Приоритетная Инструкция № 7 Особого Управления Департамента поддержания Порядка и Законности. 11 сентября 1793 года п.в.к. Грифы «Особо секретно» и «Без срока давности». 9 page

Пока бойцы занимали места, рассаживаясь на установленные вдоль стены кресла, никто из посетителей не проронил ни слова. Наконец, когда возня утихла, Управляющий произнес:

— Доброе утро, господа. Мы вновь вынуждены просить вас о помощи. Сегодня утром на поверхность была отправлена экспедиция с целью проведения работ по профилактике внешнего оборудования. Поначалу все шло хорошо, группа произвела обслуживание приборов, установленных в районе выхода из шлюза, и выдвинулась к радиолокационному комплексу. Спустя час руководитель экспедиции сообщил, что достиг места назначения и приступает к работам. Менее чем через три минуты в эфире раздались крики о помощи, затем возник сильнейший импульс помех, и связь с экспедицией пропала. Вот уже два часа, как рации членов экспедиции не отвечают. Совет обращается к вам с просьбой выйти во внешнюю среду, провести эвакуацию профилактической экспедиции и по возможности выяснить обстановку. В вашем распоряжении будут последние разработки наших аналитиков, — Директор закончил и замолчал, ожидая реакции Внешних. Как и представлял себе майор, возражений не последовало.

БТР взревел двигателями и выкатился из шлюза. Тринадцатый огляделся. Над головой мрачно нависало грязное небо, светлое пятно в центре которого выдавало место расположения солнца. Стало значительно светлее и теплее, термометр показывал минус шесть, а непроницаемый ночной мрак сменили серые сумерки, словно в унылый осенний день неожиданно собралась разразиться гроза. Снега вокруг прибавилось, судя по недавно протоптанным от шлюза к местам нахождения установленных на поверхности приборов и датчиков тропинкам, толщина снежного покрова местами превышала один метр. Сама пустыня напоминала старое разноцветное лоскутное одеяло, давно выцветшее и покрытое пылью, отчего лоскуты имели лишь черный, серый и грязно-желтый цвет. От самых ворот по направлению к РЛС ядовитую скатерть прорезала свежая снежная дорога с бульдозерной колеей, терявшаяся в сумерках.

Коробочка аккуратно вырулила дорогу и пошла по колее. Часть бойцов находилась внутри, в десантном отделении, остальные сидели на броне. Майор облокотился на пулеметную башню и, всматриваясь в сумрак, пытался разглядеть узкую темную полосу, тянущуюся вдоль горизонта. Однако слабая освещенность не давала уверенности в том, что это не игра воображения, и Тринадцатый решил отложить это занятие до лучших времен. Отвалы, тянущиеся по обеим сторонам пробитой в снегу дороги, в высоту кое-где достигали двух метров, и стало понятным, почему профилактическая экспедиция потратила так много времени, добираясь к РЛС. К тому же водитель бульдозера не знал местности и шел по начерченным планам, видимо, поэтому дорога сначала почти по прямой доходила до уничтоженного лагеря, а затем под острым углом сворачивала назад и в сторону, к месту установки РЛС.

— Командир! — Четвертый сидел на броне впередсмотрящим. — Взгляни на это, — он направил луч прожектора на дорогу. — Тянется где-то от лагеря, я не сразу заметил, — на снегу прямо в колеях от колес бульдозера бежал пунктир из неглубоких круглых лунок почти правильной формы, достигающих почти метра в диаметре. — Не могу понять, что это.

Майор приказал остановить бронетранспортер и спрыгнул на снег, Четвертый последовал за ним.

— Андрей, посвети, — ставший надежнее, радиационный скафандр не стал удобнее, и Тринадцатый лег на снег, чтобы как можно ближе рассмотреть странное углубление. Вблизи оно уже не выглядело однородным. На дне лунки по направлению, противоположенному движению бульдозера, две трети отпечатка были чуть глубже, а треть, направленная по ходу движения, была испещрена множеством маленьких точечек.

— Хренасе! — майор встал и начал отряхиваться.

— Командир, ну и что это такое? — Четвертый выключил фонарик. — Никогда таких следов не видел.

Я тоже, — Тринадцатый хмыкнул. — Только это, без сомнения, след от лапы. Кто-то довольно большой на четырех лапах шел по следу бульдозера, втянув когти в мягкие подушечки, чтобы не проваливаться в снег. И этих самых когтей до неприличия много. К тому же, судя по всему, этот кто-то по своим следам вернулся обратно. А еще, — Тринадцатый указал на едва заметную широкую полосу, тянущуюся вдоль дороги по всей ее протяженности, — у него есть хвост, тяжелый и шерстяной, — майор связался с бункером и доложил об обнаружении следов биологической активности, после чего в эфире ближней связи отдал команду:

— Десанту — к машине. Дальше идем пешком. Первая подгруппа — головной дозор, удаление двадцать метров, третья — тыловой дозор, удаление тридцать метров, вторая подгруппа — на броню, обеспечить боковое наблюдение, Четвертый, пойдешь со мной в связку с головняком, — Андрей кивнул.

Связкой называлось звено боевого порядка, соединяющее головной дозор с ядром группы. После перестроения движение продолжилось, и уже через двадцать минут впереди идущий доложил, что наблюдает бульдозер и РЛС.

— Головному дозору — стой, ядру продолжать движение до сближения с головным, тыловому дозору держать дистанцию, — приказал Тринадцатый и, махнув рукой Четвертому, направился к стоящей впереди первой подгруппе.

Подойдя к бойцам, майор поднес бинокль к лицевому щитку гермошлема. Зрелище было странным. Впереди, в ста метрах по дороге, лежал на боку искореженный грузопассажирский прицеп, разодранный на полосы, словно полураскрытый цветочный бутон. Далее, метрах в пятнадцати, стоял целехонький бульдозер с открытыми дверями. Судя по дымку, едва курящемуся над выхлопной трубой, он был заведен, и в баке еще оставалось топливо. Пространство между бульдозером и распущенным на ленточки прицепом вызывало ощущение, что тут поработал гигантский миксер. Прямо перед бульдозером возвышался огромный, весь в крохотных дырочках, словно губка, сугроб грязно-серо-желтого цвета, из которого в разные стороны торчали металлические опоры, напоминающие паучьи лапы, и усы антенн. Растяжки стоящей рядом с РЛС радиомачты, густо увешанные какими-то маленькими грязными тряпками, больше напоминали сушилку для белья. От бульдозера к РЛС вели протоптанные в снегу тропинки, однако ни живых людей, ни тел погибших нигде видно не было.

Рядом заурчала, приближаясь, Коробочка. Тринадцатый приказал экипажу оставаться на месте и быть готовым поддержать огнем.

— По радиокомплексу не стрелять. Ни при каких обстоятельствах. Четвертый и Третий, займитесь бульдозером. Первый и Второй, за мной, дистанция пять метров.

Бойцы осторожно двинулись вперед. В разодранном прицепе было пусто, в кабине бульдозера тоже. Четвертый влез на бульдозер и занял водительское место.

Тут все в порядке, только солярки кот наплакал, — доложил он в эфире.

Командир, я что-то вижу, — раздался голос Третьего, стоящего на подножке кабины. Он спрыгнул вниз и направился по тропинке к РЛС. Подойдя к опоре, боец присел на корточки. — Тут лежал человек, отпечаток четкий.

Майор подал знак бойцам за спиной идти следом и развернулся в сторону Третьего. Тот выпрямился и зашел за опору:

— Здесь еще один отпечаток тела. Похоже, тут начинали очистку станции, — Третий смахнул рукой на землю кучу дырявого снега. — Вот дерьмо!

Тринадцатого и Третьего разделяло каких-нибудь метров десять, но он успел сделать только один шаг. Отсюда было хорошо видно, как из сотен дыр в сугробе, накрывавшем РЛС, хлынул серый поток насекомых, очень напоминавших тараканов величиной с ладонь. Волна насекомых мгновенно опрокинула бойца на снег и полностью захлестнула его. Эфир разорвал дикий крик боли, тут же перешедший в бульканье. Подбежавшие к майору бойцы бросились на помощь товарищу, но его не было видно под колышущимся живым ковром.

— Всем назад! — закричал майор. — Первый, Второй, на бульдозер, быстро!

В этот момент с растяжки радиомачты сорвалась вниз одна из висящих там тряпок. Беспорядочно кувыркаясь в воздухе, она почти уже упала на снег, как вдруг, в полуметре от поверхности, тряпка резко разгладилась и тонкой пластиной спланировала к кишащей куче из насекомых. В сантиметре от гребня кипящей насекомыми волны пластина издала разрывающий барабанные перепонки свист на грани ультразвука, и тараканья волна на мгновение застыла. Свистящая пластина изогнулась и выхватила из гребня таракана покрупнее, после чего взмахнула белесыми перепончатыми крыльями и, резко изменив направление полета, стремительно поднялась ввысь, унося добычу. Висевшие на растяжках радиомачты «тряпки» дождем посыпались вниз.

Бойцы уже были на бульдозере, и Тринадцатый, глядя, как небо над его головой заполняется стремительными тварями, побежал к машине.

— Четвертый, разворачивайся! — майор на ходу взлетел на подножку кабины.

В этот момент стая летающих тварей атаковала кучу насекомых. Раздался многоголосый взрыв ультразвука, который не остановил даже гермошлем, уши пронзила дикая боль, и Тринадцатый почувствовал, как из носа потекли теплые струйки крови. Один из бойцов закричал и упал на землю. Не поднимаясь, он сорвал с себя гермошлем и, зажав ладонями кровоточащие уши, начал кататься по земле.

— Четвертый, тормози! — майор спрыгнул с тормозящей машины и побежал к лежащему на снегу бойцу.

Внезапно тот вскочил на ноги и, рванув из-за спины автомат, дал длинную очередь в живое облако над головой. Реакция тварей была поразительно высока, облако молниеносно расступилось, пропуская через себя летящие пули. Одна тварь замешкалась и получила попадание в самый центр. Дырявая тряпка, кувыркаясь, упала на землю. Пулевое отверстие в ней начало зарастать прямо на глазах. Боец снова вскинул автомат и открыл беглый огонь. Но на этот раз тварь была настороже. Она проворно отпрыгивала, уворачиваясь от пуль, отталкиваясь от земли всем телом. Наконец ударник автомата глухо щелкнул, извещая об опустошении магазина. Подоспевший к бойцу Тринадцатый схватил его за локоть и потащил к бульдозеру.

— Я все равно достану эту тварь! — боец вырвался и бросился к лежащей на земле «тряпке».

— Назад! — майор метнулся за ним, но было уже поздно.

Дыра в «тряпке» окончательно заросла, и тварь стремительно рванулась ввысь. Затем она резко изменила направление полета, оказавшись в нескольких метрах от стрелявшего бойца, и молниеносно плюнула ему в грудь тонкой струей темно-зеленой слизи. Скафандр на его груди задымился под расползающимся пятном, боец закричал от боли и упал на снег. Он попытался стереть слизь руками, но вязкая кислота мгновенно прожгла перчатки и начала разъедать руки. Тринадцатый подхватил истошно кричащего человека и потащил к бульдозеру. Внезапно раненый затих и перестал шевелиться. Тело в руках словно потяжелело вдвое. «Все», — понял майор. Подоспевший на помощь боец помог втащить тело па борт бульдозера.

— Давай к бункеру, пока на нас еще кто-нибудь не обиделся, — бросил Тринадцатый Четвертому.

Дважды повторять не пришлось.

— Тыловому дозору на броню, Коробочке прикрывать бульдозер, уходим к бункеру, в темпе. Как приняли меня?

Старшие доложили о приеме, и группа начала ускоренное отступление. Впереди шел бульдозер, пробивая дорогу напрямик, позади, развернув назад пулеметную башню, ползла Коробочка.

— Тринадцатый, я — бункер, как там у вас? — ожил эфир дальней связи.

— Командир, мне кажется, что на нас движется сугроб… — неуверенно произнес Четвертый.

Тринадцатый проследил взглядом указанное направление и ответил бункеру:

— Нас здесь совсем никто не любит, — и отключился.

Сейчас было не до них. Прямо в лоб бульдозеру, похожий в серых сумерках на большой грязно-бурый сугроб, стремительно мчался владелец странных круглых следов.

Размером со средний грузовик, покрытый густой длинной кучерявой стью, странный зверь туловищем больше всего походил на медведя, а еловой на коалу с двухметровой пастью акулы, из которой в несколько рядов торчали чуть ли не тридцатисантиметровые желтые клинки зубов. Копоткие мощные лапы около полуметра в обхвате оканчивались в два раза более широкими утолщениями, подобно снегоступам, позволявшим зверю передвигаться по глубокому снегу, практически не проваливаясь. На крупе существа подрагивал свернутый кольцами толстый мохнатый хвост. Медведь стремительно приближался, нагнув голову.

— Держитесь! — Четвертый начал поднимать стальной отвал, чтобы прикрыть кабину от столкновения с живым тараном.

Удар был настолько силен, что бульдозер подпрыгнул и заглох, а держащихся за поручни людей стряхнуло с машины, словно оторвавшиеся от порыва урагана флюгеры. Тринадцатый пролетел через дорогу и плашмя вошел в снежный завал. «Ну, надо же, — подумал майор, выкарабкиваясь наружу. — Прямо как злодей из старого диснеевского мультфильма, который, пробивая собой дверь или забор, оставлял на них трафарет своего тела».

— Коробочка, работай по зверю, как только он выйдет из-за бульдозера, как принял меня? — Тринадцатый осторожно выглянул из импровизированной норы.

— Принял тебя хорошо, — Коробочка принялась разворачивать вперед пулеметную башню. Тем временем обалдевший от удара медведь собрался с мыслями и решил обойти бульдозер с фланга. Оббежав по дуге чихающую и не заводящуюся машину, зверь снова бросился в атаку, целя в борт. В этот момент упавший с бульдозера боец открыл по медведю огонь из автомата. К нему присоединился спешившийся десант БТР. Зверь негодующе взревел и, не сбавляя скорости, изменил направление движения в сторону автоматчиков. Перед самым носом медведя бойцы бросились в разные стороны, и разогнавшаяся туша с размаха врезалась в отвал дороги, подняв в воздух настоящий взрыв грязного снега и пепла. Отпрыгнувшие бойцы метнулись за спасительную броню БТР, однако один из них не стал укрываться и, подбежав к зарывшемуся в снег зверю, разрядил магазин в мохнатый зад. Внезапно скрученный кольцами хвост медведя резко распрямился и снизу вверх нанес бойцу страшный удар. Тело, словно поломанное пополам, подбросило в воздух, и вывернувшийся из снега зверь подхватил его на лету зубастой пастью. Раздался хруст и чавканье, медведь остановился и принялся пережевывать добычу. С его стороны это оказалось ошибкой. Крупнокалиберный пулемет Коробочки захватил цель и дал длинную очередь, изрытая пламя, словно проклятия. Из туши зверя во все стороны полетели кровавые клочья, медведь оглушительно взвыл и рванулся прочь от ужасного противника, размазывая волочащимся хвостом остающиеся за собой черные кляксы крови и вопя от страха. Через несколько секунд грязно-бурый силуэт убегающего зверя растворился в серых сумерках.

Четвертый стоял перед бульдозером и смотрел на согнутый почти пополам стальной отвал. Он обернулся на звук шагов и, увидев Тринадцатого, задумчиво изрек:

— Как такое могло появиться на свет всего за семь лет? И каким образом выжили птицы?

— Это не птицы. Андрей. Это летучие мыши. Точнее, то, что с ними стало, — майор полез на борт бульдозера. — Поехали, надо возвращаться домой.

Поредевшая Внешняя группа, переодетая в больничные пижамы, вновь сидела в комнате встреч. Напротив, за прозрачной стеной, было целое столпотворение: члены Совета, генерал, руководители и ведущие специалисты обеих аналитических групп, ученые, врачи, инженеры — всего десятка три человек теснились в небольшом помещении, никак не рассчитанном на такое обилие посетителей сразу. Вот уже два часа Внешние снова и снова описывали произошедшее на поверхности, отвечая на десятки вопросов и уточняя множество деталей.

— Я еще раз повторяю, — устало объяснял Четвертый, — эти тараканы сожрали тело вместе со скафандром за пару десятков секунд. Я сидел в кабине бульдозера, и мне было хорошо видно, что после того, как эта гадость вернулась внутрь РЛС, на снегу остался только отпечаток тела, не было даже ни капли крови.

На половине гостей стоял негромкий гул, референты фиксировали сказанное, специалисты обсуждали информацию, кто-то делал пометки в компактном ноутбуке.

— А вы уверены, что не могли ошибиться? — задал вопрос кто-то из аналитиков. — Все-таки кабина бронирована и обзор из нее не самый удобный. Возможно, кровь все же была?

— Я уверен, — угрюмо перебил Первый. — Я был оттуда в двух метрах, хотел помочь, но его даже не было видно из-за кишащей дряни. Зато хорошо были видны отпечатки тел. На них тоже не было ни капли крови. И обрывков скафандров не было. Ни одной нитки, ни куска пластика. Эти твари жрут все, что попадается им на пути, кроме железа. Поэтому они и живут внутри станции, прячутся там от летающих тряпок.

— Скорее всего, насекомые выделяют какую-то очень активную кислоту, наподобие той, следы которой мы обнаружили на скафандре и теле убитого летучей мышью бойца, — руководитель медицинской Аналитической группы протянул Профессору распечатку. — Вот анализ этих следов, только что поступил из лаборатории. Очень странные химические соединения, в наших условиях получить такое не удастся.

— А что произошло с летающим животным после атаки кислотой? — поинтересовался человек в очках, одетый в комбинезон научного отдела.

— Оно улетело, — ответил Тринадцатый, — присоединилось к стае.

— Просто улетело и все? Не попытавшись защитить добычу? Быть может, у существа закончился яд, или оно ослабело от потери крови вследствие пулевого ранения?

— Не думаю, — майор покачал головой. — Крови на снегу было совсем немного, и рана затянулась за считанные секунды. Оно изначально не планировало агрессию, иначе мы бы здесь сейчас не сидели.

— Вы не могли бы объяснить свою мысль?

— Пожалуйста. Когда по стае была выпущена автоматная очередь, она буквально расступилась, освобождая дорогу пулям, не говоря уже о том, что раненое существо умудрялось уклоняться от пуль, выпущенных с десятиметровой дистанции, просто отталкиваясь от земли всем телом, подобно тому, как плавают медузы. У них очень хорошая реакция и высокая скорость. Визуально, во время охоты на тараканов они очень быстро ускорялись где-то до ста метров в секунду. С учетом кислоты, нам нечего было ему противопоставить, тем более, на ближней дистанции. Наше оружие недостаточно скорострельно для этого, и имеет слишком малый боезапас.

Тринадцатый замолчал.

— И все же, почему оно не напало на вас в момент оказания помощи раненому, если вы были столь беззащитны? — не унимался очкарик. — Почему на вас не набросилась вся стая?

— Возможно, оно просто было не в курсе нашей беззащитности? — усмехнулся майор. — Существо спасало свою жизнь, защищаясь. Как только агрессия была подавлена, оно вернулось в стаю. А стаю мы и вовсе не интересовали, ее интересовали эти серые тараканы-переростки, летучие мыши их с удовольствием едят. Именно поэтому мыши и приспособили под жилье радиомачту, она стоит удобно, прямо рядом с гнездом тараканов, далеко лететь не надо.

— То есть вы хотите сказать, что эти так называемые летучие мыши не агрессивны по отношению к человеку? — вступил в разговор академик. — Но они же чуть не убили вас ультразвуковой атакой?

— Атаковали не нас, — Тринадцатый был терпелив словно каменное изваяние Будды. — Я уже говорил, что во время этого крика тараканья волна словно замирала. Этот звук предназначался насекомым, мы просто попали в зону действия. Хотя лично я, имея такое снаряжение, не хотел бы специально проверять дружелюбие этих существ.

Сидящий рядом с академиком Данилевский задумчиво произнес, снимая очки:

— Вероятно, тут имеют место моменты резонанса частот ультразвука и биологических колебаний организмов насекомых, — оторванный от своего микроскопа, он, как обычно, волновался и принялся протирать стекла очков прямо о комбинезон. — Если бы у нас был образец особи…

— Вы что, не понимаете? — не выдержал Первый. — Они сжирают человека без следа за двадцать секунд! Если бы не эти летающие тряпки, нами бы тоже пообедали! К РЛС не возможно подойти близко. И кто знает, не понравилось ли тряпкам плеваться кислотой? Как они встретят нас в следующий раз?

— Если мы вообще в следующий раз до них доедем, — хмуро пробурчал командир экипажа Коробочки. — Медведь этот бессмертный, если в борт ударит, бэтээр перевернет запросто. А если этот подарок радиоактивной природы вернется не один? Он так быстро бегает, что у меня поворотное устройство пулеметной башни за ним не успевало. Это хорошо он остановился, когда проглатывал тело Василенко, а то не известно еще, чем бы дело закончилось, — боец устало прикрыл глаза, — я в него всадил восемь четырнадцать с половиной миллиметровых пуль, на дистанции в тысячу метров пробивающих десятимиллиметровую броню навылет, ни одно живое существо бы не выжило, а этот только заорал и убежал еще быстрее, чем прибежал, — он открыл глаза и добавил: — Там, на поверхности все носятся, как ошпаренные.

— Да, ситуация складывается неутешительная, — Управляющий Директор жестом призвал всех к тишине. — Выходы на поверхность в связи с высоким уровнем опасности для жизни придется прекратить вплоть до успешной разработки эффективных мер защиты. Соответствующие распоряжения и указания Совет подготовит завтра. На сегодня совещание окончено. Главный врач лечащей группы согласился предоставить аналитикам еще один час для уточнения деталей, после чего сотрудникам Внешней группы необходимо вернуться к лечению.

Члены Совета попрощались и вместе с частью ученых покинули помещение. Еще через час потянулись долгие унылые сутки бесконечных процедур, закончившиеся желтым огоньком индикатора анабиоза.

Даша шла по неширокому коридору медицинского уровня в подуровень аналитиков. Ее смена начиналась только через час, но ей хотелось пораньше увидеть мужа, который вот уже сутки не возвращался с работы. Александр всегда лично от начала и до конца контролировал все сеансы терапии сотрудников Внешней группы, дотошно вникая в любые мелочи, дававшие хоть малую толику возможности хоть как-то продлить жизнь этим людям. Сегодня утром закончились именно такие сутки, однако дома супруг до сих пор не появился. Наверняка ведь сидят сейчас с Данилевским за компьютером. С тех нор, как решением Совета обе аналитические группы были объединены в одну, рабочие места ее руководителей находились в кабинете Александра. Медицинский уровень был менее загружен работой, и физиков-аналитиков переселили к медикам. С тех пор двое ученых часто засиживались над решением никак не поддававшихся им проблем. Совет Директоров требовал отчета после каждого пробуждения Внешних и выкладывал эти данные в открытую сеть. Угасший было за семь лет интерес обитателей бункера к процессу лечения Внешней группы, после прошлогодних трагических событий на поверхности снова возрос, и рейтинг публикаций до сих пор не опускался ниже шестидесяти процентов.

Даша вошла в кабинет мужа. Так и есть, снова они никак не могут расстаться со своей работой. Андрей сидел на стуле верхом и, энергично жестикулируя. о чем-то спорил с сидящим возле компьютера Данилевским, не замечая появления супруги. Женщина остановилась в дверях и с улыбкой смотрела на мужа, в этот момент напоминавшего ей ребенка, увлеченно играющего в кавалеристов. Он так и остался большим мальчишкой, переполненным грандиозными планами, легким на подъем и заражающим всех вокруг своим прямо-таки неуемным оптимизмом. Она влюбилась в него в первый же день их знакомства, когда девять лет назад увидела молодого кандидата наук с этими совершенно не вяжущимися с научной степенью качествами.

— Здравствуй, Дашенька, ты сегодня, как всегда, очаровательна. Как там Данилка поживает? — Данилевский первым заметил стоящую в дверях молодую женщину.

— Спасибо, ты, как всегда, внимательней родного мужа, — улыбнулась Даша. Она подошла к Александру сзади и обняла его руками за шею, зарывшись губами в волосы на затылке. — Данилка уже в садике, так папу и не дождался, — Даша принялась шутливо душить мужа, — дорогой, я ревную тебя к работе. Когда ты вернешься к жене?

— Сдаюсь, сдаюсь, — поднял руки вверх Александр, — я люблю только тебя! — он чмокнул ее в щеку, — вот закончим твою смену и вместе вернемся.

— Ты уже сутки не спишь, и собрался проработать еще двенадцать часов? — Даша нахмурилась. — Ты когда последний раз ел? Забыл про свою язву? Хочешь, чтобы я с ума сошла от беспокойства? — накинулась она на мужа. — Сейчас же отправляйся домой!

— Да она же не в курсе последних новостей! — осторожно подал голос Данилевский. — Саша, расскажи ей, все равно к концу смены Совет выложит в сеть отчет.

— А что произошло? — встревоженно поинтересовалась Даша. — Что-то не так с анабиозом?

Нет-нет, с анабиозом все как обычно, Совет специально задержал новости, чтобы дать нам возможность без лишних осложнений погрузить Внешних, — Александр встал и, усадив жену на стул, принялся мерить шагами кабинет. — Шесть часов назад дежурная смена радиогруппы приняла слабые сигналы. Передача идет с МКС! И они разговаривают с кем-то, находящимся на Земле! Мы не одни выжили в этой катастрофе! После девяти лет одиночества мы услышали голоса других людей!

— Но это же замечательно! — обрадовалась Даша. — Но почему Совет тягивает с объявлением таких новостей? Это же прекрасно! Мы сможем узнать что стало с планетой, связаться с кем-то еще!

— Ну… не совсем, — Александр кивнул на Данилевского, — вон господин физик пусть объяснит, это его вотчина.

Под вопросительным взглядом Даши Данилевский мгновенно смутился и тут же принялся вытирать об халат стекла очков, подслеповато моргая.

— Нельзя… то есть, конечно, можно… но мы не можем… — физик окончательно запутался и запнулся на полуслове.

Страдальчески вздохнув, он нацепил очки и сосредоточился:

— Дело в том, Дашенька, что наших возможностей едва хватает на неуверенный прием радиосигналов. Радиокомплекс на поверхности захвачен насекомыми и частично поврежден, большая удача уже то, что мы способны их слышать. По нашему мнению, это стало возможным благодаря восстановлению озонового слоя, что позволило наладиться конвекции в атмосфере, вследствие чего за последние два года выпало большое количество осадков. Они вымывают атмосферный пылевой слой, в том числе и радиоактивные частицы, что привело, с одной стороны, к увеличению уровня зараженности земной поверхности, с другой — к уменьшению ионизации атмосферы. Теперь радиосигналу практически ничего не препятствует, поэтому мы и можем его принимать, — физик остановился и перевел дух, словно молодой преподаватель, только что закончивший читать свою первую лекцию.

Но от дальнейших мучений его спас Александр:

— Понимаешь, дорогая, Совет опасается, что жители начнут немедленно требовать наладить двухстороннюю связь с МКС, а отобрать радиокомплекс у насекомых мы сейчас не можем. Из-за этого может начаться нездоровый ажиотаж и ненужные волнения, а так будет объявлено, что после следующего планового пробуждения Внешняя группа выйдет на поверхность и займется радиокомплексом. Таким образом, Совет собирается выиграть дополнительное время, выяснить настроение служащих, получше подготовиться к сражению за РЛС.

Даша понимающе кивнула:

— Что ж, с позиции Совета это логично. Но я не понимаю, почему в огромном бункере, рассчитанном чуть ли не на семьдесят тысяч человек, оказался всего один комплект радиокомплекса?

Александр облокотился о стену кабинета и сложил руки на груди:

— Никто ведь всерьез не верил в возможность ядерной катастрофы. Поэтому и комплекс был один, и техники на весь бункер всего-то три вездехода, которые мы потеряли в день трагедии при эвакуации людей с поверхности, — неистребимый темперамент возмутился столь неподвижной позе, и глава аналитиков вновь отправился в обход кабинета. — У нас ведь на биофермах никогда не было, к примеру, ни одной коровы, зато мы успешно выращиваем устриц, экзотические водоросли и еще с десяток морских существ, блюда из которых до катастрофы стоили бы половину моей зарплаты.

Компьютер на столе мелодично пропел короткий сигнал, и Александр бросился к нему, словно голодный хищник на добычу. Аналитик ткнул худым пальцем в консоль, и принтер тихонько загудел, выплевывая из себя листы распечаток. Александр, не дожидаясь окончания печати, принялся выхватывать их из бумагоприемника и буквально поедать глазами. Взгляд его тускнел с каждым прочитанным листом все сильнее. Наконец Александр закончил и протянул бумаги Данилевскому. Физик посмотрел на медика:

— Есть изменения?

Александр печально покачал головой:

— Ничего кардинального. Мы, как всегда, почистили им кровь и восстановили ткани, а наша очередная разработка, как обычно, не дала результата. Нам снова не удалось повлиять на процесс разрушения ДНК и клеток костного мозга, — он опустил взгляд и с грустью добавил: — У нас остается все меньше и меньше времени, — медик вздохнул, немного помолчал и поднял глаза на физика:

— Как думаешь, когда вы будете готовы?

Данилевский задумчиво потер подбородок:

— Полагаю, месяца через четыре. Во-первых, на поверхности будет середина лета и плюсовая температура, а значит, не будет и снега, что облегчит охоту летающим мышам. Во-вторых, в теплой среде газ более летуч, чем в холодной, что увеличит скорость диффузии в воздухе. Ну и, в-третьих, образца насекомого у нас нет, так что все расчеты сугубо теоретические, нельзя гарантировать восприимчивость этих мутантов к стандартным средствам, даже многократно усиленным, — ученый задумался и принялся корректировать цифры на экране компьютера. — Но кислотостойкость скафандров мы повысим существенно, молодец Рязанцев, светлая голова…

— Вы что, собрались тараканов травить? — недоверчиво протянула Даша.

— Совершенно непредсказуемые шансы на успех — заявил физик — однако мы вполне можем их выкурить из РЛС на какое-то время. И если данные Внешних верны, то как только тараканы окажутся на открытой местности, за них примутся летучие мыши. Если все пойдет согласно плану эту операцию можно будет повторять до полного очищения радиокомплекса, — Данилевский забарабанил пальцами по консоли компьютера запуская какую-то сложную специализированную программу. На дисплее замелькали синусоиды диаграмм, формулы и таблицы. Не отрываясь от работы, он добавил:

Date: 2016-08-30; view: 302; Нарушение авторских прав