Он говорит «да будет так!», и все свершается

Жена Имрана ждала ребенка, и вот малыш уже скоро должен был появиться на свет.

— Создатель! — обратилась она к Всевышнему. — Малыша,

которого Ты мне пошлешь, я посвящу Тебе. Отдам его в мечеть, пусть постоянно находится в Твоем ведении и

подчинении.

Пришло время, и у нее родилась девочка. Мать, уверенная в том, что у нее будет сын, удивленно сказала:

— Мудрый Создатель, ты даровал мне дочь! Я давала обет посвятить ее жизнь Тебе. Нарекаю ее Марйам. Защити же ее от недобрых сил и сглаза, о Мудрейший и Ведающий всем на

этой земле.

Сорок дней спустя она с ребенком на руках пришла в мечеть

(храм). Здесь религиозные люди денно и нощно молились

Всевышнему, это было благословенное место, защищенное от дурных людей и неправильных мыслей, предназначенное лишь для самоотверженного служения Аллаху.

Мать оставила малышку на воспитание в мечети, желая,

чтобы впоследствии та посвятила себя служению Всевышнему. Дядя Марйам, Закариййа, был одним из религиознейших людей своего времени и почти постоянно находился в мечети. Он захотел взять на себя воспитание и обучение малышки, но другие служители мечети посчитали, что у всех них есть равные права наставлять девочку. Чтобы рассудить по совести, решено было пойти к реке и бросить в нее свои каламы (письменные трости). Тот, чей калам поплыл бы против течения, и стал бы, согласно воле Аллаха, учителем и наставником девочки. Так и сделали. Все брошенные каламы мгновенно унесло вниз по течению, и лишь калам Закариййи неведомым образом поплыл в противоположную сторону.

С того самого дня он стал наставником своей племянницы. Под его покровительством Марйам росла добродетельной, религиозной, здравомыслящей и мудрой девушкой.

Тогда к ней стали спускаться ангелы и приносить ей в дар фрукты и сладости. Никто,

кроме Закариййи, не имел права входить в ее комнату. И вот

однажды, придя к племяннице, он увидел на столе тарелку с

разнообразными фруктами.

— Откуда у тебя это, дитя мое?! Ведь ты не отрываешься от религиозных книг и никуда отсюда не выходишь? — удивился он.

— Все это послал мне Аллах. Безгранично заботится Он о пропитании Своих рабов, — отвечала девушка.

Ни малейшего сомнения не возникло у Закариййи

относительно правдивости этих слов.

Однажды ангелы вновь спустились к Марйам, но на этот раз с благой вестью.

— Радуйся, Марйам! Всевышний пошлет тебе сына. Из всех благочестивых женщин он выбрал именно тебя. Твой малыш будет пророком Всевышнего и начнет говорить еще во

младенчестве, призывая людей обратиться к вере в Аллаха. Так что прочти скорее молитву в благодарность за эту новость.

— Мудрейший Аллах... — потупив взор, прошептала

девушка. — Но ведь я не замужем, каким же образом у меня будет сын?

— Все во власти Аллаха, — сказали ей ангелы. — Он говорит

«да будет так!», и все свершается.

Марйам никогда не выходила из мечети без особой необходимости, все время проводя в молитвах и за книгами.

Однажды она все же вышла в город, и тут же к ней приблизился незнакомец. Она испугалась.

— Ради Аллаха, кто ты такой? — спросила она.

— Не бойся, Марйам, — ответил он. — Я ангел, принял человеческое обличие и явился к тебе потому, что Аллах уже

скоро пошлет тебе непорочное дитя.

— Даже несмотря на это Аллах дарует тебе сына. Для Него нет ничего невозможного,

Он делает все, что сочтет нужным.

Марйам слушала его, замерев от изумления.

— Так же как Всевышний в

свое время создал Адама, у которого не было ни отца, ни матери, так же Он создаст и твоего сына, — продолжал ангел.

Прошло время, и вот Марйам почувствовала схватки.

Поняв, что приближаются роды, она ушла подальше от людей, укрылась в тени большой финиковой пальмы и стала терпеливо ждать. Прислонившись к стволу дерева, она предавалась размышлениям. Все знали ее как порядочную и добродетельную девушку, что же теперь подумают и скажут люди, когда увидят ее с малышом на руках? Сердце ее сжималось от тоски.

— Вот бы мне умереть сейчас, так и не узнав этого, — горько думала она.

Схватки становились все сильнее, и спустя несколько

мгновений на

свет появился малыш.

— Не печалься, матушка, — сказал он. Марйам удивленно оглянулась по сторонам — но никого вокруг не было, слова действительно принадлежали новорожденному.

— Потряси дерево, матушка, и поешь его плодов. Пусть ничто не омрачает твой взор. А всем, кто будет у тебя что-то

спрашивать, дай знать, что ты дала обет молчания, и спокойно проходи мимо.

С ребенком на руках Марйам вернулась в город. Она шла

мимо рыночной площади и все прохожие, видевшие у нее на руках малыша, удивлялись и начинали шептаться.

— Марйам! — говорили они. — Ты совершила позорный

поступок, мы никак не ожидали, что ты падешь так низко. Твои родители были достойнейшими людьми, да и ты воспитывалась в почтении к Аллаху.

— Спросите обо всем его! — ответила Марйам, кивком

головы указав на сына.

— Она издевается над нами или действительно считает, что новорожденный малыш умеет говорить?! — недоумевали люди.

Толпа не переставала злословить и порицать несчастную женщину. Тогда малыш сказал:

— Воистину, я раб и посланник Аллаха на этой земле. Он вручил мне Священную книгу и поручил ответственную миссию. Где бы я ни находился, я всегда буду восхвалять Его молитвой, почитать свою мать и призывать людей уверовать в Него. Я проживу свою жизнь, умру и предстану перед Судом во имя Всевышнего!

Мальчика нарекли Исой. Он подрос и, как обычный мальчишка, стал играть со сверстниками. Однажды он лукаво спросил одного из товарищей:

— А хочешь узнать, что припрятала для тебя твоя мать?

— Кто же не хочет! — ответил тот.

— Спелое яблоко! — сказал ему Иса, и мальчишка бросился к матери и попросил у нее припрятанный фрукт.

— Но откуда ты узнал? — удивилась мать.

— Мне рассказал Иса, сын

С тех пор дети часто просили Ису сказать, куда и какие гостинцы прятали для них их матери. За это, разумеется, малыши очень полюбили Ису, а вот матери их, напротив, недолюбливали маленького провидца.

Наконец Аллах назначил уже повзрослевшего Ису Своим

пророком, доверив ему просвещать людей и обращать их в свою веру. Иса отпра-

вился к иудеям и обратился к ним:

— Я истинный пророк Господа нашего. По воле Его я призываю вас оставить ваши злодеяния и встать на праведный путь.

Конечно, иудеи не поверили ему и стали издеваться.

— Я принес вам благую весть от нашего Создателя, —

сказал им Иса.

— И что же это? Покажи или расскажи, и, может быть, мы тебе поверим.

— Я вылеплю из глины птицу и вдохну в нее жизнь. По воле Аллаха она вспорхнет высоко в небеса и улетит далеко- далеко. Я буду исцелять слепых и немощных, воскрешать

умерших и верну их в семьи, — ответил Иса.

— Да никогда ты этого не сделаешь! — рассмеялись иудеи.

— А если сделаю, вы поверите мне?

— Да! Тогда мы поверим во все, что ты говоришь.

Иса взял в руки комок мокрой глины, вылепил пти- цу и вдохнул в нее жизнь. Внезапно ожившее создание взмахнуло крыльями и скры- лось в облаках.

— Такое под силу лишь ча-

родею! — воскликнул один

— Ладно, теперь посмотрим, как ты заставишь прозреть слепого от рождения человека, — сказали иудеи.

— Хорошо, приведите мне его, — ответил Иса.

Тотчас привели слепца. Иса провел ладонью по его незрячим глазам — и тот вмиг прозрел.

— Что ж, поднять мертвого из могилы тебе точно не удастся!

— на этот раз сказали иудеи.

Все вместе они отправились к кладбищу. Иса помолился Всевышнему и велел мертвому встать из могилы. Иудеи долго не могли поверить своим глазам, когда покойник спокойно встал из гроба, стряхнул с себя землю и медленно пошел домой.

Но напрасно Иса ждал, что иудеи поверят ему. Черными изнутри были души этих людей. Они лишь обозвали Ису

магом и чародеем и пошли прочь, оставив его стоять между могилами. Но Иса не опустил рук. Он продолжал проповедовать и рассказывать людям о милосердии Аллаха.

— Допустим, ты и правда пророк, — сказал ему тогда один из иудеев. — Расскажи мне тогда, что такого я спрятал у себя дома?

Иса одну за другой перечислил каждую из вещей,

припрятанных вопрошавшим в своих подвалах и кладовых.

Тот застыдился и больше не вымолвил ни слова.

Толпы слепых, больных и страждущих день за днем приходили к Исе, и все находили у него чудесное исцеление. Однако даже это не заставило неблагодарных людей отречься от своих идолов и уверовать во Всевышнего. Лишь апостолы всегда были рядом с Исой, во всем поддерживали его и верили каждому его слову.

Во время ифтара (вечернего разговения) апостолы спросили, может ли Аллах ниспослать им угощение свыше.

— Если вы верите, то все свершится! — ответил им Иса.

— Сердца наши наполнены верой, пусть же и желудки наши будут полны Божественной пищей! — взмолились апостолы.

Иса обратился с этой просьбой к Аллаху, и Он даровал

апостолам угощение. Однако Аллах предупредил Ису, что Он милостив к тем, кто искренне верит в Него, но великая беда вскоре постигнет тех, кто усомнится.

Иса и его ученики-апостолы вышли в город.

— Смотрите, смотрите! Вон идет сын колдуньи Марйам, чародей Иса со своими приспешниками! — злобно перешептывались иудеи.

— Люди! Воистину, я посланник Аллаха и пребываю здесь лишь для того, чтобы научить вас и наставить на путь истинный.

Ни за что не хотели верить ему иудеи; мало того, со временем их ярость и раздражение увеличивались. Однажды они решили избавиться от Исы. Эта зловещая мысль быстро

завладела всем иудейским народом, и вот уже среди них не осталось почти никого, кто не желал бы немедленной смерти пророку.

Узнав об этом, апостолы сразу спрятали своего учителя в

надежном доме. Однако один из друзей пророка предал его и захотел выдать жестоким иудеям.

Тогда Аллах сказал:

— Иса! Я забираю тебя к Себе на небо чистым и свободным от грехов этих дурных людей. Верующие будут стоять у Меня выше безбожников, и в Судный день всем воздастся за все. Праведных Я помилую и облагодетельствую, а безбожники будут гореть в Аду, и никто не спасет их.

А тот предатель был превращен в подобие Исы. Иудеи нашли его, связали и потащили на казнь.

Друзья из пещеры

Был праздничный день. В радостном предвкушении готовились все к народным гуляниям. Кто-то спешил прямиком в храм, а кто-то прежде хотел посмотреть на процессию царя и ради этого взбирался на гору повыше.

и запряженной белоснежными и гнедыми скакунами. По обе стороны улицы

столпился народ, и правитель, проезжая, медленно подавал при-

ветственные знаки.

Величественно

смотрелся он в прекрасной колеснице, торжественная улыбка застыла на его лице — правитель приветствовал и поздравлял

свой народ.

Колесница поравнялась с храмом, и царь сошел на землю. Все вокруг засуетились, в храме было полно народу — служители культа, близкие родственники правителя, придворные, богачи и даже представители простого народа. Однако храм тот был обителью идолов — повсюду стояли многочисленные каменные изваяния.

Правитель подошел и почтительно поклонился каждому из изваяний, начиная с самого большого из них. Вслед за ним то

же самое проделали и все присутствовавшие, лица которых выражали смирение и глубокое уважение.

Царя окружили его военачальники, советники и просто близкие друзья. Все они, подойдя ближе к идолам, начинали

бить поклоны и что-то торжественно шептать, и лишь один- единственный молодой человек, казалось, был совершенно равнодушен к происходящему действу и лишь безучастно

наблюдал за тем, что творилось вокруг. Некоторые из его товарищей обратили на это внимание.

Тем временем правитель завершил церемонию и прошествовал к выходу по коридору из столпившихся с обеих сторон людей. Выйдя из храма, он еще раз поприветствовал подданных и, после краткой речи, посвященной прославлению идолов, отправился во дворец. А все желающие смогли войти в храм.

Наступил вечер, город погрузился в сонную тишину. В

окнах домов один за другим загорались уютные огни.

Молодые придворные вышли из дворца и обратились к своему товарищу, который так равнодушно вел себя днем во время церемонии в храме:

— Мы хотим с тобой поговорить! — сказали они ему.

— Разумеется, я готов, — ответил он. — Если хотите, можем пойти ко мне и там спокойно обо всем поговорить.

Так и сделали друзья: пришли к молодому человеку домой,

расселись поудобнее и задали мучивший их вопрос:

— Почему ты сегодня не принимал никакого участия в религиозном поклонении?

— Вы правы! — честно признался юноша. — Я не поклонялся идолам. Честно говоря, вот уже долгое время тревожные мысли не дают мне покоя. Ведь идолы там, в храме, не что

иное, как бездушные, слепые и глухие, высеченные из камня истуканы. От них нам ни вреда, ни пользы. У них нет силы и мощи. Мне кажется странным, что люди поклоняются

подобным вещам без разума и без сердца.

— Ты выступаешь против нашей веры? — переспросили товарищи.

— Да! Я против этих каменных истуканов. Много дней я

травы, спелые

плоды — и

думал, что всю эту красоту, все эти высокие горы, реки,

звезды, месяц, солнце создала какая-то иная, неведомая нам

сила. Каменные изваяния не могли этого сделать. Я прислушался к своему разуму, к своему сердцу и понял, что Создавший меня не может быть ниже меня самого, напротив, Он — много-много вы

ше. И наконец разумом своим я почувствовал Аллаха. Теперь я верую в Него всем своим существом и смиренно склоняю

пред Ним голову.

Когда он закончил говорить, все долго молчали. Наконец один из друзей юноши нарушил тишину:

— Откровенно говоря, я тоже давно чувствовал нечто подобное, однако не мог понять, что же это такое. И я тоже думаю, что нет никакого смысла поклоняться сделанным

собственными руками идолам, которых так почитает наш народ.

— И я так считаю! — поддержал его другой товарищ. — Я

тоже разделяю ваши мысли. Ведь подумать только, когда-то я находился в утробе моей матери, затем родился на свет, вырос, возмужал, научился ходить, говорить, думать, отличать плохое от хорошего. У меня появились чувства, интересы... Слыханное ли дело называть богом камень, который я сам и высек из скалы? Поэтому я. как и мои братья, считаю, что непременно должно быть нечто высшее. Однако мне пока страшно об этом говорить.

Так проговорили они до самого рассвета. Когда же взошло солнце, друзья увидели, что почти все жители их города

оживленно беседуют о том же самом, и по мере того как люди обсуждали это, поддерживая и убеждая друг друга, уверенность их крепла. Наконец они решили между собой:

«Наш Всевышний, создавший небо, землю и все, что между

ними, не имеет ничего общего с этими истуканами. Отныне мы не будем им поклоняться, а будем верить в Него, Истинного».

С того самого дня каждый вечер они стали собираться у кого-нибудь дома и беседовать об Аллахе. Как-то раз на одно из таких вечерних собраний пришел и один из приближенных

правителя. Войдя в дом, он увидел, что все гости молятся и ведут религиозные беседы, однако не увидел перед ними каменного идола.

— Кому же вы молитесь? — удивился он.

— Мы больше не верим в каменных идолов, которым поклонялись наши предки. Мы верим в единственного, не

видимого глазу, но присутствующего Своей милостью всегда и во всем Господа. Мы считаем себя Его рабами и со всеми нашими желаниями обращаемся к Нему. Присоединись и ты к нам, забудь про эти каменные изваяния и обратись в нашу веру.

— Вы рехнулись! — воскликнул он. — Неужели вы думаете, что я предам веру моих предков и покорюсь какому-то невидимому богу?

Как только ни убеждали его верующие отказаться от своих

греховных взглядов, но все впустую... Молодой человек боялся расстаться с прежними заблуждениями и без конца повторял, что окружающие сошли с ума. Выйдя с собрания, идолопоклонник прямиком направился во дворец. Там он немедленно потребовал личной аудиенции у правителя Дакьяна, сказав, что у него дело чрезвычайной важности.

Дакьян вышел к нему и спросил, что стряслось. Молодой человек рассказал ему все, что он только что видел и слышал. По мере того как слуга рассказывал, правитель гневался все больше и больше. В конце концов он не выдержал и приказал посетителю выйти вон, а сам в глубоких раздумьях стал расхаживать взад-вперед по тронной зале. Он с трудом мог поверить в услышанное — отказаться от веры своих предков, предав их... что за чушь!

Тем временем верующие, узнав, что молодой человек донес об их собраниях правителю, испугались его гнева и решили,

что лучше им где-нибудь на время затаиться, чтобы избежать казни. Долго они совещались и спорили, и в конце концов решили уехать из города. Подготовив коней и нехитрый провиант, поздней ночью они тихо покинули родной город:

долго ехали верхом, потом оставили коней и продолжили свой путь пешком. Проходя мимо одной знакомой деревни, они увидели крестьянина, работавшего в огороде. Он тоже давно

не верил в идолов и был близок друзьям по духу. Оторвавшись от работы, человек поприветствовал их и спросил, куда они направляются.

— Мы убегаем от Дакьяна, — ответили друзья.

— Почему? В чем вы провинились? — спросил он.

— Мы отошли от веры предков. И теперь приближенные

Дакьяна точат острые ножи, чтобы казнить нас.

— Раз так, и я пойду вместе с вами, — заявил крестьянин.

— Что ты, мы не хотим подвергать тебя такой опасности! — возразили друзья, но тот настаивал и отправился вместе с ними. Вслед увязался и его верный пес.

высокую гору и решили передохнуть. Для ночлега следовало найти безопасное место, и крестьянин сказал, что

у той

горы есть темные и глубокие каменоломни, в которых можно

надежно укрыться от непогоды и от преследователей. Они поднялись выше и вскоре были

уже в каменоломнях. Действительно, выдолбленные в каменной породе извилистые

ходы могли служить хорошим укрытием. Друзья забрались

внутрь, а пес неотступно следовал за ними. Как ни старались они прогнать его, чтобы тот ненароком не выдал их лаем, пес не уходил.

Верующие юноши очень устали. Растянувшись на земле, все они, в том числе и собака, тут же заснули крепким и глубоким сном.

Дакьян тем временем действительно пустился за ними в погоню. Сам он несся впереди в быстроходной колеснице, а за ним скакали всадники. Вскоре они уже были у подножия горы, за которой в каменоломнях укрылись беглецы. Они

спросили у одного из местных, не видал ли он тут чужаков, и тот сказал, что действительно были такие, и указал, в каком направлении те ушли.

Царь разбил лагерь у подножия горы и приказал своим людям прочесать всю округу, заглянуть под каждый камень и куст. Долго искали они, но в конце концов обнаружили

каменоломни и поняли, что беглецы могли укрыться только там. Позвав правителя, преследователи подошли ко входу в каменоломни. Снаружи сияло яркое солнце, внутри же царил полный мрак.

— Идите внутрь! — приказал Дакьян. Трое всадников вошли в каменоломни, но в следующий же миг в ужасе выбежали

оттуда и бросились на землю, дрожа от нечеловеческого страха.

— Трусы! — взревел правитель. — Чего вы там так испугались?

— Не входите! Только не входите внутрь! — умоляли они.

Дакьян выбрал самого отважного из своих людей и велел ему идти внутрь. Тот сделал несколько шагов, но тут же выскочил обратно, трясясь от страха.

— Стыдитесь! — сказал всем правитель и сам отправился

внутрь. Но и он оказался не храбрее остальных и почти сразу же с воплем выбежал наружу.

— Это ужасно! Просто невероятно! Завалите вход в эти

проклятые каменоломни тяжелыми плитами, пусть отступники до самой смерти остаются там один на один с этой чертовщиной и молят своего бога спасти их! — приказал он, а сам сел в колесницу и поехал прочь.

Люди исполнили его приказ, наглухо замуровали вход в каменоломни и поехали прочь. Солнце садилось, наступал вечер, лишь издали доносились голоса крестьян и пение

одинокой птицы.

...Друзья проснулись, не ведая о том, что произошло, пока они спали. Тела их затекли от долгого сна, они сильно

проголодались.

— Сколько же мы проспали?! Все мое тело болит, —

воскликнул один из них.

— Должно быть, целые сутки, — ответил другой.

Пес тоже проснулся, подбежал к хозяину и принялся будить его от сна, тычась ласковой мордой ему в лицо. Животное тоже было голодно и обнюхивало все вокруг в надежде найти

что-то съестное.

— Что будем делать с едой? — спросил один из друзей.

— Давайте я незаметно прокрадусь на рынок и принесу нам что-нибудь поесть, — предложил товарищ, который самым

первым отказался от поклонения идолам.

— Нет, — сказал крестьянин, примкнувший к ним по дороге.

— Давайте лучше я пойду, в деревне меня никто не заподозрит.

— Ни в коем случае! — возразили ему. — Мы не хотим подвергать тебя опасности.

Было решено отправить другого человека. Однако тот сразу вернулся и сообщил им, что вход в каменоломни замурован.

— Кто и когда мог это сделать? — недоумевали все.

Общими усилиями они проделали узкий лаз, доста- точный для того, чтобы чело-

век смог выбраться наружу, и юноша отправился в путь. По дороге к деревне он увидел

чью-то

гробницу.

«Надо же,

гробница, —

подумал он. —

травой — должно быть, древняя. Странно, как это мы не заметили ее по дороге сюда».

Он продолжил путь, однако все с большим трудом узнавал окрестности, а придя в деревню, и вовсе остолбенел

от изумления, осматриваясь по сторонам. На улицах ни души, все дома разрушены, заборы и стены покосились — настоящие руины.

Господи, вразуми меня!» —

подумал он

и направился в город. По дороге ему встретился крестьянин, чья запряженная мулами телега застряла в грязи. Юноша помог крестьянину вытащить телегу.

— Спасибо, — сказал тот ему. — Да хранит тебя Господь.

И пошел своим путем.

— Господь? — удивился молодой человек. — Значит, и он тоже из наших?

Тем временем он уже дошел до городских ворот. Но что

это? Место было то же самое, а вот ворота совсем другие.

— Что же это такое? Разве это не мой родной город? Где я? Господи, вразуми меня! — он не мог ничего понять и в панике оглядывался по сторонам. Он не узнавал ни одного здания, ни одной улицы, ни одного человека... Дома, постройки, улицы были совершенно иными, да что там — все вокруг изменилось до неузнаваемости.

— Куда же все подевалось за один день? — продолжал удивляться юноша, отчаянно пытаясь разглядеть в толпе хоть

одно знакомое лицо. Недоумевая, он вошел в лавку купить хлеба.

— Сколько я могу купить на это хлеба? — спросил он у хозяина, достав из кармана серебряную монету.

Лавочник взял монету, повертел ее перед глазами,

удивленно взглянул на молодого человека, затем снова на монету...

— Что-то не так? — спросил юноша.

— Но это же серебряные деньги! — воскликнул лавочник.

— Ну да, серебряные, там отчеканен портрет нашего правителя. А что такого-то?

— Какого такого правителя? — не понял лавочник.

— Дакьяна, какого же еще! Еще вчера я спокойно расплачивался этими деньгами.

Лавочник усмехнулся:

— Вчера, говоришь? Перестань ломать комедию и говори,

где ты нашел клад.

— Какой еще клад?

Лавочник огляделся по сторонам и тихо сказал, подойдя как можно ближе к юноше:

— Говори, сколько у тебя еще есть таких?

— Да нисколько! Это мои последние деньги, две монеты я вчера истратил.

— Да ты что, издеваешься надо мной?! Это же очень старые деньги!

— Как старые?! Уверяю тебя, еще вчера я спокойно расплачивался ими.

— Так, надо отвести тебя к казначею, может, ему ты расскажешь, где нашел клад.

— Не надо, умоляю тебя! Если правитель поймает меня, то тут же казнит. Я с товарищами отказался от веры в идолов, мы последователи Исы.

— Да мы все тут последователи Исы, и правитель тоже. Что за ерунду ты несешь?

— Господи, рассудок мой помутился, помоги же мне! — в

отчаянии обратился юноша к Аллаху.

Тем временем лавочник, все же позвал казначея, и тот, внимательно рассмотрев монету, сказал, что лучше все-таки показать ее правителю, он точно знает, к какому времени она

относится. Все вместе они пошли во дворец. Несчастный молодой человек дрожал от страха, все мысли его

перепутались, он решительно ничего не понимал и тщетно пытался увидеть хоть что-то знакомое.

Правитель вышел к ним, и казначей рассказал ему о случившемся. Но странное дело — это был вовсе не Дакьян, а совершенно другой, с виду добрый и сердечный человек.

— В чем дело? — спросил он.

— Вот этот юноша, по всей видимости, нашел клад, но все отрицает.

— Нет! Это мои деньги. Еще вчера я расплачивался точно

такими же здесь, на рынке, и никакого клада не находил.

Поверьте мне, пожалуйста.

— А ну-ка скажи, кого ты знаешь из наших уважаемых горожан? — спросил его правитель, внимательно

рассматривая монету.

Молодой человек стал поименно перечислять всех, кого знал. Правитель необычайно удивился, поскольку все эти

имена были ему совершенно незнакомы.

— Я и еще шестеро моих товарищей были вынуждены спасаться бегством от гнева Дакьяна. Мы спрятались в каменоломнях, далеко отсюда, и уснули, а теперь я пришел в город, чтобы купить чего-нибудь поесть, — продолжал молодой человек.

Услыхав имя Дакьяна, правитель воскликнул:

— Что? Дакьян? Сынок, да он правил лет триста назад.

— Не может быть! С тех пор, как мы бежали от него, прошло триста лет?

Правитель показал монету своим советникам, и те подтвердили, что она относится к эпохе Дакьяна.

— Что же, вы хотите сказать, что мы проспали в

каменоломнях целых триста лет? — продолжал недоумевать молодой человек.

— Здесь что-то не так... Один Господь знает, как все было на

самом деле! — сказал правитель.

— Но я ведь не один! Товарищи ждут меня в каменоломнях!

— воскликнул молодой человек.

Тогда он и правитель вместе со свитой отправились к каменоломням.

— Подождите здесь, — сказал молодой человек, когда они подошли к входу. — Я сначала схожу один и предупрежу

товарищей, иначе они испугаются.

— Вы спасены от гнева Дакьяна! Слава Господу нашему! — радостно закричал он, вбежав внутрь и увидев своих удивленных друзей.

— Мы спасены от Дакьяна? — переспросили они.

— Вот именно! — ответил он.

Внезапно всех находящихся в пещере охватила какая-то сладкая усталость, и друзья снова провалились в сон. Однако на этот раз им не суждено было проснуться. Так и не дождавшиеся никого правитель и его люди вошли внутрь — и увидели семерых мертвых мужчин.

— Несомненно, это деяния Господа нашего. Он послал нам этих людей, чтобы еще раз уверить нас в том, что жизнь после смерти существует, — сказал правитель и приказал построить на этом месте храм.

Воскрешение

Один человек вместе со своим ослом пришел как-то в заброшенное, почти превратившееся в руины селение. Было тихо, не слышалось голоса ни человека, ни зверя.

— О Создатель! Как же сможешь Ты воскресить это все теперь, вернуть из такого небытия? — обратился он к Аллаху,

Стоило ему произнести эти слова, как Аллах умертвил и его, и его осла. Сто лет спустя Аллах воскресил его и спросил:

— Как думаешь, сколько времени ты был в таком

состоянии?

— Один день, не больше.

— Сто лет! Однако посмотри, даже еда в твоем мешке не испортилась. А теперь взгляни на своего осла.

Человек повернул голову и увидел рядом с собой груду наполовину истлевших костей животного.

— А теперь смотри внимательней, — велел ему Аллах. —

Сейчас я верну ему жизнь.

Тут же на костях стала появляться плоть, вновь выросла шерсть — и вот уже осел поднялся с земли, целехонький.

— Милосердный Господь! — воскликнул пораженный человек. — Воистину, все в Твоей власти, и нет ничего невозможного для Тебя.

Поражение Каруна

Очень богатым человеком был Карун. Неисчислимые сокровища хранились у него в кладовых, да он и сам уже не вел им счета. Нисколько не стеснялся Карун своего богатства, напротив, хвастался и выставлял его напоказ, без конца унижая и оскорбляя других людей. Он уже до такой степени зазнался и вел себя настолько непорядочно, что некоторые честные люди не постеснялись пристыдить его:

— Вел бы ты себя по чести, Карун! Ведь все это преходяще,

так сделал бы что-нибудь полезное для своих земляков.

— Может, я все же сам буду распоряжаться своим богатством? — рассердился на эти слова Карун.

— Мы и не посягаем ни на что, не говорим тебе, что это плохо. Мы лишь призываем тебя быть благодарным за то, что ниспослал тебе Всевышний. Аллах щедр и ценит тех, кто

понимает это.

— Я заработал все это собственным тяжким трудом, так что не считаю себя обязанным перед кем-то отчитываться и уж, тем более, с кем-то делиться, — сердито ответил Карун.

Поняв, что их старания напрасны, люди ушли прочь. На следующий день Карун сел в свою роскошную золотую колесницу, украшенную драгоценными камнями и

запряженную вороными конями, и выехал на прогулку.

— Вот бы и нам так! — с завистью приговаривали видевшие его люди.

— Много у Каруна всего, да вот только совести у него нет. По нам, так лучше быть бедными, но честными и порядочными людьми, — говорили истинно верующие, ставившие духовное

богатство выше материального.

Однажды утром жители города проснулись — и не поверили своим глазам. Дворец Каруна и все его несметные богатства, драгоценности, деньги, роскошные одежды — все

провалилось под землю и превратилось в прах. Тогда те, кто желал прежде оказаться на его месте, заговорили иначе:

— Мы хотели быть такими, как он. Вот только где он теперь и что стало с его богатством? Дворец его превратился в руины, а все богатство ушло под землю. Как хорошо, что мы не такие, как он! Воистину, Аллах не любит нечестивцев!

Сад

Аллах, видя, что тот не скупит-

ся на помощь бедным людям, с каждым разом посылал ему все

лучший урожай.

Прошло время. Садовник

умер, и сад достался его сыновьям. Они поделили

между собой отцовское наследство, а когда пришла

пора собирать урожай, решили:

— Почему это мы должны делиться нашими фруктами с кем- то еще? Все, хватит, отец в своей жизни достаточно помогал другим, от нас они больше ничего не дождутся!

Однако младший брат возразил:

— Побойтесь Аллаха! Не прерывайте доброго отцовского обычая: ведь все, что вы отдадите нуждающимся, Аллах воздаст вам втройне.

— Что за ерунда! Это наше имущество, и мы ни с кем не намерены делиться, — ответили ему братья.

Наступила ночь, и под покровом темноты Аллах обрушил на сад страшный оползень, затопивший жидкой грязью все плодородные земли и погубивший весь урожай. Братья же

крепко спали, ни о чем не ведая. А когда проснулись, то, взяв корзины, ведра и мешки, тихонько, чтобы не привлекать внимания соседей, пошли в свой сад собирать урожай. Придя туда, первым делом заперли за собой калитку и порадовались,

что никто их не увидел и не услышал по дороге.

— Так это же не наш сад! Мы, видно, зашли в чей-то чужой сад спросонья! — воскликнули они, увидев загубленные деревья и затопленную грязью почву.

— Нет, это именно ваш сад, — сказал им младший брат. — Аллах послал вам эту беду за вашу жадность и скряжничество.

Братья ужасно огорчились, сердца их наполнились раскаянием.

— Если бы мы только не жадничали и вели себя порядочно,

такого бы никогда не случилось! — причитали они.

— Еще не поздно, — сказал им младший брат. — Никогда не поздно! Покайтесь и прочтите молитву — и тогда, кто знает,

может, Аллах вновь даст вашему саду зазеленеть и дарует вам множество сладких плодов.

Сады Сабы

Много лет тому назад жил в Йемене народ страны Сабы. На их несчастные села и города постоянно обрушивались сильные ливни, что влекло за собой наводнения и паводки, без конца губившие урожай. Тогда люди решили создать водохранилище, построив в нужном месте прочную плотину. Вместе с плотиной настала для народа и пора благоденствия, воды больше не затапливали поля и пастбища, а, скапливаясь в определенном месте, разумным образом использовались для орошения. От северных до южных границ государства потянулись плодородные поля, сады и огороды, каждый год дарившие людям самые разнообразные фрукты и овощи.

Города в Сабе были расположены недалеко друг от друга, и люди жили в безопасности, постоянно путешествуя туда- обратно, не боясь отправлять в путь богатые караваны и вести торговлю. В спокойствии и благоденствии жили люди, — но, как водится, от такой сытой жизни постепенно стали забывать Всевышнего и отдаляться от веры. «Были бы наши города подальше друг от друга, тогда бы и путешествия наши были увлекательнее!» — говорили они.

более неблагодарными, закосневая в грехе. Всевышнему надоело

смотреть на это безобразие, и однажды Он обрушил на

цветущие сады, поля и огороды суровое наводнение, которое

уничтожило все на своем пути. Пытаясь спастись от неминуемой гибели, люди бежали на север Арабского полуострова и дальше, в Ирак и Сирию. От их собственных, некогда прекрасных городов не осталось и следа.

Два друга

Виноградники давали хороший урожай и приносили хозяину постоянный доход. Однажды он пригласил своего друга в гости, и они вдвоем прогуливались по виноградникам. Показав рукой на свои обширные владения, на налитые соком спелые гроздья винограда, богач хвастливо сказал другу:

— Видишь, чего только не

может получить человек, — стоит ему лишь как следует захотеть.

Его друг был беден, не имел ни плодоносящих деревьев, ни благодатных земель. Он заметил:

— Возможно, твоего богатства и правда не счесть. Мое же богатство — в моих детях, самых умных и самых прекрасных

на свете.

Они шли дальше по винограднику, ветви низко свисали под тяжестью спелых плодов.

— Ты только посмотри! Видел ли ты что-нибудь более прекрасное? — спрашивал друга хозяин, продолжая показывать ему все прелести своих владений и хвалиться ими.

— Действительно, все это прекрасно и радует глаз. Однако человек постоянно хочет все больше и больше, значительно преувеличивая свои потребности. Однако все это не вечно. В этом мире мы лишь гости, все это богатство не возьмешь с

собой в иной мир, — отвечал ему друг.

— Ах, оставь, пожалуйста, эти пустые слова! Не верю я в эти сказки, нужно жить, пока живем, и радоваться жизни!

Друг богача не поверил своим ушам:

— Почему же ты отрицаешь Всевышнего — Того, Кто создал тебя из ничего, привел на этот свет из утробы матери? Горько

все это от тебя слышать, ведь мы должны быть благодарны Аллаху за все, что имеем. Тебе следует быть особенно благодарным за то, что Он даровал тебе гораздо больше, чем

тебе самому необходимо. Следует делиться с неимущими, иначе богатство лишит тебя рассудка. Аллах лишает Своей милости тех, кто не умеет быть за нее благодарным, а потому

я боюсь, как бы какая беда не обрушилась на твою голову.

Весь день друзья гуляли и проводили время за беседой. Под вечер хозяин виноградников улегся на мягчайшую перину из

гагачьего пуха и заснул крепким сном опьяненного собственным богатством человека. Ночью же по воле Всевышнего оба виноградника были стерты с лица земли. Наутро, увидев, что его богатство исчезло, хозяин и вправду

лишился рассудка и умер на месте от разрыва сердца.

Пророк Давуд соорудил на верхнем этаже своего дома деревянный помост, чтобы совершать там молитву Он поднимался туда по нескольку раз в день и молился.

Однажды, по своему обыкновению, он поднимался по лестнице, как вдруг грудь его сдавила нечеловеческая боль, и

ему стало нечем дышать. Давуд взглянул прямо в глаза ангелу смерти и попросил: «Дай мне еще чуть-чуть времени. Я лишь

поднимусь наверх и прочитаю молитву!»

Но ангелу смерти нельзя было ждать, и он тут же разлучил тело и душу этого праведного человека. Чувствуя, как душа покидает его, Давуд вспомнил об ответе, который он дал

одному из своих друзей на его вопрос: «А что же такое наш мир?» — «Наш мир — это постоялый двор с двумя выходами: в один мы входим, а из другого выходим».

Мучения смерти

Всевышний наделил Ису многими сверхъестественными способностями, в том числе и даром воскрешать мертвых. Иса приказывал умершим по воле Всевышнего восстать из могил, и те послушно оживали и

«В основном ты вос- крешаешь недавно умер- ших людей. Что-то тут не так,— сомневались неко- торые люди. — Если у те-

бя действительно есть

дар,

заставь воскреснуть давно умершего человека!»

Все вместе они пошли к

старому кладбищу и отыскали там одну из самых древних могил. Люди захотели, чтобы Иса воскресил человека, лежащего именно в ней.

Он прочитал молитву и, призвав на помощь Всевышнего,

приказал мертвецу подняться из могилы. Тут же земля разверзлась, и из могилы вышел молодой годами, но отчего-то совершенно седой человек.

— Кто ты? Как твое имя? — спросил Иса.

— Я Хам, сын Нуха, — ответил он.

— Сколько же тебе лет? Отчего ты весь седой?

— Перед смертью я слышал ужасающий рокот приближающегося потопа, и от страха все мои волосы

поседели!

— Как давно ты умер?

— Вот уже четыре тысячи лет лежу я под землей.

— И каково это — быть мертвым?

— Очень больно и мучительно. За все четыре тысячелетия боль нисколько не ослабела.

Однажды мудрый Сулейман сказал своим друзьям, что очень хочет провести хотя бы один день, не думая о заботах и проблемах. Друзья посоветовали ему устроить себе такой день послезавтра, отдалиться от всего и отдохнуть.

одиночестве вышел из дворца и направился в сторону маленькой

деревушки, где и собирался про- вести день. Однако по дороге он вспомнил, что надо бы про- контролировать строительные

работы по возведению храма. С полпути он повернул обратно и зашагал на стройку. Придя туда,

он стал издали наблюдать за тем,

как трудятся рабочие.

«Вот тебе и беззаботный день!» — думал он.

Вдруг перед ним возник незнакомец — симпатичный молодой человек с черной бородкой, поприветствовавший своего правителя.

— Напомни-ка мне свое имя, сынок, — попросил его

Сулейман.

— Я тот, кто проходит сквозь все двери и стены, тот, кто не боится ни одного султана или правителя, тот, на кого не

распространяется мирская власть. Я лишаю дворцы и дома хозяев, обращаю людей в прах, — отвечал молодой человек.

— Азраил! — воскликнул правитель. — Явился ли ты по

делу, или просто пришел в гости?

— По воле Аллаха я пришел забрать твою душу.

— Ну вот, — вздохнул Сулейман. — Вот и выдался мне беззаботный день!

— Ты ведь знаешь, что желаемое порой сбывается, — сказал ему ангел смерти и забрал душу опиравшегося на свой посох

старого и мудрого человека.

Переселение

В определенный день ангелы спросят души униженных и оскорбленных:

— Что было с вами там, на земле?

— Мы всю жизнь были бесправными и угнетенными, —

ответят они.

— А разве Всевышний не дал вам достаточно сил, чтобы покинуть те края, где вас унижали, и обрести другую родину?

Почему вы не переселились в другую страну? — спросят ангелы.

Люди в государстве, где жил пророк Лут, вконец утратили понятие о стыдливости и забыли о нравственных ценностях, которые завещал им Всевышний. Лут постоянно упрекал их, призывая быть верными своим супругам и не разрушать семьи.

— Разве вы забыли, что все мы будем держать ответ пред Аллахом в Судный день? Послушайте же меня, Его посланника, ведь я воистину даю вам добрый совет. Я жду, что вы внемлете мне, ведь никто другой не наставит вас теперь на путь истинный. Не уподобляйтесь же похотливым животным!

Он напомнил им о предыдущих поколениях, живших во грехе и отказавшихся слушать своих пророков, за что Всевышний сурово покарал их, и предостерег от повторения их ошибок. Но люди продолжали греховодничать и не слушали его слов.

— Отчего же вас ничему не учит опыт предыдущих поколений? — удивлялся Лут. — Где это видано — оставив своих жен, набрасываться на других мужчин? Даже звери не ведут себя так! Вас ждет неминуемая суровая кара!

А они в ответ усмехались, приговаривая:

— Если ты не перестанешь нести эту чушь, мы выгоним тебя из города!

— Знайте же, что среди общего безумия я до конца останусь

единственным человеком, который не поддастся этому безобразию! — твердо пообещал им Лут, продолжавший любить и уважать свою семью. Однажды к Луту явились посланники Всевышнего.

— Мы пришли сказать тебе, что ты и твоя добродетельная семья больше не можете оставаться среди этого разврата. Этим людям уже никто и ничто не поможет, грех застлал их

умы, а вам надо следующей же ночью уходить из проклятого города. Обернитесь потом, чтобы посмотреть, что с ними станет, но ничего и никого здесь не оставляйте. Ведь никого

из этих безбожников к утру уже не останется в живых.

В этот момент к Луту, чему-то радуясь, заглянули некоторые жители города.

— Смотрите, это мои гости. Побойтесь Всевышнего, ведите себя нормально и не позорьте меня, — сказал им Лут.

— Что, уже в гости к тебе зайти нельзя? — кривляясь,

спросили те.

— Если вы будете вести себя достойно, пожалуйста.

— А разве они слушали тебя раньше? — вмешались аьгелы.

— Теперь уже поздно, не пытайся вразумить их.

Все случилось так, как и говорили ангелы: Лут с семьей покинул город и издали наблюдал за тем, как Содом и

Гоморра были вместе уничтожены.

Воистину, Всевышний видит все на этой земле — и явное, и сокрытое — и не жалует тех, кто мнит себя умнее Его. Если спросить таких людей о том, чему же учит Аллах, то они отвечают — ну, это все лишь истории из прошлого.

Но мало кто из них осознает это и принимает во внимание опыт предыдущих поколений. Они не отдают себе отчета в

злодеяния, совершенные на земле. Всю тяжесть совершенных ими дурных

поступков люди, вне всякого сомнения, понесут до конца, и им воздастся за это с лихвой.

Не стоит думать, будто Всевышний не заметит какого-либо их проступка и им удастся скрыть это или

прикинуться, будто они вовсе не желали, чтобы так вышло

— Всевышний ведает

абсолютно всем, ангелы же помогают Ему в этом. Так что для грешников Судный день станет ужасным днем расплаты.

Праведным людям, напротив, нечего скрывать от

Всевышнего. Они живут в добродетели, и в Судный день лишь милость Аллаха суждена им. Радостно встретит Его милость их у входа в райские сады, и позволит Он вечно жить им в счастье и благоденствии на берегах чудесных рек, в прохладной тени диковинных деревьев.

Очищение

Всем праведным людям стоит помнить о том, что каждый плод, каждый кусок пищи, который они ежедневно вкушают, является творением Всевышнего. Потому утоляя свой голод вкусными яствами, они одновременно умерщвляют другое существо. Это не грех, ибо на то воля Аллаха. Однако об этом надо помнить и благодарить Его за ниспосланное пропитание.

Двух людей являет нам Аллах как пример: один из них — немощная, не способная прожить без помощи посторонних личность, другой же — свободный, уверенный человек, у которого есть все, и он, благодарный, распоряжается своим имуществом как порядочный человек.

Могут ли эти двое быть одним и тем же человеком, равны ли они друг другу?

Или вот другой пример. Один человек — абсолютный

неумеха, у которого не ладится ни одно дело и который лишь сидит на шее у своих близких. И вот другой — у него спорится любая работа, ему даны золотые руки — он и сам все сделает, и другим поможет.

Можно ли их сравнить?

Зу-ль-карнайн

Не забывайте притчу о Зу-ль-карнайне, праведном и богоугодном человеке. Ничем не обделил его Всевышний, жил он в благополучном и спокойном месте, много трудился и наслаждался результатами своих трудов. Однако не мог он жить лишь для себя, и решил посвятить себя благим делам, служению людям.

Отправился он на самый запад, туда, где видно, как солнце каждый вечер садится за горизонт. Узнал пророк, что там

обитает неблагочестивый народ, который испокон веков жил во грехе, не слушал никого и не чтил Всевышнего. Тщетно пытался он вразумить их. Однажды некто сказал ему:

— Эй, Зу-ль-карнайн! Ведь в твоих силах жестоко покарать этот народ, чтобы ему впредь неповадно было жить в распутстве.

Зу-ль-карнайн отвечал:

— Мое дело лишь наставлять. На все остальное — воля и власть Аллаха.

Затем отправился он далеко на восток, откуда солнце встает каждый день. Узнал, что в тех краях живет в добродетели и богобоязненности праведный народ. Похвалил он их, призвал и дальше жить по тем же обычаям. Тогда сказали ему:

— Эй, Зу-ль-карнайн! Ведь ты можешь облагодетельствовать этот народ, щедро наградить его за праведный образ жизни.

— Нет, — возразил Зу-ль-карнайн. — Я наставник и могу

лишь увещевать, а все остальное — в ведении Аллаха.

Стена

И настанет тот день, когда все мы, грешные и праведные, соберемся у стен Рая и, дрожа от страха, будем ждать грядущего. Взмолятся о пощаде грешники, тихо будут ждать своей участи праведники... И ничто не скроется от взгляда Всевышнего, ибо все мы ходим под Его знанием и могуществом и Он ведает обо всех наших деяниях еще до того, как мы совершим их.