Арно вдруг вспомнил, что в прошлый раз открывал дневник

На записи 25 марта. Вивьен тогда волновалась о самочувствии

Луи. 27 апреля она уже два дня его не видела и собиралась идти

Его навещать. Арно перелистал тетрадь до 28 апреля.

«ﾗе в・ р・ ・, 28 а р・ л・  1938 г

Очень беспокоюсь. Отвратительное настроение. Я как

в воду глядела: Луи болен, у него кашель и высокая темпе-

Ратура. Его мама, когда я пришла к ним вчера, разрыдалась.

Врачи подозревают туберкулез. Если ему не полегчает, его

Отправят лечиться в санаторий под Парижем, и бедный

Луи пропустит год учебы. А если он и тогда не поправится

И по-прежнему будет кашлять, ему будут вынуждены де-

Лать пневмоторакс, то есть оперировать легкие.

Луи бодрится. Говорит, что нет смысла подозревать

Худшее —ведь результатов анализов все еще нет. Что

До поры до времени его следует считать просто просту-

Женным. Лечиться он будет, если, упаси Господь, анализ

Покажет наличие палочек Коха.

—Но если это и туберкулез, меня сильнее всего тре-

Вожит, не заразил ли я тебя...

Вот смешной! Я об этом и не подумала! Ответила, что

Если я тоже больна, то мы немедленно поженимся и будем

Целыми днями валяться в постели вместе, а медовый ме-

Сяц проведем в санатории на Ривьере.

Луи сказал на это, что я ненормальная и не отдаю себе

Отчета... Я хотела поцеловать его, но он отвернулся.

—Не будем рисковать, вдруг я заразный...

Я сижу в комнате. За окном —сплошная серость,

И она же у меня на душе. Моросит мелкий дождь, струйки

Воды стекают по жестяным крышам. Ненавижу сырость

и холод! Из-за сырости заболел Луи, сырость разъела его

легкие —а с ними мое сердце! Как счастливы мы были

Всего месяц назад вдвоем в лаборатории. В то время един-

Ственным, что омрачало будущее, была угроза войны...

Гляжу на розовое перо, заткнутое за зеркальную

Раму, и у меня разрывается сердце. Я вспоминаю нашу

Комнату в гостинице на бульваре Рошшуар, вспоминаю