Приоритетная Инструкция № 7 Особого Управления Департамента поддержания Порядка и Законности. 11 сентября 1793 года п.в.к. Грифы «Особо секретно» и «Без срока давности». 4 page

— Уровень Пять: Жилой и Уровень Шесть: Жилой «Улей». Все системы исправны. — Академик очертил указкой самый верхний уровень и продолжил:

— Уровень Семь: Научный. У нас тоже все в норме. Теперь о грустном, — Директор по Науке посветил указкой шахты грузового и пассажирского лифтов:

— Согласно проведенным расчетам, Медвежья получила прямое попадание термоядерного заряда огромной мощности. Точно сказать сложно, порядка двухсот или более мегатонн в тротиловом эквиваленте. Что стало с сопкой, можно только догадываться, однако точно известно, что обе шахты лифтов завалены не менее чем на первые сто метров. Системы подгорных шлюзов больше не существует. Все коммуникации связи уничтожены. Мы не можем предпринять попытку связаться с другими выжившими, никакой сигнал не пробьется через трехкилометровую толщу. Получать какие-либо данные о состоянии дел на поверхности невозможно. Мы пытаемся использовать сейсмодатчики, но серьезных результатов пока нет. Судя по всему, один из двух запасных пассажирских входов в Бункер разрушен в результате сильнейших колебаний поверхности. Второй запасной пассажирский вход и запасной грузовой вход, по расчетам, исправны, но есть вероятность того, что на поверхности они завалены. Согласно компьютерной модели ситуации, на поверхности сейчас круглосуточная ночь, вызванная сильнейшим загрязнением атмосферы. Ориентировочная температура минус пятнадцать градусов по Цельсию, и она продолжает понижаться. К концу месяца морозы подойдут к отметке в минус тридцать градусов. Температура будет продолжать падать с приходом зимы. В другой ситуации я бы предложил организовать выход научной группы на поверхность с целью установки приборов изучения внешней среды, а так же ретрансляторов связи, но фактически выход из Бункера находится в эпицентре ядерного взрыва, там сейчас сильнейшая радиация. Вышедшие на поверхность будут обречены на гибель. В настоящий момент мы планируем провести работу по разработке возможных способов защиты людей от внешней среды, но говорить об этом пока преждевременно. — Академик выключил экран и закончил: — на этом у меня все, господа.

Несколько секунд собравшиеся молчали, обдумывая услышанное.

— Иван Николаевич, огласите сводку по Медицинскому отделу, — продолжил совет Управляющий.

Маленький сухой профессор, не смотря на седую голову и солидный возраст, не уступал в энергичности своим студентам. Бодро пошелестев распечатками, светило медицины сверился с какими-то цифрами и сказал:

— В результате спасательной операции в Бункер было доставлено пятьсот двадцать семь человек. Четыреста два человека в составе первой группы, эвакуированной после первого взрыва, и сто двадцать пять человек в составе второй группы, эвакуированной непосредственно перед массированными ударами, в том числе тридцать два спасателя. Все они прошли тщательное обследование. По поводу первой группы беспокоиться не о чем. Последствия полученной ими небольшой дозы облучения мы устранили, с этим труда не возникло. У тридцати процентов наблюдаемых пациентов диагностированы травмы разной степени тяжести, в основном переломы и ушибы. Была проведена терапия согласно показаниям, последний пациент этой группы выписан три дня назад.

Профессор отложил одну кипу распечаток, взял в руки другую, поменьше, и нахмурился:

— Со второй группой дела обстоят сложнее. Тяжелых физических травм не наблюдалось, в этой области лечение прошло успешно. У многих пациентов наблюдаются психологические травмы, в настоящий момент эти люди проходят лечение, мы прогнозируем положительные результаты уже в скором времени. Основная проблема в последствиях жесткого излучения, люди побывали в зоне высокой радиоактивности. Мы предприняли интенсивную терапию, использовали все доступные средства. На данный момент из состава второй группы выписано четверо пациентов. Однако уже сейчас можно сказать, что нам удастся справиться с этой проблемой, но это займет некоторое время. Согласно проведенному нами анализу, большинство пациентов второй группы покинут медицинский уровень через три-четыре недели. У меня все.

Директор по Медицине положил распечатки на стол и сложил руки на груди, давая понять, что доклад окончен. Управляющий взял слово:

— Что касается общего положения дел, то ситуация следующая: Все новые жильцы были распределены по свободным подуровням, уже подготовлены места жительства для второй группы эвакуированных. Жилые площади Бункера заняты на семьдесят один процент, так что проблем с размещением не будет. Психологическая атмосфера пока относительно спокойная. В первые дни в отдельных подуровнях имели место вспышки паники, но их удалось погасить оперативно и без физического воздействия. В целом ситуация стабильная. — Управляющий Директор сделал паузу.

— Однако, господа Директоры, хочу обратить Ваше внимание на следующее обстоятельство: Количество сотрудников службы охраны не достаточно для обеспечения надежного уровня безопасности. Никто никогда не верил в реальность ядерного кошмара, поэтому штаты охраны создавались по минимуму. В сложившейся ситуации мы не можем рисковать, сохранность и неприкосновенность складов, оборудования и аппаратуры, безопасность реактора — все это выходит на один из первых планов. Сейчас мы имеем двести девяносто пять сотрудников охраны на семь подуровней и почти двадцать пять тысяч человек. Причем тридцать два из них проходят лечение в ведомстве Ивана Николаевича. Помимо этого есть еще одно очень важное обстоятельство.

Управляющий Директор обвел взглядом коллег и подытожил:

— Господа, необходимо принять решение. Перед нами две безотлагательных проблемы. Первая: увеличение состава службы охраны. Вторая: почти двадцать тысяч бездельников, не занятых никаким общественно полезным трудом. Среди персонала растет недовольство сложившимся неравенством. Мы должны разработать разумное решение этих проблем как можно скорее.

— Хорошо. Теперь еще один тест. — Лечащий врач указал на опутанное различными проводами и проводочками кресло и склонился над медкартой, делая пометки.

Тринадцатый уселся поудобнее, и медсестра принялась проворно укреплять целый ком датчиков, опутывая бойца с головы до ног. Вскоре он стал напоминать эдакую футуристическую мумию. Вот уже три недели Тринадцатый находился в карантинном покое Медицинского уровня вместе с остальными спасателями и спасенными. Делать сутки напролет было ровным счетом нечего, и если бы не небольшой спортзал, разрешение на регулярное посещение которого Тринадцатый буквально выгрыз у главврача, он уже умер бы от скуки.

Медсестра закончила обряд мумифицирования и коснулась консоли. Кресло тихо зажужжало, и по дисплеям побежали многочисленные строчки и диаграммы. Через десять минут мелодично пропел короткий сигнал, и принтер нехотя исторг из себя распечатку. Врач пробежал глазами данные, что-то записал и произнес:

— Ну, вот и все на сегодня. — Медсестра занялась распаковкой паутины проводов. — Результаты обнадеживающие: регенерация идет успешно, скорость восстановления клеток несколько ниже ожидаемой, но вполне в допустимых пределах, вывод радионуклеидов и продуктов распада согласно графику. Остальные позиции тоже в норме. Одним словом, лечение проходит успешно. Будем продолжать терапию, и через три недели Вы будете полностью здоровы. — Врач улыбнулся. — Можете идти, я Вас больше не задерживаю.

Тринадцатый вернулся в палату. Там было на удивление шумно и многолюдно, помимо выздоравливающих тут собрались практически все сотрудники Бункера, чьими родственниками оные являлись. Люди что-то оживленно обсуждали между собой, с разных сторон доносились обрывки споров, оппоненты энергично дискутировали, время от времени указывая друг другу на те или иные строки, выведенные на мониторах системы оповещения. Тринадцатый подошел к своей кровати. Рядом стояла группа охранников Бункера, среди которых он узнал старшего своей смены. Сорок восьмой и три водителя вездеходов пострадали менее остальных, и были выписаны еще недели полторы назад.

— Тринадцатый! Здоров, братишка. Слышал новости? — Старший протянул распечатку. — Полчаса назад на все мониторы вывели Постановление Совета Директоров. Весь Бункер только об этом и говорит.

— Нам повысили зарплату, или понизили? — Хмыкнул Тринадцатый.

— Вообще отменили! — хохотнул Старший. — Ладно, мужики, я к семье, врачи говорят, что еще две-три недели и всех выпишут. Старик профессор-то, оказывается, светило с мировым именем в области всяких лучевых болезней, или как оно у них там зовется. — Сорок восьмой зашагал к женскому отделению. В тот вечер спаслись его жена и обе дочки, он заходил проведать семью после каждой смены и всегда приносил новости.

— Надо же… странно, что они не поставили руководить какого-нибудь доктора косметологических наук, оказывается, кто-то наверху был не лишен здравого смысла. Или в новосибирском Академгородке в тот момент все косметологи были заняты, — сострил кто-то. Разговаривающие люди негромко засмеялись, и обсуждение возобновилось.

Тринадцатый лег на кровать и принялся читать распечатку Постановления. Мда, серьезно. Бункер в полной изоляции, на поверхности сущий ад, выбираться туда равносильно самоубийству, сколько это продлится, никто понятия не имеет, но, судя по всему, очень долго. Связи нет, выходы частично завалены, частично повреждены, фронт работ огромен, специалистов и рабочих рук катастрофически не хватает. В связи со всем этим на базе убежища создана Корпорация. Все совершеннолетние обитатели Бункера могут пройти собеседование и поступить на работу в Корпорацию, согласно результатам профессиональных тестов. Деньги отменяются на неопределенное время и заменяются системой кредитов и норм. Работники Корпорации получают за работу кредиты, дающие возможность приобретать дополнительные нормы. Стандартные взрослые и детские нормы обитателей Бункера, не являющихся сотрудниками Корпорации, почти вдвое меньше, чем у являющихся. Вот так даже, все очень просто. Да уж, господа толстосумы из дорогостоящих подуровней вряд ли когда-либо могли себе представить такой поворот событий. Впрочем, о прежней жизни теперь остались лишь воспоминания, и всем придется заново научиться жить в другом мире. — Тринадцатый пробежал глазами остальной текст Постановления. — Расчеты норм и ставок, расшифровка системы кредитов, местонахождения основных институтов Корпорации, прочие детали, список первоочередных вакансий… Совет Директоров подошел к делу основательно, ничего не скажешь. Что ж, это хорошо. Более всего Тринадцатый не хотел увидеть панику и бездействие, но Совет демонстрировал компетентность и полную уверенность в правильности предпринимаемых шагов, что вселяло надежду и спокойствие в потрясенных страшной трагедией людей. Логично. Опытный офицер отлично знал простое правило, безотказно действующее в критических ситуациях: хочешь отвлечь личный состав от деструктивных мыслей — займи людей работой.

В бездействии дни текли медленно, словно тягучий густой кисель. От сна уже тошнило, лечебные процедуры занимали только несколько часов бесконечных суток, врачи категорически запретили задерживаться в спортзале более трех часов. Тринадцатого спасала только огромная электронная библиотека Бункера. К началу третьей недели от дня создания Корпорации практически все пациенты были выписаны, в карантинном покое оставалось лишь несколько человек. Старые боевые раны давали о себе знать, и выздоровление шло медленнее, чем у других, и врач собирался продержать его на процедурах еще неделю. Палата опустела, и время вовсе остановилось. За пределами карантина, наоборот, бурлила жизнь. Иногда забегал навестить Сорок Восьмой, сообщая, что он буквально на пару минут, и рассказывал новости. За две недели в Корпорацию вступили почти все совершеннолетние обитатели Бункера. Было ясно, что рано или поздно, но ее сотрудниками станут все. Служба охраны разрослась в десять раз, все охранники, работавшие с первых дней, теперь занимают командные и преподавательские должности, и ему, Тринадцатому, тоже приготовлена соответствующая должность. Во всех Отделах Бункера созданы учебные группы, полным ходом идет подготовка и обучение вновь принятых сотрудников, уже функционирует общеобразовательная школа для детей.

— Физику там, кстати, преподает твоя старая знакомая, с которой ты людей из оврага тогда в лесу вытаскивал, она тебе привет передавала, просила тебя зайти, как выздоровеешь, проведаешь деток. — Старший улыбнулся, — мои пигалицы тоже у нее сейчас учатся, ох, и намучается она с ними! — Сорок Восьмой посмотрел на часы и заторопился:

— Ну, пора мне. Ты давай, выздоравливай, врач к концу недели тебя отпустить собирался. Крайний ты у него остался. — Старший пожал руку и почти бегом выскочил из палаты.

По планетарному времени было уже далеко за полночь, но в Бункере не существует смены дня и ночи, и биоритмы людей постепенно стали перестраивались под графики своих рабочих смен. Одним из основных принципов постановки рабочего процесса, по распоряжению Совета, было круглосуточное функционирование всех элементов Корпорации, что позволяло одновременно обеспечить занятостью большое количество людей и не оставлять важные участки Бункера без контроля ни на минуту. К тому же все квалифицированные специалисты помимо основной работы были приписаны к учебным группам, перед которыми стояла непростая задача по профессиональной подготовке новых сотрудников Корпорации, и деловая активность в Бункере не затихала ни днем, ни ночью.

Молодой сотрудник сейсмологической группы в третий раз ввел в компьютер данные сейсмодатчика для пересчета. Результаты были прежними. Трижды ошибиться он не мог никак, все было проверено и перепроверено. А раз так, тогда… Сейсмолог оставил задачу прежней, приказав компьютеру сделать анализ по данным всех имеющихся датчиков. На мониторе возникла диаграмма. Сейсмолог с минуту изучал сложившуюся картину, после чего решительно направился в кабинет руководителя группы.

Спустя тридцать минут вызов Директора по Науке разбудил Управляющего:

— Артем Валерьевич, необходимо срочно собрать Совет.

— То есть Вы хотите сказать, что нас пытаются спасти? — Управляющий Директор смотрел на диаграмму сейсмологов.

— Нет, мы не можем делать подобные заявления, — Академик указал на синусоиду диаграммы и стал терпеливо объяснять: — все, что у нас есть, это данные с сейсмодатчиков. А они показывают, что на поверхности земли над нами явно ведутся взрывные работы. Сейсмические характеристики вибраций практически полностью идентичны, что свидетельствует о применении зарядов одинаковой мощности. Кроме того, эта активность наблюдается в течение последних шести часов, до этого момента никаких серьезных колебаний не фиксировалось уже несколько недель. Эпицентр колебаний каждый раз смещается на несколько десятков метров. И последнее обстоятельство: область источников колебаний находится в районе запасного выхода из Бункера. Если точнее, то это рядом с выходом шахты запасного пассажирского лифта номер один, который поврежден и не функционирует. Поэтому первые колебания мы приняли за усадку грунта, попавшего в ствол лифтовой шахты.

— Похоже, что кто-то ищет запасной вход в Бункер. Связи с нами нет, основной вход уничтожен, а сами мы за месяц не подали признаков жизни. Наверное, спасатели пытаются проверить, выжил ли тут хоть кто-нибудь, — Управляющий Директор вывел на экран карту местности. — Расположение запасных выходов являлось сугубо конфиденциальной информацией, но данные эти имелись и в аппарате губернатора, и у военных. В двухстах километрах от нас находится защищенный командный пункт командующего военным округом.

Управляющий взволновано ходил перед изображением карты. Он ослабил галстук и расстегнул воротничок сорочки, известие о скорой помощи извне вселяло надежду. Наверняка слухи об этом известии уже разнеслись по всему Бункеру.

— Вероятно, обстановка на поверхности нормализовалась, и была организована операция спасения. И теперь спасатели пытаются добраться до запасных выходов. Необходимо активировать запасной пассажирский выход номер два и выйти им навстречу. Спасатели подвергаются большой опасности, пытаясь оказать нам помощь, ведь Медвежья была в эпицентре ядерного взрыва, там сейчас сущий ад, люди рискуют ради нашего спасения, и не знают, что второй вход разрушен. Мы должны организовать встречную экспедицию!

Директор по Медицине явно не разделял оптимизма Управляющего. Седой профессор выбрался из огромного кресла и подошел к компьютеру:

— С точки зрения сложившейся ситуации вопрос, кому больше нужна помощь, очень спорный. — Главный Медик ввел команду, и на изображение карты наложилась схема ядерных ударов. — Обратите внимание, господа. Новосибирск подвергся массированной атаке, семь ударов по левобережной стороне города, девять по правобережной. Сверхмощные удары, любого из которых достаточно, чтобы полностью разрушить населенный пункт такого размера. Метрополитен в городе относительно неглубок, убежищ, подобных Бункеру, город не имеет. Военным досталось практически вдвое больше, если координаты верны, то только прямых попаданий они получили не менее двух. Уровня их защиты мы не знаем, но и так ясно, что ничего современнее «Подземстроя» в стране нет. Компьютерная модель событий показывает, что все крупные и средние региональные, краевые и областные центры подверглись атакам, особенно сильна была третья волна. Можно с высокой долей вероятности предположить, что потери и разрушения огромны, и организовать серьезную спасательную операцию, позволяющую извлечь нас с глубины в три тысячи метров, никто сейчас возможности не имеет. Мы же перенесли единственное прямое попадание без последствий.

— И что же, Иван Николаевич, Вы предлагаете? Не подавать признаков жизни до скончания веков? — Видно было, что Управляющий опешил от услышанного настолько, что забыл о приличиях и позволил себе перебить старого профессора.

— Я лишь хочу сказать, — главный медик поморщился — что в радиусе десяти километров от Бункера произошло шесть термоядерных взрывов, в том числе четыре — сверхвысокой мощности не мене двухсот мегатонн каждый, один из которых пришелся точно по сопке. Мы сейчас в полной изоляции, наша внутренняя среда стерильна. Внешняя же среда над нами предельно агрессивна. Даже краткосрочное нахождение на поверхности чревато гибелью. Мы не можем допустить длительного открытия входов, это неизбежно приведет к заражению Бункера, поэтому спешить принять здесь спасателей преждевременно. Я предлагаю организовать выход на поверхность небольшой группе встречающих, наши средства защиты и антирадиационные препараты позволят людям поднять сопротивляемость радиации на срок около восьми часов. Мы поднимем группу, и через шесть часов заберем ее назад. За это время она установит контакт со спасателями, а заодно соберет данные для анализа состояния внешней среды. Пока у нас нет никакой информации об уровне опасности на поверхности, разгерметизация Бункера может стать фатальной. С последствиями же нескольких кратковременных выходов на поверхность мы справимся. — Медик закончил и снова уселся в кресло. Маленький старичок тут же утонул в его бескрайних просторах.

— Разумно. Заодно группа установит антенны связи и некоторые приборы. — Поддержал предложение Директор по Науке. — Мы сможем восстановить связь с внешним миром.

— Что ж, очень хорошо. Я полностью согласен с Вами, господа. — Подытожил Управляющий. — Давайте обсудим состав и сроки экспедиции.

Тринадцатый нанес быструю серию ударов в разные уровни, и мгновенно сместился, зайдя мешку «за спину». Акцентированный удар завершил комбинацию. Боксерский мешок был маленьким, легким и мягким, и не лучшим образом подходил для отработки столь мощных приемов. Но в небольшом спортивном зале карантинного покоя он был единственным представителем боевых тренажеров, и Тринадцатый свыкся с ним, словно со старым другом, за эти долгие томительные недели лечения. Таймер спортзала недовольно звякнул, сообщая об истечении максимально возможных трех часов тренировки, и уставился на бойца нолями дисплея, словно глазами, укоризненно требующими от надоедливого посетителя очистить помещение. Тринадцатый с досадой вздохнул и погладил мешок рукой по избитому боку.

— До завтра, дружище. Не скучай тут. — Возвращаться в пустую палату не хотелось, но выбора не было. Повесив полотенце на плечо, боец прошел к душевым.

В палате его уже ждал Сорок Восьмой. Он был возбужден больше обычного и возвестил главную новость, едва Тринадцатый шагнул за порог:

— К нам с поверхности идут спасатели! Скоро наше затворничество закончится, весь Бункер стоит на ушах. Совет отправляет экспедицию им навстречу, установить контакт и наладить связь. В группе десять человек, пятеро наших и четверо из Научного, потащат на поверхность антенну коммуникатора. Старшим экспедиции идет зам начальника службы охраны, так что через десять часов будем знать новости с поверхности из первых рук. — Он довольно улыбнулся. Тринадцатый развел руками:

— Будете перебираться наверх, меня не забудьте, а то так и проваляюсь тут до старости. Я скоро начну сам с собою беседы вести. Сколько меня еще будут мурыжить наши доблестные эскулапы, о Всезнающий?

— Вроде три дня осталось, так что держи крышу двумя руками, чтоб не съехала, — Сорок Восьмой заржал и хлопнул Тринадцатого по плечу. — Пора мне. — После чего, как всегда, буквально вылетел в дверь.

Боец проводил взглядом товарища и лег на кровать. Потолок над головой за эти недели был изучен вплоть до квадратного миллиметра, впрочем, как и стены, и пол, и нехитрая обстановка палаты. Даже библиотека уже не спасала, организм стал упорно сопротивляться сначала сидячему, а потом и лежачему положению при многочасовом чтении. Хотя читать электронные книги лежа было занятием не самым удобным. Тринадцатый скучал по настоящим книгам. С обложками, страницами и стежками переплетов. Было в них что-то теплое и живое, чего не найдешь ни в одном электронном шрифте в мире, словно крохотная частичка души ее создателей, вложенная в труд, обрела самостоятельность и живет теперь своей жизнью. Неважно, что ты держишь в руках, небольшой томик или огромный фолиант, книга подчас подобна молчаливому собеседнику, способному рассказать многое, будто маленький верный друг, в компании с которым ты уже не чувствуешь себя одиноким. Никакой файл не способен заменить такое. Но настоящих книг в Медицинском уровне не было. Во всем Бункере, судя по справочным данным, настоящая, неэлектронная, библиотека имелась только в уровне Управления, и Тринадцатый твердо решил добраться до нее при первой же возможности. А пока же оставалось только терпеливо ждать выписки. После месяца ожидания, три дня выглядели сущей безделицей. Вот только как же бесконечно долго тянутся минуты этой самой безделицы…

Тринадцатый подошел к мониторам системы оповещения и вывел на экран последние новости. Сообщалось о спасателях на поверхности и экспедиции, готовящейся выйти им навстречу. В данный момент инженеры проводили проверку шахты лифта, входных шлюзов, систем защиты от внешней среды, научники готовили экипировку и снаряжение, медики подбирали свои чудо-препараты и готовились как можно быстрее ликвидировать астерильность, неизбежно возникнущую после открытия шлюзов. Все остальное население Бункера деятельно участвовало в обсуждении предстоящей экспедиции. На все семь уровней только он, Тринадцатый, не занимался ничем, кроме напряженной борьбы со скукой. Старт экспедиции состоится через четыре часа, поле чего шлюзы закроют. У группы будет шесть часов на выполнение поставленных задач. Потом шлюзы откроют, заберут назад людей, закроют, и начнется стерилизация внутренней среды. Понятно. Стало быть, реальные новости будут часов через одиннадцать — двенадцать. Черт, как же, все-таки, долго еще ждать. И неугомонный Сорок Восьмой в это время будет еще на смене, после чего первым делом отправится к семье, так что сюда он заглянет и вовсе через сутки. Тринадцатый улыбнулся.

Добродушный и бесшабашный Сорок Восьмой, которого вне службы все знакомые называли просто Витек, никак не вязался с образом степенного отца семейства. Кипучая энергия, бурлившая внутри папаши двух рыженьких дочек, вечно требовала выхода. Оставалось загадкой, как Старший смены до сих пор ухитрялся не разорваться на множество очень мелких кусочков на работе, где основную часть времени приходилось сохранять неподвижность, серьезность и крайнее немногословие. Зато после смены он с лихвой наверстывал свое, порой Тринадцатому даже казалось, что этот человек может пробежать марафонскую дистанцию, не переставая о чем-то рассказывать, и при этом даже не собьет дыхания. По-крайней мере, автобиографию Старшего смены Тринадцатый прослушал уже раз десять, а биографии жены и детей — раз двадцать. Когда-то Сорок Восьмой отслужил лет двадцать в милиции, после чего по протекции родственника и попал в охрану империи Шрецкого. Милицейское прошлое и охранное настоящее совершенно не укладывались с добротой и открытостью Витька. Наверное, именно таким был сказочный Дядя Степа милиционер, разве что ростом повыше. Тринадцатый снова улыбнулся и, вздохнув, полез в каталоги электронной библиотеки.

Сорок Восьмой стоял рядом с оператором шлюза и смотрел, как экспедиция проходит последнее шлюзование перед лифтом. Инженерная группа, проведя проверку или прозвонку, или протряску, или черт-знает-до-чего-там-еще додумались хитроумные яйцеголовые, определила, что шахта не понесла серьезных повреждений, и уже дважды был сделан пробный прогон лифта. И вот теперь десяток фигур в серебряных скафандрах радиационной защиты, катя перед собой небольшую платформу с грузовыми мотосанями, навьюченными оборудованием, втягивался в лифтовую шахту. Этот вход был запасным, его серьезная эксплуатация никогда всерьез не планировалась, и серьезной шлюзовой системы наверху не было, а был всего один шлюз с подпором давления, находящийся между лифтовыми воротами и воротами во внешний мир. Располагались эти самые ворота где-то в небольшом холме в лесу, вроде бы в километре от противоположной главному входу стороны сопки, поэтому шахта была наклонной, а не вертикальной, как на главном. Хорошо хоть тут, изнутри Бункера, лифтовое помещение запирает грамотная Z-образная тройка шлюзов. Старший представил, что сейчас творится на поверхности и поежился. Все-таки те, кто идет сверху, геройские мужики. Быть в эпицентре жесткого излучения и, несмотря на это, упорно прорываться в Бункер, чтобы спасти людей — это дорогого стоит. Будет возможность, надо с ними посидеть за бутылочкой, спасибо сказать. Да и опять же, водочка, она, родимая, и радиацию, говорят, из организма выводит.

Экспедиция вошла в лифт, и створы шлюза закрылись. Через мгновение на мониторе отобразился вид лифтовой кабины, передаваемый установленной под потолком камерой. Мотосани занимали почти весь центр лифта, и людям приходилось тесниться вдоль стен. Лицевые щитки скафандров имели с внутренней стороны автозатемнение типа «Хамелеон», с внешней — светоотражающее покрытие, в связи с чем отличить, кто есть кто, было совершенно невозможно, и группа напоминала Сорок Восьмому десяток серебряных близнецов — инопланетян, из какой-нибудь сказки, которые он частенько, выдумывая на ходу, рассказывал дочкам. Иногда Витек, сменившись с хлопотного дежурства, забывал, чего именно насочинял накануне, и в ответ на ультимативные требования продолжения истории, срочно приходилось придумывать что-то новое. При мысли о двух маленьких несносных рыжих бестиях уголки губ Старшего тронула улыбка, теперь материала для сказок хватит на неделю вперед.

В этот момент лифт достиг поверхности, и экспедиция начала выталкивать из лифта в шлюз платформу с санями, после чего лифтовые двери закрылись, и люди пропали из поля зрения камер. Сейчас научники должны установить в шлюзе камеру и ретранслятор радиосвязи, если кабель-каналы не повреждены, и шинопровод в рабочем состоянии, и только после этого начать шлюзование, согласно плану экспедиции. План этот наизусть знал каждый обитатель Бункера, и десятки тысяч глаз сейчас всматривались в мониторы, Совет Директоров пошел навстречу множественным просьбам освещать встречу спасателей в реальном времени. Через несколько минут экраны вздрогнули и вывели картинку из шлюза, в тот же момент на частоте экспедиции раздался знакомый голос руководителя экспедиции. Родственник делал проверку связи, и Директор по Науке лично подтвердил качество приема. Сорок Восьмой облегченно вздохнул, пока все идет хорошо. Вскоре камера была установлена и во второй секции шлюза. Первая секция закончила создание подпора давлением, и ворота шлюза медленно распахнулись в темноту. Две серебристые фигурки с какими-то приборами в руках шагнули в темноту, и некоторое время ничего не происходило, потом руководитель экспедиции сообщил, что выход неплотно завален обломками деревьев и снегом, после чего группа приступила к расчистке.

Спустя сорок минут путь был свободен, и люди покинули поле зрения камеры. Радиосвязь резко ухудшилась, эфир был заполнен шумом и треском. Сквозь щелчки и шипение помех с трудом удалось разобрать доклад руководителя. Кажется, согласно плану, научная часть группы приступила к поиску подходящего места для установки мощного ретранслятора и каких-то еще приборов, названия которых Сорок Восьмой разобрать не сумел, а руководитель с остальными двинулся в направлении предполагаемого местонахождения спасателей. И еще вроде бы там, наверху, ночь, снег, холодно и ничего не видно. И жутко фонит радиация. Вскоре связь с экспедицией пропала, видимо люди отошли достаточно далеко от выхода. Витек посмотрел на часы. Минус пять часов, время до возвращения экспедиции. До окончания смены еще семь, так что теперь оставалось только ждать и Старший смены направился проверять несение службы на постах.

Витек заговорщицки подмигнул и тронул сенсор. Двери лифта послушно разъехались в стороны, и Тринадцатый вошел в кабину.