От величия до гибели 4 page

Согласно этому плану в устье реки Свияги была построена русская крепость. Одновременно к Казани начали стягиваться русские войска. Русское првительство организовало прямой подкуп черемис и чувашей, проживавших на територии ханства с целью склонить их на свою сторону и тем самым обезопасить свои тылы. Русские войска блокировали подвоз продовольствия по Волге и Каме. “…Люди великого князя Волгою от Василь-города и по Каму, а Камою вверх по Вятке и Вяткою верх по всем перевозам дети боярские и стрельцы, и казаки крепко стоят…” Население Казани, обвиняя во всем правительство оглана Кощака, проводившего политку конфронтации с русскими выступило против крымцев и свергло правительство. Крымцы бежали, но, переправляясь через Каму, были пленены русскими, превезены в Москву и казнены. После бегства крымцев было сформировано новое правительство, которое немедленно начало переговоры о мире. Правительство согласилось признать ханом Шах-Али, выдать царевну Сююн-бике с сыном русским властям, а так же освободить всех русских пленных. Одновременно русское правительство известило Шах-Али о том,что ему в управление будет отдан Арский край и луговая сторона, а горная сторона войдет в состав русского государства. Казанцы выступали против разделеления государства, но русские, чувствуя свою силу, настаивали на этом. В итоге было решено созвать Курултай, на котором должна была быть решена участь единого Казанского ханства. На состоявшемся 14 августа 1551 года курултае присутствовали представители духовенства воглаве с Имамом Кул-Шарифом, огланы во главе с Худай-Кулом и князья и мурзы во главе с Нур-Али. Русские продолжали настаивать на разделе ханства и требовали полной отмены рабства для русских людей и их немедленного освобождения. Казанцы вынуждены были согласиться с этими условиями. Однако среди населения стало зреть недовольство новыми порядками. Знать требовала от хана Шах-Али, чтобы он добился пересмотра договора с русскими. Одновременно начал зреть заговор сибирского князя Бибарса Растова, направленный против хана и русского посланника. Однако он был раскрыт и его участники убиты. В связи с этим русское правительство решило вплотную приступить к замене хана на русского наместника. В сотвтествии с этим планом предусматривалось сохранение в Казани мусульманской администрации, причем русскому наместнику предосталвялось право назначения на должности и смещение с них, сохранение финансовой автономии Казанского ханства, право царя, а не наместника наделять своих подданных землей в бывшем ханстве.

В феврале 1552 года Шах-Али был низложен с престола. 7 марта казанцы присягнули на верность рускому царю. 9 марта к Казани прибыл назначенный русский наместник князь Семен Микулинский. Однако, дело приняло свосем неожиданный оборот: трое сопровождавших Микулинского казанцев князья Ислам, Кебек и мурза Алике Нарыков отделившись от кортежа князя въехали в Казань и распртсранили слух о том, что русские готовятся учинить резню. Ворота города были заперты и казанцы начали вооружаться. Два дня продолжались бесплодные переговоры князя Микулинского с представителями казанской знати. Ворота открыты не были и князь ни с чем уехал в Свияжск. Добровольное присоединение Казанского ханства к России не состоялось и теперь казанцам предстояло заплатить за это и заплатить дорого.

Новое казанское правительство решило перейти к наступательной тактике. На престол был приглашен ногайский хан Ядыгар. Казанское войско повело наступление на горную сторону, которая тут же присоединилась к казанцам, так что у русских в руках остался только Свияжск.

Русское правительство поняв,что мирным путем присоединить Казань не удастся стало готовиться к серьезной войне. В Свяжск была стянута тяжелая осадная артиллерия, боеприпасы и снаряжение. Было собрано огромное войско в 150 тысяч человек, которое 22 августа окружило Казань. Началась осада по всем тогдашним правилам европейского военного искусства, с применением новейших для того времени технических средств. 30 сентября была взорвана одна из стен Казани и 2 октября русские войска ворвались в город.

Множество историков с давних времен и до наших дней давали описания бойни, произошедшей в Казани, от которых кровь стынет в жилах. Не повторяя этих описаний стоит отметить, что все население тогдашней Казани –60 000 человек было истреблено, а город полностью разграблен и сожжен. Позже он был отстроен фактически на новом месте по проектам русских архитекторов и принял облик обычного русского города. От старой Казани –столицы Казанского ханства почти ничего не осталось. Так закончилась история незваисимого Казанского ханства, павшего жертвой интриг знати, опиравшейся на иностранную силу и не способной проводить независимую политику.

После падения Казани власти начали расселять лояльных им служилых татар на землях, ранее принадлежавших казанцам. К этому периоду относится появление татарских поселений в районе современного Арзамаса. В 1586 году по распоряжению царя Федора Ивановича и по наказу наместника Никифора Клементьева местный чиновник Андрей Головачев обследовал пустоши в арзамасском уезде, для того чтобы поселить там группу татар из-под Кадома. “Лета 1586 г. октября в 15 день по государеву цареве и великого князя грамоте и по наказу наместника и воеводы Никифора Павловича Клементьева, ездил Ондрей Головачов за Шатковский лес в Юрьевскую пустошь Сойманова отделяти ту пустошь кадомским тотарам Алтышу Алышеву с товарищи, 20 человеком. … И Ондрей, измерив ту землю, отдал по наказу кадомским татарам: Алтышу Алышеву, да Чирювчию Руштанову, да Ивану Елгозину, да Ишию да Пилюшу Носаевым, да Бокаю да Ишию Сабанчеевым детем, да Агулу Таниеву, да Бигильдею Елкаеву, да Донаю Тоболдину, да Чермонтаю Енгурчееву, да Теребердею Токаеву, да Бодушу Могозину, да Байку Тевкаеву, да Тенебяку Сивиниеву, да Туляшу Байкиеву, да Янсаре Олекину, да Розгозе Теребердыеву, да Итемгану Семенову, да Енговату Борашеву, и всем им дано на человека, отмерев, земли по 15 чети в поле, а дву потому-же.”

(Арзамасские поместные акты. М., № 35, 1915)

Вскоре в мае 1595 года еще одна группа кадомских татар в числе 20 человек во главе с Алагулой Тикевым получила заброшенные мордвой земли в арзамасском уезде. Тогда же землю в арзамасском уезде получили мурзы Чекей Енгильдеев, Уразлей Полтинин, которые должны были привести с собой своих служилых людей, которых так же планировалось наделить поместьями.

Если служилый татарин умирал, то его земля передавалась другому служилому татарину.

Об этом можно узнать по косвенным свидетельствам – служилый татарин Чапкун Капкунаев добивается передачи ему выморочной земли его брата Богдана, находившейсся на реке Келе среди поместий 20 кадомских татар во главе с Семакаем Кутлеяровым. Возможно, что кадомские татары размещались там с целью привлечения их к службе на алатырской засечной черте.

Еще одна группа татар прибыла из Кадома в 1595 году. Возглавлял ее Чикей Енгильдеев, предпринявший попытку объединить кадомских татар с мурзами.

Однако площадь земельных наделов –15 четей на человека не удовлетворяла вновь прибывших

Решение этого вопроса из-за начала Великой смуты в России затянулось. Мурзы добивались поместий с крестьянами. Кучкай мурза князь Сабаев, сын Мустафин основал свое селение на территории Алатырского уезда рядом с мордовской деревней Пожарки. Это селение существует и поныне под названием Кочко-Пожарки (Пожарки Кучкая).

В то же время Чикей Енгильдеев и его помощник Уразлей Полтинин возглавили движение камкинских татар за возвращение на свою старую родину с верховьев речки Пуза (приток реки Сатис). Селение в течение XVII века носило двойное название – Камкино-Чикеев Усад.

По их примеру Алтышко Алтышев основал селение, которое получило название Алтышево. Его сын Бекбулат Алтышев дважды в 1603 и 1607 гг. наделяется землей в татарской деревне Камкино.

Вопрос о времени появления татарских сел в этих местах до конца не выяснен, так как никто глубоко им не занимался. К началу русской колонизации в Пьянско-Присурском районе, в том числе к северу от нижнего течения Пьяны тоже имелось несколько татарских центров: Присурье, на реке Киша, впадающей в р.Суру; Собачий остров на речке Медянке; Мангушево с вотчинами мангушевских и кечасовских мурз в верховьях реки Пара; Запьянье в районе Гагина – Ветошкина – Юрьева; Камкино, на Пьяне. К северу от Пьяны находилось татарское селение Маклаково.

К древним татарским селениям, сохранившимся поныне, относится татарское село Камкино на Пьяне. Оно возникло одновременно с Мангушевым и Сафаджаем (Красной Горкой) вскоре после того как возникло Казанское ханство. В 70-80-е годы XVI века камкинцы были направлены на службу на засечной черте на реке Пуза, где образовали казачью станицу, назвав ее также Камкино (ныне называется Комкино Первомайского района). В начале XVII в. они добились возвращения на свою старую родину.

Большинство названий селений носит географический характер, то есть с учетом характера местности, где расположены эти селения. Например, Ендовище (Йандауича), Ключище (Суыксу), Краснояр (Кызыл Яр), Овечий Овраг (Куй суы), Красный Остров (Краснай), Красная Горка (Сафаджай), Анда (по названию реки), Базлово (Бозлау) и другие – всего около 20 татарских селений.

Есть ряд селений, получившие названия по именам основателей. Это, прежде всего, относится к Уразу и его товарищам. К этому разряду названий можно отнести второе название Камкина – Чикеев Усад (Чикей ауылы), Петряксы (в переводе с чувашского – Петров выселок), Кочко-Пожарки (Кучкай Пожары), Шубино (Шуба иле). С именем основателя связывают обычно название Татарского Маклакова.

При первых Романовых, которые старались опираться на возникающий институт дворянства служилые татары продолжали наделяться землей в южных районах Нижегородчины. Так при Михаиле Федоровиче группа татар из 18 человек получила земли в Арзамасском уезде на реке Келе. Каждому из них было выделено 15 десятин земли. “Московского государства Боярин и Воевода Князь Дмитрий Тимофеевич Трубецкой, да стольник и воевода князь Дмитрий Михайлович Пожарский с товарищи по совету всей земли приговорили: Алатырскаго города Баюшу Мурзе Разгильдееву за его многую службу и за раденье, что он в прошлом де в 120 (1612) году служил… и за ту его, за многую службу и за отечество, дать ему, Баюшу Мурзе Разгильдееву, Княжества, и в предь у них того княжества и у его детей и у его родства не отымати” (Сборник исторических и стат.материалов о Симбирской губернии. Симб., 1868. С.259-260).

Тогда же группе служилых татар были переданы земли в урочищах реки Пьяны и в оврагах Суходола. “за реку за Пьяну через землю князя Мамеша Мустафина с товарищи, да через землю Нижегородской Мордвы деревни Юмарги. Алманаи Елмаметев с товарищи 24 чел. Нам били челом, чтобы Нам их пожаловать тое примерную землю, што примерено к их деревне Ивановской сверх их дач велети дать в поместье детям, братьям и племянникам Ахмамета Багельдеева с товарищи. А оный де Алманаи Елмаметев, с товарищи о той примерной земле Нам не челобитчики, а в Алатырских писцовых книгах письма и меры Дмитрия Пушечникова, да подьячего Афанасья Костяева 132 и 133 (1624-25) года написано: деревня Ивановская, што была в поместье за Григорьем Кулебяковым с братьею да за Селионом Верховским, а в ней 4 двора служилых верстанных татар Алманом Елмаметева с товарищи, до 16 дворов служилых же неверстанных татар; пошли паханыя и перелогу и дикого поля добрые земли 300 четь в поле, а в дву потому жз сена по конец поль и меж пашни 25 дес., на десятине по 20 копен, а лес им сечь хоромный и дровяной за рекою за Пьяною, а ездить им через дачи Арзамасских мурз Ждана Мустафина с товарищи; а дана им та земля в службу и в оброк, а оброку нам платить и с пошлинами по 3 руб. на год”.

С тех пор татары живут на этих землях вот уже четыре века. В каждой вновь образуемой деревне строилась деревянная мечеть.

Бунт под предводительством Степана Разина потряс поволжские земли. Государство стало изымать земли у лиц, причастных к бунту, в том числе и у служилых татар. Их передавали в первую очередь тем татарам, которые изъявляли желание принять православие. Так например новокрещену Алексею Мустафину передали во владение поместья по реке Пьяне, ранее принадлежавшие участникам разинского бунта Ивлаши Асланову, Бибаки Викаеву, Бигильды Анельдину, Игимайке Вишнякову. Мустафин, участвовавший в подавлении бунта получил 150 четей пашни, сенокосы и другие угодья.

Между тем отношения между государством и мусульманами были в значительной степени осложнены стремлением центральной власти сделать более однородным конфессиональный состав империи и поощрявшей переход иноверцев в православие. В 1593 году была издана грамота о сломе всех мечетей в деревнях, где жили вместе крещеные и некрещеные татары, а в 1686 году вышел указ “О справе поместий после некрещенных мурз и татар”, согласно которому если у умершего не оставалось некрещенных потомков, то его поместья передавались его крещенным родственникам. Часть служилых татар, приняв крещение в дальнейшем пополнила ряды русского дворянства. Те же, кто не желал менять религию, лишались своих поместий и переводились в разряд крестьян. К концу XVIII в. мурзы потеряли свои привилегии.

С 1628 г. служилым татарам запрещается владеть православными крепостными людьми. Эта норма закрепляется в Соборном Уложении 1649 года. Для сохранения своих поместий неправославные помещики обязаны были принять крещение. В 1681 году издается указ об изъятии у мурз и татар поместий и вотчин, населенных христианами и, если они откажутся принять крещение и передаче их мордве.

В 18 веке продолжилось давление на татар-мусульман. При Петре I было ликвидировано сословие служилых татар. Большая часть татар-мишарей, лишившись статуса служилых татар перешла в разряд государственных крестьян. Отличались они от крепостных тем, что несли феодальные повинности в пользу государства и были лично свободными. Особенно распоясались власти по отношению к инородцам в конце XVII – нач. XVIII вв., когда в Арзамасском и Алатырском уездах начался самовольный захват их земель, что поощрялось местным духовенством. “Всякий русский, всякий христианин имел полное право сделать всякое насилие некрещенному: у мордвина, у черемисина, всякой нехристи волен он был отнять любую собственность –и земли, и воды, и леса, и бортовые угодья, и рекища. Мало того волен был отнять имущество, отнять скот и самый дом. Мало и этого: волен был некрещенного самого и со всем семейством забрать себе в рабство, а в случае сопротивления отнять саму жизнь”. (Нижегородские епарихиальные ведомости, 1864, №21)

Часть татар –мишарей была приписана к Казанской Адмиралтейской конторе и занималась заготовкой леса для строительства кораблей, работая на лесоповалах. О тяжести этой работы свидетельствует тот факт, что уже в советское время на заготовке леса работали преимущественно заключенные. Татары Нижегородского края были отправлены на строительство Санкт-Петербурга, в числе поволжских татар были направлены в Баку, переселялись в Башкирию, Оренбуржье.

По капризу Петра I, издавшего указ за полгода окрестить всех алатырских, курмышских татар, началась массовая христианизация, продолжавшаяся несколько десятилетий.

Полным ходом шло строительство церквей в тех деревнях, где жили перешедшие в православие “инородцы” и одновременно ломались мечети. В нижегородской епархии насчитывалось 11 таких деревень.

Однако татары всячески протестовали против насильственного обращения в веру. Только в 1747 году приказная изба алатырских дворцовых сел по рапорту нижегородского епископа Дмитрия зафиксировала 30 случаев отказа новокрещенов носить кресты, а так же, что “новокрещены продолжают совращаться в магометанскую веру”. В 1756 году, учитывая негативный для себя опыт воссатния мусульман во главе с Батыршой в 1755 году Сенат был вынужден признать, что “если сломать все мечети …и если это до разглашения дойдет в такие места где между магометанами в других государствах живут люди греческого вероисповедания и построены божьи церкви, и не произошло б какого тем церквам утеснения”. Вместе с тем, будучи в основе православной, власть решила всячески граничивать строительство мечетей, исходя из количества прихожан –не менее 200 на одну мечеть, а так же следить за тем, чтобы мусульмане не склоняли русских и новокрещен в свою веру.

Новый этап в развитии татарских поселений приходится на 1779 год, когда было создано Нижегородское наместничество. 24 татарских деревни перешли в подчинение вновь образованной территориальной единицы, а 10 оказались в 1780 году в составе Симбирского наместничества. В эти же годы по просьбе Екатерины II в Нижегородской семинарии под руководством архимандрита Дамаскина был составлен пятиязычный словарь народов, населяющих Нижегородскую епархию. В сборе материалов для словаря принимали участие священники, семинаристы, татарские муллы. Лексический состав словаря отражает быт, верования, культуру “инородцев”. Кроме того, I том содержит предисловие, содержащее исторические и этнографические сведения из жизни “инородцев”.

В частности, Дамаскин пишет о том, что нижегородские татары “употребляют в своем письме буквы арапские, коим обучились у казанских татар, знающих весьма мало. Татары пишут и левым своим на письме сообщается побольшой части российскими письменами”. Сообщается и о том, что они относятся к татарам, но “называются по своему наречию мешари... Немногие из них обращены в христианскую веру – но и они ведут жизнь по привычным своим обрядам. У них есть свои абызы, которые разумеют на арабском языке и “Алкоран” толкуют”.

Срегачский уезд стал центром татарской общины Нижегородской губернии. К середине 19 века здесь существовало 18 деревень. К этому времени закончилось формирование основных поселений как центров татаро-мусульманского населения. Между татарскими деревнями, не смотря на то, что они относились к разным административным образованиям существовали тесные хозяйственные, торговые, деловые, кровно-родственные, конфессиональные, дружеские и прочие связи, что обеспечивало относительную целостность этнической группы татар-мишарей. Татары-мишари занимались преимущественно земледелием, но так же разводили и до сих пор разводят много домашнего скота, особенно овец. Своих полей для выпаса у них не хватало и они арендовали у помещиков их озимые поля. В 19 веке в связи с тем, что государством был взят курс на “терпимость” по отношению к неправославным вероисповеданиям, и в частности к исламу и отказ от силовых методов решения проблем взаимодействия между различными этносами империи отмечается значительный рост численности татар-мишарей. С 1795 по 1897 годы их численность увеличилась более чем в 2,4 раза.

По мере роста численности населения все больше и больше ощущался недостаток пахотной земли, количество которй не увеличивалось. Примерно за тот же срок, что возросла численность населения, так же 2,4 раза уменьшилась площадь земли в расчете на одного едока. Это означало, что определенная часть татарского населения не могла обеспечить свои материальные потребности. В связи с этим началось развиваться отходничество –уход в другие города и волости и занятие трудом в качестве наемных рабочих. Татары служили извозчиками, грузчиками, дворниками, истопниками в больших городах. Особенно много их было в Москве, Петербурге. В частности в тогдашней столице Российской империи татарская община насчитывала 7300 человек. Даже в прислуге Зимнего дворца было немало татар. Они нанимались работать на шахтах, на баржах, становились узельщиками, развозя товары. В Петербурге она даже получили прозвище “халатников”, так как большинство из них занималось торговлей старыми вещами. В Москве они торговали “узлом”, нося свой товар - кружева и старье в узлах. В Нижнем Новгороде татары-мишари работали на мельницах, перерабатывающих крупы и на разных заводах. В Костроме мишари служили извозчиками, некоторые –матросами на речных судах. Некоторые из них, разбогатев, становились судовладельцами. В Астрахани мишари также в основном были извозчиками. Мишари были искуссными коновалами. Мишарских коновалов можно было встретить по всей России. Они попадали даже в Китай и Японию, откуда привозили различные товары: ковры, ткани, шелк, и продавали их в европейской части России. Оседая в городах, они старались жить сообща, образуя маленькие татарские общины. Их можно было встретить на бескрайних просторах Российской империи от Финляндии до Дальнего Востока. Из их среды выделялись наиболее удачливые, котрые сумели относительно разбогатеть и завести собственное дело, как правило, небольшое – открывали магазины, чайные. В деревнях они строили добротные дома с погребами из камня, в которых хранили свой товар.

Следует отметить, что при всех жизненных трудностях татары-мишари не забывали о пользе просвещения. В каждой деревне было несколько мечетей, а при ней функционировали мектебы –начальные школы, а в некоторых селах более высокие по статусу школы –медресе. Среди них выделялись два медресе в Собачьем острове и Красном Острове. Здесь готовили мулл и муаллимов. Благодаря широкому распространению этих начальных конфессиональных школ почти все население татарских сел умело читать и писать. Муллы и муаллимы составляли слой деревенской интеллигенции. Однако татары в то время избегали получения светского образования на русском языке. Этому так же противилось местное духовенство, объясняя свои действия тем, что получение такого образования ведет к русификации и христианизации, а на деле во многом выполняя установку официальных российских властей, которым не нужны были образованные “инородцы”. Хотя в отличие от Нижегородчины в Казани уже вовсю действовали новметодные медресе, в которых кроме традиционного богословия преподавали и светские предметы, и учили русский язык. В целом население татарских деревень оставалось консервативным, ведь самой насущной для него была фактически проблема выживания в иноязычной среде и поэтому все вопросы, связанные с политикой они предпочитали обходить стороной. Поэтому, начавшееся в первые годы 20-го века татарское общественное-политическое движение и реформаторское движенеие не встретило ширкого отклика среди татар-мишарей. Так, например, отвечая на запрос губернатора о деятельности “Всероссийского мусульманского союза” на территории губернии начальник Нижегородского жандармского управления отвечал: “Деятельность этого союза в губернии не замечена”. Однако события 1917 года, первернувшие Россию не могли обойти стороной и Нижегородский край, и населявших его татар-мишарей. С фронтов Первой мирвой войны возвращались в родные деревни солдаты, сознание которых было изменено большевистской пропагандой. Наиболее активные из них стали проводниками политики новой власти на местах. Они создавали первые Советы в татарских деревнях, и вовлекали молодежь в политическую деятельность. Весной 1917 года в Нижнем Новгороде группой революционно настроенных татар был создан “Мусульманский комитет Нижегородского района”, преобразованный позже в “Мусульманский социалистический комитет”, который стал проводником идей Советской власти среди татар-мишарей. Под руководством просоветски настроенных активистов начался передел земли, замена системы мусульманского образования на советскую и другие преобразования в соответствии с директивами Советской власти.

1917 год в корне изменил привычный уклад жизни татар-мусульман. Начались репрессии против всех, кто выступал против произвола, творимого комиссарами и партийными чиновниками. Хрестоматийным примером из жизни мусульман в период гражданской войны стал массовый расстрел в деревне Семеновская Сергачского уезда. Причиной расправы стало недовольство жителей села произволом, творимым уездными партийцами и комиссарами, проводившими самочинные обыски и реквизиции, угоны скота, грабеж утвари, личных вещей и продовольствия. При этом они ссылались на распоряжения из центра и даже на декреты Ленина. Недовольство местных жителей, возмущенных подобным поведением коммунистов и комиссара вылилось в попытку оказания сопротивления и привело к гибели четырех партийных активистов 13 января 1919 года. В тот же день в деревню прибыл отряд красноармейцев во главе с председателем Сергачской ЧК Михельсоном. Им было введено военное положение в деревне и расстреляно по официальным данным 40 человек. В ночь с 13 на 14 января прибыл еще один отряд красноармейцев. Они забирали из домов ценные вещи и требовали с местных жителей деньги за то, чтобы сохранить их жизнь. Было расстреляно еще 48 человек, среди них семеро мулл из сел Семеновка и Пошатово. Они не имели никакого отношения к восстанию, но им предъявили обвинение в том, что они “пьют кровь трудового народа”. Имамы Ш.Аксянов, Ж. Айнетдинов и М.Сагаров были раздеты до белья, у них отобрали все деньги и документы, вывели на двор и расстреляли. Расстреляли и тех, кто копал могилу для расстрелянных. В феврале 1919 года по жалобе жителей деревни Семеновка Нижегородский ревтрибунал постановил расследовать это дело. Начальник Сергачской ЧК Михельсон, уездный военный комиссар Михаил Санаев и ряд местных партийных активистов были привлечены к суду революционного трибунала, но 3 декабря 1919 года амнистированы. Все организаторы расстрела в последствие занимали руководящие должности в партийном и советском аппарате и были репрессированы в конце 30-х годов как “враги народа”. 19 июня 1999 года на месте расстрела жителей и мулл деревни Семеновка был открыт монумент памяти всем репрессированным за годы Советской власти мусульман.

В дальнейшем жизнь татарских сел Нижегородчины проходила так же как и жизнь других городов и сел России, оказавшихся в составе Советского государства. В 1930 году, по рекомендации ВЦИК, был учрежден Кзыл-Октябрьский татарский район (с центром в селе Уразовка), объединявший 28 из 35 татарских деревень. Остальные деревни находились в составе Сергачского (2), Спасского (4), Княгининского (1) районов, 1 татарское селение (дер.Верзеляй) расположеное на юго-западе области, входит в состав Первомайского района. В военные годы из состава Кзыл-Октябрьского района был выделен еще один татарский район – Петряксинский (с центром в селе Петряксы). Национальные районы, которые сыграли большую роль в проведении политики Советской власти, существовали до преобразования районов в производственные управления. В дальнейшем татарские деревни оказались в составе Краснооктябрьского, Пильнинского, Сергачского, Спасского, Сеченовского и Княгининского районов. Национальные районы были упразднены. Во всех деревнях были созданы колхозы.

Уже в начале 20-х годов начинается борьба с религией и набирает ход атеистическая пропаганда. В 1929 году началсь кампания по закрытию мечетей, продолжавшаяся вплоть до начала Великой Отечественной войны. Началсь борьба с “чуждыми элементами”, под которыми чаще всего подразумевались торговцы и духовенство. Так делегаты Горьковского краевого совещания нацмен-татар, прошедшего в 1929 году призывали к беспощадной борьбе с султангалиевщиной, максимальному вытеснению старых традиций, вытеснению кулаков и мулл. После выхода постановления ВЦИК и СНК РСФСР “О религиозных объединениях” в 1929 году и инструкции “О проведении в жизнь законодательства о культах” начались открытые репрессии против мусульманского духовенства. С 1933 по 1937 годы по обвинениям в связях с “контрреволюционной татарской националистической организацией и агентурой иностранных разведок” было осуждено в общей сложности 76 представителей мусульманского духовенства, и были закрыты все мечети. Они были переданы колхозам и использовались под хозяйственные постройки, клубы и школы. Лишь в 1947 году по настоятельным просьбам верующих были открыты три мечети в селах Малое Рыбушкино, Андреевка и Ендовищи. Только в конце 80-х годов, когда власти официально отказались от политики государственного атеизма начали регистироваться мусульманские общины и открываться мечети во всех деревнях, где было мусульманское население.

В наши дни когда колхозы развалились и снова встал вопрсо о выживании татры-мишари Нижегородской области вновь вспомнили о том,чо их кормили отхожие промыслы. Наиболее смекалистые занялись мелкой торговлей –главным образом продукцией сельского хозяйства. Другая часть подалась на заработки в Москву.

Нижегородские татары по праву гордятся тем, что они являются частью великого народа, каким являются татары Поволжья и Приуралья. Они гордятся и тем, что связали свою судьбу с Русью, Россией, верно служили ей, прошли весь исторический путь развития Российского государства с русским и другим народами, деля с ними радости и горести, сохранив при этом язык, религию, культуру и традиции своих предков.

Глава 3