Итак, Пилат желал спасти Иисуса.

Э. Ренан. С. 281.

Под предлогом нежелания вмешиваться в дела, принадлежащие чужому правлению, Пилат решился отослать Иисуса Христа на суд Ирода. В другое время исполнение такого намерения потребовало бы нескольких недель; потому что местопребыванием тетрарха Галилейского была Тивериада, отстоящая от Иерусалима не на малое расстояние; но теперь это могло быть сделано в продолжение одного часа, потому что Ирод Антипа, исповедуя иудейскую религию, находился теперь в Иерусалиме для совершения Пасхи. Отклоняя столь благовидным образом от себя судопроизводство над Иисусом Христом, Пилат мог даже при этом надеяться, что такая неожиданная учтивость послужит к примирению с ним потомка Ирода Великого.

Архиеп. Иннокентий. С. 313–314.

Ирод Антипа был так же польщен этим любезным вниманием, в котором увидел признание со стороны римского сановника независимости своей власти, тем более, что Пилат, знавший о его переписке с императором, относился к нему ревниво и не любил его. Теперь оба они опять могли сделаться друзьями, хотя и на почве столь темного дела.

Ф. Фаррар³. С. 122–124.

Ирод, увидев Иисуса, очень обрадовался; ибо давно желал видеть Его, потому что много слыхал о Нем…

Лука. (23:8).

В Тивериаде, обычной резиденции тетрарха, находившейся в расстоянии одной или двух миль от местности, бывшей центром деятельности Иисуса, Антипа давно уже слышал о Его чудесах, которые, без сомнения, считал искусными фокусами, и даже пожелал их однажды видеть. Неверующие были в то время чрезвычайно любопытны относительно такого рода чародейства. Но со своим всегдашним тактом Иисус отказал Антипе. Он опасался соприкасаться с этим нечестивым обществом, которое хотело сделать из него забаву для себя, и, стремясь снискать расположение народа, сохранял свои чудеса лишь для простых людей…

Э. Ренан. С. 237.

Так как Христос теперь находился в его власти, то он ожидал, что Иисус в удовлетворение его любопытства покажет ему какое-нибудь «знамение». И вот он, не без царственной гордости, воссел на свое «курульное» кресло, чтобы выслушать Его дело. Произошла в высшей степени знаменательная сцена. Жизнь Искупителя мира находилась в зависимости от решения этого ничтожнейшего и негоднейшего из людей.

Ф. Фаррар³. С. 122–124.

Итак, в последнюю Пасху земной жизни Иисуса Христа, Антипе представился такой великий славный случай сделать добро, какой только может когда-либо представляться смертному человеку. …Он мог бы, и чрезвычайно легко, предотвратить распятие Сына человеческого.

Свящ. В. Гречулевич². С. 168.

Убедившись теперь, что ему нечего было бояться этого странного человека, в котором он даже подозревал раньше воскресшего Иоанна, он теперь отнесся к Иисусу с изысканным презрением и хотел сделать из него предмет издевательства и насмешки...

Ф. Фаррар². С. 122–124.

Вокруг царька стояли его знать и тысяченачальники; перед ним во всей красоте Своего кроткого и таинственного величия стоял Сын человеческий, Сын Божий. Напирая на Него, стояла толпа разъяренных книжников и священников, которые неистово друг перед другом обвиняли Его во всевозможных преступлениях — самое воплощение невинности. Но Христос стоял среди этой толпы в величии безмолвия «принесенный, как агнец, на заклание, и как овца, перед стригущим ее, безгласна, так и Он не открывал уст Своих». При виде этой странной суеты, Ирод подумал, что Иисус просто не находил нужным отвечать на эти шумные крики разъяренных в своей злобе фанатиков, и, наверное, не устоит перед величием самого царя, окруженного военным блеском и обладающего властью на жизнь и смерть. Поэтому, дав время улечься бурному потоку обвинений, он сам затем «спрашивал Иисуса во многих словах». Но Иисус не отвечал ему. Да и зачем было тратить слова в ответ на вопросы «этой лисицы», этого преступного прелюбодея, этого гнусного человека, руки которого были обагрены кровью великого Предтечи, последнего и величайшего из пророков? Но, так как, для Ирода Антипы весь интерес дела состоял в игре в политику и в удовлетворении своего честолюбия, он крайне возмутился столь непочтительным к нему отношением. Кто этот Галилейский поселянин, этот «человек из черни», который, к тому же, смеет не отвечать на вопросы царя? Утомленный напрасными вопросами, пораженный безмолвием, более царственным, чем всякое красноречие, легкомысленный царек потерял всякое терпение…

А. Митякин. С. 325.

Тогда раздраженный Ирод передал Узника в руки своей дворни на поругание…

А. Лопухин. С. 500.

Первосвященники же и книжники стояли и усильно обвиняли Его. Но Ирод со своими воинами, уничижив Его и насмеявшись над Ним, одел Его в светлую одежду и отослал обратно к Пилату.

Лука. 23: 10, 11.

В довершение всех насмешек, Ирод велел надеть на Иисуса Христа длинную, белую, отливающую особым блеском одежду. Так одевались в Риме полководцы и все те, кто домогались искать у народа какой-либо должности. Так, думал насмешливый деспот, должен быть одет и Тот, кто имел безрассудство представлять из Себя, хотя без особых умыслов и дальних последствий, Царя иудейского.

Архиеп. Иннокентий. С. 319–320.

В белую (светлую) одежду облекались у римлян кандидаты на какую-либо начальственную или почетную должность (самое слово «кандидат» происходит от лат. «кандидус», что значит белый, светлый).

Архиеп. Аверкий. С. 303.

…Он велел принести какую-нибудь из своих поношенных царских одежд и надеть ее на этого человека, которого обвиняли в желании сделаться царем, и когда воины надели на Иисуса Христа этот плащ, то Ирод, наверное, довольный своей изобретательностью, в таком облачении отправил Его назад к Пилату в знак того, что в сущности не находит Его виновным, но все-таки считает Его обманщиком, хотя и настолько не опасным, что достаточно для Него будет презрения и насмешки...

Ф. Фаррар³. С. 122–124.

Законным предлогом к обратной отсылке Узника на суд прокуратора иудейского, если нужен был такой предлог, могло служить то, что Иисус Христос, хотя провел большую часть своей жизни в Галилее, но родился и записан был в народную перепись в Иудее, управление коей принадлежало теперь Пилату.

Архиеп. Иннокентий. С. 320.

Тогда царь Ирод приказал взять Господа, говоря им: что я приказал вам сделать с Ним, сделайте.

Евангелие от Петра. Апокриф (1:2).

В той самой одежде Иисус Христос отослан обратно на суд к Пилату. Дарованием ему свободы Ирод не хотел, вероятно, раздражить первосвященников; между тем взаимной учтивостью думал отплатить за учтивость Пилата и показать, что он перестает быть его недругом. Ибо с сего времени, по замечанию евангелиста Луки, Ирод и Пилат сделались по-прежнему друзьями.

Архиеп. Иннокентий. С. 320.

Издеваясь над Его невинностью и бедностью, пустой и злобный властелин, одевши Иисуса в блестящие праздничные одежды, не удовлетворился жестокими оскорблениями, не отпустил Его, а в этих самых одеждах отослал обратно к прокуратору, с которым теперь примирился после долгой и упорной вражды, и, таким образом, возложил на других всю дальнейшую ответственность за исход допросов.

Ф. Фаррар². С. 418.