Отделение. 30 ноября.

Однажды мой сын принес домой тушканчика. Мы посади­ли его в клетку. Через некоторое время тушканчику удалось выбраться из клетки. Следующие шесть месяцев напуганное животное дико бегало по дому. А мы бегали за ним, преследуя его.

«Вот он. Лови его!», - кричали мы каждый раз, когда он где-нибудь появлялся. Я и мой сын все бросали, чем бы мы ни занимались, метались по дому и бросались на животное, наде­ясь его поймать.

Я волновалась о нем, даже если нигде его не видела. «Так не должно быть», - думала я, - «Нельзя, чтобы тушканчик свободно бегал по дому. Мы должны его поймать. Мы должны что-то сделать».

Маленькое животное, размером с мышь, держало весь дом в напряжении.

Однажды, сидя в гостиной, я наблюдала за ним. Тушканчик бегал туда сюда по комнате. В ярости я приготовилась набро­ситься на него, как я обычно делала. Затем я себя остановила. «Нет», - сказала я, - «С меня хватит. Если это животное предпочитает жить по углам и щелям этого дома, то пусть будет так. Я наелась волнением об этом. Мне надоело его пресле­довать. Да, это ненормально, но, видимо, так тому и быть».

Я позволила тушканчику пробежать мимо, даже не стара­ясь его поймать. Я почувствовала некоторый дискомфорт от своей новой реакции - не реагирования - но осталась без движения, как бы то ни было.

Потом я обрела некоторый комфорт с моей новой реакцией - не реагирования. Прошло не так много времени, и я обрела покой в этой ситуации. Я прекратила воевать с тушканчиком. Однажды днем, несколько недель спустя, как я стала практико­вать свой новый взгляд на ситуацию, тушканчик пробегал около меня, как он и делал много раз. Я едва на него взглянула. Он остановился, повернулся кругом и взглянул на меня. Я приго­товилась, чтобы наброситься на него. Он приготовился убе­жать прочь. Я расслабилась.

«Ну, хорошо», - сказала я, - «Делай, что хочешь». И я на самом деле это подразумевала.

Час спустя тушканчик пришел и встал около меня, ожидая чего-то. Я нежно его взяла и посадила в его клетку, где он счастливо живет с тех пор. Какова же мораль истории? Не на­брасывайтесь на тушканчика. Он и так уже напуган, и пре­следование пугает его еще больше и сводит его с ума.

Отделение работает.

Сегодня мне будет удобно с моей новой реакцией - не реагирования. Я буду спокойна.