Приоритетная Инструкция № 7 Особого Управления Департамента поддержания Порядка и Законности. 11 сентября 1793 года п.в.к. Грифы «Особо секретно» и «Без срока давности». 13 page

— Мы связались с Росом, они готовы принять Ноффа на лечение, но погружение больного в анабиоз приведет к мгновенной смерти, а до окончания сезона штормов больше месяца.

— В Росе могут его спасти? — Дафф снова бросил взгляд в иллюминатор, на бешеную круговерть атмосферных потоков, охватившую Южное полушарие. Спустя пять секунд тщательного анализа Президент принял решение. Дафф уверенно посмотрел в глаза сенатору. — Питер, как можно скорее готовьте Ноффа к доставке на станцию. В ближайшей фазе перигея Луны и Орбиты вам будет отправлен медицинский модуль.

— Вы хотите отправить на Землю челнок? — Кугг привстал от удивления. — Но это же невозможно! В атмосфере мощнейшая буря, это предприятие обернется катастрофой!

— Действуйте, сенатор, у нас мало времени, — Президент выключил связь и тут же вызвал референта: — Помощник Латто, через полчаса организуйте мне встречу с астронавтами челноков. Соберите в зале заседаний абсолютно всех.

— Слушаюсь, господин Президент.

Тяжелый турболет мягко оторвался от бетонного покрытия аэродрома и направился к границе защитного купола. Командир Нолл перевел двигатели в режим повышенной мощности. Сейчас диспетчер ровно на сорок секунд снимет защитное поле, и в тишину и спокойствие внутреннего пространства аэродрома ворвется бушующий за периметром ураган.

— Билл?

— Метеорологи рекомендуют четырнадцатый коридор, через пятнадцать секунд там будет спокойнее всего, — немедленно отозвался рослый летчик с нашивками штурмана дальней авиации.

Командир турболета Джим Нолл немного недолюбливал своего темнокожего штурмана. Билл был крайне немногословен, вытянуть из него нечто, кроме служебных докладов и отчетов, было практически невозможно, вследствие чего многочасовые полеты проходили в молчании и скуке. Джим уже давно бы сделал все, чтобы сменить напарника, но лучшего штурмана найти будет просто невозможно, Билл обладал просто фантастическим чувством пространства и мог летать без карт, спутников и прочей навигации там, где побывал всего лишь раз. Только этот штурман мог подойти такому виртуозу полета, каким являлся Нолл. Их экипаж по праву считался непревзойденным по мастерству и выполнял только самые сложные задания. Как раз сейчас был именно такой исключительный случай.

— Командир Нолл, дистанция до стенки девятьсот метров, — раздался в наушниках голос диспетчера. — Отключение защитного поля через десять секунд.

Джим вывел турболет на курс и приготовился отразить натиск урагана.

— До отключения пять секунд. Три. Две. Одна. Отключение! Воздушная масса свирепо ударила по летящей машине. В эти секунды все зависело только от мастерства пилота, летать в шторм отваживались лишь очень немногие летчики, малейшая ошибка тут стоила жизни — ураганный ветер не знал жалости. Джим привычно удержал турболет на курсе, безошибочно корректируя двигателями давление разнонаправленных воздушных потоков, и включил форсаж. Серебряная сигара турболета рванулась ввысь, стальной иглой протыкая штормовой фронт.

— Командир Нолл, мое восхищение вашим мастерством! Время без купола шесть секунд ровно. Чистого неба и мягких посадок, — диспетчер отключился.

Сдавленный перегрузками штурман молча показал большой палец, и Джим довольно улыбнулся. Новый рекорд авиации! Аэродром находился без купола всего шесть секунд.

Чем меньше времени без защиты, тем меньше сил и средств будет затрачено дезактивационными командами на ликвидацию заражения, принесенного ураганом внутрь периметра. Среди асов дальней авиации, имевших допуск на штормовые полеты, шло негласное соревнование по снижению этого интервала. Руководство всячески поощряло эту традицию, после каждого открытия купола в шторм, выкладывая в информационную сеть данные о личности пилота, установленной им продолжительности времени без купола, и количестве средств и ресурсов, сбереженных летчиком, которые в противном случае требовалось затратить на дезактивацию открывавшегося сектора аэродрома.

Уже через пять минут весь Ромб будет знать о том, что непревзойденный Джим Нолл побил свой собственный рекорд. Нолл представил, как по возвращении посадит на колени маленькую Саманту, и будет рассказывать ей о полете. Любопытные глазенки вспыхнут, и дочурка будет сидеть, смешно раскрыв ротик, боясь пошевелиться, чтобы не пропустить ни одного слова. На следующий день в школе Саманта будет самым популярным человеком среди сверстников. Преподаватели частенько жаловались, что после полетов отца чуть ли не вся школа сбегалась послушать красочные пересказы Саманты, из-за чего уроки иногда начинались с некоторым опозданием. Еще бы, профессия летчика дальней авиацией была мечтой любого ребенка и успешно конкурировала в рейтингах с астронавтикой и добычей гифтония. Жена, неоднократно говорившая, что дочь не лишена литературного дара, всячески пыталась его развивать, планируя успешную карьеру дочери в журналистике, но маленькая Саманта в свои двенадцать лет хотела, естественно, быть только летчиком, как ее героический отец. Мысли о семье привели Нолла в настолько великолепное расположение духа, что он решил предпринять одну из редчайших попыток разговорить штурмана, как всегда больше похожего на человека замороженного, чем живого, как только закончатся перегрузки.

Турболет вырвался из цепких объятий земной гравитации, и невесомость вступила в свои права.

— Ввожу расчет курса, — временно разморозился Билл. — Тридцать минут до границы зоны штормов, дальнейший маршрут проложен в атмосфере согласно указаниям руководства. По данным Орбиты по всей протяженности штиль, расчетное время полета три часа, — штурман закончил доклад и снова замерз.

Нолл кивнул и занялся уточнением поступивших на экран данных. Полет обещает быть интересным, давненько не приходилось летать в атмосфере столь длительное время. Баллистическая траектория была намного быстрее и экономичнее, однако на этот раз их задача была особенная, и указания начальства были предельно четкими: скорость, перегрузки, атмосферное давление и время полета не должны выходить за рамки рекомендованных врачами величин. Пассажирское отделение турболета было заполнено множеством медицинского оборудования, предназначенного только для одного — искусственно поддерживать жизнь единственного пассажира, знаменитого гражданина Ноффа.

Светило современной науки, кумир миллионов, один из наиболее мощных двигателей прогресса, Главный Инженер Нофф практически ценой своей жизни спас от гибели гифтониевую шахту со всем персоналом и теперь счет его жизни шел на часы. Вот уже пятнадцать дней жители Ромба Луны и Орбиты с волнением следили за состоянием здоровья выдающегося ученого. Сам Президент Дафф лично встретился с астронавтами и попросил добровольцев для выполнения сверхважной и сверхопасной миссии, подобной которой еще ни разу не осуществлялось в истории астронавтики. Гражданин Нофф срочно нуждался в медицинской помощи Роса. Посадка челнока в условиях пика сезона штормов производилась впервые, это был неслыханный риск, аналитические системы выдавали расчет-прогноз на успешную посадку один к девятьсот двадцати восьми! Но в случае успеха это был бы грандиозный подвиг астропилотажной группы. Говорят, добровольцев оказалось настолько много, что руководителю полетов пришлось туго в процессе принятия решения. Двадцать восемь миллионов пар глаз, затаив дыхание, следили за беспрецедентным спуском. За пятнадцать минут снижения челнок был на грани гибели семнадцать раз, но экипаж командира Гурра совершил чудо и обеспечил себе высшие рейтинги и место в истории. Главный Инженер Нофф был доставлен на Землю, и сейчас лучший пилот дальней авиации стремительно вел могучую машину к Росу, спасая жизнь великому ученому. Это было очень почетное и важное задание. При мысли о завтрашнем немыслимом скачке рейтинга Джима распирала гордость. Главное, чтобы эти кроты из Роса не подвели. Он посмотрел на штурмана:

— Как думаешь, Билл, в Росе смогут спасти жизнь гражданина Ноффа?

Вечно молчащий штурман неопределенно пожал плечами в ответ.

— Наши лучшие медики не справились, а ведь мы самая прогрессивная страна в мире, — не унимался Джим.

Он решил, что на этот раз обязательно заставит Билла заговорить. Однако тот лишь хмыкнул что-то невразумительное. Но Нолл был настроен решительно и не отступал:

— Про кротов Роса ходит множество слухов, не понимаю, неужели несколько удачных таблеток смогли вызвать такой ажиотаж. Поговаривают, что они там просто волшебники, играючи лечат любые болячки и живут вдвое дольше нашего. Лично я склонен считать это преувеличением. Не могут какие-то кроты, до сих пор использующие для своего реактора уран, быть в чем-то намного лучше нас. Наша страна сделала все возможное для спасения Ноффа, но шансов выкарабкаться у него нет. Это будет тяжелая потеря для всех нас.

И вот тут штурман изрядно удивил своего командира. Выражение лица Билла приняло осмысленный вид, он взглянул на Нолла и четко произнес:

— Они справятся.

От неожиданности Джим опешил. Подобная реакция для Билла была столь же бурной, как состояние урагана, бушующего сейчас в атмосфере далеко внизу. Удивленный Нолл выдохнул:

— Чего?!

— Медики Роса слепят Ноффа заново, и даже лучше, чем было до трагедии, — столь длинной фразы командир не слышал от своего штурмана уже месяцев шесть.

Джим кожей почувствовал, что сейчас представляется редкий шанс вытянуть из молчаливого Билла что-то поистине интересное. Недаром голос темнокожего летчика был столь уверен и тверд. Тот, без сомнения, что-то знал.

— Почему ты так уверен в этом, Билл? — Нолл решил, что выцарапает из Рутта всё, даже если для этого ему придется свернуть напарнику всю кровь и отдать взамен свою собственную.

— Кроты из Роса веками совершенствуются в медицине. Они больше не занимаются ничем, все существование их Убежища подчинено развитию медицины. Это самый большой бункер в мире, и семьдесят с лишним тысяч человек в нем либо сами являются врачами, либо обеспечивают медикам бесперебойную исследовательскую деятельность, — Нолл ошалело смотрел на штурмана. Столько слов подряд за прошедшие восемь лет Билл не произносил при нем ни разу. Рутт посмотрел на отвисшую челюсть своего командира, иронично улыбнулся и окончательно добил Джима: — Двадцать один год назад отец взял меня с собой на работу. Мне было тогда одиннадцать. Он был докером на грузовых складах, обеспечивающих обработку тяжелых турболетов. В тот день разгружали поставку кислот из Брэйзл. Консоль управления гравикраном внезапно вышла из строя, и емкость с серной кислотой врезалась в стену склада, пробила ее и разлилась по бытовому помещению, где в тот момент находилось три человека и я. Все получили химический ожог более девяноста процентов поверхности тела и тяжелое отравление. Я оказался в коме, точно как сейчас гражданин Нофф. Нас срочно доставили в Рос, всех четверых. Спустя месяц мы уже были дома, целые и невредимые. Более того, волшебники из Роса вылечили врожденные близорукость и глухонемоту, благодаря чему я смог стать летчиком. Ты веришь в чудеса, Джим? — Билл, не отвлекаясь от рассказа и не глядя на монитор, виртуозно вводил в навигационный компьютер какие-то поправки. — Если таковые существуют, то одно из них, несомненно, находится глубоко под посадочной площадкой, на которой мы с тобой приземлялись такое множество раз. Я помню этот маршрут с тех самых пор и могу выдать максимально рациональные навигационные данные даже во сне. — Штурман закончил повествование так же неожиданно, как и начал. Спустя секунду он уже принял своё обычное состояние ледяной статуи, невозмутимо разглядывая бегущие на дисплее вычислителя столбцы цифр.

Больше ни на какие расспросы Билл не отвечал.

Инспекция была в самом разгаре, и персонал группы нормирования давно уже сбился с ног, предоставляя инспекторам все необходимые детали для внеплановой проверки баз данных. Руководитель группы, отработав подряд три смены, буквально уполз на отдых, чувствуя себя, словно выжатый лимон. Однако, отдохнув лишь смену и тут же вернувшись в свой кабинет, он все так же увидел там Третьего Помощника Управляющего Директора, который, собственно, и возглавлял инспекционную комиссию. К началу третьих суток беспрерывной работы Арториус был по-прежнему бодр и неутомим. Глава нормирования в который раз удивился потрясающей работоспособности этого человека. Судя по всему, тот просто не знал, что существует такое понятие, как усталость. Каким образом Третьему помощнику удавалось оказываться везде и сразу, когда он принимал пищу и как держал в памяти подробную структуру системы нормирования, состоящую из двадцати с лишним тысяч различных норм и поправочных коэффициентов, для всех было загадкой.

Едва руководитель группы нормирования оказался на пороге кабинета, Арториус встретил его вопросом:

— Как вы можете объяснить тот факт, что информация по учету фактической задействованности в сменах сотрудников Аналитической группы, в отличие от всех остальных подразделений Корпорации, заносится в нормировочные базы данных более чем через смену? Или вы забыли основной пункт Устава Корпорации: каждая секунда времени сотрудника Корпорации, отданная им во благо Корпорации, должна быть строго учтена и справедливо оплачена не позднее шести часов после окончания рабочей смены?

Глава нормирования сжался под взглядом Третьего помощника, словно на него опрокинули ведро ледяной воды и сбивчиво залепетал:

— Господин Арториус, здесь нет халатности, это вынужденная необходимость. Сотрудники Аналитической группы — это величайшие умы нашей науки, они часто после окончания своих смен остаются на рабочих местах и продолжают исследования в течение еще нескольких часов, а в некоторых случаях даже нескольких смен. Мы скрупулезно учитываем все отработанное ими время, данные тщательно обрабатываются и заносятся в реестры сразу же, как только ученые покидают рабочие подуровни, — перепуганный управленец задохнулся, выдав всю фразу на одном дыхании.

— Понимаю, — Третий помощник Управляющего Директора просматривал бесконечные столбцы цифр учетных реестров, бегущих сразу на нескольких дисплеях. Наконец, видимо, удовлетворенный полученным объяснением, он оторвал взгляд от потока цифр и снова перевел его на руководителя группы нормирования, отчего последний снова сжался в комок.

— Подготовьте мне полный отчет за прошедший год по всем фактам вынужденных нарушений группой нормирования хронологии обработки отработанного сотрудниками Корпорации рабочего времени. Отчет должен в каждом имевшем место подобном случае детально раскрывать причины, послужившие основанием для более позднего оформления учетных реестров. За исключением данных фактов у комиссии нет других претензий к качеству работы группы нормирования, — Арториус замолчал, не сводя глаз с собеседника.

Руководитель группы нормирования, словно ошпаренный, метнулся к своему рабочему столу, на ходу активируя компьютер:

— Всё будет предоставлено вам менее чем через час, господин Третий помощник. У нас все учтено с точностью до секунды, вы получите исчерпывающие данные… — управленец еще некоторое время, запинаясь, бубнил что-то себе под нос, полностью погрузившись во взаимодействие с компьютером. Спустя минуту, в кабинете воцарилась тишина, нарушаемая лишь мягким шорохом пальцев, пляшущих по сенсорам консоли управления.

Арториус мысленно улыбнулся. Его как всегда блестящий план сработал безотказно. Почти полгода чиновник исподволь подготавливал почву для этой проверки, выискивая по всей Сети любые, даже самые абсурдные жалобы на несправедливость учета и нормирования отработанного времени, собирая основания для доклада Управляющему Директору. Этот доклад завершался мнением о целесообразности проведения инспекции в ведомстве группы нормирования. Надо сказать, это было задачей не из легких. Ведь нормировщики всегда на виду и ошибок не допускают. Еще бы, каждый работающий служащий Корпорации умеет считать свои кредиты! Поэтому явных нарушений ждать было бесполезно. Но изворотливый ум Арториуса и в этой ситуации нашел выход. Чиновник буквально по байту просеял всю неофициальную часть Сети Бункера и нашел то, что искал. Немногочисленные лентяи, занимавшие самые низшие должности в различных структурах Корпорации, иногда выкладывали в сеть жалобы на несправедливую, по их мнению, тарификацию своего, по большей части, бесславного труда. Но они погоды не делали. Зато определенная часть вышедших на пенсию престарелых обитателей бункера, как правило, являвшихся в прошлом мелкими руководителями отдела Управления, частенько выказывали свое недовольство всем подряд, в большинстве случаев совершенно безосновательно. Среди мегабайтов подобных ерундовых претензий встречались и претензии к группе нормирования. Вот на это и была сделана ставка. По прошествии полугода доклад был готов и лег на стол Управляющего. В том, что возглавить инспекцию будет поручено инициатору этой головной боли, Арториус не сомневался.

И вот теперь цель была достигнута. Менее чем через час в руках у Арториуса будет подробнейший перечень сотрудников Корпорации, часто задерживающихся на рабочем месте после окончания своей смены. В подавляющем большинстве это будут лучшие умы, молодые и перспективные, талантливые ученые, фанатики своего дела, ради которого они не жалеют своего времени. Тот самый список, с фигурантами которого надо будет проводить тонкую и кропотливую работу по привлечению их на свою сторону. Вот они, потенциальные сторонники, вот она, возможность обрести реальную силу. Не какие-то всем известные руководители групп, важные и престарелые, уже давно купающиеся в лучах собственной славы и достигшие всего, а рвущаяся вперед молодежь. Недаром основную массу списка составляли сотрудники Аналитической группы. Аналитическая группа! От такой возможности у Арториуса на миг захватило дух. Мозг Бункера. Квинтэссенция креатива научной мысли Корпорации. Единственная группа, находящаяся на особом положении, комплектующаяся лучшими умами научного и медицинского отделов. Руководитель Аналитической группы назначается Советом и подчиняется только Совету целиком и никому из Директоров в отдельности. В составе этой группы только Випы, причем по слухам лишь те, кому талант передастся, чуть ли не по генетической линии. Получить реальную картину о работоспособности и востребованности сотрудников Аналитической группы было большим успехом. Арториус прикрыл глаза от сознания собственной гениальности. Да, шестнадцать лет ожидания — это чудовищная пропасть, но это время не пройдет зря.

— Папа! Почему ты так быстро ушел на работу? Сейчас не твоя смена! Я соскучился! — детский голосок вывел Третьего помощника из раздумий. Арториус открыл глаза. На пороге кабинета стоял малыш лет пяти и укоризненно глядел на руководителя группы нормирования. Сходство серых глаз, курносых носов и смешно оттопыренных ушей было очевидным.

Руководитель нормировщиков оторвался от компьютера и расплылся в улыбке:

— Сынок, ты снова убежал от мамы? Я скоро освобожусь, ты пока подожди папу дома, хорошо? — управленец виновато переводил взгляд с сына на Арториуса, оказавшись между двух огней.

Арториус никогда не испытывал к детям особых эмоций и относился к ним скорее нейтрально, считая, что создание семьи и рождение детей это не для него, так как подобное лишь усложнит карьерный рост и будет ненужной помехой в достижении его далеко идущих планов. Однако смешение работы и личной жизни всегда было неприемлемо для Третьего помощника. И сейчас, видя, что руководитель группы нормирования допускает, судя по уверенному виду карапуза, довольно частые появления ребенка на рабочем месте, Арториус почувствовал раздражение. Вот так, значит, ты используешь свое рабочее время. Прекрасно! Интересно, как ты его сам себе в таких случаях тарифицируешь? Мысль о том, что сейчас представляется редкая возможность не просто сбить спесь с обитателя Випа, а основательно попортить ему кровь и, возможно, даже карьеру, привела Арториуса в прекрасное расположение духа. Он вперил в управленца испепеляющий взгляд. Тот, видимо, почувствовав во взгляде чиновника серьезную беду, граничащую с катастрофой, съежился чуть ли не вдвое.

— Папа, ты обещал дорассказать сказку про Спящих Героев! — тем временем продолжало вещать чадо. — В прошлый раз ты ушел на смену на самом интересном месте! — Карапуз был настроен серьезно и уходить из кабинета явно не собирался. Он требовательно смотрел на отца и хмурил крохотный лобик. — А чудовище никого не съест? Правда же, они его победят? Они же победили плохих людей, которые хотели сломать наш бункер? — Невооруженным глазом было видно, что карапузу требовались ответы, причем немедленно. Причины, по которым отец не мог продолжить повествование немедленно, его явно не интересовали.

Арториус, собравшийся было разнести в пух и прах незадачливого Випа и не оставить от его руководства камня, на камне внезапно замер. Некая, еще не вполне оформившаяся мысль тенью мелькнула где-то глубоко в сознании. Он улыбнулся карапузу и произнес:

— Твой пана скоро освободится, он уже почти закончил. Давай дадим ему еще немного времени. А пока он работает, ты не мог бы мне рассказать, кто такие Спящие Герои? — Арториус движением глаз дал команду руководителю нормировщиков продолжать работу.

Тот едва слышно выдохнул и обмяк от покинувшего его напряжения. Благодарно улыбнувшись, управленец застучал по сенсорам с утроенной скоростью.

— Ты не знаешь про Спящих Героев?! — карапуз изумленно воззрился на Арториуса. Казалось, что удивлению малыша нет предела.

— К сожалению, нет, — Арториус с грустью развел руками. — Никогда не слышал. Возможно, ты смог бы мне рассказать про них хоть что-нибудь?

Карапуз смотрел на чиновника так, как, наверное, смотрят сотрудники реанимационной группы на только что поступившего к ним тяжелобольного, пять минут назад доставленного откуда-нибудь из Африканского Убежища. Спустя мгновение малыш буквально взорвался словами, торопливо топая поближе к Арториусу:

— Они охраняют наш бункер от чудовищ, которые живут снаружи! Раньше, давно-давно, после Великой Катастрофы, — карапуз немного запнулся, сложное слово далось ему с трудом. Однако такая мелочь была не способна удержать поток слов и эмоций, — сверху пришли плохие люди! Они хотели сломать наш бункер, чтобы все погибли! А Спящие Герои их победили! А потом на бункер напали чудовища! И они их тоже победили! А потом еще были другие чудовища! — тут малыш укоризненно посмотрел на отца и обиженно добавил: — Только папа не рассказал мне дальше, а ушел на работу. Так нечестно! Ты обещал!

Арториусу по-прежнему не давала покоя шевелящаяся где-то в глубине сознания мысль. Что-то еще не сформировалось, что-то важное. Ладно, всему свое время, если необходимо подождать, значит, подождем. Сейчас надо сконцентрироваться на первоочередных задачах. Чиновник снова улыбнулся малышу, отвлекая его от отца:

— И куда же ушли эти герои?

— Они никуда не ушли! — карапуз отреагировал на Третьего помощника, произнесшего подобное вопиющее кощунство, как стрелка компаса на север. — Они спят! Они всегда спят, они в анабиозе!

— А где они спят? — Арториусу стало любопытно, как ребенок сможет связать сказку с реальностью. Объяснение нашлось мгновенно, простое и непосредственное, какое дано только ребенку, не отягченному грузом многочисленных взрослых проблем и забот:

— Никто не знает! — карапуз важно поднял пухлую ладошку. — Это тайна! Никто не знает, где спят Спящие Герои. Они просыпаются и приходят только тогда, когда надо защищать бункер от чудовищ! Давно-давно они прогнали всех чудовищ и снова легли спать. Никто не знает где! Но если появятся другие чудовища, то Спящие Герои проснутся, придут и всех прогонят! Правда, папа? — малыш снова принялся за отца.

— Правда, сынок, — руководитель группы нормирования встал из-за компьютера, потрепал по голове сынишку и протянул Арториусу маленький цилиндрик цифрового носителя:

— Детальный отчет сформирован, господин Третий помощник Управляющего Директора. Исчерпывающая информация по всем параметрам, согласно данных вами указаний.

Арториус положил цилиндрик в карман комбинезона и направился к выходу, на ходу бросив:

— Хорошо. Работа инспекции на этом закончена. Результаты работы вверенной вам группы признаны полностью удовлетворяющими положениям Устава Корпорации. Подробный отчет по итогам инспекции будет выложен в сети завтра к исходу четвертой смены.

Арториус вышел из кабинета руководителя группы. Весь состав инспекции уже собрался у выхода из подуровня нормирования. Третий помощник кивнул, и люди заспешили по своим рабочим местам, им еще предстояло повозиться с отчетами о проделанной работе. Арториус стремительно шагал по переходам уровня управления, словно и не шли уже третьи сутки без сна. Надо было срочно попасть в свой кабинет. Почувствовать его привычную атмосферу власти для Арториуса сейчас было более необходимо, чем сон или прием пищи, его переполняла жажда деятельности. Чиновник через ткань комбинезона чувствовал цифровой носитель, он жег Третьего помощника, будто был куском раскаленного металла. Крохотный цилиндрик с информацией, казалось, излучал энергию, напитывая его подобно ядерному реактору. Арториусу подумалось, что если он оттолкнется от пола еще чуть сильнее, то полетит. Все его мысли сейчас были внутри этого маленького керамического носителя, содержащего драгоценные мегабайты, ради добычи которых было потрачено почти шесть месяцев кропотливого и изматывающего нервы труда. И вот сейчас терпение и упорство Арториуса дало свои результаты. Дело было сделано. Начало положено.

— Господин Арториус, руководитель группы связи Памбикус просит связи, — голос электронного секретаря, донесшийся из динамиков коммуникатора, застал Третьего помощника Управляющего Директора в глубоких раздумьях.

Месяц назад, когда с момента окончания инспекции нормировщиков минуло уже четыре смены, чиновник так и не покидал своего кабинета. Полугодичное ожидание заветных результатов обернулось неудержимой жаждой деятельности, и Арториус не желал терять ни секунды. В конце концов, он так и уснул, сидя за рабочим столом. Когда испуганный секретарь, спустя полторы смены, опасаясь, не случилось ли чего со здоровьем Третьего помощника, решился зайти в кабинет и разбудить чиновника, Арториусу казалось, что он сомкнул глаза лишь на пару минут. В тот день длительный сон наконец-то привел в порядок бешено скачущие мысли, и вот уже четвертую неделю, закончив свою смену, каждый раз чиновник оставался в любимом кабинете и обдумывал стратегию своих дальнейших действий.

— Слушаю, — Арториус активировал приватную линию связи.

С тех пор как Памбикус стал руководителем группы Связи, в их целях, которые сам Арториус называл «шестнадцатилетним планом», наметился некоторый прогресс. Назначение на столь серьезную руководящую должность значительно подняло авторитет Памбикуса среди Випов, в традициях которых было оценивать человека по его достижениям. Это позволило Паму завести несколько новых знакомств, согласно плану Третьего помощника. Арториус тщательно взвешивал каждую кандидатуру, прежде чем дать Памбикусу разрешение на сближение — ошибки на начальном этапе осуществления задуманного были недопустимы. Как и предполагалось, наладить ненавязчивые приятельские отношения с интересующими людьми в научном отделе удалось без особых осложнений. Вскоре Памбикус, а через него и Арториус, стали вхожи в пару компаний по интересам, объединявших молодых специалистов различных групп научного отдела. С самыми многообещающими из них. с точки зрения шестнадцатилетнего плана, Арториус уже наладил приятельские отношения. В ближайшей перспективе они станут его сторонниками, сомнений не было.

Однако с медицинским отделом все было гораздо менее успешно. Чиновнику никак не удавалось найти точки соприкосновения с медиками. Специальность у VIР передавалась из поколения в поколение от родителей к детям. За более чем семьсот лет существования Отделов эта традиция стала незыблемой. VIP из научного часто общались с VIP из медицинского по работе, и совершенно нечасто — по другим делам. Во вновь обретенных компаниях не было ни одного представителя медицинского отдела. Этого Третий помощник не ожидал. Не оказалось там никого и из святая святых Роса — Аналитической группы. И теперь, предпринимая попытки завязать нужные знакомства в медицинском через своих новых друзей, все, из которых были людьми далеко не глупыми, приходилось действовать очень аккуратно. Привлечь к своим действиям внимание Совета означало верную гибель всех планов, поэтому дело двигалось медленно и пока без существенных успехов. Арториус печально вздохнул.

— Привет, Пам. Ты на рабочем месте? Сейчас же идет не твоя смена.

— Здравствуй, Арти. Что, не ждал? — Памбикус нахмурился. — Сейчас еще не то услышишь. Помнишь, вчера с нами связывалась Орбита?

— Естественно. Была моя смена, Пам. У них умирает знаменитый гражданин, тамошние врачи не справляются, вот они и консультировались лично с Директором по медицине. Только отправить его к нам всесильная Орбита не в состоянии, над Ромбом сейчас сезон штормов, — чиновник мстительно усмехнулся про себя. И на старуху бывает проруха. Хоть обо что-то богоподобная Орбита обломала зубы.

— Слушай внимательно, Арти, — внезапно Третий помощник понял, что всегда серьезный и неулыбающийся Памбикус выглядит сейчас еще серьезнее. — Несколько часов назад Орбита осуществила успешную посадку челнока на космодром Ромба. Весь надземный мир и все Южное полушарие следило за этим. Это уникальнейший прецедент! Научный отдел бурлит, в уровне собрались все смены, но это еще не всё. Меньше чем через три часа к нам прибудет турболет, на борту которого тот самый гражданин Орбиты. Только что закончился сеанс связи между Сенатором Ромба и Директором по медицине. Группа интенсивной терапии уже готовится к приему пациента. Как тебе новости?