Победа социализма в одной стране

"Мы в этих дискуссиях (против "троцкизма") вполне завоевали, мне кажется, для всей партии ясное и точное убеждение в том, что из-за классовых различий внутри нашей страны, из-за нашей технической отсталости мы не погибнем, что мы можем строить социализм даже на этой технической базе, что этот рост социализма будет во много раз медленнее, что мы будем плестись черепашьим шагом, и что все-таки мы этот социализм строим и что мы его построим" (Бухарин. 'Три речи", стр. 48). Значение для нас международной революции сводится к тому, что "гарантией от интервенции, от новой войны, от реставрации, принесенной на штыках капиталистических армий, может быть только международная социалистическая революция (там же, стр. 49). Такая постановка вопроса есть чудовищно-оппортунистическое извращение той позиции, которую занимала здесь до сих пор партия и которая была сформулирована не

* Доклад о продналоге на всероссийской конференции РКП 26 мая 1926 года, т. XVIII, часть 1, стр. 257.

кем иным, как тем же тов. Сталиным и не далее, как в апреле 1924 года в его брошюре "Об основах ленинизма". "Для свержения буржуазии достаточно усилий одной страны - об этом говорит нам история нашей революции. Для окончательной победы социализма, для организации социалистического производства усилий одной страны, особенно такой крестьянской, как наша, уже недостаточно - для этого необходимы усилия пролетариев нескольких передовых стран". Стоит только посмотреть, какими жалкими потугами тов. Сталин старается теперь (напр., в своей брошюре "К вопросам ленинизма" и в своих выступлениях на VII расширенном пленуме ИККИ) разъяснить эту формулировку в том смысле, что построить социализм в одной стране можно, но вполне гарантировать его от интервенции без международной революции нельзя, - чтобы понять, с какой быстротой, не успевая даже заметать следов, этот "вождь" партии сползает в ревизионистское болото и как далеко он уже сполз.

Оппортунистическая сущность этой новой теории не подлежит сомнению:

1) Международная революция при такой постановке вопроса становится только средством обороны нашей республики. Это объективно означает переход по отношению к международной буржуазии на оборонительные позиции, что особенно ярко подчеркивается в целом ряде выступлений Сталина и сталинской группы, в которых она с удовлетворением отмечает, что одного наличия рабочего движения на Западе оказалось достаточным, чтобы парализовать опасность нападения на нас. Рабочее движение на Западе рассматривается здесь, прежде всего, как способ охранения СССР от нападения империалистических держав, а не как путь к международной революции. Нетрудно видеть, насколько выдвигание на первый план этого значения революционного движения на Западе приспособлено для оправдания в глазах мелкой буржуазии деятельности Коминтерна.

2) Всем хорошо известно, что наша политика международной революции является одной из основных причин враждебного отношения к нам капиталистических держав и что отказ от нее был бы немаловажной "гарантией от интервенции". Таким образом, новая теория победы социализма в одной стране ведет к предательству международной революции ради сохранения безопасности СССР. Это предательство сталинская группа и проделала в своей политике по отношению к Англо-Русскому комитету и к революции в Китае.

3) Сами авторы этой теории считают, что для построения социализма у нас потребуется 20-40 лет.* Но тогда эта теория получает практический смысл лишь в том случае, если авторы ее считают возможной задержку революции на Западе на такой длительный период. И в самом деле, нет никаких сомнений, что сталинская группа свою политику начинает строить на молчаливом признании, что международная революция задержалась всерьез и надолго. Это означает отказ от ленинской формулы о вступлении капиталистического мира в эпоху войн и революций, ликви-

* См. речь тов. Рыкова по политическому отчету ЦК на XIV съезде.

даторскую позицию по отношению к мировой революции.

4) Раз мировая революция есть, прежде всего, "гарантия от интервенции", которая может быть достигнута, как мы видели, и другими способами, то в глазах рабочего класса она перестает быть связанной с его повседневными интересами, является для него только моральной и подчас неприятной обязанностью. Это прямым путем ведет к обособлению нашего пролетариата от пролетариата международного. Этому вполне соответствует то, что вопросы международной революции в нашей партийной жизни отодвигаются на последний план, а иногда сознательно (как это было с вопросом об отношениях китайской

компартии с Гоминданом) скрываются от партии. Даже сравнительно квалифицированные слои партии относятся с полной пассивностью к вопросам, стоящим перед Коминтерном и его секциями.

Демагогической клеветой является утверждение сталинцев, будто бы оппозиция стремится доказать, что без мировой революции мы не сегодня-завтра погибнем. Вопрос о гибели диктатуры пролетариата решается не в теоретических спорах, а в реальной борьбе классов. Спор идет не о гибели, а о том, сможем ли мы без помощи более передовых стран перейти к социалистической организации производства, сможем ли выйти за рамки нэпа со всеми присущими ему противоречиями и опасностями. Здесь мы подходим к вопросу о характере нашего хозяйства и наших государственных предприятий.