Все, что останется с нами навсегда.

Я лежал в кровати, под несколькими одеялами дрожа от озноба и мучаясь дикой головной болью. Температура держалась вот уже два дня. Мне было на столько хреново, что я даже не мог думать о произошедшем. Все, на что меня хватало, это пить таблетки и время от времени проваливаться в дремоту. Эти дни мама была постоянно со мной.
На третий день стало немного полегче, поэтому я сразу позвонил Дио. В трубке были лишь длинные гудки. После шестого раза я понял, что он не ответит на звонок. И на все протесты мамы и мое все еще плохое самочувствие я все же поехал в школу. Увы, Кенсу там не появлялся.
— Его нет уже несколько дней, — рассказал Сухо.
— И никто не знает где он?
— И откуда же нам это знать, Кай? Ведь он ни с кем не общается. Только с тобой и кому как не тебе должно быть известно.

Не дождавшись окончания уроков я поехал к нему. Ржавая скрипучая дверь не была заперта, поэтому я просто прошел внутрь. Стены маленького, слегка покошенного дома уже давно требовали побелки, а оконные рамы покраски. Я несмело постучал в дверь. Все та же тишина. Но дверь была заперта и поэтому я постучал снова. Стучал и звал Кенсу до тех пор пока внутри не послышался шорох и щелчок открываемого замка. На пороге стоял Дио. И я с облегчением выдохнул. Он поднял на меня лицо и я чуть было не охнул от увиденного. Меня как будто облили холодной водой.
— Кто? Кто это сделал? Голос дрогнул.
Я потянулся к его лицу на котором красовалось несколько синяков и кровоподтеков.
— А это важно? — тихо проговорил он.
— Важно! БЛЯДЬ, ЕЩЕ КАК ВАЖНО! — не ожидая сам от себя, я повысил голос, а на глазах навернулись слезы.
Он пододвинулся освобождая проход, как бы без слов приглашая войти внутрь. Чем я и воспользовался. В доме было подозрительно тихо.
— Где твой отец?
— В больнице.
Все так же спокойно ответил Дио. В доме пахло моющими средствами и я заметил, что несмотря на всю убогость и бедность этого дома, здесь было очень чисто. Дио прислонился спиной к стене и медленно сполз по ней на пол. Я сел рядом. Он даже не стал прятать от меня лицо под капюшоном толстовки. Да и что собственно прятать, если я и так все вижу. Вижу пустой отрешенный взгляд, взгляд дальтоника не различающего цвета вокруг. Серое пространство и ты погряз в нем. И даже не пытаешься выбраться. Именно такой Кенсу сейчас сидел передо мной. Идеально чистый пол, начищенный до блеска, до хруста, без единой пылинки. И он, всклокоченный, побитый, без права на жалость и сожаление. Два разных мира которые он, До Кенсу, пытался вынести на своих плечах, чтобы хоть как-то соответствовать нормам общепринятого. Я осторожно погладил его ладошку.Рука дрогнула, но раскрылась. Он охотно принял мою руку, которая хотела дарить только нежность. Гладя пальцы, чувствовал ответную реакцию. Учащенное дыхание, слегка вспотевшая ладошка. Сострадание, желание защитить, желание обладать, желание быть рядом и никому не позволять так делать. Все это переполняло меня до краев. Так сильно, что казалось начнет выплескивать через край. Я захлебывался от чувств. Внутри, в районе сердца стало как-то совсем горячо. И я понял наконец, что это такое, когда испытываешь к человеку теплоту на грани безумства. Самое что ни на есть настоящее. Нежное безумство переплетающее с сексуальным желанием. Меня не хило вставляло. Вот так люди и ощущают любовь? Наверняка так!
— Все же, кто это был?.
После минутного размышления Дио повернул ко мне лицо и ответил.
— Ростовщики…
— Сколько?
— Триста тысяч.

Я вдруг почувствовал эту разницу между нами. Ту, которую не чувствовал прежде. Ведь такая сумма для моей семьи была незначительна, в то время как для него она грозила такими последствиями.
Боясь как бы снова ненароком не спугнуть, легонько коснулся лица Дио, в том месте где красовалась особенно яркая ссадина.
— Больно?
— Уже нет.
Он поднял на меня взгляд, а я просто старался тихо дышать, чтобы не выдать своего состояния. Кенсу стал расплываться перед моими глазами. Смахнуть выступившие слезы незаметно от него? Но он уже заметил. Смотрел на меня своими большими невинными глазами. И удивлялся от чего я так реагирую.
— Разве ты не понял?... уже давно…сам не заметил как… - я попытался ответит на его немой вопрос.
Не в силах не смотреть я любовался открытой шеей на которой пульсировала жилка. На красивый подбородок, на котором совсем слегка проглядывала щетина. На все эти ссадины. Смотрел, ТИХО, МЕДЛЕННО УМИРАЯ ОТ МУЧИТЕЛЬНОГО ЖЕЛАНИЯ ПОЦЕЛОВАТЬ. Засмотрелся на столько что не увидел ответного взгляда. С таким же немым ответом: «уже давно … не заметил как…» Мать моя женщина! И что же ты делаешь Кенсу! Наружу вышла его где-то глубоко спрятанная натура. Он смотрел на меня совершенно нормальным человеческим взглядом, в котором было место для чувств. И как мне прикажете реагировать на такое? Я потянулся к нему и о боги!! Он тоже. Всем телом на встречу ко мне! И я накрыл его пухлый рот своим. Он ответил…снова… Ответил на поцелуй, так же как это было под дождем. И это было улетно!. Поцелуй с привкусом железа из-за кровавых ссадин в уголке его губ. С привкусом мятной зубной пасты и самого Кенсу. Медленный, спокойный напор становился все настойчивее все больше с его стороны. Он стал инициатором. Он брал главенство, перегоняя меня в нарастающей страсти. А потом я почувствовал его ладони у себя на щеках. Он так нежно касался подушечками пальцев, водил по моим щеками и шее. Действия были такими невинными, но действовали на меня как крепкое вино, все больше погружая в сладкую истому. Поцелуй походил на борьбу между нами. Кто кого перецелует. Я оттягивал его нижнюю губу, проникал в рот, вылизывал и кусал одновременно. Легкие стали гореть от нехватки кислорода. Мы оба отстранились, лишь для того чтобы глубже вздохнуть и с новыми силами стали лизаться. Он стащил футболку с меня и зарылся пальцами мне в волосы еще ближе притягивая к себе. Такого жара и нетерпения я не ожидал. Он как будто хотел получить от меня все и сразу. А меня такое поведение со стороны СУ не хило вставляло, до звездочек в мозгу, до непроизвольных стонов в его рот которым он целовал меня. Мои пальцы залезли к нему под вытянутую футболку. Парень вздрогнул когда я задел особенно чувствительную кожу ниже пупка. Оторвавшись от его губ, тем самым вызвав у него стон сожаления я тут же спустился к его животу. И не просто целовал, а выцеловывал, вылизывал его кожу, которая пахла обыкновенным мылом. Но сейчас под воздействием возбуждения, страсти и моих сильных чувств к нему, этот запах пьянил как сильный афродизиак. И последний поцелуй, который пришелся ниже всего, у самого основания резинки вызвал сладкий стон, которым меня одарил парень. Мы лежали на полу гостиной, Дио с запрокинутой головой, выгибаясь мне на встречу. И я так уютно устроившись у него между ног и без тени смущения или стыда, срываю последние остатки одежды на нем.
— Я хочу тебя Кай…
У меня взмокла спина.Я посмотрел ему прямо в глаза.
— Ты же… Кенсу… я правильно тебя понял?
— Правильно, — кивнул он.
— Ты хочешь пойти до конца?
— Да. До конца. С тобой хочу…
И от этого «да» мой член аж заныл от передоза возбуждения.
Со стороны мы выглядели наверняка впечатляюще. Два голых парня, с не хилыми стояками. Взаимно терлись, так что все животы были в смазке, как будто мы уже обкончали друг друга. Столько эмоций на лице Дио я не видел никогда. Это было восхитительное зрелище. С дикими от возбуждения глазами, с пылающим лицом, стонущий подо мной. Так,что все окружающее как будто исчезало, становилось блеклым. А Кенсу перед моим взором был единственным, что я хотел видеть, слышать, наблюдать, испытывать, исследовать…
Я дотронулся до его приличных размеров члена (что я ни как не ожидал увидеть). Пальцы намокли в его смазке и я начал двигать ими. Он застонал в ответ и мне окончательно снесло крышу убирая последние остатки каких-то ограничений и предрассудков. У меня уже был опыт анального секса с девчонками, поэтому следуя предыдущему опыту я продолжил. Мокрыми, скользки от смазки пальцами я прикоснулся к туго сжатому анусу и нежно, осторожно начал гладить. Когда Кенсу расслабился и даже начал получать от этого удовольствие я медленно вел в него палец. При этом я не переставал целовать его везде где мог достать. Целовал его член, проводил языком по яичкам, поднимался выше к впалому вздрагивающему животу. Оставлял дорожку из мокрых поцелуев. Снова впивался в губы ловя его стоны и вздохи. И снова ждал когда он привыкнет. Растягивал его как мог, но даже в этом случае он был тугим и я знал причины. Догадывался. Когда в нем оказалось уже три моих пальца, другой рукой я снова принялся ласкать его член, который просто исходил смазкой которая капала ему на живот. Парень не на шутку раскраснелся. Он метался на полу под моими пальцами.
— Пожалуйста…- хрипло прошептал Дио не открывая глаз.
Меня и не надо было просить. Я сам уже был готов тихонько сойти с ума от этого состояния. И как бы мне не хотелось войти, резко и по самые яйца я все же сдержался. Чего мне это стоило? Казалось кровь хлынет из ушей от такого дикого пульса который бил по вискам. Я осторожно, по миллиметру продвигался. Не хотелось причинять ему боль, даже мимолетную. Кенсу так же лежал с закрытыми глазами, впивался пальцами мне в плечи оставляя красные следы и с силой кусал свои губы. Каким бы сильным не было возбуждение, но первый раз это будет больно все равно. И действуя, я проявлял такую осторожность, на которую был способен. Когда головка члена зашла полностью, я понял, что страшное уже позади. Я замер, давая ему привыкнуть ко мне.
— Посмотри на меня, — тихо попросил я.
Парень медленно открыл глаза. Мы снова смотрели друг на друга. Сопротивление немного ослабло и я вошел. Оказавшись внутри полностью, до основания, я непроизвольно застонал и Дио сам поцеловал меня, хватая ртом мое удовольствие. Этот поцелуй, не был вызван его диким удовольствием. То, что он сейчас испытывал, смесь боли, страха, возбуждения и желания просто быть в интимной близости с человеком которого хотел. Думаю это и была причина его искреннего поцелуя. Я имел этого парня прямо на полу гостиной. Это были еще те ощущения!! Когда хочешь кого-то до одурения, до боли в яйцах и вот получаешь. Улетаешь как от дури. Подхватив одно колено я немного изменил угол проникновения. С губ парня сорвался такой сладкий стон. Я сумел задеть самое чувствительное место внутри. Ему было хорошо, глаза с каким-то диким возбуждением, стоны которые становились все громче. А когда я почувствовал ответные движения мне на встречу, то уже вдалбливал в него свой член, резко, быстро. Скорее всего болевые ощущения отступили и на смену примешивалось специфическое наслаждение, которое присуща только такой интимной связи. При всем этом мы не переставали лизаться, кусаться и вылизывать друг друга. Но когда наслаждение стало подходить к своему пику, я снова накрыл рукой его член и начал дрочить. Кончил раньше него. И мне потребовалось несколько минут чтобы придти в себя, слушая его бешеное сердцебиение. Но после я сделал то что не делал никогда. Я даже представить себе не мог, что буду это делать когда-то, даже в мыслях не представлял. Я опустился над его членом и начал отсасывать, так смачно, с оттяжкой, поддерживая в основании рукой, вылизывая. Дио начал нереально сладко стонать, без прерывно отзываясь все новым и новым стоном на мои действия. А потом его начала бить дрожь. Его колотило подо мной так, что он за мгновенно весь вспотел и с протяжным рыком излился мне прямо в рот.
У меня не было сил на то, чтобы произнести хоть какие-то слова. Я просто лег ему на живот, а он закопал свои пальцы мне в волосы. Чувство полного истощения, как будто тебя выпили до конца. Но при этом ты не чувствуешь пустоты. Ты просто отдал что-то сокровенное тому, кому оно принадлежало и от того на душе было легко и спокойно. А еще то чувство невероятной нежности на грани безумства — оно не прошло даже после разрядки. Оно усилилось в несколько раз. Где-то внутри, в моем сознание как красная лампочка мигало слово «Люблю». Мы так и лежали на полу, когда стало темнеть.

— Давай помоемся, — вдруг отозвался Дио, хриплым голосом, который показался мне нереально сексуальным.
И опять я удивился той чистоте, которая была в ванной. Белый, дешевый кафель почти сверкал. Раковина и унитаз блистали как новые. Но при этом там было так просто и без элементарного лоска, который был у меня дома. Мы залезли в душевую, которая ничего из себя особого не представляла. Просто огороженный угол обшитый тем же дешевым кафелем и прозрачной занавеской отделяло от общей комнаты. Ванна стояла неподалеку. Мы по очереди намылили друг друга. Мне от чего-то стало стыдно смотреть ему в глаза, а он удивлял меня еще больше. Кенсу заулыбался такой искренней улыбкой и смотрел так открыто, что я снова начал его целовать. Мытье в ванной слегка затянулось.

— У меня только рамен, будешь? — спросил хозяин дома, и мой желудок предательски заурчал. На что он игриво усмехнулся и поставил маленькую кастрюльку на плиту.
Наверно это был самый вкусный рамен в моей жизни. Мы ели его сидя на полу на котором несколько раньше занимались сексом.
— Кенсу? — начал я. Мне просто необходимо было высказаться.
— Мм? — парень отвлекся от своей еды.
— То, что было сейчас…- я запнулся от нахлынувших чувств.
Он ждал продолжения, перестав жевать, отставив тарелку в сторону.
— И? Думаешь зря?
Я удивился его ходу мыслей.
— Нет… я думаю что это было невероятно… и совсем не зря… и я как будто… Знаешь «Алису в стране чудес»
— Опять книжки?
— Да… я как будто заглянул в эту кроличью нору. А ты… ты показал на сколько она может быть глубокой и сказочно красивой. Просто хочу сказать, что для меня это все не просто так… это серьезно для меня.
Он так резко потянулся ко мне и снова впился в мои губы.
— Я знаю Кай, верю. Поверь для меня это даже серьезнее чем для тебя.
Я обнял его зарываясь лицом ему в шею:
— Кенсу… Кенсу… — и подарил ему еще один нежный поцелуй.

Дома я лег в кровать глубоко за полночь. И не смыкая глаз пялился на потолок в котором время от времени отражался свет фар. Мысли и еще раз мысли не давали заснуть. Догадываетесь о чем? Конечно о Кенсу. Я размышлял о всем, что произошло сегодня. Размышлял о своем отношении к нему. О ТАКИХ отношениях. И почему я вдруг так легко и безоговорочно трахался с ним. С парнем!! С таких охренительно сладким и чувственным, который скрывался под этой маской. А сейчас он мой. А я его. Четко осознал, что наверно сойду с ума если не смогу быть с ним. И когда я оказался на месте жертвы? Ведь охоту открыл я. И меня штырило от осознания, что я влюблен. Наверно первый раз в жизни. Со всей страстью. Готовый на все, лишь бы видеть рядом его лицо. Я со стоном зарылся лицом в подушку. Смущение накрыло. Смущение при воспоминании о нашем сексе. Я хотел его даже сейчас, после недавней разрядки. Засунув руку под одеяло, нащупав там член в полной боевой готовности. Не смог устоять чтобы не подрочить на эти воспоминания. Воспоминания о его просьбе «С тобой хочу», о голом кончающем Кенсу… о наших поцелуях под душем…

Первый раз я видел как Су пришел в школу без формы. В своем вытянутом черном балахоне и таких же темных джинсах. Синяков почти не было видно. Наверняка просто замазал. На всех переменах я старался быть возле него, тем самым вызывая много вопросительных взглядов со стороны. Мы много говорили и это тоже не скрылось от глаз любопытных. Кенсу- отвечающий, изредка улыбающийся, — это было столь невероятным, что многие оборачивались на нас.
Мне так хотелось взять его за руку, погладить по щеке. Но все что мне оставалось это посылать в его сторону томные, полные похоти взгляды тем самым вызывая у него румянец. Он смущенно отводил глаза, а потом не в силах долго не видеть, снова смотрел на меня.

— Так ты выиграл пари? Поимел его? — чуть позже поинтересовался Чанёль.
Мне от чего-то вдруг стало тошно. Забыл, что была такая договоренность, спор между друзьями. Стало жутко стыдно и отвратительно вспоминать. Это было как пятно на наших чистых отношения.
— Нет! — резко ответил я. — Считайте, что в этот раз я провалился.
— И от чего мне кажется, что это не так, мм?
Друг смотрел на меня уже серьезно, без намека на смех или стёб.
— Тут другое. Понимаешь…
— Понимаю, уж кому как не мне, который знает тебя с детского сада, не понимать.- спокойно ответил Чан, хлопая меня по плечу. — Давай будем думать, что это наш обоюдный секрет. Но проставиться,дружище, тебе все равно придется!

А Дио тем временем преображался. Это видно было другим. Он раскрывался как бутон и на это хотелось смотреть. И я смотрел! Постоянно. Как дебил потерявший рассудок, пялился на него, только он оказывался в поле моего зрения.
Провожал глазами, когда уходил на урок. И постоянно искал, шаря взглядом по толпе учеников. На людях мы казались обычными подростками, друзьями которые проводят друг с другом время. Так делали наверняка почти все. Я мельком касался его руки когда нас не видели. Иногда проводил рукой по спине как бы в приветственном жесте, но медленнее, тем самым чувствовал его мурашки. А когда он особенно шумно вздыхал,хотелось взять его за руку и увести подальше от любопытных глаз. И уже не сдерживаться. В один из таких моментов я так и поступил. Прозвенел звонок, все двинулись к кабинетам. А я потащил его в дальний коридор. Открыл дверь в подсобку и ввалился туда с ним. Тесная коморка два на два была уставлена швабрами и ведрами. Дверь закрылась и мы погрузились в кромешную тьму. Я прижал его к стене на ощупь целуя лицо и шею… Руки расстегнули пуговицы на его рубашке и я с жадностью начал вылизывать его соски. Кусать, а потом снова зализывать. Стянув штаны сразу с обоих я взял в руку оба наших члена и начал дрочить боясь издать хотя бы звук. Закрывая рот Кенсу поцелуем. Почему-то хотелось доставить ему наслаждение больше чем получить самому. Он кончил мне в руку продолжая стонать в рот. Надо сказать,что урок мы прогуляли и на нас косо глядели уже не только мои приятели, но и другие ученики из класса. В остальном же мы старались вести себя более сдержанно. Но оставаясь наедине у него дома, мы снова превращались в ненасытных любовников. И с каждым разом, с каждым новым днем мне все больше это нравилось. Понравилось на столько, что я сам по своему желанию лег под него. Для меня это был новый опыт. Совершенно не с чем сравнить. Опыт который срывал крышу, оставлял без сил. Я узнал, что такое быть оттраханным на столько,что не хотелось возвращаться в реальность. И такое я точно запомню на всю жизнь.