Глава 2. Язык и государство

Языковая политика.

«Лингвистический энциклопедический словарь» дает такое определение языковой политики: «Совокупность идеологических принципов и практических мероприятий по решению языковых проблем в социуме, государстве». Языковая политика может быть весьма многообразной. Закон, определяющий, каким языком следует пользоваться в тех или иных официальных ситуациях, — часть языковой политики.

Наиболее действенными орудиями языковой политики являются административная сфера, система образования, средства массовой информации.

Большинство современных развитых государств построено либо по национальному принципу, либо по принципу «плавильного котла», то есть объединения разных этносов в единое целое. В этом случае основу государственной языковой политики составляет полное языковое единство и всеобщее одноязычие.

Распространение общих языков может достигаться разными способами. Есть страны, где большое значение придается законодательству. Особенно яркий пример здесь — Франция. В течение полутора веков каждый француз независимо от национального происхождения обязан был учиться в школе на французском языке и только на нем обращаться в суд или полицию.

Не менее жесткая политика проводилась в Великобритании, где еще в первой половине ХХ в. деревенских школьников учителя били за случайно произнесенные фразы на ирландском или валлийском языках.

Отметим неверность распространенных представлений о том, что степень демократичности того или иного государства обратно пропорциональна степени жесткости языковой политики. Страны классической западной демократии как раз отличались очень большой жесткостью мер по вытеснению языков меньшинств.

Наряду с одноязычным типом языковой политики существуют и другие типы. Есть государства, где нет единого государственного языка. Отметим, что наличие в стране нескольких официальных языков, особенно — территориально распределенных, часто не способствует государственному единству. Распались Чехословакия и Югославия, сильны сепаратистские тенденции в Бельгии и французской части Канады, в некоторых штатах Индии.

После 1917 г. в России была предпринята попытка проведения новой языковой политики, не имевшей аналогов в мире. Суть ее в 1918 г. выразил народный комиссар национальностей РСФСР И. В. Сталин: «Никакого обязательного «государственного» языка — ни в судопроизводстве, ни в школе! Каждая область выбирает тот язык или те языки, которые соответствуют национальному составу ее населения, причем соблюдается полное равноправие языков как меньшинств, так и большинств во всех общественных и политических установлениях».

Объективно политике равноправия всех языков противостояли два фактора, из которых тогда осознавался лишь один: недостаточное развитие многих языков. Значительное их число не имело стабильной нормы. Одни были бесписьменными, другие пользовались письменностями, которые в те годы оценивались как «несовременные», «тянущие в прошлое» (арабская, старомонгольская).

Конец 50-х — начало 60-х гг. в СССР был периодом наиболее активной русификации. В 1958 г. началась школьная реформа, в том числе вводившая право родителей выбирать для своих детей язык обучения. И сразу резко сократилось количество национальных школ. В национальных школах обычно не было возможности полноценно выучить русский язык.

После 1991 г. развитие языковой политики в России и в большинстве других стран, образовавшихся на развалинах СССР, пошло по-разному. В большинстве новых государств принят курс на развитие функций новых государственных языков и снижение роли русского языка. Иная ситуация в России. Это — единственное из государств, образовавшихся на территории СССР, где не идет речи о создании национального государства (лозунг «Россия — для русских» не разделяется ни властью, ни большинством оппозиции). Привычка к всеобщему использованию русского языка сохранилась и даже усилилась по сравнению с советским временем.

При выработке языковой политики в 1991 г. и несколько последующих лет и в Москве отчасти исходили из несколько идеалистических представлений. Понятно, что при нынешнем уровне знания русского языка в России использование какого-либо другого языка в сношениях между центром и регионами нереально.

Закон регламентирует лишь некоторые сферы употребления языков, главным образом те, в которых применение русского языка очевидно (подготовка проектов российских законов, передачи всероссийского телевидения и радио и др.). Все более сложные вопросы передаются на усмотрение местных органов власти. Калмыцкий и подобные ему языки еще нельзя назвать вымирающими: в бытовом общении в сельской местности они достаточно устойчивы. Но где смогут, исключая бытовое общение с сельскими родственниками, использовать полученное в школе знание калмыцкого языка дети, живущие в Элисте?

Со многими языками ситуация еще хуже. Ситуация с вымирающими языками особенно ярко показывает отсутствие четкой языковой политики в России. Напряженность в ряде регионов наблюдается, и не только между русским языком и малыми языками, но и между языками меньшинств.

Языковая политика ведется везде. Даже если ее нет в целенаправленном виде, стихийно она как-то проводится. В современной России противостоят друг другу стихийный процесс распространения русского языка через экономические связи, развитие рыночных отношений, миграцию населения и др. и сознательная деятельность в пользу развития национальных языков в российских республиках.

В многонациональном коллективе языки обладают своими общественными функциями, соответственно этим назначениям языки имеют разные статусы: государственного и негосударственного языков.