут же заняли котята, согнать которых мне удалось с большим трудом. Кое‑как поднявшись, я обратился к излучавшей довольство пантере:

– Перед тем, как ты попыталась меня раздавить, я хотел сказать, что раньше никогда не был ничьим хозяином. Так что первое время тебе придется подсказывать мне, что именно нужно делать, сообщать о своих желаниях и намерениях, а также давать советы или поправлять, когда я поступаю неверно. Ясно?

– Я поняла! – ответила радостная кошка.

– Прекрасно. А как тебя зовут?

Ни голоса, ни картинок в моей голове не появилось, а морда пантеры сделалась недоуменной, поэтому я перефразировал вопрос:

– Твой старый хозяин дал тебе имя?

На этот раз дошло. Ответ последовал незамедлительно:

– Мне нравится, как называешь меня ты.

– Ладно. Меня зовут Ник, и если захочешь, можешь обращаться ко мне по имени, – я почесал Мурку за ушком и осторожно поинтересовался: – Как думаешь, котята хотят, чтобы у них тоже были свои хозяева?

– Хотят! Я рассказывала им о радости служения. Но они еще совсем маленькие…

– Ничего, вырастут, никуда не денутся, но хозяев им нужно подыскать уже сейчас. И у меня имеются достойные кандидаты, которые наверняка понравятся твоим детям, – Я ухмыльнулся, бросив взгляд на нелюдей в предвкушении поистине незабываемого зрелища. – В общем, если ты не против, пошли знакомиться с моей стаей!

Мурка, переглянувшись с котятами, выразила свою готовность, щедро сдобренную надеждой, а я подумал, что моя бредовая, основанная на одних только смутных догадках, идейка вполне может выгореть.

Вика с Даром, все это время внимательно наблюдавшие за нами и, как мне показалось, опасавшиеся пошевелиться лишний раз, не испытали восторга, когда я подошел к ним в окружении кошек. Перейдя на понятный всем эльфийский, я торжественно произнес:

– Итак, друзья, позвольте вам представить мою подругу Мурку и ее котят. Во избежание неадекватных реакций сразу сообщаю – только что она попросила меня стать ее новым хозяином, а я эту просьбу удовлетворил. Делайте правильные выводы.

– Все‑таки не дикая! – потрясенно выдохнул эльф.

– Я же говорила – Везунчик! – радостно воскликнула орчанка, толкнув Ушастика локтем.

Испытывая непреодолимое желание узнать, о чем они тут шушукались, я закончил церемонию знакомства уже на русском, коротко сообщив кошкам:

– Это Дар, мой учитель, и Вика моя… хм… самка. Прошу любить и жаловать!

После этих слов Мурка посмотрела на меня несколько вопросительно, как бы уточняя, это действительно приказ, а я понял, что в будущем перед тем, как сморозить очередную глупость, толмач лучше снимать. Кто знает, как переводит мою речь амулет? Кстати, интересно, Мурка вообще понимает юмор? Если нет, уверен, большая кошка быстро привыкнет к моей странной манере выражения мыслей. Ей, как телепатке, это будет несложно.

Усевшись перед нелюдями, я перешел к главному:

– Перед тем, как вы начнете утолять мое ненасытное любопытство… а вы начнете, можете не сомневаться! давайте вместе решим одну небольшую проблему. Котятам, – я положил руки на пушистые загривки, – очень хочется найти себе хозяев. Вы согласны ими стать?

– Ты не шутишь? – с изумлением переспросила Вика.

– А что, похоже?

– Ник, я не изучал такие узоры, и установить полноценную связь вряд ли смогу, – с сожалением произнес Ушастик.

– Дар, сейчас мне просто нужен твой ответ. Детали станем обговаривать потом.

– Я согласен, – кивнул эльф.

– И я! – подхватила девушка. – Кто же в здравом уме способен отказаться от такого?

– Они согласны, – повторил я специально для котят, рассматривающих Вику с Даром. – Так что, если вы еще не передумали – вперед!

Честно говоря, я опасался, что они не поймут смысл моих слов. Во‑первых, у них не было толмачей, а гипотезу наличия телепатических способностей еще требовалось доказать, во‑вторых, мне было неизвестно, в каком возрасте у марилан пробуждался разум. Я даже подумывал попросить Мурку, чтобы поработала переводчиком, но этого не потребовалось. Пушистики если и не поняли, о чем я говорил, то инстинктивно догадались, что сейчас настало время их хода.

Первым к нелюдям двинулся котенок. Сделав пару шагов, он остановился, в нерешительности переводя взгляд с эльфа на орчанку, но потом выбрал последнюю, подошел к ней и требовательно мяукнул. Вика медленно протянула руку и осторожно погладила котенка. Тот осмелел и дружелюбно ткнулся мордочкой в грудь девушки, на лице которой начала расплываться идиотская улыбка. ("Неужели я тоже так выглядел? Какой кошмар! Пристрелите меня, кто‑нибудь, я не переживу такого позора!").

Не знаю, имела ли Вика раньше дела с кошками, но разобралась она довольно быстро, и вскоре котенок тихо мурлыкал, подставив моей супруге животик для почесывания. Глядя на это дело, кошечка, шерстка которой была более светлого оттенка, тоже набралась решимости и подошла к Дару, а когда тот протянул к ней руку, осторожно ее лизнула. Спустя минуту она уже забралась на колени к эльфу и, закрыв глаза, млела от ласк, а мы с Муркой переглянулись и довольно оскалились. Несмотря на мои опасения, все вышло замечательно!

Долго наслаждаться моментом я не смог – терпения не хватило и накопившиеся вопросы настоятельно требовали ответов. В общем, предоставив новоиспеченным хозяевам пару минут на знакомство с подопечными, я заявил:

– Итак, торжественную церемонию выбора хозяев объявляю закрытой! А теперь, будьте любезны, объясните невежде, кто такие мариланы.

Мой информационный голод утолял Ушастик, поскольку Вика всецело сосредоточилась на своем котенке, гладя его и шепча что‑то на ушко. По словам Дара, никто точно не знает, откуда взялись мариланы. Подавляющее большинство эльфов уверены, что большие кошки были рядом с их расой всегда, а причина такого поразительного единодушия кроется в религиозном учении длинноухих. Именно в нем содержится весьма расплывчатое упоминание о том, что во времена, когда мир был совсем юным и диким, а эльфы слабы и беспомощны, Мать сотворила для своих детей могучих защитников, которые стали служить им верой и правдой.

Помимо официальной версии существуют несколько альтернативных. Согласно одной, ранее эти кошки жили на юге, но когда там начал меняться климат, переселились в эльфийские леса, после чего ушастикам удалось их приручить. По другой, они являются потомками проклятых Матерью эльфов, которая за что‑то сильно разозлилась на некоторых своих деток и в наказание превратила их в животных. А еще одна гласит, что марилан создали древние одаренные, методично, в течение нескольких сотен лет воздействуя магией жизни на обычных кошек, видоизменяя их и скрещивая наиболее сообразительных особей, что, в конце концов, привело к появлению у них примитивного разума вместе с самосознанием.

Последнее объяснение заставило меня скептически хмыкнуть. Уж не знаю, чем там занимались древние маги, вот только земные ученые давным‑давно доказали, что разум, в отличие от тупости, по наследству не передается. Не случайно же появилась поговорка о том, что на детях гениев природа позволяет себе отдохнуть. Но это так, к слову, а если отбросить все домыслы и замшелые легенды, то останется простой факт – мариланы многие века живут рядом с эльфами, выполняя роль их слуг, телохранителей, сторожей, живых игрушек и так далее. В зависимости от пожеланий хозяина.

Как гласит история, в древности марилан было много, почти каждая семья имела в доме пушистого защитника. Но Мировые войны на порядки сократили популяцию больших кошек, принимавших участие в боевых действиях наравне с обычными эльфами. С течением времени ее удалось увеличить, однако ненамного, поскольку, хотя и жили мариланы до семидесяти лет, котята у них появлялись крайне редко. Сегодня очень немногие эльфы имеют полуразумных кошек, которые в аристократической среде считаются одним из показателей богатства. И немудрено – обученный котенок по цене сопоставим разве что с шикарным особняком неподалеку от столицы.

Спросите, почему? Во‑первых, потому что мариланы – отличные бойцы. Своего рода машины смерти, способные без особых проблем порвать воина в доспехах. Их клыки и когти необычайно остры, кости очень крепкие, шкуру можно порезать далеко не каждым ножом, а регенерация позволяет быстро залечивать серьезные раны. О выносливости, ночном зрении, силе и ловкости, способности к быстрому, но бесшумному передвижению можно даже не упоминать. Вот и получается, что кошка, обладающая всеми необходимыми навыками, в бою стоит десятков, а то и сотен простых солдат.

Я и сам видел, как легко Мурка расправилась с искателями и своим мертвым хозяином, поэтому сразу поверил Дару, заявившему, что боевая пара "мечник‑марилана" в лесу может с успехом противостоять отряду эльфийской стражи, а если возьмет в союзники пару "марилана‑маг", становится способной одолеть и полноценную роту регулярной армии. Вот почему в королевской гвардии, войсках спецназначения и элитных приграничных отрядах наличие больших кошек является обязательным, а многие бойцы втайне мечтают о том, чтобы за хорошую службу король удостоил их чести стать хозяином мариланы.

Кстати, после перечисления особенностей физиологии больших кошек некоторые смущавшие меня странности наконец‑то получили объяснение. К примеру, я понял, почему Мурка после боя с кридом выглядела не особо потрепанной. И это при том, что тварь долгое время пыталась ее порвать или укусить, а затем со всей дури шваркнула об стену. Да будь на ее месте земная пантера – моментально превратилась бы в третьесортный фарш, а моей подруге потребовалось всего лишь пару дней отлежаться! Также я сообразил, отчего ни кошка, ни ее котята не страдали от укусов ядовитых насекомых, коих на Проклятых землях уйма… Ладно, идем дальше!

Во‑вторых, у марилан имеются способности к эмпатии. Я ошибся, Мурка не владела телепатией и мысли мои не читала. Но она чувствовала мои эмоции и могла передавать свои, чем сегодня и пользовалась без зазрения совести. В королевстве ушастиков данная способность марилан весьма ценится дельцами, аристократами, сотрудниками тайной службы и, конечно же, воинами. Ведь чувства участников торговых переговоров могут сказать о многом, в изобилующем интригами высшем свете иногда так трудно понять, кто друг, а кто враг, на допросе преступников не помешает детектор лжи, который нереально обмануть, а в бою сильный страх способен сбить противника с толку или вообще вогнать в ступор. Правда, на Проклятых землях способности марилан работают не всегда, так как у большинства здешних тварей вследствие мутаций нервной системы возник иммунитет к ментальному воздействию.

В‑третьих, большие кошки безгранично преданы своему хозяину, они не могут предать, навредить ему или ослушаться приказа. Достигается это магией – маленькому котенку, которого только начинают тренировать, ставится специальная метка, после окончания обучения завязывающаяся на хозяина. Как я понял, она является некой разновидностью ученической, и позволяет эльфу отдавать мысленные приказы, получать от мариланы информацию в виде образов, а во время схватки связывать сознания хозяина и кошки, превращая их в то, что Дар назвал боевой парой.

Одной главных функций метки является обеспечение мотивации. Эта магическая дрянь порождает в сознании кошек желание служить, которое со временем переходит в разряд инстинктов. А установленная между эльфом и мариланой связь содействует возникновению глубокой, хотя и односторонне направленной привязанности. Почему односторонней? Так ведь эльфы могут и не испытывать никаких чувств к мариланам, видеть в них средство для достижения цели, покорного слугу или просто атрибут имиджа, а любая кошка искренне любит своего хозяина и получает удовольствие от выполнения его приказов. Как сообщил Ушастик, эта привязанность настолько сильна, что марилана, хозяин которой погиб, как правило, теряет желание жить и вскоре следует за ним.

В‑четвертых, как я уже упоминал, данный вид кошачьих обладает разумом. Мариланы способны мыслить, чувствовать, осознавать себя, хотя и не могут оперировать сложными понятиями, из‑за чего эльфы считают их полуразумными животными. Мышление больших кошек сродни детскому, поэтому нередко состоятельные эльфы вместо найма нянек покупают своим малолетним отпрыскам марилан, которые заметно ускоряют их умственное развитие. Почему так получается, мне выяснить не удалось. Ни у Дара, ни у его предков, ни у его знакомых не было пушистых воспитателей.

На этом Ушастик решил закончить перечисление мариланьих достоинств, после чего плавно перешел к объяснению своей реакции на появление Мурки, начав издалека. Как оказалось, с незапамятных времен в эльфийском королевстве существует два вида марилан – обычные (а точнее, прирученные) и дикие. Первые живут вместе с эльфами, служат им и не представляют жизни без своих хозяев, а вторые обитают в особых заповедниках, никому подчиняться не хотят и убивают любого, кто зайдет на их земли.

Спросите, почему ушастые до сих пор не переловили или не уничтожили диких? Причина проста – выращенные в питомниках коты теряют желание общаться с кошками. Нет, попадаются и редкие исключения, вот только в результате спаривания на свет появляются один‑два котенка, слабых и почти не способных к обучению. И дело тут не в магической метке – это было доказано многочисленными экспериментами. Причина странной импотенции кроется где‑то на уровне базовых инстинктов, которые не позволяют мариланам размножаться в неволе.

Преодолеть этот барьер помогают дикие. На практике это выглядит так: по достижению определенного возраста часть обученных кошек начинает испытывать смутное беспокойство. Узнав об этом, хозяева отводят их к ближайшему заповеднику для тесного знакомства с противоположным полом. Спустя некоторое время вдоволь нагулявшаяся марилана возвращается, а через два с небольшим месяца рожает котят, которые после выкармливания за солидное вознаграждение сдаются в питомник для последующего обучения. К слову, этап обучения занимает полтора‑два года – разум у котят развивается быстро, а благодаря метке приобретение нужных навыков протекает стремительно.

Заповедников с дикими мариланами всего три. Один находится на дальнем востоке, у самого океана, второй, самый большой по территории – на юге, в лесах рядом с орками, а третий – неподалеку отсюда, на границе Империи и эльфийского королевства. По словам Дара, существовал и четвертый, где‑то на севере, но примерно двести лет назад он был ликвидирован. История там вышла очень темная. Непонятно по какой причине популяция крупной дичи в этом регионе резко сошла на нет, и оглодавшие большие кошки, недолго думая, начали охотится на ушастых. Разумеется, у эльфов не оставалось другого выхода, кроме как уничтожить отведавших их крови марилан, что и было проделано с большим трудом и огромными потерями.

Спросите, в чем подвох и где в этой истории темное пятно? Погодите, это еще не конец! После того, как маги восстановили свои силы, вояки зализали раны и похоронили павших, а награды нашли своих героев, земли опустевшего заповедника выкупил у короля один из среднего пошиба аристократов. Знать недолго удивлялась выходке глупца, отдавшего почти все сбережения своего рода за территории, с которых кроме дешевой древесины и получить‑то нечего. Вскоре предприимчивому аристократу удалось обнаружить на своей земле залежи серебряной руды, наладить ее добычу и за несколько десятилетий стать одним из богатейших эльфов в королевстве. Вот так!

Но вернемся к рассказу. После той трагедии ушастые в полной мере осознали, на что способны дикие мариланы и насколько они опасны. Именно тогда, находя груды обглоданных костей в опустевших поселках, видя, как атакованный кошками отряд эльфийской стражи за считанные секунды превращается в кровавое месиво, подсчитывая сотни трупов, появившихся в густонаселенном городе после того, как уже в самом конце противостояния пятерке марилан удалось прорвать магическое оцепление, эльфы ощутили ужас перед дикими кошками.

Надо отметить, трагедия кое‑чему научила эльфов. Нет, они не решились уничтожать остальные заповедники – все‑таки мариланы являлись важной частью эльфийского уклада (да и цена за ликвидацию вероятной угрозы была бы слишком высока). Ограничились возведением цепи дозорных башен на границах кошачьих территорий, надеясь если не предотвратить новое нападение, то хотя бы вовремя на него отреагировать. К сожалению, эти меры предосторожности не сумели погасить вызванный рассказами очевидцев страх, который жители королевства неосознанно передали своим детям и внукам. Поэтому реакции Дара не стоило удивляться.

В отношении Вики тоже все просто. Как сообщила супруга, все орки знают о возможностях марилан и потому старательно избегают встреч с этими крайне опасными эльфийскими кошками. В общем, мне осталось только посочувствовать нелюдям, у которых при виде Мурки вся жизнь промелькнула перед глазами. Они‑то всерьез готовились умереть! Дар понимал, что пантера может убить его, лишенного возможности магичить, одним ударом, невзирая на клинки, а Вика, знакомая со слухами о невероятной реакции хвостатых, хоть и достала ножи, но особо не надеялась на удачный бросок. И хорошо еще, что я сбил их с толку своими обнимашками с Муркой, иначе нелюди сообща точно решились бы на самоубийственную атаку. Повезло, блин!

– Я удовлетворил твое любопытство? – поинтересовался Ушастик.

– Еще нет, – отозвался я, перебирая шерстку на загривке подруги, положившей голову мне на колени. – Ты забыл упомянуть, как к мариланам относятся люди. Или в Империи больших кошек нет?

– Почему же? Есть и немало. Я уверен, в составе нашего посольства имеется пара‑тройка эльфов, которым по долгу службы полагается держать при себе марилан. Также подозреваю, что большинство эльфийских торговых домов не поскупились и приобрели кошек для охраны своих представителей, отправившихся в Империю. А если учесть молодых, но довольно состоятельных дворян из древних родов, которые захотели немного поразвлечься среди людей, добавить к ним эльфов, занимающихся частными заказами, специалистов, выполняющих… эм‑м… особые поручения короля, и всех прочих, то получается, на данный момент в Империи находятся не меньше полусотни марилан. И это не считая диких из заповедника неподалеку. Люди относятся к ним примерно одинаково – обученных обходят стороной и стараются не злить, поскольку для их хозяев не составит труда откупиться от любых обвинений, в том числе и в непреднамеренном убийстве, а диких боятся и при случайной встрече пытаются либо сбежать, либо убить, если снаряжение позволяет. Ведь шкуры больших кошек ценятся на приграничье едва ли не на вес золота.

– А что о них говорится в законах Империи?

– Насколько мне известно, марилан в судебной практике относят к движимому имуществу, как и рабов. Проще говоря, в том случае, если кошка наносит ущерб жителям Империи либо кого‑то убивает, всю ответственность за нее несет хозяин.

– То есть, мы можем войти в Страд всей компанией, не опасаясь получить кучу претензий от городской стражи?

Ушастик смерил меня внимательным взглядом:

– Думаешь, это хорошая идея?

Мне была понятна вся подоплека этого вопроса. Разумеется, появившись на публике в сопровождении марилан, мы привлечем к себе нездоровое внимание общественности. И если на имперцев еще можно плюнуть – я уже успел притерпеться к недостаткам популярности, то с живущими на приграничье эльфами этот номер не пройдет. Как только до них дойдут слухи о том, что какому‑то человеку удалось заполучить обученную марилану, которых никогда раньше не продавали представителям иной расы…

– Альтернативный вариант не дает никаких гарантий. Мы, конечно, можем попробовать укрыться в какой‑нибудь глуши, но изоляция не будет абсолютной, рано или поздно слухи о кошках поползут по приграничью. Так почему бы не использовать их для нашей выгоды? Определенную репутацию на приграничье я заработал, вот на нее и обопремся. Думаю, никого особо не удивит рассказ о том, как некто по прозвищу Везунчик нашел на проклятых землях большую дикую кошку и сумел с ней подружиться. Как так вышло? А просто этот идиот не знал, что ее нужно было бояться, ведь в справочнике искателей данный вид не упоминается! Так что если вдруг к нам нагрянет любопытствующая длинноухая делегация, мы сможем отбрехаться – приручение чужаками диких марилан не противоречит эльфийским традициям, и предъявлять нам нечего, а методику приручения за чисто символическую плату я могу предоставить всем желающим. Но встреча с твоими сородичами – дело далекого будущего, а сейчас меня больше волнуют местные власти. Ты уверен, что появление марилан в населенном пункте нельзя юридически приравнять к нашествию тварей Проклятых земель?

– Не переживай! Если твоя Мурка и наши котята не станут нападать на жителей города или портить их имущество, у стражи не будет повода для нашего задержания. А чтобы предотвратить разного рода случайностей, я сделаю амулеты. Сразу, как только вернутся способности. Для начала простые толмачи, а потом можно будет задуматься над чем‑нибудь поэффективнее. Хотя полноценную связь я обеспечить не смогу, однако можно поэкспериментировать с разными узорами, взяв за основу обычную метку, и вычислить наиболее стабильный вариант, оптимизировав расход силы…

Краем уха слушая углубившегося в дебри магической науки эльфа, я мысленно отметил, что мои спутники как‑то поразительно быстро приняли марилан. Ведь не прошло и часа, а Дар успел сроднился со своей кошечкой, и даже не хочет выпускать из рук. Обнял, как будто пытается защитить от всего мира и, похоже, сам не замечает этого. Вика от него недалеко ушла – того и гляди затискает своего котенка до состояния плюшевого пупса! Хотя, судя по довольной морде пушистика, ему это нравилось, поэтому одергивать счастливую девушку я и не пытался.

– …правильно рассчитать, то результат выйдет вполне приемлемым. У тебя больше нет вопросов? – с плохо скрываемой надеждой закончил свою речь эльф.

– Пока нет, – обрадовал его я и сладко потянулся, глядя на выползающее из‑за горизонта солнышко.

– Тогда твоя очередь рассказывать! – нахально заявила супруга. – Как ты познакомился с Муркой?

Но работать языком на голодный желудок, который последнюю четверть часа мурлыкал громче марилан, я категорически отказался и велел слегка разочарованным нелюдям собираться. Понаблюдав за тем, как я завязываю рюкзак и забрасываю его на плечи, Мурка поинтересовалась:

– Куда идем, хозяин?

– На охоту, – ответил я подруге, подхватил мешок с железками и первым потопал на юг, ощущая азарт идущего рядом зверя.